скачать книгу бесплатно
Он ждет наступления ночи. Тьма скроет позор. Залечит рану. Нечто придет с той стороны и очистит землю от мерзости. Огромное. Непостижимое. Злая душа Затонувшего леса. Такая же мерзкая, как гниль на болоте.
– ТЫ ДОЛЖНА УМЕРЕТЬ, ДРЯННАЯ ДЕВЧОНКА!
Тасмин кивает. Скорее всего так и будет.
Последний солнечный луч коснулся снега и, не оставив следа, скользнул в сторону дороги и дальше за холмы. Он исчез там, будто упал в огромную бездну.
Разве можно поверить, что Солнце вернется?
В этой мгле, которая приходит сюда после заката, нет ничего для подобных надежд.
Мороз щиплет кожу.
Воздух слишком холодный. Каждый вздох причиняет боль.
Тасмин пронесла незнакомку на руках до края поляны и там, обессилев, села на землю. Она отдала слишком много. Какая-то часть ее существа тоже исчезла вместе с деревьями из Затонувшего леса. Такое с ней случилось впервые. Обычно она знает предел. Этому учишься сразу. Она хорошо помнит уроки Деворы. Первое прикосновение к мертвецу вызывает странное чувство. Больше всего оно похоже на тошноту. Стоит лишь на секунду забыться, и собственная жизнь потечет в покойника вместо силы из источника.
Скорее всего во всем виновато небо.
Тасмин взглянула вверх.
Нет.
Не это.
Небо, которое отразилось в глазах мертвой девочки. В тех голубых, темных осколках. Там глубина. Такая же бездна, в которую уходит Солнце перед наступлением тьмы. Остается лишь падать. Больше некуда деться.
Тасмин прижимается к незнакомке. Так тепло. И так спокойно. Сумерки больше не вызывают страх. Угрозы и жалобы Затонувшего леса – это лишь скрип деревьев, вой ветра, шепот ручья. Может быть, на самом деле она обнимает себя? Ту свою часть, которая теперь живет в этом ребенке.
Незнакомка все еще будто мертва. Тасмин не знает сможет ли снова вернуть ее. Иногда на том берегу никого нет. Только плеск волн и далекий удар весла по воде.
Едва уловимое дыхание девочки щекочет шею.
Тасмин впервые чувствует физическую близость с другим человеком. Мать никогда не обнимала ее. Боялась прикосновений, словно они причиняли ей боль. Девора видела в дочери только свою глупую копию, которую нужно было все время учить. Но и это продлилось не долго. Со временем она разглядела кое-что еще. Сладкое. Вкусное. Нечто внутри Деворы оказалось слишком жадным и ненасытным. То был голод старого бога.
– Я не знаю куда мне пойти, – говорит Тасмин.
Все повторяется.
Судьба смеется.
Ты убийца и рано или поздно получишь по заслугам. Ты обречена бежать и скрываться. Твоя жизнь никогда не будет счастливой. Вечная тень предательства висит над тобой.
Скоро ночь.
Первые звезды уже прокололи небо в самых тонких местах.
До хижины на болоте уже не добраться. Тьма придет в Затонувший лес много раньше.
Есть вещи, которые никогда не стоит делать.
Убивать свою мать. Оживлять мертвецов. Испытывать симпатию к девушке только потому, что заглянула ей в глаза.
Но такова Тасмин.
Она берет незнакомку на руки и встает с земли. Где-то далеко-далеко шумит океан. Волны набегают на берег и сползают обратно. Ветер приносит вкус соли.
Выпавший снег скрипит под ногами.
Тасмин делает шаг по тропе в сторону болота. Она идет вперед, не чувствуя усталости и страха. Ее воля сильнее, чем тело. Из бездны некуда деться.
Мир меняется. Затонувший лес вытягивается в длину и скользит назад. Он будто огромное пятно краски, которое размывается на весь холст, разрушая рисунок. Деревья, снег, тропинка и овраг плавятся, словно металл под воздействием высоких температур. Звезды взрываются, умирают и рождаются снова. Лишь сумерки, песнь близкой ночи, остаются там, где и были.
Океан набегает на берег.
Холодный и мрачный.
Волны катятся от самого горизонта, чтобы со всей силы ударить о скалы. Шум и ярость. Рокот недовольного заключенного, который все еще бьется о стены тюрьмы, в надежде выбраться на свободу.
Тасмин делает глубокий вдох и смотрит на Солнце.
Огромная звезда падает в океан. Свет убегает за горизонт. Тень лежит на всем побережье. Яркие краски дня превращаются в пепел.
Этот мир нравится Тасмин больше. Но она здесь лишь на время. Чудовища придут за ней сквозь пространство. Они доберутся сюда так легко, потому что Затонувший лес – это кошмар. И от него не проснуться.
Она сильнее прижимает к себе незнакомку.
Мать и ребенок.
Обмякшее тело все время выскальзывает из рук. Если девочка упадет, Тасмин уже не сможет ее поднять на руки. Сил почти нет. Каждая мышца напряжена, усталость становится болью.
Тасмин отвернулась от Солнца и побрела в сторону дома. Крыша из черепицы, словно шатер сумасшедшего путника, торчит среди холмов в паре сотен шагов от океана.
Дом выглядит слишком знакомо.
Небольшой двухэтажный коттедж с подвалом и гаражом на две машины, который примыкает к высокому маяку, отчего из далека кажется остатками замка. Забор – крепостная стена, окна и двери, будто бойницы, а маяк над землей, словно обветшалая башня, на вершине которой находился портал в другой мир.
Старый сад, разбитый когда-то давно во дворе перед домом, весь в красоте. Трава и цветы в ожидании ветра. Стволы красного клена и дуба тянут ветки к далекому небу. Кусты можжевельника вдоль дорожки, которая ведет к маяку, сыплют на землю мелкие листья-иголки, роняя их будто слезы о прошлом.
Тасмин прошла через сад к дому и упала без сил рядом с порогом.
3
Она не смогла вспомнить, как оказалась в спальне.
Дом молчит.
Что с него спросишь?
Брошенный много лет назад на краю Вселенной, он все еще хранит обиду. Девора редко здесь появлялась. Переходы между мирами отнимали у нее много сил. Она брала сюда Тасмин лишь затем, чтобы кто-то мог вколоть писателю инсулин.
Интересно. Что бы сделала Девора, если бы дочь отказалась?
Может быть тогда весь этот сюжет не смог бы случиться.
Тасмин пожимает плечами.
Призрачный свет Луны проникает сквозь окно рядом с кроватью.
Все вещи в комнате выглядят ненастоящими. Картина с кипарисами на стене, платяной шкаф, полка и книги.
Но труднее всего поверить в кровать.
Простыня и одеяло.
Запах свежевыстиранного и высушенного на солнце белья. Стиральный порошок «альпийское утро». Настоящее чудо. Магия этого мира.
Тасмин села в кровати, свесив ноги на пол. Мышцы болели. Она почувствовала на секунду как дом качнулся и встал на место. Может быть, так приходит смерть? Боль и усталость сменяются чувством падения. Все кружится. Стены и потолок сваливаются в одну воронку и тянутся, как жевательная резинка.
Тасмин глянула в окно.
Океан мыл берег.
Лунный свет тянулся дорожкой на поверхности воды от берега к небу и исчезал в непроглядной тьме где-то там в бездне. Мерцание. Всполохи. Тысячи маленьких огней. Водная гладь поднимается вверх и опускается вниз. Вдох и выдох.
Чужое дыхание.
Горячее и сухое. Словно хамсин.
Кто-то хрипит и бормочет.
Тасмин вскочила на ноги и включила в комнате свет .
Незнакомка лежит на кровати под стенкой. Она похожа на мертвую птицу. Маленький журавлик, который запутался в простыне. Ее глаза закрыты, но бегают под веками так быстро, будто ищут выход, чтобы выбраться из кошмара и наконец-то взглянуть на настоящий мир. Сухие, треснувшие губы девочки шепчут молитву.
Тасмин присела на край кровати и положила ладонь незнакомке на лоб.
Девочка горит.
Вся постель на ее стороне пропитана потом.
Вот из-за чего ты проснулась.
Кожа горячая и липкая. Волосы мокрые, спутаны так будто, кто-то специально крутил и вертел их полночи. Лицо бледное, исхудавшее.
Тасмин отбросила простыню и перевернула девочку на живот. Быстрыми движениями она расстегнула корсет ее платья и задрала вверх сорочку. Пятна крови уже высохли и теперь в тусклом свете казались черными разводами грязи. Широкий розовый рубец от зажившей раны тянулся по всему левому боку. Он дошел почти до бедра и совсем чуть-чуть свернул к животу.
Тасмин провела по шраму кончиками пальцев. Девочка вздрогнула и застонала.
Боли здесь нет. Только воспоминания. Их так просто не излечить.
Тасмин погладила незнакомку по голове и вдруг вспомнила о стрелах, которые вытащила еще в Затонувшем лесу. Она стянула с девочки сорочку и швырнула ее вместе с корсетом на пол. Это уже не отстирать. Только выбросить, а лучше сжечь. Зачем хранить воспоминания о смерти. Ничего хорошего в таких вещах нет. Они приковывают к себе человека и висят тяжким грузом. Куда ни пойди всюду боль.
– Нужно жить… – шепчет незнакомка в бреду.
Тасмин замирает.
Она впервые слышит ее голос. Низкий, совсем не похожий на детский. В нем присутствуют властные нотки. Так звучала Девора. Нет. Это все из-за внешнего сходства. Если бы не белый цвет волос, то их можно было бы назвать сестрами. Мать Тасмин и эту девчонку. Подбородок и скулы, линия рта, брови и голубые глаза, только нос у Деворы другой.
Свет в комнате мигает.
Неясные тени пробегают по стенам.
Порыв ветра швыряет песок в окно, и он сыплется будто шепот.
Гул океана становится ближе, чтобы тут же уйти вместе с волной.
Все стихает. Все становится прежним.
Тасмин осмотрела раны от стрел, но оказалось, что они затянулись еще в Затонувшем лесу. Она перевернула девочку на спину и взглянула с другой стороны.
Какая маленькая грудь. Разве такие бывают? Это просто соски. И ничего. Слишком розовые. Такие у всех девушек со светлыми волосами?
Мысль привела Тасмин в смущение. Кровь прильнула к щекам. На секунду стало тяжело и невыносимо дышать. И еще что-то билось под пальцами. Словно птица в клетке, в мечте о свободе.
Тасмин глянула вниз. Ее ладонь лежала на груди незнакомки.
Пальцы жгло. Сила шла сквозь время и пространство. Жизнь перетекала из одного тела в другое. Их судьбы сплетаются. Память и сознание. Чувства и разум.
Вся рука будто в огне.
Если ее не убрать немедленно, жар пойдет дальше и Тасмин вся обратится в пепел. Но она не спешит. Все слишком тяжелое. Пальцы, кисть и локоть. Весь этот мир. Планета. Галактика. Вселенная.
Какое-то время ничего не происходит. Только шум волн.
Тасмин поднимает глаза и встречается с океаном.
Незнакомка смотрит на нее из-под копны упавших на лоб волос. Белые и красные от крови локоны, сквозь которые призрачным светом горят голубые осколки.
– Пить, – шепчет девочка.
Шелест волны. Скрип песка.
Тасмин отдергивает руку и вскакивает с кровати. Она выбегает из комнаты прочь.
Дверь грохает так, что весь дом трясется в испуге. Стены крутанулись на месте, пол заскрипел. Сердце Тасмин едва-едва удержалось в груди.
На кухне вода из-под крана слишком горька. Вкус ржавчины и хлора. Пить эту дрянь можно только в самом безвыходном положении. Но Тасмин выкручивает напор на всю мощь. Она подставляет голову под струю холодной воды и чувствует облегчение.
