6049

Кевин рухнул на кушетку.

Вот это дела! Значит, Лорелея отправляется вслед за ним! Он будет обладать ею!

Его захлестнуло ощущение счастья.

Но жениться? Изменить завещание? Черта с два! Он, Кевин 2049, никогда на это не пойдет, никогда! Переспит с ней один раз. Пусть себе рожает, если хочет. Он, Кевин, не будет помнить, что любил ее в 6049 году. Он никогда не отступится от своих принципов, никогда…никогда не женится…никогда…никогда не изменит завещание…никогда…БУДУЩЕЕ ПРЕКРАСНО...................ЛО-РЕ-ЛЕ-Я…

–

Глава 20

ВОЗВРАЩЕНИЕ

Ангар трещал под порывами сильного ветра. Холодно даже в одежде, предназначенной для таких температур.

Обогрев в капсуле почему-то выключен. Надо включить и немного погреться, прежде, чем бежать к вертолету, ожидающему в десяти метрах от ангара.

Кевин посмотрел на часы. Было все еще 02.15. Именно в это время он отправился душить Майкла, и сюда же вернулся. Кевин не был уверен, был ли он в прошлом, или ему это приснилось. Но раз на часах все еще 02.15, то, видимо был. Он надеялся, хотел верить, что не причинил сыну вреда. На глаза навернулись слезы. Вспомнил жесткие пальцы на своей шее. Повертел головой, потрогал, но боли не было. И мигрень, донимавшая его весь день после утреннего скандала, прошла. А может, это скандал ему приснился?

Как странно, что на часах 02.15.

О, уже 02.17. Но все равно странно. Кевину почему-то казалось, что его не было целую вечность. Ох, быстрее бы убедиться, что Майкл в порядке.

Кевин покинул капсулу и остановился на несколько мгновений полюбоваться северным сиянием. Желто-зеленые всполохи в небе тянули за собой какое-то смутное воспоминание о другом, нездешнем горизонте. Но холод не позволял сосредоточиться на ощущении. Да и нужно было спешить. Кевин побежал к вертолету. Он был неплохим пилотом и частенько летал сам. Тем более, что в таком деликатном деле, как нелегальный прыжок в прошлое, свидетели были ему вовсе не нужны.

Будучи обладателем почти 20 миллиардного состояния, Кевин любил независимость, в том числе и от обслуги. У него была армия водителей, коллекция автономных машин, но частенько Кевин сам выжимал акселератор. То же и с воздушным транспортом. Как же теперь ему это пригодилось!

Кевин поднял вертолет в воздух и менее, чем через четверть часа приземлился в аэропорту Кикиктарджуак на острове Бротон, где его ждал персональный Bombardier Global 1000020 . Ровно в 9:00 a.m Кевин уже входил в свой Нью-Йоркский офис. Он даже успел заскочить домой и привести себя в порядок, так, что никому и в голову не пришло, что еще совсем недавно их босс побывал за полярным кругом (чтоб не сказать большего).

Первым делом Кевин попросил своего секретаря, миссис Грин, женщину пред пенсионного возраста, преданную ему на клеточном уровне, срочно найти Майкла. Уже через четверть часа к огромному облегчению Кевина миссис Грин сообщила, что Майкл находится по дороге в отцовский офис.

Окончательно успокоившись, Кевин занялся текущими делами. Его не покидало какое-то странное ощущение. Как будто он смотрит на привычные вещи новым взглядом. Голова была ясной и работа на удивление спорилась, несмотря на бессонную ночь и волнительные события прошлых суток. И это было тем более странно, что Кевин всегда плохо переносил недосыпания. Адреналин, наверное.

Миссис Грин доложила, что прибыл Майкл. Кевин немедленно пригласил его войти. Взглянув на сына, он почувствовал привычный укол разочарования. Обрюзгший, с одутловатым от непомерных возлияний лицом, начинающий лысеть сорокалетний мужчина мало чем напоминал того сладкого младенца, на которого не поднялась рука у Кевина. Во взгляде – настороженность и, наверное, растерянность.

– Садись, Миша, – назвал Кевин сына детским именем, выказывая миролюбивый настрой.

Миша, Мишаня, Мишутка. Так часто звали маленького Майкла родители Лизы. Они где-то в 80-х -90-х годах прошлого столетия молодыми людьми приехали в США на волне эмиграции из бывшего Советского союза. И, хотя, прекрасно освоили английский, сделали успешную карьеру и сколотили приличное состояние, между собой и с Лизонькой всегда говорили по-русски. Майкла назвали в честь святого Михаила, призванного охранять тезку, но, похоже, плохо с этой задачей справляющемуся.

– Прости меня, отец, за вчерашнее. Я знаю, что перешел черту, – Майкл сказал это, опустив голову, уставившись на свои руки.

– Да уж…, – Кевин решил разыграть эту карту, хотя поначалу сам собирался извиняться.

Повисла долгая пауза. Похоже, Майклу было больше нечего добавить.

– Ну и как же мы будем жить дальше, Мишутка?, – Кевин хотел понять, чего сын ожидает от этой встречи. Скорее всего Майкл боялся, что Кевин и в самом деле лишит его средств. Неприятно было думать, что сын просит прощения только из-за денег.

– Если ты опасаешься, что я перекрою тебе доступ к фонду, не бойся. Я никогда тебя не оставлю. Даю слово.

Майкл потрясенно взглянул на отца, услыхав давным-давно забытые теплые нотки в его голосе. А Кевин, помолчав, продолжал:

– Я тут поразмышлял и понял одну вещь, возможно, понял поздно, но, надеюсь, не слишком поздно. А вещь, которую я понял, очень проста… Я понял, что я – это я, а ты – это ты. И все мои к тебе претензии не обоснованы. Ты не обязан быть ни таким же сильным, ни таким же умным, ни таким же удачливым, как я. Ты не обязан добиться в жизни того же, что и я. У каждого свой путь. И я чувствую, что не выполнил своего отцовского долга по отношению к тебе. Я, может, обеспечил тебя материально, но моральную поддержку не оказал. И в том, что сегодня ты одинок, ты банкрот и ты несчастлив большая доля вины лежит на мне.

Кевин взглянул на Майкла и увидел слезы у того на глазах. И вот сейчас сквозь нелюбимые черты взрослого сына проглянул трогательный мальчик Мишутка, так жаждущий отцовского внимания. У Кевина вдруг сжалось сердце. Что за несвойственная ему сентиментальность?

Вообще, с ним происходило что-то странное. Чувства были настолько обострены, что, казалось, он слышит движение мысли в голове сына, биение его сердца.

– Я предлагаю открыть новую главу. Давай работать вместе. Я буду делиться с тобой своими соображениями по инвестициям, а ты со мной – своими. О долгах не беспокойся. Свяжемся с кредиторами и распишем план возвратов. С моей гарантией тебе никто не откажет. Что скажешь, Миша, будем работать вместе?

Майкл ответил не сразу, видимо, раздумывая, как ему реагировать на внезапное проявление отцовской любви. Кевин подозревал, что сына так и подмывает сказать что-то едкое, ехидное. Ну что-ж, он выдержит и это. Кевин знал наверняка, что бы Майкл ни ответил, он сына от себя больше не отпустит.

К радости Кевина, Майкл воздержался от грубости, проявив здравый смысл. Значит, надежда есть. Сын передернул плечами:

– Давай попробуем, папа. Терять мне нечего. Это ты много лет избегал меня.

– И я уже сказал, что сожалею об этом. Я выделю тебе кабинет. Перебирайся как можно скорее. А пока, пойдем-ка да поедим. Где бы тебе хотелось?

– Я люблю выпить пива в коричневом баре. У них европейские бочковые бренды, а еще отменные стейки и всегда свежие овощные салаты. Тут недалеко.

Кевин поморщился. Пиво и стейки в такую рань. Да и место, прямо скажем, не из его списка. Но…пусть сегодня будет Михайлов день. Пиво, так пиво.

Снаружи было довольно холодно. Пасмурное небо нависло над городом. Выпавший ночью снег превратился в слякоть. Однако, все это ничуть не портило настроения Кевина. Напротив, он испытывал небывалый душевный подъем, какую-то сердечную радость, какое-то обновление. Ему казалось, что пришла весна, хотя календарь утверждал, что на дворе всего лишь 11 января. Все встречные женщины казались ему хорошенькими, а мужчины – симпатягами. Он как будто был … влюблен. Но в кого? Сегодня он готов был влюбиться в кого угодно! Что за странный настрой! Может это из-за свидания в прошедший уикенд? Но нет. Он даже толком не запомнил лица своей партнерши. Умничка? – Да. Хорошая фигурка? – так это не впервой. Милое личико? – Наверное. Хорошо провели время? – Н-да, весьма неплохо Но в целом, ничего сногсшибательного. Нет, его радость связана с ней лишь отчасти.

Какое, все-таки, счастье, что он не навредил Майклу!

Кевин взглянул на идущего рядом сына и улыбнулся. Он был на краю страшной пропасти и спасся! Вот, наверное, из-за чего ему так хорошо! А обновление? Так еще сутки назад ему бы и в голову не пришло, что он будет вышагивать рядом с сыном по дороге в коричневый бар!

В заведении было людно и шумно. Довольно долго ждали, пока освободился столик.

Им повезло. Место оказалось уютным, у окна.

– Честно говоря, Миша, мне что-то не хочется ни пива, ни мяса. Я, пожалуй, ограничусь каким-нибудь салатом под бокал санджовезе.

На самом деле, если бы не Майкл, Кевин и вина не стал бы заказывать. Но он тактично подумал, что сын может расценить это, как некий укор. А Кевину так не хотелось испортить эти новые, еще хрупкие отношения. Майкл, видимо, поставил себе сходную цель:

– Знаешь, папа, сделай заказ. Я возьму то же, что и ты.

Конечно, это была мелочь, но Кевин почувствовал себя до смешного польщенным таким трогательным проявлением доверия. Он взял интерактивное меню и быстро отметил показавшийся привлекательным салат, добавив к нему бокал вина. Майкл сделал то же самое.

Этот бар был одним из немногих, где в обеденное время работали официанты. Времена, когда официант записывал заказ, давно прошли. Теперь даже в самой захолустной забегаловке посетители выбирали что поесть с помощью электронного меню.

Информация напрямую передавалась на кухню. Более того, оптимизирующая программа разбивала заказанные блюда на составляющие и, практически, пилотировала поваров, подсказывая что, как и когда делать.

Когда заказ был готов, в зависимости от выбранной опции, его либо приносил официант, либо посетитель получал сигнал на свое меню и сам шел к кухонному окошку за подносом. Разумеется, вариант с официантом был дороже. Разумеется этот вариант Кевин и выбрал.

Салаты были отменными. Очень свежие помидоры, огурцы и шампиньоны вперемежку с печеными перцами, цукини и баклажанами. Все это посыпано маленькими кубиками овечьего сыра фета, кедровыми орешками, зеленью петрушки и слегка заправлено бальзамическим соусом. Хрустящий хлеб местной выпечки и терпкое вино идеально дополняли блюдо.

Кевин завел разговор об увлечениях. Майкл совершенно неожиданно оказался занятным собеседником. Он неплохо разбирался в политике и спорте, был в курсе книжных и экранных новинок, бродвейских представлений, музейных выставок. Он отслеживал появление технологических новшеств и, в общем-то, владел информацией о мировом экономическом положении. Было непонятно, почему ему так не везло. Ну ничего. С этой минуты Кевин берет его под свое крылышко.

– Правда, Миша, отлично поели? И без всяких стейков.

– Да, согласен. Я вообще, очень поддерживаю вегетарианцев и веганов, но полностью отказаться от мясного и молочного не в силах.

– И таких как ты 99.9% населения.

– А знаешь, отец, я часто думаю, что если бы была настоящая альтернатива, многие бы с радостью отказались от употребления в пищу плодов насилия.

– Что ты имеешь в виду под альтернативой?

– Синтезировать и выращивать мясо из клеток, взятых у животных, например. Я думаю, технологически это вполне реально.

– Реально, но дорого.

– Как и все новое. Но если спрос будет массовым, это может, в конечном счете, принести выгоду.

– Ты знаешь, какое лобби организуют фермеры и вообще все, кто связан с животноводством?

– Ну и мы организуем лобби. Всколыхнем общественное мнение, добьемся государственных субсидий для хозяйств, готовых переоборудовать производство под новые методы. Подумай. Они ведь могут растить не коров, а говядину, не кур, а курятину и так далее. Конечно, пройдет не один год, пока выращенное мясо заменит обычное, но в конечном итоге так и будет. Я уверен, что большинство людей рады были бы отказаться от насилия над животными, сохраняя при этом привычный рацион и не платя слишком много денег. А технология существует уже давно.

– Выращивать мясо…А ты знаешь, Миша, в этом что-то есть. Вот этим и займись. Найди специалистов, просчитай все. Будем делать революцию!

Майкл счастливо рассмеялся, обнаруживая ямочки на обеих щеках. Кевин совершенно отчетливо вспомнил, как маленький сынишка точно также заливался счастливым хохотом во время редких, слишком редких совместных игр. Растаял облик обрюзгшего, лысеющего, не очень опрятного неудачника, охочего до отцовских денег. Перед Кевином сидел умный, энергичный мужчина с азартно блестящими глазами, готовый с головой окунуться в разработку грандиозного проекта. И к ощущению счастья, не покидавшего Кевина, добавилось чувство гордости за сына. Новое, неожиданное, неизведанное чувство.

Глава 21

ЭПИЛОГ

Дни тянулись за днями, складываясь в недели, пакуясь в месяцы и стремительно уносясь прочь. Непонятно откуда возникшая эйфория 11 января также непонятно куда подевалась, сменившись жуткой меланхолией. Не радовало ни весеннее тепло, ни впечатляющие квартальные показатели. Последняя встреча с женщиной, случившаяся еще в начале года, не привела к беременности, что повлекло за собой поток иногда молящих, а иногда гневных, но неизменно требовательных писем. Кевин чувствовал себя совершенно опустошенным.

Проект, возглавляемый Майклом, завис в исходной точке. Теоретические разработки и лабораторные эксперименты существовали, но не удавалось найти специалиста, обладающего прикладными знаниями, позволяющими наладить массовое производство по выращиванию мяса. А без бизнес-плана нечего было и соваться к животноводам с предложениями. Но Майкл не терял надежды.

Вообще, если что-то и радовало Кевина в последнее время, так это изменения, происходящие с сыном. Тот не огорчался неудачам и упорно продолжал искать нужную информацию и нужных людей. Приходил на работу раньше Кевина, уходил позже. Потерял в весе, подтянулся. Сам стал веганом и наладил связи с сильной веганской общиной, надеясь в нужный момент запастись ее поддержкой. Он обрил голову, сделав лысину менее заметной, стал следить за одеждой, всегда был свежевыбрит и приятно пах. Да, это радовало Кевина, но и огорчало тоже. Глядя на Майкла, миллиардер не переставал сожалеть о потерянных годах, о своем упрямстве и нежелании дать сыну шанс. Кевин с горечью сознавал, что ему удобнее было считать Майкла ничтожеством и конченым человеком, чем быть ему опорой, быть ему отцом.

Неудача с последней женщиной и ее домогательства, а также сближение с первенцем, привели к тому, что Кевин решил свернуть проект «Наследие». 187 детей – впечатляющая цифра. 187 обездоленных детей, лишенных отцовской любви. 186. С половиной. Все-таки, ребенком, Миша знал отца в его лучших проявлениях.

Кевин просыпался по утрам с тяжестью на сердце. Он чувствовал, что жизненная энергия по каплям утекает из него. Счастье, что механизм бизнеса был отлажен. Последние пару недель Кевин практически бездействовал, вмешиваясь только при крайней необходимости и ограничиваясь общими указаниями. Он знал, что это ему очень скоро аукнется, но был не в состоянии взять себя в руки.

Депрессия. У него, Кевина Брайтта! Скажи ему это кто-то еще каких-нибудь три месяца назад, надорвал бы живот от смеха. Депрессия. Он мог бы посещать психолога или даже психиатра. Возможно, если это состояние продлится, он так и сделает. А пока он вновь и вновь задавался вопросом: почему? Что такого произошло, что в корне изменило его мировосприятие? Стычка с взаимными удушениями? Вполне возможно. Воспоминания об этом все еще холодили кровь настолько, что немели кончики пальцев. В какую темную пучину он вверг своего ребенка! Он и только он виноват в том, что Майкл поднял руку на отца. А о том, как, будучи в своем уме, он отправился душить новорожденного сына, Кевин даже боялся думать. Какому психологу все это расскажешь? Не говоря уже о том, что нелегальные путешествия во времени – это федеральное преступление, о котором врачи обязаны докладывать.

В конечном итоге, Кевину все же удалось заставить себя работать. Слишком многое было поставлено на карту, слишком много людей от него зависело. Идея поделить бизнес между наследниками была задвинута в дальний угол, так же, как и идея выбрать достойного преемника из рожденных в проекте людей. Одной из причин колебаний Кевина, был тот факт, что подруга Майкла сообщила, что беременна. Да, да! Сблизившись с отцом, Майкл из аутсайдера, платившего за секс, превратился в завидного жениха. Его избранница – сотрудница фирмы, выпускница Стэнфордской школы бизнеса, очаровательная натуральная блондинка тридцати с хвостиком лет из довольно состоятельной семьи, похоже, искренне полюбила Майкла. Во всяком случае, Кевину хотелось чтоб это было так. Известие о беременности будущей невестки, застало Кевина врасплох. Он совершенно не брал в расчет возможность появления внуков. Это смешивало все карты, меняло все планы. Кевин собирался пересмотреть свое завещание, которое теперь должно было учитывать и интересы третьего поколения. Ведь старшему из рожденных в проекте людей было уже двадцать лет. Должен ли Кевин думать о потенциальных внуках, или ограничиться финансовым благополучием их родителей?

Известие о том, что Кевин станет дедом, безумно радовало и безумно огорчало. Были моменты, когда Кевин фантазировал, как будет играть с малышом, петь ему, читать вслух книжки. Когда мальчик подрастет, они будут вместе путешествовать, ходить в походы, заниматься каким-нибудь спортом. Он, Кевин, всегда будет рядом. Он был плохим отцом, но станет идеальным дедом – супер-дедом. Были такие моменты. Но большую часть времени Кевин чувствовал себя старым, разбитым, никчемным. Он сомневался, что Майкл и до жути самостоятельная Керен (так звали будущую маму) позволят ему сблизиться с внуком. А без этого жизнь почему-то стала казаться серой и бессмысленной.

Был конец дня, очень успешного в плане прибыли. Несмотря на душевные метания, Кевин не потерял хватки и заработал приличную сумму на рисовом кризисе, длящемуся более полугода. Стоимость риса поднялась до рекордной отметки 9.8$ за килограмм и он, понимая, что цена отражает уже не объективные причины, а спекулятивную активность, стал осторожно, через подставные фирмы продавать свои фьючерсы, приобретенные по 0.3$-0.5$ несколько лет назад. А сегодня утром он продал в открытую последнюю часть своих опционов. Его сделка оказалось поворотным моментом, и рис стал стремительно дешеветь, как он и предполагал. Кевин заработал сотни миллионов долларов. Это вылечивало любую депрессию.

Кевин откинулся на кресле и, оставаясь в сумерках, решил помечтать о внуке. Сегодня ему это позволено.

В дверь осторожно постучали, и в кабинет вошел Майкл. Он выглядел необычайно довольным.

– Я принес тебе кино, папа, – Майкл широко улыбался, а его глаза так светились, что, казалось, даже в комнате стало светлее.

Это была запись с последнего УЗИ . Сердце Кевина сладко сжалось.

– Но это еще не все. Я нашел специалиста, способного поднять производственное выращивание мяса. Вернее, она нашла меня. У нас есть бизнес-план, папа.

Майкл теперь часто называл его папой, смакуя это слово, перекатывая его на языке. Бедный! Как же Кевин виноват перед ним! Однако, день сегодня особенный, не надо портить его грустными мыслями.

– Вот как, сынок, – подыграл Кевин. И кто же эта гениальная леди?

– Ты с ней скоро познакомишься. Я заказал столик в «Квадрате» для нас четверых. Ты ведь не будешь против, если Керен к нам присоединится?

– Что-ты, сынок, наоборот. Она талантливый экономист и, конечно же, должна участвовать в этом деле. Если мы создадим фирму– место финансового директора за ней.

Кевин действительно ценил профессиональные качества будущей невестки, но истинной подоплекой его комплиментов была цель как можно сильнее сблизиться с родителями маленького существа, чье сердечко так уверенно билось на мониторе.

Майкл просиял:

– Значит в 9 вечера в «Квадрате»?

– Да, отлично.

«Черный Квадрат» – новомодный ресторан, занимал весь 104 этаж Всемирного торгового центра. Стеклянные стены и потолок позволяли с любого места наслаждаться потрясающим видом на мегаполис, создавая ощущение, что посетители парят в воздухе. Помещение было выдержано в черно-белых тонах, оттеняя непритязательной стилизацией внешние красоты. Множество столов, разумеется, квадратных, были покрыты белоснежными скатертями и сервированы черными квадратными тарелками. Ресторан был одним из считанных заведений, где блюда по старинке разносились официантами.

Кевин, Майкл и Керен сели за свой столик. Гостья запаздывала. Майкл уверил Кевина, что встреча обязательно состоится, волноваться не о чем.

Кевин заметил ее издалека. Она как будто плыла в воздухе, неся перед собой огромный деревянный поднос с дымящимся мясом. На ней было какое-то невероятное платье, меняющее цвет при каждом движении тонкого гибкого тела. Яркое пятно на черно-белом фоне.

«Какая красавица», – обескураженно подумал Кевин – «И такая нарядно одета для официантки».

К его величайшему удивлению, прелестница направлялась прямо к их столу. Кевин растерянно оглянулся. Неужели сын с невесткой вернулись в лоно мясоедов? Да! Поднос был для них! Девушка с обворожительной улыбкой поставила его на их стол.

– Ваш заказ, – произнесла она бархатным, чуть грудным голосом, от которого у Кевина мурашки поползли по телу.

Майкл весело расхохотался, вскочил и отодвинул четвертый стул, приглашая официантку за их стол.

«Что он творит?», – пронеслось у Кевина в голове.

К его изумлению, та приняла приглашение и грациозно опустилась на сиденье.

К ним подошел еще один официант, принесший красиво нарезанный салат в большом блюде. Он же открыл бутылки с красным и белым вином и застыл в ожидании, готовый выполнять любые пожелания. Персональный официант входил в пакет услуг VIP. Но красавица-официантка в качестве гостьи – это уже перебор. Хотя…Кевин начинал понимать, что происходит.

Майкл подтвердил его догадку.

– Папа, позволь познакомить тебя с нашей гостьей, любезно вызвавшейся угостить нас мясом, выращенным ею в лабораторных условиях. Обрати внимание на поднос. Здесь есть не только мясо, но и рыба.

– Да, – прожурчал бархатный, волнующий голос, – предлагаю сначала познакомиться с подносом и поесть, пока еда не остыла. Это приготовленное на гриле филе четырех видов рыбы: форель, горбуша, макрель и угорь . Разумеется, выращивается рыба без костей.

Все засмеялись, а гостья продолжала:

– Вообще-то не принято подавать рыбу и мясо в одной посуде, поэтому я их разделила зеленью. По другую сторону мясо, тоже на гриле: говядина, свинина, баранина, оленина. А здесь кролик, курятина и утка. Все выращено из образцов тканей отловленных животных, которых на мгновенье усыпили, а после процедуры и заживления ранки отпустили на свободу. Согласитесь, для животного это лучший вариант. Процедура одноразовая. Создав фонд образцов, нет необходимости снова ловить животных. Но пожалуйста, ешьте.

Все было невероятно вкусно. И рыба и мясо были отменного качества.

Во время трапезы Кевин все поглядывал на ученую. Та казалась совсем юной, но глаза говорили об обратном. Проницательный взгляд, казалось, просвечивал насквозь. Чувствовалось, что эти глаза повидали немало на своем веку. У молодых такого взгляда не бывает. Ну что ж, сегодня косметическая медицина творит чудеса. Он и сам регулярно ходит на омолаживающие процедуры.

Они начали обсуждать детали будущего сотрудничества. Беседа позволяла Кевину пристально, в упор разглядывать гостью. Надо же, он до сих пор не знает ее имени. Или знает?.. Теперь он отчетливо понял, что уже видел ее. Или кого-то очень похожую на нее. Видел несколько раз. Это женщина из его снов. Да, да, да! В последние несколько месяцев его преследует странный сон, после которого по утрам сердце особенно саднит. После которого его не покидает чувство безвозвратной утраты и становится очень, очень грустно. В этом сне она стремительно удаляется. Он бежит за ней, пытается остановить, зовет ее. Да, да! Он зовет ее по имени. Как же ее зовут? Такое редкое, немного странное имя? Как ее зовут?…

– Ох, папа, вы до сих пор не представлены друг, другу! – вскричал Майкл, встал из-за стола и произнес официальным тоном:

– Мой отец, бизнесмен, руководитель «Брайтт Корпорэйшн», мистер Кевин Брайтт.

Кевин кивнул, не отрывая глаз от прекрасного лица.

– Профессор биохимии, владелица биотехнологической компании мисс Панайотикопулос.

Профессор протянула изящную узкую руку и назвала свое имя:

– Лорелея.

– Лорелея, – потрясенно прошептал Кевин, протягивая руку в ответ.

Внезапно он ощутил удивительное чувство покоя и умиротворения. Как будто вся земная благодать снизошла на него. Как будто разом затянулись все раны измученной души.