Рождение феникса

Надо мной смыкается ледяная вода. Пытаюсь вынырнуть на поверхность, но ничего не выходит. Накатывает паника, отчаянно стараюсь грести, но руки наливаются тяжестью и отказываются повиноваться. Чувствую, как иду ко дну, как давит на меня тяжесть метров воды. Воздух выходит из легких, инстинкт кричит «вдыхай!». Вдыхаю. Захлебываюсь кашлем, захлебываюсь. Легкие обжигает. Как может жечь такая холодная вода? Тело расслабляется. К чему барахтаться? К чему бороться?

Не сказать, что уже привыкла к таким снам, которые были слишком реальными для того, чтобы быть просто снами, но уже смирилась с ними. Этот же выбил меня из колеи. Как? Как я могла утонуть? Мысль была настолько шокирующей, что просто не умещалась в моем сознании. Из потаенных глубин разума поднимался страх. Неужели я могу утонуть? Сонливость растворилась в тягучей предрассветной дымке – теперь можно и не надеяться уснуть вновь.

Под действием страха и слабости искала способ отвлечься Скорее по привычке, чем по разумному порыву, подключилась к информационному банку в поисках чего-нибудь успокаивающего. И тут же захлебнулась под наплывом чувств и эмоций. Конечно, это же было поле Земли, а не моей родной Луны. А земляне использовали его по-своему. Здесь при всем желании не получилось бы найти хоть какую-то информацию – для этого у них был Интернет. А в энергетическое поле люди сбрасывали, что попало: молитвы, мечты, просьбы о помощи. Тот рассвет стал самым жутким в моей жизни. Я все разбирала, разбирала и разбирала те призывы, на которые могла ответить. Странное дело – большинство ответов же лежало буквально на поверхности, как люди сами их не нашли? Когда рассвело, я выбилась из сил. Несбывшиеся желания, разбитые судьбы и отчаянные мольбы переполнили мою душу.

Друзья застали меня утром на кухне. Я уже оделась по-дорожному и допивала очередную кружку любимого напитка. Мур сидел у меня в ногах и молотил хвостом. Чувствовала в его сознании переживания по поводу моего предрассветного путешествия по душам и умам землян. Странно, но на Земле ирбис почти перестал со мной разговаривать. Ментальная связь в этом мире давалась ему очень тяжело – не только на меня окружение действовало так угнетающе. Зато ребята были полны энтузиазма и жажды приключений.

Почти не узнавала Антона. Точнее, наоборот, Антона узнавала, а вот Лотиона – нет. Даже из его движений пропала привычная тягучесть и вкрадчивость. Он стал двигаться резче и, пожалуй, веселее. Казалось, внутри него притаилась взведенная пружина, которая распрямлялась от каждого его движения. Мне эти перемены пришлись по душе – чем больше говорила с Антоном, тем дальше отступал страх, порожденный ночным кошмаром и информационным полем Земли. Стало тепло и уютно. Аля всегда отлично чувствовала мои настроения, так что и в этот раз без всяких вопросов подошла и обняла меня. Это стало последней каплей – спокойствие волнами раскатилось по телу. К моменту выезда я пришла в норму.

Общий сбор прошел у дома Макса. Мы приехали первые, следом спустился сам «вдохновитель и организатор всех бесчинств», как он изволил себя величать. Ждали еще троих участников нашей маленькой экспедиции. Максим не стал ничего о них рассказывать, отмахнулся коротким «сами все увидите». Любопытство вытеснило последние отголоски сонливости, и мы с нетерпением ждали встречи. Впрочем, долго томиться не пришлось – не прошло и десяти минут, как во двор с ревом ворвались три мотоцикла и притормозили у подъезда.

С серебристой «ямахи» лихо спрыгнул улыбающийся молодой человек лет двадцати трех. Ростом он едва ли превосходил меня, а его лицо нельзя было назвать красивым. Скорее, обаятельным. Открытая улыбка, ежик светлых волос и шрам через бровь придавали ему некий особый шарм. Парень отрывисто протянул руку Але – она стояла к нему ближе всего.

– Старый, – отрапортовал он раскатистым голосом.

– Кто старый? – растерялась Аля.

– Я – Старый, – повторил он для пущей убедительности.

– Чего это? Выглядите очень даже молодо.

Все трое незнакомцев с удовольствием расхохотались. «Заржали», как потом описала это Аля. Когда они отсмеялись, последовало объяснение:

– Кликуха у меня такая. Фамилия – Старообрядцев, вот и сокращают все до Старого. Чего, первый раз такое погоняло слышите?

Пока я пыталась вспомнить, что из себя представляет загадочное «погоняло», Аля уже продолжила беседу:

– А ты, Старый, первый раз сарказм слышишь?

Он развел руками:

– Умыла, так умыла. Тебя-то как зовут, красавица?

– Александра. А это мой парень, Антон.

Сергей мгновенно охладел и переключил свое внимание на следующую жертву:

– А это что за нимфа?

Нимфой, стало быть, нарекли меня. По крайней мере, кивал Старый в мою сторону. Пришлось брать инициативу в свои руки.

– А нимфа представится только после того, как услышит твое имя и имена твоих друзей.

– Да не вопрос. Можешь называть меня Серегой. А это, – он махнул рукой в сторону стоянки, – Рыжий и Чукча.

– Вообще то, я просила имена. Вот этот, – указала на высокого, нескладного черноволосого парня, – на рыжего что-то совсем не похож.

Черноволосый встряхнул кудряшками – а волосы у него вились так, что иначе не назовешь – и подал голос:

– Артем я. Если нравится – то Рыжий. Это от фамилии. Рыжов потому что.

– Ну а Чукча – это тоже по фамилии? Или он с севера? – спросила Аля.

Чукча отклеился от своего мотоцикла и вступил в наш круг. При ближайшем рассмотрении он оказался невысоким, смуглым и голубоглазым.

– Чукатинский. Влад.

Теперь, когда все представились, можно было перестать важничать:

– А меня зовут Мира. Без всяких погонял. Приятно познакомиться.

– Взаимно, – не сговариваясь, хором ответили вновь прибывшие.

Не только я заметила, что Серега посматривает на меня с видимым интересом. Макс подошел ближе и взял меня за руку. Старый попытался незаметно скорчить ему рожицу, но это не ускользнуло от моего внимания.

– Ну что, – заговорил Максим, – будем выдвигаться? Или вы решили прямо здесь поближе знакомиться?

В его голосе звучало предупреждение. Вероятно, оно предназначалось Сергею. Как только тот отошел к своему мотоциклу, Макс наклонился ко мне и прошептал:

– Будь осторожнее со Старым, он тот еще бабник.

– Не переживай, он не в моем вкусе.

– Зато ты – в его.

– Макс, мне сейчас кажется или ты правда думаешь, что хоть что-то может произойти против моей воли?

– Извини, Мир. Не хотел тебя задеть, – Макс пошел к мотоциклу, но по пути обернулся, – Кстати, клевый ящик.

Меня будто обожгло. Он смотрел на тот самый ящик, в котором клубком свернулся мой спутник. Но ведь он не мог этого видеть. Или мог? И почему мой спутник не такой крохотный, как у Али? Вот уж кому повезло.

Напряжение оставило меня только тогда, когда завела мотоцикл и тронулась вслед за колонной. Меня определили в замыкающие, чему я только обрадовалась: если Мур вывалится из коробки, он хотя бы не расцарапает моих друзей. Конечно, все эти треволнения были пустыми – спутник прекрасно держался в коробке и даже не думал из нее выпадать. И уж точно не намеревался устроить дорожное происшествие века.

В пределах города наша колонна двигалась медленно и привлекала к себе много внимания. По мне, даже слишком много. Нам сигналили, кричали и махали руками из окон автомобилей. На мое внутреннее удивление ответил Мур. Услышала его рокочущий низкий голос в своем сознании: «Весна. У людей сезон спаривания». Да уж, нашел на что тратить свои силы. Признаться, голос спутника пугал – он все меньше походил на мягкий баритон, который я слышала в родном мире. А сейчас в звуке не осталось почти ничего человеческого.

Так увлеклась, что едва не пропустила съезд с кольцевой дороги на Симферопольское шоссе. Спасло только то, что за время в пути успела сформироваться привычка следовать строго за зеленым чоппером Артема. На шоссе стало веселее. Чем дальше мы удалялись от шумной и загруженной Москвы, тем быстрее шла наша колонна. На безлюдных участках ребята принимались лихачить: один вставал на дыбы, второй вел мотоцикл стоя, третий просто дурачился и закидывал ноги на руль. По привычке хотела призвать их порядку и обратиться к каждому мысленно, но вовремя себя остановила. Вот бы у них был шок: услышать чужой голос в своей голове. Дальше ближайшей психиатрической клиники мы бы точно не уехали.

С каждым километром дорога казалась все более привлекательной. Спуски и подъемы, рев мотоциклов, яркое солнце и бесконечная череда деревьев – все это складывалось в единую атмосферу, необыкновенную и такую яркую, что дух захватывало. Скорость, отличная компания и ветер свободы – что еще нужно для счастья? Правда, стоило разогнаться и целиком войти во вкус, как Макс, идущий первый, сигнализировал об остановке. Мы притормозили только для того, чтобы услышать его распоряжение. План был такой: двигаемся до первого крупного придорожного кафе и останавливаемся там на отдых. Привал нашелся сразу за указателем «Верхняя Медведица».

Стоило остановиться и слезть с мотоцикла, как все мышцы разом заныли от непривычной позы – пять часов за рулем дали о себе знать. Макс и его друзья, напротив, выглядели отдохнувшими и бодрыми, отчего и я постаралась им соответствовать. Вдруг меня заподозрят в водительской неопытности, если начну жаловаться? Если начну жаловаться, меня могут заподозрить в водительской неопытности. Страшно представить, что устроили бы ребята, узнай они, что еще несколько дней назад я и мотоцикл то в глаза не видела.

Кафе «Медведица» встретило нас скудным интерьером и полным отсутствием персонала и посетителей. Впрочем, можно было простить все за одни только запахи, которые доносились со стороны кухни. Даже не думала, что я такая голодная! Мы выбрали самый большой стол и стали располагаться. Привлеченная шумом, из дверей подсобного помещения выскользнула заспанная официантка.

– Добро пожаловать в «Медведицу»! Возьмите меню, пожалуйста.

С этими словами она разложила перед каждым из нас по небольшой брошюрке – назвать это громким словом «меню» язык не поворачивался. Несмотря на скромный выбор, кухня оказалась отличной. Чтобы не путать официантку, мы все заказали одно и то же: борщ, жареную рыбу с картофельным пюре и морс. Если верить лениной памяти, это почти самая распространенная еда в России. На вкус оказалось так же здорово, как и по памяти. Скорость, с которой парни уничтожали свои порции, поистине впечатляла. Мне до них еще расти и расти! Все были такие голодные, что за обедом даже не разговаривали. Первым заговорил Макс, когда мы уже покончили с едой.

– А теперь – плохие новости.

– Начинается, – закатил глаза Серега, – Дай угадаю. За нами хвост.

– А ты откуда знаешь? – опешил Максим.

– У меня глаза из головы растут, а не из того места, на котором я сижу. У нас с Тулы синий опель на хвосте.

– Круто, а хвост в курсе? – Антон смеялся и указывал на меня, намекая на то, что я замыкающая в колонне.

– Нет, у хвостов глазок не бывает.

Попытка защитить свою честь вызвала только добрый смех. Серега продолжил:

– Как пить дать, твой папаша.

Макс угрюмо согласился:

– Да уж, кому еще…

– Конечно, больше некому. Если только ты себе новых друзей не нажил. Таких же, как твой отец.

Сверлила Сергея взглядом. Ну что за бред? Я знала людей короля, которых послали со мной на Землю, и чувствовала, что все они остались в Москве. Да и Захар говорил, что они задержатся еще на день – следовать за нами напрямую было слишком опасно. С каждой секундой злилась на Серегу все больше: пока он продвигает эту версию, мы не приблизимся к настоящей разгадке. «Прикусил бы ты язык, дружок! Это кто угодно, но только не отец Макса» – хотелось мне сказать этому нахалу. Но, к сожалению, Мирослава такого знать не могла, и пришлось промолчать.

– Сама прикуси, пигалица!

Холод прошел по позвоночнику. Нет, я точно не говорила этого вслух! Так и замерла, не сводя глаз с Сереги. Повисла тишина. Первым спохватился Макс:

– Старый, ты с кем разговариваешь?

– В смысле: с кем? Вот, с ней, – указал он на меня, – Или еще кто-то мне язык советовал прикусить?

– Серый, это… – робко вступил Влад, – Мира ничего не говорила. Мы вообще то все молчали после твоих слов.

– Да вы чего, пацаны? Думаете, у меня глюки? Я точно слышал, что она мне сказала прикусить язык и еще, говорит, это не отец Макса.

Неловко вышло. Парни качали головами, Серега затравленно озирался. И только Аля с Антоном вдумчиво разглядывали что-то на дне своих стаканов. Первым со мной успел связаться Антон. «Только не говори мне, что ты ему это мысленно сказала». Пришлось отозваться: «Хорошо, не скажу. Я об этом подумала, но просто подумала, как обычно. Я не настраивалась на его сознание и ничего ему не отправляла. Оно само. Наверное». Антон почувствовал, что я начинаю паниковать и взял меня за руку под столом. «Все хорошо, успокойся. Ничего страшного не произошло, Сергей скоро и думать об этом забудет. Не паникуй и постарайся держать себя в руках». Отличный совет, очень неожиданный! «Если бы это было так легко, я бы уже успокоилась!». Ответ был лаконичным: «Доверь это мне».

От руки Антона пошло тепло. Догадалась, что он настраивается на мое поле и собирается меня успокоить. Это был лучший способ в ту минуту. Точнее, был бы, если бы мое сознание не сыграло со мной очередную шутку. В глазах потемнело, а когда прояснилось, увидела, что стол сместился. Или я сместилась. Или… переместилась. Не надо быть гением, чтобы понять, что ты не в своем теле. Повезло еще, что это был Антон. Для пущей уверенности оглянулась по сторонам, посмотрела на свои – то есть, его – руки и на саму себя со стороны. Глаза прикрыты, лицо бледное… И что мне было делать? Ответ пришел сам собой. Повернулась к собеседникам и сказала:

– Мирке что-то плохо. Я ее на улицу отведу, пусть подышит.

Не дожидаясь расспросов, поднялась, подхватила под руку саму себя и повела в сторону выхода. Хорошо еще, что мое тело послушно шло рядом и не оказывало сопротивления. Вот был бы номер! Ужас, даже мысленно стала выражаться, как обычная девчонка из этого мира! Ну как можно вести свое тело под руку и пытаться быть нормальной? Нет, это провал!

Удалившись на безопасное расстояние от кафе, остановилась и встала напротив своего тела. Ничего умнее, чем спросить мысленно: «Есть кто-нибудь?», не придумала. Благо, ответ все же поступил. Правда, из глубин сознания, а не из моего тела, как я рассчитывала. «Есть, конечно. Только не там, где ты ищешь. Извини, но ты не могла бы освободить мое сознание? Мне несколько некомфортно, когда ты управляешь моим телом». Ох! Нет, даже не так. Ох, е-мое! Я умудрилась занять чужое сознание, полностью подавив владельца. Не к добру это. И, что было самое паршивое, даже не представляла, как все вернуть на место, чем и поспешила поделиться с Антоном. «Советы есть?». Он тоже не был уверен: «Честно, никогда с таким не сталкивался. Только слышал, да и то не в Орбис-Луа. Ну не знаю, попробуй успокоиться, подышать, захотеть обратно в свое тело. Обычно это как-то так и работает».

Действительно, обычно это так и работало. В любом случае, выбор у меня был небогатый, так что последовала совету. Первое время ничего не происходило, но потом ощутила легкое головокружение и изменение тела. Казалось, будто стала меньше и слабее, но на самом деле, просто вновь оказалась собой. Открыв глаза, с удовольствием в этом убедилась. Антон слегка покачнулся, и тоже пришел в себя. А жизнь то налаживалась!

Мы уже заходили в двери «Медведицы», когда на парковку заехал синий опель. Не думаю, что это могло быть совпадение, так что мы ускорились и юркнули внутрь. Антон шел первый, он же начал разговор:

– Сваливаем. Там этот опель на парковке.

– И какой смысл просто сваливать, если они снова сядут нам на хвост? – спросил Макс.

– А я и не говорил, что просто сваливаем. Сложно будем сваливать. Предлагаю разделиться на три группы. Прости, Макс, но тебе придется поехать на чужом мотике. Предлагаю свой. Бери мой шлем, усаживай Алю и вместе с Мирой двумя мотоциклами валите отсюда по проселочной дороге. Я сяду на твой байк и рвану по трассе, а там уже придумаю, как скинуть опель с хвоста. А пацаны пусть едут третьей дорогой, чтобы не шибко подозрительно было, что два мотоцикла отделяются.

– Не, братан, один ты не поедешь, – сказал Серега, – Я с тобой когти рву. Мало ли чего приключится. А Рыжий с Чукчей пускай крюк сделают. Идет?

Все согласились. Мы рассчитались с официанткой и условились встретиться уже в Медведевке на озере Сиваш. Медвежьи каникулы, право слово!

Перед выходом из кафе все надели шлемы, а Антон с Максом поменялись ключами. Синий опель так и стоял на парковке. Внутри, казалось, никого не было. Мы не стали проверять и быстро разошлись по мотоциклам.

– Ну что, дернули? – спросил Антон.

Вместо ответа мы тронулись. Пропустила Макса с Алей вперед и двинулась за ними. Впереди нас ждала длинная дорога.

Глава 13. Крымские каникулы

На седьмом часу пути голова начала кружиться. Несколько раз немели руки, и байк вело в сторону – сказывались почти бессонная ночь и усталость. Выравнивалась чудом, и чудом же продолжала движение. Мур недовольно ворочался в ящике и терзал пакет с мясом. Как он ухитрялся делать это на скорости около ста километров в час, а порой и больше, остается для меня загадкой.

К восьмому часу уже проклинала себя и всех, кто так и не смог удержать меня от этого путешествия. Хоть один сказал бы, что рехнусь столько часов подряд управлять этой махиной! Но нет, твердили только об опасностях, о моей безответственности и иже с ними. Силилась держать себя в руках, но с каждой минутой это давалось все сложнее. Злость, усталость и раздражение затмевали все остальные эмоции. Уже не удивлялась земному миру, не наслаждалась скоростью и не чувствовала очарования дороги. Деревья, деревья, дома… и снова деревья. Да откуда же их столько?

Казалось, злость помогла мне взять себя в руки – больше не чудилось, что вот-вот упаду в обморок. И все же, сознание поплыло, глаза застелила темная пелена. Очнулась, крепко обнимая кого-то. Понадобилось одно мгновение, чтобы понять, что очутилась в чужом теле. И еще одно, чтобы услышать отвратительный визг тормозов и скрежет металла. Обернулась и увидела собственный мотоцикл на обочине. Постучала по спине, которую обнимала, и крикнула:

– Тормози!

Перед глазами снова потемнело. Очнулась уже в собственном обличии и мгновенно пожалела об этом. Вся правая половина тела разрывалась от боли. Сильнее всего болела нога. И без доктора ясно – перелом. Под плотными мотоциклетными штанами ничего не было видно, но я точно знала, что сломана большеберцовая кость. Моих способностей хватило на остановку крови и приглушение боли. А вот на лечение перелома понадобится полчаса, не меньше. И как объяснить это Максу, который уже бежит ко мне от своего мотоцикла? «Извини, Макс, мне тут полчасика перелом полечить надо. Посиди в сторонке пока, хорошо?». Придется что-то придумать. И как можно скорее – Максим уже подхватил моего «дрозда» и перекинул его на другой бок, чтобы освободить меня от веса. Приподнялась на локтях, Макс сел рядом и стянул с меня шлем.

– Как ты? Сильно ушиблась?

– Да ничего, вроде, все нормально.

– Встать можешь?

На сломанную ногу? Конечно, нет!

– Подожди минутку, голова кружится.

Пока лихорадочно пыталась придумать, как выкрутиться из ситуации, ко мне подошел Мур и мягко лег на место перелома. Аля испуганно уставилась на него. «Мира, что происходит?» – услышала ее голос в своем сознании. «Большеберцовая кость сломана, вот что. А чего Мур творит – не знаю». «Макс его не видит?». Этот вопрос волновал и меня. Мы обе разглядывали его, пытаясь уловить хоть какие-то намеки. Но нет, он бережно гладил меня по волосам и смотрел только мне в глаза.

А в это время мой спутник выполнял свое предназначение – лечил меня. В тот момент с ужасом вспомнила, что ничего толком и не узнала о спутниках от леди Лораны. Все так завертелось с моим даром и Рэмом, что просто забыла об этом. Как выяснилось, зря. Ирбису хватило двух минут, чтобы полностью восстановить мою ногу. Это было немыслимо, даже невероятно! Спутник спас не только ногу, но и мою легенду. Как только он поднялся на лапы и отошел, сразу встала. Макс помог мне подняться и, все еще поддерживая меня под локоть, спросил:

– Мирочка, что случилось?

– Голова закружилась, и я потеряла управление.

По сути, я даже не соврала.

– Устала, наверное? Может, кофейку?

– Не откажусь.

– Ага, и я, – добавила Аля, – с вами тут от нервов с ума сойти можно! Ты меня так перепугала!

– Я и сама перепугалась, не поверишь.

Аля заметно нервничала, и виной тому была не только моя небольшая авария. Она испугалась того, что я проникла в ее сознание. Даже Антон испугался, так чего ждать от нее? При Максе ничего объяснить не могла, только отправила подруге мысленный посыл: «Я все тебе расскажу, когда мы останемся вдвоем». Она не стала отвечать, ограничилась коротким кивком. Тем временем Макс успел поднять и поставить мой мотоцикл на подножку и достать из своего багажа термос, кружки и бутерброды. Мы расположились на обочине, где в ряд лежало несколько бревен.

Солнце клонилось к закату. Мы ели бутерброды, запивали их растворимым кофе – та еще гадость, между прочим – и молчали. Кофейный запах смешивался с ароматами леса. Двигаться решительно не хотелось. Особенно если представить, что снова нужно за руль. Успокоило меня только заключение Макса.

– Нам всего час остался. Скоро будем на месте.

Такой прогноз обнадеживал. Еще час смогу вытерпеть.

Надежды оправдались, остаток дороги прошел гораздо легче, и даже меньше, чем через час, мы остановились у въезда в Медведевку. Еще издалека увидели, что Антон с Серегой уже были на месте. Мы притормозили возле них. Аля сразу бросилась обнимать Антона, как и положено его девушке. Я неторопливо установила мотоцикл на подножку и подошла к друзьям.

– Ну что, как добрались? – спросил Макс, – Опеля с хвоста сняли?

– Да, вообще без проблем. Он за нами и двухсот километров не продержался. Спасибо Антохе, дал ему жара.

– Да ладно тебе, Старый, – ответил Антон, – Ты и сам хорош. Давненько я так не гонял!

– Ну, тогда это ты у нас старый. Я-то постоянно так гоняю.

Мы продолжали непринужденно болтать и смеяться. Никто из нас даже не обмолвился об аварии, которая случилась по пути. Через полчаса разговоров Макс стал звонить отстающим. Оказалось, они заглохли по дороге и теперь опаздывают где-то на час. Пришлось менять планы. Мы посовещались и решили, что терять время не стоит, пора искать жилье, пока не наступила глухая ночь. Макс предложил идти втроем: он и мы с Алей.

– А чего это ты всех девчонок забираешь? – спросил Серега.

– А то, что пацанам меньше доверяют. Сразу подумают, что устроим пьяный дебош. А пойдем вдвоем – решат, что ищем, где полюбиться. А вот с двумя девчонками самое оно – им и доверия больше, и никто не скажет, что «мужиков наведут».

– А что? Логично, черт побери, – согласился Старый.

– А то я деревенских не знаю! Ладно, девчонки, пойдем искать магазин.

– Зачем? Мы же жилье собирались искать? – засомневалась Аля.

– Все верно. В магазине и будем искать. Продавцы в деревне и черта лысого могут найти, не то, что жилье на ночь.

– Убедил, идем.

Аля снова обняла Антона, поцеловала его для убедительности и отправилась вслед за уходящим Максом. Я семенила следом, за мной трусцой бежал Мур, у которого на холке гордо восседал Оул. И когда успел там устроиться, поганец?

Искать в селе магазин долго не пришлось. Первое ярко освещенное здание им и оказалось. Когда мы вошли внутрь, нас встретила приветливая пухлая тетушка.

– Ба, новые лица! Милости прошу, ребята! Меня Антониной звать, можно без отчества. Чай, не старуха еще.

По Максу было видно, что такое радушие его несколько обескуражило. Он осторожно начал разговор о жилье. В ответ тетушка расцвела еще сильнее:

– Конечно, для гостей всегда домик найдется. У меня вот как раз есть для вас один на Севастопольской. Галка то на материк на все лето уехала, а мне ключики оставила. Пущу вас переночевать, как же.

О цене договорились легко. Судя по тому, как быстро Антонина уступила, сначала она завысила стоимость вдвое, не меньше. Тут же условились и по поводу ужина. Благо, самими готовить не придется. После того, как мы рассчитались за ночевку и еду, тетушка вызвалась сама нас проводить.

Мы шли через деревню. Лаяли собаки. Ночь обещала быть теплой. Здесь уже в свои права вошло лето, не то, что в Москве. Пахло свежескошенной травой и жареной рыбой. Деревенская молодежь гуляла стайками и хихикала при нашем приближении – видимо, наша экипировка их смешила. Впрочем, она и меня рассмешила бы – без мотоциклов мы и вправду смотрелись нелепо.