скачать книгу бесплатно
Из растительности в сквере Платон пока заметил кроме елей ещё и кусты акации и каштан.
На следующее утро, 5 мая, Платон с Вячеславом, у которого в этот день была годовщина свадьбы с Исабель, посетил могилы его дедушек и бабушек на Николо-Архангельском кладбище. Но началось всё со встречи с родителями его погибшего в Аргентине сослуживца, урну с прахом которого удалось передать на родину только благодаря его усилиям.
Пожилая чета тепло поблагодарила Вячеслава, преподнеся небольшой, памятный фотоальбом о погибшем сыне. Досталась благодарность и Платону, как отцу, воспитавшего верного товарища и патриота.
Совместно они возложили часть цветов к памятнику погибшим, при исполнении своих служебных обязанностей, сотрудникам органов государственной безопасности.
Затем все вместе прошли к могиле их сына, на которой помянули того.
Вячеслав довольно красочно рассказал родителям о службе и гибели их сына на чужбине. Ведь этого его агента-связника убили, подстроив автокатастрофу, вместе с его личным водителем и помощником Пако. Этого, молодого, и ещё неженатого сотрудника фактически убили ЦРУшники, чтобы тем самым достать, подобраться вплотную к нему самому – «Гектору».
Вскоре распрощавшись, Кочеты прошли и к могилам своих пращуров.
После кладбища Платон поехал на работу завершать, наконец, заказ, а сын – домой, к тому же им было по пути.
В эту среду Надежду что-то прорвало на доброту к голубям.
Она щедро высыпала на, находящийся на уровне земли, подоконник окна их цеха целый пакет казённых льняных семян, этим доведя, обычно клюющих «У дядюшки Платона», количество голубей с трёх до восьми.
Рассыпая семена она, наслаждаясь своей властью и силой, ласково приговаривала:
– «У, ти, мои ребятишки, сладкие! Ешьте на здоровье!».
И те наперегонки застучали своими отбойными клювами по покрытому жестью откосу, проглатывая семечко за семечком.
Куда ж в них столько влезает?! Ну, все они точно в свою кормилицу! – про себя удивился Платон.
После работы, довольный её полным завершением, а ещё больше важной утренней поездкой с сыном Вячеславом, Платон Петрович вышел из полуподвального помещения своего офиса и сразу почувствовал на улице запах лета!
И он снова неспешно, с удовольствием, прогулялся до дома сына.
Утром 6 мая, а не 5, состоялась уже генеральная репетиция парада. Но никто, из семьи Платона её не видели, так как работали и готовились.
Только Варвара с Егором из окон своей квартиры посмотрели проход техники, хотя её почти не было видно.
Зато Вячеслав по специально вручённому ему пропуску попал на Красную площадь, на эту генеральную репетицию парада.
После него в Екатерининском зале Кремля состоялся торжественный приём, на котором президент России вручал высокие награды некоторым ветеранам войны и труда, деятелям искусств и культуры, и другим отличившимся гражданам России, в числе которых был и знакомый ему Вячеслав Платонович Гаврилов-Кочет. Среди лауреатов можно было встретить Черномырдина, Пахмутову, Зельдина и многих других известных людей.
Вечером в двадцатичасовых новостях по каналу «Россия» семья Гавриловых-Кочетов смотрела репортаж о процедуре награждения, увидев со спины, и с чуть проседью коротко стриженого затылка, знакомую фигуру настоящего полковника. Ведь вскоре, по прибытии на Родину, Вячеславу пришлось по-военному коротко подстричься, ибо на него срочно шили полковничий парадный мундир со всеми аксельбантами.
В Москве Вячеслава ждали не только встречи с коллегами и родными, но и давно им заслуженные, но по понятным причинам до сих пор не полученные, государственные и ведомственные награды. Платон прекрасно понимал, что все эти награды могли бы вручить и родителям.
Но, во-первых, их пока им не передавали из-за соображений секретности, дабы косвенно не раскрыть агента.
Во-вторых, руководству был пока неясен итог деятельности «Гектора», кем и где он в итоге окажется, не предаст ли?
Но всё, к счастью, обошлось! Сын дома – в кругу семьи, в Москве – в окружении друзей и сослуживцев, в России – со своим русским народом!
За участие в 1990 году в подготовке и в успешном осуществлении операции по внедрению в США советского агента «Нефертити» – «За образцовое выполнение специального задания, проявленные при этом мужество и отвагу» он был награждён орденом Красной звезды и досрочно повышен в звании, став старшим лейтенантом.
А уже через год, за собственное внедрение и переход в статус возможного агента влияния – «За особые мужество и отвагу, проявленные при выполнении специального задания по обеспечению государственной безопасности страны в условиях, сопряжённых с риском для жизни» – он был награждён одним из последних экземпляров ордена Красного Знамени.
В 1994 году Вячеслав получил очередное звание капитан.
А в начале 1998 года за успешную и активную работу в Аргентине ему было присвоено звание майор, и он – «За смелые и решительные действия, совершённые при исполнении воинского, гражданского и служебного долга в условиях, сопряжённых с риском для жизни» – был награждён уже российским «Орденом Мужества».
И только в 2008 году, после выхода с ним на контакт через аргентинские власти, Вячеславу было присвоено давно его заждавшееся воинское звание подполковника с награждением – «За высокие личные показатели в служебной деятельности, храбрость и отвагу, проявленные при исполнении долга» – орденом «За военные заслуги».
Зато сейчас, в 2010 году, непосредственно перед уходом в отставку, для военной пенсии, ему было присвоено звание полковник с вручением нагрудного знака «Заслуженному сотруднику органов внешней разведки Российской Федерации».
Более того, теперь в Кремле, в связи с окончанием службы, за воинскую доблесть и преданность делу, «За заслуги во время прохождения воинской службы и обеспечение государственной безопасности, за проявленные при этом творчество и изобретательность» – ему вручил его последнюю награду – Медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени с мечами.
После Кремля Вячеслав Платонович вместе со своими сослуживцами в форме, при орденах возложили венок к могиле неизвестного солдата у кремлёвской стены в Александровском саду.
Дома все с большим интересом долго разглядывали его награды.
Наибольшую щепетильность при внимательном изучении формулировок в наградных листах почему-то проявил дядя Егор.
Читая вслух выписки из Указов о награждениях, он тут же от себя комментировал их, лишь только кое-что зная о деятельности своего пасынка.
В формулировке его последнего наградного листа всем особенно запомнились слова: «… и проявленные при этом творчество и изобретательность!».
– «Слав! Ты у нас оказывается человек творческий!? Вон чего натворил! И ещё изобретательный! Четверых детей на свет произвёл на чужбине!» – не унимался всё больше хмелевший бывший красный пролетарий Егор.
Но Вячеслава наградили не только морально, но и материально. На его банковском счёте накопилась неполученная за много лет зарплата, причём индексированная, плюс различные доплаты и премии.
Свою электронную карточку, куда уже были перечислены 180 окладов и должна теперь перечисляться и его военная пенсия, Вячеслав вручил матери, наказав ей пользоваться его деньгами исключительно по своему усмотрению.
На седьмое мая был запланирован дневной визит Вячеслава в семью Василия Олыпина. Вячеслав запомнил Василия ещё игроком молодёжной баскетбольной команды ЦСКА, временно отданным в аренду в другую команду. В Кузьминках он увидел двоюродных племянников и тётю Настю.
А на вечер в дом на Котельнической набережной были приглашены и артисты Екатерина с Виталием. Впервые в жизни старший брат и сестра увидели друг друга. Катя совсем мало знала о Вячеславе и многому удивлялась из его рассказов, хотя больше рассказывала сама. Прощебетали весь вечер. Расстались за полночь и довольные друг другом.
Восьмого мая Платон решил не звонить и не поздравлять своего бывшего друга Валерия Юрьевича с днём рождения.
Он вообще решил больше с людьми из своего прошлого не общаться.
Прошлое не должно человека тяготить, тащить назад, мешать идти вперёд, думать о будущем, творить! А прошлое в мыслях мешает, терзает, и надо от него по-возможности решительно избавляться.
И вообще, когда человек умиляется своим прошлым – это один из признаков приближающейся старости.
Поэтому он был теперь от своих бывших друзей очень далёк. И не только относительно географически, а больше морально, нравственно и интеллектуально. У них больше не было общих интересов. А возможные нудные воспоминания с инсинуациями уже тем более не грели Платона.
Он считал, что теперь, в его возрасте, порядочные люди уже не должны иметь друзей.
А на вопрос жены, почему он не звонит Валерию Юрьевичу Попову, Платон пространно ответил:
– «Когда человек варится в собственном соку, или в компании себе подобных, ему иногда кажется, что он умнее всех и больше всех знает. Но стоит ему только выйти за рамки своего привычного круга общения, как ему становится ясно, что это далеко не так! И он может впасть в уныние, а то и в депрессию! Но я, в отличие от него, к таким не отношусь!».
В День Победы Платон вынужден был поехать на дачу, чтобы передать деньги строителям. Те, в основном, закончили возведение, пристроенной к южной стене дома, беседки.
После завершения её строительства Платон в очередной раз убедился в том, что татары никакие не профессионалы, а обыкновенные шабашники.
Более того, их хитрожопость превзошла и жидов и хохлов. Уже после окончания работы они подняли цену непосредственно за саму работу, явно завысив расценку дополнительной настилки полов и покраске, лицемерно мотивируя это дороговизной стройматериалов?! Как будто Платон за эти материалы не заплатил?! И это Платона, мягко говоря, крайне удивило.
Браком, незавершёнкой и хитрожопостью с деньгами они словно говорили клиенту: отъебись дядя от нас! Мы сделали основное, а дальше сам. И вообще, мы получим за работу столько, сколько хотим, а не сколько договорились!
И Платон решил больше с ними не связываться, а, как всегда, рассчитывать на собственные силы. Он бы и сейчас мог бы, в принципе, всё сделать сам, но этим заказом он сэкономил много времени и сил.
К тому же некоторые операции по монтажу балок, особенно на высоте, он бы один никак не сделал.
Так что жалеть теперь было не о чем.
Платон решил, что за лето спокойно сам доведёт беседку, как говориться, до ума, для начала заделав выемки под решёткой на угловых вертикальных столбах. На эти места потом прибьёт широкие вертикальные наличники по всем этим угловым столбам, а меньшей ширины – горизонтальные наличники по верхней кромке решётки. Затем закроет специальной планкой торец покрытия крыши из поликарбоната, дополнительно пробьёт пол гвоздями, заделает щели в балках, докрасит за халтурщиками. Ещё раз тщательно прокрасит беседку пинотексом и проведёт в неё свет, подправит и облагородит места крепления балок беседки к стене дома и саму стену: верхние наличники окон и вертикальные углов дома.
Первые четыре дня на даче Платону пришлось сжигать просто огромное количество бывших веток яблонь, оставшихся после ранневесенней их кардинальной обрезки опытным агрономом Юрием Ивановичем.
Так что на День Победы ему пришлось на даче и первый раз в сезоне заночевать, благо погода этому способствовала.
Вечером Платон с большим интересом смотрел по телевизору запись парада на Красной площади и прямой репортаж о праздничном салюте.
В этот раз салют поразил исключительно всех. Он даже был по существу не салютом. Это был настоящий фейерверк!
Более того, это была настоящая звёздная феерия, и даже вакханалия! Такого не видела Москва и Россия никогда в жизни! То есть практически, не останавливаясь, вспыхивали разрывы, вспышки. Свет лился отовсюду, от различных освещённых салютом предметов и самих огней. В общем, красотища была необыкновенной. Это запомнилось зрителям на всю жизнь.
И это продолжалось целых пятнадцать минут. А разрывы огней напоминали брызги света различного цвета. Иногда стрельба прерывалась игрой прожекторов, направлявших свои мощные лучи, которые и завершили веселье, светя почти вертикально в небо.
А после этого был грандиозный концерт по каналам «Россия» и НТВ.
Концерт шёл под открытым небом на Главной арене Лужников.
Видя весёлые и одухотворённые лица, участвующей в концерте молодёжи возраста двадцати – тридцати лет, Платон понял, что страна не погибнет никогда, будет набираться сил, молодёжь – оптимизма, а старики – уверенности в её светлом будущем, в том, что она не подведёт.
А когда на сцену в центре зала вышел Д. А. Медведев, это вообще вызвало страшный ажиотаж. А Платон подумал, что, пожалуй, Медведев в качестве президента будет посильнее Путина, хотя бы изящней.
Под впечатлением всего увиденного по телевизору, Платон подумал, что это очень символично, знаменательно, что именно сейчас, в этот праздничный День Победы, он чётко и ясно ощутил, что его сын одержал свою Победу! Да! Это была теперь воистину победа, его Победа!
Следующие сутки отец снова закончил свиданием с сыном на квартире в высотке. Засиделись допоздна, и Платон переночевал там, благо утром до работы было всего пять минут ходьбы. Все эти дни он слушал и слушал сына, запоминая его рассказы, сопоставляя с ранее им услышанным, увиденным и узнанным. Он слушал не только, как отец, но и как писатель. И постепенно перед его глазами и особенно сознанием представала полная картина жизни и деятельности сына-разведчика. В заключение тот спросил:
– «Отец! Я тут у тебя прочитал стихотворение «Бульварное кольцо» в нескольких вариантах, и мне захотелось по нему с тобой прогуляться пешочком! Давай!? Составишь компанию?».
– «Конечно!».
На следующий день они прошли от Яузского бульвара до Храма Христа-спасителя, и Платон понял, что Москва стала теперь городом тюльпанов.
Закончились праздники. Москва сменила праздничное одеяние на густо зелёную летнюю одежду. Вся последующая неделя была пропитана тёплой, солнечной, сухой погодой. И как её водораздел, она завершилась сильным ливнем, подведя итог, словно обмыв новую жизнь Платона.
Поездки по Москве и встречи с различными людьми, в том числе по работе, продолжались у Вячеслава и всю эту неделю. В один из дней он поучаствовал и в торжественном вечере, проходившем в музее погранвойск, находящемся практически по соседству с работой отца.
А субботу, 15 мая, Платон, Ксения и Вячеслав провели на даче в Загорново, где тот не был почти целую вечность. Но больше всего сына поразила прекрасная погода.
– «А у нас на даче погода всегда лучше, чем в Москве! Я Ксюхе вон всё время говорю, что у нас здесь Сочи! Я давно понял, что по отношению к столице в смысле погоды, мы к Москве, как Москва по отношению к Санкт-Петербургу! Поэтому можно сказать, что Москва собирает тучи, и из Москвы тянуться грозовые тучи!».
На следующее утро съездили и в Купавну, завершив поездку совместной ночёвкой из-за сильного ливня в Салтыковке на даче у Варвары и Егора.
Вечером в понедельник, 17 мая, впятером собрались на семейный совет в высотке. Обсуждали дальнейшую судьбу их большой квартиры – их вырастившего, отчего дома.
Поскольку Вячеслав сообщил, что будет постоянно жить с семьёй в Буэнос-Айресе, а в Москву приезжать лишь изредка, то на семейном совете решили, что пора её, практически теперь пустующую, за исключением может одной комнаты, куда убрать всё лишнее, сдавать, а деньги делить между её собственницами – сёстрами Варварой и Ксенией.
Ведь теперь на одну пенсию не проживёшь, а младшей через четыре года тоже на пенсию!
Но поговорили и на другие темы, заодно послушав музыку. Вячеслава порадовал набор мелодий и вкус отчима.
– «Сейчас многие люди, в основном молодёжь, слушают какую-то очень странную музыку. И это практически не музыка, а ритм, чуть ли не чечётка. Создаётся такое впечатление, что под эту музыку можно только копытами цокать, и рыть землю, и больше ничего не делать. В общем, звучит она монотонно, и…, извините, долбо…ски!» – разоткровенничался бывший музыкант-самоучка Егор Алексеевич.
Понедельник и вторник у матери с сыном ушли и на хождение по различным инстанциям и составление необходимых юридических документов, а также выкуп авиабилетов.
И 19 мая, в среду, в бывший день Всесоюзной пионерской организации имени В. И. Ленина – бывший активный пионер, погостив на родине в Москве три недели, гражданин Российской Федерации Вячеслав Платонович Гаврилов-Кочет, он же гражданин Республики Аргентина Рауль Хоакин Мендес, улетел к семье в Буэнос-Айрес.
В Шереметьево на машине Егора вчетвером добрались заблаговременно и без проблем. Рейс AF2245 авиакомпании Эйр Франс, с вылетом из Москвы в 19.30 и посадкой в Париже с учётом поясного времени в 23.15, с пересадкой на рейс AF416 с вылетом в 23.15 и посадкой в международном аэропорту аргентинской столицы Эсейса в 7.50 уже 20 мая, был ему удобен.
Распрощались до слёз тепло. Ведь неизвестно, когда теперь они свидятся вновь, и свидятся ли вообще. Но всех радовала возможность оперативной, визуальной и даже бесплатной связи в реальном масштабе времени по Skype. Единственное, что не успел Вячеслав, так это 21 мая побывать в Лефортово на праздновании дня военного переводчика и увидится со своими бывшими однокашниками.
С грустью и волнением глядя в иллюминатор набирающего высоту самолёта, старший сын Платона собирался с мыслями, постепенно снова превращаясь из Вячеслава в Рауля.
После его проводов родители разъехались уже по своим домам.
По дороге в Новогиреево Платон всё думал о сыне. Он, конечно, гордился своим самым старшим, но всё же ему было очень жаль, что Вячеслав на чужбине обрёл себе новую Родину, завёл семью, обзавёлся потомством, в общем, нашёл себя. И теперь от этого уже некуда было деться.
Да и деятельность Вячеслава в Аргентине не пропала даром.
Уже позже Платону даже показалось, что по телевизору стали чаще показывать передачи про Аргентину.
Через несколько дней, например, сообщили, что вышел первый учебник русско-испанского языка для русских в Аргентине.
Вот теперь мои внуки Кочеты – Мендес смогут лучше изучить родной язык их отца! – обрадовался счастливый дед. Однако также сообщалось, что русские общины в Аргентине по-прежнему разобщены.
Вот новое поле деятельности для самого старшего моего сына! – подумал Платон – а младшего?! – сама вдруг продолжилась его мысль.
А Кеша уже почти полгода успешно осваивал новую работу. Он быстро и глубоко вникал в неё, и вскоре стал ассом. И это не осталось незамеченным его руководством, отметившим молодое дарование.
Иннокентия повысили в должности и зарплате, да и режим его работы стал удобнее. Ему пока было интересно его новое поле деятельности.
А мне, не считая хобби, моё! Да, именно в погрузке коробок и поездках за деньгами и с документами! – совершенно ни о чём не жалея, добавил отец, вспомнив, что завтра они с коллегами как раз и поедут куда-то все вместе.
Повседневная действительность быстро вернула Платона на его рабочее место.
– «Да убери ты из под моей жопы свой фонарь!» – нарочито сердито возмутился Гудин, садясь в машину Алексея.
