скачать книгу бесплатно
Ткачей и мироходцев очень мало…. – заплясали мысли в голове Леонида… – Меня предупреждали, что мой автомобиль скорее всего сломается не проехав всей дороги, что электроника не дружит с Междумирьем… однако же, кто-то берёт и устраивает в Хальме заправочную станцию, забивает её товарами, скоропортящимися продуктами…
Он уже было собрался встать на ноги, как заговорила Эсте:
– Почему вы называетесь «У последнего мира»? – испуганно, как будто бы зная ответ заранее, сказала девушка.
Ей тоже что-то не нравится здесь! – мелькнула у Леонида, а затем хозяин улыбнулся, готовясь ответить на вопрос девушки и в этой улыбке было слишком много света и добра, чтобы она могла принадлежать кому-то плохому, кому-то имеющему какие-то плохие цели…
Как вообще можно подозревать в чём-то человека, пришедшего им на помощь в жарком, бездушном Хальме, человека, пустившего их в свой дом, предложившего еды и воды, человека…
Продолжая улыбаться, хозяин заговорил:
– Красивое название, да, друзья? Неужели вы ещё не поняли, откуда оно взялось? – он вытер руки об рубашку. Леонид и Эсте следили за каждым его жестом, затаив дыхание. – Потому что дальше нет ничего. Междумирье заканчивается здесь.
– А как же Эобара? – спросили они хором.
Хозяин улыбнулся – одновременно сочувственно и иронично, вздохнул и ответил вопросом на вопрос:
– Вы ехали в Эобару?
– Да!
– Все ваши помыслы и желания были направлены на то, чтобы достичь Великого Города?
– Да!
– Вы были готовы положить свои жизни на этот алтарь, чтобы только увидеть золотой свет крыш Эобары?
Это было странно, нелепо и страшно, но губы Леонида уже шевелились сами по себе, а язык послушно выталкивал из себя ответ, которому в унисон вторила Эсте:
– Да!
Мужчина резко выдохнул и Леонид сжался в комок, понимая, что ничего хорошего он не услышит, что всё кончено, что всё – хуже некуда….
Поче…? – кто-то вякнул в глубине сознания, но доктору не было никакого дела до своего внутреннего голоса.
Тревожно мучительное чувство, ожидание чего-то неизбежно плохого, заполнило его разум.
– Я думал отложить это разговор до того момента, когда вы поедите, – хозяин резким движением смахнул со стола тарелки. Те со звоном разлетелись. – Никакой Эобары не существует. Дети, вы не знаете самого главного – в пути к Эобаре, вы идете не только сквозь миры, но и сквозь годы.
Мужчина резко встал со стула и сказал громко и четко, как будто вколачивая гвозди в крышку гроба:
– Эобары нет. Больше нет.
Голова Леонида поплыла. Четыре слова, произнесённые хозяином ударили по ушам оглушительным набатом, проникли сквозь барабанные перепонки и ушли тяжёлым грузом куда-то в глубь грудной клетки.
– Пока вы были в пути, прошли не дни и не годы, прошли столетия. Эобары нет уже более тысячи лет, песок заметает молчаливые камни, и только волки воют на руинах …– мужчина говорил без остановки, певуче и распевно. – Золотой Шпиль обветшал и рухнул, лестница Ткачей искрошилась, Сады засохли, с костями жителей играются шакалы. Всё кончено для Великого Города, – торжествующим голосом практически пропел мужчина.
Этим словам нельзя было не верить. Они были истиной.
3. Жаркая волна боли и отчаяния захлестнула Леонида: – Всё было зря! Весь этот путь, это путешествие – обман, мираж. Он покинул свой мир. Ради чего? Ради мёртвых руин? Они были в пути четыре дня. Четыре дня для них – и четыре тысячелетия для всех миров. Родные и близкие, оставшиеся позади, мертвы – и лишь ветер разносит песок над их могилами. И он сам – жив ли он или нет?
Из глаз покатились слезы. Злая, острая стрела боли пронзила нутро, Леонид без сил согнулся над столом.
Ничего нет впереди, ничего нет сзади. Ничего нет и здесь. Одна лишь смерть, песок, забвение…
– Леонид! Нет! – откуда-то донёсся еле слышный голос девушки. – Мы проехали мимо! Ты решил сюда не ехать! Почему мы здесь? Где меч? Где меч?!
Зачем она кричит? Зачем тревожит мёртвый сон его могилы? Ему так хорошо лежать здесь в холоде и покое, в месте, где уже ничего не беспокоит, в месте где уже ничто ничего не значит…
– Нет, ну это даже не смешно! – в пустоте, заполнившей сознания Леонида, раздался знакомый голос. – Хотя, нет, в чём-то всё же забавно! Забавно-забавно-забавненько! – отвратительным тоном протянул Человек-без-лица. – Мальчик, учись, порой невинная шутка способна испоганить тебе все планы… Мальчик, ты меня слышишь? Нет? Ничего страшного, сейчас исправим….
Рубец на шее вспыхнул. Леонид открыл глаза.
Девушка, вся в слезах, с мертвенно-бледным лицом отчаянно пыталась встать из-за стола. Из-за стола?
Никакого стола не было и в помине.
Леонид не мог понять потом, как тогда, за считанные секунды он успел увидеть и осознать, как изменилось всё вокруг.
Заправка как ни странно была на месте. Точнее «заправка». Более искусственного и нелепого сооружения трудно было представить.
Стеллажи, витрины, яркие плакаты выглядели блекло и невещественно, полупрозрачно. «Голограммы» – мелькнуло в голове слово. На полу валялись осколки тарелок – причём, судя по всему, вполне настоящих, однако на них ничего не было. Еда оказалось такой же иллюзией.
Сквозь обманные «картинки» всё сильнее проступало какое-то полуразрушенное здание – то ли ангар, то ли сарай – с грязным, покрытым толстым слоем оранжево-серого песка полом, какими-то окаменевшими свёртками, один из которых служим им с Эсте «стульями».
В прореху в стене, которая из последних сил притворялась стеклянными автоматическими дверями, виднелась осевшая в дюне машина.
Что-то щёлкнуло внутри, и Леонид почувствовал, что вокруг – не Хальм, а какой-то мир – очередной полумёртвый, пустынный мир. И сразу же вспомнилось, что они так и не пересекли серебряную границу, выбираясь из чужого измерения, что они въехали во что-то похожее на серебряный туман, но… совершенно нелепое, фальшивое – такое фальшивое, как и всё здесь – на «заправке».
И что потом они увидели эту станцию – уже находясь под властью иллюзии.
И что, действительно, он решил ехать дальше. И что они даже проехали мимо и успели отъехать достаточно далеко, как вдруг…
Обрыв воспоминаний… они вдвоем проходят сквозь стеклянные двери, полностью подчинённые злому мороку.
Мороку, насланному тем существом, которое занимало теперь почти половину «заправки»-ангара.
Почему-то первым делом Леониду вспомнилась игра «Змейка» – ведь тело огромной сороконожки неадекватного ярко-зелёного цвета, идентичного цвету глаз говорившего с ними мужчины, заполняло почти половину помещения, кольцами оплетая пространство вокруг них.
Многочисленные ножки извивались в суставах и тянулись к путешественникам. Толщиной насекомое было не слишком велико – сантиметров тридцать, зато его длина, судя по всему, достигала минимум метров сорока. Ни начала, ни конца сороконожки видно не было.
Какая к чёрту сороконожка?! У неё сто… тысяча ног! – почему-то подумал Леонид и вскочил на ноги, но только для того, чтобы рухнуть на землю. Хвост монстра обвивался вокруг его голеней.
Истошно закричала Эсте – её, ухватив также за ноги решили, очевидно для разнообразия, не ронять на пол, а подвесить в воздухе. Леонид дёрнулся к ней, попытался содрать со своих стоп хват, но только добился того, что и его руки оказались плотно зафиксированы.
«В связи с угрозой для жизни и здоровья пациента проведена мягкая фиксация конечностей» – почему-то всплыло в памяти.
– Действительно – достойная добыча! – послышался откуда-то голос хозяина заправки, а спустя мгновение, Леонид увидел, чем «заканчивалась» сороконожка.
У неё не было полноценной головы – просто чуть закруглённый кончик с двумя бусинками глаз и маленьким, беззубым ртом из которого текло что-то желчно-желтоватое.
– То, что ты обманул моего братца – ерунда, ключик, – чавкнул хорита, – он и так был слабоумным, раз соглашался помогать таким как ты! Но то что ты смог освободиться от моей власти… Как тебе это удалось?
Леонид отчаянно дёргаясь, посоветовал насекомому срочно совершить некую прогулку, фактически невозможную в связи с некоторыми физиологически особенностями хориты. Возможно именно поэтому, тот проигнорировал данный ему совет.
Остатки пятака в кармане были одновременно так близки и так безнадёжно далеки – кольца сороконожки фиксировали руки и ноги намертво. Пятно на шее горело огнём, но никак не могло исправить сложившейся ситуации. В галлюцинации Леонид больше не собирался погружаться, но что толку – из хватки хориты было не вырваться.
– Ну, ну, не кипятись, ключик. Дай мне на тебя посмотреть, полюбоваться. Так долго ждал с тобой встречи. Не только я, разумеется, – почему-то глазки-бусинки на секундочку скосились в сторону пролома в стене. – Честно говоря, я уже начал получать удовольствие от этого тела и моего образа жизни, – тварь забулькала, жёлтая жижа из рта попала Леониду в лицо. Кожу защипало, в нос ударил ядрёный химический запах. – Может отдать тебя моему последнему оставшемуся в живых брату или вовсе отпустить?
В воцарившейся тишине Леонид неуверенно кивнул, за что получил новую порцию жижи в лицо. Вероятно, бульканье заменяло хорите смех:
– Я шучу. Мне до смерти осточертело всё это! – сообщила сороконожка.
– Может, мы как-то сможем договориться?! – в отчаянии выкрикнул Леонид, не прекращая попыток вырваться. Сердце ёкнуло, он увидел, как Эсте, руки которой оставались свободны, продолжая висеть в воздухе, умудрилась подхватить с пола осколок тарелки.
– Хорошая попытка, но нет. Мне нужна вся твоя кровь. Иначе волшебство не сра… – издевательскую речь хорита сменил недовольный крик – девушка умудрилась дотянуться куском тарелки до тела сороконожки и теперь методично раз за разом вонзала острый осколок в ярко-зелёное тело. Из отверстий хлестала та же жёлтая дрянь.
– Что это? Твоя подружка? – по телу хорита прокатилась волна дрожи, он хитро изогнулся и сдавил девушку десятком новых колец. Зазвенев, выпав из рук осколок. Эсте закричала от боли.
– Что? – спросил хорита у Леонида. – Жалко её? Ладно. Думаю, сегодня могут умереть только двое – ты, мой любезный ключик и я. Пожалуй, пусть живёт!
Кольца разжались и Эсте, вся покрытая жёлтой жижей, полетела куда-то в дальний угол. С отвратительным глухим стуком её голова врезалась в стену. Девушка сползла вниз и осталась лежать неподвижно. Леонид закричал и дёрнулся вновь – бесполезно.
– Извини, промахнулся, – разумеется в бульканье хориты не слышалось и намёка на сочувствие. – Но она жива.
Леонид с трудом отвёл взгляд от Эсте и уставился прямо в наполненный жижей рот хориты. Тот придвинулся совсем близко.
Это конец, – понял Леонид, всё это время пытавшейся вытянуть из кармана монету. Ничего не получалось.
Его ладонь была слишком далеко от монеты, а хорита держала слишком сильно.
Рот монстра раскрылся для укуса…
И тут над правым ухом Леонида кто-то раздражённо вздохнул.
Кольца хориты разжались и буквально рассыпались по сторонам. Насекомое закричало – удивлённо и испуганно.
Вспышка. Здание заходило ходуном, с потолка посыпался какой-то мусор, «голограммы» мигнули и исчезли, ту часть хориты, где помещался рот, отбросило в сторону кверху лапками.
Тем временем какая-то чужая, злая, не терпящая никаких возражений сила наполнила тело Леонида, заставила его встать на ноги, вытащить из кармана пятак и шагнуть вперёд, прямо на тёмно-коричневое брюшко насекомого, грубо вдавливая подошвы башмаков в безвольное и слабое тело.
Из-под ботинок повалил чёрный дым, хорита взвыл и закашлялся, разбрызгивая по сторонам жижу, из жёлтой ставшую малиново-розовой.
– Нет… почему… как… не может быть… это …. – в ужасе стонало насекомое, глядя на Леонида, безжалостно топчущегося у него на брюхе и с каждым шагом подбирающегося всё ближе к глазкам-бусинкам и рту.
– Ну, как же этого не может быть, если это и происходит, дорогой мой Фебрус! – сказали губы Леонида. Рука с монетой взмыла в воздух, хорита закричала.
– Действуй, Леонид, – раздался прекрасно знакомый голос и тут же ехидно добавил: – Или мне всё за тебя делать?
Тут же вернулся контроль над телом.
Леонид вздрогнул и автоматически разжал пальцы. Оплавленный пятак провернулся в воздухе и приземлился прямиком в раскрытый рот насекомого.
Истошный крик оборвался моментально. Изнутри ударил фонтан какой-то непередаваемой мерзости – багрово-зелёного творога, чёрной слизи, каких-то комочков и кусков....
Леонид рухнул на пол, но тут же поднялся на четвереньки и рванул в тот угол, где лежала Эсте.
Он успел вытащить девушку наружу, как раз в тот момент, когда продолжающее фонтанировать тело хорита дрогнуло и взорвалось чёрными хлопьями.
Крик оттуда продолжал рвать барабанные перепонки Леонида, пока он тащил Эсте до автомобиля, клал на заднее сиденье, склизкими, испачканными в слизи пальцами нащупывал ключи и наконец, с максимально возможной скоростью ехал прочь из мира-ловушки, оставляя позади дымящееся заброшенное здание.
Паучок вылез из-под камня, под которым из-за всех сил пытался спрятаться последние несколько минут. Правда, он не сомневался, что его заметили. Заметили, но почему-то решили пощадить.
Ничего. Это не важно.
У него своя игра. С другими правилами, с другими целями. И теперь его шансы стали велики, как никогда.
Осталось только догнать машину.
Микроскопическая серебряная вспышка мелькнула в воздухе, и паук исчез.
Глава 5 Холодные камни забытого мира
1. Читающий Вероятности медленно ковылял по пустынной улочке Города.
«Медленно? Давай-ка будем честными хотя бы с самим собой! По сравнению с тем, что было раньше – ты бежишь, летишь, мчишься наравне с ветром! Только есть ли в этом какой-либо смысл? А?»
Он вытер пот со лба. Смысл во всём этом должен был быть. А даже если его нет – он должен попробовать отыскать его. Или придумать. Или найти в своей памяти.
Вчера ночью, лёжа в спальне на пышущих жаром колючих простынях, он смог вспомнить нечто крайне важное, то, что до этого момента, он старался прятать на самой дальней границе сознания.
Ответы на два вопроса.
Почему он позволил себе остаться в живых после того, что случилось пятьдесят лет назад?
И зачем он так хочет дождаться завершения Полотна?
Но прежде стоило проверить безумную мысль, мелькнувшую в его голове.
На небе светило всего одно солнце, воздух, несмотря на переполнявшую Город энергию, был достаточно свеж, от каменных домов по обеим сторонам улочки исходили волны прохлады.
Эту часть города застроили ещё до его появления на свет беженцы из Мардью – тоскливого, пустынного мира, мира праведников-аскетов, передвигавшихся по бескрайним серым равнинам на полуразумных жуках-скакунах, а большую часть своей жизни, посвящавших молитвам, размышлениям и войнам.
«При таких привычках, странно, что они вообще смогли создать какую-никакую цивилизацию. – Тонкие губы скривились в улыбке. – Как минимум, когда они смогли найти время на размножение?!»
Не у кого спросить. Силами Эобары Мардью обратился в камень Несколько десятков тысяч аборигенов спаслись в Городе. Буквально за одно столетия они утратили и своих богов, и свой аскетизм, а в конце-концов и свою историю, превратившись в обычных горожан – в винтики, служащие на благо Мастерской и Полотну.
Но здания остались.
