Невеста на полставки

Но не успела я вспомнить, что Рудаков вообще-то пришел сюда со мной, как заметила решительно приближающегося к нему человека. Он развернул Рудакова за плечо. Девушка поменялась в лице. Мой знакомый помрачнел. Я решила поспешить на помощь, но стул, как назло, зацепился за металлическую перекладину столика и никак не хотел выпускать меня. А в кафе уже завязалась драка. Или избиение?

Я все-таки смогла вырваться из мебельного плена, побежала к двери, где столпились перепуганные посетители. Пока я расталкивала зевак, пока огибала перевернутый стол, уже все прекратилось. Охрана держала взбешенного мужика. Официантка сидела на полу вся заплаканная и потрепанная. Глеб отползал к стене, как-то неестественно придерживая руку.

– Арина, а на меня устроили нападение, – белозубо улыбнулся Рудаков и сплюнул сгусток крови.

Я поспешила к нему, обогнула вновь кричавшего ругательства иностранца, не скупившегося на выражения. Официантка взвизгнула громче. Я прошлась по осколкам глиняного горшка, которые затрещали под ногами. Присела возле Глеба и потянулась к поддерживаемой руке.

– Аш-ш, не трогай. Боевая травма, не видишь? Крошка, тебе придется меня спасать. Водить умеешь?

– Не-е-ет, – замотала я головой, не собираясь садиться за руль. – Сейчас мы скорую вызовем.

– Ой, давай без своего пафоса. Сами как-нибудь, культурненько.

– Культурненько?! Ты про то, как приставал к девице, пока я тебя на улице ждала?

– Детка, солнышко, тебе что-то привиделось.

Я усмехнулась, заметив приближение важного мужчины с видом, будто ему сейчас придется втолковывать незадачливым иностранцам, как делать нельзя. Уверена, даже повесить на нас всю вину собрался. Уже проходили пару раз нечто подобное, знаем. Потом столько проблем валилось на голову, что не разогнуться. Поэтому я начала медленно подниматься, резко развернулась. Сжала кулаки и процедила на испанском:

– У вас считается в порядке вещей нападать на безобидных иностранцев, сеньор? Мы обычные туристы, зашли в ваше кафе отдохнуть от жары, но на нас набросился этот увалень! Немедленно вызывайте органы, я не потерплю подобного обращения!

– Сеньорита, успокойтесь! – сразу просел под моим напором усатый мужчина.

– Я успокоюсь, как только приму все необходимые меры и добьюсь справедливости. Мой жених пострадал ни за что, да у него все кости переломаны!

– Что вы, только рука…

– Вы откуда знаете? Были здесь?! Видели?! Значит, стояли и смотрели, пока он жестоко избивал моего жениха? Почему сразу ничего не предприняли, а если бы его убили? Так в вашей стране все делается, да? Пусть калечат туристов потехи ради. О-о-о, я добьюсь, чтобы вашу забегаловку прикрыли. Камня на камне от нее не оставлю. Будете знать, как над людьми издеваться.

– Сеньорита, что вы такое говорите? Простите нас, мы сейчас все уладим, – с затравленным видом смотрел на меня, скорее всего, хозяин.

Потом шикнул на подчиненных, те моментально перешли к действиям: начали расталкивать зевак, охрана увела куда-то мужика, решившего потягаться со мной в скорости выдаваемых возмущений. Но проигрывал, хорошо так проигрывал, потому как я много раз уже тренировалась с сестрой и уже некоторые заготовки фраз имела.

– Бедный мой, любимый, – продолжала причитать на испанском, повернувшись к Глебу. Потрогала его взлохмаченные волосы. Погладила, выдала жалобный полустон-полуплач. – Что они с тобой сделали? А у нас свадьба на носу, как ты появишься в таком виде перед гостями? Твой папенька нас обоих на кол посадит!

Вытерла несуществующие слезы, глянула из-подо лба на хозяина кафе.

– Скорая уже едет, мы готовы оплатить лечение, возместим материальный ущерб.

– А кости сломанные вы как ему возместите?! У нас свадьба. Как нам теперь быть?

– Сеньорита, простите, мы все уладим. Сядьте, успокойтесь.

Я всхлипнула, позволила себя усадить, даже взяла всунутый в мои руки стакан с холодной водой. Еще строила из себя жертву.

Они суетились. Организовывали скорую, просили меня не подавать жалобу. Обещали, что накажут виновного по всей строгости, просто ревнивый дурак, увидел что-то не то, перепутал. Муж, он ее муж! А они здесь все горячие, темпераментные. Только не надо давать дело огласке.

В общем, нас на скорой доставили в больницу. Глеб уже в который раз сказал, что я сумасшедшая, но потрясная. Он не понял ничего, что я там говорила, однако сообщил, что со стороны выглядело это крайне горячо.

После предварительного осмотра его руки предположили небольшой перелом. В больнице мужчину увезли на каталке. Я осталась в зале ожидания. Вроде бы чувствовала себя бодро, но присутствовала небольшая нервозность.

Через двадцать минут туда же залетел Егор. Пообщался с медсестрой. Что-то долго ей втолковывал на английском. Пришлось подойти и перевести на испанский.

– Его сейчас осматривают, нужно подождать, – по итогу сказала Рудакову и отошла к мягким сиденьям.

– Во что Глеб ввязался? – встал возле меня мужчина.

– У него самого спросишь.

– Арина!

– Драка в кафе, – подняла я на него голову. – Перелом левой руки. Сказали, что переживать не стоит.

Он опустился рядом со мной. Что-то начал писать в телефоне. Я же отвернулась в другую сторону и просто сидела, ждала, пока появятся какие-нибудь новости.

Разговаривать с мужчиной теперь не хотелось. Подумаешь, переспали! Он четко дал понять, что прошлое для него ничего не значило, а любая попытка напомнить о нашей связи будет расценена как обычное унижение перед ним.

Нас вскоре позвали в палату навестить пострадавшего. Я быстро шагала за Егором, как вдруг встала, будто вкопанная.

– Аня?!

– Сестренка, ты здесь? – заулыбалась она, увозимая медперсоналом на каталке. – Как они дозвонились, я же телефон забыла… Сеструх, все путем, не переживай. Я победила! – подняла она два больших пальца вверх с обмотанными бинтами руками и уронила не менее обмотанную голову назад.

Кажется, я дар речи потеряла. Все смотрела на пустой коридор, где недавно провозили мою бедовую родственницу, и не хотела верить.

Сорвалась за ней, меня не пропустили, сказали, что нельзя. Я побежала к администратору. Попыталась узнать, что произошло, но мне толком ничего не ответили.

Потом были метания по залу ожидания, я еще делала попытки прорваться к своей сестре, в какой-то момент напала на автомат, пытаясь достать из него что-то съестное…

Мой палец, тыкающий уже десятый раз на одну и ту же кнопку, перехватил Егор. Отодвинул меня. Спокойно добыл мне бутылочку с водой и шоколадный батончик. Заставил сесть в зале ожидания, вручил все добытое мне и сказал есть. Да еще таким тоном, что невозможно ослушаться.

Руки тряслись. Мне не удавалось даже открыть упаковку. Я отложила все в сторону, уронила лицо в ладони и долго не разгибалась, пытаясь прийти во вменяемое состояние.

Подумаешь, Аня обмотана бинтами. Ну ожоги или порезы… Заживет! Главное ведь, что здорова, улыбалась. Значит, справимся, выкарабкаемся.

Так, не надо паниковать и надумывать лишнего. Все намного лучше, чем могло показаться, да?

Я почувствовала ладонь на спине. Выпрямилась, хотела сказать, что не надо меня успокаивать, сама со всем разберусь. Вот только увидела сочувствие на лице Егора и совсем по-идиотски разревелась. Уткнулась ему в грудь, скомкала ткань голубой рубашки, почувствовала его руки на своих плечах и разрыдалась сильнее.

Следовало контролировать Аню. Знала ведь, что сестра мастерица влезать в передряги, не должна была отпускать ее с мужчиной, с которым она встречалась чуть ли не со второго дня нашего отдыха здесь. А если бы держала ее в ежовых рукавицах, если бы не увлеклась вчера Глебом, решив, что это Егор, если бы снова ввела комендантский час и была для нее «занудой», то не имела бы сейчас столь удручающий результат. Почему не подумала наперед? Дура, я дура!

Я раздувала проблему на пустом месте. Отстраненно понимала, что все не настолько плохо, но вот почему-то не могла успокоиться. Или просто день оказался нервным и все мои возведенные крепости разом рухнули. Или Егор действовал на меня расслабляюще, а потому я расклеилась и позволила себе слабину.

– Все… – сказала, когда смогла прийти в относительное равновесие.

Убрала руку от его рубашки. Отстранилась. Отряхнула мокрое пятно, которое оставила там, и с извиняющимся видом подняла глаза.

– У тебя тушь потекла, – сообщил мужчина.

– Да?!

Я отвернулась, достала из сумочки зеркальце. Едва не застонала от своего вида. Поняла, что лучше отыскать туалет и привести себя в порядок там, чем делать это на глазах у Рудакова.

Быстро отыскала необходимое помещение. Прыснула в лицо холодной водой, чтобы окончательно привести себя в чувство. Когда стала больше напоминать человека, вернулась в зал ожидания и даже узнала, что могу пройти к сестре.

– Аня! – воскликнула с порога палаты, и она вжала голову в плечи.

Я решительно зашагала к ней с намерением разнести все в пух и прах, но приблизилась, провела пальцами по обмотанной бинтами руке и невольно всхлипнула.

– Эй, ты чего? – забеспокоилась она. – Все в порядке. Я там просто… Короче, Арь, этот мудозвон женатиком оказался. Его бабена приехала сегодня утром и устроила мне взбучку. В общем, подрались мы немного… А просто не надо было в меня пальцем тыкать! Ты меня знаешь, я дурости всякой бабской не терплю. Визжала там, выкаблучивалась, бросалась пустыми угрозами. В общем, она меня моими же розами, которые мудозвон вчера подарил, и отдубасила. А те с шипами колючими оказались, сволочи. Но ты не переживай, хорошо?

– А с ней что? – спросила, уже чувствуя злость не на себя, а на сестру свою бестолковую.

– Чуть волосы поредели да царапин несколько. Я легонько ее приложила о стену, честное слово. Да просто реально больно было от шипов, ты только глянь, – начала Аня отворачивать бинты, но я перехватила ее руку.

Она подняла глаза. С извиняющимся видом вжала голову в плечи. Еще и заморгала невинно, будто не сделала ничего.

– Девушка где-то здесь?

– Нет, Арь, не надо.

– Что именно не надо, Ань? – устало поинтересовалась я. – Полагаю, во время драки вы устроили знатный погром, за который придется заплатить нам.

– С фига ли? – искренне удивилась сестренка.

– Так как мужчина женат, то в любом случае примет сторону своей супруги. Она вправе накатать на тебя заяву, запросить возмещение материального и морального ущерба, к тому же обвинить, что именно ты на нее напала. Если есть камеры, то мы все сможем оспорить… – произнесла, а потом посмотрела в округленные от осознания случившегося глаза Ани. – Полагаю, не стоит. Учитывая твой нрав, ты могла наброситься первой. Значит, надо замять дело по-тихому, пока не поздно. Девушка здесь?

– Арь, не надо, может? Вдруг обойдется? Этот урод во всем виноват, он не смог свои причиндалы в трусах удержать, так пусть сам расплачивается. Да ну их. Давай вещички соберем и фьють, свалим.

Я вздохнула. Спокойно, Арина, ничего нового и необычного не прозвучало. Полная безответственность и привычное нежелание брать вину на себя. Пора бы смириться и перестать бурно реагировать.

Эх, а если бы не встретила Глеба…

Кулаки сжались. Я бросила на сестру испепеляющий взгляд, направилась прочь из палаты и достаточно быстро нашла, где разместили вторую пострадавшую.

– Добрый день, – произнесла, постучав в дверной косяк.

Блондинка лежала на кровати с наложенными бинтами на лбу и шее. Под глазом алел синяк. Волосы потрепаны, небрежно перекинуты на одну сторону, наверное, чтобы прикрыть небольшое поредение. Возле нее сидел Миша, тот самый изменник. Вот с первого взгляда он мне не очень понравился. Стоило мне войти, мужчина подобрался, его лицо вытянулось, хотя куда уж больше.

– Простите, что потревожила вас. Я хотела бы уладить случившееся недоразумение.

– А, так вы с той психопаткой?

– Это ее сестра, – пояснил женатик.

– Ты и ее сестру уже знаешь? С ней тоже спал? – начала бить его по груди девушка, но я поспешила сказать:

– Нет, ни в коем разе. Меня ничего такого не интересует. Я здесь по другому вопросу.

Блондинка потрясла кистью, посмотрела на меня грозно.

– Понимаю ваше недовольство. Ситуация вышла очень неприятная, – приблизилась я к ее кровати.

– Ты сейчас пытаешься оправдать ту шлюхенцию?

– Попрошу подбирать выражения, она все же мне сестра. Я с вами говорю достаточно вежливо, согласитесь.

– Плевала я на твою вежливость. Она меня головой об стену ударила, – указала девушка на висок. – У меня сотрясение.

– Не подтверждено еще, – погладил ее по плечу супруг, на что та дернулась, сбросила с себя его руку. – А ты вообще рот закрой, иначе я что-нибудь точно отрежу.

– В общем, сколько? – с ходу заговорила я о главном.

Мы уже проходили нечто подобное, поэтому я не лелеяла светлых надежд. Люди алчны, везде искали выгоду. Если была возможность, они топили других, хватались за любые нити. Не все, не всегда, но мне, то есть Ане, попадались именно такие. Значит, готовимся к худшему и любыми способами пытаемся избежать возможных последствий.

– Что сколько?

– Сколько вы хотите, чтобы мы заплатили? Нам и вам не нужны неприятности, верно? Другая страна, другие законы, в которых никто из нас не разбирается. Вы вправе заявить на мою сестру, однако я не уверена, что оно того стоит, потому что, опять же, здесь иные порядки и ваше заявление может обернуться против вас самих.

– Угрожаешь?

– Нет, объясняю ситуацию. Я готова заплатить, чтобы все уладить мирным путем. Деньги не решат саму суть проблемы, однако помогут нам с вами предотвратить никому не нужный конфликт.

– Смотри ты, богатенькая выискалась, – фыркнула девушка. – Засунь свои бабки знаешь куда?

– Увы, совсем не богатенькая и даже не претендую на данный статус. Работаю в поте лица, чтобы обеспечить себе хотя бы отдых, но порой случается моя сестра и неприятности с ней связанные. В общем, вот моя визитка, – положила белую карточку на столик. – Звоните, когда надумаете. Буду ждать.

Я кивнула им на прощание и быстро покинула палату, все более четко осознавая, что нужно начинать что-то думать. Погром в отеле обойдется нам в приличную сумму. Возможно, нас хоть раз постигнет удача, и придется платить пополам, но вряд ли. Кто захочет раскошеливаться, когда можно найти козла отпущения и получить еще что-то сверху? Мол, мы пострадали, во всем виновата она… Все-таки Аня буйная и несдержанная. Уверена, она напала первой, а это плохо. Очень и очень плохо!

Глава 5

В коридоре меня встретил молчаливый Егор. Внутри все перевернулось от его вида, от внезапного желания шагнуть навстречу и снова уткнуться в плечо, потому что там тепло, пахло приятно, а еще зарождалось ощущение, что вокруг больше ничего важного нет. Все мелочи. Пустое! Он оттолкнулся от стены. Направился ко мне. Вот только я с ним разговаривать была не готова, а потому решила пройти мимо, будто незнакомы.

Не удалось.

Мужчина перехватил меня за руку. Дождался, когда я все-таки соизволю поднять глаза.

– Помощь нужна?

– Кто я такая, чтобы ты мне ее предлагал? – выдернула я локоть и, минуя палату сестры, направилась к Глебу.

Настроение стало хуже некуда. Разговор с той парочкой оставил после себя неприятный след. Голова уже была забита вопросами, где в кратчайший срок раздобыть денег, у кого взять в долг, как потом расплачиваться. Но самый простой способ находился под боком.

– Как ты? – широко улыбнулась я разлегшемуся на больничной койке мужчине.

– Если бы не ты, клубничка, то все оказалось бы значительно хуже. А вот ты вошла, и мне полегчало. Уже готов бежать отсюда, если бы не держали.

Сзади щелкнул замок закрывшейся двери. Я даже не обернулась, подошла к младшему Рудакову, погладила его по плечу. Уже знала, как поступлю и каким образом буду добывать средства, чтобы расплатиться с изменником и его супругой. Изощренный способ, безусловно, но не мной придуманы эти колеса.

– Тебя когда обещали выписать?

– Уже сегодня.

– Отлично. Ты извини, у меня там появились неотложные дела, так бы я осталась с тобой и дождалась выписки. В общем, вот моя визитка, позвони завтра. Желательно утром. Ты ведь не забыл, что мне обещал?

Глеб перехватил мою ладонь, поцеловал тыльную сторону, с темным желанием глядя на меня снизу вверх. Наверное, в любой другой ситуации я как-нибудь отреагировала бы. Всегда приятно, когда мужчина целует тебе руку, смотрит вот так, демонстрирует свою признательность, но сейчас мне было не до заигрываний.

– Поправляйся скорее, – вытянула я кисть и развернулась.

Напоролась на острый взгляд стоявшего неподалеку Егора. Он мгновенно заполнил собой все пространство. Широкоплечий, высокий, подавляющий. Казалось, его невозможно обойти – не хватит места, даже воздуха уже не хватало, однако пришлось напомнить себе, что между нами, можно сказать, ничего особенного не произошло. Так, одна короткая ночь, перевернувшая мою жизнь.

Только мою – не чужую!

Я решительно направилась к выходу. В коридоре провела ладонью по лицу, стряхнула с себя неприятные ощущения и не позволила тяжелым мыслям засорять голову. У меня есть более насущные проблемы.

Аня в своей палате безбожно скучала. Сразу подобралась, когда я пришла к ней, заулыбалась. Понимала, что сейчас у меня паршивое настроение, а потому начала рассказывать про забавного врача, который осматривал ее.

– Сестрен, не злись, – легонько толкнула она меня кулаком в бок. – Уверена, морда той блондинистой козы стала намного красивее после моего макияжа. Жаль, его на Мишу не удалось нанести.

– Она пообещала ему кое-что отрезать, – вздохнула я, массируя виски.

– Это вариант, да. Сестрен, как там твой красавчик? Расскажи, а?

– Ань, не надо, мне сейчас не до этого.

– Почему? Я ведь делилась с тобой своим увлечением, не будь жадной.

– Может, чуточку позже, – сказала я и встала, едва к нам зашел доктор.

Он осчастливил нас известием, что можно выписываться. Хорошо, хоть так. Сестра не очень пострадала. Царапины по всему телу, некоторые достаточно глубокие, несколько синяков и ссадин. Бодрая, довольная собой, она даже сейчас не отчаивалась, что ее короткий роман так резко оборвался, притом не самым приятным образом. Вот всегда она так, никогда и ничего не принимала близко к сердцу. Легкая по жизни. Ветерок, как папа ее любил называть.

Мы не стали задерживаться в больнице, сразу поехали в отель, где нас ждал уже убранный и чистый номер – Глеб еще утром озаботился, чтобы у меня никаких проблем из-за несдержанности его матери не было. Аня все допытывалась, что у меня произошло с тем красавчиком, я же отмахивалась и уже подыскивала себе еще один способ заработка, так, на всякий случай. Притом сестру убеждала, что не стоит ей самой идти и все улаживать. Знаем, проходили. После таких разговоров становилось только хуже.

Ладно находились бы мы дома, хотя бы в своей стране, но здесь, на курорте, не хотелось никаких разбирательств.

Вечером позвонила блондинка, назвалась Кристиной. Заявила, что у нее все-таки сотрясение, и ее страховка не покрывала данный случай. Не стала совсем наглеть, предложила разделить все пополам: ремонт в номере и само лечение. Дорогущее, кстати.

– Что там? – спросила Аня, когда я отложила в сторону телефон.

Две недели… Почти две недели нам удалось провести с пользой для тела и мыслей. Я попрактиковалась в испанском. Мы загорели, отдохнули. Сестра мужчину себе нашла, о котором щебетала днями и ночами.

Все, пришел конец отдыху. Хоть ты сегодня улетай.

– Я не потяну столько, – подняла на нее глаза. – Ты головой когда-нибудь думай.

– Началось, – вздохнула сестра и спрыгнула с кровати.

– Мне напомнить тебе, что произошло в прошлый раз, как тебя из-за решетки доставала?

– Арь, я не виновата, сама знаешь. Тот тип усатый начал меня лапать!

– Он просто продавец, который предлагал свой товар.

– Уж слишком рьяно продавал. И он меня лапал!

Я вздохнула, глянула на черный экран телефона. Подумала, не позвонить ли родителям. Но у нас с ними возникло небольшое недопонимание из-за моей работы и нежелания поступать так, как они считали верным. Мы отдалились. Нет, я приезжала в гости по праздникам, но тесного общения уже давно не было. Вот и сестра потянулась за мной. Поступила в университет, бросила, снова поступила, не смогла закончить, нашла себе мужчину, переехала к нему, пошла работать. Искала себя как могла.

Ветерок, одним словом.

– Ты ведь понимаешь, что я тебе вечно помогать не смогу?

– Да ты просто слишком добрая. Я бы этой блондинистой гадине ни копейки не заплатила. Не моя вина, что у нее кости хрупкие. Витаминки пить надо.

– Ань, у нее сотрясение.

– Вот, а я о чем?! Не следит за здоровьем, а потом я виновата. И вообще, пусть ее бабник за все платит. Сам кашу заварил – самому и расхлебывать.

Я решительно поднялась. Подхватила сумку, телефон, свою розовую косметичку, все еще стоявшую на прикроватной тумбочке.

– Эй, ты куда?

– Прогуляться. Мне здесь душно.

– А я?

– А ты остаешься в номере и носа отсюда не высовываешь. Вон телевизор смотри. И только попробуй выйди, я тебя родителям сдам.

– Это нечестно, – надулась Аня.

– Считаешь? – вопросительно выгнула я брови. – А сидеть на моей шее – честно?

– Вот ни разу не сижу на ней.

– Хочешь сама разбираться со всем? Мне оставить тебя здесь одну? Я ведь могу, мне ничто не мешает улететь без тебя, а ты давай сама разгребай свои проблемы, расплачивайся с парочкой этой, с отелем. В итоге к чему придешь, снова за решеткой окажешься? А доставать тебя кто будет? Мама наша?!

Я подхватила сумочку, сунула ноги в легкие сандалии, покинула номер. Шла, не обращая ни на кого внимания, пока дорогу не перегородил знакомый спортивный автомобиль.

– Клубничка, запрыгивай, – высунув руку, похлопал по дверце Глеб. – Я как раз за тобой ехал.

– У тебя перелом!

– Нормально, мне не особо напряжно. Давай, крошка, я обещал тебе красивое местечко показать.

– Мы вроде бы на желание договаривались, – не стала я противиться и поспешила занять пассажирское сидение.

– Одно не отменяет другого, – сказал мужчина и нажал по газам. – Я вообще подумал, что нам нужно ближе познакомиться, пообщаться.

– И когда именно ты об этом подумал? – спросила, невольно сжимая ремень безопасности.

Водил Глеб лихо, маневрировал в потоке. Обгонял, не желал плестись за остальными. У меня сердце замирало от страха, хотелось на светофоре попросту выпрыгнуть и пойти пешком.

– В кафе, когда ты разносила их на испанском. Боишься? Не дрейфь, детка, все под контролем, – подмигнул он и снова нажал по газам.

Вскоре мы добрались до оживленного причала. Мужчина вышел первым, обежал машину и даже дверцу для меня открыл. Предложил здоровую руку в качестве помощи.

– Ты в купальнике, надеюсь? – спросил он.

– Эм-м, – озадачилась я.

– Ладно, тогда голышом.

– Глеб! Если ты ведешь меня просто покупаться, то я не настроена ни на что подобное. Отвези меня обратно в отель, завтра встретимся.

Он отрицательно покачал головой, повел меня к нетерпеливо покачивающейся небольшой, но очень красивой яхте. Ловко спрыгнул в нее. Протянул мне руку, в то время как второй не мог ни за что взяться.

– Не надо, я справлюсь.

Занесла ногу, чтобы спуститься, но яхта покачнулась. Я уже представила, как некрасиво упаду и обо что-нибудь ударюсь, потянулась к металлическому поручню, но кто-то сзади подхватил меня за талию и вернул телу строго вертикальное положение.

– Братец, ты вовремя, – заулыбался Глеб.

Сердце невольно забилось о ребра. Я не позволила себе головы повернуть, хотя уже чувствовала спиной его грудь, силу, едва не обмякла просто так, потому что непозволительно близко, почти обнимал меня.

– Спасибо, но не стоило, – вывернулась из цепких рук и на этот раз благополучно перебралась на яхту.

Глеб повел меня вниз, в каюту, сделал небольшую экскурсию. Сказал, что отправимся в одно живописное место, но так как у него случилась небольшая беда, Егор нам немного поможет сегодня. Чудо-братец, ничего не скажешь.

– У него разве нет важных дел? – опасливо поинтересовалась я. – Зачем отвлекать человека?

– Дела у него есть всегда, а я у него один-единственный.

– Звучит эгоистично, – подметила я, оглядывая внутреннее убранство. Богато, ничего не скажешь.

Вспомнила, что у меня в номере сидит сестра, которая с радостью бы покаталась на подобной. Правда, мстительно добавила, что она наказана, и потому нет смысла забивать голову чепухой. У меня тут отпуск, последние дни отдыха. Нужно брать, пока есть возможность.

Глеб повел меня наверх мимо брата, разговаривающего с серьезным мужчиной. Он остался у панели управления, в то время как мы поднялись еще выше. Небольшой столик, уютные диванчики – часть их находилась под крышей. Мило, в общем.