В день когда я умерла…

Сказав это, он вышел за дверь.

Я осталась одна и меня снова начали поглощать страх и безысходность.

Глава 62. Рейлин.

Когда Киру схватили гвардейцы – мир для меня рухнул. Я не смог ее защитить. Я не мог отбиться от атакующих меня воинов. Кровь хлестала из раны на плече стремительно лишая меня сил. Меня охватило отчаяние.

Я уже не мог держаться на ногах и отражал удары опираясь на одно колено. Тарлин защищал меня насколько мог, прикрывая своей броней и отражая удары коротким клинком. Так как у него не было меча, его не атаковали.

Через несколько минут гвардейцы отступили. Конечно, они добились того, зачем пришли, забрали пленницу.

Как только они покинули комнату Тарлин спешно сорвал с кровати простыню, порвал ее на широкие полосы и перевязал мои раны.

Перед моими глазами все плыло. И звуки стали глухими.

– Тарлин… спаси Киру – пробормотал я. И услышал свой собственный голос будто бы издалека.

– Держись Рейлин я сейчас… – ответил Тарлин и выскочил за дверь.

Вскоре он вернулся с двумя лекарями. Меня уложили на постель, обработали и зашили раны, напоили элексирами.

Все это время Тарлин нарезал круги по комнате. Он сильно нервничал.

– Тарлин… – позвал я, как только меня оставили в покое лекари.

Тарлин подскочил ко мне сразу. Не ожидал, что он так за меня переживает.

– Тарлин, спаси Лиру… пожалуйста – умолял я.

– Рейлин, но что я могу сделать? Я не представляю… – ответил Тарлин.

– Убеди её рассказать тебе правду… допроси её сам… уговори её, пожалуйста.

– Хорошо, я попробую – ответил Тарлин, тяжело вздыхая.

Тарлин ушёл.

Я попробовал встать, но голова сильно кружилась и я плюхнулся обратно на кровать. Я потерял много крови. Надежда была только на Тарлина. И я стал ждать. Минуты тянулись невыносимо долго, превращаясь в ещё более тягостные часы.

Я не находил себе места. Самые отвратительные ощущения – неведение, беспомощность и ожидание, я получил весь букет.

От потери крови меня клонило в сон. Но тревожность не давала мне уснуть.

Спустя четыре часа томительного ожидания вернулся Тарлин.

Вид у него был мрачный. А на руках я заметил следы крови. Красной крови.

Я набросился на него с расспросами.

– Я сказал дознавателям, что она под пытками призналась, что ей известно о том, что королевская семья должна была покинуть город в случае штурма. А другой информацией она не обладает. Также, я сказал, что она была наказана и находилась под домашнем арестом в своей башне, по этой причине могла действительно не знать, о последних планах Короля Огня. Не знаю, насколько они мне поверили. Но я рекомендовал не трогать более сегодня пленницу, спустить её в темницу. Ну и дал понять, что хотел бы продолжить сам допрашивать её в дальнейшем. – Закончил свой рассказ Тарлин.

Рассказ Тарлина меня не особо успокоил. Конечно, то, что он устроил инсценировку пыток, давало надежду, что на какое-то время Киру оставят в покое. Но сто процентной гарантии не было. И она оставалась в большой опасности.

Тарлин также рассказал, что отцу доложили о произошедшей стычке с гвардейцами и отец в гневе. Но, Тарлину удалось немного смягчить ситуацию и отвести подозрение, хотя бы от себя. Выгородился Тарлин тем, что сам пришел за принцессой Огня, и непременно арестовал бы ее, не вмешайся гвардейцы.

Так что у него был доступ к пленнице. А это значит, что не все потерянно.

Благодаря заботе лекарей и чудодейственным элексирам к вечеру мне стало значительно лучше. Не могу сказать, что я был бодр и полон сил, но вставать с кровати и ходить мог уже вполне сносно. Глубокая рана на плече все-еще доставляла сильный дискомфорт. Без обезболивающих болело невыносимо.

Ближе к ночи мне сообщили, что меня хочет видеть отец. Я понимал, что ничего хорошего от этой встречи ждать не стоит.

Король назначил мне аудиенцию в совещательной комнате.

Как только я вошел, с порога я ощутил его тяжелую гнетущую ауру. Отец просто кипел от гнева. Его глаза метали молнии, ноздри широко раздувались.

– Гадёныш! – Прорычал Король Тьмы – Да как ты посмел мне лгать! Ты скрывал и защищал врага! Ты хоть понимаешь, что я могу казнить тебя за измену?!

Я понимал. Но меня сейчас больше беспокоила судьба Киры, чем своя собственная. Хотя, они были тесно переплетены… Если меня казнят, кто тогда защитит ее…

Мне нужно было убедить отца в невинности Киры. В том что она ничего не знает и не представляет угрозы. Лучше всего будет рассказать правду.

Я тяжело вздохнул, и заговорил – Отец, пожалуйста выслушай меня, я расскажу тебе все как есть, а там уже сам решай, что со мной делать, казнить или миловать. Принцесса Лира спасла мою жизнь, она приходила ко мне в темницу и лечила мои раны. Именно она помогла мне бежать из плена, когда мне вынесли смертный приговор… Никто меня не отпускал… За этот поступок она была наказана и посажена под арест в своей башне. Когда начался штурм города, за ней никто не пришел, родители бросили ее. Я не знаю причины, то ли они считали ее предательницей, то ли просто не успели забрать ее. Но факт состоит в том, что она осталась. Она сама не знает, почему так произошло.

Отец слушал глядя исподлобья. Я не чувствовал смягчения в его настроении, но то, что он не перебивал – уже было отличным знаком.

– Отец, принцесса Лира спасла мне жизнь… И я люблю ее… я влюбился в нее еще тогда, когда она приходила ко мне в темнице… Она знает лишь о том, что королевская семья в случае падения города, должна была покинуть его через потайной проход в стене. Я верю, что она говорит правду… Пожалуйста…

– Они в замке! – Разгневанно прорычал король, перебив меня – Вражескую принцессу будут пытать дознаватели, пока она не выдаст место расположения убежища ее семьи. В замке однозначно есть скрытое помещение, тайное убежище, и она не может не знать где оно находится! А после того, как она расскажет – я ее казню. А ты! Ты – будешь смотреть на это! Ты всегда был никчемным слабаком! Любовь у него! Бред! Я лишаю тебя права очереди на престол… Лишаю звания командующего и всех остальных регалий и полномочий! А сейчас – убирайся с глаз моих долой! Я все сказал!

Я ушел.

После разговора с отцом я чувствовал полное опустошение, беспомощность и боль, от невозможности помочь Кире.

Физическая боль от ранений добавляла свой жирный плюс к чувству безысходности, погружая меня в состояние глубокой депрессии.

Не видя выхода из сложившейся ситуации, я побрел к Башне казни, в надежде увидеться с Кирой.

У входа дежурил целый отряд из восьми воинов. Они преградили мне путь.

– Простите, но вас запрещено пускать в темницу – объявил мне старший из отряда.

У меня возникло безумное желание – вынуть из ножен меч и прорваться в башню штурмом, освободить Киру и бежать куда глаза глядят… Но в моем нынешнем состоянии это было абсолютно невозможно.

Поэтому я отступил. Ненавидя себя и весь этот мир, я вернулся в башню Киры и отрешенно рухнул на кровать.

Глава 63. Лира.

Когда в двери пыточной щёлкнул замок, я сделала так, как сказал Тарлин – притворилась, что я в обмороке.

В комнату вошли двое, они перебрасывались мерзкими пошлыми шуточками в мой адрес, а также в адрес Тарлина.

Из их разговора, до меня начало доходить, какими функциями был наделён стул, и от ужаса у меня похолодело в груди. Я ещё раз в душе поблагодарила Тарлина, за его идеи с псевдопытками.

Один из вошедших дознавателей начал меня лапать.

О боже, это было так омерзительно. Мне было очень сложно сохранять неподвижность. Благо, второй оборвал своего напарника, поторопив.

– Давай уже побыстрее оттащим её в подземелье, что тратить время на бездвижное мясо. – Пробурчал он, снимая оковы с моих запястьев – Столько допросов слуг еще предстоит, боюсь и к ночи не управимся. Утомился я уже.

Затем они подхватили меня с двух сторон за предплечья и поволокли. Колени и голени мои волочились по полу, особенно болезненно было на ступенях. Я едва сдерживалась.

Казалось этим ступеням не будет конца. Наконец, меня вновь поволокли по относительно ровному полу коридора темницы.

Загремели тяжёлые замки, заскрежетала железная дверь. Меня затащили и швырнули на пол.

–Наденем кандалы? – спросил один другого.

– Да зачем, пусть так валяется – ответил второй – куда она денется.

Сказав это, они пошли прочь, прогремев затворами. Когда шаги, гулко отдающие эхом по коридору, отдалились, я открыла глаза и села.

В камере было темно, хоть глаз выколи, поэтому, осмотреться не получилось. Ноги сильно болели. Я ощупала свои колени, нащупала влажные и липкие от крови ссадины. В помещении стоял отвратительный затхлый запах. От каменного пола тянуло леденящим холодом и сыростью. Меня пробила дрожь.

Мне было очень неуютно, холодно, страшно. Никогда прежде я не бывала в таком подавленном состоянии. Я не видела никакого просвета. Я жаждала смерти.

– Бог Огня, молю тебя, погаси мое сердце – взмолилась я, и разрыдалась.

Точно не знаю, сколько я пролежала на ледяном полу, мне показалось что очень долго. Все моё тело окоченело. Но я этого уже не замечала, так как спряталась в "коконе". В моем "коконе" было пусто и тихо. А потом вдруг, я стала вспоминать, видеть какие-то образы и фрагменты событий.

Человек похожий на Рейлина, мягкий обволакивающий свет, маленькая беседка в уютном садике и самое главное – спокойствие и умиротворение.

И имя – Зиго. Оно всплыло в памяти будто бы из неоткуда.

Я поняла, что это имя принадлежит Рейлину. И от этого понимания мне стало тепло и комфортно.

Передо мной будто бы приподнялась завеса, завеса забвения. Это был лишь краешек, уголок, но этого хватило, чтобы заглянуть на миг. Миг, и садик растворился в бескрайнем голубом небе, с пушистыми стайками облаков. Моё внимание развернулось на 180 градусов, и я плюхнулась в зелёную влажную траву. Я почувствовала запах свежести. И тёплую ладонь в своей руке…

Прогремели тяжелые засовы, вернув меня на холодный каменный пол. Увы, я вовсе не покинула это отвратительное место. Просто убежала на какое-то время в сон.

Но все закончилось. И реальность такова, что меня ждут впереди лишь боль и страдания. За мной пришли мучители. Их также было двое, как и тех, что привели меня сюда, но голоса их были мне незнакомы. Они осветили камеру факелами.

Я зажмурилась, притворившись что так и пребываю без сознания.

– Спит что-то? – спросил один. Подошел и больно пнул меня по ноге. – Ей просыпайся, красотка.

Стиснув зубы, я с трудом сдержалась, чтобы не вскрикнуть и не шевельнуться.

– А ну кончай притворятся, шалава! – Рыкнул он злобно, схватил меня за волосы и резко дернул вверх, приподняв мое тело на полтора метра.

Я взвизгнула. Мой притворный план рухнул. От боли и обиды слезы брызнули из моих глаз.

– Вот тварь, обмануть нас хотела! – Возмущенно воскликнул мучитель и влепил мне тяжелую пощечину.

– Эй, не порти ей лицо! – Противным визгливым голосом заверещал второй, стоящий у двери. – Хотели же поиграть с красоткой.

Свет факела осветил его противную морду, и меня передернуло.

Тот гад что меня побил, снова ухватил меня за волосы и поволок таким образом за собой по коридору, а затем по лестнице вверх. Меня вели, вернее – тащили, в пыточную.

Идти приходилось согнувшись. Было больно, неудобно и очень унизительно. Я пыталась сдержаться, но слезы текли и текли, застилая мутной пеленою мне глаза и заливая подол платья.

– Бог Огня, за что мне все это? – В отчаянье думала я. Неужели мне придется пережить такое унижение и мучения. А что, если устроить отчаянное сопротивление? Попробовать вырваться и убежать? Возможно, тогда можно надеяться на то, что меня убьют подоспевшие на помощь стражи. Как-раз коридор… Вот кабы еще он не держал меня за волосы…

Я сгруппировалась. Благо у меня были свободны руки, а еще, была хорошая боевая подготовка, о которой мои мучители похоже не догадывались. Действовать нужно было быстро. Левой рукой я схватила его за запястье держащей мои волосы руки, а правой нащупала мизинец и резко дернула его от себя и вниз ломая.

От неожиданности мучитель заверещал и разжал пальцы, выпуская мои волосы. Пользуясь ситуацией, я тут же ринулась в атаку, пнула его в пах, а когда он согнулся схватила за волосы и со всей сили приложила о каменную стену.

Второй уже подоспел ко мне вооруженный небольшим клинком. Но меня так не возьмёшь, я ловко увернулась от его выпада. И уперевшись руками в узкие стены, с раскачки ударила его обоими ногами, так, что он отлетел по коридору метра на три. Путь был свободен, и я опрометью бросилась к выходу из башни.

Я слышала позади тяжелые шаги погони и крики -«держи».

Впереди ярким световым пятном, манящий надеждой сиял выход.

Мое сердце возбужденно стучало в боевом запале. Нет, не будет грязи, насилия и пыток! На входе вроде были два стража. На моей стороне эффект неожиданности и если мне повезет, то я убегу, убегу из башни, а затем за стену… А если не повезет, то я буду убита как воин мечом… на худой конец и это тоже меня устраивало, так как избавляло от предстоящих истязаний.

Я приготовилась. Последний рывок и я за порогом… Дневной свет больно ослепил мои глаза, привыкшие к темноте. Но я знала, что нельзя мешкать ни секунды и рванула в сторону. Но путь мне преградили ощетинившиеся мечи и копья. Один, два… четыре… восемь… Восемь стражей вместо двух. Я оторопела и невольно шагнула назад. Мне не прорваться. Они теснили меня назад к проходу. Но отступать мне было не куда. Я издала отчаянный воинственный крик, зажмурила глаза и бросилась на пики копьев.

– Стоять! Не убивать! —донесся визгливый окрик сзади.

Я почувствовала лёгкий укол в грудь, а потом что-то тяжёлое опустилось мне на голову и наступила тьма.

Глава 64. Я пропала.

Прийдя в сознание, я несколько секунд не могла вспомнить кто я и что со мной произошло. Я чувствовала боль. Болела голова. И невыносимо болели руки и ноги, оттого что были неестественно натянуты и больно скованы кандалами, руки на запястьях, ноги на щиколотках.

О Боги… память начала возвращаться ко мне. Я пропала… Увы, мне не удалось сбежать, и даже умереть не удалось. Меня схватили и я в пыточной.

Меня растянули за руки и за ноги на каком-то жутком устройстве. Под моей спиной ничего не было, я висела в воздухе на высоте чуть больше метра над полом.

В комнате были двое дознавателей, те самые, от которых я так ловко сбежала в коридоре. Они стояли чуть в стороне у стола с кучей каких-то пыточных инструментов, перебирали их и негромко переговаривались.

Один из них, тот, которого я вырубила головой о стену, вдруг резко обернулся в мою сторону и заметив, что я очнулась злорадно произнес – Очнулась гадина, ну теперь то ты у нас попляшешь…

Сказав это, он взял со стола странный предмет, с металлическими лепестками, заостренный на конце. Подошел, встал между моих ног и откинул подол моего платья.

Я была в отчаяние.

– Не смей меня трогать! – Отчаянно заорала я, цепляясь за последнюю надежду – Я всё расскажу, всё! Но только принцу Тарлину!

– Размечталась, тварь! Принца ей подавай… – Зловеще расхохотался мучитель – Да даже если ты выложишь всю информацию прямо сейчас, ты все равно получишь сполна! Мы будем с тобой развлекаться, пока не наиграемся!

– Нет, нет… не трогайте… – кричала я в истерике.

Я уже почувствовала холодное прикосновение металла, но тут громкий удар в дверь отвлек моего мучителя. Еще один удар и с треском срывая тяжелые засовы дверь распахнулась, и в комнату, тяжело дыша ввалился Тарлин, а следом – Рейлин!

Дознаватели что-то кричали, протестуя. Рейлин подскочил к тому, что стоял около меня и наотмашь снес ему голову, ударом меча.

От неожиданности я взвизгнула и закрыла глаза, чтобы этого не видеть.

Я открыла глаза, когда мои ноги освободились от оков и мое тело упало в теплые объятия. Рейлин подхватил меня под спину и под коленями, держа на руках, а Тарлин расстегивал кандалы на моих запястьях.

Когда мои руки освободились, Рейлин крепко прижал меня к себе. Он что-то говорил мне, но я ничего не соображала, находясь словно в ступоре.

Я уткнулась лицом в плечо Рейлина и обняла его за шею. Постепенно напряжение стало отступать, дрожь в моем теле прекратилась, и я стала воспринимать внешние звуки.

– Надо убираться отсюда – Сказал Тарлин – давай ка сюда свою красавицу… А то тебе тяжеловато будет с твоим ранением.

Рейлин не спорил. Тарлин подхватил меня на руки и быстро пошёл прочь из комнаты, по коридору, затем вниз по лестнице к выходу из Башни. Рейлин шёл следом слегка прихрамывая. Я прижалась к Тарлину, крепко вцепившись в его шею.

У выхода из Башни все было залито кровью и лежали восемь бездыханных тел стражей. Я зажмурилась. Здесь была настоящая бойня.

– Неужели они вдвоём справились с восьмерыми воинами? – Изумленно подумала я.

На улице было светло, но очень тихо и пусто. Должно быть, ещё совсем раннее утро.

Метрах в десяти от Башни казни стояла карета, запряженная тремя быстрыми скакунами -Тенебрисками.

Тарлин посадил меня в карету.

– Ну чтож, прощай брат, надеюсь, когда-нибудь свидимся… – произнес Тарлин печально, и крепко обнял Рейлина.

Затем он обратился ко мне – Прощай, прекрасная Лира – наклонился и поцеловал меня в щеку.

Ко мне вернулся наконец дар речи.

– Постой, Тарлин, а как же ты? – Спросила я изумленно – Ты ведь не можешь остаться здесь, после того что вы тут натворили… Тебя накажут…

– Не переживай, милая Лира, – усмехнулся Тарлин – мы это продумали с братом. Я свалю всё на Рейлина.

– Тарлин… – я схватила его за руку, отчего-то мне было очень за него тревожно – Мы можем уехать все вместе…

– Вам одного принца мало, ваше высочество? – Отшутился Тарлин – Мы же с Рейлином передеремся…

– Я же серьёзно… – обиженно пробурчала я.

– Все будет хорошо, принцесса, прощайте. – Произнес Тарлин, развернулся и быстро пошёл прочь не оборачиваясь.

Рейлин сел рядом со мной в карету и сказал возничему – Трогай.

Карета поехала в сторону ворот, плавно набирая скорость.

– Рейлин, как мы минуем ворота? – Встревоженно спросила я.

– Не переживай милая, на воротах сегодня дежурит отряд Тарлина, они нас пропустят – ответил Рейлин, приобняв меня за талию.

Доехав до ворот, карета остановилась. Несмотря на уверения Рейлина мне было тревожно. Когда к окошку подошел капитан стражи я вжалась в сиденье, желая стать невидимой. Капитан и Рейлин перекинулись парой слов, и карета тронулась.

Когда карета выехала за пределы города и набирая ход помчалась по дороге, я выдохнула. Неужели я свободна?! Даже не верилось. Жива, свободна, в карете с любимым! Быть может это сон?

– Кира, ты можешь переодеться – прервал мои размышление Рейлин, подавая мне объемный мешок из-под сиденья.

Заглянув внутрь, я обнаружила свою одежду и даже драгоценности, очищающий раствор и элексиры. Здесь я нашла даже свое самое любимое красное атласное платье. Его и одену. Очищающий раствор, это конечно не душ, но все же лучше, чем ничего.

Немного стесняясь, я скинула с себя изодранное, перепачканное кровью платье.

Рейлин пожирал меня глазами.

Я поежилась под его взглядом и смущенно попросила – Отвернись пожалуйста…

Рейлин демонстративно закатил глаза к потолку, разочарованно вздохнул, но все же отвернулся.

Обильно смочив салфетку очищающим раствором, я обтерла все свое тело и наконец почувствовала себя свежо и комфортно. А облачившись в любимое платье, я полностью вернула себе уверенность в своем очаровании.

Рейлин сидел в противоположном углу кареты, и уставившись в окно созерцал скудный пейзаж. Он скинул с себя броню и на его ключице сквозь рубашку стало проступать синее кровавое пятно.

Я пододвинулась к нему и обняла за талию, прильнув щекой к его плечу.

– Ах, Рейлин… я уже думала, что и не увижу тебя больше… Я так счастлива, что ты со мной – Прошептала я.

И добавила встревоженно – Ты сильно ранен? Давай я перевяжу твои раны…

– Не переживай, дорогая, уже все нормально, – ответил Рейлин, притянув меня к себе – лекари меня подлатали, зашили… так, немного сочиться кровь… ерунда…

– Все равно, дай я посмотрю… – настояла я.

Рейлин не сопротивлялся. Я стянула с него рубашку. Бедный Рейлин, его тело было все в шрамах. В заживших – после пыток, и в свежих – после сражения в моей башне.

Самым страшным был шрам, шедший от левого плеча, через ключицу, до середины груди. Рана хоть и была зашита, но продолжала кровоточить. Вероятно, усилению кровотечения поспособствовала боевая активность Рейлина сегодня. Ему бы полежать в покое, пока все заживёт.

Я обработала шрамы очищающим раствором, нанесла мазь и наложила повязку.

– Ну вот, так-то лучше, – с удовлетворение произнесла я – а теперь выпей заживляющий элексир и полежи.

– Полежи… только если с тобой… – сказал Рейлин, мягко запрокинув меня на спину.

– Нет, не нужно… – попробовала возразить я. Но он не дал мне договорить, нежно коснувшись губами моих губ… Больше сопротивляться я не могла.