скачать книгу бесплатно
Спорить не имело смысла.
Во-первых, бесполезно, во-вторых, в походе есть свои опасности, но я буду рядом. И, наконец, в-третьих, как будущему правителю Риану полезно будет участвовать в военной операции.
А северянам полезно познакомиться со своим истинным лордом.
Давно пора.
– Положение может быть серьёзнее, чем видится отсюда, – вздохнул Сиборян. – Цаола успел заручиться помощью большинства соправителей Севера. Их объединённое войско превосходит наше.
– Зато в их войске только люди, мой король. А у вас есть я. Не тревожьтесь. Всё будет хорошо.
– Предоставь лордам возможность сдаться. А если не согласятся, позаботься о том, чтобы сама земля горела под их ногами.
– Не сомневайтесь в моей способности разжечь адский костёр, государь.
– Тебе предстоит непростая задача, моя королева. Я отдаю себе отчёт, что держать под контролем нашего мальчика будет непросто.
Допив вино, муж задумчиво поставил опустевшую чашу на стол.
– С этим я справлюсь. Риану о предстоящем походе сообщите вы? Или я?
– Я.
***
По ступеням потайного хода я спустилась к коридору, ведущему из покоев короля в мои.
Они, наряду с апартаментами моих возлюбленных детей, располагались в новых помещениях. Зимой здесь было теплее, а летом толстые стены защищали от зноя.
В окна заглядывали тьма, луна и звезды.
Не успела я войти к себе как доложили:
– Леди Виттэр просит аудиенции.
– Пусть войдёт.
Дверь распахнулась, пропуская звуки музыки вместе с моей верной Марайей, во втором замужестве, Виттэр.
Голубой шёлк необыкновенно шёл к ней.
Светлые локоны, выбиваясь из головного убора, окутывающего её красивую головку лёгкой дымкой кружев, пышными волнами спадали вдоль щёк и в свете свечей отливали золотом.
– Сожалею о беспокойстве, государыня, но у меня для вас важные новости.
Я с трудом подавила вздох:
– Сегодня у всех для меня важные новости. Выкладывай, в чём дело?
– Из Эдонии прибыли дипломаты.
– А мне что с того?
– Эллоиссент Чеаррэ в их числе. Я подумала, вы захотите знать.
– Только этого сейчас и не хватает – призраков прошлого! – раздражённо сорвалось с губ. – Как будто мало неприятностей?
Заметив вопрос в глазах Марайи не стала тянуть с пояснением:
– Завтра мы едем на Север. Там очередные волнения. Слышала, наверно?
– Слухи при дворе распространяются быстро, ваше величество. Вы поедете усмирять бунтовщиков?
– Поеду. А ты останешься при дворе. Будешь здесь моими глазами и ушами. Собирай все дворцовые сплетни. Всё время будь начеку. А главное, охраняй жизнь Анэйро. За безопасность принцессы ответишь головой.
– Да, королева. Принц Риан?
– Едет со мной.
Мне не терпелось остаться одной.
Хотелось всё обдумать, взвесить, подготовиться к завтрашнему дню. Отдохнуть, наконец.
Пока Марайя расшнуровывала мне корсет мы обе молчали.
Правда, я с трудом удерживалась, чтобы не спросить, видела ли она Эллоиссента?
Насколько сильно он изменился за истёкшие шестнадцать лет?
Впрочем, я и без ответов знала – изменился. Все меняются.
Когда мы расставались, оба думали, ненадолго. На месяц, быть может, другой? А прошло два десятка лет.
Пока Марайя разбирала мою замысловатую высокую прическу и расчёсывала мне волосы, я рассматривала себя в зеркале.
Такого интереса собственная внешность давно у меня не вызывала.
Лицо не изменилось. Вернее, не изменились его черты. Выражение не могло остаться прежним.
Я вспоминаю маленькую Одиффэ как давно умершею младшую сестру – не без горечи, но со смирением.
А Эллоиссент? Моя несбывшаяся мечта?
Он принёс мне столько боли и зла, сколько не приносили злейшие враги.
Но он не виноват. Это был мой выбор. И моя плата.
И всё это я была бы рада раз и навсегда похоронить.
С другой стороны (к чему лгать?) мне интересно, каким он теперь стал. Осталось ли в нём хоть что-то от пленившей меня фарфоровой красоты?
Но Эл даже мальчишкой был скользким типом. Сейчас, он, наверное, копия Теи Чеаррэ.
Нырнув под одеяло, я задвинула занавеси балдахина, стараясь огородиться от окружающего мира.
Очередная туча собиралась над Фиаром, грозя кровавым дождём.
После грозы, как известно, легче дышится. Жаль только, не все переживут бурю.
Стадо баронов, называемое народом, всегда глупо ведётся на посулы очередной своры, рвущейся к власти. И расплачивается за чужие амбиции, в лучшем случае, кровом и разбившимся вдребезги жизненным укладом.
Но куда чаще самой жизнью.
Что ж? Это их выбор.
Мы с Дик*Кар*Сталом сотню раз доказывали, что восставать против короны плохо. Кто не понял – его беда.
Ни один из моих противников меня бы не пощадил, случись мне пасть.
Ни меня, ни моих детей, которых они упрямо именовали выродками и бог весть по какой причине – бастардами.
Хотя сам дар их указывал на тесную связь с Дик*Кар*Сталом народ упрямо приписывал отцовство Лэшу Виттэру.
Это было тем более забавно, что на самом деле нас с рыжим никогда не связывало ничего, кроме верноподданнических отношений.
Ненависть, что мы испытывали друг к другу в начале знакомства, давно канула в прошлое. Как (я верю в это) и их предосудительная связь с моим мужем.
Не знаю, любил ли в глубине души кого-то из нас с Сиобряном Лэш больше, чем просто подателя благ и гаранта своей безопасности. Чужие души потёмки, которые не всегда хочется освещать.
Знаю лишь одно – я могу усомниться в верности Марайи, но не Лэша.
После Сиобряна он был единственным, на чью руку я не побоялась бы опереться в случае опасности.
Дик*Кар*Стал был для меня господином, которого я уважала, почитала и (иногда) боялась.
Будучи молоденькой девочкой, как и большинство молоденьких девочек, я, конечно же, не так представляла себе счастливое супружество.
Хотя что могут знать о браке молоденькие девочки?
Долгое сосуществование рядом, плечом к плечу, бок о бок, исчерпывает любые страсти, уничтожает любые иллюзии, но рано или поздно, спаянные то нежностью, то ненавистью, то пониманием, то ссорами вы словно врастаете друг в друга, становитесь двумя стволами дерева, прорастающего из одного корня и уже почти не мыслите своё существование друг без друга.
Дик*Кар*Сталу в ноябре следующего года исполнится пятьдесят пять.
Я же в свои тридцать шесть выглядела не старше двадцати – пору расцвета женской красоты.
Подобная разница в возрасте не могла пройти бесследно для наших отношений.
Она и сказывалась.
Муж не вызывал во мне никаких желаний, от исполнения супружеского долга я всегда была рада улизнуть.
Сиобрян, нужно отдать ему должное, уважал мои чувства. Он был слишком горд и порядочен, чтобы требовать от меня страсти, которую я не испытывала.
Я была ему за это благодарна.
Женщина во мне спала крепко.
Не только мой муж, но и другие мужчины не вызывали чувственного томления или хотя бы тени желания.
Я была матерью, была королевой, была сильным магом. Мне этого хватало.
А любовь?
Любовь для меня прочно ассоциировалась с блудом, пропитавшим детство, как сироп приторный торт.
Стоило закрыть глаза, как я вновь видела бордель, где выросла.
Предо мной вновь вставала вереница парочек, похожих на червяков, копошившихся в выгребной яме. Их сладострастные стоны были омерзительны.
Любовь – это грязь.
Любовь – это боль.
Ты тянешься к кому-то изо всех сил, а тебя в ответ предают, наказывают и бросают.
Или, того хуже, умирают. И становится некого ненавидеть, некому предъявлять претензии.
Любовь – смерть, пустота, зависимость, унижение.
Любовь – это когда у тебя вырывают сердце и заставляют с этим дышать.
Это то, что тебя обескровливает, ослабляет, уничтожает.
Словом, любовь – это то, чего следует избегать любым путём и любыми средствами.
У меня была репутация холодной, бессердечной женщины – женщины без слабостей.
Единственное пламя, которое я могла зажечь, сжигало. Любой другой огонь был мне не ведом.
Интересно, сумею ли я почувствовать хоть что-то, если увижу Эллоиссента?
Сон пришёл незаметно.
Это был давно знакомый кошмар.
Проходя огонь в брод, заглядывая в глубину Бездны, порою сам себе не отдаешь отчёт в том, что происходит. Но стоит Аду единственный раз отразиться в глазах, след его уже никогда не изгладится. Неважно, как сложится жизнь дальше – ты будешь помнить Бездну.
А Бездна будет помнить тебя.
