Тайна, деньги, два осла

скачать книгу бесплатно


– Никто его не убивал, Раманаускас дрыхнет сном младенца. Этот придурок даже сообразить ничего не успел – едва впустил официанта с сервировочной тележкой, и тут же укол и сладкий сон. А когда проснется, ничего вспомнить не сможет, потому как ничего и никого не видел.

– Зачем вспоминать, и так понятно – никто, кроме тебя, не решится на подобную глупость.

– Понятно-то понятно, а вы докажите!

– Видеокамеры в коридорах докажут.

– Система видеонаблюдения очень кстати вышла из строя, – сокрушенно покачал головой Портнов. – Вся. Целиком и полностью. Так что никаких доказательств нет и не будет. Я, если честно, ожидал, что мне моя затея обойдется гораздо дороже, но эта гостиничная шваль оказалась уцененной. Так, хватит зубы заговаривать, нам пора.

– Ты не представляешь, во что ввязываешься! – попятилась в угол Вика, затравленно глядя на приближающегося утконоса. – Если со мной что-нибудь случится, мой брат…

– Да плевать я хотел на твоего брата и всю остальную родню! – Портнов вдруг резко подался вперед и вырвал из рук девушки полы халата, распахнув их. Глаза его замаслились, а язык часто-часто замелькал, облизывая моментально пересыхающие губы. – Черт побери, какое тело! Как я хочу тебя трахнуть прямо сейчас! Но ничего. – Он вцепился пальцами в сжавшийся от ужаса сосок и больно крутанул его. – У нас с тобой все впереди, моя сладкая! А если будешь хорошо себя вести, то, может, и не умрешь. Отсосешь мне перед видеокамерой, да и все.

– Да пошел ты, урод! – Унижение и боль окончательно разозлили девушку, и она с размаху засадила коленом прямо по признавшему ее привлекательность мужскому достоинству утконоса.

Судя по поросячьему визгу Виталика, было больно. Очень больно.

А потом к ней рванулся громила, и больно стало самой Вике. Голова буквально взорвалась вспышкой боли, и все исчезло.

Только сыто чавкнула тьма.

Глава 10

– …твою мать, сколько крови! Ты что, не мог сдержаться?! Зачем было бить так сильно! А если она подохнет раньше срока? И что мне запустить в Интернет – съемки трупа? И все?! Виталий Портнов всего лишь кокнул унизившую его девку, не показав дряни, насколько она была не права?! Хрящ, ты идиот!

– Да ладно вам, шеф, все будет чики-пуки, не волнуйтесь! Сучонка скоро придет в себя, зуб даю! И будет вполне употребима! – Гнусавое похрюкивание. – Еще и нам с парнями останется. Если вы позволите, конечно.

– Посмотрим. – Потная лапа вцепилась в подбородок Вики, разворачивая лицо девушки. – Черт, а кровь-то все еще течет! Говорю же, перестарался ты, дубина! Вон, весь багажник угваздан, еще немного, и она тупо истечет кровью! Похоже, ты ей череп раскроил, урод!

– Не, целехонькая башка, гляньте. – Голову снова потревожили, и голова снова выстрелила залпом боли, причем в этот раз заряд был гораздо мощнее, и Вика не удержалась от стона.

– О, слышите! – явно обрадовался Хрящ. – Живая! Очнулась, похоже.

– Тогда тащи ее в дом. Хотя нет, погоди, она же там все изгадит. Надо сперва перевязать, швы, похоже, наложить. Мне эта кукла нужна более-менее здоровой, чтобы смогла вынести как можно больше моих прихотей. Позови сюда дока, пусть займется.

Судя по всему, тип, выполнявший при дворе утконоса функции доктора, в прошлом был патологоанатомом. Во всяком случае, обращался он с пациенткой так же бережно, как в свое время с трупами. И, само собой, ни о какой анестезии и речи не шло.

Так что продержалась Вика на поверхности сознания совсем недолго.

Но расстраиваться по этому поводу она не стала. А вот очередному всплытию на эту самую поверхность не обрадовалась. Ну вот ни капельки.

И вовсе не потому, что снова выматывающей волной накатила боль, нет.

Боль можно вытерпеть, она не унижает. А вот осознание того, что ты сидишь в кресле голая и тебя по-хозяйски разглядывают похотливые глазки Виталика Портнова, накрыло девушку удушливой волной отчаяния.

И самое мерзкое было в том, что ничего, НИЧЕГО изменить нельзя: руки привязаны к подлокотникам кресла, а ноги – к ножкам.

Массивного такого кресла, о монументальность которого разбились отчаянные попытки Вики освободиться или хотя бы сдвинуть этот пьедестал унижения с места.

– Продолжай, кисуля, продолжай, – хрипло пробулькал утконос, не сводя глаз с извивающегося тела. – Ты меня заводишь все сильнее, а эта грудь – мм! Как она упруго подпрыгивает, сразу видно – все свое, ни грамма силикона! Ради такой забавы стоило рискнуть. Да, собственно, ничем особо я и не рискую – на видео моего лица видно не будет благодаря вот этой штуке. – Он взял со стола черную трикотажную шапку, с одинаковым успехом применяемую и спецназом, и бандитами, и натянул ее на голову, спрятав физиономию. – Ну а главный свой орган, который будет звездой нашего с тобой фильма, я предъявлять для опознания не собираюсь.

– Ты урод, Портнов, – процедила Вика, изо всех сил стараясь сдержать слезы отчаяния. – Уродом родился, уродом и подохнешь. И дело не только в твоем тошнотном рубильнике, ты моральный урод. Нравственный кастрат с кучей комплексов. Ты не в силах заинтересовать женщину, хотя и более некрасивые мужчины слыли любимцами дам, но это не твой случай, ты слишком жалок и противен. И единственное, чем ты в состоянии привлечь самку, – это деньги. А когда на пути попадается не самка, а женщина, – ты применяешь насилие.

– Кастрат, говоришь. – Сквозь прорези маски было видно, что глазки утконоса недобро прищурились. – Сейчас ты увидишь, на что способен этот кастрат.

И он начал медленно раздеваться.

И Вике больше всего на свете захотелось умереть. Вот прямо здесь и сейчас, не медля ни секунды. Потому что иного способа избежать омерзительной в своей тошнотворности перспективы она не видела. Если только снова потерять сознание, но в третий раз это вряд ли удастся.

А от бессилия и отчаяния сознание бежать почему-то не хотело. Оно лишь сжалось в испуганный комочек, наблюдая за обнажавшейся обезьяной.

Именно обезьяной, согрешившей когда-то по пьяни с утконосом.

Потому что реденькими волосенки были только на голове Виталика, а вот его дряблое тело почти полностью заросло клочьями неопрятной шерсти. Кривые тощие ноги, длинные руки, вялое брюхо, из-под которого торчало не самое внушительное мужское окончание, – в целом господин Портнов выглядел вполне гармонично. Все детали вписывались в целостную картину, подтверждающую теорию Дарвина о происхождении человека.

Вот только черная шапочка на голове этой человекообразной особи смотрелась очень уж нелепо, настолько нелепо, что перетянутые нервы девушки не выдержали, и Вика залилась истерическим хохотом.

Утконос, возившийся в этот момент с видеокамерой, вздрогнул и оглянулся:

– Тебе, я вижу, весело стало? Предвкушаешь скорую встречу с моим «парнем»? – И он ласково погладил «парнишку». – Это да, он у меня молодец, бабы визжат от восторга.

– От восторга?! – еле выговорила сквозь смех девушка. – От щекотки они визжат, придурок! Ничего другого эта детсадовская пиписька сделать не может!

– Детсадовская, значит? – прошипел Портнов, зачем-то взяв со стола две столовые ложки. – Ну-ну. Сейчас проведем проверочный тест, так сказать. Открывай-ка ротик, лапусик.

И волосатая гадость придвинулась почти вплотную к Викиному лицу. Она отчаянно замотала головой, но помогло слабо – уже через минуту во рту оказались ложки, домкратом раздвигая зубы.

Умереть, умереть, умереть!!!

Слезы бессильного отчаяния прорвались-таки на волю, и Вика захрипела, с ужасом наблюдая за нарочито медленно приближающимся кошмаром.

– Ну что, сучонка, – возбужденно просопел утконос, – получи вкусняшку! Ик…

И, странно вздрогнув, Портнов вдруг грузно осел на пол. Пару раз дернулся, суча ногами, а потом затих.

Сознание Вики тоже икнуло, но отключаться не спешило, оно впало в анабиоз, тупо таращась на неспешно просачивавшуюся сквозь черную шапочку кровь.

А потом сфокусировало взгляд девушки на приблизившемся высоком блондине с блекло-голубыми глазами.

Человеке, которого здесь быть не могло. И не только потому, что он навсегда остался в прошлом, просто…

Здесь, на Урале?!

В общем, бог троицу любит.

И Вика благополучно отключилась уже в третий раз за последние часы.

Блондин тихо выругался на немецком и, склонившись над девушкой, прижал пальцы к ее сонной артерии.

– Слава богу, жива, – облегченно вздохнул он, яростно пнув безжизненное тело Портнова. – Тварь убогая, не думал, что ты окажешься таким шустрым. Чуть не опоздал!

Мужчина осторожно освободил руки и ноги девушки, сорвал с дивана покрывало, аккуратно завернул в него свою драгоценную добычу и, легко подхватив ее на руки, торопливо вышел из комнаты.

Располагавшейся, как оказалось, на втором этаже не самого богатого, как можно было ожидать от местного водочного короля, дома.

Блондин медленно, боясь оступиться, спустился по лестнице на первый этаж, где суетились двое парней, только что втянувших в дом труп Хряща. Всего в холле первого этажа было не очень эстетично расположено пять мертвых тел.

Пять мужских. Шестое, женское, лежало на кухне, возле открытой настежь духовки. К скрюченным пальцам незнакомки угрюмо пристроился пистолет.

– Ну что, закончили тут? – с легким акцентом произнес блондин. – Это именно тот пистолет?

– А какой же еще? – хмыкнул курносый коренастый парень постарше. – Все, как вы сказали.

– Очень хорошо. Газ, я чувствую, уже идет. – Блондин сморщил нос, принюхиваясь. – Нам пора. Василий – не забыл? – стрелять сюда только тогда, когда моя машина отъедет на безопасное расстояние!

– Да, босс, сделаем, – кивнул второй, тощий и рыжий.

– Тогда встречаемся на заимке.

– Лады.

Глава 11

– Слэви, дорогой, ну что же ты? – чуть хрипловато произнесла длинноногая стройная красотка, чей безупречно гладкий лоб не уродовала ни одна мыслительная морщинка. – Я скоро сгорю от страсти!

И она отрепетированно повторила эротические «ножницы» Шэрон Стоун из «Основного инстинкта». Чувствовалось, что девушка не раз отрабатывала это упражнение перед зеркалом, все получилось ровно в той степени сексуально, как и было задумано.

Правда, Слава и так знал, что на Бригитте нет нижнего белья, она ведь из душа вышла, а не из магазина с торбами притащилась.

М-да, не совсем корректное сравнение, одна из ведущих моделей Германии если и ходит по магазинам, то в основном по ювелирным, а оттуда довольно сложно выйти с торбой. Хотя…

Если вручить Бри кредитку на часик в единоличное пользование, то она сможет-таки покинуть лавку драгоценностей с объемистой ручной кладью. А платиновую кредитку можно будет выбросить в ближайшую мусорку.

Но Слава с головой пока дружил, поэтому кредитки никому не доверял. К тому же ему подруг покупать не надо было: статус одного из самых завидных женихов Европы позволял Слэви Демидофф не ощущать недостатка в женском внимании.

Чем он не то чтобы беззастенчиво, но пользовался. Жениться Слава пока не собирался, он что, с ума сошел – связывать себя веревками-цепями-кандалами – узами брака в двадцать пять лет?! Да и некогда, семейный бизнес отнимает почти все время, и на подружек остается его совсем немного.

Из-за чего чаще всего и распадались отношения Славы с девушками. Не хватало красулям терпения ждать, пока герр Демидофф выкроит на них пару часиков. А сам герр Демидофф не отличался особой лояльностью к свободе нравов, и, если узнавал, что его девушка была замечена в ночном клубе или на очередной светской тусовке в компании особи мужеска пола, девушка в тот же миг теряла звание подружки Слэви Демидофф.

Нет, ханжой Слава не был и, ведя довольно свободный образ жизни, спокойно относился к прошлому своей очередной пассии. Но если ты со мной – никого другого рядом быть не должно.

Нынешняя подружка, известная модель Бри Лав (Бригитта Пфальц), излишним интеллектом обременена не была, но хитрости и житейской хватки у девушки имелось с запасом. Иначе она не достигла бы заметных высот в модельном бизнесе – длинноногих красотуль много, а мест на подиуме мало.

В общем, как говорят в России, хочешь жить – умей вертеться.

И Бри вертелась. Заполучив в бойфренды лакомый кусочек по имени Слэви (о котором она собрала всю доступную широкой общественности информацию), девушка вела себя безупречно: бесконечными звонками не надоедала, внимания не требовала, по вечеринкам без Славы не шаталась, была всегда весела, легка на подъем и чертовски сексуальна.

Порой даже слишком, скрупулезно следуя советам из женских глянцевых журналов. Которые, среди прочего, советовали иногда не надевать под платье нижнее белье и, сидя, к примеру, в пафосном ресторане, интимным полушепотом сообщить об этом своему спутнику.

Что Бри однажды и проделала.

Вот только добилась обратного результата. Слава, искренне любовавшийся своей подружкой, выглядевшей сногсшибательно в обтягивающем коротком алом платье и тонких чулочках, после интимного откровения мог думать только об одном – Бри сейчас сидит голой попой на общественном кресле, где до нее мог сидеть фиг знает кто!