Неожиданный муж и Новая реальность

Светлана осталась одна, и, как часто бывает в такие моменты, тишина комнаты начала обступать её плотной, давящей волной паники. Дышать стало трудно, мысли метались в голове, требуя ответов на вопросы, которых она не готова была задать. Но, возможно, впервые за много лет она решила оттолкнуть это чувство – не дрожать перед тем, что оказалось у неё на пороге, а шагнуть навстречу, пробуя справиться с этим совсем чужим миром.

Она глубоко вдохнула, как учила её когда-то бабушка, расправила плечи и подошла к зеркалу. Её новый облик смотрел на неё из позолоченной рамы, и она не могла отвести взгляда. Лицо выглядело свежим, здоровым, с ровным оттенком кожи, о котором она даже не мечтала прежде, и такими синими глазами, что казалось, в них отразилось утреннее небо. “Может, это и правда мой шанс на нормальную жизнь?” – подумала она, но тут же ощутила, как за этим чувством радости тянется болезненный шлейф вины.

Как бы ни манила её эта новая жизнь, старая всё ещё держала её в своих оковах. Мама, папа, бабушка, брат, маленький племянник… что они почувствуют, когда поймут, что её больше нет? Она всегда знала, что её уход неизбежен. Родные были готовы, готовились к этому годами, ведь никто и не ждал, что её сердце выдержит долго. Странным образом именно эта мысль принесла ей немного покоя.

"Я жива. Я жива для вас, мама и папа, и буду любить вас оттуда, откуда вы уже не сможете услышать меня," – шепнула она в воздух, будто слова могли перелететь через какой-то невидимый барьер. Мысленно послала им свою любовь и утешение, надеясь, что смогут жить спокойно и без неё.

Но, вернувшись к своей новой реальности, она вдруг задумалась: “А что же делать с мужем?” Совсем чужой незнакомец, перед которым ей придётся как-то держаться, как-то сыграть роль жены, – это её до ужаса смущало. Но затем она вспомнила, что провела столько лет, едва живя, едва дыша, боясь любых рисков. Возможно, именно сейчас настал момент рискнуть.

“Ладно,” – вслух сказала Светлана, отважно отворачиваясь от зеркала, – “разберусь по ситуации.”

Приняв себя в новом облике, ощутив странное, но теперь по праву принадлежавшее ей имя «Арисса» на языке, Света – нет, Арисса – вздохнула и решила, что настало время позавтракать. Неплохой первый шаг в мире, где её ждали такие необычные перемены. Поглядывая по сторонам, она медленно начала осматривать комнату.

Комната, надо сказать, была чудом стиля и изысканности, о которых она прежде могла только мечтать. Просторная, с мягким светом, она была обставлена с особым вниманием к каждой детали. В одном углу, окутанная тонким голубоватым пологом, возвышалась кровать с изголовьем, украшенным искусной резьбой. У стены стоял внушительный шкаф с дверцами, инкрустированными серебром. При мысли, что внутри скрывается гардеробная, Света – Арисса – ощутила радостное предвкушение и направилась к нему.

Шкаф оказался даже более восхитительным, чем она ожидала: платья сдержанных оттенков, украшенные легкими вышивками и кружевами, наводили на мысли о торжественных приёмах и тихих прогулках под звездным небом. Рядом – обувь, изящная и дорогая, всё от туфель с тонкими ремешками до мягких тапочек из тончайшей кожи. Всё это было её. Вернее, Ариссы, но сейчас ведь это одно и то же, верно?

В этот момент она услышала приглушенные голоса за дверью и поспешно прикрыла шкаф, как будто её поймали на горячем. Дверь осторожно приоткрылась, и в комнату заглянула Гвен, с явным волнением в глазах.

– Леди Арисса, – проговорила она, не сводя взгляда с девушки, – миледи, простите, но лорд Люциан и ваши опекуны… они требуют вашего присутствия. Лорд Люциан и так едва удерживает их, а опекуны… ну, они грозятся вызвать самого Альтарха, если не смогут увидеть вас живой и здоровой. Говорят, призовут стражу, если понадобится. Это… правда важно, миледи.

Света, чувствуя, как нечто вроде страха закрадывается под её новую уверенность, мысленно собралась. Она только что узнала себя в зеркале, и вот уже её «новая» жизнь просит к себе внимания. «Что ж, справимся», подумала она, выпрямилась и взглянула на Гвен, стараясь изобразить спокойствие.

– Ну, если всё настолько серьёзно, я, конечно, выйду, – ответила она с лёгким поклоном, как показалось ей подходящим. Подтекст был ясен: раз так, не время бегства, а время действия.

– Только с лордом Люцианом, – прошептала она себе под нос, – буду вести себя… сдержанно. Как будто… ничего не было.

Стараясь вдохнуть дух приключения в ситуацию, она сжала кулаки и решила для себя, что это будет именно оно – настоящее приключение.