Хочу быть богатой и знаменитой

Так сам с собой разговаривал охотник и посматривал в сторону потенциальной добычи.

Ничего не изменилось, и никто не изменился! Только подожди немножко, я тебя сначала привяжу к себе крепче, чем в прошлый раз, ошибки больше не будет, а потом на блюдечке с голубой каемочкой тебя преподнесу, кому надо. За хорошие денежки. Теперь не продешевлю.

Внезапно перед капотом внедорожника возник микроавтобус. Опустилось стекло и пушистая голова Катеньки, сотрудницы машбюро, высунулась в окно:

– Регина Александровна! Давайте с нами! Нам Пал Палыч разрешил Газельку взять, а она в ремонте, так Федюня, он сегодня дежурный механик, нам Мерсика дал. Мы, правда, в магазин хотели вначале заехать за продуктами, так мы там быстро!

Губы сами расползлись в улыбке, и Регина шагнула к машине:

– Спасибо, мне тоже в магазин не помешает. Так, что я с вами.

Двери еще не закрылись, а Катя-егоза уже интересовалась:

– А с кем это вы говорили? Ну, в той большой черной машине? Это кто? Ваш знакомый или поклонник?

Одна из молодых женщин засмеялась:

– Катька, ты – болтушка! Хорош молоть языком. Вот точно девчонки говорят, вы в машбюро намолчитесь за день, потом вас не переслушаешь.

– Не твое это дело, Катенька, не твое, – Марина Николаевна, главный бухгалтер, с укором покачала головой.

– Не мое? А вдруг любовь у них, они поругались и нужно помочь влюбленным. А тут – я, вот она. Хоп – и помогла!

– Ага, хоп, и мужика увела! – Девчонки из бухгалтерии захохотали в голос.

– Да ну вас всех! Злые вы! Никакого понятия о том, как тяжело влюбленным! Вот я читала в журнальчике…

– Все Катерина, умолкни со своим журнальчиком! Видишь к магазину прибыли! Андрей Сергеевич, мы – быстро!

Водитель обернулся к хохотушками:

– Девоньки, жду вас не боле двадцати минут. Так, что поторапливайтесь!

Настроение Регины Александровна просто расцветало. Очень кстати и магазин, и машина, и Андрей Сергеевич. Он дядька не вредный, до дома доставит. А значит надо все, что имеет не маленький вес, прикупить. Итак. Сахар, спагетти, рис краснодарский классический и пропаренный. О, гречка!

– Гречку здесь брать не рекомендую, она затхлая какая-то.

Регина вздрогнула и оглянулась, сзади стоял красавчик из той, роскошной машины.

– Опять – вы!

– Снова – я! – И обаятельнейшая улыбка.

Вместе со страхом пришло раздражение:

– Вы что, за мною следом перемещаетесь?

Мужское плечо дернулось как-то по-девчоночьи:

– Вот еще, очень надо. Просто так совпало. Хотите гречку, ну и лопайте ее на здоровье!

– Спасибо, что разрешили, – старалась, чтобы голос звучал спокойно. А по спине уже бежала морозная волна, как будто опасность была совсем рядом, а она ее не распознала сразу. Чего привязался этот, как с картинки? Интуиция вопила: его нужно бояться!

Девушка глянула в его сторону, не поворачивая головы, из-под ресниц. Вроде бы повода для реального страха не давал. Все равно как-то не по себе только от того, что он рядом и капельки пота уже бегут по спине. Бррр, кошмар ходячий в стильной обертке. Регина демонстративно отвернулась и кинула в тележку пакет с гречкой.

Катенька краем глаза зацепила шикарно одетого мужика, громко и агрессивно разговаривающего с Региной Александровной, а еще увидев, как она кусает губы и хмурится, быстро нырнула в соседнюю секцию:

– Девочки, а около Регины мужик какой-то орет. Красивый.

– Где они? – Тиночка из бухгалтерии завертела головой.

– Про гречку ор был, значит в соседнем проходе.

Главбух скомандовала:

– Катька, бегом туда, ты все одно без телеги!

Ниночка, из отдела стратегического планирования, всполошилась:

– Девочки, надо к ней бежать, она ведь не отобьется от этого психа. А что на психа нарвалась – факт. У них сезонное обострение! Осень!

– Погодите-ка, – Марина Николаевна давно приметила Андрея Сергеевича, который пас всю их компанию. Она-то знала, водится за ним такой грешок, любит он за народом издалека приглядывать. Махнула ему рукой.

Водитель микроавтобуса компании с самого начала решил походить по магазину понаблюдать за девчонками. Было у него такое хобби. Коллекционировал он поведение людей в магазинах. Когда человек сосредоточен на покупках, и не столь тщательно следит за выражением своего лица, о нем многое можно понять. Например, истинное отношение к обстоятельствам, ценам, обслуживанию, да и к жизни вообще. С головой выдают мимика, жесты, движения и прочие мелочи в поведении. В этот момент видно настоящего человека, его характер, привычки: тут натура полностью обнажена! Здесь никто не прикрыт той картинкой, которую хочет всем показать. Вот и сейчас наблюдал за девчонками и улыбался в усы. Внезапно услышал:

– Дядя Андрей! Там Регина на психа нарвалась, – Марина, пыхтя от быстрой ходьбы, пальцем ткнула по направлению к соседнему проходу. До него он буквально бежал.

– Регина, – бас водителя прозвучал над самым ухом, – ты скоро уже?

– Ой, Андрей Сергеевич!

Господи! – подумала Регина, – дай силы не начать страдать энурезом и заиканием! Что за день такой, все норовят подкрасться и в ухо рявкнуть!

– Фу ты, аж ладошки мокрые, – она пыталась справиться с испугом. Получалось плохо.

– Чего переполошилась-то? Задумалась над лапшой?

– Угу. Над лапшой. Вообще-то все взяла. Уже бегу на выход. Кошачий корм только прихвачу.

Бегу-то, бегу, не запнуться бы и не шлепнуться со всего размаху. Только вот градус настроения уже точно начал падать от встречи с этим «красавчиком». Настроение! Стоять! Любое движение – побег, прыжок на месте – провокация! Нет, мужик блондинистый, фиг ты меня собьешь с ровного настроя. Чего привязался со своей гречкой? Затхлая она тебе, да на здоровье! Неприятно-то как! Видела я его где-то или нет? Вспомнить бы, что же в тебе такого знакомого? Как бы спросила тетя Фрося? Кто ж ты, мил человек?

– Регина, ты все взяла, что надо? – водитель настороженно поглядывал по сторонам, провожая глазами странного щеголя. Высок, морда настолько смазлива, что бабы готовы шеи свернуть. И одет как на бал, вон, после него одеколоном слегка пованивает. Приятный запах, а как будто гнильцу маскирует. Нет, девочки, он не псих. Ему Регинка нужна. Ох, как нужна, прямо кровь из носу, как нужна. Ладно, сейчас мы ее до дому, до самой двери доведем, а вот что потом, надо покумекать. О! Откуда тут молодой безопасник нарисовался? Совсем все интересно становится. Вот с кем это дело сейчас бы обсудить.

Девушки, стоя в очереди, гомонили у кассы.

– Регина Александровна! – Одна из компании махнула Регине рукой, – мы уже очередь заняли, к нам идите!

– Смотрите, а мужик-скандалист у дверей стоит. Надо, чтобы дядя Андрей Регину из зала прямо в машину забрал, мы с покупками сами управимся, – Тиночка бухгалтер, завертела головой, высматривая водителя.

Остальные тоже были настороже.

– Девочки, смотрите, Сергеич с новым начальником службы безопасности.

– Откуда ты, Катя, все знаешь?

– А вот! Я у Полины Платоновны сегодня приказы забирала, его видела, вот и спросила.

– Ох и страшон же батюшка.

– Нда, на морду – не красавЕц. Зато, какие плечи, тонкая талия.

– И кубики, наверное, есть…

– А ноги? Накачанные ровные ноги.

– Черноглазый и нос крючком.

– А губы-то, губы! Пухлые, ровные, а край, как кто карандашиком рисовал.

– Угу, на такие в магазине лучше не смотреть.

– А где смотреть? – Катя разглядывала мужчину с заинтересованностью посетителя выставки изобразительного искусства.

Ее вопрос остался без ответа, зато Тиночка добавила:

– Не бугай.

– И лысый.

– Не лысый он, бритый.

– Как говаривала моя прабабка – однако, жгучий брунет.

– Судя по губам – капризен уж больно. А так интересный.

– Если присмотреться он даже очень ничего. Крупноват немного, так это и в тему. А какой вид сзади! Все такое упругонькое, кругленькое, приятно, должно быть, не только глазу. А ручонки шаловливые так и тянутся потрогать.

– И ущипнуть! Ох, грехи наши тяжкие!

Женщины переглянулись и снова засмеялись.

– Он не бритый, смотрите, у него и брови, и ресницы опалены. Наверное, волосья на голове тоже огнем прихватило, вот и побрился.

– Шашлыки поди жарил, вот и подпалил.

– Ничего, волоса не зубы – небось отрастут.

– Руки интеллектуала, смотрите, у него какая кисть и тонкие пальцы.

– Ага, и не волосатые.

– Тоже опалил, наверное.

– Так вот, судя по виду сзади, у него, должно быть, очень …гм! – хороший эмм… нрав.

Катя, самая молоденькая среди всех собравшихся, фыркнула, глядя на обсуждаемую фигуру:

– Действительно, судя по его роже, ну такой он добрый и приветливый! Жуть кромешная!

Вся женская компания грохнула хохотом:

– Катя, ох, не могу!

– Катька, да не про то речь!

– Катерина! Какой ты еще ребенок!

– Ой, мама моя! Катюха!

– Да ну вас! Все с вывертом каким-то. Говорите про нрав, вот про нрав и говорите, а то: не про то речь! Старые кошелки.

Девочки хохотали над Катериной, а она, похоже, немного обиделась.

Елена Ивановна, зам главного бухгалтера, погладила приятельницу по плечу:

– Эй, старая кошелка, тебе послезавтра тридцать один стукнет. На тортики глянь, тут своя кондитерская, все всегда свежее и вкусное.

Стажер на должность начальника службы безопасности внимательно слушал водителя, а мысли шли параллельно диалогу и не мешали внимательно отслеживать ситуацию вокруг.

Оказывается, Андрей Сергеевич работал в компании с момента ее основания. Завгар про него сказал, что это – скала, спокоен, невозмутим и надежен. В разных ситуациях проверен. Молодь называла его уважительно дядей, он и не противился. Вот и сейчас ситуацию с начальницей орготдела быстро засек, а она более чем странная.

Регина шарахается от какого-то мужика. Сергеич видел, как щеголь очень настойчиво приглашал ее в свою машину, потом поехал следом за ними, устроил сцену в магазине. К чему бы это? Судя по поведению Регины, она его не знает и боится. Надо проводить девушку и приглядеть.

А что там девочки про его… гм… нрав говорили? Краем уха обсуждение все-таки захватил. Неет, ну приятно, в кои-то веки заценили вид во всех сторон. Щелкнул пальцами:

– Ох, девки – шельмы! Плесни-ка мне еще «Агдам», интересую еще дам, интересую! Интересую! – Пропел он про себя строчку песенки из старой оперетты.

Проследил глазами как нагруженные пакетами женщины вышли из магазина и начали усаживаться в машину.

– Дядя Андрей, можно ехать, – дружно оглядели друг друга, – все здесь!

Седая голова водителя повернулась в сторону пассажиров:

– Значит так, девули. Сейчас Регину Александровну завезем, потом остальных.

Заурчал двигатель, и машина мягко покатила со стоянки. Огромный джип, пропустив микроавтобус вперед, последовал за ним.

В салоне разговоры не прекращались.

– Регина Александровна, приходите в среду на обед к нам в отдел. У меня день рождения, чайку попьем. Заодно и документы подпишите. Там Эмику опять какие-то железки пришли.

– Спасибо, Тина, я приду! На день рождения принято приходить не с пустыми руками. Может, скажете, что хотели получить в подарок? Не хотелось бы дарить непонятно что или абсолютно бесполезное и не нужное.

– Вот это понимаю подход! Хочу заварочный чайник. Большой! На литр. У меня вся семья чай пьет, мы пакетики не уважаем, а в семье, – Тина начала загибать пальцы, – итого девять душ, приходится два чайника держать на столе, и то, иной раз, всем не хватает.

– Люблю конкретные пожелания на подарки! Заморачиваться не надо и знаешь, что твой подарок будет кстати. Будет вам Тиночка большой заварочный чайник!

Машина заехала в просторный двор:

– Регина Александровна! Приехали!

– Спасибо, Андрей Сергеевич. До свидания всем!

– Счастливо!

– До завтра!

– Хорошего вечера!

Микроавтобус выезжал со двора, когда Катерина ойкнула:

– Ой, дядя Андрей, а они за Региной оба приехали следом. И блондин этот, и бугай, в смысле безопасник новый тоже.

Водитель с удовлетворением глянул в зеркало, кивнул своим мыслям, а вслух сказал:

– Разберутся. Не маленькие. Все загрузились? Никого не оставили? Тогда вперед, девули!

ГЛАВА 3

Регина поднималась на свой этаж и костерила себя вдоль и поперек.

Уфф! Жадность не порок, а большая дурость. Куда нахватала? Дорвалась до бесплатного транспорта. Доволочь бы все это дело до двери так, чтобы пакетики не лопнули. Пакетики не лопнут, лопнет твой пупок, дорогая. Или он развязывается в таких случаях? Развязывается – не развязывается. А вот грыжа у тебя будет. Это точно! Надо в Интернете посмотреть, что такое грыжа. А то все – грыжа, грыжа, – а ты и не знаешь, что это такое, хотя уже возраст к тому и идет. К грыже. Интересно, возраст от грыжи или грыжа от возраста? Глупость какая: возраст от грыжи! Конечно, возраст – страшная штука, особенно когда тебе уже глубоко за двадцать, почти тридцать, но еще не сорок.

С таким жизнеутверждающими уговорами доплелась до квартиры:

– Вот она родная, долгожданная дверь! Приветствую тебя, мой дом! Доволоклась до тебя с неподъемным грузом! Ура! Разуемся, разденемся, ручки помоем, холодильничек откроем: молоко, масло, кефирчик, огурчик. Холодильничек закроем!

Вздрогнула от внезапно возникших звуков. Громко, заунывно, на одной ноте. Что бы это? Сирена? Пожар? Не похоже. Откуда звук? Что это, в самом деле?! За окном? Балкон? Пришлось спешно открывать балконную дверь.

– Мурзон, паршивец! Что ж ты так орешь?! Ты не кот, ты слон в кошачьей шкурке! В гости пришел? Входи! Угощение уже в миске. Заходи, мой хороший.

Огромный полосатый кот вел себя странно, он делал шаг вперед, потом глядя на нее, снова уходил на балкон и орал как ненормальный.

– Да что случилось-то? Куда ты меня зовешь? Ну, идем. Да идем уже, идем. Не ори ты так, а то у меня мурашки строем по спине туда и обратно уже несколько раз сбегали. Что случилось, спрашиваю?

– Регина …, – какой то ли шепот, то ли стон.

– Регина …, – это, похоже, Амыр.

Регина перегнулась через балконную перегородку, а там лежит хозяин Мурзона.

– Голова…, выходил на балкон и упал, встать не могу, – видно было, что он испытывает сильную боль.

– Погоди немного, сейчас к тебе через балкон переберусь. Погоди минуточку, только трубу подергаю, мне за нее подержаться придется. О-оп! А вот и я.

Открывшаяся картина повергла девушку в ужас.

– Ничего себе! Погоди, дай сообразить. Как тебя вернуть в комнату и доволочь до дивана. А где еще болит? Нога сломана – это понятно. Ногу сейчас к швабре примотаем, а потом я тебя на горбушке до дивана попробую донести.

Регина прекрасно понимала, это сильно сказано – донести, с ее пятьюдесятью против его девяноста килограммов. А вдруг что-то с позвоночником? А если с головой? Значит, его нельзя трогать. Господи как страшно-то! Только не бояться и не паниковать. Как он упал? Лежит так, что его не поднять, под ребрами балконный порожек, голова на балконе на полу. Как бы еще в комнату попасть, на него не наступить.

– Ты не расстраивайся сильно, сейчас скорую вызовем, доктора приедут и все будет нормально. Все хорошо будет. Сейчас тихонько в комнату проскользну, буквально на одном носочке. Как говорила тетя Фрося, все будет у нас ладом. Да? Мурзон?

– Болит сильно, – Амыр дышал прерывисто, с каким-то хрипом, – но мы еще встретимся, любимая, так было предсказано.

Неужели бредит? Господи, как страшно!

– Потерпи, мой хороший, сейчас, мы уже вызвали скорую. Звонок в дверь слышишь? Для скорой слишком быстро, это кто-то там к тебе пришел.

Звонок звонил не переставая.

– Это кто ж такой лютый? Или упрямый, каких мало. Амыр, ты с почтальоном или с соседями не поссорился часом? Это они обычно, когда сердятся, так в дверь звонят. Я бы сказала, трезвонят.

Регина явно «забивала эфир», чтобы только не молчать, чтобы были заняты руки и мозг.

Двери распахнула не глядя. За порогом стоял тот самый магазинный бугай, чьи стати девушки очень энергично обсуждали.

Чем-то явно недовольный, вдруг неожиданно рявкнул:

– Что у вас происходит?!

Она вцепилась в косяк рукой, второй держась за ручку двери:

– А вы как здесь? Вы же безопасностью компании занимаетесь, а тут-то, каким ветром?

Тон немного понизился:

– Что. У вас. Происходит.

– У нас происходит Амыр. Кажется, он ногу сломал.

– Можно мне войти?

Регина оглянулась и прокричала:

– Амыр, он просит разрешения войти!

Глухо и еле различимо услышала:

– Кто он?

Ей снова пришлось повернуться к гостю:

– Вы кто?

Тот фыркнул:

– Театр абсурда.

И уже громче:

– Я – Рахманов Тимур Давидович, стажер на должность начальника службы безопасности компании, где работает Регина Александровна! Мы с нею немного знакомы!

Мельком глянул на девушку и продолжил:

– Я хочу помочь!

Амыр прохрипел в ответ:

– Он воин. Честен и бесстрашен. Он поможет. Пусть войдет.

Регина махнула пришедшему рукой, приглашая пройти в квартиру. Забежав вперед задала вопрос, который уже зудел на языке:

– Амыр, откуда ты взял, что воин и все остальное? На мой взгляд – обычный человек, хотя может и служил в армии. Откуда это знаешь? Ты его даже не видишь. Он у двери в комнате стоит, а ты головой на балконе лежишь.

Глухой стон и ответ:

– Таких вопросов шаману не задают. Все потом, девочка, все потом. Только ему не надо знать о том, что я шаман. Нет. Не надо. Давай его сюда.

Оглянулась на гостя:

– Проходите, вас зовут.

Неожиданно для него схватила за рукав и тихо проговорила:

– Амыр странно иногда себя ведет, не обращайте внимания, он воевал и был контужен. Может это последствия? Он очень хороший человек, не агрессивен, адекватен, но иногда, немного… своеобразный. Вот теперь идите.

И тот шагнул к Амыру.

– Здравствуйте, – Тимур внимательно осмотрел обстановку, – да уж, не самое удачное приземление. Постарайтесь не шевелиться. Как ощущаете, с позвоночником есть проблемы? Встать с моей помощью сможете?

– Нет. Нужны двое мужчин.

– Ясно. Думаю, вас, действительно, трогать не стоит.

Оглянулся, встретился глазами с помощницей:

– Скорую вызвали?

Регина утвердительно кивнула, пристраивая под голову пострадавшего подушку.

– Хорошо. А вам, уважаемая Регина Александровна, я бы настоятельно порекомендовал не лазить с балкона на балкон. Упасть с четвертого этажа – это не шутки, – Тимур был зол.

Когда увидел хрупкую женскую фигурку, перебирающуюся через перила, и на несколько мгновений повисшую над пустотой, у него похолодело в груди. В момент преодолел расстояние от машины до дома, стоял, задрав голову, страховал ее, был готов подставить руки, чтобы, насколько возможно, амортизировать удар от падения, если такой вдруг случится. Внутри все дрожало, до сих пор не мог успокоиться и прийти в себя от ее безрассудного поступка.

– Скорее всего, вас госпитализируют, – обратился он к Амыру.

И не глядя на нее почти распорядился:

– Регина Александровна, наверное, надо помочь собраться в больницу. Что там взять, не знаю, ложку-чашку-кружку, тапки, полотенце, пижаму.

Девушка снова перебралась с балкона в комнату:

– Амыр, я соберу, мне не трудно, – она была не только расстроена, но и напугана состоянием мужчины. Для нее он давно был не просто соседом, а самым надежным другом, который частенько вытаскивал ее из таких душевных кризисов, что не всякому психотерапевту под силу, а он с этим справлялся. Регина очень ценила эту дружбу, хотя разница в возрасте была существенной.

Постояла, подумала, потерла лоб. Наверное, действительно, нужна посуда, средства гигиены. Что там у мужиков? Мыло, бритва? Спросить – не спросить? Амыр всегда без бороды и усов, бреется же он чем-то? В ванную заглянуть что ли?

Открыла двери и замерла. Вот это чистота! По сравнению с ним, я –хрюшка. Тут прямо как в операционной. Полочка и шкафчик. Открываем. Мыло, бритва, а это-то что? Баллончик с чем-то. По китайски-японски-корейски я не читаю, а перевода нет. Ладно, кинем и это китайско-корейское-японское нечто в пакет, может что-то важное для мужика. Бритвенный станок и бутылка с лосьоном.

Вышла из ванной:

– Амыр, какие-то пожелания будут? Мне и вправду не трудно.

– Тебе девочка и впрямь не будет трудно, потому, что собирать нечего. Все, что есть, все на мне. Зачем лишнее? Вечером постирал – утром надел. А кастрюлька, ложки и чашка – на кухне.

Шагнула туда и почти прокричала:

– Не обидишься, если сделаю подарок? От меня? Просто подарю кое-что, на мой взгляд, нужное.

– Нет, на тебя не обижусь. И приму от тебя подарок. Но только от тебя.

Регина в ожидании медиков начала заметно нервничать. Да где же скорая? Чего они так долго? Здесь человеку плохо, а они тащатся еле-еле. О! Звонят в дверь. Наконец-то!

– Это доктора!

Действительно, в квартиру вошел мужчина в форменной одежде врачей скорой помощи.

– Здравствуйте, проходите, пожалуйста. Амыр Каримович неудачно упал, трогать его не стали до вашего приезда.

Доктор прошел в комнату, присел около пациента:

– Не спрашиваю, как себя чувствуете – вижу, что паршиво. Пошевелить пальцами рук можете? А ног?

Обернулся к фельдшеру:

– Серега, неси щит, зови Дмитрича. Поможете его переложить? – обратился к Тимуру.

Тот кивнул, внимательно наблюдая за манипуляциями врача. Богатый боевой опыт давал прекрасную возможность оценить качество оказываемой медицинской помощи.

Врач привычным движением раскрывает кейс, выбирает лекарство, делает укол и, наблюдая за состоянием больного, разговаривает с ним:

– Сейчас переберемся на щит и узнаем куда поедем.

Регина присаживается рядом со щитом, на котором лежит Амыр, берет его руку в свою, и с надеждой смотрит на врача. А тот звонит, говорит, опять звонит, опять говорит.

– А мест-то в травме нет, – видно, что доктор расстроен, – в коридор совсем не хотелось бы его определять. Может в пригороде?

Опять звонит, говорит, почти кричит, а у Регины назревает истерика, и справиться с нею девушка вряд ли сможет и это прекрасно видит Тимур. Она вначале шепчет, голос дрожит и срывается почти на крик:

– Как нет мест?! Он ветеран, он воевал, ему помощь нужна, ему очень больно, а он молчит!

Врач темнее тучи, от кого-то ждет ответа. Тимур, услышав ключевые слова о том, что Амыр ветеран, что воевал, достает телефон и тоже начинает звонить, поглядывая на травмированного, а в ожидании ответа интересуется:

– Амыр Каримович, скажите, как оно? Самочувствие?

Набирая номер телефона окружного военного госпиталя, Тимур, прошедший обе Чеченские, прекрасно знал, что вояку под медицинский присмотр штатских не отдадут, специфика не та, это – во-первых. А во-вторых, начальник госпиталя однажды высказал свое мнение о раненых воинах и качестве гражданской медицины, мат стоял такой, что генералы не знали, куда скрыться от стыда, только это ему запомнилось, и руки сами теперь действовали по инструкции, которую получил на этом запоминающемся совещании.

Осторожное покашливание с балкона вернуло его из воспоминаний.

– Норм, командир, еще жив.

– Регина Александровна, вещи уже собраны? Нет? Так займитесь, – в голосе Тимура прорезалось раздражение.

– Идите-идите. СТОЙТЕ!

Она замерла.

– Когда лезли через балкон, ключи от квартиры и телефон, конечно с собой прихватили. Неет? Теперь снова через балкон в свою квартиру вернетесь? Или моя очередь этот трюк исполнять?

Он выразительно помолчал:

– Ясно!

Девушка развернулась и уперла руки в бока:

– Чего это ясно? Ничего не ясно. Не надо через балкон. У Амыра Каримовича запасные ключи от моей квартиры есть. Мурзон однажды застрял у меня за трубой, и орал, пока меня дома не было, с тех пор запасной комплект здесь.

Она с тревогой глянула на пострадавшего:

– Я – к себе. Амыр, я быстро. Туда и обратно.

– Ну, хоть что-то приятное за день, – Тимур и Амыр улыбаются, хотя последнему улыбка дается с трудом.

Тимур вспоминает, что кое-что забыли:

– Амыр Каримович, документы ваши где? Их нужно взять с собой.

– Документы в левом шкафу на кухне, на верхней полке.

Быстро идет за документами. На кухне, на верхней полке. Паспорт, какие-то бумаги. Вот это да. Полковник в отставке. Наградное именное оружие. Герой Советского Союза, Герой России. Интересный персонаж. Квартира с евроремонтом, обстановка спартанская. Личных вещей на виду практически нет. Только шаманский бубен и колотушка. За чужаками внимательно наблюдаешь, полковник, оцениваешь будто, кто чего стоит. Интерееесно.

Стукнула входная дверь, на кухню вошла Регина и с надеждой посмотрела на Тимура:

– Вот, все принесла. Только мужских вещей у меня нет.