Агафодор. Книга первая. Фэнтези

– Какой у тебя получился забавный снеговик, – улыбнулась Ефросинья сыну. Митяй заметил, что матушка стала чаще улыбаться. Она снова ожила, её сердце вновь наполнилось теплом. Митяй был счастлив видеть, как матушка изменилась к лучшему. «А ведь это все Агафодор…» – заключил про себя Митяй. Помнится, поначалу, она тихо ругала сына за свою доброту, мол, пустили в избу незнамо кого. Впрочем, скоро она успокоилась и затихла. Странник согревал своим присутствием, источая необычное и притягательное тепло. Он казался надёжным и не гнушался никакой работёнки. Кузница во дворе вновь наполнилась звуками молота, когда Агафодор появился. Да, кузнечных дел мастер, был весьма важной персоной в том городе. Покоритель огня и железа брался за любую работу: подковать лошадь, подправить петли на воротах, телегу починить. Молот, наковальня, горн, искры, раскалённое железо… и вот уже в умелых руках рождается новое чудо. Агафодор так увлечённо занимался кузнечным делом, что и Митяй заразился его интересом. Он смотрел с зачарованным вниманием, как в ловких руках незнакомца железо, под натиском молота, теряло свою твердость и становилось мягким. Это зрелище завораживало. От утренней зари до поздней ночи в кузнице Агафодора кипела работа: он ковал, чинил и мастерил всё, что было нужно для дома и хозяйства. Несмотря на долгий и утомительный день, он не выглядел уставшим. Напротив, он излучал энергию, спокойствие и уверенность.

– Терпение и труд, всё перетрут. Когда из холодного железа получается необычное творение, испытываешь невероятное удовольствие, – делился с Митяем Агафодор. Так и стали работать у горна и наковальни вместе. Ефросинья смотрела на них, и в сердце её пробуждались тёплые воспоминания о молодости. Она с большим трепетом относилась к делу покойного мужа. И сейчас радовалась, что в жизни её сына появился такой учитель. Весть о талантливом кузнеце быстро облетела округу, и вскоре у дома Ефросиньи образовалась длинная очередь. Агафодор никому не отказывал в просьбе и тут же ковал хорошую подкову или сбрую. Казалось, даже скотина не обошла вниманием Агафодора. Порою, Митяю чудилось, что он разговаривает с животными. С приходом странника в избе воцарилась тишина и порядок. Пошла жизнь спокойней и глаже. Агафодор сразу заметил проказливого домового, притаившегося за крепкой печью. Как-то раз тёмной глубокой ночью, когда хозяева шумно похрапывали, у дверей кузнецы появился чёрный мохнатый кот. Любопытство так и распирало его.

– Ну заходи, раз пришёл, – сказал Агафодор коту, приглашая его войти.

– Я ненадолго. У меня хлопот целое лукошко, – в ответ промурлыкал кот.

– Хлопот у него! Лукошко! Ты зачем изводишь своих хозяев? Стращаешь? Не даёшь спать по ночам? Барахло прячешь? Может сослать тебя в глухой лес?! Будешь служить лешему, но если ты ему не угодишь, то останешься у него до скончания веков. То-то он обрадуется! – хмурясь, спросил Агафодор.

Кот начал пятиться назад.

– Никого я не пужаю. Они мне не дают молочка! Совсем меня не кормят! Вот я и шалю немножко.

– Он шалит немножко… Ты своими проделками раньше срока их с этого света сгонишь, – строго произнес Агафодор.

– Вообще-то я их очень люблю…

– Тогда прекрати их изводить. С этой минуты, у нас с тобой уговор. Тебя балуют молоком и кашей с маслицем, так что веди себя хорошо и не озорничай. Разве у тебя мало дел?!

– Хватает…

– Вот и договорились. Хлопочи по хозяйству, береги скотину, заплетай гриву и хвосты лошадям, корми хряков. Мне тебя учить не надо.

– Добро. Уговор есть уговор, – поклонился чёрный кот.

– Тебя как величать?

– Фима… Ефим, – улыбнулся кот и исчез под покровом ночи.

С тех пор в избе Ефросиньи и Митяя всё и наладилось.

Народ веселился от души, благо развлечений было вдоволь. Каждый нашёл себе занятие по сердцу.

– Агафодор, ступай к нам! – крикнул Митяй, отряхиваясь от снега. Ефросинья обернулась, помахала ему, и он подошел.

– Сегодня масленица! Наша любимая забава. Вон, погляди, как народ забавляется. Ты хочешь слепить снеговика или снежную бабу? – весело спросил Митяй у Агафодора.

– Не знаю, не пробовал…

– Ну ты хоть разок попробуй, а вдруг получится! Обещаю, будет весело. У кого будет самый знатный снеговик, тому и приз! – у Митяя раскраснелись щёки. Он почти слепил снеговика.

Бегая по расчищенным дорожкам, хохоча и уворачиваясь, весёлый разудалый народ забрасывал друг друга снежками.

– Вот так диковина! Ни разу не лепил такое чудо, – Агафодор озадачено почесал свою бороду. Играть, словно малые дети, для него было делом странным и непривычным. Вроде труд не хитрый, а вон сколько радости людям приносит. Удивительно…

– А ты всё же попытайся. Гляди, снег руками нагребаем и лепим ком большой, потом другой.

Агафодор неуклюже наклонился, поскользнулся, замахал руками, балансируя на одной ноге и чуть было не завалился в сугроб, но чья-то рука уцепила за локоть. Из толпы раздался хохот. Агафодор ухмыльнулся, стряхнул с себя снег и взялся за работу. Немного схитрив, он снежную бабу слепил впопыхах. Получилась баба – диво, в теле пышная, с носом красным из морковки, а вместо глаз – два черных уголька. Агафодор раскрасил ей щёки свеклой и нарисовал смешной рот. Подумав немного, он сделал ей снежные косы. Вместо рук он использовал сухие ветки, на которые натянул свои огромные рукавицы.

– Хотел бабу – получай. Русская снежная королевна! – наконец, победно улыбнувшись, Агафодор представил своё творение друзьям. Несомненно, он был доволен собой: снежная баба получилась на славу! Повеселившись вдоволь, странник получил обещанный самовар. Агафодор был настолько поглощен своим делом, что совершенно потерял бдительность, а это было опасно в окружении, где таились недоброжелатели…

Всё это время за ним внимательно наблюдал советник вождя. Борислав не принимал участие в народной забаве, а смотрел на неё со стороны. Он был отшельником в толпе, молчаливым наблюдателем чужих жизней.

В славянских селениях, среди обычных людей, всегда жили те, кого боялись и одновременно почитали. Ведьмы и колдуны издавна существовали на земле. Их жизнь была окутана тайной, люди боялись их, но часто приходили к ним за помощью. В народе бытовало мнение, что колдуны и ведьмы связаны с темными силами. Люди верили, что они вступали в сговор со злыми духами, чтобы получить свою силу. Несмотря на то, что их часто обвиняли в неурожаях и болезнях, к ним же обращались за советом, внимательно прислушиваясь к каждому слову.

Древние славяне свято верили в то, что в каждом уголке природы – будь то дремучий лес, бурная река, высокие горы, топкое болото или бескрайнее поле – обитает свой дух-покровитель. Испокон веков люди верили в существование злых духов, проникающих повсюду, и даже святые места не могли служить им преградой.

Считалось, что в селениях бок о бок с обычными людьми живут тёмные существа со сверхъестественными способностями. Злой дух мог вселиться в человека против воли или же по договору.

Борислав был нежеланным внебрачным сыном в третьем поколении. По поверью такие младенцы рождаются с чёрной душой. Колдун мог предсказывать судьбу – весьма загадочно и неопределённо, напустит тумана, поди разбери… Недалёкому человеку было достаточно поймать на себе злой колючий взгляд колдуна, чтоб уверовать в его великую силу. По ночам, отправляясь на свой чёрный промысел, колдун не упускал возможности заглянуть в чужие окна. Тихо переговариваясь, люди шептали друг другу: «Говорят, с восходом луны чёрный колдун превращается в волка или крысу и рыщет по улицам». Чтобы защитить детей от бед и научить их осмотрительности, родители рассказывали им страшные сказки о колдуне. Такие страшилки запоминались, передавались из уст в уста.

Существует поверье, что с наступлением темноты по улицам бродят злые силы, ищущие себе жертв. Считается, что тёмные духи могут завладеть душой человека, смотрящего в окно, используя отражение в тёмном стекле как способ проникновения. Тёмные духи использовали стук, жуткие звуки и вопли, чтобы выманить людей на улицу. Люди верили, что в окне можно увидеть нечто жуткое, пугающее, опасное. В зыбком сумраке подступающей ночи жители спешно закрывали на окнах ставни.

Чёрный колдун внушал суеверный ужас. Шептались, что он якшается с нечистью и способен обрушить на головы недругов страшные проклятия. Люди избегали его, словно чумы, страшась навлечь на себя его гнев.

Борислав продолжал исподлобья наблюдать за гостем. Его мучили догадки: кто он такой? Откуда взялся? Почему именно Ефросинья его приютила? Что их связывает? Вопросов было много, и он хотел знать ответы на них. Заклинатель решил докопаться до истины.

«Погоди, чужак, я выведу тебя на чистую воду…», – угрюмо думал Борислав. Неожиданно его внимание привлекли еле заметные, словно призрачные, огоньки, мерцающие в ладонях странника. Огоньки в его руках вспыхнули и погасли в мгновение ока, но колдун всё же успел их разглядеть. Борислав застыл, словно пораженный: внезапно его пронзила мысль, что перед ним не человек.

Усмехнувшись с недобрым огоньком в глазах, он машинально смахнул со лба седые волосы и, прихрамывая на левую ногу, пошел прочь. Задумал колдун самое чёрное дело…

Весна расцветает ярким ковром из разнотравья, среди которого выделяются солнечные хохлатки, нежные сине-фиолетовые цветы, ароматный иван-чай и изящная овсяница. Между каменистыми горами, в долинных лесах, распускаются первоцветы, наполняя воздух сладким, пьянящим ароматом. Первые весенние цветы, яркие и душистые, словно драгоценные камни, рассыпались по полям и лугам, пробудившимся после зимней спячки. На подушке из сухой прошлогодней травы местами распускаются подснежники. Цветы цвета полуночного неба, с лепестками, мягкими как бархат, – драгоценное украшение весеннего леса.

Утро дышало тишиной, которую лишь издалека нарушал неопределенный, низкий звук, похожий на рычание или рев зверя… Внезапно пришла беда, откуда не ждали…

– Караул! Батюшки! Спасайтесь, кто может! Из-за гор к нам летит лютый змей! – по ухабистой дороге, словно угорелая, во всю прыть неслась Марфина, известная всему городу как главная любительница пересудов. Очумев от страха, она метнулась в первый попавшийся двор.

– Игнатушка… Игнатушка… Родненький! Там! Там…

– Да погодь ты, баба! Раскричалась на всю округу! Чего стряслось то? – Игнат попытался привести её в чувство, слегка тряхнув за плечи. Марфа истошно кричала и была сильно напугана. Нахмурив брови, Игнат зачерпнул из кадки воды.

– На-ка, испей водицы студеной.

Баба дрожащими руками взяла ковш и сделала несколько глотков. Вскоре она опомнилась и, не произнося ни звука, ткнула пальцем в небеса. Игнат задрал голову и тут же рухнул плашмя наземь. Марфа последовала его примеру. Огромный крылатый змей с пронзительным криком промчался над крышами домов.

Марфа и Игнат ползком и перебежками скатились в погреб.

– Фу ты, окаянный! – испуганно выдохнул Игнат.

– Родненький, не поверишь, еле ноги унесла, – шёпотом молвила Марфа. Какое-то время они сидели молча, прислушиваясь к отдалённым звукам.

– Что за чудище такое!? – тихо спросил Игнат. Он не успел его толком разглядеть.

– Змей крылатый, тьфу на него! Там паслись бурёнки. Так он это, то самое… Одну схватил… сожрал её, прямо на лету. Она так жалобно мычала! Всё, я туда больше ни ногой! – Марфа попыталась встать, только ноги вдруг стали ватными, не послушались. Игнат приоткрыл погреб и осторожно выглянул наружу. Вроде тихо.

– Пришла беда – открывай ворота, – пробубнила себе под нос баба, отряхивая подол. Она стремглав помчалась в город, чтобы поделиться ужасной новостью со всеми без исключения.

Тем временем в избе Митяя случилась беда. Ефросинья внезапно захворала, и никто не знал, что с ней случилось. День за днем, час за часом, жизненные силы покидали её, и она угасала. Как ей помочь, никто не ведал. Одного взгляда на неё хватило Агафодору, чтобы всё понять. Нечто тёмное и зловещее нависло над ней, становясь всё более ощутимым с каждым часом. Это, несомненно, была чёрная магия. Очевидно, это дело рук колдуна. Стоило бы его разоблачить, но всему своё время…

Не вмешаться Агафодор не мог и решил немного помочь Митяю…

– Ума не приложу, что делать… – парнишка беспокойно мерил шагами светлую горницу и с нетерпением поглядывал на Агафодора.

– В лесу скрывается диковинный цветок – Саранция, с причудливыми, кудрявыми лепестками. Отправляйся на его поиски.

– Зачем? – не понял Митяй.

– Добудь мне этот цветок, и я смогу помочь тебе. Я немного ведаю в травах и соцветиях. Сварим из луковицы отвар и дадим его твоей матушке. Только не тяни, времени мало.

– Слыхал?! Змей повадился бесчинствовать на нашей земле! Скотину жрёт, людей стращает… Говорят, его взгляд испепеляет, всё живое превращается в пепел. Эх, знать бы, как его изловить! Негоже русскую землю чудищу топтать! – Митяй был готов незамедлительно броситься в гущу событий, чтобы помочь людям.

– Это – Аспид, – грустно улыбнулся Агафодор. Его братья-великаны пробудили змея и выпустили на волю…

– Аспид? Что за Аспид?! Что ты знаешь о нём?!

– Творящий зло по всей земле. Говорят, это огромный чёрный крылатый змей с птичьим клювом и рогами на голове. Он живёт высоко в горах. На землю никогда не садиться, так как Земля Мать отказывается его носить. Ни одно орудие, сделанное людьми против него, не будет успешно.

– И что теперь? Как с ним бороться, если он неуязвим?! Получается, мы бессильны? Его голыми руками не возьмёшь. Змей каждый день крадёт наш скот. А дальше что? Боюсь, как бы он на людей не начал охотиться…, – негодовал Митяй, его брови сошлись на переносице.

– Единственный способ убить Аспида – это сжечь его. Но сначала его нужно обезглавить.

– Как же его обезглавить, если он не садиться на землю?!

– Все твари уязвимы. И он тоже. Этот змей люто ненавидит трубный звук. Как только он его слышит, тотчас приходит в ярость и бросается на всё то, что издаёт этот звук.

– Ах вот оно что! Теперь понятно, зачем он стал к нам захаживать! Пастушья труба! Вот что его привлекло! – догадался Митяй.

– Всё может быть, – усмехнулся Агафодор. Не нужно мальцу знать правду.

– Да только как же его, окаянного, изловить?

– Иногда, Аспид присаживается на огромные камни. Именно тогда и следует, как говорится, действовать решительно. Это единственный способ застать его врасплох.

– Я немедля созову охотников на бой… Мы устроим ему засаду. Так больше продолжаться не может! Или он, или мы, – в сердце Митяя горела чистая вера, а воля его была крепка и направлена на битву.

Агафодор одобрительно кивнул. Он не ошибся в нём.

– У меня же нет меча и трубы! – Митяй вдруг спохватился и умолк.

– Обожди, не горячись. Я тебе выкую трубу, меч и щит. Да, ещё, не вздумайте ловить змея в чистом поле. Лучше поищите лесную поляну, где есть большой камень и дерево. Вам нужно заманить его туда. Остерегайтесь Аспида! В его глазах – погибель, в дыхании – испепеление. Не ищите встречи с его взглядом! Перед тем как отсечь голову змею, ослепи его. Для этого используй свой щит. Как только голова покатится, пусть пламя поглотит его тело. Любое промедление будет стоить вам жизни… Знай, только ты сможешь одолеть его.

– Я все понял.

– Ах да, и вот что: спрячь взгляд Аспида в сердце тайги, подальше от чужих глаз. Придет время, и ты вспомнишь о них…

Услыхали клич Митяя. Меньше чем через час мостовая была запружена огромной толпой, казалось, собралась половина города. Народ сплотился от мало до велика. Храбрость и благородство всегда были отличительными чертами жителей этого северного города. Мальчишки и девчонки взяли в руки камни и палки, готовые дать отпор. Весь народ поднялся на борьбу с крылатым супостатом. В глазах людей читалась смелость, сила и мощь. Так было всегда, испокон веков. Отважные охотники вооружились до зубов: щиты, мечи, булавы – все готово к бою.

– Люди добрые! Кто готов сражаться до последнего вздоха за родную землю? Отзовитесь! – провозгласил Митяй, обращаясь к собравшимся.

Голоса из толпы, полные отваги, слились в едином кличе: «Я с тобой, Митяй!»

– Мы будем биться, не щадя себя, до победного конца! – предупредил Митяй.

Собралось около двадцати бесстрашных молодцов. Митяй подробно рассказывал всем, как он собирается обмануть чудище и заманить его в ловушку. Затем он передал щит Вышеславу, сказав: «Вятко, этим щитом ты должен ослепить змея. Когда придёт время, ты услышишь мой свист. Держись как можно дольше, пока я не отрублю ему голову.» На сборы было отведено самую малую часть времени.

Охотники оставили город позади и углубились в лес, чтобы отыскать подходящую поляну.

Близился полдень.

– Нашёл! – радостно завопил Миролюб, тыча пальцем куда-то в сторону. Не теряя времени, все двинулись вслед за ним, и вскоре перед ними открылась лесная поляна. Посреди лесной прогалины возвышался одинокий, могучий дуб. У его корней покоился массивный валун, в самый раз для Аспида. Охотники стали собирать сухой хворост.

– Не вздумайте жечь раньше времени! – строго настрого наказал Митяй.

– Думаешь, прилетит? – кто-то осторожно спросил.

– Уверен. Вам лучше схорониться в кустах, за деревьями. Сидите как мыши и ждите моего сигнала. Другого случая у нас не будет…

Солнце стояло в зените и нещадно палило. Охотники рассыпались по лесу, как горох. Напряжение повисло в воздухе, все ждали условного знака, чтобы начать бой.

Тем временем Митяй уже мчался по широкому полю. Он принялся дуть в трубу что есть мочи, а так как играть не умел, то труба, поначалу, у него ревела и визжала, то хрипела. Ему пришлось изрядно помучиться. Спустя несколько минут труба наконец начала издавать громкие звуки. Аспид не заставил себя долго ждать. В небе появилось угольно-черное размытое пятно, оно медленно, но неумолимо приближалось к нему. Митяй бросился бежать со всех ног. Какое-то время Аспид парил над полем, высматривая добычу. Ярости в нём было хоть отбавляй. Он то падал вниз, сложив крылья, то взвивался вверх к самым облакам.

В спешке Митяй не заметил сук, споткнулся и с грохотом повалился на землю. Крылатый змей моментально среагировал на шум. Взмахнув крыльями, он полетел догонять его.

– Лишь бы успеть! – выдохнул Митяй, резко поднялся и побежал к одинокому дубу, не жалея сил.

Аспид не был особенно умён, да и хитростью особой не отличался, но внутренняя врождённая злоба постоянно толкала его на злодейства. Услышав ненавистный звук, он был готов рвать и метать. Он предвкушал момент, когда его острые когти вопьются в тело жертвы. Вдруг змей заметил тощую корову, которая была привязана к дереву. Он был так голоден, что тотчас же набросился на неё. Проглотив целиком корову, Аспид сел на камень и стал раскачиваться из стороны в сторону. Один из охотников, охваченный ужасом, отшатнулся, потерял равновесие и рухнул на землю. Хруст ломающихся веток нарушил тишину леса. Аспид повернул голову на звук и изрыгнул огненное пламя, испепеляя всё на своём пути. Неосторожный охотник превратился в серый пепел и разлетелся по ветру.

Вдруг раздался пронзительный свист. Вышеслав подхватил щит и выскочил из своего укрытия. Прикрываясь щитом, он медленно и осторожно двинулся вперёд. Змея внезапно ослепило. Из-за кустов, из-за деревьев на него полетел град камней.

– Не смотри ему в глаза! – прокричал Митяй другу и приготовился к прыжку. Он изо всех сил оттолкнулся ногами от ствола дерева, развернулся в воздухе и спрыгнул на могучую шею змея. В его руках сверкнул меч Агафодора. Аспид начал поворачивать к нему свою голову, и в его взгляде читалась угроза. Злобные, страшные глаза полыхали недобрым огнём, а острые клыки сложились в чудовищный оскал, и пасть приоткрылась с хриповатым рычанием. Зажмурившись, Митяй обрушил свой острый клинок на шею врага, одним мощным ударом. Меч Агафодора, наделенный огненной мощью, был настолько силен, что промах Митяя был невозможен. Именно эта сила позволила ему победить Аспида. Сухой хворост, охваченный пламенем, окутал тело крылатого змея, как огненное покрывало. Митяй быстро забрал свой трофей и ушел подальше в лес.

Сняв промокшие головные уборы, охотники склонили головы в память о павшем за правое дело. Вскоре к ним присоединился Митяй. С почтением и благодарностью он предал земле прах Аспида, как того желал Агафодор.

– Что ты затеял, Митяй? – Вышеслав всё видел и ему стало любопытно.

– Я приношу дар лесным духам. Когда-то наши предки чтили старые обычаи. Мы чаще стали забывать про них, и чуть не поплатились за это жизнью.

– Толкуешь верно. Память о старинных традициях угасает. Немногие сегодня чтят обычаи предков. Помнится, мой дед был хранителем семейных традиций. Ещё с малых лет он поучал меня, как умилостивить духов тайги и отблагодарить Землю Мать за её щедрость, – подтвердил Вышеслав.

– Вы, это, идите без меня. У меня ещё есть дело, поважнее… Ступайте домой, принесите благую весть народу. И это, Вятко, найди Агафодора и передай ему мою огромную благодарность. Его советы мне здорово помогли! А матушке скажи, что я скоро вернусь… – сказал Митяй. Ни с кем не прощаясь, он отправился обратно в лес.

Охотники ликовали, их восторженные крики заполонили весь лес.

Через три дня обугленное тело Аспида обратилось зелёным холмом.

Глава третья

Долго плутал Митяй в непроглядной тайге, разыскивая необычный цветок. Когда надежда почти угасла, охотник, потерянный, побрёл наугад. Так он добрёл до болота. Оказавшись в густой траве, он совсем пал духом. Митяй внимательно осмотрелся. Вокруг простирались заросли клюквы, манящие своим кисло-сладким вкусом. Это место было настоящим пиршеством для лесных зверей, которые часто наведывались сюда в поисках ягод. В это время ягоды по вкусу и людям и птицам. Ягода-лежебока тут и там долго нежится на мягких моховых подушках. На возвышенной кочке копошились рябчики, наслаждаясь сочной ягодой. Не отрываясь от своей трапезы, птицы очень мелодично пересвистывались. Митяй какое-то время наблюдал за ними. Сделав глубокий вдох, он почти развернулся, чтобы уйти, но что-то заставило его остановиться. Обернувшись, он вгляделся в даль. Там среди топких болот росли цветы необыкновенной красоты и чудесного аромата.

– Саранция! – обрадовался он.

Охотник стал прыгать с кочки на кочку и чуть было не оступился. Рябчики испуганно вспорхнули, до первых больших берёз и сосен долетели – поминай как звали. Только Митяй хотел шагнуть, как из трясины неожиданно появился болотник. С его подбородка и головы свисали пряди тины, словно зелёные водоросли, а тело покрывала переливающаяся рыбья чешуя. Обрюзглый пучеглазый хозяин болота недовольно уставился на гостя.

– Тьфу ты! Это кто тут расшумелся в моем хозяйстве? Всех птичек мне распугал, я их только-только приманил! Откуда ты взялся на мою голову?! – рассердился болотник и позеленел ещё больше. Вообще он добрый, но иногда любит побаловаться и затащить на дно какого-нибудь зазевавшегося человека, чтобы он его развлекал. Целый век утопленник ходит в услужении болотника. Помогает по хозяйству: пасёт карасей, сомов, щуку и других рыб.

– Не гневайся и не дивись батенька! Я тут по важному делу… Не серчай, дай слово молвить! – сказал Митяй жалобным голосом, а сам начал думать, как выпутаться из этой истории. «Очевидно, он меня утащит на дно. Как же быть?! Может, задобрить его чем-то, а иначе со свету сживёт…», – лихорадочно размышлял охотник. Он опустил руку в мешок, нащупал там хлебную корку, сосуд с водой, клинок и рыболовные сети. Митяй был сбит с толку: зачем Агафодору понадобилось класть сети в его мешок? И вдруг его озарило.