Амори. Истинная по вызову

Выйдя из ванной, с удовлетворением вижу мирно спящего Владимира и проверяю номер. Дверь конечно же закрыта, но можно достать ключ. А куда бежать? За окнами ветер и ночь, дальше ступенек отеля не сбегу. Денег при себе не хватит даже на такси. И Эрик…

«Нет, – отчетливо понимаю я, – сбегать нельзя. Иначе Эрику придётся несладко. Нужно послать весточку брату, чтобы знал, где я и как, и поскорее забрал».

«Я в отеле «Куршевель-Премьер», мой клиент Высший вампир Владимир Росич, номер 418, тяну время, пока всё нормально. Забери поскорее».

Дело сделано, сообщение улетает в сеть, и я удовлетворённо выдыхаю. Решаю поспать, но кожаный диван в соседней комнате абсолютно неудобен, а спать на полу после долгого, почти двухдневного марафона шока и потрясений совсем не хочется.

«Посплю рядом с Высшим, он точно до утра вырубился. А утром… Можно попробовать откровенно с ним поговорить и всё рассказать, в конце концов он не производит впечатление подонка, может, поверит и… не тронет», – разглядываю спящую груду мышц и зависаю. Всем телом чувствую, как меня тянет к этому мужчине, как хочется прикоснуться к нему…

«Нет, Роза, нет! Так не должно быть. У тебя есть Санти, есть крепкие отношения с хорошим парнем, и даже не смей мечтать о вампире, купившем тебя на неделю».

Но сердце стучит всё быстрее, и низ живота вопреки всему стягивает в пульсирующий желанием узел… Это какое-то наваждение, он наверняка как-то воздействовал на меня, недаром про вампирские штучки ходит так много разговоров. И всё же я не могу прогнать наваждение и ложусь напротив Владимира, разглядываю его мускулистые руки, лёгкую щетину на красивом лице, и отчаянно мечтаю, чтобы мы с ним познакомились при совсем других обстоятельствах.

«Ах, если бы!» – по щекам текут слёзы от пронзительной жалости к себе за то, в каком дерьме я оказалась, за то, кем приходится притворяться, чтобы спасти наломавшего дров брата. На сердце давит тяжёлое чувство, будто меня предали, хоть я и сама добровольно вписалась в сомнительную авантюру. «Как только выберусь из этой трясины, сяду за документы и проверю все счета, расходы, чтобы такого больше не повторилось», – закрывая тяжёлые веки, проваливаюсь в сон.

Когда просыпаюсь утром, то Владимира рядом нет, и я облегчённо вздыхаю и потягиваюсь.

– Доброе утро, милая, – хрипловатый голос Виктора звучит так неожиданно и сексуально, что я вздрагиваю. Но быстро собираюсь и встаю, кляня на чём свет стоит прозрачную комбинацию, оказавшуюся самой приличной среди арсенала развратного белья в моём гардеробе.

– Доброе утро, – кутаюсь в халат и пытаюсь сбежать, – пойду в душ.

– Это подождёт… – чувствую затылком, как он подходит ближе. – Я хочу продолжить вчерашнее…

Быстро оборачиваюсь к нему, готовая обороняться, но его руки уже на талии, и пронзительный импульс желания неумолимо завладевает моим телом. Опускаю голову, собираюсь с духом, чтобы начать нелёгкий разговор, и не могу.

– Посмотри на меня, – низкий повелительный голос подчиняет, гипнотизирует.

Я поднимаю голову и тону в омутах его тёмных глаз.

– Не нужно притворяться, будь собой, детка… – шепчет он.

Шёлковый халат, который так и не успела завязать, падает, и я стою перед ним в развратной кружевной комбинации. Чувствую себя почти голой под этим жадным взглядом. «Нужно сказать ему, – шепчет внутренний голос, – останови это».

Но я не могу. Его лицо становится ближе, и он впивается в мои губы захватническим поцелуем, подчиняя, лишая остатков разума. А потом… Его язык касается моего языка, и я ощущаю такое желание, что кажется взорвусь сейчас просто от этого поцелуя и этих рук, разносящих сладкую истому желания по телу…

Я не понимаю, что делаю, не контролирую себя, когда отвечаю на ласки Владимира, всё тело горит и плавится. Есть только эти жадные губы и горячие руки на моём теле, ласкающие мою грудь, раздевающие меня. Ничего не важно…

В красном тумане желания я не понимаю, как мы оказываемся раздетыми, и вот уже моя рука на его возбуждённом члене, и сладкий повелительный голос шепчет:

– Приласкай…

Моё возбуждение на пике, я – не я, а самая отъявленная шлюха, желающая всего и сразу. Хочу доставить ему удовольствие, показать на что способна и исполняю желание господина… Ласкаю его возбуждённый член, плавно усиливаю захват и нажим… Утробные звуки страсти вампира возбуждают ещё больше, а его руки вытворяют такое… Он ласкает меня сквозь намокшее бельё, и я не в силах сдержать стонов. Его руки растирают, дразнят, а потом буквально срывают с меня кружевные лоскуты белья…

«Роза, Роза, остановись», – пытается вразумить внутренний голос.

– Владимир, я… – чуть отстраняюсь от мужчины, и мы встречаемся взглядами.

Все слова и воздух будто пропадают, я не в силах ничего сказать. Чувствую, как кровь приливает к лицу. Не знаю, как начать разговор, как попросить… не трогать меня. Потому что мне хочется, чтобы он трогал, прикасался, ласкал.

Как же я запуталась!

Секундная пауза, мы смотрим друг на друга, голые и возбуждённые, и тут раздаётся спасительный звонок.

Когда понимаю, что неловкий разговор и мучительные объяснения с возбуждённым вампиром откладываются на неопределённый срок, то с огромным облегчением скрываюсь в соседней комнате и готовлюсь к очередному странному дню.

Анна и Роман встречают нас приветливыми улыбками, их дочь Марго с очаровательной непосредственностью подростка округляет глаза:

– Роза, какая ты красивая! Научи меня так же заплетать косы! – и умоляюще складывает ладошки перед собой.

– С удовольствием, юная леди, – посылаю самую тёплую улыбку, на которую способна, и сажусь рядышком с девочкой, желая оказаться как можно дальше от магнита по имени Владимир. Низ живота всё ещё тянет, неудовлетворённое желание даёт о себе знать.

– Как спалось? – Анна намазывает тост.

– Отлично, тут такой воздух, мы спали как убитые! – краем глаза замечаю быстрый взгляд Владимира.

«Неужели о чём-то догадывается? Да нет, не может быть!» – непринуждённо наливаю крепкий кофе и беру булочку.

– Какие трассы нас сегодня ждут? Что открыто? – быстро перевожу тему.

– С утра ясно, все трассы, кроме чёрной, открыты. Будем ориентироваться на вас. Какие вам по силам?

– О-о-о, – задумываюсь, – я пару лет не каталась, сначала семейные обстоятельства, потом учёба… – осекаюсь и добавляю, – потом любовь.

– Как мило! – Анна влюблённо смотрит на сосредоточенно жующего бутерброд супруга. – Я вас понимаю, мы тоже первое время были так увлечены друг другом, что забывали обо всём на свете!

– Вот-вот, – продолжаю играть влюблённую дурочку. – Поэтому думаю, что можно начать с синей трассы, освоиться, а потом перейти к красной. Милый, – смотрю на Владимира, разглядывающего рекламный буклет, – ты же не против начать с такой легкотни?

– Совсем нет, – опасно улыбается «милый», – лишь бы ты была довольна и берегла себя, ведь вечером нас ждёт роскошный ужин и очень интересная программа, если верить объявлению!

От того, каким тоном это сказано, меня бросает в жар.

«Да уж, очень интересную программу ты мне устроил этим утром, до сих пор коленки трясутся…»

После завтрака мы облачаемся в снаряжение и дружной компанией отправляемся на синюю трассу.

Я и забыла это прекрасное чувство свободы, наслаждаюсь снегом и ветром, быстро скользя по склону.

Как прекрасно оторваться от людей, условностей и просто парить по заснеженным склонам в тишине, наедине с собой.

– А вы прекрасно катаетесь, – замечает за обедом Роман, который после пары спусков уединился с Владимиром в уютном кафе недалеко от трассы. – Мне кажется, вам и красная трасса по плечу!

– Да, – делая глоток горячего ароматного чая, улыбаюсь. – Сама хотела спросить, не против ли вы перейти на красную трассу?

– Мы только за! – смеётся Анна, которая катается просто потрясающе и кажется какой-то снежной феей, парящей на немыслимой скорости.

– Я посижу с книгой, устала, – вставляет Марго, – поснимаю ваши катания.

– Наш личный фотограф, – гладит дочь по волосам Анна, ласково улыбаясь.

А у меня щемит сердце от этой милой семейной сцены. Когда-то мы всей семьёй точно так же сидели в подобном кафе и наслаждались отдыхом, и мама гладила меня по голове.

– Я в уборную, – улыбаюсь, стараясь скрыть эмоции.

– Я провожу тебя, милая, – Владимир встаёт и подаёт мне руку. – Всё в порядке? – тёмные глаза смотрят с неожиданной заботой. – Ты устала?

– Нет, – и неожиданно для себя признаюсь, – просто вспомнила наши семейные поездки, когда смотрела на Анну с дочерью. Мама тоже так меня гладила по голове.

– Скучаешь? – он останавливается и смотрит в упор.

– Очень. Ты даже не представляешь как.

Владимир внезапно прикасается к моему плечу и легонько сжимает его:

– Представляю.

Поднимаю на него глаза и не вижу ни тени лжи или насмешки: вампир искренен.

– Спасибо.

Неловко помолчав, добавляю:

– Я не расклеилась, всё нормально. Спасибо за участие.

И не дав ему ничего сказать, поворачиваюсь и вхожу в уборную. Потому что чувствовать его взгляд и участие после всего, что было между нами вчера вечером и сегодня утром, – просто нестерпимо. Потому что чувствую, что… влюбляюсь. Безнадёжно и глубоко, по самые уши вязну в трясине под названием «Владимир Росич, Высший вампир».

«Так легче, – думаю я, прислоняясь к холодной кафельной стене уборной, – если думать, что он всего лишь вампир, который заплатил за опытную эскортницу, которому нужно лишь юное тело и смазливое личико».

Потому что представить хотя бы на краткий миг, что ему действительно не всё равно и что он сопереживает, означает просто окунуться в беспочвенные грёзы и размечтаться, что такой, как он, что-то нашёл во мне. Пусть и хорошенькой, даже красивой, но всё же самой обыкновенной человеческой девушке, да ещё из эскорта.

– Нет, Роза, нет! – встряхиваю головой. – Не поддавайся на его чары. Скоро это всё закончится, и ты вернёшься в свою прежнюю жизнь, без всяких вампиров, эскортов, сутенёров с мерзкой ухмылкой.

Но когда выхожу из уборной и вижу терпеливо ждущего вампира, с любезной улыбкой подающего руку, то уверенность в том, что всё очень скоро будет так, как прежде, тает, как снег в жаркий летний день…

Остаток дня мы проводим на красной трассе, к великому удивлению, и эта трасса даётся мне легко. Папа много раз говорил, что я прирождённая лыжница, как и он, – так легко мне всегда давались сложнейшие трассы и склоны.

Остаток дня пролетает, как одно мгновение, и, когда мы весёлые, краснощёкие и смеющиеся вваливаемся в отель, я с удивлением думаю о том, что сегодня был лучший со дня смерти родителей день.

– Увидимся за ужином, не опаздывайте! – бросает Роман и уходит вслед за супругой и дочерью.

– Тот самый ужин с развлекательной программой? – снимаю в лифте шапку.

– Да, живая музыка, чинный благородный вечер, – хмыкает Владимир. А потом неожиданно добавляет: – А ты молодец, отлично каталась сегодня!

– Спасибо, ты тоже!

– Ну, я-то старый вампир, – криво улыбается, – мы любим скорость, свободу.

– Я тоже, – киваю, – на спусках всегда кажется, что я птица и парю в небе – так свободно себя чувствую.

– Тогда тебе стоит прыгнуть с парашютом, – бросает Владимир чуть раздражённо, открывая дверь в номер.

Едва мы входим, как чувствую звенящее напряжение в воздухе. Чёрт, что за перемены в вампирском настроении?

– Пойду готовиться к вечеру, – смотрю на чемоданы с вещами и очень надеюсь, что есть что-то приличное, – нужно найти платье.

– Я в душ, – скользит оценивающим взглядом по мне Владимир, – оденься достойно, ничего вульгарного.

– Обижаешь, – отмечаю про себя, что наши мысли сходятся. – Всё будет на высшем уровне.

– Надеюсь, – он бросает на меня многозначительный взгляд и будто нехотя скрывается в ванной комнате.

Открываю чемодан и изучаю свой вечерний гардероб. Надо отдать Энджи должное: достойное вечернее платье среди этого разнообразия брендовых вещичек имеется. И даже туфли моего размера.

Когда Владимир выходит из душа, то буквально застаёт врасплох: снова это чёртово полотенце вокруг бёдер, снова этот оголённый мускулистый торс без единого волоска. Я ведь сегодня бесстыже ласкала его, только что не мурчала, как мартовская кошка… Чувствую, как становится жарко и как возбуждаюсь от одного воспоминания об утренних ласках…

Отвожу взгляд, надеясь, что он ничего не заметил.

– Твоя очередь, – он кивает в сторону ванной, – нужно быть внизу через час, так что не задерживайся.

Я киваю и быстро ретируюсь в ванную, надеясь смыть это наваждение.

Никак иначе то, что со мной происходит, не назовёшь. Самое настоящее наваждение. Едва вижу его, чувствую его запах, превращаюсь в какую-то сладострастную блудницу, отчаянно желающую ласкать это потрясающее мускулистое тело…

Я отчаянно тру себя мочалкой, стараясь смыть соблазн и похоть, и мысленно прокручиваю возможные варианты разговора с вампиром… Вспоминаю, как Анна сказала сегодня, что рада нашей компании и надеется, что мы будем общаться и дальше. «Вы такая приятная пара, вспоминаю нас в конфетно-букетный период. Роман так же смотрел на меня, как Владимир на тебя», – будто масла в огонь подлила.

Не заметила, чтобы Владимир как-то по особенному на меня смотрел или вёл себя, но всё же робкая надежда, что он выслушает меня и сможет как-то помочь, теплится в груди.

На краткий миг кажется, будто я не одна в комнате и кто-то наблюдает за мной, будто жаром обдаёт, и мурашки бегут по телу. Оборачиваюсь и открываю запотевшую дверь кабинки, но никого нет.

«Нервы уже совсем ни к черту», – думаю, закутываясь в махровый халат.

Когда выхожу в комнату, Владимира нет. Облегчённо вздыхаю и готовлюсь к вечеру. Платье, конечно, потрясающее: тёмно-синего цвета, с вышивкой на корсаже, похоже на ручную работу. Когда подхожу к зеркалу, чтобы поправить лиф платья и наложить макияж, то замираю, увидев на дисплее глофона сообщение от Санти: «Малышка, соскучился по твоим губам и рукам, жду с нетерпением нашей встречи! Выздоравливай!»

– Чёрт! – прикусываю губу.

Я совсем забыла о своём парне. Видимо, Эрик прикрывает, сказал, что я заболела. Застываю как истукан, цепенею, думая о том, что собиралась переспать с ним после романтического вечера.

Почему-то при мысли об этом становится не по себе, и почти готова разрыдаться от невыносимой реальности, в которой я – Роза Бергман – играю роль подставной вампирской девушки и без всяких ухаживаний и прелюдий, без отношений и доверия готова броситься на шею первому встречному вампиру, заплатившему за мои эскорт-услуги…

«Брось, Рози, тебе сейчас только об этом думать не хватало. Выберись из этой передряги и забудь», – успокаивающе шепчет внутренний голос с интонациями моего психолога.

Вдох-выдох, вдох-выдох… Чувствую, как успокаиваюсь.

Нужно сыграть свою роль, втереться в доверие к Владимиру и убедить его помочь.

Когда вампир входит в номер, я во всеоружии.

– Я готова, – произношу, не оборачиваясь.

– М-м-м, – вижу в зеркале, как он скользит по мне непроницаемым взглядом, – очень хорошо.

Сарказм и уничижительное отношение – тон так называемого клиента – раздражает, унижает, вызывает гнев. Да что он себе позволяет?!

Чувствую, как опускается забрало…

– Достаточно прилично? – чувствую такой внутренний протест, что не могу сдержаться и резко оборачиваюсь, смотрю ему в глаза.

– Достаточно, – кивает он и не отводит взгляд.

А я тону. Пропадаю. Чувствую, как мой вызов тает, как таю сама и почти готова броситься ему на шею. Руки, сжатые в кулаки, расслабляются, по коже бегут мурашки, томительная сладкая слабость овладевает мной.

Он чуть усмехается, кажется, что тёмные глаза вспыхивают, на краткий миг кажется, что Владимир сейчас набросится на меня… И я почти хочу, почти предвкушаю прикосновение его рук.

Мы стоим друг напротив друга, и я сбивчиво дышу, переполненная эмоциями. Не знаю, как это объяснить, но чувствую, что в душе вампира тоже разыгралась самая настоящая буря. «Наверное, непривычно слышать от шлюхи вызов, ведь все стремятся угодить богатому Высшему вампиру… – горькая мысль с очередным осознанием, кем я стала, отравляет хуже сильнейшего яда – Я не такая. И я тебе не достанусь, – хочу сказать ему, объяснить, чтобы стереть с прекрасного волевого лица эту усмешку, но отчего-то не могу. – Ведь если он захочет, ты сделаешь всё, и даже больше», – шепчет внутренний голос.

Вампир криво улыбается и галантно подаёт руку:

– Прошу!

Я сдерживаюсь, чтобы не послать его куда подальше, и с самым светским видом, на который способна, подаю руку в ответ.

«Что это было? Может, мне уже мерещится?» – иду, вскинув голову и шурша тяжёлыми складками пышной юбки вечернего платья.

В лифте он неожиданно придвигается ко мне и шепчет:

– Никаких сообщений от других мужчин, пока ты со мной.

«Он увидел сообщение от Санти!» – приходит понимание.

– Хорошо, – послушно киваю. А в груди искрит: «Он приревновал меня!»

Но так ли это?

– Только я на эту неделю, – он прижимает меня к стенке лифта и нажимает кнопку «Стоп»… А затем грубо, жадно, собственнически целует.

Нет, не так. Терзает. Терзает мои губы. А я таю, поддаюсь, согласна на всё. Отвечаю на его напор, сама удивляясь охватившей меня страсти, когда его рука опускается ниже талии, не могу сдержать стона. Владимир почти вдавливается в меня, не оставляя никакого пространства между нами. Чувствую его эрекцию и возбуждаюсь ещё больше, так, что кажется сейчас начну искрить, как оголённый провод.

– Постой, нам же нужно на ужин, – слабо протестую, собрав крохи здравого смысла, а сама опускаю руку на его ширинку…

– Я вижу, как ты туда хочешь, – он опускает вниз полыхающий красным взгляд.

Его руки оказываются под подолом платья и ловко ласкают меня сквозь мокрые трусики.

– Я хочу услышать, как ты стонешь, не сдерживайся…

И я не сдерживаюсь, потому что такого со мной не вытворял ещё никто…

Он виртуозно играет на мне, растирает влажные складочки, проникает пальцем чуть глубже в горящее лоно.

– М-м-м, ты такая узкая, – шепчет он, и я взрываюсь от потрясающе пошлых слов и прикосновений и не могу сдержать громкого стона.

Он облизывает пальцы и многообещающе смотрит мне в глаза:

– Этой ночью я попробую все твои сладкие местечки.

Меня бросает в жар, и новая волна возбуждения накрывает так, будто я не кончила несколько секунд назад.

– Я подожду, – он убирает мою руку с бугрящейся ширинки и хищно оскаливается. – Уверен, оно того стоит.

Он снова нажимает кнопку, и лифт трогается.

А я лихорадочно поправляю платье и стараюсь унять дрожь в ногах.

Когда идём к нашему столику, мне кажется, что все вокруг знают, чем только что мы занимались в лифте.

– Расслабься и получай удовольствие от вечера, – будто считывает меня Владимир.

Он отодвигает стул, галантно ухаживает.

Анна прекрасно выглядит, изящное платье с вырезом, сдержанный макияж, сверкающие бриллианты на тонкой шее – всё, как и полагается в высшем свете. Эти негласные правила мне знакомы, я провела на таких мероприятиях много вечеров. И конечно, выгляжу так же респектабельно и утончённо, только вместо бриллиантов на мне тонкая золотая цепочка с кулоном в виде распустившейся розы – подарок родителей на шестнадцатилетие.

– Роза, ты прекрасно выглядишь! – улыбается женщина, придвигаясь чуть ближе.

– Спасибо, ты тоже. Тебе так идёт зелёный цвет!

– Спасибо! Как ноги после катаний? Ничего не болит после первого дня?

– Пока нет, наверное, завтра утром почувствую всю боль! – смеюсь и ловлю быстрый цепкий взгляд Владимира.

Официант приносит блюда, одно аппетитнее другого.

– Специальное меню торжественного вечера, – поясняет он с улыбкой. – Сегодня у нашего отеля круглая дата – двести лет с основания.

– Поздравляю! Редкий бизнес продержится так долго без должной работы! – искренне произносит Роман.

Официант разливает шампанское по бокалам и удаляется.

– Давайте выпьем за крепкий бизнес и партнёрство, – пристально глядя на Владимира, произносит мужчина. – Мне очень близка ваша позиция, думаю, вместе мы сможем многого достичь. Вижу, вы, – он осекается, – вампир серьёзный, традиционных ценностей, – бросает взгляд на меня, – почти женатый.

Я улыбаюсь и смотрю на «жениха», изображая влюблённую невесту.

– Выпьем за наше долгосрочное партнёрство и новый вектор развития компании! – заканчивает речь мужчина, и мы чокаемся бокалами.

– Поздравляю! – Анна кивает Владимиру. – Теперь давайте праздновать и веселиться!

Мясо потрясающе вкусное, салаты, десерты.

– Боже, как вкусно! Трюфели просто тают во рту, – произношу я, чинно орудуя вилкой.

– Согласна!

Когда после пирожных я меняю десертную вилку на вилку для фруктов, то ловлю довольный взгляд вампира.

«Ну конечно, кто же ожидает от шлюхи, пусть и дорогой, что она знает столовый этикет», – мерзко зудит в голове.

Мужчины удаляются в курительную комнату, и мы с Анной и Марго остаёмся втроём.

– Фотографии получились отличные, – докладывает девочка.

– Здорово! – изображая энтузиазм, киваю. Мысли заняты другим: как поговорить с Владимиром и всё ему объяснить.

– Скинуть вам на почту?

– Да, пожалуйста, – улыбаюсь, – будем пересматривать и вспоминать этот чудесный отдых.

– Надеюсь, мы ещё не раз встретимся и отдохнём в такой прекрасной компании. И погуляем на вашей свадьбе, – подмигивает Анна. – Как это правильно называется – вы станете амори?

– Да, – киваю. А в груди отдаёт болью от осознания фальшивости ситуации.

– Дай свою почту, – открывает приложение девочка, – скину тебе фотки.

Я улыбаюсь и диктую.

Официант подливает ещё шампанского, Анна произносит тост, Марго чокается с нами молочным коктейлем, и мы весело смеёмся над её шуткой.

Когда наши спутники возвращаются за стол, мы уже во всю обсуждаем старую книгу про жену-изменщицу и её трагический конец, оживлённо жестикулируя и в конце- концов сходимся во мнении, что живём в лучшие времена на этой планете.

Мужчины слушают нас с улыбкой, подливая шампанское.

Когда на сцену выходит Рита Хо, одна из популярнейших певиц современности, зал ахает, замирает.

Мировая звезда выступает сегодня перед нами, в этом прекрасном старомодном зале с хрустальной люстрой, микрофоном на стойке, мраморным роскошным полом и, как выясняется, едва музыканты начинают играть на инструментах, с потрясающей акустикой.

Мы восторженно слушаем, наслаждаемся музыкой и изумительным сильным голосом девушки. Когда она поёт одну из самых своих популярных песен про вечную любовь, первые парочки начинают выходить и танцевать в мягком приглушённом свете.

– Потанцуем? – неожиданно предлагает Владимир.

Я киваю и принимаю руку.

Он нежно обнимает, и мы начинаем плавное движение. Мы так близко, что я чувствую, как бьётся сердце вампира. Его руки обнимают за талию, и я чувствую себя нежной, хрупкой и… защищённой.

Одна медленная композиция перетекает в другую, и мы продолжаем танцевать, вопреки всему я наслаждаюсь этими мгновеньями, когда вампир нежно, почти как любящий парень прикасается ко мне.

– Отлично танцуешь.

– Спасибо… – собираюсь с духом и решаю начать разговор. – Поздравляю с новым партнёром!

– Спасибо, но ещё рано, ничего не подписано.

– Мне кажется, что Роман не из тех, кто возьмёт свои слова обратно.

– Возможно. Но я всё же подожду. Думаю, договор подпишем завтра. Тогда мы с тобой и отпразднуем.

– Отпразднуем? – я удивлена этим неожиданным «мы».

– В конце концов, – голос его становится вкрадчивым и притягательно-опасным, – без твоей помощи не обошлось. Ты ничем не отличаешься от жены Штутца, такие же отличные манеры. Знаешь светский этикет, рассуждаешь о классических книгах, я и не ожидал такого уровня.

– Не ожидал такого уровня от эскортницы? – не могу сдержаться и выпаливаю, не заботясь о последствиях.

– А разве ты здесь со мной не из-за денег? – спокойно проговаривает он, чуть сдвинув руку ниже талии и медленно поглаживая меня ниже спины.

– Я здесь… из-за долгов брата, – стараюсь придать голосу убедительности, ведь не лгу. – Он задолжал очень опасным людям, и я согласилась на это… – осекаюсь. – На эту работу, – кое-как подбираю слова, – чтобы его не убили. Я никакая не эскортница, никакая не шлюха. У меня отношения-то были только два раза: в старших классах школы и вот в универе.

Я замолкаю, жду с надеждой ответа. «Господи, хоть бы он поверил!»

– Ну-ну, а ещё ты девственница, – с уничижительным сарказмом после небольшой паузы растаптывает робкие ростки надежды вампир.

– Да… – чувствую, как кровь приливает к щекам. – У меня правда никого не было.

– Малышка, – мягко прерывает вампир, – не надо так вживаться в роль хорошей девочки. Ты утром показала себя во всей красе, так умело приласкала меня рукой, что я еле сдержался.