Магический дом Артура Громова

Громов покачал головой:

– Организовать тренировочные поля, как и прогулки, в открытую мы не можем. Это вынуждало бы сдерживать наши… м-м… умения, – Артур поправил съехавшие на кончик носа очки. – А сегодня вы видели лишь часть тренировки, самую простую и обычную её часть.

Я понимающе кивнула. Значит, пробежки и спаринги – лишь верхушка айсберга.

– А нельзя просто скрыть от глаз то, что происходит внутри?

– Нет, тогда это вызвало бы подозрение. Территория должна легко просматриваться снаружи и выглядеть обычно. Чтобы создать подобную иллюзию, нужно потратить огромное количество сил. Намного проще создать порталы, которые ведут на площадки, оборудованные как нам нужно и где нам нужно, скрытые от глаз природой. В глушь, если быть точнее.

– Что, если любопытный турист или заблудившийся грибник всё-таки набредёт на поле или аллею?

Мы дошли до жилого корпуса и остановились у входа.

– На этот случай есть защита. Человек, не имеющий магической силы или не прошедший именно через наш портал, не сможет попасть туда.

Чем больше Громов отвечал, тем сильнее становился мой аппетит до новых знаний.

– Вы объясните, зачем мне тренироваться?

Артур помолчал, внимательно разглядывая меня. Он понял, что его предыдущий ответ о тренировках меня не удовлетворил и, кажется, теперь подбирал другие слова для разъяснений.

– Да. Но позже.

Я едва сдержалась, чтобы не закатить глаза.

– А когда это «позже» наступит?

– Скоро, – хмыкнул Громов.

– Ясно. Спасибо за помощь.

– Поправляйтесь скорее, Алевтина.

Артур приоткрыл рот, словно хотел сказать что-то ещё, но потом развернулся и зашагал к выходу, оставляя меня у комнаты.

Глава 10. Сила

Моя жизнь изменилась. Настолько резко и удивительно, что голова кружилась. Изменяющиеся здания, порталы, тренировки… Я обдумывала новые знания, и они постепенно укладывались на полочки моей памяти. Появлялись и очередные вопросы. Например, вчера за ужином я видела, как забывший приборы преподаватель притянул их к себе… ну, магией получается. Вилка с ложкой пролетели через всю яственную и спокойно легли ему в руки. Вот только никто не спешил мне это объяснять или хоть как-то комментировать. Несколько раз я пыталась расспросить коллег, с которыми познакомилась за последние дни, о детях, о том, как вообще здесь всё устроено. Даже к смотрителю приставала, когда встречала на улице, но он лишь добродушно отмахивался, прикрываясь «кучей дел».

Вот же гадство!

Может, это потому, что у меня нет магии? Честно говоря, я и сама не до конца понимала – зачем я им? Страна огромная, неужели не нашлось мага-филолога? Что, если я здесь не для преподавания… А какой-то подопытный кролик для их магии? А иначе к чему туман разводить, если меня уже в педсостав взяли?

Но все упорно продолжали ссылаться на Громова. А ему, похоже, было некогда. За те шесть дней, что я просидела с растяжением, с Артуром сталкивалась за обедом и в коридоре пару раз. Он всегда был чем-то занят, торопился, решал вопросы прямо на ходу. Поэтому мы лишь коротко здоровались.

Мне тоже было чем заняться. Я пересматривала конспекты, да и вообще весь стиль подачи материала. Потому что хотела обучать детей, как можно интереснее, а не просто объяснять тему. И теперь всячески ломала голову над созданием простых и понятных табличек, смарт-презенташек, кратких шпаргалок-опор, рисовала схемы, составляла планы деловых игр и дискуссий.

Иногда ко мне заглядывала Даша. Мы пили чай и болтали. Я узнала, что некоторые преподаватели не живут здесь постоянно и каждый вечер возвращаются домой, в город. А кто-то из коллег уезжал только на выходные.

– Наверное, со следующего года придётся садиться за руль, чтобы тоже ездить домой почаще. Как поженимся со Славой. Он часто задерживается и трудится сверхурочно, так что… пока я на автобусе, – она пожала плечами. – Да и машину нужно парковать в определённом месте, чистить снег с неё, ухаживать и всё такое. А на автобусе тебя увезут-привезут прям на территорию.

Я кивнула. Парковка и правда была за воротами. А вот гараж для автобусов – рядом со стадионом.

– А почему не использовать порталы?

– Ну, телепорты ходят через них. А если массово, то заметить могут. Обычные люди. Подозрительно, если дети и учителя именно нашей школы будут появляться в определённом месте каждые выходные. Ну и, наверное, ты уже заметила любовь Громова к обычной жизни. Нет, магию он тоже любит, это сто процентов, – ухмыльнулась Даша. – Но он часто говорит о том, что мы живём в одном мире с людьми без силы, так что и не должны уж слишком отходить от этого. Иногда он предпочитает порталы, насколько я знаю, но чаще гоняет на своём «бмв».

Я улыбнулась. Представила Артура за рулём… И резко оборвала себя.

Несколько раз я наведывалась в Комнату памяти, где подолгу рассматривала древние предметы из разных материалов и самого разнообразного формата: карточки, поделки из бумаги, монеты, украшения, кусочки дерева, стекла и металла с затейливой гравировкой. Была даже кроличья лапка и, кажется, засушенный цветок орхидеи. Их назначения я не знала, но ощущалось, что этот ненужный на первый взгляд хлам – дорог и ценен.

– Слушай, а что за предметы хранятся в Комнате памяти?

– Какие? – Даша моргнула.

– Ну, которые на полках лежат, за стеклом. Всякая мелочь.

– А, это. Ими владели предыдущие директора, заместители и самые выдающиеся выпускники школы.

– На память оставили?

– Типа того. Эти предметы… были очень дороги их владельцам. Привязаны и всё такое.

– Как талисманы, что ли?

– Да, точно. Талисманы, – улыбнулась она, уплетая пирог с мясом.

– У тебя тоже есть такой?

– Есть. Я тебе потом покажу.

– Ладно… Даш, – вопрос жужжал в голове назойливой мухой, и я всё-таки решилась, – а какая у тебя сила?

Подруга перестала жевать, глянула на меня из-под кудрявой чёлки. И я уже приготовилась к тому, что она снова увильнёт. Но Даша меня удивила:

– Я природник. Могу управлять стихиями: огонь, вода, воздух и земля, – перечислила она, загибая пальцы. – Моё настроение часто зависит от погоды. В солнечную я бодра и весела, а вот в такую, как сегодня, хочется спать и есть побольше. Конечно, можно подшаманить, разогнать тучи, все дела, но на это уходит много силы, да и занятие бесполезное: через пару часов всё снова станет так, как угодно природе. В любой стихии и погоде есть плюсы. Как и в состоянии природника от этой самой погоды. Так что я научилась наслаждаться даже самым дождливым днём.

– Вау, – выдохнула я, ошарашенная её честностью и подробным ответом. – А почему ты стала художницей? Из-за любви к природе?

– Почти, – хохотнула Даша. – У меня есть ещё кое-какая способность, небольшой бонус, так сказать. Я могу использовать краски окружающего мира. Все природные цвета в моём распоряжении. Можно усиливать их, добавлять в картины или макияж, например.

– С ума сойти!

– Да, я обожаю свою искру! Но фанатеть от силы лучше не стоит.

– Почему?

– Состаришься раньше времени, – засмеялась подруга.

Ещё я изучала книги. Некоторые были написаны от руки и местами из-за мелкого убористого почерка я не могла прочитать, хотя чернила оставались яркими. Другие фолианты были напечатаны. Я прозвала их «толстушками» из-за объёмных мягких обложек, бархатных и кожаных. И вот здесь-то я погружалась в чтение настолько, что порой забывала про время и засиживалась до позднего вечера. Потом, опомнившись, со всех ног бежала в жилой корпус. Несмотря на то, что я более-менее привыкла к школе и лесистой местности, и днём ходить не боялась, по вечерам всё же немного остерегалась.

Я прочитала книгу неизвестного мне автора Сергея Баливацкого «Сказания и легенды о первых». Томик был небольшим и оказался вполне лёгким для чтения. Так что я с удовольствием познакомилась с историями о первых магах, отрывками хронологических записей из дневников и писем магов древних времён. По легенде и если верить книге, магия брала своё начало от волхва, который получил дар умерших предков и стал обладать всеми видами силы. Но ему было тяжело хранить в себе столько энергии, разум сходил с ума, а тело разваливалось на части. Поэтому он нашёл себе спутницу и передал часть дара ей. А затем их детям. Так и получилось шесть сторон волшебной силы. Себе он оставил самое сильное умение – телекинез, с помощью которого мог влиять на путников, которые иногда забредали в их лес, если последние несли опасность. Сам волхв и его жена, простая женщина из ближайшей деревни, никогда не покидали своего жилища. Их бревенчатый дом располагался в глухом лесу, посреди просторной поляны, на которой росло лишь одно дерево – сандаловое. Совсем не свойственное хвойно-лиственной чащобе. И именно это дерево, как утверждалось в сказаниях, заключало в себе огромную силу. Через него предки и передали волхву магические способности. И древо продолжало хранить их в себе. «Источник силы и вечной жизни», говорилось в книге. Когда дети волхва подросли, они отправились на поиски своей пары и разбрелись по разным концам света. Так магия и растеклась по миру. «Каждая сторона чудесного дара уникальна и даёт своему обладателю преимущество и возможность изменить мир, в котором он живёт».

Последним предложением книга заканчивалась.

Я водила пальцами по выпуклому изображению дерева. Того самого, что возвышается в центре Комнаты памяти и нарисовано на стене жилого корпуса. Так вот что оно значит… Источник силы.

Я вернула книгу на место и наткнулась взглядом на стоящий рядом «Магический справочник» Анны Вары, в котором, судя по содержанию, были собраны разные ритуалы, призванные усилить душу мага. Но в подробное чтение пуститься я пока не рискнула.

Когда я читала или бродила по школе, на меня накатывало чувство, что за мной наблюдают. Много раз, ловя это ощущение, я оглядывалась, но так ни разу никого и не обнаружила.

Мне хотелось поговорить с Артуром. Обсудить то, что я узнала из книги, расспросить о магии, узнать, на что способны дети. Раз другие отказываются рассказывать, то к кому же ещё идти? Ноги сами принесли меня к его кабинету. Помявшись у порога, я вошла в приёмную. Олеся, молодая девушка-секретарь, говорила по телефону, так что я жестом указала на кабинет Громова и вопросительно подняла брови. Она кивнула, показывая, что директор на месте и можно пройти.

Я отчего-то разнервничалась. Тело напряглось, и мне показалось, что я приклеена к месту. На секунду стало неудобно, что я снова пришла к нему без предупреждения со своими вопросами. Ладошки вспотели, и я спрятала их в карманы пиджака.

– Добрый день, – Артур поздоровался раньше, чем я успела закрыть дверь.

– Господин Громов. Надеюсь, что не сильно вас потревожила. Я хотела…

Я старалась дышать глубоко и ровно, но горло сдавило спазмом. Не болезненным, скорее это было похоже на восторг или выброс адреналина, как бывает, когда катаешься на аттракционах.

– Что-то случилось? – Артур оставался спокоен, но я заметила, что он внимательно оглядывает меня. – Вы… хорошо себя чувствуете?

Я молча кивнула и постаралась выдавить улыбку. Ну не делиться же с Громовым, что моё тело решило выдать на его присутствие такую странную реакцию. Секунду назад я чувствовала себя отлично.

– Вы взволнованы.

Теперь я отрицательно качнула головой, ощущая, что странное оцепенение отступает.

– Скажете правду? – Артур отложил ручку и встал.

– А вы?

Он тихо засмеялся.

– Расскажу.

– Когда?

– Скоро.

Да чтоб тебя!

– Ответьте хотя бы на один вопрос.

Артур приподнял руку, давая понять, что внимательно меня слушает.

– Почему вы выбрали меня? Из всех претендентов.

– Вы нам подходите.

– Даже без магии? Разве не правильнее было бы взять мага?

– Это уже больше одного вопроса, – с улыбкой подловил меня Громов.

И, кажется, собирался продолжить, но в дверь постучали.

– Да? – Артур слегка повернул голову к двери, но взгляда от меня не отвёл.

В кабинет вошла невысокая темноволосая женщина. Чёрное строгое платье подчёркивало бледность гостьи. Она прошагала к столу Громова и, встав полубоком, равнодушно глянула на меня большими, слегка выпученными глазами. Протянула Артуру толстую папку, бряцнув связкой пёстрых браслетов на тонком запястье.

– Здесь всё.

Её голос оказался удивительно звонким. Он совсем не вязался с невзрачной внешностью и сероватой кожей.

– Алевтина Сергеевна, мы можем поговорить с вами позже? – Громов выразительно посмотрел на меня.

Так, что я сразу поняла – мне пора. Внутри кольнуло: толку от моего прихода оказалось мало. Но я молча развернулась и с немым протестом двинулась к выходу. Взялась за ручку двери и уже почти покинула кабинет, как услышала:

– У-у, а душок-то не слабый!

Не поняв, что это значит, я резко обернулась и уставилась на даму в чёрном, которая теперь глядела на меня с интересом.

– Что, простите?

Отчего-то я была уверена, что фраза относилась ко мне. Даже захотелось поднять руку и понюхать подмышкой – может, и правда от меня плохо пахнет?

– Агата Дмитриевна пошутила, – Громов строго глянул на женщину. – Впрочем, – добавил он тут же, – нам и правда пора поговорить. Зайдите ко мне после ужина.

Я кивнула, уже вообще не понимая, что к чему, и вышла из кабинета.

Поужинав ленивыми варениками, я вернулась в комнату. Быстро оделась, мельком глянула в зеркало, вытащила косу из-под кофты, чтобы не колола кожу, и отправилась в учебный корпус. Коридоры школы пустовали и мои шаги гулким эхом отдавались от каменных стен. Секретаря не было, и я сразу подошла к двери кабинета. Постучала – тишина. Я взялась за ручку и замерла. Через пару секунд, с бьющимся мелкой пташкой сердцем, вошла.

Кабинет оказался пуст. Я огляделась, прошла дальше и села на стул. Стянула куртку с шапкой и принялась ждать. Но долго усидеть не получилось: взгляд упал на голую стену, у которой раньше стоял шкаф со стеклянными дверцами. Интересно, куда он делся? Я подёргала ногами, пытаясь унять нетерпение. Но куда там! Тут же ещё и лестница эта! Винтовая, таинственная… Не в силах оставаться на месте, я подскочила и взлетела по ней.

Наверху обнаружилась небольшая комната с низким потолком и несколькими шкафчиками. Среди них оказался тот самый, что был внизу. На узких полках покоились предметы, от которых исходила притягательная сила. И этому энергетическому зову невозможно было сопротивляться.

Я подошла ближе. Почти ткнулась носом в затемнённое стекло. Первой меня завлекла резная шкатулка с объёмной крышкой, инкрустированной драгоценными камнями. Тяжёлая, наверное. Я перевела взгляд дальше. На плоской гладкой дощечке лежала ручка. Та самая, которой я подписывала контракт. Даша говорила, что ручка – артефакт? Я скользнула взглядом по всем трём предметам. Каждый покоился на своей подставке, и каждый был сделан из дерева. Их поверхности усеивали графические символы, значения которых я не понимала. Глаза остановились на бархатной подушечке, на которой красовался орёл. Крылья птицы широко расходились в стороны, а острые когти массивных лап впивались в мягкий бархат опоры. Красные глаза-рубины отливали хищным блеском. Мне захотелось коснуться статуэтки, и рука невольно потянулась к дверце шкафа. Показалось – орёл дрогнул, словно поддерживая моё желание. Я затаила дыхание, уже почти чувствуя кончиками пальцев шероховатую поверхность и выбитые на ней руны…

– Добрый вечер.

Негромкий голос Артура заставил меня подпрыгнуть и отдёрнуть руку. Я моментально пришла в себя. Боже, что это было? Наваждение какое-то…

– Простите, я только хотела посмотреть.

– Ничего страшного. Артефакты… притягивают. И этой силе трудно сопротивляться. Вас они привлекают неспроста.

– Почему?

– Потому что вы маг, Аля.

Я захотела рассмеяться. Потом заплакать. Затем снова хохотать. Но вместо всего этого плюхнулась на стул, который откуда-то оказался позади меня. В ушах зашумело.

– Вы – маг, – мягко повторил Артур, садясь напротив. Он наклонился и заглянул мне в лицо. – И убедитесь в этом сами, когда сила проявится. Поэтому я взял вас на работу.

Я с трудом понимала, что говорит Громов. В голове гудело, руки тряслись. Меня начинало тошнить.

– Успокойтесь, – голос Артура звучал глухо и неестественно, будто нас разделяла плотная и шумная пелена дождя.

– Вы шутите?

– Нет.

– Но… Какой из меня маг? Я ничего не умею! Да и вообще, узнала о магии, только когда сюда приехала.

– Так бывает. До определённого момента магия может не показываться. Иногда её подавляет стресс или какое-то травмирующее событие. Но сила совершенно точно в вас есть. И она рвётся наружу. Нужно лишь начать тренироваться, чтобы выпустить её на волю.

Мне казалось, что Артур говорит на незнакомом языке. Когда я впервые услышала от него о магии, мне хотелось сопротивляться, спорить, говорить, что это чушь и ерунда. Сейчас спорить не хватало сил, словно из меня выкачали всю жизненную энергию.

– Понимаю, что новость весьма… м-м… необычная, – подбирая слова, продолжил Громов. – Чтобы принять её, вам понадобится время и наставник, с которым сможете обсудить любой вопрос, касающийся магии. Вашим наставником буду я, – сразу же добавил он, разглядев в моих глазах вопрос.

Я тряхнула головой.

– Невероятно…

– Подумайте, не случалось ли с вами чего-нибудь странного? Того, что на первый взгляд кажется совпадением и пустяком. Того, чему вы не придаёте значения и находите логическое объяснение. Внезапно погасший свет, меняющиеся местами или потерянные, а потом найденные неожиданным образом предметы, сломанные вещи, которые словно по волшебству становились целыми или наоборот?

Артур перечислял, а я перебирала в мыслях своё прошлое. Вспомнила, как в детстве мои обидчики оказывались наказаны удивительно быстро и самым необъяснимым образом. Мигающий свет, когда я волновалась. Стаканы в столовой, бинокли бабулек-сплетниц в театре, перегоревшие лампочки в квартире в ночь, когда…

Я вскинула голову и широко распахнутыми глазами посмотрела на Артура. Он многозначительно закивал, поджав губы.

– Я почувствовал вашу силу почти сразу, когда мы оказались у вас дома и…

Он замолчал, но продолжать было не нужно. Я и так прекрасно помнила, что произошло дальше. Но принять факт того, что я обладаю какой-то там силой, магией, пока не могла.

Не мог-ла!

– А много у вас… подопечных?

– Вы все мои подопечные, – улыбнулся Артур. – Но если вы имеете ввиду личное наставничество, то нет, немного. Я беру лишь самых сложных учеников, сила которых трудно поддаётся контролю. И таких как вы, чья магия не проявилась в положенное время.

– Какое время положенное?

– Четырнадцать лет. Именно в этом возрасте приходит первая волна силы.

– Поэтому здесь нет младшего звена?

– Именно, – кивнул Громов.

– А есть ещё школы? Или только ваша?

– Нет, не только. Есть ещё пять, в разных регионах. С теми, что за рубежом мы контактируем редко, но и там тоже обучают магии. Наша школа древняя. Она появилась первой и находится в самом сильном месте планеты. Именно здесь, если верить легендам и летописям, жил первый маг. Школа построена там, где росло дерево, с которого и началась магия.

– Сандаловое, да? – я вспомнила о книге, которую недавно читала.

– Верно.

– И много в мире магов?

– Нет. Я бы даже сказал, очень мало. Некоторые, такие как… вы, кто остался без родителей и не знал о магии, и до школы не всегда доезжают. Не успеваем их отыскать.

– Что с ними происходит тогда?

Артур крепко сжал челюсти.

– Сходят с ума, оказываются в психбольнице или умирают.

У меня защемило в груди.

– Вы очень любите их, да? Детей.

– Я и сам когда-то был таким, – он провёл пальцами по волосам. – И мне повезло оказаться здесь, обучиться. Теперь я выплачиваю свой долг, потому что именно им – долгом, считаю отыскать всех, кого смогу, и помочь этим детям.

– Не только детям, – слабо улыбнулась я. – А как вы находите людей с силой?

– Это делают наши выпускники-медиумы. У них оголено и сильно развито чутьё, и они практически сразу ощущают, есть в человеке сила или нет. Медиумы живут почти в каждом городе, ездят по областям, деревням. Прислушиваются к происшествиям, просматривают новости, многое узнают от духов предков. Для обычной части мира, эти дети – трудные подростки. Из-за случайного выброса магии обычно сомнений в этом не возникает, и другие школы только рады избавиться от проблемных учеников. Те ребята, что выросли в магических семьях, просто приезжают сами. Все они проходят специальную комиссию и получают направление сюда.

– А если в ребёнке всё-таки нет силы? И это на самом деле трудный подросток?

– Тогда мы говорим родителям или опекунам, что ошиблись и не сможем помочь их ребёнку. Но оставляем контакты или передаём их дело в обычную школу для действительно трудных детей. За столько лет работы мы успели обзавестись полезными связями, – улыбнулся Артур, заметив моё удивление такой оперативности.

– А-а! Так вот, что это было? – воскликнула я, обрадовавшись дошедшему до меня пониманию хоть одной из загадок. – У вас в кабинете! Та женщина в чёрном, она – медиум? И почувствовала тогда мою силу?

– Именно так.

– А почему «душок»?

Громов улыбнулся шире.

– Это манера экстрасенсов. Особенно Агаты. Она руководит всеми поисковиками, которые собирают учеников для нашей школы. Каждая сила для них имеет запах, хотя, фактически, это сила Духа, нашей души, то есть. А медиумы так ласково именуют её.

– Души? – с сомнением переспросила я, потому как связи магии с чем-то божественным уж вообще не предполагала.

– Да. Магия – сложный процесс. Он невозможен без искры души. Но и мозг с огромной нейронной системой играет не последнюю роль. Именно эта взаимосвязь – души, мозга, тела – и обеспечивает активацию силы.

Я опёрлась локтями о колени и потёрла пальцами виски. Что-то такого я не ожидала…

– Именно поэтому и нужно упражняться. Регулярные тренировки и практика помогают объединить физическую оболочку с ментальной силой. Разум и душу. Нашу нейронную систему с искрой. Так что больше всего времени здесь мы уделяем практическим занятиям, но это не значит, что остальное детям не нужно.

– Математика, русский и всё такое?

– Имея магические способности многие ученики не хотят изучать простые предметы. Магия… м-м… овладевает ими, соблазняет, рисует будущее лёгким и беззаботным. Но я хочу, чтобы дети получили здесь, как можно больше. Им только кажется, что колдовства будет достаточно для полноценной жизни, что они – сильные мира сего. Но не замечают, как искра развращает их, забирает энергию и растрачивает ресурс организма. Обычные знания нужны не меньше специальных.

– Чтобы жить среди людей?

– Да. Использовать магию в открытую опасно. Не думаю, что мир готов принять нас. По крайней мере многолетний опыт показал, что лучше оставаться в тени. Так безопаснее, для самих людей в первую очередь. Многие из наших выпускников сначала продолжают учиться в вузах, а потом живут обычной жизнью, трудятся на обычной должности в какой-нибудь компании или организации. А это требует знаний.

Я понимающе закивала. С учётом того, как любит и одновременно боится народ всего сверхъестественного, не трудно предположить, что будет, если открыть силу окружающим. Сначала устроят серию ток-шоу, будут выстраиваться в очередь к магам, чтобы зарядить водичку или узнать будущее, а потом загонят их в психбольницы или какие-нибудь скрытые лаборатории для опытов и экспериментов. Если вообще не запихнут всех одарённых в отдельные районы, подальше от обычных людей.

– Как магия действует?

– Внутри души зарождается искра. Она находится там всегда, с самого рождения, но раскрывается в полную силу в подростковом возрасте. До этого времени могут быть лишь случайные её проявления, которые обычно воспринимаются, как везение или удача.

Я рассеянно крутила пальцами кулон на груди и прислушивалась к своим чувствам. Никакой магии внутри себя я не ощущала. Видимо, отрицание ещё не прошло. Что там наступает дальше? Гнев, торг, депрессия? Можно сразу к принятию?

Я глубоко вздохнула.

– Господин директор, а вдруг вы ошиблись?

– Нет, я не ошибся, – Артур наклонился и заглянул мне в глаза. – В вас, Алевтина, накоплен огромный потенциал. Я его чувствую. Особенно ярко ощутил, когда… – он замолчал и слегка улыбнулся. – В общем, я не ошибся, – повторил Громов, откидываясь на спинку стула.

То, что он был так уверен, начинало убеждать и меня.

– Почему у всех разная сила?

– Генетическая программа, предрасположенность, опыт рода в прошлом. Плюс индивидуальность играет роль. Когда искра, мозг и тело сливаются воедино, то проявляются по-разному. Сила улучшает работу мозга, раскрывает и пробуждает те зоны, которые недоступны обычному человеку. А мозг, в свою очередь, направляет силу, делает её осознанной. Эта взаимосвязь даёт возможность изменять материю и пространство вокруг нас.