Проклятие любить. Фантазии, романтика, пара навсегда

– Ирен, ты в магическом университете, по большей части все, что ты перечислила и тому подобное вылечивается целителями. Они еще и благодарны, на мелких случаях студенты практикуются. С зельями и заклятиями сложнее, тут еще разобраться нужно, что наложили или подсунули, на это время нужно. Бывает пока маг-целитель разбирается, может и необратимый эффект случиться. А так да, взрывают, подливают, проклинают, накладывают, так что ты ничего не пей из чужих рук, только то, что сама купила или в столовке темного. И еще, темный-маг, должен быть всегда готов, заклинания защиты или возврата должно быть готово в любой момент.

– Я пока не замечала никого пострадавшего?

– В месяц выбора абитуриентов это строжайше запрещено, вплоть до отчисления. Оно и так-то запрещено, но уже если поступил то выкручивайся сам. Меня лорд Зейнц после подпаленных туфель на обследование разложенных зомби к следакам отправил в наказание.

– И что? Ты же некромант будущий.

– То-то и оно что будущий, я заблевал там все. Ржали все.

Мы шли по прекрасному саду Природников, который был выращен специально для университета и любовно поддерживался магами. Он вел к центральной части Рондера где находился вход в общий зал всех обучающихся, а уже потом лестницы и коридоры расходились по факультетам.

Генри, привел меня в беседку, тяжело вздохнул:

– Ирен, вот сейчас прочувствуй ситуацию, я это еще ни одной девушке не говорил, но тебе скажу, сам не знаю почему, но скажу.

Я напряглась, Генри был слишком серьезен, без пошлых шуточек, а Генри без пошлых шуточек это не Генри.

– Наставник ты меня пугаешь, – честно призналась я.

– Ирен, ты доверилась мне. Я хочу довериться тебе, сам не знаю почему, хорошая ты, настоящая, – он вздохнул. – Я из небогатой семьи, меня не хотели брать к себе человеческие маги, и тем более маги Теней – некроманты, меня взял к себе декан Зейнц. И оставляет на факультете, не смотря на то, что у меня не проявляются способности темных-некромантов, а я уже на пятом курсе. Платить за обучение очень трудно, моя матушка до сих пор считает, что меня взяли бесплатно. Ирен мне приходиться работать днем, изредка ночью, что бы оплатить обучение. Иногда мне кажется, что Декан об этом знает, и поэтому закрывает глаза на мои прогулы. Я конечно не ангел, но и не соблазняющий за секунды темный маг. Поэтому тружусь в городе и неплохой доход имею.

– Генри… Ты проститут? – шепотом спросила, офигевшая я.

– Ну так и знал! Я с ней серьезно, а она…

– Прости. А что ты хотел? Репутацию ты себе создал ту еще, – оправдывалась я.

– Только не смейся, обещаешь? – смущаясь, спросил Генри.

– Я буду стараться, – пообещала я.

– Моя мама портниха. И с малых лет я ей помогал. В общем, в городе, я шью платья, – признался Генри. – Поэтому вокруг меня так много девушек. Ко многим мне приходиться приезжать на дом, для снятия мерок и подгонки платьев. Нет, конечно, я люблю прекрасных дам, но не в том количестве, в котором мне все это приписывают, – сознался Генри.

– И ты абсолютно уверен, что в университете об этом не знают? – сомневалась я.

– Все четыре года мне удавалось это скрывать, я работаю под прикрытием старичка, я же маг Ирен, да еще и со знанием швейного дела. Поэтому меня и взял к себе подмастерьем один известный кутюрье. Сначала на мелкую работу, пуговицы, стразы, кружево, ту нудную работу, которую тошно делать. А теперь он доверяет мне заказы.

– А что здесь смешного? Это же прекрасно когда есть любимое дело. Очень приятно, что ты рассказал мне свою тайну, похоже, я нашла настоящего друга.

Я взяла Генри за руки, глядя в глаза.

– Но я не пойму зачем? Для меня ты чудесный и сейчас, не смотря на твой несносный характер. Или это очередная попытка влюбить меня в себя? Типа такой несчастный, тружусь аки Золушок ради учебы и спокойного сердца моей матушки?

Генри заулыбался в ответ.

– Да, Ирен паранойя у нас с тобой похоже тоже общая. Ты как и я никому не веришь. Нет, я не пытаюсь тебя влюбить в себя, мне достаточно твоей дружбы, ведь у меня не так много друзей. Когда лорд Константин доверил мне заботу о тебе, я очень удивился, я думал, что он тоже считает меня безответственным. Хотя задание было несколько другого характера. Да, я, наверное, таким и был до встречи с тобой. Когда василиск на нас чуть не напал, я решил, что все… Испугался… Не за себя, не за то что провалю задание, я испугался за тебя. Усатого, я никому из девушек не показывал, он мой друг и наш совместный полет был самым приятным, что я за последнее время испытывал. Ты веселая, не боишься быть глупой и смешной. Я очень хочу, чтобы ты осталась на Темном факультете.

Мне стало интересно, какого характера было задание, но перебивать настрой Генри я не решилась.

– Генри, а ты не пробовал, перед тем как тащить девушек в постель, сначала с ними пообщаться? Может не одна я такая веселая?

– Не знаю. Пробовал с одной, несколько месяцев встречался, ухаживал, пока не услышал случайно, что она поспорила с подружками, что охамутает заядлого бабника, дождется настоящего предложения и бросит. Попользоваться и выбросить, как ты говоришь. Все считают, что я так и поступаю с девушками, но ведь они зная о моей репутации поступают со мной так же. Вот в тебе я не чувствую обмана, скрытых целей, ты говоришь мне в лицо все что думаешь, – объяснял Джексон.

– Допустим, все так. Но я не услышала главного, это не то о чем ты хотел сказать, вернее не все. Что тебя так печалит, Генри? – спросила, чувствуя, что его не отпускает сомнения и вина.

– Вот о чем я говорю, ты каким-то образом знаешь, что я по-настоящему чувствую. Разделяешь со мной эти эмоции.

– Генри, у всех свои секреты, придет время, и я расскажу тебе свои. Что у тебя случилось?

Он вздохнул, хитро глянул на меня:

– Чувствуешь значит, Чертяка? Я так и знал. Хорошо, расскажешь, когда захочешь, какой у тебя скелет в трусах спрятан.

Он снова вздохнул.

– Из-за работы я не могу уделять тебе много внимания. Сегодня днем я много трудился, был сложный заказ на свадьбу. Мне нужно поспать хоть немного, я конечно маг, но третьи сутки и для меня тяжело.

– О! Великая Тьма Генри! Почему ты сразу не сказал? Конечно, иди спать, лорд Зейнц же не поручал тебе постоянно находиться возле меня. К тому же ты и так много мне показал, а главное я точно поняла, где хочу учиться… Теперь другая проблема, как мне собеседование сдать? – грустно, задумалась я.

– У нас еще полторы недели Ирен, я что-нибудь придумаю. Сходи к Филлипсону он посоветует, что еще почитать и выучить.

– Ой, Генри, лорд Декан сказал, что запретит мне читать книги в библиотеке, – чуть не со слезами вспомнила я.

– Да, что он к тебе прицепился? – вскипел Генри. – Сначала поручил соблазнить и бросить, что бы несчастная девушка с разбитым сердцем навсегда покинула университет. Теперь вот готовиться мешает. Я пойду и лично попрошусь в твои кураторы на весь период обучения, я расскажу и покажу тебе все, что сам знаю об основах магии. И уж поверь, в этом мне нет равных, меня же тоже считают неудачником, человеческим магом без способностей темных. Надо только научить тебя защищаться, дураков тут много, не наши, так с других факультетов.

Я была в шоке, от подлости лорда Константина, а ведь я почти поверила, что он хороший, уж очень его студенты уважали.

– Спасибо Генри, а тебе ничего не буде, что ты задание провалил? – опасаясь за него, поинтересовалась я.

– Да, что мне будет, Ирен? Хуже точно не будет. Даже если декан меня отчислит, пойду дальше шить платья, – он нервно взъерошил себе волосы. – Толку то, пятый курс способностей как не было, так и нет. А мы пробовали многое, и на кладбище ходили и упырей лорд Зейнц для меня поднимал, натравливая на меня, что бы в момент опасности магия проявилась. И зелья для меня делал специальные, ноль без палочки. Пофиг, пойду в модельеры, там хоть заработок стабильный.

Я почему-то разулыбалась, видеть Генри таким серьезным и рассуждающим было непривычно и смешно.

– Что? – спросило меня лохматое чудище с красными от недосыпа глазами.

– Спать иди, спаситель мой, будет как будет… В постельку проводить? – подмигнула ему я.

– Вот это другой разговор, – воодушевился Генри, возвращаясь к своему нормальному состоянию, – Вот это я понимаю! Ангел мой, если ты окажешься у меня в постели, мы будем делать все что угодно, но уж точно не спать, – мечтательно улыбаясь, объявил Наставник.

Я засмеялась. Это не лечиться.

– Я знаю! – вдруг вскочил Генри. – Я сдам все книги, которые должен и возьму на себя, все, что тебе потребуется. Лорд Декан не сможет это запретить. Да можешь у меня в комнате сидеть и читать сколько хочешь. Я вообще могу у тебя в общаге ночевать. Заманчиво даже.

– Сдурел, тебя троллиха кастрирует.

– А я и ее чпокну! – разошелся Генри.

– Чпрокалку сотрешь, будешь так часто пользоваться, – засмеялась я.

Генри улыбнулся, помолчал несколько секунд.

– Ой нее… Не смогу, прости Ирен даже ради тебя… Зато я знаю, кто ей нравиться, наш дворецкий, можно свиданку им забабахать.

– Ладно, иди, отдыхай сваха недоделанная. А я в город схожу, письмо для мадам Гринт написала, отправлю.

– Зачем в город? У нас в учебных частях есть почтовые отделения, туда отнеси, – рассказал мне наставник.

И мы пошли по своим делам, Генри спать, а я повторять то, что успела переписать в библиотеке.

Эльфийка с Природного, Декан хороший?

На следующий день мы встретились в четыре часа, ночью прилетело послание от Генри, «Срочный заказ, от богатой жопы с ручкой, приходи завтра к четырем, на наше место, какашками тебя измажу. Твой на веке! Великолепный Наставник».

Снова вонючки и грязнючки мы разошлись по своим делам. Генри сказал, что собрал все книги кроме одной и сегодня постарается их сдать, что бы я могла взять нужную литературу к себе. Договорились встретиться к двенадцати ночи в библиотеке.

Приведя себя в порядок и поужинав, я вернулась на Природный факультет, мне там нравилось. Среди диких садов и животных учился интересный народ: строптивые кентавры, утонченные и гордые эльфы, легкие лесные феи, русалки, другие близкие к природе существа и очень мало людей.

Прогуливаясь вдоль вольеров с дикими лошадьми, я почувствовала, чью то боль и горе. Осмотревшись по сторонам, пошла в ту сторону, откуда волнами расходились эмоции отчаяния.

В стоге сена спряталась тонкая рыжая эльфийка и горько плакала. Я села рядом с ней и протянула ей платок. Она глянула на меня красными глазами, узнала. Нас тут все знали – как навозных жуков. Эльфийка взяла платок и высморкалась как тролль.

– По какому поводу сырость разводишь? – поинтересовалась я.

– Ударилась, – соврала эльфийка.

– Ирен, – протянула я ей свою ладошку. – Где ж ты так сильно ударилась, что сердце так разрывается?

– Мария, – слегка прикоснулась ко мне девушка, – с чего ты взяла, что у меня сердце болит?

– Ну так, по характеру всхлипываний и шмыганью носом. Я в девичьем пансионате выросла, знаешь, сколько там носовых платков перевели и подушек замочили?

– Сколько? – уже не так сильно всхлипывая, спросила Мария.

– Тысячи три не меньше, бедные прачки замучились косметику отстирывать. Хочешь узнать, как выглядит подушечное приведение?

Она уже красными, сухими глазами посмотрела на меня.

– Вот одеваешь такую наволочку на голову, помадой измазанную, и с черными пятнами от тушь, и идешь пугать засранца, который тебя обидел, – улыбнулась ей я.

– Этих не напугаешь, – вздохнула Мария.

– Смелые и гордые?

– Да нет, тупые и подлые, – снова начала всхлипывать он.

– Это хорошо, что тупые. Давай отомстим? – зачем то предложила я. Прекрасно зная, что еще первое наказание не отработала, но она так сильно горевала.

– Да как я им отомщу? Они меня предали, два года со мной общались, подругой называли. В комнате вместе веселились в город за покупками ходили, я им с заданиями по природной магии помогала. Думала, что они меня любят, и по-настоящему дружат. А они… – Мария снова залилась слезами.

Да, подло и больно! Что ж эти «подружки» сделали?

– Мария, ну ты же Природный маг, давай на них клопов натравим, пусть ходят в пятнах и чешутся неделю, мелочь, а приятно, – пыталась снова успокоить ее.

– Да они к целителям сходят, и все пройдет, – не согласилась Мария.

– Хорошо, тогда надо сделать так же, как они с тобой поступили, – пыталась выведать я, что случилось.

– Я так не могу, мне совесть не позволит, я же Природник. Любовь и доброта у нас в крови, поэтому так часто все пользуются нашей доверчивостью.

Я заметила, что одежда на Марии местами порвана.

– Тебе физически навредили? Может тебя к целителям отвести, – заволновалась я.

– Слава Небесам, до этого не дошло.

Я молчала, ждала, вот-вот прорвет.

– Я студентка уже почти третьего курса и еще абитуриенткой подружилась со Стихийными, мы два с половиной года дружили. Всегда везде вместе, только на свои вечеринки они меня не брали, говорили, что Стихийные маги очень нахальные. Но недавно, один парень, с их курса положил на меня глаз. Я отказалась с ним встречаться, он действительно ужасный. Нет он красивый, но внутри фуу… Сначала он пытался ухаживать, но мне мерзко было с ним даже разговаривать. А вот сегодня…

Мария замолчал. Я не стала настаивать это ее тайна, захочет, расскажет.

Она уронила голову на колени и тихо продолжила, кому то надо было выговориться, иначе ее бы разорвало от боли.

– Девочки сказали, что договорились с парнями погулять и для романтики попросили меня вывести их на поляну единорогов. Типа и мне там пара найдется. Я им поверила, они прекрасно знали как я отношусь к этому… Но когда мы пришли на поляну, в закрытой лесной секции нас ждали трое парней и среди них был он. Девочки пожали плечами и сказали, что не знали, ну что такого, просто пообщаемся. Он снова в грубой форме, предложил мне встречаться. А когда я в сотый раз отказала. Сковал меня магией и привязал к дереву, связав руки так, чтобы я не могла попросить помощи у растений. Ирен, все смотрели, но никто ничего не сделал и не сказал. Парни лапали меня везде, облизывали, кусали и еще… О! – она заплакала снова.

Я побледнела, представляя, что с ней сделали.

– Мария, тебе нужно к Декану или Ректору, их нужно наказать, тем более, если они… – голос дрогнул, я сама готова была расплакаться.

– Нет Ирен, они не изнасиловали меня, думаю просто, потому что мы в университете, были бы в городе, так легко бы я не отделалась. Но по лицу все таки своими… отшлепали. Но самое страшное, что мои подруги смотрели на все это и смеялись, – она уже не рыдала, слезы просто лились из глаз. – За что они так со мной? Что им пообещали? Может их запугали? Я ищу и не нахожу оправдания, если бы им угрожали они бы не смеялись. Правда, они меня развязали, оставив плакать на земле. Девочки сказали: «Сама виновата, надо было соглашаться на благородного лорда».

Что тут скажешь? Не детский сад, вспомнила слова Декана «Мисс Милтон Вас тут съедят». Я решила рассказать свою историю Марии, просто, что бы она поняла, что не одна такая.

– Мария, я это никому не рассказывала. Этот инцидент убрали из моей биографии в детском доме, они думают, что я не помню. Когда мне было пять лет, меня удочерила семейная пара. Женщину я стала называть мамой уже через неделю. Она была прекрасной, одевала меня как куклу, показывала всем знакомым, щекотала и целовала меня, читала сказки на ночь, готовила вкусную еду и покупала конфеты. Это сейчас я понимаю, что она просто хвасталась своей новой игрушкой. Мужчина мне всегда не нравился, он был плохим, тогда я не понимала что это жестокость, мала была. Спустя три месяца, когда я к ним привыкла. Муж начал скандалить и бить при мне мою новую маму, я так тогда думала. Я плакала, кричала что бы он перестал, пыталась кидаться и защитить того единственного человека, которого полюбила. Первое время это действовало, он ржал, что у жены такой защитник. Потом стал бить и насиловать ее при мне. Думаю, получая от этого дополнительное удовольствие. Так продолжалось полгода, в перерывах мы разыгрывали счастливую семью. Меня по-прежнему наряжали как куклу, вкусно кормили, но игрушка сломалась. У меня случился нервный срыв. Я лежала в кровати и просила маму помочь, потому что у меня болела головка и сердечко. Сначала она пыталась меня успокоить, говоря, что так они с папой играют, и в этом ничего нет страшного. Потом кричала на меня, что я ломаю ей жизнь, и без меня он ее хочет. Потом она вызвала врача, и тот ей сказал, что я могу и не подняться, и мне нужен покой и забота. На что она спросила, может ли он усыпить это ничтожество? Доктор сказал, что заявит в опеку и ушел. Знаешь, что я сделала в ту ночь?

Мария с тихим ужасом смотрела на меня, огромными раскосыми глазами.

– Я выпустила из аквариума к ним в спальню ядовитую змею, того мужчины, которую он любил и кормил мышами. Змея не тронула меня, и теперь я догадываюсь почему, я маг. Органы опеки, пришедшие на следующий день, нашли их мертвыми, а меня снова забрали в детский дом. Все подумали, что змея выползла сама, но я помню правду.

– Ты не жалеешь о том что сделала? – в тихом шоке спросила Мария.

– Мне было пять лет, и я до сих пор девственница, потому что секс для меня не любовь и нежность, а боль, крик и насилие.

– Я никому не скажу, – пообещала, уже преставшая плакать Мария.

– Хочешь отомстить? Легче станет. Нет, конечно, убивать мы никого не будем, – пообещала я.

– Тебе стало легче?

– Тогда стало, и депрессия прошла, – честно ответила я.

– Что ты предлагаешь?

– Муравьи, красные, я тут в одной сказке читала, что они целые армии могли съесть. Да не смотри ты на меня, как на кровожадную. Я видела, в какой они беседке сегодня, распивают бухлишко. Спрячемся, ты на них муравьев натравишь, они же маги отобьются.

Я не стала уточнять, что от укусов детей у них может потом и не случиться. Мария знала об этом сама, она же Природник.

– Ну не знаю, а как же они потом детишек заводить будут?

– А ты хочешь, что бы такие твари, размножались? – удивилась я. – Хорошо, можно птиц натравить, что бы обосрали их хотя бы, – злорадно улыбнулась я. – Но я за муравьев.

– Нас могут отчислить, – боялась она.

– Отчислить? А кто узнает? Ты же на расстоянии призывать можешь?

– Могу, – уверенно сказала Мария. – Только на лорда муравьев, остальным и птиц хватит.

И мы пошли на дело, зашли в питомник вскрыли клетки с самыми заядлыми серунами, уж я точно знала каждый день тут, млин, убирали с Генри. Доступ к открытию клеток у меня был, как у бесплатного чистильщика какашек. Пошли к формикарию, это искусственные аквариумы с муравьями и Мария поманила магией птиц и муравьев за собой.

Уже изрядно подвыпившие студенты, ржали, пили, целовались в открытой беседке общего сада. Налет серунов, вспугнутых Марией застал их врасплох. Пострадала одежда, прически, некоторым особо хохочущим попало прямо в рот. Потом птицы налетели, и стали когтями и клювами мстить обидчикам за эльфийку. Мы наслаждались зрелищем из-за деревьев. Студенты магией ветра начали отпугивать птиц, подгоняемых Марией. С задранными вверх лицами, спьяну неверно рисующие руны, они не ожидали атаки снизу. Тут высокий светловолосый лорд заорал, подпрыгивая и пытаясь смахнуть насекомых. Он упал на землю и начал кататься по полу, визжал как девчонка и просил помочь. Его однокурсники были заняты стаей птиц.

Я посмотрела на Марию, по ее щекам струйками катились слезы, но она улыбалась.

– Хватит Мария, достаточно, он уже обмочился от страха и боли, – она не отрываясь смотрел она агонию блондина. – Ты не простишь себе потом, остановись, – я дотронулась до ее руки.

Эльфийка вздрогнула, распустила птиц и отозвала насекомых. Я обняла ее и начала уводить в сторону центрального выхода. Надо было, что бы нас видели подальше от сцены наказания. Там раздавались крики, проклятья и отчаянная просьба вызвать целителя. Когда мы почти выбрались, из сада нас заметил один из испачканных пометом парней. Он позвал остальных, догадываясь, чьих это рук дело. И они погнались за нами.

Мы рванули в сторону общежитий через общую площадь, перепрыгивая бордюры и скамейки уворачиваясь от летящих в нас огненных шаров. Впереди я увидела лорда Константина стоящего недалеко от входа в общежития и наблюдающего за нашим красочным забегом. Грязные поцарапанные студенты и перепуганные мы, улепетывающие со всех ног. Я схватила Марию за руку, вспоминая, что лорд Зейнц, своих в обиду не дает. В этот момент мне хотелось быть для него именно своей. Добежала до него, схватила Марию, прижала к себе и спрятала нас позади лорда Константина. С надеждой прижалась к его спине своей, обнимая испуганную эльфийку, пытаясь восстановить дыхание. Лорд Зейнц меня не подвел, нас окутало облако, скрывающее от глаз обозленных студентов.

– Что происходит? – спросил он, у подбежавших Стихийников.

– Ничего Декан Зейнц, преследуем нарушителей спокойствия, они открыли вольеры с животными на Природном факультете, – отдышавшись, сказал один из студентов.

Мы стояли, притихшие, прижимаясь к нему, не зная, как отреагирует Декан.

– В данный момент мистер Фридман, вы больше похожи на нарушителей спокойствия. Пьяные, курившие неизвестно что, с головы до ног перепачканные пометом, использующие огненную магию на территории университета, – строго сказал Декан.

– Где они? Нам нужно доставить их к Декану для наказания, – не сдавался Фридман.

Перед нами в дымке открылся портал. И заходя в него, мы услышали.

– О ком Вы говорите, мистер Фридман, у вас галлюцинации? Здесь нет, никого можете сами посмотреть.

Портал за нами закрылся, мы оказались в кабинете Декана Зейнца. Растеряно озираясь, не знали, что делать. Тут в окно влетела натуральная летучая мышка и зависла передо мной. Я протянула к ней руки, и она развернулась посланием.

«До моего прихода оставаться в кабинете. Успокоительное в синем флаконе, в черном шкафу, достаточно три капли. Чай на столике. Больше ничего не трогать. Константин»

Он появился через полчаса из портала, злой как демон, хотя он и есть демон. Я подскочила с кресла. Лорд Зейнц уставился на меня черными глазами, строгим голосом, умудрился спросить, какого черта мы наделали, назвав одно мое имя?

– Мисс Милтон!?

– Лорд Зейнц!? – В тон ему ответила я.

Я же со страху наглая становлюсь.

– Мисссс Милтон?…

– Лорддд Зейнц?…

– Ирррен – зарычал он.

– Константттин – зарычала я.

А что ему можно рычать? А мне нет?

Мне даже показалось, что уголок его губ дрогнул в улыбке.

– Зачем вы напали на студентов Стихийного факультета?

– Мы не нападали, мы мстили, – не сдавалась я.

Его бровь вопросительно изогнулась.

– Вы понимаете, чем Вам это грозит, мисс Милтон?

– Да они… Они же ее почти изнасиловали, – взвыла я.

Декан поменялся в лице, подошел к безвольно сидящей в кресле Марии. Встал перед ней на колени.

– Как ты малышка? Ты не ранена? Что-то болит? – осторожно, боясь напугать после случившегося, Декан погладил девушку по волосам.

Тут у меня отвисла челюсть, я ошарашенно, прошептала, так чтобы меня не услышали: «Великая Тьма, опасный темный маг умеет быть нежным. Я беру – заверните мне два».

Мария подняла на него испуганные глаза.

– Нет, Лорд Зейнц, я униженна только морально.

– Можно я посмотрю? – спросил ее разрешения Декан.

Мария молча кивнул.

Взяв ее за руки, Декан сосредоточился, глаза его засветились тьмой. Мария всхлипнула. Похоже, она видела все вместе с ним.

– Тихо девочка, все будет хорошо, – он притянул ее к себе, обнял и стал успокаивающее поглаживать.

Мария заревела в голос:

– Зря мы стали мстить, теперь они меня убьют, найдут в городе или подсунут что-то.

– Ну, что ты малышка, идея с муравьями блестящая, хочешь, я ему совсем там все оторву? – предложил Декан.

Мария слабо улыбнулась, ободренная, что нас не ругают.

– Я обещаю, никто из них и пальцем тебя не тронет, ты мне веришь?

Она снова кивнула.

– На месте вашего Декана, я бы добился их отчисления и судебного наказания. Но ты ведь не хочешь, что бы об этом кто-то узнал?

Мария снова спрятала лицо у него на груди.

– Я могу стереть эти воспоминания, боль пройдет, хочешь?

– Нет, я должна помнить этот урок жизни, пусть это будет самый плохой момент в моей жизни. И потом, девочки… Я, что с ним снова буду общаться? Нет, лорд Зейнц, Ирен смогла жить со своими страхами и я смогу. А у нее гораздо хуже.

Лорд Константин, задумчиво посмотрел на меня.

– Млин, Мария я просила никому ничего не говорить, – смутилась я, от его взгляда.

– Прости, вот тебе бы не помешало стереть воспоминания, ты же так замуж никогда не выйдешь.

– Че это не выйду? Вот Генри уже пять раз предлагал.