Дело Матильды Егоровой

– Очень мило, поздравляю. Хотя я думаю, что тебе больше собаки подходят. Для котенка ты слишком крупный, только без обид.

Они шли вдвоем, а их разговор бросало из стороны в сторону. Пока Саша рассказывал Алине о прикольных случаях, которые происходили с ним на работе, она размышляла о том, насколько хорош, должно быть, Саша в постели. Люди утверждают, что мужчины постоянно думают о сексе. Но никто не думает о нем столько, сколько молодая и здоровая женщина, у которой он отсутствует уже шесть месяцев подряд. Алина упорно пыталась сосредоточиться на беседе, но это оказалось выше ее сил. Саша был очень красив и очень в ее вкусе, что не позволяло отсортировать его в категорию «приятель или просто друг». Тем не менее она старалась кивать и делать удивленное лицо всякий раз, когда того требовал момент или Саша произносил фразу вроде: «Можешь себе представить?..» Он и не догадывался, что себе в данный момент представляла она.

Обычно путь от работы до дома занимал у Алины от сорока до пятидесяти минут, и это еще при условии, что идти нужно быстрым шагом. В компании Саши это расстояние удивительным образом резко сократилось, и Алина поняла, что не прочь была бы прогуляться еще. Естественно, сама она ничего предлагать не станет. Алина повернулась к нему и, не выдавая истинных желаний, произнесла:

– Спасибо, что проводил. День и правда выдался тяжелым, но с твоей помощью я хоть немного отвлеклась.

– Может быть, ты как-нибудь пригласишь меня к себе на чашку чая? Я бы не отказался.

– Нет, извини, не могу. Я живу не одна.

– С подругой?

– С Максимом, он мой сосед.

Этого Саша явно не ожидал.

– Надеюсь, у него уже есть жена или подружка? Или, может, ему девяносто пять?

– Вообще-то тридцать два, и он холост, журналист. Ну, ты понимаешь, нервная ненормированная работа и все такое.

– И как тебе живется с холостым журналистом? – с нескрываемым раздражением спросил он.

– Нескучно. Из плюсов – всегда в курсе кровавых новостей, – широко улыбнулась она.

Саша выглядел абсолютно недовольным, чего, собственно, Алина и добивалась. Очевидно, разговор закончился вообще не так, как он себе это представлял. Вот и пусть знает, что рядом с ней всегда находится еще один красивый и свободный мужчина. А вот о том, что этот мужчина иногда жутко ее раздражает и даже чашку за собой не в состоянии помыть, Саше было знать совсем не обязательно.

Максим сидел за столиком и жадно уплетал говяжий стейк, совершенно не обращая внимания на то, что творится вокруг, потому и понял не сразу, что его телефон разрывается уже которую минуту подряд. Когда же до него наконец дошло, что кто-то отчаянно пытается ему дозвониться, он взял смартфон в руки и, увидев незнакомый номер, с откровенной злостью (это ж надо, голодного мужика отвлекают от сакрального момента приема пищи) бросил в трубку:

– Алло?

– Привет, – послышался заплаканный женский голос. – Это Марина, Марина Колесниченко, мы пересекались сегодня днем. Я хотела… Мне нужно с тобой поговорить. Могу я подъехать, куда скажешь, прямо сейчас?

– Ну, да, конечно. Я в «Бизоне», третий столик на террасе.

– Поняла, буду через полчаса.

Мозг Максима стал активно накидывать варианты. Этот звонок оказался для него полной неожиданностью, особенно если учитывать, с какой ненавистью смотрела на журналиста Марина еще днем. Конечно, сцены с запугиванием и угрозами от близких жертвам людей или родственников преступников были для него не в новинку. Все они пытаются скрыть правду, ненавидят огласку и презирают тех, кто охотится за фактами и истиной. Но и Максим не собирался отступать. Он всегда получает то, что нужно, ловко подбирает ключики к любой личности, располагает к себе, вызывает доверие, а после вытаскивает наружу все, что имеет значение или может представлять интерес. В практике, однако, случалось и такое, что сами участники трагедии выходили на связь первыми. Только происходило это довольно редко. И уж тем более не ожидал он подобного шага от Марины, но, нужно признать, был ему крайне рад. Журналистское чутье никогда не подводит, и Максим чувствовал, что сейчас имеет все шансы отправить «Новости с опережением» в информационный нокаут. Чего бы ни хотела взамен Марина, он ей это обеспечит, но и девушке придется выложиться на полную. В эту минуту удача, безусловно, повернулась к нему лицом, и теперь Максим может смело выдохнуть, поскольку его завтрашнее четвертование благополучно отменено.

Марина сдержала обещание. Буквально через двадцать минут рядом с рестораном припарковалась знакомая иномарка, из которой вышли двое – безумно красивая блондинка и, к большому удивлению Максима, какой-то ботан. Пара уверенно проследовала к его столику, и после коротких приветствий Марина наконец представила своего спутника:

– Знакомься, это Илья, парень Матильды.

Порция стейка, которую Максим запихнул в себя почти целиком (настолько он был голоден), ощутимо перевернулась в желудке, как это часто бывает, если неожиданное и волнующее событие происходит в тот момент, когда ешь. Подруга и парень! Еще пару часов назад Максим мог довольствоваться лишь сбивчивым рассказом домработницы о неряшливости и неаккуратности погибшей, хоть и узнал от нее кое-что полезное, а сейчас к нему по собственной инициативе пожаловали и подруга, и парень. Настоящий джекпот. Стоп, что? Это парень Матильды? Парень красивой и богатой модели – очкастый, прыщавый ботан? Пытаясь скрыть свое изумление, Максим встал и как ни в чем не бывало протянул ему руку.

– Максим Ивановский, журналист, пишу о трагедии. Мои соболезнования.

– Илья Смирнов, – сказал тот надрывным голосом, на глазах мужчины блестели слезы. – Спасибо, вы очень добры. Прошу заранее извинить меня, если эмоции вдруг возьмут верх. Я все еще не верю в то, что ее… Простите, мне сложно смириться со случившимся, но я постараюсь держать себя в руках. И раз уж эта беседа предполагает полное доверие и откровенность во всем, не стесняйтесь, Максим, называйте меня Математик или Матем, как вам будет угодно. Это прозвище закрепилось за мной еще со школьных времен, собственно, именно так и обращаются ко мне близкие друзья. Для вас я тоже не стану делать исключения, ведь если вы согласитесь на… – тут он осекся и резко замолк.

Они присели за столик, Марина заказала для себя и Ильи воду и два салата. После того как официант принял заказ и ушел, она сняла солнцезащитные очки, в которых была до этого момента, и Максим увидел очень красные и заплаканные, но не потерявшие своего очарования глаза. Марина тем временем прикладывала значительные усилия, чтобы говорить спокойно и твердо.

– Я хочу извиниться перед тобой за тот разговор у моего подъезда. Ничего, что я на «ты»? Я на нервах была и ненавижу, когда журналисты суют свой нос в личную жизнь, неважно мою или моих близких. Нас с Матемом вызывали на допрос сегодня днем… Господи, пусть все это окажется лишь дурным сном! – Марина тяжело вздохнула. – В общем, они думают, что в убийстве замешан Рома. Они его забрали, понимаешь? Даже увидеться с ним не позволили, конкретного ничего не говорят, отмахнулись от меня, сказав, что его задержание – это простая формальность для выяснения каких-то там обстоятельств. Я ни единому слову не верю! Чувствую, что они просто нашли козла отпущения и готовятся повесить все на него. А искать настоящего убийцу… – Марина сорвалась. – Рома, блин, Рома! Они решили, что именно он ее и убил!

Максим, который все еще не знал, чего ему ждать дальше, решил спросить прямо.

– Все в порядке, можешь не извиняться. Только не могу понять до конца, зачем вам нужен я? Ты ведь отказалась давать какие-либо комментарии о ее смерти. Ты передумала?

– Да, ты прав, ближе к делу! – сказала это, Марина аккуратно промокнула слезы салфеткой, собралась с духом и выдала следующее: – Мы с Матемом хотим нанять тебя для проведения независимого журналистского расследования. Я погуглила информацию о тебе: больше десяти лет опыта, пронырливый, знаешь свое дело, не из разряда желтушных стервятников, которые собирают сплетни и публикуют грязные подробности жизни публичных людей. Нам нужен именно такой человек. Я прошу тебя, нет, мы тебя просим. Все, что у нас есть: любые деньги, любые сведения, – Марина говорила с задержками, пытаясь проглотить подступивший к горлу комок, – мы предоставим тебе все, что нужно. Но предупреждаю, что имя Матильды я позорить не позволю. Никаких гадостей о ней ты от меня не услышишь, она была и остается моей самой близкой подругой, и ее добрую память я буду защищать. Все остальное готова предать огласке. Абсолютно все, только прошу, помоги доказать, что Рома не убийца, и вытащить его из тюрьмы.

Максим был озадачен. От этой встречи он ожидал всего, но чтобы его наняли для проведения независимого журналистского расследования? Такое с ним происходило нечасто. Это, кстати, не значит, что и вовсе не случалось. По долгу своей профессии он умел выслеживать добычу, вытаскивал сведения из самых неочевидных источников, докапывался до таких подробностей, что волосы вставали дыбом, а такие люди могут оказаться полезными в некоторых делах. О Максиме же и его способностях в определенных кругах ходили целые легенды. К нему обращались, когда нужен был компромат на известного политика или бизнесмена, когда требовалось вывести на чистую воду завравшегося депутата, когда имелись подозрения, которые нуждались в проверке, но так, чтобы без лишних глаз. И он с удовольствием брался за эту черную работу, потому что был любопытным, страстным, жадным на информацию и мог разговорить даже мертвеца. Ну и, конечно, деньги тоже решают многое. Однако убийство, да к тому же громкое убийство известной блогерши, – это что-то новенькое. А ведь в детстве он мечтал расследовать именно такие дела.

– Почему вы сомневаетесь в их методах? Я сам имел дело с парнями из органов, и, говорю вам, они свою работу знают. Если ваш Рома не виновен, его скоро отпустят, – несмотря на поток мыслей в своей голове, уверенно ответил Максим.

– Ты не понимаешь! – сквозь слезы простонал Математик. – Рому уже задержали, выходит, у них на него что-то есть. Но Рома не мог причинить вреда своей сестре, он бы и пальцем ее никогда не тронул. Матильда – единственное, что у него есть. Его самый близкий родственник. Да, в их отношениях не все было гладко, но убить ее – это невозможно. Рома и Матильда любили друг друга, выросли вместе и ни на минуту не забывали, что значит семья. Только не Рома. Он не убийца. Он еще одна жертва. А они схватили его, словно преступника. Зачем он им понадобился? Ведь он не виноват. Он не мог, слышишь, не мог! Пожалуйста, помоги нам, мы не знаем, как его спасти.

После этих слов Математик разрыдался, как мальчишка, и окружающие любопытно покосились в их сторону. Марина обняла друга за плечи, из-под ее опущенных век текли слезы, которых она, как ни старалась, так и не смогла сдержать.

Неожиданно Максим почувствовал не свойственную ему неловкость. Перед ним сидели два человека и оплакивали жертву, которая, очевидно, была им очень дорога. И что бы он сейчас ни сказал, его слова не смогут утешить их или облегчить их страдания. Но пауза слегка затянулась, и, чтобы хоть как-то привести собеседников в чувства, Максим задал Марине отвлеченный вопрос, надеясь таким образом все же возобновить разговор:

– Кто дал тебе номер моего телефона?

– Твоя визитка, – всхлипнула Марина, с трудом освободившись из объятий вцепившегося в нее Матема. – После допроса мы были в панике, не знали, что нам нужно предпринять, ведь милиция всерьез считает Ромку убийцей. И вдруг я вспомнила о тебе, о разговоре у моего дома. Я поделилась своей идеей с Матемом, и он меня поддержал. – Математик слабо кивнул. – Мы сразу поехали ко мне, я нашла ту визитку, потом погуглила и убедилась, что ты все-таки серьезный журналист, тогда и решила набрать. Так ты согласен помочь нам?

Максиму польстило услышать такую высокую оценку своих профессиональных качеств со стороны. Что греха таить, он и сам считал себя серьезным журналистом и искренне любил это дело, ведь благодаря ему он всегда находился в гуще событий преступного мира и являлся их полноценным участником. Тем не менее вопрос Марины он пока оставил без ответа, ведь у него наготове уже был свой:

– Расскажете мне о детстве Матильды?

Марина вмиг стала серьезной и сосредоточенной.

– Знаю я, если честно, не так много. Матильда не любила об этом говорить. Да там и история такая… В общем, мама родила ее в шестнадцать лет. Конечно, ребенка никто не планировал, не удивлюсь, если все у них случилось прям в день знакомства. Короче, родила, кинула дочь на родителей и продолжила жить своей жизнью. Правда, недолго. Матильде только-только три исполнилось, когда ее мать умерла. Вроде передозировка. Через год умерли и дедушка с бабушкой. После их смерти Матильду и забрал отец. Но тема мамы для нее всегда оставалась болезненной, лишний раз о ней она не вспоминала. Видимо, правду говорят, что все детские травмы наиболее ярко проявляются именно во взрослой жизни. А Матильда однозначно была травмирована, хоть и не демонстрировала этого открыто. Вот и все, что я могу рассказать.

– А как же Рома? – поинтересовался Максим.

– Рома не родной брат Матильды, а единокровный. Он родился буквально через пару месяцев после того, как папа забрал ее. Так с мачехой, отцом и Ромкой она и прожила лет до семнадцати, а потом уехала из дома: хотела карьеру построить, быть знаменитой, поэтому и отправилась в столицу осуществлять мечту. А после той трагедии и Ромку перевезла поближе, чтобы всегда быть рядом и заботиться о нем.

– О какой трагедии ты говоришь и почему о Роме нужно заботиться?

– Отец и мачеха разбились на машине. Роме было восемнадцать тогда, Матильде – двадцать два. Но Рома… Не знаю, как правильно объяснить. У него есть особенности. Он очень тихий, очень робкий, очень внушаемый. Ромкины родители его сильно баловали, мать так вообще буквально до седьмого класса с ним за одной партой сидела. Он совершенно не приспособлен к самостоятельной жизни, не умеет заботиться о себе, зарабатывать деньги, уверена, он даже поесть забудет, если не проследить. Когда случилось то несчастье, Ромка остался совсем один. Других родственников, кроме Матильды, у него нет. И конечно, она не могла его бросить. Она забрала Ромку, купила ему квартиру, пыталась работу найти, но дольше двух дней он все равно нигде не задерживался. А Матильда только и хотела, что научить брата самостоятельности. Она никогда не давала ему деньги просто так, но всегда покупала продукты и лекарства при необходимости. Она пыталась, как могла, заставить его повзрослеть.

– А что насчет родственников Матильды со стороны матери?

– Понятия не имею. Если и есть какие-то дальние, то с Матильдой они никогда не общались. Во всяком случае, мне она ничего не рассказывала. Ромка – вот ее настоящая родня. Никого ближе у Матильды не было. И у Ромки никого нет. Именно поэтому я так уверена, что Рома просто не мог этого сделать, она была единственным человеком, кого он любил и кому доверял. Только не Рома… – У Марины снова потекли слезы. – Простите меня, простите, я просто не могу поверить… Матильда мертва, Ромку забрали. В моей голове не укладывается, как такое могло случиться. Я просто…

Она зарыдала, закрыв ладонями лицо. Максим понял, что нужно дать ей время, и переключился на Математика:

– Я был удивлен, когда узнал, что у Матильды есть парень, честно говоря. На ее странице о тебе ни единого упоминания. Вы давно вместе? Как вы познакомились?

Математик поднял голову, его слезы сквозь очки казались просто огромными.

– Че… че… через д… два д… дня дол… ж… ж… но… – он подавлял истерику, но говорить внятно, без заиканий и неконтролируемых сглатываний, было еще тяжело. В общем, мужчине понадобилось пару минут, чтобы собраться, после чего он вытер рукавом нос и наконец начал отвечать на вопрос: – Через два дня должно было быть три месяца. Но я всегда чувствовал, будто знал Матильду годы. И встретились мы, я уверен, не случайно, по-другому этого не объяснить. Мое самое паршивое свидание стало самым счастливым событием в жизни. Наверно, все же стоит добавить немного контекста. Так вот, я преподаю в политехническом универе, читаю лекции по теории вероятностей и математической статистике. Один мой приятель с кафедры как-то похвастался, что скачал новое приложение для знакомств и в этом месяце уже встретился с тремя хорошенькими девушками. А в нашем мире ботанов и гиков это просто караван из женщин. Я тоже зарегистрировался там: в любви мне абсолютно не везло, вот и подумал, может, виртуальное общение на первых порах как-то исправит ситуацию. Так и нашел ту девчонку. Почти две недели мы переписывались, наконец я решился назначить личную встречу и, чтобы произвести хорошее впечатление, пригласил ее в самый дорогой ресторан, который только знал. Пришлось даже денег занять у соседа по общаге, но ты же понимаешь – первое свидание все-таки. Она, конечно, пришла, только по лицу ее я сразу понял, что надолго она здесь не задержится. Короче, не понравился я ей от слова совсем. И буквально через десять минут она сбежала, надо сказать, достаточно громко известив меня о причине своего ухода. Это услышали, клянусь, все посетители, потому что столько взглядов, полных жалости, я на себе еще никогда не ловил. Честно, хотелось одного – поскорее исчезнуть, да я и счет уже попросил, как вдруг ко мне за столик подсела Матильда. Она… Я просто потерял дар речи – настолько Матильда меня покорила, и единственное, на что я оказался способен, так это кивать ей в ответ. Но пару бокалов и живой интерес с ее стороны в итоге развязали мне язык. Матильда только посмеялась над этой историей о неудачном свидании, сказала, что мне еще крупно повезло: «Ты ее вообще хорошо рассмотрел? Корни отросли жутко, а сумка… Поверь мне, это определенно паль!» Да, многого из того, что говорила Матильда, я до конца не понимал. Однако счастливее, чем сидя рядом с ней в тот вечер, я еще никогда не был. И ту ночь мы тоже провели вдвоем. Не очень романтичное начало отношений, – Матем кисло улыбнулся, – только нам было все равно. Я сразу влюбился и понял, что это моя женщина и я сделаю ее счастливой. Но публичность, признаюсь, пугала меня, да и не знал я, как в институте отреагируют на наш роман. Я имею в виду, ну, ты понимаешь, ведь она была известная, скандально известная. И я попросил, чтобы Матильда первое время не афишировала то, что мы вместе. Она согласилась. Какой же я осел! Как же я жалею, что струсил, не нужно было скрываться. Она, наверно, думала, что я ее стесняюсь. Но это не так. Матильда была идеальна, а теперь ее нет. Я потерял ее и не понимаю, как мне жить с этим дальше. Как жить дальше без нее?

Максим по-мужски сочувствовал этому парню. Очевидно, что отношения с Матильдой – это лучшее, что с Матемом когда-либо происходило. Красивая и богатая модель. Да о такой подружке только мечтать можно! И вряд ли судьба преподнесет этому умнику такой подарок снова. Математик в этот момент сотрясался в рыданиях, и косых взглядов в сторону их столика стало еще больше.

– Тише-тише, Матем, слышишь, успокойся! – Марина, сама на грани истерики, пыталась кое-как привести его в чувства. – Мы же здесь по делу, помнишь? А сидим и плачем только. Слезами Ромку не вытащишь. Нужно действовать с холодной головой. Задавай свои вопросы, Макс, мы готовы отвечать.

– Когда вы видели Матильду в последний раз? – спросил Максим.

– Матильда и Матем ужинали в ресторане в пятницу, он переночевал у нее и утром ушел. Тише-тише! – Марина одновременно и рассказывала, и укачивала рыдающего Математика. – После они общались только по телефону. А почти все выходные с Матильдой провела я. Мы заранее договорились устроить небольшой девичник, так что в субботу вечером я приехала. Заказали доставку, поболтали, поснимали пару рилсов и начали собираться в клуб. Я визажист, поэтому всегда отвечала и за свой мейк, и за мейк Матильды. Сначала были в «АквабезАлко», потом в караоке, там горланили до самого закрытия и только под утро разъехались по домам. Проснулась я поздно и сразу же набрала Матильду, хотела спросить, как она себя чувствует после целого альбома Рианны соло. Думаю, мы проболтали по видео еще где-то полчаса. Если б я только знала, что это был наш последний с ней разговор… – сказав это, Марина на мгновение замолкла, сглотнула и продолжила: – В общем, Матильда сказала, что на ночь собирается ко мне, потому что должна прийти Галина – домработница, она и у меня прибирается по субботам. Знаю, это может прозвучать странно, но у Матильды относительно уборки были весьма строгие правила. Например, она хотела, чтобы убирались у нее только по ночам. Еще с модельных времен она возненавидела подъем по будильнику и вставала в час, а то и в два дня. Потом у нее было «время для себя», которое она любила проводить в одиночестве. Все съемки и прочую работу не раньше десяти вечера назначала, а домой только под утро возвращалась, поэтому и просила, чтобы убирались исключительно в ее отсутствие. Короче, мы поговорили, и я уехала в салон. Дома была уже ближе к одиннадцати, дико устала и вырубилась почти сразу. Но по дороге я написала Матильде, что все равно буду ее ждать. А когда утром проснулась, поняла, что она так и не приехала и даже сообщение мое не прочитала. Конечно, я забеспокоилась, но после решила, что она, должно быть, просто передумала. Звонить ей не стала, ведь в это время она обычно еще спит. О том, что на самом деле случилось, мне по телефону сообщил следователь. Он сказал, что Матильду…

– Да, я уже разговаривал с Галиной, и она ввела меня в курс дела. Допустим. У Матильды были враги? – Максим старался обходить места, способные вызвать новый поток слез.

– Спрашиваешь еще! Конечно, ведь она популярная, знаменитая, богатая – пальцев не хватит, чтобы перечислить всех завистников и лицемеров, которые желали ей зла. Особенно в сети. Куча хейтеров. Писали гадости, оскорбляли, проклинали – в общем, весь наборчик блогера-миллионника. У Матильды даже свой интернет-маньяк был, ну, мы его так между собой называли. Вот, смотри, – одной рукой Марина обнимала Матема, а второй достала из своей сумки телефон, сделала пару кликов и протянула его Максиму, – ник @_fanat666.

Страница Фаната666 с тремястами тысячами подписчиков была пустой, фото отсутствовало. В колонке «О себе» было указано следующее: «Ненавижу богатую нахалку Матильду!»

– Он взялся ниоткуда почти четыре года назад и начал буквально отравлять ей жизнь, – рассказывала Марина, пряча телефон обратно в сумку. – Издевки, мерзкие комментарии, пожелания смерти – это еще цветочки. В своей ненависти он зашел слишком далеко. Не знаю каким образом, но ему стали известны все подробности кошмарного детства Матильды: как отнеслась к ее рождению мама, как была, мягко сказать, рада мачеха, когда отец забрал Матильду к себе, как над ней глумились в школе и на улице за ее поношенную одежду, высокий рост и нездоровую худобу. Короче, о таких вещах раз и навсегда забыть хочется, но Фанат666 будто кайф ловил, напоминая Матильде о худших моментах ее жизни при любом удобном случае. Постоянно давил на больное. Писал без конца, что мать от нее отказалась, потому что залетела под алкоголем и ребенка этого ненавидела, что такие, как Матильда, и права не имеют на публичность, что даже с миллионной аудиторией она жалкое ничтожество, чья мать предпочла дочери иглу, а мачеха и на дух не переносила. Представь, через что Матильде пришлось пройти, выслушивая подобные оскорбления все эти годы. Конечно, большая часть подписчиков заступалась за нее, но ведь были и те, кто активно поддерживал Фаната666. Ее комментарии превратились в бесконечные склоки, а личка стала Диснейлендом для неадекватов. Но надо отдать Матильде должное: на публике держалась она стойко. На любой выпад Фаната666 отвечала, что смогла выбраться из нищеты без чьей-либо помощи и сама себя сделала, неважно, каким было ее прошлое. Во многом благодаря всей этой истории она и запустила собственное шоу на «Ютубе», где еженедельно вместе с профессиональными психологами разбирала ситуации, связанные с буллингом, агрессией и насилием в семье. Она бесплатно помогала жертвам справляться с последствиями ситуаций, которые подрывают психическое здоровье и даже могут стать причиной суицида. Матильда по такому принципу и жила: пускай самой плохо, но другому руку протянет. И ты бы только знал, сколько людей благодарили ее за спасение и шанс начать новую жизнь. Она была достойным примером селф-мейд знаменитости, за это ее и обожали. Но Фанат666 все равно не унимался, продолжая ее изводить. И хоть Матильда и пыталась скрывать свои истинные чувства, но и я, и люди вокруг замечали, как ей на самом деле тяжело. Хорошо хоть, до Ромы он не добрался. Матильда надежно скрывала брата от посторонних и СМИ, не афишируя их родство. В противном случае, боюсь, она бы просто сломалась, ведь Рома после смерти отца стал для Матильды буквально всем. Только не думай, что то, о чем я рассказываю, ерунда. Это на первый взгляд кажется: ой, ну и что, всего лишь какой-то псих из интернета. Но, когда ты постоянно на виду, а жизнь твоя – предмет для сплетен и обсуждений, не имеет значения, бросили тебе гадость в лицо или написали в директ: невозможно пройти мимо и не воспринять сказанное всерьез.