Остаться друзьями

Чтобы подтвердить свою догадку, осторожно поднялась с кровати и вышла в прихожую. Так и есть. Набережная, 151/3, кв. 455.

Я знала этот элитный жилой комплекс. Подземные паркинги, собственный спортивный комплекс и закрытая территория. Квартиры там стоили баснословных денег. Похоже, проценты акций деда приносили Нику неплохие дивиденды.

Вика проснулась в восемь. То ли она жаворонок, то ли ее разбудила моя бурная деятельность на кухне.

– Звонил? – спросила она, взлохмаченная, заваливаясь на кухню.

– Написал смс, – соврала я, не моргнув глазом – сказал, скоро подъедет.

– Объяснил, почему вчера с ней уехал?

– Обещал объяснить при встрече.

Подруга собрала волосы в гульку и уселась на табурет.

– Для него, значит, стараешься с утра пораньше? – кивнула на стопку блинов и запекающийся в духовке омлет.

– Почему сразу для него? Я думаю, ты успеешь позавтракать до его прихода.

Она громко усмехнулась и поплелась в ванную.

Фух! Кажется, поверила!

После завтрака Вика собралась и перед тем, как уйти, сказала:

– Мила, что бы он тебе ни сказал, знай, это не конец.

– Хорошо, – кивнула, от нетерпения топчась на месте.

– Звони в любое время и не вздумай отключать телефон!

– Но ты тогда выключила… – напомнила я.

– Ага, и чуть было не свела вас с ума. Не делай так же.

– Я поняла, – постаралась изобразить улыбку, открывая перед ней дверь.

– Ну все, пока… и удачи!

Глава 39.

Едва за подругой закрылась дверь, я вызвала такси. Гисметео обещал дождь, поэтому я выбрала джинсы, кеды и толстовку. Взяла с собой немного денег, телефон и квитанцию с адресом.

Через 20 минут я уже сидела в такси, нервно кутаясь в собственные руки и трясясь от страха.

В кармане толстовки пиликнул телефон.

Ник появился в сети.

Сжав его побелевшими пальцами, я гипнотизировала экран. Сейчас он увидит мои сообщения и позвонит.

Ну же, Ник, набери меня! Давай, позвони мне!

Экран гас, но я активировала его снова и снова, вглядывалась до мушек в глазах, а он все молчал.

Твою мать, Ник! Звони!!!

– На территорию я не поеду, – донеслось до меня как будто издалека.

– Не нужно… – протянула ему купюру и, не дожидаясь сдачи, вышла из машины.

Подойдя к шлагбауму, я остановилась, делая вид, что просматриваю что-то в телефоне. На самом деле, мне нужно было понаблюдать, как пропускает охрана на территорию пеших прохожих.

Прошли женщина с девочкой, пожилая пара. Охранники не обратили на них никакого внимания. Дождавшись, когда со мной поравняется бабуля с пекинесом, я пошла следом за ней, все так же увлеченно копаясь в телефоне.

Получилось! Они на меня даже не посмотрели!

Отойдя на достаточное расстояние от будки охраны, остановилась, оглядываясь по сторонам. Еще дома я изучила схему расположения домов этого комплекса, поэтому, быстро сориентировавшись, пошла к нужному.

Выйдя на парковку перед домом Ника, я притормозила. Мой взгляд нашел его Камаро. Значит, он дома…

Сердце в груди застучало с удвоенной силой, отдавая в виски ощутимой пульсацией. Ноги ослабли и, опасаясь потерять равновесие, я опустилась на лавочку перед его подъездом.

Вытащив телефон из кармана, снова уставилась в экран. Почему он не звонит? Почему не напишет сообщение?! За что он так со мной?!

Я не могла поверить, что Ник выкинет меня из своей жизни, как ненужный хлам. Не после того, что у нас было!

Он не сможет отказаться от меня…

Шмыгнув носом, я нашла его имя в контактах и нажала значок вызова.

Гудки шли, но он не отвечал.

В глазах запекло и, чтобы не привлекать лишнего внимания, мне пришлось накинуть на голову капюшон.

Сдаваться я не собиралась, поэтому набрала снова. А когда он не ответил, написала сообщение с просьбой срочно позвонить.

Решила, что если не ответит и в этот раз, буду пытаться попасть в его подъезд.

Неожиданно, телефон в моих руках завибрировал. Вздрогнув от неожиданности, я чуть было не выронила его.

Ник!

– Да… Ник…

– Мила… – раздался в трубке его приглушенный голос.

– Ник, ты где?

– Я дома. Нам нужно увидеться и поговорить, Мила…

– Открой мне дверь, – сдавленно произнесла, борясь с подступающими слезами, – я у твоего подъезда.

– Что?.. – в трубке послышался шорох и звук закрываемой двери, – зачем ты пришла?

– Открой, Ник, и мы поговорим! Пожалуйста!

– Мы поговорим позже, – он тяжело выдохнул, – прости… езжай домой, я приеду ближе к вечеру.

– Пусти меня, Никита!

– Я не могу…

– Ты не один?

Его молчание было красноречивее всех слов.

Подойдя к подъездной двери, я уперлась в нее горячим лбом. Лицо жгли слезы, что уже струились по щекам.

– Ник… – всхлипнула я тихо, – зачем ты так со мной?..

– Прости.

Услышав это, я сама отключилась.

С трудом переставляя непослушные ноги, пошла на выход. Под оглушительный звук сигналов автомобилей и отборный мат водителей пересекла проезжую часть и направилась вдоль дороги, куда глаза глядят.

Погода ухудшалась. Небо заволокло черными тучами, подул порывистый ветер.

Натянув на голову капюшон и обхватив себя руками, я шла вперед, не разбирая дороги.

Меня корежило. Боль от слов и поступка Ника разрасталась в груди подобно капле серной кислоты, которая попав на материю, расползается, сжигая все на своем пути.

Жжение становилось все невыносимее.

Я свернула в сквер и, забравшись на лавочку с ногами, принялась раскачиваться из стороны в сторону. Крепко обхватив колени руками, прижалась к ним грудью.

– Мам, тетя так играет? – спросил пухлый малыш, показывая на меня пальцем.

– Пойдем отсюда скорее! – его мать бросила на меня презрительный взгляд и потащила его дальше.

Время для меня остановилось. Не помню, сколько я так просидела. Очнулась, когда почувствовала прикосновение к плечу. Около меня стояла девушка.

– Не трогай ты ее, – сказал ее спутник, – не видишь, она под кайфом.

– Не похоже, – с сомнением произнесла она, – вам плохо?

– А? Нет, все в порядке.

Я распрямила ноги и слабо ей улыбнулась.

Парень взял ее за руку и, что-то шепнув на ухо, повел по аллее.

Часы показывали шесть вечера. Получается, я провела здесь почти весь день.

Ник обещал приехать вечером. Поэтому, с трудом поднявшись на затекшие ноги, поковыляла на автобусную остановку.

В голове не было ни одной мысли. Боль, разъедающая меня была настолько сильной, что сил на анализ ситуации совершенно не было. Я не чувствовала стыда за то, что малодушно прибежала к его подъезду и умоляла впустить меня.

Боже, да какой стыд?! Я готова была в ногах у него валяться, лишь бы он не бросал меня!!! Я ведь не смогу без него… Он ведь…

Я же люблю его!..

Стоило выйти из автобуса, как меня накрыл сбивающий с ног косой дождь. Толстовка в секунду промокла насквозь, облепив тело холодной мокрой тряпкой.

Вжав в плечи голову, я побежала к дому. Лишь оказавшись в своем дворе, притормозила, вглядываясь сквозь плотную стену дождя в припаркованные автомобили.

– Мила! – догнал меня голос Ника и, дернувшись, как от удара, я развернулась на сто восемьдесят градусов.

Глава 40.

– Где ты была?! – выкрикнул приближающийся ко мне стремительным шагом мутный силуэт.

– Гуляла…

– Гуляла?! – он приблизился, и я смогла рассмотреть черты его лица, он выглядел встревоженным и изможденным, – пойдем в машину, – уже тише произнес Ник.

Усадив меня на переднее сидение, он сразу включил нижний подогрев и печку. Но, отчего то, его забота не тронула меня.

Обхватив руль ладонями, Никита уставился вперед, как будто там шло интересное кино.

Никто из нас не заговаривал. Я сняла капюшон и попыталась собрать мокрые волосы в хвост. Руки мелко дрожали. Ничего не вышло.

После пятиминутного молчания, не выдержав, спросила:

– Приехал оригинал, и теперь во мне нет нужды?

– Что?.. – встрепенулся Ник и посмотрел на меня так, словно забыл о моем присутствии.

–О чем ты хотел поговорить? Ты бросаешь меня, да?

Он опустил взгляд и, достав из пачки сигарету, закурил.

Наблюдая за его неспешными действиями, вдыхая запах табака, кожи и его тела, я внутренне умирала, потому что черная тоска уже начала отравлять мое сердце.

– Она самый близкий мне человек, Камила, – заговорил он, выпустив первую затяжку, – ближе родителей и всех друзей вместе взятых. Сколько я себя помню, мы всегда были вместе. Она понимает и знает меня лучше других, – бросил на меня быстрый взгляд, – в общем, мы поговорили и решили попробовать все исправить…

– Ты любишь ее?.. – глотая слезы, я заставила себя произнести эти слова.

Ник легко пожал плечами и сделал вторую затяжку.

– Я не люблю это слово… Вернее, не знаю, что оно значит. Знаю только, что она значит для меня больше остальных.

– А как же я, Ник? – прошептала тихо, низко опустив голову.

– Прости меня, Мила… Я такой урод…

– Я люблю тебя, – произнесла, не поднимая взгляда.

– Это пройдет… – негромко сказал Никита после непродолжительной паузы.

А затем, повернувшись ко мне всем корпусом, взял в руки мою безвольную холодную ладонь и прижался к ней губами.

– И все-таки Майкл оказался прав, – качнула я головой, – ты использовал меня.

– Нет! Бл@дь! Это не так! – дернувшись, Ник выпустил мою руку и отвернулся к окну, – мне было хорошо с тобой, и Милана здесь ни при чем.

– Это она все испортила… Если б она не вернулась…

– Ее не впутывай! – рявкнул он, – виноват только я! Мой косяк!

– Не делай этого, Ник, – плечи мои затряслись от рыданий, – не смей бросать меня.

– Не говори так… я не бросаю… я… – судорожно выдохнул и спрятал лицо в сложенных на руле руках, – черт… ты думаешь, мне легко с тобой расставаться?!

– Так не расставайся…

– Не могу…

– Выбери меня, Ник!

– Я не могу, Мила… – глухо застонал он.

– Почему?

– Потому что ты не она…

На этом моя выдержка закончилась. Толкнув дверь, я едва ли не кубарем вывалилась на улицу прямо под проливной дождь.

– Мила!!! – донеслось до меня.

Не оборачиваясь, я побежала в сторону подъезда, но уже через пару секунд Ник догнал меня и, схватив за локоть, рванул мое тело на себя.

– Мила, детка, – сдавленным шепотом произнес он, сжимая в объятиях, – прости… прости меня…

– Отпусти…

В ответ он еще сильнее впечатал меня в себя, одной рукой накрыл затылок и впился в мои губы. Силой разжимая стиснутые зубы, его язык ворвался в рот, даря мне наш последний поцелуй.

– Мммм…

Преодолевая мое сопротивление, Ник продолжал жадно меня целовать, прерываясь лишь для того, что сделать глоток воздуха.

– Сладкая моя, прости… Мы все равно общаться будем… Мы останемся друзьями, так ведь?

– Ник, пожалуйста… Хватит!

– Она дала мне последний шанс! Я не могу его просрать, Мила!

– Ник, прошу, отпусти меня!!! – выкрикнула я, – не мучай! Дай уйти!

Скинув с себя его руки, сгорбившись, пошла к подъезду. Открыла дверь, но перед тем, как войти, бросила на него последний взгляд через плечо.

Он стоял, задрав голову, с закрытыми глазами, тяжело дыша и хватая открытым ртом воздух вперемешку с дождем.

Вот и все.

Это случилось. Меня скомкали и выбросили в мусорку, как использованную ксерокопию.

Его предложение остаться друзьями всего лишь банальная формальность. Теперь Ник всеми силами будет избегать меня, потому что его любимая вряд ли одобрит нашу дружбу.

Зайдя в квартиру и скинув насквозь промокшие кроссовки и толстовку, я упала на кровать лицом вниз.

Не думать. Не думать. Не думать и не плакать.

Обняв руками подушку, затянулась его запахом и с силой стиснула челюсти. Это невыносимо. Быть без него… Как я справлюсь?! Как не умирать каждый раз, видя его с другой?! Как не задыхаться от боли, вспоминая его руки и губы?!

Как жить, если даже дышать без него тяжело?!..

Мокрые джинсы и майка быстро пропитали влагой постельное белье. С тихим стоном я поднялась, чтобы раздеться и не смогла удержаться, чтобы не подойти к окну и не выглянуть во двор.

Ник все еще был там. Под проливным дождем он сидел на капоте своей Камаро, обхватив голову руками.

Сердце сжало в тисках. Прижав ладонь ко рту, я заплакала.

Что ты наделал, Ник?!

Задернула занавески и вернулась в постель.

Я еще долго рыдала в его подушку, пока не забылась тяжелым сном. А утром меня разбудил настойчивый стук в дверь.

Глава 41.

– Это все?

– Да.

К вечеру следующего дня я собрала все вещи Ника в большую спортивную сумку. Их, к моему удивлению, оказалось немало. Зарядник от телефона, полотенца, кожаный плетеный браслет, туалетная вода, гель для душа и шампунь, триммер, расчёска, майки, футболки, трусы и бесчисленное количество носков.

Их должен был забрать Сергей, надеюсь, и Вику тоже.

Она прочно обосновалась в моей квартире, и уходить, похоже, не планировала. Включила режим наседки, варила бульоны и кормила чуть ли не с ложки, будто я тяжелобольная.

– Давай порежем его одежду!

– Нет!

– Или хотя бы, выльем в сумку его шампунь! Скажем, что сам пролился.

– Мы не будем этого делать, – деланно равнодушным тоном произнесла я.

Я вообще старалась выглядеть и вести себя спокойно. Вся моя боль была запрятана глубоко внутри и терпеливо ждала своего часа, когда рядом со мной не будет посторонних глаз и ушей.

Сейчас же я находилась в каком-то трансе. Функционировала, как робот, выдавая механические фразы и производя отточенные движения.

Разговаривала с Викой и даже улыбалась ее шуткам, поглощала, приготовленную ею еду, совершенно не чувствуя вкуса.

В общем, мое тело существовало отдельно от души, которая медленно, но верно угасала, покрываясь пеплом разочарования.

В дверь позвонили. Вика выбежала в прихожую и впустила Серегу.

– Привет, – кивнул он мне.

– Привет… Что с твоим лицом?

На скуле красовалась гематома, а нижняя губа была покрыта засохшей кровяной корочкой.

– Так… Мелочи жизни…

Я перевела взгляд на Вику и удивилась ее спокойствию. Получается, она знала?

– Ты еще Кадарова не видела, – процедила она сквозь зубы, – на нем вообще живого места нет.

– Они подрались?!

– Вик… – предостерегающе зашипел Серега.

– Да его убить мало!

– Из-за меня подрались?!

Переводя ошалевший взгляд с одного на другого, я чувствовала, как начинаю терять контроль над своими эмоциями. Собравшись в болезненный ком, они подкатили к горлу.

Серега опустил глаза, подруга же, напротив, смотрела на меня с вызовом.

– Ты думала, я молчать буду?!

– Ты его видела?..

– Приезжал вчера вечером, просил за тобой приглядеть.

Развернувшись, я направилась на кухню. Сделала три глубоких вдоха и налила стакан воды.

Если разревусь сейчас при них, Вика останется еще на неопределенное время. Оно мне надо?! Правильно, нет!

Нацепив на лицо улыбку, я вернулась к ребятам.

– Только телефон не выключай, – крепко обняла подруга, – я через час позвоню, чтобы проверить…

– Не выключу. Я в порядке, Вик! Правда! – проговаривая это, я провожала глазами сумку с вещами Ника.

Вот и все. Как будто и не было его вовсе. Теперь о нем будут напоминать лишь дыра в душе, да тату на запястье.

На следующий день прямо с утра я отправилась в университет. Был уже конец августа, поэтому я надеялась застать руководство нашего деканата на рабочих местах.

– Здрасти… – стукнула в тяжелую дверь и, приоткрыв ее, сунула в кабинет голову.

– Петрова? – Антонина, секретарь нашего деканата, оторвалась из изучения каких-то бумаг и удивленно вздернула брови, – уже не терпится на учебу?

– Виктор Алексеевич у себя?

– Вышел куда-то. Да ты проходи, расскажи, как лето провела.

О, нет. Это то, о чем мне следует поскорее забыть, а не трепаться с кем не попадя.

– Спасибо. Я в коридоре подожду.

К счастью, долго ожидать мне не пришлось. Вскоре в конце коридора показалась его грузная фигура.

– О, Петрова! – взмахнул руками Виктор Алексеевич, – легка на помине! Я только тебя вспоминал…

Не останавливаясь, он прошел мимо меня. Подразумевалось, что я побегу следом.

– На первое сентября с тебя речь от лица пятого курса для первокурсников.

– Виктор Алексеевич…

– Еще нужно забрать из типографии методички для Оксаны Петровны…

– Виктор Алексеевич… – проследовала за ним в его кабинет и встала у двери, – я по поводу перевода в Новосибирск.

– Какого перевода?..

– Вы же обещали, – промямлила я, хватаясь за ворот кофты.

Мне он очень-очень нужен. Я за возможность этого перевода, как умирающий за последнюю надежду держалась. В прошлом году мне отказали, но посоветовали еще раз обратиться в конце лета.

– А! Что-то припоминаю…

– И? У меня получится перевестись?

– Вряд ли, Мила, – категорично заявил он, – курс укомплектован, а ты нам здесь нужна.

– Вы звонили?.. – робко спросила я, чувствуя, как задрожал подбородок.

– Мне и звонить не нужно, я и так знаю…

Не в силах сдержать слез, толкнула дверь спиной и, забыв об элементарных правилах приличия, стремительным шагом направилась прочь из деканата.

У меня не получилось!

Я так хотела сбежать отсюда. Оставаться здесь, в одном с ним городе, было мне не по силам. Ходить по улицам, рискуя встретиться с ним и его истинной, я не смогу.

– Петрова! – донесся до меня голос Антонины, когда я уже дошла до конца коридора, – вернись!

На ватных ногах я прошла обратно в кабинет декана и уселась на стул, на который он указал мне повелительным жестом, попутно набирая номер в своем телефоне.

– Здравствуй, Сергей Иваныч! Жигалов беспокоит!

После трех минут переговоров Виктор Алексеевич отключился и велел Антонине подготовить мои документы на перевод.

Я облегченно выдохнула и, пожалуй, первый раз за последние несколько дней, искренне улыбнулась.

Глава 42.

Никита.

Горький дым драл горло. Сигарета истлела до фильтра и начала жечь пальцы. Затушив бычок в пепельнице, прикурил следующую.

От лошадиной дозы никотина начинало тошнить. Но лучше чувствовать тошноту, чем то, как завязываются внутренности в узел от ужаса произошедшего.

Милана уже час не выходит из ванной. Подозреваю, что ревет. Раньше после секса она никогда не плакала, даже когда я лишил ее девственности. Да и мне до этого не хотелось сигануть с балкона девятого этажа.

Что с нами случилось?.. Куда все ушло?.. И почему, бл@дь, мы поняли это только сейчас?!

Разве не об этом я мечтал?! Об этом… И вот теперь она в моей квартире, и на душе то чувство, когда все дома…

Только вот ощущение, что это уже нихрена не мой дом…

Долбо@еб!.. Почему, когда увидел ее в квартире Миры, не сообразил, что как раньше уже не будет?

– Никита… – Мила неслышно подошла сзади и коснулась моего плеча холодными пальцами, – прости, я все испортила…

Не согласен. Это я все испортил. Уже дважды.

– Мы сильно поторопились… – глухим голосом ответил я, – надо было подождать.

Милана покачала головой и, закрыв лицо руками, всхлипнула.

– Я не смогу…

Я тоже. Потому что инцест это не мое. А на душе гадко так, будто трахнул сестру.

Это был самый убогий секс за всю мою жизнь. Мы оба нервничали, не могли расслабиться и возбудиться, а когда у меня, наконец, встал, пришлось представить Камилу, чтобы кончить.

– Ник, я Роберта люблю…

– А он тебя?

– Он тоже, – шмыгнула носом, – мы сильно поссорились, но… я, наверное, в Лондон вернусь.

– Надо как-то предкам сказать, пока они за нас заявление в ЗАГС не подали.

– Да… Никит, ты не обижаешься на меня?

– За что мне обижаться?

– Из-за той девушки.

От упоминания Камилы в глотке встал ком размером с булыжник. Я пока не готов был говорить о ней. Эта тема табу.

– Она что-то значит для тебя?

Бестактные вопросы Миланы подняли внутри меня волну раздражения. Впервые в жизни захотелось рявкнуть на нее с требованием даже имени Камилы не произносить. С чего вдруг она решила, что я стану обсуждать ее с ней?!

– У вас ведь отношения были?

– Уже не важно, – буркнул я, уходя с балкона.

– Ты вчера с Серегой из-за нее подрался? – не отставала она.

Воспоминания о вчерашнем дне окольцевали грудь спазмом. Перед мысленным взором встали глаза, полные слез и подрагивающие хрупкие плечи.

Молча я скрылся в ванной и запихал голову под кран с ледяной водой. Нужно было остудиться и унять непроходящий гул в башке. Иначе еще немного и я сорвусь…

– Я домой поеду… – раздалось тихое из-за спины.

– Если хочешь, оставайся, я уеду…

– Ник… Что ты чувствуешь?

Раньше мы часто задавали друг другу подобные вопросы. Отвечать на них было несложно, ведь у нас не было секретов.

Сейчас все по-другому. Я не знал, что ей сказать. Потому что нет таких слов, которыми можно было описать мое состояние. И рассказывать о нем кому бы то ни было, не собирался.

За грудиной вот уже сутки нестерпимо жгло. То и дело я растирал кулаком то место, где сходились ребра. А в голове, как заезженная пластинка звучали ее слова: «Не делай этого, Ник…»

Сука!!!

В порыве схватил первое, что попалось под руку, и с силой бросил в кафельную стену. От удара стеклянный флакон с лосьоном после бриться разлетелся на осколки, а сам лосьон окропил брызгами всю ванную комнату.

– Ник… – сдавленно прошептала Миланка, – что с тобой?!

Развернувшись, я схватил ее за плечи и заставил посмотреть себе в глаза.

– Езжай домой, о’кей? Давай позже все обсудим!

Да, так будет правильно. Нам необходимо поговорить и расставить все точки над i. Но потом… Потому что, сейчас вести задушевные беседы я был не в состоянии.

Едва за ней закрылась дверь, я схватил телефон. Мне нужно было услышать голос Камилы. Бл@дь… Просто услышать ее тихое «Ник…» и все!!! Как инъекция пенициллина умирающему от гангрены.

«Данный абонент вне зоны действия сети».

Твою мать!!!

Натянул футболку и выскочил из квартиры, попутно набирая ее подружке.

– Да! – гаркнула она в трубку.

– Где Мила?!

– Не твое дело!

– Почему у нее не доступен телефон?! Ты давно с ней разговаривала?!

– Не твое дело, Кадаров!

– Просто, бл@дь, скажи, что с ней все в порядке! – сорвался я, ревя на весь подъезд.

– Пошел ты!!!

В трубке послышался шум и вскоре я услышал голос Серого. Ну, конечно, как же без него?! Они же, как Тимон и Пумба – всегда вместе.

– Ник, отъебись от нее уже! Будь мужиком!

– С ней нормально все? – уже более спокойно спросил я.

– Нормально.

– Она дома?

– Я не понял, тебе вчера мало было, что ли?! Сказал же, отъебись!

Отбившись, прыгнул в тачку и поехал к ее дому.

Я не знал, что скажу ей. Как в глаза посмотрю. Как объясню, зачем приехал. Все, что мне нужно было, увидеть и услышать ее голос.

На очередном светофоре неосознанно бросил взгляд на пассажирское сидение и вспомнил, как она, сидя на нем и смотря на меня затравленным взглядом, просила выбрать ее.

А я не выбрал… Добровольно отказался от нее…

Еб@ть!!! Что я наделал?!

Слух уловил глухое рыдание, и я с удивлением понял, что идет оно из моего горла.

Вокруг на все лады сигналили клаксоны автомобилей, которым я перекрыл дорогу, но мне было на них похер.

Похер на весь мир. Похер на всех.

Какое дело мне до окружающих, если я собственными руками убил самое дорогое, что у меня было?!

Втопив тапку в пол, подрезая левый ряд и пересекая двойную сплошную, развернулся в обратную сторону и помчался, куда глаза глядят с желанием утопить себя в дерьме.

Через полчаса оказался в клубе «Гранада». Том самом, где впервые встретил Камилу.

Это был клуб Вано, деньги на покупку которого он занимал у меня. Которые, кстати, до сих пор не вернул. Поэтому я чувствовал здесь себя почти хозяином.

– О! Ник!

Оборачиваться я не стал. Плевать на всех. Но уже через секунду ладонь мою обхватила женская рука.

Лена.

– Не трогай, – раздраженно шипя, дернул плечом.

– Давно не виделись. Пойдем к нам…

– На х@й иди! – оттолкнул ее от себя.

Она отлетела от меня на пару метров, ошарашенно моргая, но, быстро опомнившись, взвизгнула:

– Псих! Идиот ненормальный!

Похер.

Не оглядываясь, поднялся наверх, прошел по коридору мимо випок и закрылся в кабинете. Том самом, где случился наш первый секс, и где первый раз я ее обидел.

Следующие два дня прошли как в тумане.

Много виски. Много сигарет. И глюки…

Мне слышался плач Камилы и ее вопрос: «Зачем ты так со мной, Ник?..»