Астарта. Предназначение. Книга 3

– Теперь понятно, почему вы брали с собой радистов на задания, чтобы скрыть свои возможности, – заметила я с загадочной улыбкой. – Вы мне говорили, что можете только принимать сообщения. А потом я сама упустила момент, как вы почти проговорились о том, что сделали с посланием Лари.

Теперь я полностью понимала, что представляет собой загадочный класс «Мастер» и его раса. В глубине души я всегда чувствовала, что он вовсе не так прост, как кажется.

– Именно. То, что я рассказал, известно только вам. Включая более полную информацию о моем классе – радиоприемнике, – ответил Яков.

– Думаю, эту расу создавали для защиты императоров и других высокопоставленных лиц. Вы никогда не работали на темной стороне, как это делали другие дроу и темные эльфы. Вы представляете собой нечто среднее и являетесь опасным противником для любой магии. Вас наделили силой, которая могла противостоять нападкам черной магии, стоя на стороне белой, – рассуждал Ясный, глядя на Якова.

– Очень логично, – согласился Яков. – Так вот! Я знал, на что способен, и когда дал им добро, уже находился позади них, а моя тень была перед ними. После того как они разобрали тень по кусочкам, я стоял за их спинами, быстро создавая каждому особую дверь с их предметом. Я был уверен, что им плевать на все договоренности и что сделка не настоящая. После ее завершения они, скорее всего, нарушили бы условия и вошли в двери к вашим родным, чтобы уничтожить все, что вам дорого, ради забавы. Было важно, чтобы они не оборачивались и не заметили подмену дверей. Именно поэтому, Дина остановила тебя, Петрович.

– Я же, – продолжил Ясный, – договорился с Диной и доставил ваши тела в город Чоси для обряда. Из-за этого она не спешила к вам на помощь, нужно было выиграть время. Когда я сообщил, что уже в городе и скоро приеду, она направилась к вам в «пустоту». А дальше вы все знаете.

– У меня вопрос, – вдруг спросил Богдан, – почему я оказался во сне у Якова, а не в своем собственном? И почему Петрович был там в коробке? Ведь у каждого из нас должна быть своя дверь!

Моя «Благодать» работает как никогда. Я заметила, что она достигла уже 100 баллов.

– Когда я отправилась в твои грезы, – вспомнила я, – в твой астральный мир, твое внутреннее «я» помогло мне добраться туда, где было заперто твое сознание.

– У тебя оно было, – вмешался Ясный, – из-за раздвоения твоего астрального тела. Одну часть захватили шаманы, а вторая оставалась свободной благодаря «Благодати», которая тебя защищала. У Якова и Петровича таких частей уже не было. Они полностью поглотились. Мы могли бы вытащить Богдана одного, это было бы сложно, но возможно.

– Но тогда шаманы бы обо всем догадались, – грустно заметил Яков. – Ваш план был «либо пан, либо пропал» – либо всех, либо никого. Верно, Ясный?

– Так вот что вы тогда имели в виду! – с удивлением воскликнула я. – Не могу поверить, что я пошла на такой риск!

– Ну не скромничай, Дина, – тут же вмешался Ясный. – Если бы ты знала, что не выйдешь оттуда, то не пошла бы без своих корректировок в плане. – Он посмотрел на Богдана и продолжил: – И благодаря частичному оберегу «Благодати» от Дины, твое сознание не пострадало настолько сильно, чтобы твоя дверь сразу открылась, – объяснил Ясный. – Зато открылась дверь Якова, и ты всех нас туда затащил.

– Но Клавдия и дети тоже были под защитой, и у них все равно появились двери, и сущности проникли, – не сдавался Богдан.

– Это связано с тем, что благословение еще не проявило свою полную силу. Для меня и Петровича оно сработало мгновенно, а для тебя чуть позже. У детей и Клавдии сущности проникли ближе к обеду, и их двери открылись. Если бы ты проснулся утром, у тебя тоже была бы сущность и открытая дверь в «пустоте», – пояснил Яков.

– Да, сущности начали проявляться около 11 часов, – вспомнила я.

– И?

– Это значит, что их план не сработал из-за «Благодати» Дины. Поэтому шаманский ритуал перенес твое сознание в сновидение Якова, так как другой возможности не было – твоя дверь еще не успела сформироваться. В цепочке печатей первым был Яков, затем Петрович, а потом я. Оказавшись в «пустоте», Яков вызвал следующую печать – Петровича. Однако ритуал стремился запереть вас всех в одном месте навечно, поэтому он переместился в комнату к Якову, но в другом масштабе. «Пустоте» нужно было разместить все ваши сознания в одном пространстве. В итоге Петрович оказался там в крошечной коробке, а затем полностью в полном масштабе. После этого твои страхи открыли следующую печать, и появилась моя дверь – точнее, мое сознание, но, к счастью, запертое.

– Теперь в «пустоте» появилась дверь Якова, где мое сознание пребывает в виде черной коробки, и твоя, Ясный, запертая, – задумчиво отметил Петрович. – Какая ирония – быть в коробке в комнате у Якова.

– Три выхода в одной комнате! – с улыбкой заметил Ясный. – Любой шаман, да и я сам, был бы готов отдать целое состояние за такую «дверь». Ох… кхе-кхе.

Покашляв, осознав, что напугал собравшихся, Ясный добавил:

– Не переживайте, эта дверь теперь надежно заперта, никакому шаману ее не открыть. Я сам проведу обряд сожжения ваших дверей на алтаре.

Все переглянулись, за исключением Петровича, который оставался погруженным в свои мысли.

– А что делать с сущностями, поселившимися в людях этого города? – вдруг спросил Петрович.

– Как справедливо отметила Дина, – ответил Яков, осознавая значимость вопроса, – дверь в «пустоту» открыта именно в этом городе. Нужно ее только найти. И как только мы ее запечатаем, сущности вернутся обратно, в свой дом – «пустоту».

После продолжительных обсуждений мы решили отправиться в резиденцию губернатора Анатолия, чтобы выяснить больше о скрытом влиянии шаманов в городе. Исторически шаманы мастерски завоевывали доверие власть имущих, становясь их советниками и фактически управляя городом из тени. Таким образом, Анатолий представлял для нас шанс решить все оставшиеся задачи в этом городе.

Подойдя к резиденции губернатора и переступив ее порог, я осталась за забором – буквально! Объяснили мне это тем, что моя аура и «Благодать» могут помешать переговорам и вызвать беспокойство у сущностей, живущих в людях. Тем не менее, я сумела наблюдать и слушать происходящее, забравшись на дерево, и оставалась на связи с командой через голосовой чат. Яков, имея административный доступ к разделу «профессиональные навыки», добавил мне возможность слышать все в радиусе пяти метров от находящихся в моем чате.

Сам дом был небольшим, двухэтажным и больше походил на ранчо или фазенду. Ухоженная территория с множеством деревьев, среди которых росли яблони, абрикосы и пальмы, большой бассейн, фонтан с каскадом, просторные веранды с уютными креслами и столами для отдыха на свежем воздухе. Фасад дома был оформлен в стиле Прованс с яркими цветами и коваными решетками на окнах.

Навстречу к ребятам вышло пятеро человек. Возможно, сотрудники или управляющие домом. Но приглядевшись, я ужаснулась – они были неряшливо одеты и все в синяках.

– Добрый день, – произнес мужчина в запачканном фраке. Остальные почтительно склонили головы.

– О, это лишнее, – отозвался Яков. – Мы пришли к Анатолию.

– К сожалению, хозяина сейчас нет, он вернется к обеду, – ответил тот же мужчина.

Я воспользовалась биноклем, который мне дал Ясный, чтобы рассмотреть его профиль.

«Есаул / Человек / Фермер-агроном / Экономист / уровень 25»

«Он слуга? Почему прозвучала фраза "хозяин"? С таким классом? Это же как-то нелогично. Возможно, он не так выразился и все же помощник Анатолия? Правда, которого частенько лупят за плохое сведение баланса… где сумма активов не равна сумме пассивов», – подумала я.

И тут Яков задал практически мой вопрос. Телепат.

– Так он ваш хозяин или начальник? Судя по вашему профилю, вы, вероятно, его заместитель? – спросил он.

– Анатолий наш хозяин. Я – дворецкий дома, вышел вас встречать вместе с остальными слугами, – ответил Есаул, совершенно не грустно, а даже с гордостью.

– Странное распределение и использование рабочего ресурса, а главное нелогичное. Вы местный житель или прибыли с Земли? – уточнил Ясный.

– Меня наняли и направили в мир Лурапис с Земли. Уже десять лет я работаю в городе Чоси. Моя задача – развивать сельское хозяйство и добывать ресурсы для города Квамос. Я планировал и развивал экономику города, координировал финансовые и ресурсные возможности, контролировал сельскохозяйственные предприятия. Также проводил лабораторные исследования различных сельхозкультур, разрабатывал рецепты их разведения для Земли, – ответил Есаул.

– И почему вы не занимаетесь своими прямыми обязанностями и работаете дворецким, а точнее слугой Анатолия? – удивленно спросил Ясный.

– Когда руководство города Квамос бросило нас и прекратило финансирование, Анатолий не оставил нас в беде. Он предложил мне другую работу, правда, она не способствует развитию моих навыков, – ответил смущенно Есаул.

– А кто вам сообщил, что правительство вас бросило? – поинтересовался Ясный.

– Приехал новый сотрудник и сказал, что из-за невыполнения плана наш проект закрывают, – ответил Есаул.

– Его случайно не Текумсе звали? – уточнил Яков, чуть приподняв бровь.

– Да, он стал правой рукой Анатолия, и благодаря их усилиям город не развалился, – кивнул в подтверждение Есаул.

– Интересно! Значит, деньги, которые выделялись городу Чоси, оседали в их карманах? Отличная афера! – размышлял вслух Яков. Затем, повернувшись к ребятам, добавил: – Я как куратор города Квамос, – пояснил он, – взаимодействую со всеми городами, где мы открываем наши представительства. Обычно это небольшие отделы, как, например, в городе Болян с йети, где работают три человека. Но Чоси стал полностью нашим, как и Квамос, выделенный в мире Лурапис по просьбе нашего руководства из Москвы.

Яков прибывал в шоке, добавив:

– По расположению он находится в этом мире, как наши Сочи на северо-восточном побережье Черного моря в Краснодарском крае. Мы сравнивали карты. Я ежегодно подписывал финансовые документы для него, и сумма была довольно значительной, поскольку включала финансирование еще четырех обширных районов.

– Значит, ищем кладовую? – уточнил Петрович.

– Именно так! Я, как действующее лицо от имени государственной власти города Квамос и обладающий соответствующими полномочиями, разрешаю провести обыск в этом доме, – заявил Яков с твердостью.

Есаул хотел было что-то возразить, но, узнав, что общается с главой города Квамос, испугался и отступил.

Ясный махнул Богдану, и они все отправились исследовать дом, оставив меня на прежнем месте, чтобы я не мешала со своей «благодатью». В чате мелькали восторженные сообщения о роскошных интерьерах, картинах, дорогих вазах, золотых унитазах и кроватях, напоминающих царские шатры.

От скуки я решила изучить дом тем особым взглядом, которому научил меня Ясный. Этот взгляд позволял мне замечать предметы, связанные с шаманами. Так я обнаружила небольшую пристройку с желтым свечением возле дома и сразу же сообщила об этом в чат.

Ясный и Яков, поддерживая Есаула под локти, вышли из дома и направились к этой пристройке, пока Богдан и Петрович продолжали обыск.

– Чей это домик? – строго спросил Ясный у Есаула.

– Здесь живет Текумсе, помощник губернатора, вместе со своей командой, – ответил тот, заметно нервничая.

Яков закрыл глаза и вытянул одну руку вперед. Спустя пять минут он произнес:

– Там очень серьезная защита, заплетено много заклинаний. Мне нужно время, чтобы распутать этот клубок и по очереди рассеять каждый магический узел.

– Время у нас есть. Думаю, нам стоит обосноваться в этом доме и ждать появления Анатолия. Я возьму на себя его слуг, – ответил Ясный, кивая.

Он коснулся лба Есаула, и тот тут же обмяк, падая на землю. Ясный махнул мне рукой, призывая присоединиться к ним. Войдя в дом, я заметила тела слуг, бережно уложенные на полу.

– Они живы? – спросила я.

– Да, просто спят. Это для нашей безопасности. Они все очень преданы Анатолию из-за сущностей внутри, – пояснил Ясный.

В это время в чате раздался радостный голос Богдана:

– Нашел! Ух, жучара! Сколько же здесь накопилось мешков с деньгами!

– Отлично, деньги нашли, это хорошо. Теперь ждем, пока Яков завершит свою работу, и приступим к основной задаче, – сказал Ясный.

Около ворот мы организовали засаду, которая должна была активироваться в определенный момент и оказаться за спиной противника. В доме остались только Ясный с Петровичем. Ну и, конечно же, в кусты отправили нас с Богданом.

Спустя час мы услышали звуки колес, потом тяжелое кряхтение, будто кто-то пытается вылезти из повозки. Мы напряглись и замерли. Я чуть-чуть высунула голову из-за длинных и густых зарослей и увидела, как по дорожке к дому неспешно направляется Анатолий. Мы с Богданом тихо вышли из своего укрытия и, лавируя между кустами, продвинулись ближе к дому.

Анатолий огляделся перед тем, как зайти в дом, словно кого-то искал глазами, возможно, слуг. Подняв плечи и состроив недовольную гримасу, он зашел внутрь.

– Чувствуйте себя как дома, но не забывайте, что вы в гостях! – услышали мы голос Ясного в чате.

Мы с Богданом быстро вбежали следом и, войдя, громко захлопнули за собой дверь, оказываясь прямо за спиной Анатолия. Он испуганно обернулся.

– Упс, – сказала я, пожимая плечами в извиняющем жесте.

– И как вы смогли позволить себе такую непозволительную роскошь? – строго спросил Петрович. – Знаю, знаю, тяжело трудились. Но, увы, мы оцениваем этот «труд» как пятьдесят лет заключения в мире Лураписа и еще пятьдесят в тюрьме на Земле.

– Что вам здесь нужно? – возмущенно спросил Анатолий, указывая на меня. – Я уже извинился перед этой девчонкой. Но она обязана вернуть мой корабль, только тогда мы будем квиты! А сейчас вы вторглись на мою территорию и сами заслуживаете ареста! – воскликнул он в конце.

– Я – представитель Совета Старейшин города Квамос, меня зовут Ясный, а это Петрович, генерал-полковник и управляющий Базой Север. Что вы на это скажете? – уточнил Ясный.

– Я… Я… – только и смог вымолвить Анатолий, явно напуганный.

– Все ему понятно, – продолжил Петрович, разводя руками и качая головой. – Вижу по глазам, готов нам все объяснить!

В этот момент Анатолий рванулся вперед, пытаясь проскочить мимо нас. Но невидимая «рука» Ясного остановила его, и он замер в позе бегуна с открытым ртом прямо перед нами.

В этот момент в комнату вошел Яков.

– Готово, – сказал он, направляясь к бару.

Открыв бутылку вина, он одним глотком опустошил ее, а затем открыл вторую, налив алкоголь уже в несколько бокалов, приглашая нас присоединиться к нему.

– Я закрыл дверь в «Пустоту», – продолжил он с широко раскрытыми глазами, – и нашел там подземные лабиринты с множеством проходов. Теперь пусть мои специалисты этим займутся. «Рычаг с куполом страха» я уничтожил, – добавил Яков, взяв еще одну бутылку вина и опустошив ее до дна.

Мы, как стояли рядом, держа свои бокалы, так и стояли, не успев сделать ни одного глотка, ошеломленные его словами.

– Я пойду найду комнату и спать. Устал, – добавил он и ушел.

Мы остались стоять на месте, с открытыми ртами и бокалами в руках, провожая его взглядом на второй этаж дома.

– Думаю, все, что он сделал, было очень непросто, – сказал растерянно Ясный и продолжил: – Я никогда не видел его таким.

– Раз мы уже в этом доме немного освоились, считаю его отличным местом для ночлега. Думаю, хозяин будет не против! – сказала я и, посмотрев на Богдана, добавила: – Пойдем за Клавдией и детьми, надо еще забрать Геннадия с конюшни. Ты помнишь, что у нас здесь еще есть миссия?

– Совсем забыл, так все завертелось, – ответил он и направился неспеша к выходу.

– Слуги скоро очнутся, – сказал вдруг Ясный, – и придут в себя. А мне срочно надо возвращаться. Я оставил своих коллег ради вас. Но теперь все закончилось, и мне пора.

«Ясный / Дракон Земли / Маг-Громовержец / Алхимик / уровень 201»

С этими словами Ясный быстрым шагом направился к воротам, посмотрел на меня, а затем, обернувшись драконом, взмыл в небо и вскоре исчез среди облаков.

– Я, пожалуй, останусь тут и дождусь, когда все очнутся. Поговорю с ними, – задумчиво произнес Петрович. – Потом надо будет перетащить этого толстяка Анатолия в кладовую и запереть.

Мы согласились с его предложением. Когда добрались до гостиницы, то у входа нас встретили Клавдия с детьми и Геннадий. Наша няня сидела на ступеньках, утирая слезы, а дети суетились вокруг нее, стараясь ее успокоить.

Подойдя ближе, я осторожно спросила:

– Что случилось?

– Мама, мама вернулась! – вдруг закричал Дима и бросился ко мне в объятия. Мотя и Вера, с покрасневшими от слез глазами, тут же присоединились к нему, крепко обнимая меня.

Клавдия подняла на нас взгляд, полный отчаяния и радости одновременно, и, всхлипывая, произнесла:

– Богдаша, – обратилась она к нему, – иди ко мне, мне нужно мужское плечо.

Богдан медленно подошел к ней и, присев рядом, обнял ее за плечи, шепнув что-то успокаивающее.

Сцена была полна эмоций, и на мгновение я почувствовала, как напряжение последних часов немного отступило, уступая место теплу семьи.

Когда все наконец успокоились, Клавдия начала говорить тихим, извиняющимся тоном:

– Это было как во сне. Я думала о вас, обо всех, все время. Потом мне казалось, что это все бред, и я, наверное, неправа. Но почему я так думала? Я запуталась. Тебя рядом нет, значит, я права? Или ты ушла, потому что я тебя выгнала, чтобы защитить детей? Голова шла кругом.

Мы с Богданом переглянулись, понимая, что нужно рассказать Клавдии все, со всеми подробностями, чтобы она смогла успокоиться и осознать, что не виновата, а была под влиянием страхов и сущности. Однако наш рассказ только сильнее ее запутал. Видимо, нужно было время, чтобы она полностью восстановилась.

– Я думала, что схожу с ума, раз так думаю о тебе! Проснувшись, мы не чувствовали никакого облегчения. Было непонимание – за что ты так с нами поступила. Нам нужны были ответы, поэтому мы пошли на конюшню. Когда я увидела Геннадия, поняла, что здесь что-то не так. Ты бы никогда не оставила его одного. Но тогда почему я считала, что ты хотела убить нас? Ничего не сходилось. Выводы не соответствовали происходящему. Значит, это было помутнение. И тогда я начала паниковать. И тут вы идете. Ох, у меня сердце сейчас выпрыгнет из груди.

– Ну все позади, теперь ты обо всем знаешь и постепенно придешь в норму, – успокаивала я Клавдию, обняв ее за плечи.

Дети, кстати, восстановились гораздо быстрее. Дима рассказал, что осознавал, что его мысли не были его собственными. Гермес, регулярно очищал его от сущностей и давал советы. У Веры была похожая ситуация: ее поддерживала ее тотемное животное, Валя-лисица. Она, как и Гермес, проделала огромную работу.

Вера, благодаря своим способностям, видела меня в светло-голубом свете, который символизировал для нее надежность и доверие. Когда ее мысли не совпали с ее ощущениями, она сразу поняла, что это было вмешательство извне. Валя-лисица тоже почувствовала чужое присутствие. Лисица не была под влиянием сущности или купола, но ей было трудно понять, что происходит на самом деле, поэтому они решили молчать и просто наблюдать, ожидая развязки.

А Мотя, как только почувствовал, что страхи ушли, был так счастлив, что всю дорогу до дома губернатора сидел у меня на руках, крепко обнимая за шею. Его улыбка и тепло наполняли меня уверенностью, что мы справимся со всеми трудностями, какие бы ни ждали нас впереди.

Теперь мне стало понятно, почему в этом городе преобладала раса людей. Другие расы могли обладать особыми способностями, которые позволили бы им разобраться в ситуации и сопротивляться магии. Люди же не имели врожденной магической силы, а значит, с ними было легче справиться. Именно поэтому первой задачей шаманов было собрать в этом городе одну расу – человеческую, а остальных объявить врагами.

Когда мы вернулись в дом, дети, полные энергии, сразу же отправились его исследовать. Богдан, уловив аппетитные запахи, побежал на кухню, а мы с Мотей и Клавдией присели за стол. Там уже сидели Яков и Есаул, увлеченно беседуя.

– Слишком часто мы зацикливаемся на сравнении с другими, – продолжал Яков, обращаясь к Есаулу, – забывая, что наше собственное превосходство не зависит от качеств других. Все дело в том, как мы используем свои способности и таланты для достижения собственных целей и счастья. Здесь и сейчас мы имеем полный контроль над своей жизнью. Независимо от того, что произойдет в будущем, у нас есть только сегодняшний день. Ваши действия и решения будут формировать ваше будущее. Не позволяйте никому или ничему ограничивать вас. Только вы определяете свою судьбу!

В этот момент в комнату вошел Петрович. Увидев свою дочь, он широко улыбнулся, крепко обнял ее и нежно потрепал за щечки. Затем, присев рядом с нами, он присоединился к беседе, словно давно был ее частью.

Через некоторое время стол был накрыт, и мы начали трапезу. Атмосфера за столом была теплой и уютной, но Мотя, сидя рядом со мной, выглядел немного отстраненным. Он удивленно смотрел на тарелку, поставленную перед ним, словно ожидал увидеть что-то совершенно другое.

– Что-то не так, Мотя? – спросила я, пытаясь понять, что могло его так удивить.

Он поднял на меня взгляд и, немного смущенно улыбнувшись, произнес:

– Нет-нет, все хорошо.

Я внимательно посмотрела на него и поняла, что он, как и многие из нас, все еще восстанавливался от недавних событий.

– Все в порядке, Мотя, – мягко сказала я, проведя ладонью по его рожкам. – Это обычная еда, но приготовленная с любовью. Ешь, маленький герой, ты заслужил это.

– Зайчонок, кушай, теперь ты всегда будешь сыт, – успокаивал его Есаул, нежно улыбаясь.

Мотя с подозрением посмотрел на него, затем бросил взгляд на еду. В его глазах читались сомнение и отчаяние. Но спустя мгновение он не удержался: жадно схватил кусок курицы, потом ломтик колбасы и еще что-то, словно боясь, что это все исчезнет, если он замешкается. Он ел быстро, буквально заглатывая пищу, как будто воровал ее.

– Не торопись, еды много, – голос Есаула дрогнул, а в глазах блеснули слезы. Он отвернулся от Моти, чтобы скрыть свои эмоции, и, глядя на меня, начал говорить:

– Нам запрещали есть приготовленную пищу. Мы довольствовались лишь тем, что находили на помойке или воровали.

– Извращенцы, – фыркнул Богдан, тщательно пережевывая мясо и смачно облизывая пальцы.

Есаул продолжил, словно не услышав комментария:

– Когда умер отец Моти, ему остался корабль, которым мог управлять только он. Этот корабль был уникальным: он откликался только на его кровь. Поэтому его не отобрали, а использовали как транспорт для перевозки людей, грузов и… рабов.

Я заметила, как Мотя на мгновение замер, услышав это слово, но продолжил есть, словно пытался заглушить воспоминания.

– На первый взгляд казалось, что есть путь к свободе – просто сделай шаг и уйди. Но мы привыкли к такой жизни, к унижению. Мы не осмеливались ослушаться. Теперь я понимаю, почему. Это была не только наша слабость, но и темная магия, которая держала нас в страхе.

Есаул замолчал на мгновение, словно обдумывая свои слова, а затем продолжил:

– Но тут что-то другое. Мотя даже вдали от дома продолжал выполнять свою работу без вопросов, пока не встретил вас. Как он, родившийся рабом, смог освободиться от этих оков, я до сих пор не понимаю. Возможно, дело в его внутренней силе. Или… – тут Есаул взглянул на Мотю, а затем на меня, – или он почувствовал родную кровь, благодать. Его отец говорил, что рядом с родной кровью он обретет свободу.

Я напряглась, услышав эти слова. Что он имел в виду? Я машинально огляделась, словно ожидая увидеть что-то необычное. Мотя в этот момент поднял на меня взгляд. Его глаза сузились, в них заиграл хитрый огонек, и он улыбнулся – улыбкой, полной загадок.

– Вы не могли сопротивляться из-за сущностей внутри вас, – вмешался Яков, разрывая напряженную тишину. – Ваши страхи были искусственно усилены куполом, который покрывал ваш город. Это была черная магия. Но ваша сила воли огромна. Не забывайте об этом.

Его голос был твердым, словно он хотел убедить всех и каждого за этим столом – и, возможно, самого себя.

– Забудь, что ты сейчас сказал, Есаул, – продолжил Яков. – И пойми, что вы боялись и робели не потому, что вы были слабы, а потому, что темные силы использовали вашу самую большую уязвимость – страх. Теперь этого нет. Теперь вы свободны.

Мотя все еще смотрел на меня, его хитрый взгляд словно что-то искал. Я не знала, что именно он пытался разглядеть, но чувствовала, что под этим взглядом я не могла скрыть ничего.