Степановна, бабуля-попаданка

– Фамильяр, ха-ха! Он что, размером с блоху? Что-то я его не вижу! – рассмеялся герцог.

– Блохи – это по твоей части, – огрызнулась Тамара Степановна. Выглянула в коридор и махнула коту: – Идем, ты мне нужен.

Кот попятился.

– Я лучше как-нибудь тут…

– Брось, нормально ты выглядишь. Уж точно получше некоторых.

– Да я не…

– Кот! Ты фамильяр или кто? – Тамара Степановна добавила голосу строгости.

Понурив рыжую голову, словно отправлялся на казнь, кот вошел в кабинет.

– Вот те на! Это он, что ли, фамильяр? – расхохотался герцог. – Ох, не могу! – вопил он, хлопая себя по ляжкам. – Это чучело – фамильяр… Аха-ха!

– На себя посмотри! Тоже мне красавец! – возмутилась Тамара Степановна.

– Аха-ха! Да ты хоть знаешь, глупая женщина, кто это такой?

– Знаю! – рявкнула Тамара Степановна. – Мой фамильяр! А глупец здесь только один – ты!

– Аха-ха! – не унимался герцог. – Да не может он быть твоим фамильяром! Он – оборотень! Глупый никчемный пацан, которого я к тебе подослал, а ты и поверила, – Тамара Степановна застыла. Кот и вовсе превратился в камень. – Ну же, давай, покажи свое истинное лицо! – обратился к нему герцог. – Давай! Живо! Ты должен мне подчиняться, глупый мальчишка! Иначе я…

– Не слушай его, котик! – Тамара Степановна повернула голову и замолкла, увидев, что вместо кота рядом стоит парень, тот самый, которого она видела ночью в кабинете. Ссутулившись, опустив взгляд, он смотрел в пол. От кота у него осталась только рыжая всклокоченная шевелюра.

– Ну, – усмехнулся герцог, – убедилась? Все еще считаешь его своим фамильяром?

– И что? – придя в себя, заявила Тамара Степановна. – Ну оборотень, подумаешь. Какие проблемы?

– Да он предатель! – побелев от возмущения, воскликнул герцог. – Предатель! Шпион! Я его купил за мешок картошки! Он мой! Моя собственность! Велю тебя убить – и убьёт! Любой мой приказ выполнит, потому что под заклятьем!

От каждого его слова парень горбился все сильней, словно это были не слова, а камни, что падали ему на плечи. Видеть это не было никаких сил.

Тамара Степановна почувствовала такую злость на мерзкого кривоногого герцога, что внутри словно огонь вспыхнул. Неведомая сила, поднявшись из глубины души, взвилась огненным вихрем, вырываясь наружу, мир вокруг сделался нестерпимо-ярким, а голос – таким грозным, что она сама себя не узнала.

– Отменяю! – крикнула она. – Этот парень свободен и волен сам выбирать свой путь! – послышался гром, полыхнуло синим, кожу закололи невидимые иголочки, и воздух в кабинете сделался таким, каким бывает после грозы. – Да будет так! – воскликнула она напоследок.

И отключилась, провалившись в черную бездну беспамятства.

Глава 10

Пришла в себя Тамара Степановна уже в телеге, за городом. Как вышла и села в нее, память не сохранила.

На другом конце телеги сидел кот и молча смотрел вдаль. Старик-возница клевал носом, отчего лошадка, предоставленная сама себе, брела по дороге расслабленно и неторопливо.

Атмосфера царила такая сонная, что Тамара Степановна не выдержала – улеглась на сено, закрыла глаза…

И оказалась в уже знакомой тьме, разбавлял которую только призрачный женский силуэт.

– Молодец, Тамара. Справилась, – Хозяйка улыбнулась. – Я в тебя верила. Ну всё, теперь мне пора. Дальше живи сама, – она двинулась прочь, во тьму. Сумрак вокруг нее заклубился, размывая очертания тела.

– Постой! Что значит «пора»? – воскликнула Тамара Степановна, бросилась за ней… и врезалась в невидимую стену. Да так сильно, что аж в ушах зазвенело…

Звон удара сменился стрекотом кузнечиков – она обнаружила, что по-прежнему лежит в телеге, а кот, перестав созерцать окрестности, таращит на нее глаза. Увидев, что его заметили, он торопливо отвернулся.

Тамара Степановна села, вытряхнула из волос солому.

– Ну что, – спросила она, – Гафкинс от тебя отстал? – кот кивнул. – Хорошо. Надеюсь, ему еще долго будет икаться, – улыбнулась она. Кот веселья не разделил, по-прежнему выглядел напряженным. Глядя на него, Тамара Степановна и сама невольно напряглась. – Что стряслось-то? Вроде все хорошо кончилось. Или я что-то упустила?

Кот насупился.

– Да чего хорошего? – наконец ответил он. – Столько денег нам не собрать. У нас их вообще нет. Нисколько.

– Деньги – дело наживное, – махнула рукой Тамара Степановна. – Сегодня нет, завтра будут.

– Легко сказать, – буркнул кот. И отвернулся. Что-то подсказывало, что на самом деле переживал он не только об этом.

Тамару Степановну тоже заботили сейчас вовсе не деньги, а то, с какой легкостью судья поверил в то, что она – Хозяйка. Был в этом какой-то подвох, понять который она оказалась не в силах. А вдруг судья с герцогом что-то затеяли? Вдруг все, что происходило кабинете, было спектаклем? Вдруг это западня?

– А знаете, – проснувшись, внезапно произнес Никодим, – я тут давеча в лесу птицу золотую видел. Здоровенная, светом так и пышет! Это к добру. Так что не печалься, Хозяйка, все будет хорошо. Вот увидишь.

– Было бы неплохо, – ответила Тамара Степановна. И вздохнула.

От визита к судье у нее остались самые противоречивые впечатления – слишком много всего свалилось на голову: и шанс вернуть дом со всеми землями, и внезапная правда о «фамильяре», и собственная странная реакция.

Тамара Степановна посмотрела на кота, и тот, почувствовав ее взгляд, занервничал. Хотела сказать, что не обижается на глупого мальчишку, но не успела – на дорогу, верхом на кургузых лошаденках, выскочили два обтрепанных мужичка. Третий появился позади телеги.

– Ну че, старичье, гоните монеты, – заявил самый страхолюдный, достав нож. – Да побыстрее, а то мы торопимся.

– Так нету монет, сынок, – ответил старик.

– А если поискать? – бандит широко улыбнулся, демонстрируя гнилые зубы. Лезвие ножа сверкнуло на солнце.

Кот угрожающе зашипел, но мужик даже ухом не повел.

Дрожащей рукой старик достал из кармана две медные монеты.

Бандит потянулся, чтобы схватить их… и, заорал, прижимая к себе покалеченную острыми когтями руку.

– Ах ты, скотина! – взревел он, и вся бандитская троица бросилась на кота. Тот метнулся прочь, но не успел – один из бандитов выхватил сеть, и кот отчаянно забился, пытаясь вырваться из плена. Сыпались искры, летели проклятья, но то ли сеть оказалась заговоренная, то ли еще что, но магия кота оказалась бессильна.

– Отпустите его немедленно! – воскликнула Тамара Степановна.

– Деньги гони! – подскочив к ней, заявил один из бандитов, тыча ножом в лицо.

Того, что случилось дальше, не ожидал никто.

– Сам гони, скотина! – рявкнула Тамара Степановна, и бандит, вздрогнув, замер, а потом принялся выворачивать карманы. На солому упали несколько кожаных мешочков разной степени набитости, женское ожерелье, подвеска с камнем и горсть монет россыпью. – А теперь вы! Живо! – велела она остальным. Словно зомби, остальные бандиты подошли к телеге и принялись доставать награбленное. Последней в телегу полетела сетка с котом. – А теперь вон отсюда! И чтобы я вас больше не видела!

Взобравшись на лошадей, бандиты скрылись в траве.

Упала тишина.

– Развяжите меня кто-нибудь, – наконец не выдержал кот, завозившись в своем узилище.

– Ах, да, сейчас, – пришла наконец в себя Тамара Степановна.

– Ох, Хозяйка, – выдохнул старик. – Спасительница наша! – попытался снова упасть в ноги, но был остановлен и пристроен к делу – узел, которым бандиты завязали сеть, оказался очень мудреным.

Совместными усилиями справиться с ним наконец удалось, и кот, получив свободу, повалился на солому, переводя дух.

– А с этим что делать? – старик показал на кучу бандитского добра.

Думала Тамара Степановна недолго.

– Поделим, – заявила она. И, улыбнувшись, добавила: – Видишь, котик, вот деньги и появились. А ты говорил…

Хоть старик Никодим и отказывался, Тамара Степановна все-таки убедила его забрать свою треть. Предложила и коту, но тот гордо заявил, что отдает свою часть на общее дело.

До нужной суммы все-равно было далеко, но начало оказалась положено, пусть и таким неожиданным способом. Понимая, что часть суммы все-равно придется потратить, Тамара Степановна принялась размышлять, что купит в первую очередь. Детям нужна нормальная одежда, но вначале еда – молоко, яйца, овощи, крупой бы неплохо разжиться…

Пока думала, лошадка свернула в пролесок, миновала его и вышла на дорогу, ведущую к приюту. Вскоре показалась кованая ограда.

Увидев распахнутые настежь ворота, Тамара Степановна почувствовала тревогу.

– Что-то не нравится мне это, – пробормотала она.

Кот, поняв ее без слов, спрыгнул с телеги и стрелой помчался к приюту.

Глава 11

Распахнуты оказались не только ворота, но и двери дома. А у крыльца обнаружилась телега.

Когда Тамара Степановна подошла ближе, из дома спиной вперед вылез здоровенный мужик в рубахе с закатанными рукавами. В руках он держал край комода.

– Ты что это творишь? – воскликнула она. – Куда потащил мою мебель?!

– Велено принести, вот и несу, – огрызнулся тот.

– Кем велено? – Тамара Степановна, уже догадывалась, что услышит.

Догадка оказалась верной.

– Герцогом, хозяином моим.

– Это по какому же праву герцог тут распоряжается? – Тамара Степановна уперла руки в боки, загородив путь.

– Отойди, мамаша, не то зашибу.

– Смотри сам не зашибись!

Пробурчав что-то себе под нос, мужик попятился дальше, и на крыльцо выбрался его напарник – такой же здоровенный, словно брат-близнец – который держал второй край комода.

Тамаре Степановне стало любопытно, как эти двое, не глядя, потащат комод по разбитым ступеням, по которым даже без груза нормально пройти нельзя.

Когда до края осталась всего пара шагов, чувство жалости пересилило.

– Стоять! – рявкнула она. Смотреть как разбивается последняя приличная мебель не было никаких сил. Мужики застыли, словно изваяния. – А теперь живо несите комод обратно!

Когда они скрылись в холле, Тамара Степановна вошла следом. Взгляду предстала куча, которую трудяги навалили у входа, собираясь перетащить в телегу: потертые дорожки, кухонный стол, корзина с посудой. Диван и «детская» кровать громоздились тут же. Судя по тому, как криво висел портрет Хозяйки, присовокупить к собранному пытались и его, да не вышло.

– Поставите комод на место, займитесь остальным! – крикнула Тамара Степановна вслед грузчикам. – Чтобы все вернули как было! Потом отчитаетесь!

Порадоваться тому, что «договориться» получилось не только с грабителями, но и с «носильщиками», не вышло, ее по-прежнему терзало беспокойство за детей – тех видно не было.

Она заглянула на кухню – пусто, грязно, натоптано, на полу валялся обрывок веревки. «Их что, связали?» – обожгла холодом мысль. Перед внутренним взором тут же предстала картина – трое несчастных детишек лежат, не в силах пошевелиться, голодные, холодные, испуганные…

Не разрешая себе впасть в панику, Тамара Степановна бросилась обследовать остальные помещения.

Поиски на первом этаже оказались тщетными.

Второй этаж тоже не порадовал – она заглянула в каждую комнату, в каждый уголок, но и там никого не обнаружила.

На третьем этаже находился мезонин. Когда она, запыхавшись, вскарабкалась наверх и уже собиралась открыть дверь, навстречу выскочил кот.

– Были. Ушли. Где – не знаю. Пойду на заднем дворе посмотрю, – не дожидаясь вопросов, выпалил он. И бросился вниз по лестнице.

Тамара Степановна отправилась следом. Сердце колотилось, дыхание сбивалось, тревога становилась все сильней…

За время поисков куча на первом этаже значительно уменьшилась – «зазомбированные» мужики работали споро.

На заднем дворе все так же шумел травяной лес, пугал, вызывая неприятные воспоминания, но там, в сердце этих зарослей, возможно, прятались дети, и Тамара Степановна, отогнав страх, нырнула в зеленое море.

Раздвигая стебли руками, двинулась в том направлении, где, по ее представлениям, должен был находиться колодец.

– Сейчас-сейчас, – тихонько бормотала она себе под нос, чтобы взбодриться, – еще немного, и появится просвет. Выйду – а там детишки сидят, меня дожидаются. Вот еще немного пройду – и увижу. Уже совсем близко, вот-вот…

– Ничего ты не увидишь, – послышался рядом громкий мерзкий шепоток. Тамара Степановна обернулась, но никого не обнаружила. – Не увидишь. Не заметишь, – в голосе невидимки послышались ехидные нотки, – будешь бродить, силушку терять, походишь-походишь, да и заблудишься. Схоронит тебя травушка, никто не найдет. Злые куницы ручки-ножки обгложут, глазоньки выпьют, черви косточки доедят… – шепот с каждым мгновением становился все более зловещим, вызывая мурашки.

Тамара Степановна резко оглянулась, надеясь застать «шутника», но ничего кроме колышущейся травы по-прежнему не увидела. – Беги, не стой, а то поздно будет. Куница когти точит, съесть тебя хо… Не смей! – шепот перешел в визг, стоило отломить под корень ближайший стебель бурьяна.

– Что, не нравится? – усмехнулась Тамара Степановна. – А так? – она отломила еще один.

– Прекрати, гадкая человечина! – визг стал еще пронзительней. – Прекрати! Прекрати! Прекрати!

– Тогда выведи меня отсюда! – Тамара Степановна перехватила охапку бурьяна поудобней.

– Убирайся! Уматывай! Иди! – трава впереди раздалась, образуя коридор.

Бегом, пока невидимая сущность не передумала, Тамара Степановна устремилась вперед… И почти сразу выбежала на поляну.

Колбасно-батонное дерево стояло на прежнем месте. Колодец тоже. Кот сидел рядом с ним и, замерев, таращился в пространство.

– Ты чего? – подойдя ближе, спросила Тамара Степановна. Кот не ответил. Даже ухом не шевельнул, словно превратился в статую. – Эй, – она ткнула его в бок.

Вздрогнув, кот повернул голову. Огромные расширенные зрачки были черны.

– Там они, чую, – ответил он глухо. – Только выйти не могут.

– Они что, в траве?

– Нет, – кот снова отвернулся. – Там – он указал лапой вперед.

Тамара Степановна озадаченно уставилась туда, куда он показывал, но там ничего кроме травы не было.

– Да где? – возмутилась она, уже подумав, что кот вздумал ее дурить.

И внезапно увидела…

Глава 12

То, что увидела Тамара Степановна, было похоже на тоннель. Точнее, на дыру в пространстве. При этом логика утверждала, что ничего этого нет, а зрение говорило обратное.

Тоннель с полупрозрачными стенами то появлялся, то исчезал, вызывая тошноту и головокружение. Высокий, в человеческий рост, он уходил во тьму, и лезть туда совершенно не хотелось.

Тамара Степановна осторожно подошла ближе. Эта штуковина показалась ей живой, словно была пастью огромного монстра, которая в любой миг могла захлопнуться.

Но там, в этой пасти, если верить коту, находились дети.

– Эй, – крикнула Тамара Степановна, сложив ладони рупором, – дети, вы там?

Из тоннеля дунуло ветром, словно там, во тьме, шевельнулся огромный зверь. Тамара Степановна отпрянула. – Что-то не нравится мне эта штука, – произнесла она.

– Мне тоже, – ответил кот.

А потом, поднявшись, исчез в тоннеле.

– Стой! Подожди меня! – Тамара Степановна бросилась следом.

Стоило оказаться внутри, как пространство завибрировало, поверхность под ногами накренилась, и Тамара Степановна, поскользнувшись, полетела вниз с невидимой, но очень крутой горы.

В ушах свистел ветер, который с каждым мгновением становился холодней, по-прежнему не было видно ни зги, затем появился страх, что полет кончится падением в пропасть, полную острых камней…

– А-а-а! – завопила Тамара Степановна, когда поверхность под нею и впрямь исчезла. – Спасите, помогите!

Уже представила, как разбивается вдребезги…

И шлепнулась на мягкую меховую подушку.

Придушенно мякнув, подушка принялась из-под нее выдираться.

Откатившись в сторону, Тамара Степановна наконец открыла глаза.

– Кажется, живы, – произнес кот.

– Что-то я про себя не уверена, – Тамара Степановна кое-как встала и принялась оглядываться.

Место, в котором они оказались, по-прежнему было тоннелем, только теперь выгрызенным в скале. Кое-где на камнях виднелась зеленая светящаяся слизь, словно здесь проползла огромная гусеница. Не иначе как радиоактивная. Над головой зияла дыра, из которой тянуло сквозняком.

Из этого места хотелось убраться побыстрее, вот только дети…

– Дальше куда? – спросила Тамара Степановна.

Кот, перестав умываться, повел носом, а затем уверенно двинулся направо.

Шли молча – в этом странном месте разговаривать не хотелось. Да и идти не хотелось тоже – чем дольше шли, тем тяжелее становились ноги, и только нежелание сдохнуть в неведомом тоннеле заставляло двигаться вперед.

Тоннель кончился пещерой, в центре которой сверкало озеро, круглое, словно блюдце. На дальнем берегу виднелись три камня… которые внезапно зашевелились.

– Хозяйка! – к Тамаре Степановне бросилась Таша. Следом за нею, подхватив на руки малыша, поспешила Лия.

– Вы как тут оказались? – Тамара Степановна двинулась навстречу.

– Мы… Там…

– Это Сафир, – вздохнула Лия. – Он просто испугался, и вот…

– Ничего не поняла. Причем тут Сафир?

Тамара Степановна посмотрела на малыша. Тот, ухватившись двумя руками за сестру, уткнулся ей в платье.

– С ним так уже бывало. Если он сильно испугается, то переносится под землю. Вместе с теми, кто рядом.

– Мы так спрятались, когда приют продавали, – призналась Таша. – Потом вылезли. А теперь не можем, – добавила она тихо. И вздохнула. – Хорошо, что здесь хоть вода есть.

– Он что, волшебник? – Тамара Степановна посмотрела на малыша.

Девочки переглянулись.

– Ну-у… да, – с опаской ответила Лия. – Но он еще маленький. Может, пройдет.

– Ладно, потом разберемся, – Тамара Степановна махнула рукой. – Кот, где тут выход? Можешь его найти?

– Не знаю, не уверен, – ответил тот, перестав нюхать воду.

– А вы как в прошлый раз выбирались? – она обратилась к девочкам.

– Так мы не здесь были.

– Ну отлично, – Тамара Степановна вздохнула. – Что это хоть за место такое?

Девочки пожали плечами.

– Но ты ведь нам поможешь? – спросила Таша. В голосе ее было столько надежды, что ответ вырвался сам.

– Да уж куда я денусь.

Малыш Сафир внезапно оторвался от сестры, повернул голову и прислушался. А потом негромко произнес:

– Кусять.

– Ну да, – кивнула Тамара Степановна, – я бы тоже не отказалась поесть.

– Кусять! – сдвинув бровки домиком, сердито повторил малыш.

Девочки переглянулись.

– Кажется, он не про еду, – произнесла Лия, и малыш, указав на озеро, воскликнул:

– Кусь!

Зашипев, кот попятился от воды, а потом, обернувшись, крикнул:

– Бежим!

И первым рванул в тоннель.

Вода в озере забурлила и стала стремительно зеленеть, делая освещение ярче…

Глава 13

Они неслись по коридору – впереди кот, посередине Таша и Лия с Сафиром на руках. Последней бежала Тамара Степановна, стараясь не оглядываться. Мерзкая зеленая тварь, которая вылезла из воды, шурша осыпающимися камнями, ползла следом.

«Да как же меня угораздило? – думала Тамара Степановна. – Жила себе, жила, никого не трогала, а потом оказалась не пойми где, да еще мерзость какая-то за мною гонится!»

Не выдержав, она оглянулась – вблизи тварь выглядела совсем жутко: змееподобное тело венчалось треугольной головой с алыми глазами, в разинутой пасти, обрамленной зубами-крючьями, что-то шевелилось… Внезапно оттуда взметнулось щупальце, пытаясь схватить за ногу.

«Да чтоб ты лопнула, гадина!» – взвизгнула Тамара Степановна.

Раздался грохот, пространство вздрогнуло, взрывная волна толкнула ее вперед, приложив о каменную поверхность.

Сознание отключилось.

Темнота дарила покой. Разум спал, а тела и вовсе не было. Можно было расслабиться и ни о чем не думать…

– Хозяйка! Хозяйка! – голоса доносились словно сквозь вату, мешая отдыхать. Но потом Тамара Степановна наконец поняла, кому они принадлежат, и сознание начало просыпаться.

Когда она открыла глаза, над головой сияло солнце.

– Хозяйка, ты жива! – радостно воскликнула Таша. Заплаканное личико и одежда были измазаны зеленой слизью. Ее сестра и брат выглядели не лучше. Больше всего повезло коту – он оказался почти чистым.

Тамара Степановна огляделась и обнаружила, что лежит у колодца и что ей досталось больше всего – мерзкая слизь обляпала ее с головы до пят. Теперь стало понятно, почему Таша не бросилась обнимать.

– Что ж, зато спаслись, – сказала Тамара Степановна исключительно чтобы себя утешить.

И вздрогнула, услышав треск ломаемого бурьяна – сквозь заросли снова кто-то ломился. Она торопливо поднялась, вскочила, загородив собой детей. Рядом встал кот, взъерошив шерсть дыбом.

Мгновенье спустя на поляну вывалились «носильщики».

– Все готово, Хозяйка, – произнес один из них, и оба замерли, словно истуканы.

– Ну готово так готово, – расслабилась Тамара Степановна. Идите откуда приш…Нет, погодите, – опомнилась она, – вы мне еще нужны.

Первым делом, вернувшись в дом, она велела натаскать воды, растопить печь, пустив на дрова сухую березу, что валялась во дворе. Как самая обляпанная, отправилась мыться первая. Пока отмывались дети, работники закончили пилить и колоть, что с их стороны было поистине героическим поступком – инструменты, что нашлись в сарае, знавали лучшие времена.

В благодарность за труды Тамара Степановна вручила трудягам по колбасе и батону и только потом отправила домой.

– Надоест работать на герцога – приходите, найду чем вас занять, – сказала она на прощание.

Закрыв за ними ворота, обернулась, посмотрела на дом, который в закатных сумерках выглядел еще более неприглядным чем обычно, на двор, заросший травой. «А еще дети, один из которых со странными способностями и долг в триста золотых», – напомнила она себе.

И задумалась. Триста золотых – а не слишком ли много за старый дом с куском запущенной земли?

Или в этом мире золото не особо ценится? Но тогда почему у бандитов с большой дороги в награбленном не оказалось ни одной золотой монеты? Или герцог по доброте душевной решил облагодетельствовать бывшую начальницу приюта?

Этот вариант она сразу же отмела – на благотворителя герцог уж точно не походил.

«А что, если здесь, на территории приюта, есть что-то очень и очень ценное? – спросила она себя. – Такое, что даже скряга раскошелится».

Она поспешила в дом, решив расспросить тех, кто знал здесь все закоулки.

Дети нашлись на кухне, однако разговор пришлось отложить – младший дрых прямо за столом, девочки сонно хлопали глазами, дожевывая свой ужин, и тоже были готовы вот-вот отключиться.

– Идите-ка вы спать, – велела Тамара Степановна. – Я сама здесь все уберу. С котиком, – добавила она, увидев, как рыжий пытается смыться за компанию.

Поняв, что его застукали, кот с унылым видом вернулся, влез на табурет и принялся рассматривать стол, словно там было что-то интересное.

Тихонько заскрипела лестница под ногами детей, стихли шаги, и в доме наступила тишина.

– Все, можешь не притворяться, – сказала Тамара Степановна, – они ушли, – кот глянул на нее озадаченно. – Я про твою кошачью наружность. Тебе, наверное, надоело. Можешь снова стать человеком, никто не увидит.

– Да нет, мне нравится, – пожал плечами кот. – Так удобней.

– Вряд ли кошачьими лапами удобней мыть посуду.

– Коты не моют, мы вылизываем. Я могу…

– Не стоит.

– Так, может, я тогда пойду? – кот уже приготовился сбежать, но это в планы Тамары Степановны не входило.

– Успеешь, – заявила она. – Хочу кое-что прояснить, а то ищи тебя потом с собаками…

– Не надо собак, – взъерошился кот. – Я сам все расскажу! Я же твой фамильяр!

– Правда? – Тамара Степановна прищурилась. – А там, у судьи, герцог сказал другое.

– А всё, – развел лапами кот, – что было, то сплыло. Ты ж сама меня фамильяром объявила. Даже если бы я хотел отказаться, то магией скрепленное слово Хозяйки не разбить. Быть мне теперь твоим фамильяром, пока не… А ты что, уже передумала? – в голосе послышалась напряженность.

– Нет. Просто хотела уточнить.

– Ладно, – немного успокоился кот. – Ну, тогда я пойду? Перинку взобью, одеялко расстелю, проверю, как там дети…

Кот плавно стек с табурета и бочком двинулся к двери.

– Иди, – махнула рукой Тамара Степановна.

Ей и самой хотелось сбежать, потому что силы совсем кончились, но крошки со стола сами себя не уберут, а посуда сама себя не помоет.

Опустив кота, она принялась наводить порядок.

И почти закончила, когда услышала скрип ступеней.

«Не спится одним, бедняжкам», – подумала она. Выглянула из кухни, вглядываясь в сумрак холла… и застыла.