скачать книгу бесплатно
Высоченные, тёмные, с редкими узкими оконцами-бойницами, они возвышались на пять – шесть этажей вверх, здесь, на северо-востоке Города. В одном из них располагалась одна из городских школ. В ней вёл уроки странный знакомый Читающего Вероятности – романтичный, глупый художник, любящий задавать неудобные вопросы и считающий, что он ищет Человека.
Если, конечно, он в действительности существует – художник Северен…
Читающий Вероятности огляделся по сторонам и ускорил шаг.
В последние сутки в гулких коридорах Мастерской стало ещё более пусто, чем обычно. Отозванные из других миров Делающие наслаждались жизнью без масок, проводя дни и ночи в кабаках и Домах Удовольствия Города, тем временем, как все Видящие, включая их мастера и учеников-первогодок, вжимались в мокрые от пота койки, расчищая и растаскивая путь для мальчика.
«Интересно, он вообще обратил внимание, на какие-то странности в своём путешествии? – улыбнулся Читающий Вероятности. – На практическое отсутствие миров, на безопасность тех, которые попадаются ему на пути? Расстроен ли он этим? Жаждет ли его младенческая душа приключений и подвигов, встреч с неведомым, невиданных красот и сводящих с ума пейзажей старых миров?»
– Вряд ли, – вслух ответил на свой вопрос Читающий Вероятности. – Вряд ли. У него есть девочка из Ключевого Мира, – улыбка исчезла, – и, наверное, ему сейчас плевать на всё.
Да… В этой истории было всё то, за что ган Рохбен презирал Видящих. Освобождали дорогу, а Ключевой Мир из вида упустили.
Девочка из Ключевого Мира… – он дважды нырял в вероятности, в попытках разобраться с тем, что изменилось в будущем, пытаясь понять почему он не видел её раньше. Выводы были неутешительными.
«Ещё одна проверка сегодня вечером, – сказал себе Читающий Вероятности, поднимаясь по вытертым десятками поколениям школьников ступеням, – и я… расскажу гану всё как есть. Прости, девочка».
– И ты прости… – вопреки его воле, губы сами с собой прошептали обращение к той, что уже давным-давно была мертва.
2. Волна забытых воспоминаний накрыла Читающего Вероятности, когда он зашёл в кабинет директора школы.
Жирный, трясущийся от страха боров – сотня с небольшим килограммов жира, запретных желаний, самодовольства и дурости.
Почти также выглядел Говорящий с Буквами, которому будущего ткача отдали… зачем же кривить душой – продали за бесценок его родители… давным-давно, в никому ненужной мире, в забытом всеми городе Рангад-Рэ’мхи, стоящем на холмах Груудхи.
Говорящий с Буквами всерьёз относился к своему делу и делал всё, чтобы вырастить из маленького мальчика придворного счетовода – бил его, морил голодом, оставлял на нежной белой коже метки наказаний – проще говоря, прижигал о тело проштрафившегося ученика ароматические палочки.
Ароматические палочки были и в этом кабинете, и Читающий Вероятности с трудом удерживался от желания схватить одну из них и воткнуть борову в глаз… или в ухо… а ещё лучше в непрестанно работающий язык.
Боров говорил без остановки, и мелькнувшая вместе с воспоминаниями надежда вспомнить своё имя таяла от высоких звуков наполненного ужасом голоса.
…Он давным-давно собирался изгнать Северена из своей школы, и даже более того, сообщить о нём куда следует, а может и самому разобраться с учителем, чьё поведения так часто было совершенно неподобающим, вызывающим, а порой откровенно дерзким. Однако некие люди в Муниципалитете просили за Северена и даже более того, делали вполне конкретные намёки на то, что произойдёт с ним, директором, если он уберёт странного учителя из своей школы…
Читающий Вероятности улыбнулся, а затем с трудом удержался от смеха, почувствовав, как воздух кабинета наполнился запахом мочи.
Директор был готов попрощаться с жизнью. Нелюбимый им учитель вызвал гнев Мастерской, гнев одного из Мастеров. Испугавшись своего начальства, он позабыл – кому на самом деле, принадлежит весь Город, кому, на самом деле, принадлежит он сам.
Почему-то слова о доброжелателях Северена неприятно укололи Читающего Вероятности.
«А что ты хотел? Он задаёт вопросы, за которые обычно лишают жизни. Если бы его не защищал кто-то – какой-нибудь чиновник, достаточно смелый, чтобы пойти на такое, Северен давным-давно перестал бы существовать. Какое ему дело, в конце концов!»
Он пришёл сюда, чтобы проверить безумную мысль, мелькнувшую в его голове. Так же как до этого он посетил городскую библиотеку и даже Зал Записи Новых Имён.
Разумеется, и там и там он нашёл упоминания о Северене.
Художник существовал. Не был иллюзией, выдумкой, химерой больного мозга.
Читающий Вероятности поджал губы – последняя проверка. Самая последняя.
– Молчать, – лениво прикрикнул он на борова. Тот трясся, как желе. «Интересно всё же, как будет пахнуть желе, в которое воткнули ароматическую палочку?». – Ты всё делаешь правильно. Северен – неприкасаемый. Он – лучшее, что есть в этой школе. Ему можно всё. Понял? – злая улыбка появилась на лице Читающего Вероятности. – ВСЁ. Даже если он захочет забрать твоих жён, у тебя же есть жёны? ты лично отведёшь их к нему. А если он захочет…. «воткнуть тебе в глаз ароматическую палочку…» … неважно…
Взгляд сам с собой опустился на правый рукав мантии, туда, где, при желании, можно было представить тонкую кисть, испещрённую десятками маленьких шрамов от ожогов.
«Последняя проверка».
– Незаметно проведи меня к его кабинету! – велел Читающий Вероятности.
Желе принялось выкарабкиваться из своего кресла. Запах мочи усилился.
В школьных коридорах – скорее больше похожих на чуть облагороженные пещеры – вновь привет от забытых жителей мира Мардью, было пусто и сумрачно.«Иногда с тоской вспоминаешь те миры, в которых магия слаба, – подумал Читающий Вероятности, напрягая глаза в полумраке. – В конце концов, электричество – великое изобретение, к сожалению, совершенно не совместимое с магией и энергией Междумирья».
Когда-то он всерьёз работал над этим вопросом, но потом сдался… или ему попросту надоело биться о стену… а может так получилось, что он отправился в тот мир… – этого Читающий Вероятности не помнил.
Да и зачем Городу электричество, если на то пошло?
Затем же – зачем и эта школа, и другие, подобные ей, и библиотеки, и законы, защищающие горожан от ткачей, – ответил он себе и поморщился. Культя заныла.
«Хорошо же ты жил раньше! Как хорошо! Честно и благородно, следуя словам твоего друга-художника. А знаешь, почему они всегда тебе так ранят? Что, неужели ещё не догадался? Ведь дело не в том мире, о котором ты пытаешься забыть. Точнее не только в нём. Столетиями уничтожать и перекраивать чужие миры, лишая судьбы миллиарды живых существ и при этом строить из себя этакого защитника сирых и убогих… Что может быть лицемернее, циничнее и глупее?!»
– Мастер, мы дошли! – голос борова-желе-директора, к счастью, вернул Читающего Вероятности в реальный мир.
Трясущаяся от жира голова кивнула на неплотно закрытую дверь. Из-за неё доносился слаженный шум, из которого явственно выделялся голос художника.
Читающий Вероятности заглянул в оставленную, будто бы специально щель и облегчённо выдохнул.
Все его утренние измышления обернулись полной глупостью. Вот он – Северен, стоит и доски, тихо улыбаясь, смотрит на класс, периодически почёсывая длинной указкой свой нос – какой одновременно глупый, но располагающий к себе жест. Читающий Вероятности, с радостью бы послушал как художник ведёт урок, но, к сожалению, они пришли в самом конце занятия, в тот самый момент, когда Северен начал повторять с классом Главные Вопросы.
– Кто спас меня? – спрашивал художник и класс послушано отвечал ему:
– Ткачи!
– Кто спасает миры?
– Ткачи!
– Кто спасёт Вселенную, дарует ей мир и покой?
– Ткачи!
– Кто равен богам?
– Ткачи! – ревел маленький хор.
– Кто станет богами?
– Ткачи!
– Служить кому, моя цель? – Читающий Вероятности не мог подметить, что несмотря на ту гипнотическую силу, которую транслировал голос Северена, в нём едва слышно, проскальзывали ироничные нотки.
– Ткачам!
– Кому принадлежит моя жизнь?
– Ткачам!
Покачав головой, Читающий Вероятности направился к выходу из школы. За ним семенил белый как мел директор.
На пороге Читающий Вероятности обернулся:
– Знаете, возможно, вам стоит поменяться с Севереном местами, – нарочито ласковым голосом предложил он. Директор согласно закивал. Его три подбородка кивали вместе с ним. – Предложите ему. Но не заставляйте. Только если он этого захочет. Вы поняли меня?
Голова директора кивала не переставая. Только оказавшись на улице, Читающий Вероятности понял, что так и не узнал, как того звали. Хотя… зачем ему так много чужих имён… если он не помнит своего?
Так проще – мальчик, художник, девочка из Ключевого Мира…. девушка в сиреневом платье.
Так проще.
3. А ночью ему приснился сон.
Во сне он лежал , глядя в высокий потолок с до боли знакомым хитросплетением геометрических линий – почему-то в этом мире считалось правильным украшать интерьер зданий абстрактными картинами, составленными из разнообразных треугольников, трапеций и других фигур.
Правда, лежал он не в своей спальне – а в соседней, предоставленной его ученику. Да и сам он собой не был.
Эти пухленькие пальцы с мелкими волосками, эти мокрые от пота ладони, это сводящее с ума чувство страха, стыда, потаённая жажда мести, круто намешенная с обидами и проглоченными оскорблениями.
В этом сне он стал Петром. Петром в ту самую ночь, когда его жизнь, жизнь Читающего Вероятности закончилась.
«Почему он видит такой сон? И сон ли это вообще? Его дар позволяет ему видеть будущее, видеть будущие, но он никогда не разу в своей жизни не видел прошлое…»
Поток мыслей оборвался резко, потому что пришла боль. Не к нему, к Петру, но от этого было совсем не легче.
Никогда в жизни он не испытывал такой муки, такой яркой, бесконечной, растянутой в прошлой и будущем, равной вечности, пытки. Всё тело превратилось в пылающий кусочек угля, мозг кипел и плавился… Пётр и Читающий Вероятности кричал, но никто не слышал его криков…
«Почему? Дворец же был полон народу. Почему никто не слышал этого?»
Боль закончилась так же внезапно, как и началась. Вместо неё пришёл голос, и один только его звук заставил Петра забиться в конвульсиях, а Читающего Вероятности вздрогнуть в тщетных попытках сбежать из тела ученика.
– ПРОСТО НЕБОЛЬШАЯ ДЕМОНСТРАЦИЯ МОИХ СПОСОБНОСТЕЙ. ПОВЕРЬ, ЭТИ ОЩУЩЕНИЯ МОЖНО СДЕЛАТЬ ГОРАЗДО БОЛЕЕ… СИЛЬНЫМИ… И ГОРАЗДО БОЛЕЕ ДОЛГИМИ… НАПРИМЕР, ВЕЧНЫМИ – ЛЮБЛЮ ЭТО СЛОВО.
«Кто это? Что за тварь пришла в голову Петра пятьдесят лет назад? Что вообще происходит?» – не переставал думать Читающий Вероятности, в то время как Пётр извивался в мокрой постели, сжимая голову обеими руками.
С ДРУГОЙ СТОРОНЫ – ЕСЛИ ТЫ СДЕЛАЕШЬ, ТО, ЧТО МНЕ ОТ ТЕБЯ НУЖНО – ВСЁ БУДЕТ СОВСЕМ ИНАЧЕ. НИКАКОЙ БОЛИ, НЕСКОЛЬКО МИНУТ ВСЕМОГУЩЕСТВА. НЕСКОЛЬКО МИНУТ СЕЙЧАС И ПОЛНОЕ ВСЕМОГУЩЕСТВО ПОТОМ, СПУСТЯ КАКОЕ-ТО ВРЕМЯ, КОГДА Я ОБРАЩУСЬ К ТЕБЕ ЕЩЁ С ПАРОЙ ПРОСЬБ – СУЩИХ МЕЛОЧЕЙ, ПО ПРАВДЕ ГОВОРЯ. ПРЯНИК И КНУТ – ДРЕВНИЙ МЕТОД, НО ТАКОЙ ДЕЙСТВЕННЫЙ, НЕ ПРАВДА ЛИ?
«Неееееет!» – закричал Читающий Вероятности, в то время как Пётр, в теле которого он всё ещё находился, отнял руки от головы и еле слышным голосом проговорил:
– Всё… всё, что вы скажете… Я хочу жить, прошу, прошу!
Голос был явно доволен:
– МОЛОДЕЦ, ТЫ СДЕЛАЛ ПРАВИЛЬНЫЙ ВЫБОР, – раздалось внутри черепа Петра. – А ТЕПЕРЬ ИДИ И СДЕЛАЙ ТО, ЧТО НЕ СМОГ СДЕЛАТЬ ТВОЙ УЧИТЕЛЬ. СИЛ ТЕБЕ НА ЭТО ХВАТИТ. Я ПОДАРЮ ТЕБЕ ИХ. НА ВРЕМЯ. ПОКА НА ВРЕМЯ.
– Но… – Пётр открыл рот и зря. Новая волна боли прокатилась по телу – от макушки и до пят.
– НЕ ВРЕМЯ РАЗГОВАРИВАТЬ! ТЕБЕ НАДО ДЕЙСТВОВАТЬ! ДАВАЙ!
Послушной марионеткой, Пётр поднялся на ноги и спрыгнул в окно, за котором тем временем ударили в небо очередные залпы праздничного салюта…
Читающий Вероятности распахнул глаза. Он был в своём теле, в настоящем, в Эобаре. Боль в культе, хоть и не была сравнима с тем, что он только что испытал во сне, сводила с ума. Правда, увиденное во сне пугало его ещё больше.
События той ночи, тщательно запрятанные в глубинах его памяти…
Его боль, которую он нёс в себе все эти годы…
Девушка в сиреневом платье…
Нет, всё это осталось. И память, и боль, и потеря. Но вводные теперь были совершенно иными. Некто заставило Петра в ту ночь совершить, то что отказался делать его учитель. Но кто или что это было?
Он не знал, где искать ответ.
Глава 6 Ружья для охоты на слонов
– Что это? – с подозрением в голосе спросила Эсте, косясь на густую массу.
– Это очень вкусно! – прочавкал Леонид с ложкой во рту.
Девушка взяла в руки открытую банку, принюхалась, наконец, всё же решила рискнуть и достала из кармана свою ложку.
– Стой! – вовремя сообразил Леонид. – У тебя нет случайно аллергии на орехи?
Эсте на мгновение задумалась:
– Если мы с тобой говорим об одном и том же, то нет! – она решительно засунула ложку в рот и спустя минуту довольно закачала головой: – Действительно, вкусно!
– И очень калорийно, – зачем-то добавил он.
– Мне это не грозит, – махнула рукой девушка. – У эмпатов, как и у «больших» магов метаболизм ускоренный, я эфеланта съесть могу без всяких проблем.
– Эфеланта? – уточнил Леонид.
– Наверное, у вас такие звери не водятся. Большие, серые, с длинным хоботом и огромными ушами.
– А… слоны! – понимающе протянул Леонид.
Эсте покачала головой. Банка с пастой всё также была у неё в руках и за последнюю минуту незаметно успела опустеть на четверть:
– Не слоны. Слоны у нас есть – это нечто среднее между козами и овцами, живут в Западных горах, дают молоко, – рука Эсте резко дёрнулась, дотронулась до виска: – До сих пор тоже самое, – она посмотрела на Леонида. – Стоит задуматься, на каком мы всё же языке разговариваем, сразу начинает болеть голова! Правда, – девушка хитро улыбнулась и её мокрые волосы блеснули в свете костерка, – как любят говорить в моём мире: «правильный мужчина рядом и столетнюю хворь снимет». В твоём мире есть что-то подобное?
Леонид медленно покачал головой и обняв девушку, поцеловал её.
