скачать книгу бесплатно
– И ты хочешь теперь вернуться к нему? – спрашивает тоскливо.
– Я пока не думала об этом всерьёз, Эрик. Мы расстались слишком давно, и теперь другие люди. Но я бы попробовала, наверное. Здесь. В Палеру я не поеду ни в коем случае.
– Папе бы это не понравилось, – он прав, без сомнения. – Зачем он нанял Дэниела? Следил за тобой? Папа знал?
– Папа знал, Эрик. Он просто охраняет меня, у них так принято. Ты же знаешь Дину, она всегда с телохранителем за границей.
Мы не возвращаемся к этой теме в течение дня, проводим его как обычно, но вечером, когда я читаю ему на ночь, сын говорит:
– Мам, давай дадим ему шанс. Джамиль же классный. Но, если он обидит тебя, то ты его бросишь. Хорошо?
– Хорошо, – целую его в пока ещё по-детски бархатистую щёку. Дыхание перехватывает от мысли, насколько Эрик похож на Алекса, не только внешне, но и характером. – Спасибо, малыш, это много значит для меня.
Я желаю моему маленькому мужчине спокойной ночи и ухожу к себе. Телефон мигает значком пропущенного звонка, минут пятнадцать назад. Набираю его номер, не представляя, о чём говорить.
– Открой дверь, – слышу в трубке усталый голос. Кирам Арафат в своём репертуаре, прёт напролом.
КИРАМ
Джамиль вчера расстроился, реакция Эрика его неприятно удивила. Но говорить об этом отказался, ограничившись фразой: «Он привыкнет». Весь в меня. Воскресенье проходит не то чтобы весело. Мы едем с сыном на стадион, позаниматься, потом просто гуляем по парку. Но оба сегодня не в настроении разговаривать. От Мари ни слова, даже за цветы не поблагодарила. Неужели маленькое чудовище убедило её заблокировать меня? Паршиво на душе. Не выдержав, вечером передаю Джамиля заботам Кэрри и еду к ней. Можно просто позвонить в дверь, но я надеюсь, что Эрик спит, и не хочу разбудить мелкого засранца. Мари не отвечает, но я упорный. Может, она в душе, так что жду. Перезванивает через пятнадцать минут.
– Открой дверь, – прошу настойчиво. Она появляется на пороге минуту спустя. На ней шёлковая пижама с короткими шортами, а у рубашки расстёгнуто сразу несколько верхних пуговиц. На такой тёплый приём я даже не рассчитывал. В Палере по дому она ходила полностью одетая, на ночь я её раздевал лично. Не уверен даже, что у неё были какие-то ночные сорочки или пижамы. Но эта мне нравится.
– Проходи, – бросает тихо и скрывается в доме. Меня не надо просить дважды.
Мари ведёт на кухню, предлагает мне кофе. Заглядевшись на её бесконечные загорелые ноги, забываю для чего пришёл на самом деле. Точно, поговорить.
– Как Эрик? – начинаю с главного, делая глоток эспрессо. Она помнит, как я люблю, обжигающе горячий и с кардамоном, который она терпеть не может. Откуда он у неё дома?
– Он сказал, что даст нам шанс, – смотрит пристально, не улыбается. Мне тоже не до улыбок. Я не касался её чёртовых восемь лет. Кофе я и дома выпью. Отставляю чашку в сторону и подхожу к десерту, который выбрал на сегодня. Мой любимый десерт, готов есть его вечно. Прежде чем обнять, просто стою рядом, вдыхая запах её волос. Мне так её не хватало. Я, оказывается, и сам не представлял, как сильно. Сажаю мою девочку на стол, удобно и привычно устраиваясь между её ног, и целую наконец, прижимая к своей груди. Невозможно разъединить нас сейчас, мы целуемся исступлённо. Как умирающие от жажды пьют и не могут напиться, так и мы, не можем оторваться друг от друга.
– Где спальня? – спрашиваю хрипло, не в силах больше ждать. Подхватываю её на руки и следую указаниям в поисках нужной двери.
Укладываю свою добычу на кровать. И сейчас мне насрать, что это та самая кровать, в которую она столько лет каждую ночь ложилась с Эвансом. Может даже наоборот, испытываю удовлетворение, что мы сделаем это именно здесь. Пусть его призрак убирается из этого места и из её головы. Добираюсь до шеи, которая манит невыносимо, прикусываю ощутимо нежную кожу, пусть вспоминает меня. Целую тонкие ключицы. Спускаюсь к груди, уничтожая пуговицы на рубашке – терпения на такие мелочи уже не осталось, куплю ей новую. Стягиваю шорты, под которыми нет белья, оставляя мою девочку абсолютно обнажённой. Раздеваюсь сам просто с нереальной скоростью. Провожу пальцами между её ног, убеждаясь, как сильно Мари хочет меня.
– Кир, – обожаю, когда она так стонет моё имя. – Нет.
– В смысле нет? – меня словно по голове ударили, остановиться сейчас я уже не смогу.
– У тебя есть презервативы? – спрашивает неожиданно. Я, конечно, даже не подумал об этом. С ней я никогда не пользовался этим адовым изобретением. После неё – да, всегда. Но с ней – нет. И впредь не намерен.
– Просто замолчи и получай удовольствие, – затыкаю её рот поцелуем, входя быстро и резко, чтобы не успела увернуться.
– Кир!
Но я не желаю слушать всякие глупости по поводу нежелательной беременности. Если будет ребёнок, значит будет. И она сдаётся, не может не сдаться. Двигается со мной в одном ритме, идеальная, как и всегда. Если закрыть глаза, можно представить, что не было этих восьми лет. Но я смотрю, хочу видеть каждую эмоцию на её лице. Мари тоже не отрывает от меня глаз, кусает губы, шепчет: «Ещё!». Впивается пальцами в мои плечи, когда достигает высшей точки, кричит моё имя, как и раньше. И я не могу не кончить в этот момент. Моя. Не спешу покидать такое уютное тепло её тела, целую снова и снова. Это будет долгая ночь, солнце.
8
МАРИ
Просыпаюсь, как обычно, ещё до будильника. Что необычно, так это рука, обнимающая меня, крепкое тело, плотно прижатое к моему сзади, и тихое дыхание где-то в районе затылка. И он прав был тогда, давным-давно, в прошлой жизни. Я не могу спутать его ни с кем. Сегодня никаких иллюзий – только реальный мужчина в моей кровати. Я спала этой ночью от силы три часа, но энергия так и бурлит, уснуть обратно не получится. Поворачиваюсь в его руках, чтобы убедиться, что Кир сладко сопит. Теперь его уже точно не назовёшь мальчишкой, даже во сне. Красивый. Провожу пальцем по шраму на левой щеке, знаю, что он остался от той далёкой аварии. Он тут же перехватывает мою ладонь и прижимает к губам. Я же вспоминаю, как оказалась в его постели в первый раз, в жёстком захвате с заломленной рукой, и это вызывает смешинку. Не открывая глаз, Кир спрашивает, почему я смеюсь над ним, и я рассказываю о вспомненном случае.
– С самого первого дня знал, что ты злопамятная, – говорит, целуя меня. Остаться с ним в постели на сутки-другие очень заманчивая идея, но сегодня понедельник. Ему и самому наверняка надо идти покорять этот мир. Будильник громкой мелодией подтверждает эту мысль. Кир бросает взгляд на часы на своей руке и с сожалением отмечает, что уже пора. Но у нас ещё есть немного времени на совместный душ и пару жарких поцелуев.
– Я позвоню позже, – обещает на прощание и уезжает.
А я иду будить Эрика. Хорошо, что до каникул осталось не так долго. День бежит по кругу, с той лишь разницей, что я не еду в Делмор. Можно считать эту ночь предательством по отношению к Алексу? Я не хочу об этом думать. Не сегодня. Для разнообразия хочу побыть счастливой. Джамиль приезжает на скалодром с Кэрри, и я немного огорчаюсь. Но я всегда знала, что Кир трудоголик. Слава богу, детские обиды проходят быстро, и Эрик вполне спокойно общается с другом. Я работаю, нацепив наушники, чтобы не отвлекаться ни на что, и пью свой отвратительный кофе, когда стаканчик вдруг исчезает из моей руки. На его месте тут же появляется новый, но из хорошей кофейни. Поворачиваюсь, чтобы улыбнуться Киру. Спасибо. Он вынимает одну каплю, вставляет себе в ухо. Прислушивается, склонив в голову.
– Мне никогда не понять, по какому принципу ты выбираешь музыку, – садится рядом со мной и не спешит возвращать наушник. – В тебе как будто два разных человека с абсолютно разными вкусами.
– Это называется разносторонняя личность, – подсказываю не без ехидства. Мне не хватало наших пикировок.
– Мне твоя разносторонняя личность со всех сторон нравится, – усмехается он.
В этот момент мальчишки подбегают к нам, чтобы попить. Кир хмурится на газировку, но никак не комментирует.
– Если ты против, чтобы я покупала Джамилю колу, так и скажи, – говорю, когда они снова бегут к стене.
– Ты мать, тебе виднее, – смотрит с хитрым прищуром. – Если покупаешь одному, нельзя не купить другому. Тем более Джамиль на такие вещи весьма болезненно реагирует.
Я понимаю, на что он намекает, но сейчас мне выгодно играть в жирафа, до которого, как известно, долго доходит. Я не готова стать матерью Джамилю. Пока не готова. Кир понимает сразу и заговаривает о другом.
– Какие планы на вечер? – спрашивает с неподдельным интересом.
– По понедельникам мы ужинаем у моего отца, – он опускает глаза после этих слов, рассчитывал провести вечер со мной?
– Я могу напроситься? – Кир бесподобен в своей наглости. Вообще не видит границ.
– Не думаю, что это хорошая идея. Папа… скажем так, недолюбливает тебя.
– Я понимаю, – ухмыляется. – Но нам с ним, наверное, пора наладить отношения. Ради нашего с тобой будущего.
– Тебе не кажется, что ты торопишься? – я ещё даже для себя не решила, в каком формате вижу наши отношения.
– Мы потеряли слишком много времени, Мари. Нет, я не тороплюсь, как раз наоборот. И потом, может, ты уже беременна, и я как честный человек должен дать тебе своё имя. Снова, – на его губах просто дьявольская усмешка.
– Не надейся, Арафат. Сегодня совсем неподходящий день цикла, – он хмурится. То ли на то, что назвала его по фамилии впервые в жизни, то ли на сообщение о том, что о беременности не может быть и речи.
