banner banner banner
Мне литература не нужна, я ее не сдаю! Размышления НЕсерьезного учителя литературы о подростковом нечтении
Мне литература не нужна, я ее не сдаю! Размышления НЕсерьезного учителя литературы о подростковом нечтении
Оценить:
Рейтинг: 0

Полная версия:

Мне литература не нужна, я ее не сдаю! Размышления НЕсерьезного учителя литературы о подростковом нечтении

скачать книгу бесплатно


Прием 2. Предъявление отрывка незнакомого произведения в качестве материала для ассоциаций

Каждому учителю, озабоченному проблемой детского нечтения, прежде всего советуют ознакомиться со знаменитым эссе Д. Пеннака (французского писателя) «Как роман», в котором автор подчеркивает особую важность собственно ЧТЕНИЯ на уроке: чтения учительского (в том числе наизусть, что вызывает особенное восхищение у старшеклассников, сами-то они ох как не любят это делать), чтения ученического (в том числе по ролям). К сожалению, в старших классах художественный текст мало звучит на уроке, учитель отдает предпочтение литературоведению, анализу, «препарированию» произведения.

А где же наслаждение-то?

Надо больше читать на уроках в старших классах! Как минимум этим мы убиваем двух зайцев: дети знакомятся с текстом и получают дополнительную мотивацию дочитать произведение дома. Как включить чтение в этап урока?

Если произведение крупное, учитель выразительно читает яркий отрывок и предлагает рассказать о своих ассоциациях.

Например, на уроке в 11-м классе (тема «Литература 21 века. Постмодернизм») можно познакомить учеников с отрывком бестселлера подростковой отечественной литературы М. Петросян «Дом, в котором…».

Двое мальчишек лежали на балконе на надувном матрасе, голова к голове. Мальчик в соломенной шляпе с пустыми рукавами рубашки, подмятыми под живот, монотонно бормотал, не поднимая глаз (…).

– Они белые и движутся, а по краям как будто рваные или немного покусанные. Снизу розоватые. Розовое – это вроде красного, только светлее. А движутся они очень медленно, надо долго смотреть, только тогда увидишь. Сейчас их мало. А когда бывает много, то уже не так солнечно, а если еще и тучи, то совсем темно, и тогда даже дождь может пойти…

Длинноволосый мальчик поднял голову и нахмурился:

– Не надо про то, чего нет. Рассказывай про то, что сейчас.

– Ладно, – согласился мальчик в шляпе и перевернулся на спину (…) – Значит, они белые, а снизу розоватые и тихо плывут, а вокруг все голубое.

Он прищурился, глядя сквозь выгоревшие ресницы в ровную, без единого облачка, синеву неба и, улыбаясь, продолжил:

– Под ними все голубое и над ними тоже. А сами они, как белые барашки. Жаль, что ты не видишь эту красоту…

Примерные вопросы:

Как вы думаете, где и с кем происходит действие?

На какие размышления наводит одежда героев?

Какое природное явление описывает один из героев? Зачем?

Можно ли понять, как герои относятся друг к другу?

Если произведение небольшое (либо 1—2 главы из романа), можно читать и обсуждать его тут же, на уроке, «по горячим следам».

Чтение вслух книг литературы конца 20-го – начала 21-го века вызывает особый интерес у детей: симпатию рождают и современные реалии, и язык книги.

Д. Пеннак также указывает на любопытную деталь, могущую произойти во время учительского чтения: кто-то из учеников, убаюканный мерным голосом… уснет прямо на уроке (что вполне вероятно, особенно?на первом уроке зимой).

Конфуз и неудобная ситуация, подумаем мы с вами.

Редкая учительская удача, утверждает Пеннак. А как это? А так.

Своей книгой Д. Пеннак доказывает, что традиция чтения заложена в человеке в младенчестве, когда мама читала книги или просто пела колыбельную песенку. Ребенок был наполнен материнской любовью, ее словами, чудесными историями и, счастливый, засыпал. Возродите этот святой «детский» момент на своем уроке, и будет вам счастье: «Заклепки-и-казаки уснул, уронив голову на руки. Уснул сладким сном, мирно посапывая. Нет-нет, не надо его будить, ведь так хорошо уснуть под колыбельную – это же самая первая из радостей чтения. Он снова стал маленьким».

Не зря же в советской педагогике среди функций учителя фигурировала и так называемая «материнская»!

Читайте ученику, радость чтения вновь пробудится, глубоко запрятанная, и даст свои плоды.

Непременно.

Прием 3. Предъявление ключевых фраз в качестве материала для ассоциаций

Интересный прием, заставляющий сесть дома за книгу, – это предъявить цитаты из книги. Предъявляя их, надо спросить, какие ассоциации они вызывают. О чем эта книга? Каковы ее герои? Здесь важно заранее НЕ называть ни книгу, ни автора, то есть тему урока записать позже.

Оцените нижеследующие цитаты:

«Убей в себе кукушку!»

«В любом сне главное – проснуться»

«Весна – страшное время перемен»

«Он улыбается. Как маньяк. Или влюбленный. Что, в общем-то, одно и то же»

Не правда ли, книга вас, как минимум, заинтересовала? (Приведены цитаты из книги М. Петросян «Дом, в котором…»)

Прием 4. Предъявление иллюстраций или творческих работ из различных материалов в качестве материала для ассоциаций

В рамках метода учебного проекта я иногда прошу подростков выполнить макет обложки к изучаемой книге или создать иллюстрацию, авторский портрет писателя, работу в стиле скрапбукинг. Такие творческие продукты впоследствии служат интересным материалом для мотивации вновь пришедших учеников. Покажите работы – раздайте на парты, оформите стенд в кабинете, сделайте презентацию с рисунками учеников прошлых лет – любая форма сгодится для этой цели.

Я замечала, что стенд с работами старшеклассников очень интересен для учеников 5—6 классов: они подолгу рассматривают их и задают интересные вопросы о произведениях, до изучения которых им еще четыре – пять лет.

С другой стороны, почему-то считается, что рисовать-приклеивать-лепить – удел «малышни». Вот ничего подобного! Авторитетно заявляю, что «большие» дети с охотой (даже юноши!) занимаются подобным видом деятельности.

Во время предъявления творческой работы необходимо спросить, какие ассоциации она вызывает? Какие проблемы подняты в произведении? О чем автор хочет поговорить с читателем?

Проектная работа по роману М. Петросян «Дом, в котором…» (бумагопластика)

«Дом – главный образ романа, взаимодействующий не только с героями, но и с… читателями книги» (из материалов проекта)

После изучения пьесы У. Шекспира в стиле скрапбукинг

Творческая работа по мотивам повести А.И.Куприна «Гранатовый браслет». Открываешь коробок – гранатовые сгустки крови Желткова заставляют вспомнить слова: «Любовь должна быть трагедией, величайшей тайной в мире»

После изучения творчества М.Е.Салтыкова-Щедрина (глина).

Альбом дамы начала 19 века. Проектная работа по мотивам повести А.С.Пушкина «Пиковая дама»

К повести А.И.Куприна. Металл

В стиле зендудл. Иллюстрация к роману М. Петросян «Дом, в котором…»

В качестве иллюстраций могут быть предъявлены и художественные фотографии, выполненные учениками предшествующих лет.

Конкурс фотографий «по мотивам» прочитанного произведения – еще одна достаточно эффективная форма работы со старшеклассниками.

Главное условие – постараться передать атмосферу и «вжиться» в образ героя.

По мотивам романа Ф. М. Достоевского «Преступление и наказание»

К роману А.С.Пушкина «Дубровский». Марья Кирилловна Троекурова любит героя, но… венчание с князем Верейским уже состоялось.

Прием 5. Просмотр буктрейлеров как материала для ассоциаций, а также чтение отзывов читателей о книге как прием, стимулирующий читательскую мотивацию

Задание: прочитайте отзывы, скажите, неужели вам не захочется хотя бы заглянуть в эту книгу?

«Эта книга – дверь в новую литературу». Д. Быков

«Этот роман ни на что не похож, читанное мною ранее. Чем? А сам не знаю. Это что-то непонятное, необъяснимое, непостижимое»

«Эта книга – живое существо и сама выбирает себе читателей. Если вы начали читать и бросили, это значит, что книга вас отвергла и не принимает».

(Приведенные отзывы – на произведение М. Петросян «Дом, в котором…»)

Прием 6. Сторителлинг на уроке литературы

Иногда для учителя очень кстати применить и сторителлинг.

Сторителлинг (от англ. Storytelling – «рассказывание историй») – современная форма сказительства; коммуникационный, эстрадный и маркетинговый прием, использующий медиапотенциал устной речи.

Я стараюсь превратить свой рассказ в некое действо и использую различные артефакты и даже… дополняю костюм «нужной» деталью.

К изучению повести А.И.Куприна «Гранатовый браслет»

Элементы театральной педагогики в уроке литературы – спорно?

Иногда, используя цветные мелки, начинаю рисовать, «помогая» своему рассказу на доске, символические картинки-схемы. Во время слушания дети должны составить аналогичную схему-картинку в тетради.

Это конспект урока, но вот в такой творческой форме. Особенно интересно тем, кто блестяще рисует. Я, к сожалению, не могу похвастаться этим талантом, поэтому ограничиваюсь рисунками-символами: сердце (для любовной линии), огромный топор (при анализе образа Раскольникова), халат или шинель (догадайтесь, какие произведения), монетки, стрелки, облако с грозой и прочее (подробнее об этом в отдельной главе).

Произведения крупной формы, но изучаемые обзорно, вполне подойдут для формы сторителлинга. Так я провожу уроки по творчеству А. И. Гончарова и Н. С. Лескова, изучаю поэму-эпопею Н. А. Некрасова.

Некоторые ученики увлекаются схемами-рисунками и дело доходит до аппликации (особенно, если, как и учитель, рисовать не умеют). Сторителлинг можно использовать и вместе с традиционной презентацией, слайды которой должны демонстрировать крупные иллюстрации с минимумом текста.

Конспект-схема по роману Ф. М. Достоевского

Презентация к уроку по повести И.А.Бунина «Господин из Сан-Франциско», стимулирующая читательскую активность старшеклассников.

Глава 2 Современное прочтение классики искажает авторскую позицию?

Всем нужны общение и встряска, нельзя целыми днями пребывать в благодушном оцепенении и потихоньку деградировать только оттого, что некому тебя позлить.

М. Петросян «Дом, в котором…».

Самое суперсовременное прочтение классики, из всего, что мне довелось видеть своими глазами, которое меня ошеломило и, можно сказать, сбило с ног – это постановка пьесы по повести Л. Н. Толстого «Отрочество» (драматург Я. Пулинович, режиссер-постановщик Г. Цнобиладзе) в екатеринбургском Камерном театре.

При изучении творчества Льва Николаевича я позволила себе поговорить на уроке об указанной повести. Общеизвестный факт: первым напечатанным произведением писателя стало знаменитое «Детство», которое дети уже читали в среднем звене. После первого успеха воодушевленный Толстой пишет «Отрочество». Мне представилось возможным после занятия, посвященного биографии писателя, дать урок по «Отрочеству» и зачитать вслух некоторые эпизоды произведения (эпизод, где Николенька ссорится с братом; конфликт с новым учителем; эпизод, когда Николенька ломает замочек отцовского портфеля и ждет наказания). Вопросы для обсуждения:

1. В чем причина конфликтов главного героя со всеми в доме?

2. Как ведет себя каждый из тех, с кем ссорится герой (что общего и различного у каждого из этих героев в конфликтной ситуации)

3. Почему Николенька уверен, что «все его ненавидят»? В чем причина его заблуждения?

4. Какие важные черты становления личности героя подчеркивает Л. Н. Толстой? Можем ли мы утверждать, что взгляды писателя не устарели и сегодня?

А вечером, уже после урока – спектакль.

В афише заявлено: «Жизнь главного героя, Николеньки, раскрывается в наиболее сложный для него период – взросления – непонимания, конфликта с миром». Драматург Я. Пулинович признается, что самым важным для нее была «попытка передать состояние подростка» и «показать грани взросления – острое желание быть любимым и в то же время чувство, что весь мир против». А Режиссёр Г. Цнобиладзе видел свою задачу в том, чтобы показать историю, рассказанную языком, понятным нынешнему зрителю. И действительно, история была рассказана современным языком. Еще каким!

Герои говорили, используя сленг. Читали рэп. Старший брат Володя, подтрунивая над Николенькой и его первой влюбленностью, употреблял модные словечки и… курил вэйп прямо на сцене (в качестве воспитательного примера – спорно, чтобы показать взаимоотношения героев – вполне). Катенька и Любочка, собираясь на вечеринку в доме бабушки-графини, одевали откровенные мини и долго спорили: как поизящнее засунуть носочки в бюстгальтеры, чтобы смотреться максимально «по-взрослому». Гувернер Николеньки, с которым и конфликтует главный герой, был облачен в садо-мазо костюм, ездил на роликах и звонко щелкал огромной плеткой (это педагог-садист, ему нравилось мучить учеников). Бабушка-графиня восседала на огромном троне и только оттуда беседовала с домашними. Она ослепительная красотка в облегающем костюме, в правой руке у нее мундштук. Она «живет» в социальных сетях (впрочем, все герои там состоят, о чем периодически заходят разговоры) и… подписана на О. Бузову ?. Среди бабушкиных гостей есть уморительные гламурные персонажи, вызывающие постоянный смех в зрительном зале.

И Николенька – в центре этого мира – потерянный, непонятый, страдающий, ссорящийся со всеми, но и взрослеющий, преодолевающий свои подростковые мучения и ищущий точку опоры.

– Вот ЭТО Толстой?! – мои дети вышли из театра, визжа (не побоюсь этого не совсем уместного слова) от восторга.

Что сказал бы классик о такой постановке?

Думаю, сам Лев Николаевич одобрил бы постановку: личностью был не узкомыслящей и прогрессивной.

– Конечно, – отвечаю, – это Толстой. Не забудьте, что переходим к «Войне и миру», к уроку – прочитать 1 и 2 главу 1 части.

А если говорить о чтении и изучении произведения в классе, то надо заметить, что сегодня интерпретация многих классических образов изменилась. И прежде всего руку к ней приложили сами юные интерпретаторы. Впрочем, и я иногда с ними заодно ?.

Вспомним, например: всеми любимый и буквально измученный поклонением читательниц всех возрастов Базаров и вызывающий полнейшую антипатию (еще с советского литературоведения) Павел Петрович. Но что мы видим сегодня?

Давайте поразмышляем.

Базаров приезжает к университетскому другу Аркадию погостить на неопределенный срок. Его принимают тепло, отводят комнату, приставляют слугу, кормят-поят отменно, предоставляют шикарные условия для занятий исследовательской деятельность, как бы сейчас сказали. А он? С первой минуты ведет себя… мягко говоря, неуважительно по отношению к хозяевам. А если не мягко – то откровенно по-хамски, не принимая во внимание «принсипы», принятые в доме: дерзит отцу и особенно дяде своего друга, высмеивает его – взрослого, уже сложившегося и по-своему несчастного человека. Подтрунивает над Николаем Петровичем, критикует его, разговаривая с Аркадием. Ну кому понравится, если в адрес твоих родителей летят нелестные слова?

Чувство такта и эмпатии (как бы мы сейчас сказали?) Базарову неведомо от слова «совсем» (что логично, он все чувства отрицает, кроме, пардон, физиологических). А поцелуй, сорванный у Фенечки? Гостит в доме у Николая Петровича (на момент эпизода с поцелуем даже Аркадия в имении не было) и… пристает к его жене. Это как?

А «отрицательный» герой при этом почему-то Павел Петрович, которого поцелуй возмутил до глубины души (это мы потом понимаем, что он и сам неравнодушен к Фенечке). Он вполне логично (и по законам своего круга) взывает Базарова на дуэль. А что он должен был еще сделать?!

Неуважительно (если не сказать больше) по отношению к хозяевам Базаров ведет себя и в гостях у Кукшиной. Мне всегда жалко эту несчастную, брошенную мужем молодую героиню. Да, она вульгарна, да, нечистоплотна, глупа, манерна, некрасива… Список, несовместимый с понятием «женственность», можно продолжать до бесконечности, и Тургенев действительно с большой долей иронии рассуждает о женской эмансипации, начинающей заявлять о себе открыто. Но ведь она все же женщина! И хозяйка, радушно принимающая гостей, которые пришли нежданно, без предупреждения, в неподходящий для визитов час и, кстати, с абсолютно пустыми руками (надо заметить, что для 19-го века это вполне норма). Евдоксия им подает обильный завтрак и несколько бутылок шампанского. И никто не отказывается, никто не чувствует себя неудобно – наоборот, не скрывают, что еда и выпивка интересует прежде всего (что само по себе уже безнравственно): «Базаров, который лишь изредка вставлял в разговор насмешливое слово, – он занимался больше шампанским, – громко зевнул, встал и, НЕ ПРОЩАЯСЬ С ХОЗЯЙКОЙ (выделено мной – О.В.), вышел вон».

Это как? Прийти к даме, поесть, выпить несколько бутылок и молча уйти.

Это нигилизм?

А по современным представлениям – хамство, эгоцентризм и отсутствие воспитания. Не о том ли толкует Павел Петрович? Он «всеми силами души своей возненавидел Базарова: он считал его гордецом, нахалом, циником, плебеем». А разве он не прав?!

Иначе Базаров ведет себя в имении Одинцовой. А почему? Она не в пример красивее, богаче, умнее, родовитее, счастливее, наконец. И поэтому ее нельзя обидеть, а Кукшину можно, ее не жаль? Или потому, что, попадая под обаяние Одинцовой, Евгений влюбляется? А влюбляется ли?

Может, все-таки дело в пресловутом «богатом теле, хоть сейчас в анатомический театр»?