Черный принц. Роман-сказка

– Куда едешь? Не видишь светофор! О бестолочь! – выкрикнул Артур, когда Виталик от нервов проехал на зеленый свет. Так Артур его затренькал. – Надо водителя, менять, – шепнул Артур Пети, они как старинные друзья сидели на заднем сиденье и Артур то и дело показывал ему, что они теперь бизнесмены, что у них с Петей теперь своя фирма, что до того они выросли, что им теперь подчиняются. Он подмигнул Пети, мол, сейчас покажет кто здесь главный.

– Ты не забыл, что мы в банк? – спросил Артур у водителя так, словно считал Виталика полным идиотом, и думал, что он забыл, куда они направляются.

Виталик ничего не ответил.

– Что, молчишь. О каналья! В банк поворачивай, это такое учреждение там деньги выдают, – и Артур задорно улыбнулся Пети и тепло, словно то само солнце слало на землю свет и ласку, пустился в сердечные расспросы:

– Как дела, что молчишь? Как мама? Бабушка? Ты уже придумал, какой им подарок купить?

– Нет, – смутился Петя.

– Надо обязательно что-нибудь устроить. Ведь это твои родные. Не волнуйся, придумаем! Ты же им все рассказал?

– Да, – неловко ответил Петя, испугавшись, что может он поторопился.

– Молодец, правильно, сделал! – Артур хлопнул его по плечу. От близких не должно быть секретов! Мы теперь одна семья! Ты меня с ними познакомишь?

– Конечно, познакомлю, – обрадовался Петя, он не знал, куда деть себя от волненья.

– Да не дрожи! Держи хвост пистолетом. Приехали! Ты давай пока деньги снимай, а я отъеду на пять минут. Мне в налоговую инспекцию надо заехать. Бюрократия, развели, понимаешь дармоедов, сидят в своих кабинетах заставляют порядочных граждан в очередях корячиться, – сердито сказал Артур, а потом в то же мгновенье с добротой и светом, словно Ангел, слетевший на землю с небес, что несет на крыльях любовь и надежду улыбнулся Пети. Ужас, что в Артуре уживалось! Появляться в банке ему было опасно, камеры и вообще. Меньше вопросов потом будут задавать, если до милиции дойдет, и вообще он ничего не знает, просто подвез. Да и не подвозил вовсе, Пети все приснилась, Петя притворяется, Петя коммерческий директор. А директора известное дело негодяи и аферисты.

– Конечно, поезжай, – ответил Петя и разволновался. Что-то серьезное?

– Нет, просто бумажку подписать. Давай, время деньги. Мне же еще ехать расплачиваться!

– Хорошо, хорошо, – ответил Петя и поспешил.

Артур проводил его взглядом и выдохнул.

– Отъехать? – спросил Виталик, он был расстроен, он словно чувствовал, что Артур снова набросится на него и угадал.

– Да на что? Включи мозги! Ты действительно кроме как лакея ни на что не годишься.

Виталик словно ударили по голове или прямо вот нож под сердца, но он снова промолчал, но, наверное, запомнил на всю жизнь.

Артур зевнул и вроде как был в настроение и на кураже, но через минуту уже загрустил, на душе заскреблись кошки. Какое-то дурное предчувствие. А еще он смотрел на город, на знакомую с детства улицу на деревья, которые росли вместе с ним и поймал себя на мысли, что сейчас Петя принесет ему деньги и надо будет уехать. И вправду надо будет бежать, надо будет спасаться. Он заигрался и как-то совсем позабыл, что все на само дели, все в серьез. А куда бежать, где укрываться он так и не придумал. Он так увлекся, так уверовал в свою неуязвимость, что забыл об элементарных вещах. А может он думал, что и правда ему все сойдет с рук, и что ему еще за его выкрутасы премию вручат? Мне всегда было не понять, о чем он только думает! Черт его знает в кого он такой?

– Мы поедим к тебе! – сказал Артур Виталику. С работы отпросишься. Я у вас поживу, маму твою проведаю. Давно не виделись.

– Я работу бросить не могу.

– Это почему? – не понял Артур, или не хотел понимать, сам он негде в то время не работал. Я тебе деньги плачу. Ты столько за год не заработаешь, – сказал Артур так словно Виталик ему не друг, а просто в работниках, вот холоп! – Вообще уволишься, мы больше работать не будем. Будем странствовать, Артур улыбнулся. Как Донкихот и его верный оруженосец Санча. Я подарю тебе остров. Это будет рай!

– Мне не нужен остров, – бросил Виталик.

– А что же тебе нужно Санча? Карты, вино, женщины? Ты все получишь сполна. Присягни мне на верность!

– По-человечески, чтобы относился, хочу! – сказал Виталик, ему было обидно.

– А вот ты куда! Еще спроси, верю ли я в Бога?

– Причем тут Бог?! В школе ты слишком много переиграл королей! Заигрались ваше величество, – сказал Виталик, у него просыпалась злость.

– Значит, бунт! Корону желаешь, тебя я как король больше не устраиваю? Может, ты уже и народ подговариваешь?

– Разговаривай, нормально, – разозлился Виталик, – Ты прекрасно понимаешь, о чем я. Я вырос, а ты со мной все ровно как в интернате, мне обидно. Я другом тебя считаю! А ты со мной как с прислугой!

Артур улыбнулся.

– Да ведь это для общего дела, не всерьез, – и взял товарища за руку. – А помнишь, как в интернате я литровую банку острого томата съел? И потом у меня гастрит открылся. Виталик рассмеялся.

Тебе смешно, а я месяц в больнице провалялся.

– Помню. Ты еще говорил, что я виноват.

– Да виноват, потому что не помогал есть. Так вот и сейчас если не помогать друг другу, можно загреметь, только не в больницу. В тюрьму!

– Ладно, забыли.

– Все приготовься. Петр нам служить идет! Я начальник ты дурак.

Петр был взволнован. Это немыслимо! Это такие вещи! Такой ноши он думал, не вынесет, словно то не деньги он нес, а сому судьбу.

– Миллион четыреста, – сказал Петр и протянул кулек с деньгами.

– Миллион четыреста? – переспросил Артур и не поверил. Издеваются! – подумал Артур и как-то нервно взял деньги. А потом улыбнулся. Да так должно быть именно миллион четыреста, не копейкой меньше не больше. Действительно словно сама судьба затеяла с Артуром чехарду. И так его взволновала цифра, что стало лихорадить.

«Надо бежать!» – взорвалось внутри у Артура.

– Сам Петр доберешься! Так выходит. Как всегда, – улыбнулся Артур.

– Сам?! – не поверил Петр услышанному. Я думал, ты подвезешь!

– В следующий раз покатаемся. Нам в другую сторону.

– Хорошо, покорно сказал Петр. Он был такой радостный. Он помог другу.

– Ты вот, что Петр прости меня! – вырвалось у Артура.

– За что? Ты большое дело делаешь! Сам говорил, что мы покорим мир!

– Да это шутка Петр была. Розыгрыш! Прощай, Петр.

– А я надеюсь, все получится! – выкрикнул в след Петя и тихо прошептал:

– До встречи!

У Артура стала болеть голова. Молодой человек раскрыл пакет с деньгами и вздрогнул.

– Да они меня за ноги подвесят. Как Буратино! – мелькнуло у Артура в разболевшемся сознании. – Богатенький Буратино! К черту Буратино, я король! План, нужен план. Нужно распределить деньги по частям, как роман. Да ведь это есть роман! – Артур рассмеялся. – Жизнь пишет романы, люди так только переписывают. Это гениально! По-моему я схожу с ума! Что в прицепе закономерно. Преступления есть болезнь, и на момент преступления человек заболевает, с ним случается приступ. Да Федор Михайлович? – спросил Артур, глядя куда-то, и вот словно ему ответили, и с ним вдруг начался тот приступ, о котором он говорил. – Поехали, поехали, – закричал Артур как в лихорадки.

Виталик тоже разнервничался.

– К Ольге! Домой! Дружба четырнадцать. Четырнадцать! – выкрикивал Артур.

– Помню! Я был у нее дома.

– Что ты знаешь! Только представь и денег миллион четыреста!

– Совпадения! Не накручивай!

– Да чертова арифметика! Адрес мой, адрес мой скажи.

– Мира три!

– Квартиру, квартиру скажи!

Виталик на минуту, словно куда-то провалился.

– И я о том же. Ведь тоже четырнадцать! Это фантастика. А добить тебя окончательно, но вот чтобы ты совсем зажмурился и мы врезались в столб?

– К черту иди!

– Вот и я про то! Что к черту, к черту! И у матери моей переулок ведь тоже под номером четырнадцать! Чертовщина! Михаил Афанасиевич привет передает!

И Артур заговорил не своим голосом:

– Понтии Пилат не договорил с арестантом четырнадцатого числа весеннего месяца! Четырнадцатого, четырнадцатого.

– Брось, не сходи с ума! Чей арестант, какой арестант? И причем здесь четырнадцать? – у Виталика пошел холодок по спине.

Артур всегда с самого детства нагонял жути. Любил интриговать, но тут сама жизнь приняла у него эстафетную палочку, и у этой великой актрисы все выходило куда волнительной и реалистичней. Так неповторимо, что сам Станиславский не усомнился бы и приберег бы свое знаменитое «не верю» для обыкновенных артистов.

– Ладно, будем считать, что это везение, – выдохнул Артур. Мой дедушка мошенник с того света нам подмигивает. Четырнадцать ведь не тринадцать? Бог милует!

– Ты же не веришь!

– Почему не верю?

– Потому что только берешь и не отдаешь. Надо отдавать если веришь!

Артур улыбнулся.

– Не обижайся, я думал ты глупый!

– Мы пять лет не общались! Я как белка в колесе. Такого на стройке за десять лет насмотрелся.

– Так ты тоже считаешь, что просто так кирпичи на голову не падают? – загадочно улыбнулся Артур.

– Просто так не падают.

– Любопытно. Так что ты веришь?

– Не знаю, но просто так ничего не бывает на свете.

– Хватит жути нагонять!

– Первый начал.

– Я с ума сойду с этими приметами. Ведь Ольга на работе.

Артур залез в пакет с деньгами и достал пачку с тысячными купюрами – сто тысяч рублей. – Вот возьми. Потом еще дам.

Волнуясь, держась одной рукой, за руль Виталик прятал деньги в карман.

У Артура зазвонил телефон.

– Началось! – подумал Артур.

– Вы где? – слышал Артур голос Веры.

– А вы?

– Мы на хладокомбинате!

– Где?! – вспыхнула у Артура в голове, и Артур ляпнул невпопад:

– А что вы там делаете? Вас, что выпустили?

– А нас и не держали! Попросили, выпустили! Теперь ждем вас, машину без денег не отпускают! Почему вы соврали, что мясо ваше? Оно же хладокомбината.

– Я солгал?! Я сам ничего не знаю. У них там так напутано. Я не начальник!

– Приезжайте, надо расплачиваться! – сказала Вера и отключилась.

– Держи карман шире, – подумал Артур. Что за игры вообще?!

И снова зазвонил телефон.

– Вы где? – спросил Адам.

– А вы?

– Мы на Пушкина семь? Что с деньгами?

– С деньгами проблемы! Только половина получилось снять. И вообще только одна машина! Давайте завтра встретимся!

– Нет сегодня. Деньги нужны. Мы вас ждем, – и телефон замолчал и тут же снова звонок. Номер Артур не знал, но он догадался, кто звонит.

– Вы где? – раздался голос человек в штатском по фамилии Щукин с острым и опасным взглядом как кинжал.

– Мы едим на хладокомбинат! – соврал Артур, ему нужно было слышать реакцию, а главное узнать, что про них уже известно.

– На хладокомбинат?! – удивился Щукин. Зачем? Приезжайте к нам! Мы вас ждем!

– С деньгами заминка, получилось снять только половину суммы.

– Как половину?! По нашим сведеньям вы сняли все. Миллион четыреста!

Артур отключил телефон.

– Быстро работают! Выкидывай телефон! – закричал Артур и, не раздумывая, выбросил свой в открытое окно.

Виталик испуганно достал свой мобильник.

– Выкидывай. Дурак! – выкрикнул Артур и выхватил у Виталика телефон и послал вслед за своим. Новые купим! Ловко они нас. Но мы шустрее. Поехали ко мне домой. Только быстрее, быстрее.

– А если засада? – испугался Виталик.

– Не думаю. Полчеса у нас есть!

– Надо было время тянуть!

– Остановись! Останавливайся! – закричал Артур, он был на взводе.

Они остановились.

– Выходи из машины. Выходи, кому говорят. Они знают, на чем мы ездим. Бросай! Я тебе новую куплю. Пошли дурак!

Виталик зашарил глазами по салону.

Артур разозлился.

– Сувениров захотелось?

– Да дай хоть документы возьму. О, влипли!

– Это было присказка, сказка впереди!

– Да ну тебя к черту с твоими сказками!

– Пошли скорей, мне еще надо деньги развести!

Они бросили машину, и пересели на такси. А дальше все как на карусели. Артур понял, что домой вернется не скоро, надо было предупредить бабушку, хотя бы, чтобы сегодня она спала спокойно. Сегодня был понедельник, и Зинаида Яковлевна раньше вернулась с базара. И вот еще Артур решил, что нужно всем обязательно дать денег. Прежде он родных не баловал, а здесь он понял, что надо. Именно необходимо и не потому что их целая куча, а иза того что вот разверзлась пропасть. Чем черт не шутит? Прежде, Артуру казалось, что смошенничать и украсть ему будет легко, так и вышло, а вот что потом? Как предусмотреть все последующие шаги? Он даже не представлял, что провернуть аферу только половина дела. Да что половина, и того не будет. Да, Артур был не Раскольниковым, он не мерил, не вычислял, не взвешивал, ему было плевать. И вправду он рассуждал как король, что может свернуть гору, а что потом делать с грунтом, как потом, за собой убирать король не ведает, королю не надо за собой прибирать, все уберут слуги. Но так вышло, что пока у нашего короля слуг не было, пришлось Артуру пошевеливаться самому. И сначала он бросился к себе домой. Зинаида Яковлевна не поверила, что все хорошо так Артур носился по квартире, а когда дал ей двадцать тысяч она расплакалась.

– Куда тебя черти несут? – говорила старуха. Стой! Что ты как на пожаре! Что случилось? Господи! – воскликнула она в сердцах и посмотрела на и икону Николая Чудотворца. Но святой ей ничего не ответил, только слал благословения.

Артур закрылся, в ванной, там под старой чугунной громадиной у него был тайник, и он спрятал в него сто тысяч. На всякий случай. Все ровно никто не догадается, а так если схватят, будет старухи, за что ему в тюрьму передачи носить.

– Дай я тебя благословлю! – сказала Зинаида Яковлевна.

Артур подошел к бабушке. Она сняла с полки икону. На Артура посмотрел пустой фарфоровый заварник, где должны были лежать бабкина пенсия.

– Я деньги, брал, – сказал Артур. Вот тут из заварника.

– Да Бог сними.

– Нет, положи туда на место.

– Зачем?

– Нет, положи на место, – разнервничался Артур, у него не было под рукой мелких денег, а лезть пре бабушке за деньгами в пакет он не стал. Побоявшись, что вид огромных денег окончательно добьет старуху.

– Дай мне деньги, – попросил Артур.

– Да ты что с ума сошел? – заплакала Зинаида Яковлевна и подала обратно внуку двадцать тысяч, Артур отсчитал, сколько взял накануне и положил на место в чайник. Остальные деньги положил рядом.

Старуха перекрестила внука и дала поцеловать икону.

Артур, претворился, сделал вид что целует и носом ткнулся в Чудотворца. И что-то шевельнулось в сердце, сделалось противно, за то, что даже здесь он нечестен. Бабушка отвела икону и глаза молодого человека и Угодника встретились. Артур скривился, Чудотворец застал его врасплох, словно он был живой и все видел. Но лик святого был такой светлый такой приветливый, что Артуру показалось, что он словно с ним заговорил о том, что я не сержусь, все знаю, и всегда тебя буду ждать…

Простившись, Артур выскочил из дома как угорелый. Да все было как на пожаре. И он, осознавая, что к его жизни подбираются языки незримого пламени, желал оставить своим близким пусть мизерное, но все-таки средство борьбы с пожаром которое уготовила ему судьба.

Следующий визит, Артур нанес бабушки Ольги. По дороге забежал в магазин и поразил продавца. Купил прямо вот с вешалками пять блузок и все вроде как разного размера.

Продавец смотрела на Артура как на сумасшедшего. Да и сам Артур не понимал, как так вышло. Он придумал первое, что пришло на ум, а именно, что придет к Ольге с предлогом, мол, вещи, передать, которые она как будто у него случайно оставила и деньги спрячет, завернет в новые одежды. Опять у Артура мелькнула, что это примета, тайный знак. Но сейчас ему было не до толкований. Потом когда все стихнет он, где-нибудь приклонив головушку, отведет душеньку и в уединенном уголочке, все вспомнит, все взвесит и разгадает все тайны. А пока не настал срок биться над шарадами, надо было скорее уносить ноги.

На дно пакета он спрятал триста пятьдесят тысяч и укрыл обновками.

На пороге Ольги его встретили добродушно, улыбнулись. И волнение отступило, но на смену пришла грусть. И пусть он ловко все обставил и бабушка Ольги не о чем не догадалась. И радуйся, гордись собой, но Артур снова загрустил. И когда уходил еще долго заглядывал в окошко своей возлюбленной. И рассеянность, и печаль поселились в его сердце. Он не мог увидеть Ольгу, не мог на прощание коснуться ее руки, не сумел перед разлукой поцеловать, ту, что любил больше жизни. Чтобы нежный ее поцелуй, чтобы ее добрый взгляд согревал его в пути, оберегал как крест от ненастий. И так одиноко, такое вдруг отчаянье налетело на Артура, что как дитя тенит к защитнице матери, все естество его потянулось к сердцу и рукам его несчастной матушке.

И страшен и черен был его прием в родном доме, словно какая заброшенная разграбленная церковь был его дом. Вот с грязной почерневшей пленкой в место стекол, с распахнутой выломанной дверью, с не убранными комнатами полных не трезвых людей. Опять какая-то компания хозяйничала и оскверняла дом его матери. Артур набросился на них с кулаками, он хотел их всех растоптать, такое было у него потрясение, но услышал жалобный голос своей матушки. Она несчастная неухоженная всеми забытая лежала на полу в дальней комнате.

Артур еле сдержал слезы. Ему так вдруг стало проклятому совестно. Долгие недели, только и думая как обставит грязное дельце, он не наведывался к своей матушке. И казалось, что ни недели пролетели, а целая жизнь и вот до чего дошло, вот до чего докатилось, мать его совсем не узнала.

– Не бей меня, – задрожала Лариса Алексеевна. И свернулась калачиком и закрыла лицо руками несчастная.

– Да я это. Сын твой, – воскликнуло Артур.

– Не бей!

Артур заплакал. С его матерью снова случился приступ, она сходила с ума или гости проклятые так над ней измывались, так не считали ее в доме хозяйкой, что надругались и забросили в угол. О проклятые!

– Мама, что они с тобой сделали? – воскликнул Артур и бросился поднимать Ларису Алексеевну.

И надо было уложить мать на чистую постель, обмыть, но вот проклятие вот наваждение, ведь надо было бежать, надо было спасться. И Артур так и оставил лежать мать на полу. Но впечатление от встречи, словно как страшное клеймо оставило на его сердце, не заживающею рану, которая будем надеяться, послужит началом пути к спасению.

А тогда он выбежал из оскверненного дома и был словно в исступление. Надо было помочь, но чем он мог сейчас помочь, когда надо бежать, когда надо спасаться? Он знал, что порой, когда он подолгу не показывался на порог родного дома, даже вот кусок хлеба его матушки купить было не на что. Что она как бездомная, как безродная попрошайничает под окнами своего разграбленного дома. Да какой он к черту король? Артур почувствовал себя паршивым принцем.

Он забежал в местный магазин, где его все знали и давали Ларисе Алексеевне в долг, а потом он расплачивался.

– Вот, возьмите, – напугал Артур продавца и подал десять тысяч. Матери моей, пусть ей будет на еду. – Вы приберите, а она станет приходить, и вы ей выдавайте продукты. Мне надо уехать. В командировку посылают. Выручите. Сами знаете, у нее кроме меня больше никого нет. Не надо ей больше попрошайничать! Негоже! Живой я не мертвый! – и выбежал и нос к носу столкнулся с Адамом. Вот как в сказке, словно он его поджидал. Столько Артур не приходил, что он сам пожаловал, и чувствовал же, знал же проклятый, что искать его надо у матери.

Артур не растерялся и ловко достал из пакета две пачки тысячными купюрами.

Адам разволновался.

– Вот возьми! Потом еще дам.

Адам взял деньги и стал пробовать запихнуть пачки в карман, но не выходило, и он спрятал их за пазухой. И сбежал.

VIII

У Артура, словно камень упал с души. Все счастливы! Да именно так, вот в чем и весь фокус. Волшебство страшное! Магия черная! Еще как говориться, не успело тело Господне остыть, а Артур снова желал быть королем.

Он уверенно и легко сел в машину, где его ждал товарищ по несчастью, и так себя почувствовал, так себя представил, что он и вправду король. Что он все ловко обставил. Что его теперь никто, не поймает. И что спрашивается волноваться и матушка перестанет побираться. Благодетель. Спаситель! Вот и Ольга, он позвонит ей и скажет, что купи себе что-нибудь, и она будет счастлива.

Оруженосец его трясется, сам только что говорил надо бежать надо спасться, а теперь Артур заявляет, поехали, обновим гардероб. Сменим костюмчики, говорит. Да, дела. Сказка, только взаправду.

– Ты с ума сошел- сказал Виталик. И меня втянул. Надо убираться.

– Я как оборванец ходить не стану! – бросил Артур. Мне с людьми разговаривать.

Виталик взялся за голову.

– Я всегда говорил, что ты на короля не тенишь, – бросил Артур. Вот поэтому дурачков все время играл.

– Лучше быть живым дурачком, чем мертвым королем!

– Ты еще скажи, что я еще бездушный! Ведь все счастливы!

– Счастливы?

– Хватит бояться! Бог помилует, черт не продаст!

– Черт не продаст черта!

Артур улыбнулся.

– Мне нравиться. Мой роман «Нумизмат» о черте. Черт своего биографа сухим из воды достанет. Мне всегда, везло. Да я удачливый. Как вы считаете? – обратился Артур к водителю. Удача много значит?

– Удача? Удача от лукавого! Счастье от Бога.

«Как интересно. Повезло! – подумал Артур. Верующий попался! Не скучно будет ехать!»

И спросил:

– А что вы думаете, Христу, не когда не везло?

– Христу везло?! – удивился водитель. Нет, не думаю.

«Да еще и думать умеет, – подумал наш король. Э, брат, да ты находка. Если ты думаешь, значит, аргумент тебя заставит усомниться. А если усомнишься, заблудишься, а если заблудишься, не вернешься обратно. Значит голубчик ты мой».

Артур мистически улыбнулся, что-то необыкновенное всегда жило в нем. И теперь, когда он заработал, свой первый черный миллион стало выбираться наружу. Нет, нисколько он не хотел унизить или обидеть попутчика, что он, мол, ничего не знает, что, мол, он Артур превосходит его. Нет, тут было другое, более грандиозное. Скорее всего, Артур хотел, чтобы мыслящий человек встал на его сторону. Как какой-нибудь король собирает под своими знаменами армию, наш Артур хотел, чтобы водитель присоединился к нему мысленно, чтобы он стал думать как он. Даже нет больше. Страшней! Чтобы совсем незнакомый ему человек, думал, так как хочет Артур. Зачем это надо? Что за блажь? Пройдет несколько минут, и Артур выйдет из машины и может никогда не встретиться этого человека. Одним словом к чему пустые разговоры? И тот, кто так считает, едет в такси, и молчит, не заговаривает с прихожими на прогулке, молчит в очереди и так всю жизнь молчком. Но только не Артур, такие как он только и разговаривают и разговаривают, а потом вообще берутся за перо. Артур с детства знал силу слова и внушения. Эта великая мощь, его так манила. И пусть он больше не уведет никогда этого человека, он станет с ним говорить, он его покорит. И человек расскажет о нем другому, а тот в свою очередь третьему. Назовет его имя, озвучит мысль. Вроде как мелочь, но если копнуть, штука тонкая, такой фокус, на котором все и держится. Весь мир! И какая мысль добро или зло одержит верх и зависит жизнь на земле. И что самое главное считал молодой человек, первостепенное, не за деньги тебя будут любить и помнить, а вот если сами согласится с тобой, примут твою правду за чистую монету. Ту самую чистую, что пришла с истиной, и только уже потом на этой монете объявился портрет царя самозванца.

– С вами интересно, – приветливо сказал Артур.

– Спасибо.

– Меня зовут Артур, – спокойно и без величия сказал Артур, не придавая своему имени оттенка, словно что-то замышлял, так, словно ему было что-то известно. Он подсмотрел, узнал имя водителя. Оно было написано на визитке, прикрепленной к панели. Артур прочитал и придумал план.

– А меня Александром, – представился водитель.

– Как короля! – восторженно сказал Артур. Александр великий не ваш родственник?

– Нет, не приходилось встречаться, – рассмеялся водитель, но вот в чем фокус, ему польстило, что его сравнили с великим полководцем, покаравшим мир. И Александр в знак благодарности за хорошее настроение решил сделать приятное в ответ. Молодой человек ему понравился. Интересуется большими вещами, наверно много читает в отличие от сверстников. Отпускает комплименты. Другими словами толк выходит из парня. Слава Богу, не все потерянно. А говорят у нас молодежь бестолковая!

– И у вас тезка знаменитость, – улыбнулся Александр.

– Да, говорят, был такой король, – скромно ответил Артур. Но про вашего больше известно. Герой! В честь него называли города. Столицы! Великий человек был. Если не остановили бы, весь мир к рукам прибрал бы.