Другая охота

– Так, а сами они что едят? – опять влезла в разговор Галя.

– Да вы что меня о них так расспрашиваете, как будто я их кум и по пять раз в неделю у них в гостях бываю?! – уже начал возмущаться помощник лесника-алкоголика.

Дальше плыли молча. Максим достал из рюкзака какую-то книжку типа записной и листал ее, что-то помечая в ней карандашом. Галя, изнывая от любопытства, не могла усидеть на месте, но глядя на лицо Максима, к любопытству добавлялась и тревога, она понимала, что Максим услышал что-то такое, что его очень взволновало.

Лодка снизила скорость и направилась к берегу. Пологий и песчаный участок берега был метров пять в длину и метров десять в глубину в сторону леса. С обеих сторон от него берег резко поднимался и переходил в скалы. Когда нос лодки ткнулся в песок, Максим очень легко и довольно изящно выскочил на берег, совсем неожиданно для его комплекции. Он не был толстым, но и не был худам, скорее он был квадратным с присутствием лишнего веса. В любом случае легкости и грациозности в движениях от него было сложно ожидать. Подтянув нос лодки на берег, Максим взял свой рюкзак и подал руку Галине, помог ей спуститься, но ее рюкзак доставать не стал. Когда Галя, не удивившись отсутствию джентльменского поведения, начала доставать свой рюкзак, Максим ее остановил.

– Не доставай, ты все равно сейчас поплывешь назад. Отойдем, – сказал ей Максим. – Кузьмич, подожди нас пять минут, девушку назад отвезешь.

Отойдя подальше от лодки, так, чтобы Кузьмич не мог их услышать, Максим, опередив вопрос Гали, сказал:

– У меня есть подозрения, что тут для тебя будет слишком опасно, даже для меня опасно. Ты сейчас поплывешь назад, вот тебе ключи от машины, – он протянул ей брелок с ключом, – езжай домой. Если я не выйду на связь с тобой через три дня, напиши СМС на этот номер, – он передал ей свою записную книжку, на первой странице которой был записан номер телефона. – Напиши «На Соколином ведьмак, Макса нет», дальше жди, с тобой свяжутся, отдашь мою записную книжку и все.

Говорил он это таким тоном, что Галю пробрал мороз, а кожа покрылась мурашками. Взгляд его был крайне серьезным, не терпящим возражений. Однако она смогла собраться и сказала:

– Нет! Я никуда не поплыву, ты меня во все это втянул, ты меня тут типа учил месяц и сейчас, когда я уже влезла во все это, отправляешь домой! Нет! – с каждым словом голос ее становился все громче.

– Тихо, дура, – спокойно произнес Максим, – мы тут не одни. Хочешь, чтоб этот помощник алкоголика все услышал? Твое задание – сообщить информацию, очень важную информацию, если со мной что-то случится.

– Нет, я останусь, я хочу остаться здесь. За этот месяц у меня появилась цель в жизни, я нашла, чем занять и отвлечь себя. После смерти брата у меня никого не осталось, и ты решил у меня это сейчас отнять? А раз я дура, то я и кричать начну, и плевать, что этот тип услышит! Что мне терять?!

– Вот за что ты мне досталась? – Максим сплюнул себе под ноги.

Обойдя Галю, он подошел к лодке.

– Значит так, слушай меня очень внимательно, – обратился он к уже ничего не понимающему Кузьмичу, – девушка останется со мной, а ты через два дня ровно в тринадцать ноль-ноль будешь ждать нас здесь, и не дай тебе Бог этого не сделать!

Максим говорил это так, что Гале показалось, будто Кузьмич потихоньку начал вжиматься в дно лодки, а его глаза с каждым словом становились все больше.

– А если нас тут не будет, то ждешь до вечера, если мы не придем, то плывешь назад и пишешь СМС на этот номер, – Максим вырвал первый листок из свой записной книжки и протянул лодочнику. – Напишешь, что Максим пропал, с тобой после этого свяжутся. Человеку, который выйдет на тебя, отдашь это.

Он протянул второй листок, на котором был нарисован маршрут от точки, в которой они находились сейчас и до приюта «Соколиный», сам приют был отмечен буками ВК. – Ты все понял? Если ты что-то из этого не сделаешь, то тебя все равно найдут и твоего начальника-алкоголика, который очень сильно накосячил, ясно?!

Последнюю фразу Максим произнес так, что даже Гале захотелось ответить «Так точно, гражданин начальник!».

– Ясно, все сделаю, – ошарашено ответил Кузьмич, а в его глазах читалось, «никакие вы нафиг не инспекторы из Минприроды, а ГБшники или что-то типа этого».

Убедившись, что Кузьмич достаточно проинструктирован, Максим достал Галин рюкзак из лодки и оттолкнул лодку от берега. Кузьмич, не прощаясь, отплыл и дал газу, стараясь поскорее уплыть отсюда.

Оставшись с Галей на берегу, Максим расчехлил сайгу, достал из рюкзака ремень, на котором висел подсумок с двумя магазинами, и длинный кинжал. Опоясавшись ремнем, он надел рюкзак и повесил карабин на шею.

– Нож достань и на пояс повесь, охотница, – сказал он.

Галя достала из рюкзака нож, который дал ей Максим, и повесила его на пояс справа.

– Дура ты и есть. Истеричная, наглая, упертая дура. Зачем я только с тобой связался?! Ладно хоть молодая и красивая бы была, а то ни рожи, ни фигуры, тьфу! – неожиданно злобно и пренебрежительно начал обзывать ее Максим.

У Гали от неожиданности аж перехватило дыхание. Она, конечно, знала, что Максим еще тот тип и от него можно всякого ожидать, но до прямых оскорблений, да еще и таких обидных, а главное совершенно без повода, он ни разу не опускался. Волна обиды захлестнула ее, ей почему-то оказалось особенно обидно услышать все это от него именно сейчас, когда они одни, в глухой тайге. Когда она начала ему доверять. На глаза накатились слезы. Увидев это, Максим неожиданно взял ее за руку. Она попыталась выдернуть руку, но не смогла, его пальцы сжались как тиски.

– Отпусти, урод! – закричала она.

– Все, не ори, извини меня за эти слова, но так было нужно, – отпуская ее руку, ответил он.

– Да пошел ты! – не унималась девушка.

– Мне нужно было вывести тебя на эмоции, неважно какие, злость и обида – самые простые, их легче всего вызвать. Ведьмы питаются эмоциями, особенно негативными, и чувствуют их очень хорошо. Сильная ведьма способна их уловить за много километров, – начал объяснять Максим. – Видишь у меня оберег на шее? Он делает меня невидимым для тварей, не в физическом, а в ментальном плане, они меня не чувствуют, никак, могут только увидеть. А еще он дает мне возможность чувствовать их, точнее их воздействие на людей или местность. Ты даже не помнишь, но тогда, после переправы на Кужбе я тоже коснулся тебя и почувствовал, что та ведьма уже тогда следила за тобой и вела тебя с братом к себе. Вы этого не чувствовали и думали, что сами выбираете маршрут. Если бы в округе была ведьма, она обязательно среагировала бы на твои эмоции и попыталась бы прощупать тебя, а взяв тебя за руку, я это почувствовал бы. Но нет, не прощупывал тебя никто.

– Извини, Максим, но ты сволочь, ты сам-то хоть это понимаешь? – еще не успокоившись, начала ругаться Галя. – Ты мог мне это заранее объяснить и предупредить?

– Нет, иначе эксперимент бы не получился.

– Так что, раз меня никто не начал прощупывать, как ты говоришь, значит, тут никого нет по нашей части?

– Нет ведьмы в активном поиске жертвы. Это не исключает того, что может быть кто-то не в поиске, например, сытый или спящий или занятый кем-то другим, – пояснил Максим.

– Кто такой этот ведьмак, что ты его так испугался? Как персонаж из игры, тоже охотник на нечисть, конкурирующая фирма? – спросила Галя.

– Пошли, по дороге расскажу, – закатывая глаза, всем своим видом показывая, какую глупость она сейчас ляпнула, сказал Максим.

***

С пляжа, на который их привезла лодка, в лес вела хорошо протоптанная тропинка. Сама Галина хоть и много раз бывала в этих местах, но именно этим маршрутом никогда еще не ходила. Она всегда начинала свои походы со станции, куда приезжала на электричке. Здесь же, видимо, начинали и заканчивали свои маршруты туристы, приплывающие на лодках.

Лес, в который вела их тропинка, был очень колоритный, темный, можно сказать, черный. Такие леса называют дремучими. Он был хвойным и очень плотным, в таком лесу даже ярким солнечным днем были сумерки, а ночь наступала на два-три часа раньше, чем рядом с ним. Зато в таком лесу обычно мало подлеска и почти нет травы, земля засыпана хвоей, а воздух пахнет просто потрясающе. Ходить по такому лесу сплошное удовольствие. Тропинка была практически прямая. Углубившись в лес, они почти сразу наткнулись на первую стоянку туристов. Самих туристов на ней не было, зато куча мусора, оставленного ими, и целых три костровища говорили о том, что это популярное место.

Максим отправил Галю идти первой, чтоб он ее видел, предупредив, что если вдруг ей захочется отойти в сторону с тропинки или услышит, что ее кто-то зовет, или вообще увидит, услышит, почувствует что-то необычное, чтоб сразу же сказала ему.

По дороге он рассказал ей, кто такие ведьмаки. Это ведьмы, только мужского пола, как не сложно догадаться из названия. Но они гораздо сильнее и опаснее ведьм. Ведьмак более сильный, а еще он умеет превращаться в животных и заговаривать их, заставляя подчиняться ему. Причем если оборотень превращается в зверя, не похожего на обычное животные, то ведьмак превращается именно в обычных животных. Чем сильнее ведьмак, тем более крупное животное он может подчинить себе. А вообще животные боятся всех этих тварей, стараются убежать от них, при их присутствии скулят, шипят, жмутся к хозяевам. Поэтому Максим и спросил Кузьмича про животных на приюте, но это косвенный признак, так как собака может быть заговоренная.

Все эти твари в подавляющем большинстве одиночки, есть случаи их объединения, но это описано в древних текстах, в наше время о таком никто не слышал. Только оборотни склонны создавать пары, что делает их еще опасней. А вот ведьмак может объединять под своей властью ведьм, которые будут ему служить и подчиняться. Можно провести аналогию с львиным прайдом, в котором один лев, сильный и опасный, и много львиц, которые охотятся и кормят льва, а лев вступает в дело только если охота очень сложная или если на прайд нападают. Потому рассказ Кузьмича о приютчике, который привез жену и поселился в лесу, очень сильно насторожил Максима, особенно если учесть, что приезд жены совпал с началом пропажи девушек в районе их приюта. Пока все указывало на то, что они имеют дело именно с ведьмаком и одной ведьмой в его услужении. Против данной версии говорит только наличие у них собаки и отсутствие активного поиска жертвы. Но это косвенно, собаку можно не считать, а если принть во внимание, что последняя девушка пропала всего неделю назад, то они могут ей до сих пор питаться, а значит, не будут охотиться.

– Что значит, до сих пор ей питаться? – воскликнула Галя.

– То и значит. Ведьмы и вампиры не всегда сразу убивают своих жертв, – начал объяснять Максим, – часто они утаскивают жертву в свое логово и там потихоньку выпивают ее, растягивая удовольствие. Тебя, кстати, ждало именно это. Логово той ведьмы, которая напала на тебя с братом, было всего в километре от места нападения. Она специально убила твоего брата первым и сразу, чтобы у тебя крыша поехала от переживаний и страха. В таком состоянии ты была для нее особенно вкусная и питательная. Она утащила бы тебя в свою землянку, и там ты могла бы служить кормом для нее минимум неделю.

Галю обдало холодом, она представила себе, что с ней могла бы быть и от чего ее спас Максим. У нее к горлу подступила тошнота, а голова закружилась.

– Почему ее землянку никто не видел, там куча людей ходит, просто проходной двор? – удивилась Галя, когда немного пришла в себя.

– Морок, – ответил охотник, – они умеют заморачивать людей и места. Ее землянка была скрыта от людских глаз, ты прошла бы в паре метров от нее и ничего не заметила. Точнее ты даже не подошла бы к ней, сама не заметила бы, как обошла ее, хотя тебе казалось бы, что ты идешь прямо. После того, как я ее убил, весь морок спал, и я довольно быстро нашел ее логово и сжег.

– Получается, все они живут в лесах?

– Нет, конечно. Лес в основном для ведьм и оборотней, и то, некоторые из них, особенно молодые и слабые или просто тупые, живут в городах и деревнях. Но там их или быстро вычисляют или они перебираются в лес, как минимум для охоты. Вот, например, первый оборотень, которого я встретил в своей жизни, жил в городе, приезжал в одно и тоже место на охоту, даже свой домик в лесу у него был – логово. Поэтому строительство приютчиком своего дома, отдельно от приюта меня тоже напрягло. Вампиры предпочитают города, они очень хорошо умеют мимикрировать и жить рядом с людьми, ничем не выдавая себя. Оборотням, например, не обязательно есть только человеческое мясо, им подойдет и простое с рынка – свинина или говядина, только силы оно им много не дает, все равно иногда им нужен именно человек. Поэтому они могут жить среди людей, а на охоту иногда ходить в лес. Ведьмам сложнее, они могут питаться только человеческой кровью, как и вампиры, но могут впадать в спячку, если нет пищи. Наша общая знакомая, например, до этого года спала лет пятьдесят, судя по вещам, которые я нашел в ее логове.

Галина слушала его очень внимательно. Ей с каждым его словом становилось все интересней, и она все боле понимала, что хочет изучать все это и заниматься этим. А учитывая, что сделала первая и пока единственная ведьма, с которой ей не повезло встреться, у нее появлялось желание убивать этих тварей, всех, кого она сможет найти.

– Так вот, если я правильно предположил и наш приютчик – ведьмак, то мы с тобой можем отхватить очень жестко, – продолжил Максим. – Их двое, они могут общаться телепатически, они могут воздействовать телепатически, сильные как быки, а главное, что пока они себя не проявят или пока мы не найдем тела или фрагменты тел, то мы ничего не сможем сделать и понять.

Галя только сейчас поняла, что впервые в жизни идет по лесу и не любуется им, наслаждаясь его запахами, красотами, не слушает пенье птиц, а всматривается в чащу, ищет глазами необычные следы на земле, вслушивается в шум леса, пытаясь услышать непонятные звуки. Неужели она больше никогда не сможет расслабиться в лесу и отдыхать как раньше?

– Все, привал, – сказал Максим.

Место для привала было действительно очень подходящим. Рядом ручей, место для костра оборудовано туристами, на удивление мусора рядом с костровищем нет, зато есть пара бревен и импровизированный столик, сколоченный из подручного материала. Охотники скинули рюкзаки, Галина полезла в свой, чтобы достать приготовленные еще дома бутерброды.

– Давай, устраивайся пока, а я тут осмотрюсь, – сказал Максим.

– Еще может мне самой и дрова собрать? – съехидничала она.

– Ну, если ты в радиусе километра найдешь дрова, то будешь большим молодцом, – парировал Макс.

Действительно, там, где постоянно ходит много туристов, дров нет, за годы все выжигаются. Поэтому опытные путешественники в туристических местах или ходят альтернативными маршрутами, там, где мало их собратьев по увлечению, или берут с собой газовые баллоны для приготовления пищи. Но обычно они делают и первое и второе одновременно. Вот и Галина, как опытный турист, вслед за бутербродами достала большую кружку и газовый баллон с горелкой, на котором собиралась вскипятить воду в этой самой кружке.

Минут через пятнадцать чай был готов, бутерброды разложены. Максим все это время ходил кругами вокруг стоянки, удалялся все дальше от нее, иногда Галя даже теряла его из вида. Она поймала себя на том, что когда ее наставник уходил далеко, ей становилось неуютно, она напрягалась и начинала озираться по сторонам. Может, это были последствия пережитого ей нападения ведьмы в лесу или общая атмосфера, связанная с целью их похода.

– Нет, ничего не нашел, и оберег молчит, – сказал Максим, усаживаясь на бревно и бесцеремонно беря Галину кружку и самый большой бутерброд.

– Что не нашел? – спросила девушка, злобно провожая взглядом свою кружку с чаем.

– Следов. Мы сейчас на месте, где поселений раз видели девушку, пропавшую на прошлой неделе.

– Значит, мы уже совсем рядом с приютом, можно было и не останавливаться тут, – проворчала Галя, жуя бутерброд всухомятку.

– А ты думаешь, мы вот так сразу на приют пойдем? Нет, мы его обойдем, посмотрим все вокруг него, потом посмотрим на сам приют и только если не найдем ничего подозрительного, то пойдем знакомиться с его хозяевами, – допивая чай, сказал Максим.

Галя молча схватила пустую кружку, встала и пошла к ручью за новой порцией воды. Чай она все-таки попьет и вторую кружку точно не даст у себя отобрать. Спускаясь к ручью, у самой кромки воды девушка поскользнулась. Ее нога, обутая в трекинговый ботинок, поехала, свезла кусок грязи и провалилась в ручей, подняв много мути. Галя выругалась про себя, теперь придется отойти выше по течению, чтобы набрать чистой воды. Пройдя пару метров вдоль ручья, она снова спустилась к воде и зачерпнула кружкой воду. Уже разворачиваясь, чтобы пойти назад, она заметила что-то в ручье. Присмотревшись, она поняла, что это что-то разноцветное и блестящее. Отставив кружку в сторону, она опустила руку в холодную воду и достала из нее браслет. Украшение было сплетено из бисера и кожаных ремешков. Сделано это было довольно искусно и красиво. Рассмотрев находку внимательней, девушка увидела, что ремешок, который исполнял роль завязки, оторван.

Вернувшись на место стоянки, она показала находку своему спутнику. Тот повертел браслет в руках и сказал задумчиво:

– Кто у нас тут носит всякие украшения из бисера? Правильно, пара приютчиков. Молодец, хвалю, ты заслужила свой чай.

Допивая чай, Галя не могла понять, почему он всегда находит слова и способ ее задеть, подколоть, а она при этом всегда теряется и не может ничего достойного ему ответить? Вроде, уже и привыкнуть должна к этому, и готова, но нет. Хлопает возмущенными глазами каждый раз как дура и молчит.

На привал они потратили минут сорок. Еще минут через тридцать они вышли к приюту. Они его еще не видели, а поняли это по звукам, доносившимся от него. Там, похоже, остановилась большая группа туристов, которая играла на гитаре и пела песни. Максим сверился с навигатором и сказал Гале, чтобы она забирала левее, обходя приют.

Обойти приют по кругу оказалось не так просто, его огибала речка и ее берега были густо заросшими кустарником, да и вообще, в районе приюта лес из хвойного превратился в смешанный с обилием травы и подлеска. Поняв, что особого смысла кружить вокруг нет, найти что-то интересное не получится, пара охотников заняла наблюдательную позицию через речку от приюта. Максим наблюдал за приютом в бинокль, Галина, как неопытная и непредупрежденная, никакого бинокля не имела и полагалась только на свое зрение.

Ничего особо интересного увидеть не удалось. Группа туристов – человек десять сидели возле костра, пели песни, обедали. Из этой компании выделились двое – мужчина и женщина. Они были старше туристов, им было на вид лет по пятьдесят. Женщина была одета в длинное платье, длинные распущенные волосы, причем не первой чистоты. Голову женщины опоясывал хайратник, в ушах были серьги, судя по всему, плетеные. На талии платье было перевязано широким ремнем, запястья и кисти рук тоже были украшены какими-то украшениями. Сама она была среднего роста и среднего телосложения. Мужчина был высокого роста, примерно метр девяносто, но очень худощавого телосложения, казалось, что он даже сутулится. Одет он был в светлую рубаху-косоворотку и видавшие виды камуфлированные штаны. Волосы у него тоже были длинные и как у женщины на голове был хайратник, на запястьях какие-то браслеты.

Мужчина и женщина самозабвенно танцевали под песни, которые под гитару пели туристы. Максим сказал:

– А вот, похоже, и наши хиппи. А раз они оба тут и придаются веселью, то нам нужно найти их дом и посмотреть, что в нем есть.

Охотники тихо отползли со своей позиции и отправились искать дом приютчиков, пытаясь ориентироваться по рассказам Кузьмича.

Дом, который построил приютчик, нашли быстро. Это был квадратный сруб примерно пять на пять метров под двускатной крышей с печной трубой. От самого приюта он находился примерно в ста метрах, стоял на самом берегу ручья. Внешне дом был опрятен и выглядел довольно приветливо.

– Ты его тоже видишь? – спросил Максим.

– Конечно, вижу, обычный дом, свежий, аккуратный, – ответила его спутница.

– Значит, морока на нем нет, я тоже ничего не чувствую.

Максим оставил Галину наблюдать за тропинкой, ведущей к приюту, а сам пошел осмотреть дом более детально. Сначала он обошел дом вокруг, заглянул в оба окна, которые нашел. Обстановка в доме была довольно обычной: большая кровать, длинный стол, три стула, стеллаж со всяким хламом, шкаф, печка-буржуйка, обложенная кирпичом, у входа стоял столик с раковиной и умывальником над ним. Через окна Максим не смог разглядеть ничего, что могло бы быть связано с объектом их поиска. Подойдя к двери, Максим потянул за ручку, но дверь не открылась, толкнул внутрь, дверь заперта. А вот это странно, в лесу дома редко закрывают, не от кого, хотя все может быть.

– Сейчас ты пойдешь к приютчикам и попросишься на ночлег, скажешь, что ты туристка, одна. Откуда и куда идешь, придумай. Ты знаешь эти места и придумать маршрут сможешь, поняла? – сказал Максим, когда вернулся.

– Зачем? А ты где будешь? – удивленно спросила Галя.

– Ты девушка, одиночка, старовата, конечно, но может они на тебя среагируют. Я буду рядом, наблюдать со стороны, – буднично сказал он.

– Ты задолбал меня оскорблять! Не буду я приманкой! – возмутилась девушка.

– Не ори, я же в шутку, – улыбаясь ответил ее учитель. – Не переживай, я буду рядом, еще осмотрюсь, послежу за ними. Ночью я приду к тебе в дом.

Гале эта затея решительно не нравилась. По спине у нее пробежал холодок. Снова оказаться один на один непонятно с кем, быть приманкой, которую, возможно, захотят убить, ей совершенно не хотелось. Но особого выбора у нее не было. Она сама не захотела возвращаться в город, а решила пойти до конца с охотником.

***

– Здравствуйте, – сказала Галя, подойдя к площадке, которая находилась в центре приюта.

Приют представлял собой три домика: сам приют – двухэтажное деревянное здание, баня и дом приютчика, который был совсем маленьким, как и говорил Кузьмич. Между домиками находилась площадка с костровищем в центре. Костер был окружен самодельными лавками из бревен. К моменту ее прихода группа туристов уже собрала вещи, закончив с обедом и песнями, видимо, они собирались уходить. Все туристы поздоровались в ответ и продолжили заниматься своими делами. Смотрители приюта тоже больше не танцевали. Поздоровавшись с Галей, к ней обратилась женщина:

– Ты к нам мимоходом или хочешь остановиться?

– Остановиться, переночевать хочу, путешествую налегке, без палатки, от приюта к приюту, – ответила Галя, при этом чувствуя, как предательски задрожали ноги.

– Отлично! У нас как раз все места свободны, и никто не будет мешать отдыху такой чудной девушки! – с восторгом в голосе сказала женщина, – Меня зовут Марина, а это мой муж, Петр. Сутки у нас стоят триста рублей, есть посуда, баня, она еще тысячу, дрова для печки в доме.

– Хорошо, меня все устраивает, – сказала Галина, – баню мне не надо.

Ей раньше уже приходилось бывать на этом приюте, лет шесть назад, если не больше. Тогда тут был другой приютчик, а сам приют выглядел похуже, более неряшливым. Видимо, новые хозяева хорошо следили за ним.

– Пойдем, я все тебе покажу, – сказала Марина и пригласила девушку за собой в дом.

Внутри приют особо не изменился, только стало чище. На первом этаже находилась общая комната, справа от входа был типа кухонный уголок, несколько разделочных столов от старого советского гарнитура, раковина с умывальником над ней и оцинкованным ведром под ней, длинный стол и две лавки вдоль него. У противоположной от входа стены были двухъярусные нары, на которых могло разместиться примерно шесть человек. В центре комнаты была большая печка-буржуйка. Слева от входа была лестница на второй этаж. Второй этаж был мансардным, вдоль длинной стены располагались двухъярусные нары, каждый ярус человек на пять-шесть. По центру комнаты торчала труба от печки с первого этажа и уходила через потолок на крышу.

Осмотрев дом, Галя отдала деньги Марине и стала располагаться. Точнее она просто положила рюкзак на верхний ярус нар и вышла на улицу, Максим просил ее быть больше на улице, чтобы он мог ее видеть. Солнце уже катилось к закату, Галя походила по территории приюта, осмотрелась, возле старого домика приютчика обнаружила собачью будку, но самой собаки не было видно. Рядом с будкой стояла миска с обглоданными, старыми костями. «Интересно, где они берут кости, если сами не едят мясо?» – подумала девушка. Петра не было видно весь день, он куда-то ушел почти сразу, как с приюта ушли туристы. Марину Галю видела несколько раз, та занималась какими-то делами по хозяйству.