скачать книгу бесплатно
Нету равенства в наших правах.
Притесняют девиц всяк и всюду.
Всё, Иван, я теперь, как вдова,
ухожу побеждать Чудо-Юду.
Чудо-Юдо искать не пришлось!
Этажом выше жил Сёма Лившиц.
И такое тут вдруг началось!
Поздравляю, мадам, победивших…
Двери Сёме жена выбивала,
в перекуры кричала «На слом»
и, когда Сёму всё же достала,
об этом услышал весь дом!
И зачем «геноцид» там кричала?
Ну к чему нам импортный мат?
Своего нам по жизни хватало!
Поскорей возвращай назад…
А вернувшись, мне заявила:
Я теперь во скрижалях-анналах
и в герои влезла без мыла,
но считаю, что этого мало!
Чудо-Юду, как есть, победила!
Завалила супругу Ягу!
С нами Бог, с нами крестная сила
и не место рядом врагу!
И опять зашуршала листом,
слов искала на буквицу «Ха»,
на «эФ», на «У»…толстый том.
Дрожи, упырь, трясись, сноха!
Есть всегда подвигу место
в жизни обыденной нашей,
а жена под домашним арестом
меня кормит гречневой кашей.
Я спрятал ключи и книгу,
пускай смотрит одни сериалы.
И бог даст, отыщу я барыгу,
что ей том продал про анналы.
А то сложное слово в латыни,
язык сломать-не сказать,
я так не понял поныне,
что же эмансипацией звать?!
С Чудо-Сёмой я всё ж помирился,
сговорился с супругой Ягой.
Он недолго ругался и злился,
убеждённый моею ногой!
Вот такая домашняя сказка!
Тихо дремлет за стенкой сосед.
Спит моя богатырь Синеглазка
и в ладони комкает плед.
Эх, наука, вот страшная сила!
Я читаю жёнкин талмуд
и дошёл до статьи про вампира
и узнал, как над ним чинить суд!
И пока я точу свои колья
и лущу потихоньку чеснок,
мой товарищ по имени Коля
точит мне на вампира манок!
28.01.2005
«Здесь серое-серое небо…»
Здесь серое-серое небо,
полгода зима да дожди…
И сумрак с утра до обеда
и солнца не будет… не жди…
А гуси летят косяками
по серому шелку небес,
но как не маши ты руками,
к земле возвращает вес.
Там, дома теплое солнце
и дыни греют бока.
Их кожа-чистая бронза.
Глядят с минаретов века.
Нас выпнули грубо из рая.
Плачу, не сплю и грущу.
Вернуться ли сможем? Не знаю…
Но коли вернёмся, прощу.
Там вечно зелёные листья.
Там овощи-фрукты вкусны,
но нас не подпустят на выстрел.
Мы там никому не нужны.
И речку привычно «арыком»,
а стол «дастарханом» зовём
и с грустной тёплой улыбкой
о доме родимом поём…
Забыты родные могилы,
где деды и прадеды спят.
А нам тут в Европе немилой
и воздух не воздух, а яд…
И в небо поднялся бы гусем
и Каспий разрезав крылом,
земле бы сказал: я вернулся
и друга назвал кунаком.
И если вы слышите, люди,
чей дом был когда-то моим,
не спите, ждите, прибудем,
своё вновь сделать своим!
Безжизненный каменный город
и дождь засевает поля…
Мечтаю о сне, в котором
не снится родная земля…
23.04.2005
«Опять сегодня спозаранку…»
Опять сегодня спозаранку,
скрипя зубами, мировое зло
нас грызло, будто бы баранку,
но всё-таки долопать не смогло!
Я верю, слышите, верю,
что мы ему не по зубам.
Закройте поплотнее двери
во избежание всяких драм.
Оно рубаху рвёт на части,
мол, мы с тобой-империя зла.
Но я спокоен, паря, безучастен.
Оно ответит, паря, за козла.
Да, мы ему устроим позже,
козлиной рожи геноцид.
Найдём для этой рожи вожжи
и прививать затеем стыд.
Пусть врёт оно и не краснеет,
мы доберёмся, как пить дать,
до хепиэнда в этой эпопее,
где мы виновны навсегда!
Не брызгай же слюной по ветру!
Закрой глаза, захлопни пасть!
Мы призовём его к ответу,
дай только бог, к нему попасть!
Собака лает, ветер носит…
И злу ответим, не беда…
Мы бомбу на него же сбросим,
резиньевую бомбу, да, да…
Она его найдет, где хочешь.
Ему наставит синих синяков.
Пусть извиняется, короче,
тогда простим, без дураков.
И спозаранку, шепелявя,
здоровья нам желает зло.
Нашлась и на него управа!
Написано у зла да на табло!
Так говорите же, подумав,
о пользе критики твердя.
Пусть лоб вам морщит дума,
а зло забудьте, не любя!
9.05.2005
«Зима наметала снежища…»
Зима наметала снежища,
как мельник хороший в запас.
Снежинки за тыщею тыща
всюду, куда глянет глаз.
Купчина, конька погоняя,
напрасно замотан в тулуп.
Ох, как же далеко до мая…
лошадкин качается круп.
Торговлишка была неладной.
Товар не распродал купец
и сопли висят виноградом.
Ну, что скажет дома отец!?
Кусты содрогнулись и иней
опал на глубокий сугроб.
Шагнул на дорогу, сам синий,
бродяга, оскаленный рот!
Сверкая единственным зубом,
