Обелиск искусства

***

Утро настало довольно быстро. Но я проснулся от того, что захотел в туалет. Сначала протер глаза, вспомнил, где нахожусь, а затем поднялся с дивана. Левая нога припечаталась к холсту со свежей краской.

– Черт!

«Мы умудрились еще что-то рисовать? – задался я нелепым вопросом. – И что?..» Я с интересом глянул на картину. Обычный бред и безобразная трата синих, красных, желтых и зеленых красок.

«Похоже, ночка удалась…» – констатировал я, а глаза ошеломленно обводили сексуальный беспорядок. Мы сходили ночью с ума: ковер измазали в краску, свалили на пол все, что можно было свалить, картины измяли и разбросали по всей квартире, кухонный стол зачем-то оттащили в угол, стулья и кресло перевернули, а художественные принадлежности раскидали как только позволила фантазия… Вот правда нигде не было видно второго творца сего хаоса. Где же Марина? Уснули мы, судя по всему, отдельно и неизвестно в который час. Но почему в голове роился полный кавардак? Неужели весь бар вылакали?

Я с тоской глянул на пустую бутылку дорогого вина у телевизора и понял, что пора уходить. Для начала сходил в туалет, потом произвел поиски девушки. А убедившись в отсутствии Марины, решил уйти. Но только взялся за дверную ручку…

– Черт! – вновь воскликнул я, взирая на измазанную краской ладонь, вернулся на кухню, очистил руку, покачал головой, представляя веселье будущей уборки, аккуратно приоткрыл дверь и ушел.

Спускаясь по лестнице, заметил на стене желтое пятно. Чуть ниже – красное. Будто кто-то нарочно измазал стены, пытаясь насолить домоуправлению и испортить привлекательный вид дорогой отделки. Страшное предположение привело к нехорошим ощущениям. Ведь цвета очень походили на те, которые покрывали всю квартиру.

На выходе из подъезда пятна накладывались друг на друга. Я посмотрел по сторонам и убедился в отсутствии камер видеонаблюдения. Поблагодарил провидение за подобную милость и отправился домой.

Людей на улицах было немного, что казалось странным для центрального района города и десяти часов утра. Также поразило минимальное количество автомобилей. Поскольку такая обстановка нехарактерна для рабочего дня! Через несколько кварталов нашел мой дом, поднялся на третий этаж и зашел в однокомнатную квартиру. Я был простым парнем со средней зарплатой продавца-консультанта, поэтому особого шика не имел. Обычная, не слишком дорогая, мебель, вещи и кредиты. Но главным моим достоянием был тот самый «угол творчества» – готовые картины, холсты, альбомы, стопка плотной бумаги разного формата, мольберт, карандаши, пастель, уголь и прочие принадлежности для изобразительного искусства. Это и составляло всю мою ценностью. Пусть даже и выступало в роли хобби.

Я принял душ, поел и сел в кресло. Нужно было поработать над одной новой картиной, которую писал не одну неделю и хотел назвать «Мальчишечья радость». Суть состояла в двух одиноких мальчишках, играющих в футбол на фоне ядерной катастрофы. Даже уже сделал карандашный набросок. Поэтому оставалось лишь все окончательно обдумать перед работой с углем. Я развернул мольберт на сто восемьдесят градусов к лицу.

– Не понял?.. – недоуменно произнес я, взирая на пустой холст. – Хм…

Снял холст с мольберта и положил его к другим пустым холстам у стены. Затем стал рыться в готовых картинах, пытаясь отыскать нужную. Ведь механически мог положить незаконченную работу ко всем остальным.

– Что за черт?! – глаза округлялись, сознание путалось, комок подкатывал к горлу, и нарастала паника.

Ни на одной картине не было изображения! Пустые полотна. Только голая белая ткань и ничего более!

Руки судорожно перелистывали холсты, но ничего не могли отыскать.

– Дьявольщина!!! – восклицал я, не понимая, куда могли деться плоды многолетнего творчества. Не могли же они исчезнуть в самом деле?! А сотни часов и отсутствие результатов уже сдавливали, подобно бетонной плите, внезапно свалившаяся на голову. И лучше бы в этот момент несущие стены не выдержали, и она действительно обрушилась на меня. Раздавила, как муравья!

«Но может не все потеряно?» – утешал я себя.

Встал со стула, подошел к стеллажу и влез в альбомы с рисунками. Но они тоже отсутствовали. Перед глазами на трясущихся руках лежали пустые страницы.

– ЧТО ТАКОЕ…? – не мог я никак понять происходящего. – Это сон?!

Ради проверки безумной теории подошел к книжному шкафу и схватился за печатные издания. Как чумную, отбросил первую книгу, затем стал открывать одну за другой в тщетной попытке отыскать хоть маленькую закорючку. Пусто! Голые белые или пожелтевшие от времени страницы злой шуткой отражались в глазах. Но кто именно мог так подшутить и одномоментно все стереть?

– Бред!!! – воскликнул я, ошеломленно отходя от шкафа. – Где всё?!!

Происходящее казалось нереальным. Это был сон. Ха-ха… всего лишь сон! Глупый и страшный сон. Кошмар! Потому что еще сплю.

Я ущипнул себя и яростно замотал головой.

– Нет! Нет!! Это сон! Не верю!!! – кричал я. – Точно сон! Просто слишком реальный!

С размаху стукнул ногой по некогда готовым картинам у стены. Они разлетелись по комнате. Со злостью повалил мольберт. Потом запустил в дальний угол стакан с карандашами и угольками и тяжело задышал. Ярость с истерикой вырывались наружу. Но нужно было взять себя в руки и успокоиться.

– Это чья-то шутка, – уверял я себя. – Кто-то просто нелепо подшутил, дождавшись моего отсутствия и подменив все книги. Все просто! Но к чему это? Может я забыл про какой-то праздник?

Глянул в календарь. Никаких заметок не было. Никакого праздника не намечалось. Потом посмотрел на дверь и общую обстановку. Признаки взлома отсутствовали. И ни у одного моего друга ключей от квартиры не имелось. Может какой-нибудь домушник забрел? Узнал, что у меня встреча с девушкой и решил подшутить?

Глупости.

Может, дело рук Марины? Но я не помню, чтобы говорил адрес. Да и зачем ей это?

Долго не думая, решил позвонить и удостовериться. Послышался длинный гудок. Второй. Третий. Четвертый.

– Бери трубку!

Когда повторный набор не увенчался успехом, я бросил телефон на диван и опустил голову на руки. Рассудок никак не хотел признавать отсутствие нарисованных картин. Он не верил, что они просто исчезли! Ведь только вчера были. Я делал эскиз. А сегодня – бац! Пустота! Будто ничего и не было. Как будто налетели фокусники и все испарили. Невозможно поверить! Я еще не сошел с ума!

– Уже схожу! – бросил я. – Куда все делось?

Ну, скажем, с картинами все ясно. Хотя нисколько не ясно!!! Может уголь и пастель оказались некачественными и по истечении некоторого времени осыпались или стали невидимыми? Бред!!! Такое невозможно! А как объяснить отсутствие букв и цифр в книгах? Куда они делись? Ведь типографии не печатали «испаряющимися» чернилами. Что за фокусы?

Сознание ничего не хотело принимать. Еще чуть-чуть и отдельная койка в дурдоме гарантирована. Бред! Бред!! Бре-ед!!!

Пошел в ванну. Умылся. Посидел с закрытыми глазами. Посчитал пять раз до десяти. Успокоился. И решил найти Марину. Она могла что-нибудь рассказать…

Я надел джинсы и рубашку и вышел из квартиры. Но, когда спускался, поскользнулся на ступенях и полетел вниз. И только чудом не размозжил голову о бетон.

– Краска? – задал я самый глупый вопрос, видя собственными глазами густо измазанные ступени фиолетовой краской. – Суки малолетние!!

Поднялся и вышел из подъезда, внимательно смотря под ноги.

Марина должна была находиться в галерее. С утра встала и, чтобы не будить, тихо ушла. Вполне логично и понятно. Следовало непременно расспросить ее о беспорядке.

Я шел, погруженный в мысли, и особо не смотрел по сторонам. Поэтому не увидел на лицах людей, автомобилях, окнах и стенах зданий пятна красной, зеленой, синей, желтой, белой и черной красок. Я был озабочен только одним вопросом: «Что происходит?»

***

Что бы вы сделали, если вместо обычного трехэтажного здания увидели бы высоченный небоскреб? Что бы почувствовали? Шок? Недоумение? А если бы он к тому же был весь покрыт масляной краской?

Под красными, желтыми, белыми, синими, розовыми, черными пятнами скрывались окна, двери и все стены… Я почувствовал, что теряю сознание, и, похожу на выброшенную на сушу рыбу. Причем дохлую. Мир закружился и исчез. Ничего уже не существовало, кроме меня и странного небоскреба.

Мысли каскадом обрушились на сознание. Мозг не выдерживал. Сумасшествие стучалось в дверь. Даже слов не находилось! Один мат… «Как такое возможно? – вопрошал я. – Безусловно, это кошмар, который снится в данную минуту. Такого просто не может существовать в реальности. Я ведь не курю, не пью до умопомрачения и даже не употребляю наркотики! А тут такое…» Хотя насчет Марины я дико сомневался. Она явно что-то употребляла и, возможно, в пьяном угаре предложила попробовать мне. А я, как дурак, согласился или невзначай уткнулся во все это носом, мирно посапывая? Господи! Не мог же я потерять контроль настолько… Нужно срочно просыпаться. Вслед за мыслью закрыл глаза. Досчитал до трех. Открыл глаза.

Ничего не изменилось.

Вновь зажмурился. Ущипнул себя. Опять ничего. Чертыхнулся, обошел здание, прошел через парковку, перешел на соседнюю улицу. Краска, краска, краска… Вокруг сплошная краска и тошнотворное состояние. Омерзительно было прикасаться к ней, чтобы отыскать дверь или окно, через которое возможно попасть внутрь. Я решил вспомнить детство, подобрал камень и запустил в здание.

Камень с хлюпающим звуком наполовину скрылся в краске. Потом медленно, миллиметр за миллиметром, выталкиваемый внутренней силой, вылез наружу и упал на асфальт. Я подобрал булыжник побольше и повторил действие. Это было похоже на бесконечную игру. Но я не мог остановиться, потому что хотел осознать происходящее и перестать вникать в суть вещей, раз уж стадия шизофрении настолько тяжелая. А просыпаться никак не хотел. Когда же камни поблизости закончились, подошел к небоскребу и остановился у того места, где должен был располагаться вход. Посмотрел по сторонам. Затем отошел на несколько метров и огляделся. Здание уходило далеко в небо. Достал телефон. Нашел номер Марины. Нажал на кнопку вызова.

Гудок… второй, третий, четвертый… десятый. Большой палец автоматически нажал на отбой. Попробовал снова.

– Бери трубку! – с надеждой смотря за здание, приказал я девушке. – Где же ты?

Но Марина не отвечала. Возможно, что-то случилось. Может, влипла в краску внутри здания и тщетно пыталась высвободиться? А может слишком занята, чтобы смотреть по сторонам? Нет, нет! Не заметить того, что мир изменился, просто невозможно! Исчезли машины, люди, животные, суета; на зданиях то там, то тут высыхали разноцветные пятна, а по центру города появился единственный небоскреб с фундамента до крыши облитый толстым слоем краски, похожим на густое желе. В галерее имелись окна, поэтому какой бы незрячей девушка не была, нельзя не заметить отсутствие света и замазанные стекла. Если, конечно, не спать со скуки и классно проведенной ночи. Я припомнил минувшее сумасшествие и быстро прогнал мысли. Вновь набрал номер. Результат повторился.

Неожиданно прямо передо мной слой краски завибрировал. Я заинтересовался. Пульсировал лишь небольшой участок высотой в человеческий рост. Немного в стороне происходило тоже самое. По телу пробежала небольшая, но противная дрожь. Я замер в ожидании. Изнутри пыталось выбраться живое существо и успешно боролось с плотным слоем. Человеческие руки, как при плавании, раздвигали краску и, спустя минуту, высунулись наружу.

Я стоял, не веря глазам, и убеждал себя, что скоро проснусь.

Постепенно сквозь слои показались все остальные конечности. Но в них было что-то странное. Лишь через несколько секунд я понял, что это совсем не люди. Тела неизменно человеческие, а вот головы представляли собой разноцветные бесформенные кляксы с двумя черными точками. Видимо глазами. Я застыл, как вкопанный, под явно недружелюбными взглядами. Реальность боролась со сном. Никогда в жизни сновидения не были такими реалистичными! Может я уже сошел с ума? Требовалось срочно приступать к поискам психотерапевта. Но быстро найти его или банально позвонить не удалось. Во-первых, не было телефонного номера, а во-вторых, мне не дали. Эти два существа помчались на меня, будто я был целью, смыслом жизни или влюбленным, ждущим с нетерпением свидания. Им еще не доставало найти в себе губы, надуть их и раскрыть объятья. Но, увы, они предпочли сжать кулаки. Не скажу, что я боялся, но было страшно. Однако не от того, что на меня ни с того, ни с сего напали какие-то «люди», вылезшие из стены, с кляксами вместо голов. И не от того, что меня изобьют средь бела дня просто так. А от того, что это вообще все происходит. Что это никакой не сон, а очень ощутимая явь. Точечные удары живо рисовали картину крови, боли, смерти.

Меня избивали, как младенца. Пинали и колотили. Я старался бить в ответ. Но когда кулаки пробивали тело неприятеля насквозь и вязли, словно в сметане, а потом вся кисть оказывалась перекрашенной в различные цвета, я понимал, что защищаться не смогу. Сон, чтоб его! Однако с другой стороны – не сон, поскольку я бы уже давно проснулся от побоев. Кстати, вот странность – удары я чувствовал каждой клеткой тела.

Мне подставили подножку, я упал плашмя. И тут сыграло чувство самосохранения. Я кувыркнулся через голову и побежал. Драться с подобными врагами оказалось бесполезным занятием. Мне не победить холодец, желе, варенье и краску, в конце концов!

Я бежал. За мной бежали. Преследование не прекращалось. Внезапно к нашему марафону подключались новые «спортсмены». Интересно, они также уставали, как и я? Также не любили бегать? Также жадно глотали ртом воздух и задыхались? Нет. Это точно. Им даже не нужен рот или нос. Даже глаза были не глазами, а черными точками. Вывод: конец жарко дышал в самое ухо. И, словно в подтверждение грустных мыслей, из-за очередного угла с визгом выскочила машина. Легковой автомобиль несся с огромной скоростью. Я замер в нерешительности и ожидании. «Плевать на все. Просто так не сдамся! Меня не задавить и не переехать!» – кричала душа. Я чувствовал приближение с двух сторон. В мозгу родилась идея! Тупоголовые твари, держитесь крепче! Тореро Алекс столкнет две долбанные электрички!

Тело вздрагивало от напряжения. Я тяжело дышал. Сознание панически душило и сдавливало страхом. Тело в такт ему порывалось отпрыгнуть в сторону и избежать столкновения с автомобилем. Но я должен был выстоять. В конце концов, нужно как-то их задержать!

И вскоре произошла долгожданная встреча. Мои глаза встретились с фарами. Звук двигателя замер в ушах. Мгновение… еще одно, вот… пора! Пора!!

– Ааааа…! – закричал я и кинулся в сторону, перекувыркнулся и встал на ноги.

Водитель не успел среагировать. Автомобиль на полной скорости въехал в толпу «клякс», словно шар для боулинга в кегли. Противники в своем большинстве разлетелись по сторонам. Размазались по стеклу и твердой глади асфальта. Но это не остановило машину. Она с визгом развернулась, как в кино, и вновь устремилась за мной. Вот теперь точно конец. И сделал я единственное, что мог подсказать затравленный рассудок.

Я поднялся на ноги и с вызовом всмотрелся в фары. Автомобиль приближался, словно разъяренный бык. Но вновь водитель ошибся в расчётах! Я отпрыгнул в сторону перед самым бампером и вместо того, чтобы дождаться очередной встречи, побежал в противоположном направлении. Но спринтером не был и не имел друзей среди «клякс». Они погибли не все и, быстро поднявшись, окружили меня. Я обернулся на несущийся автомобиль и развернулся лицом к водителю.

– Давай, тварь!!! – яростно выкрикнул я, внезапно почувствовав прилив злости и бесстрашия.

Все дальнейшее происходило, как в тумане. Фары, автомобиль, скорость, звук мотора. Люди с кляксами на головах. Удар. Противники разлетелись в стороны. Секунды превратились в часы. Мир замедлился. Автомобиль с краской на капоте врезался в меня. Однако я не отлетел, не почувствовал боли. Лишь только сильный толчок, который оторвал от асфальта. Тело завязло в толстом слое краски. Передок машины погнулся, словно столкнулся со столбом. Капот переломился и отлетел. Двигатель частично вошел в салон.

По инерции автомобиль продолжил движение. Вскоре почувствовался мощный удар – мы врезались в стену многоэтажки. Шофер размазался по рулю. А я распластался на лобовом стекле.

***

Главное из всего произошедшего это не то, что автомобиль больше не двигался. И не то, что большинство «клякс» бездвижно валялось на асфальте. А то, что я остался ЖИВ!!! Кажется, даже больше того, невредим. Ноги, руки и голова оказались на месте. Я лишь увяз в разноцветной краске, словно в клее. Не выбраться и не пошевелить ногами. Сорвав один дворник, попытался расковырять себя, но дворник сломался, и его часть втянулась в вязкую массу. Тогда, чтобы выбраться, я взялся за крылья автомобиля и со всех сил принялся тянуться, двигаться, ерзать… И спустя пару минут начало получаться. Но я допустил ошибку, полностью увлекшись своим спасением и забыв о врагах. Ведь они все еще были живы.

Я понял, что бой не закончился, когда в плечо вцепились жесткие пальцы «кляксы». Размазанное пятно головы двигалось к моей. Внезапно в месте, где должен был располагаться рот, образовалась щель. Краска разъехалась в стороны. Показалась беззубая дыра, напоминающая ангар. И тут я понял, что меня пытаются заглотнуть!

Но потом увидел вытекающую из темноты пасти горячую краску, подобно лаве, и понял, что меня только обольют расплавленной жижей, полностью обожгут кожу лица, превратят в такого же человека с кляксой вместо головы. Звучало, конечно, дико, но другого молниеносного заключения не было. А когда появившаяся капля случайно попала на руку, я решил, что хочу жить и противостоять этому глупому нападению. Тут же стал вырываться изо всех сил, бить врага и выдавливать черные глаза. Однако особого результата не добился. Потом просто замахал руками. Неприятель на секунду задумался. Я продолжал вертеться из стороны в сторону. Затем дотянулся до деталей автомобиля. Те, которые отрывались, попадали в черный рот, будто в баскетбольное кольцо. Провода вкупе с пластиком плавились, но не причиняли вреда нападающему. Когда же дело дошло до частей разрушенного двигателя, то неприятель как будто поперхнулся и закашлял. На миг я обрадовался и подумал, что выберусь. Однако, «клякса» сплюнула весь металл на мостовую и продолжила расширять рот. Я закричал, пытаясь достучаться до рассудка неудавшегося человека. Но у него не было ни ушей, ни мозгов.

Я ощущал жар, потел, лихорадочно пытаясь нащупать пальцами какие-либо детали и обломки. Ничего не поддавалось и не отрывалось. Холодный ужас охватил меня. Тут же «клякса» замерла надо мной. Свисающая изо рта капля порывалась в любую секунду сорваться и обжечь лицо. Я зажмурился, ожидая самого худшего. Но внезапно бедро почувствовало нечто продолговатое. Мокрыми от пота пальцами я вытащил тонкий металлический прут и ухитрился воткнуть его в пасть неприятеля. Рука вместе с щупом вошла по локоть и вышла из затылка. «Клякса» расширила глаза и замерла, будто внезапно кто-то нажал на кнопку паузы. Сильные руки задрожали. Все тело забилось в судорогах. Из нутра послышались хрипы и бульканье. Я понял, что попал неприятелю в уязвимое место, и для надежности провернул внутри глотки рукой.

Черные глаза лопнули от внутреннего напряжения, забрызгав мое лицо! Я машинально отпрянул и с силой оттолкнул врага. «Клякса» пошатнулась и, схватившись за глотку, соскочила с руки. Затем упала на мостовую. Я посмотрел на щуп. Кончик блестел маслом на солнце. Ничего необычного. Меж тем противник вскочил на ноги и побежал. Если бы он мог выть, я бы непременно уже давно закрыл уши от противного звука. Но он лишь дергался. А буквально через пару метров конвульсии охватили все тело, и «клякса» упала ничком. Большая бесформенная дыра на затылке расширялась, подобно вирусу, поедавшему живой организм. Краска плавилась и растекалась. Через минуту или две голова противника превратилась в красно-желто-зеленную лужу. Я был в недоумении. Неужели такая реакция на масло?

Я посмотрел на многочисленных врагов и, тут грандиозная мысль стукнула в голову. Оружие! Я воткнул щуп в разноцветное желе под собой и с легкостью описал окружность. Краска таяла, словно мороженое, и освобождала меня. Я выпрыгнул из автомобиля и побежал. По ходу движения заметил полнейшее отсутствие машин и нормальных людей и разрастание на домах красно-желто-зелено-сине-бело-черных пятен. Словно невидимый вандал пользовался моментом и обливал здания краской. Возможно, он даже считал, это искусством.

Меж тем я завернул за угол. Увидел очередную толпу «клякс» и остановился. Казалось, они обрадовались и метнулись навстречу. Я же увидел промежуток между двумя зданиями и удачно спрятался. Неприятели пробежали мимо и, слившись с прежними преследователями, по безмозглой инерции двинулись в неведомом направлении. Я выглянул из укрытия, но тут услышал шаги. Вжался в стену. Притворился кирпичной кладкой. Перестал дышать. Из-за угла показались тени. Затем руки, ноги, головы и тела. Две «кляксы» встали ко мне спиной! Я с опаской смотрел на неприятелей и готовился к драке. Нервы были на пределе. Один случайный взгляд мог испортить все. Но обошлось – меня не заметили. «Кляксы» ушли. Я облегченно вздохнул. Попытался отойти от стены и выйти из узкой подворотни. Но…

Как же все меня достало в этом бессмысленном, ужасном и бредовом сне! Растолкай уже меня Марина! Вспомни, как нам было хорошо! Прояви, наконец, милосердие и убери из-под носа кокаин!

«Что такое?..» – промелькнула в голове фраза, когда стена позади внезапно отошла в сторону, словно открывшаяся дверь. Глаза расширились от ужаса! Я грубо ввалился в какое-то небольшое помещение с двумя окнами и распластался на бетонном полу. Боль пронзила затылок. Лицо перекосилось. Но крови не было.

Я резво поднялся, потирая ушибленное место и ругаясь. Огляделся. Вокруг стояли мольберты, на стене висели полотна в человеческий рост с изображением дверей, а в углу располагались холсты, аккуратно сложенные друг на друга. Помещение больше напоминало художественную мастерскую, в которой были и старые рисунки, и разнообразные эскизы, карандаши, уголь. Однако нигде не виднелось краски. Все было нарисовано пастелью. Я вздрогнул от самостоятельно захлопнувшейся двери. Стена, которая отворилась передо мной, словно нора перед Алисой, закрылась. Я увидел очередной холст с нарисованной углем дверью. Линии и фактура были идеальными. Тут до меня дошло, что сон стал набирать обороты и демонстрировать новые возможности. Я внимательно посмотрел на холсты с изображением окон и открыл рот от удивления. Свет выходил из них и освещал комнату, как в яркий солнечный день. Это казалось невероятным! Я снял холст со стены, чтобы убедиться в происходящем. Провел рукой по штукатурке. Стена оказалась твердой, шероховатой и вполне реальной. И мне, как здравому человеку со скептическим взглядом на жизнь, показалось это чем-то фантастическим. А затем я вспомнил, что нахожусь во сне.

Иначе и быть не могло.

Ведь правда?

***

Я вернул холст на стену и договорился с собой воспринимать все окружающее лишь сном. Нелепой выдумкой. Игрой воображения, из которой с минуты на минуту выберусь. Достаточно только проснуться.

Для начала закрыл глаза, глубоко подышал, досчитал до десяти, представил, как просыпаюсь и вижу голую Марину на другом краю кровати, затем потягиваюсь и забываю о сумбуре. И все становится прежним.

Медленно открыл глаза. Помещение никуда не исчезло.

Нужен был другой способ. Вновь ущипнул себя. Не помогло. Сел на пол. Прислонился к стене. Представил, как парю над облаками, мысленно расслабил каждый участок тела, начиная с пальцев ног, и замер на пару минут. Медитация во сне – особенная практика, доступная настоящим гуру. Возможно, я достиг нирваны и стал настоящим властителем дум!

Все хорошо. Сон отступил. Я снова в физическом теле.

– Что за черт? – спрашиваю в недоумении у полотен и не понимаю, что еще сделать. Да пропади все пропадом! – Просыпайся!

Но сновидение продолжалось. Я почувствовал холод бетонного пола, встал и подошел к полотну с дверью, которая так удачно впустила меня сюда. Нарисованная дверь представляла собой… нарисованную дверь. Вот, правда, когда я дотронулся до нарисованной ручки, то почувствовал ее твердость. Реализм! Она вмиг стала настоящей! Или рука рисованной? Я не понимал. Из холста ручка не выпирала. Она продолжала оставаться внутри рисунка. Моя рука просто взяла, да влезла в полотно и повернула ручку. Дверь с легкостью открылась. Кирпичная кладка отошла, и я увидел подворотню. Закрыл дверь. Посмотрел на другие идентичные двери. За ними точно также должны были скрываться проходы. Только зачем их так много? Куда они вели? Я решил проверить каждый.

Открыл первую дверь.

– Боже! – воскликнул я, с ужасом взирая с высоты шестнадцатиэтажного здания.