Давшая клятву

– Хейвен.

Затравленный тон Белла заставил ее вздрогнуть, и уши Леди Перл дернулись назад, когда девушка повернула голову и посмотрела на принца.

– Хейвен, оставь меня.

– Нет! – Она схватила его за руку. – Не произноси больше этих слов.

– Я уже обречен, Хейвен.

Она покачала головой, притягивая Белла в свои объятия. Его трясло.

– Прекрати. Я что-нибудь придумаю. Ясно?

Кивнув, он отстранился, его яркие глаза расширились.

– Я должен вступить в свои рунные права, прежде чем мы уедем.

– Сейчас?!

– Представь, что будет, если я не появлюсь. Король и его солдаты отправятся искать нас. Они выследят нас и притащат меня обратно… даже с магией. Особенно с магией.

– Я этого не допущу, Белл.

– Ты не знаешь короля так, как я. Теперь, владея настоящей магией света, я чего-то стою для него. – Горечь сквозила в голосе принца. – А тебя… тебя вздернут и выпорют за то, что помогла мне. Но если мы подождем, пока все напьются сидра, а потом сбежим, то выиграем несколько дней, прежде чем король обнаружит мое отсутствие.

– С каждой минутой оставаться здесь для тебя все опаснее. Кроме того, король в любом случае сразу заметит твою пропажу.

– Ты точно в этом уверена? Богиня – свидетель, что он может неделями не вспоминать обо мне. – Белл провел рукой по волосам. – Кроме того, мы не можем просто убежать в никуда без припасов или плана действий. Нам нужны карты, еда, вода, оружие.

Принц был прав. И все же инстинкт требовал, чтобы Хейвен ушла прямо сейчас.

Но, возможно… возможно, церемония пройдет быстро. Возможно, вторая руна придаст принцу дополнительную защиту от Королевы Теней. Возможно, владеющий магией света благородный отпрыск не рождался так давно, что Королева Теней забыла о жестокой Цене Проклятия за убийство ее дочери от рук смертного принца.

Возможно. Опять это проклятое слово.

– Хорошо, – согласилась Хейвен, хотя в нее вселяла ужас мысль о том, чтобы задержаться в Пенрифе еще на секунду. – Но мы уедем сразу после того, как ты получишь свой рунный камень.

Хейвен в последний раз погладила Леди Перл. Лошадь, наконец, перестала дрожать и косилась широко раскрытым голубым глазом на кучку пепла. Шумно выдохнув розовыми ноздрями, Леди Перл наступила на нее.

– Я чувствую то же самое, – прошептала Хейвен своей кобыле, помогая Беллу сесть ей на спину. Лицо принца было цвета старой кости; он, вероятно, еще не оправился от шока.

И опять же, она чувствовала то же самое.

* * *

С каждой секундой, проведенной под ласковыми поцелуями теплого солнца, учащенный пульс Хейвен все больше замедлялся, а воспоминания о звере и полученной Беллом рунной магии рассеивались.

Нет… то была не рунная магия. Они не могли с уверенностью сказать, что это было.

Белл тоже, казалось, расслабился теперь, когда темнота леса осталась позади, и его щеки слегка порозовели. Принц даже улыбнулся, когда они проезжали мимо сада хурмы, где среди янтарной и зеленой листвы виднелись оранжевые плоды, а в воздухе витал насыщенный и пьянящий аромат нагретых солнцем опавших фруктов.

Несмотря ни на что, у Хейвен потекли слюнки. Сейчас было не самое подходящее время для еды, но, с другой стороны, Хейвен всегда была голодна – она так и не позавтракала как следует, только перехватила несколько жалких пирожных. Следующие несколько минут девушка провела, мечтая о еде, которую возьмет с собой в дорогу.

Но вскоре ее мысли вернулись к более насущной проблеме побега.

Беспокойство по поводу того, что их поймают, быстро уступило место нервному возбуждению. Теперь, когда Хейвен наконец позволила себе поверить, что побег возможен, в ее груди затеплилась надежда.

Впервые за много лет она почувствовала легкость. Как будто тяжесть свалилась с ее плеч.

Девять лет – достаточный срок, чтобы обжиться на одном месте, но Пенриф так и не стал ее домом. Хейвен вспомнилось обещание, которое она дала себе много лет назад: вернуться в семью, из которой ее похитили.

Обрывки памяти подсказывали девушке, что ее привезли из-за моря, из королевства Солиссия, но это было все, что она знала.

Но и этого достаточно. Этого должно быть достаточно.

Хейвен невольно улыбнулась. Вдвоем с Беллом она найдет свой дом и родных людей. И по-прежнему сможет выполнить клятву, которую дала Беллу в тот день, когда стала его личным телохранителем, а также при необходимости отдать свою жизнь за него.

Крики королевских стражников отвлекли девушку от раздумий; она даже не заметила, как добралась до храма. Сооружение, увенчанное золотым куполом, окружала гораздо более дружелюбная толпа. Люди молчаливо и спокойно ждали Белла, склонив головы.

Вероятно, это были семьи торговцев; прошлой ночью их надежно защищала от Поглощения рунная стена.

Хейвен держалась между Беллом и толпой, пока они вдвоем поднималась в храм по широкой лестнице из мрамора с золотыми вкраплениями. Девушка всеми силами сдерживалась, чтобы не обрушить на головы стражников всевозможные проклятия за то, что они бросили принца.

– Трусы, – пробормотала она, наслаждаясь тем фактом, что вскоре никогда их больше не увидит.

Храм построили более трехсот лет назад, и он считался древним. Хейвен моргнула, глядя на внушительное сооружение.

Солнечный свет играл в серебряных и золотых прожилках на бледном мраморе. Красная виноградная лоза и пурпурный вьюнок опутывали позолоченную крышу, обвиваясь вокруг двенадцати колонн из слоновой кости. Наперстянка и плющ покрывали железные двери. Приторный аромат цветов вызвал у Хейвен головную боль и неприятные спазмы в пустом желудке.

Почему, во имя Преисподней, храм до сих пор сохранился? Должно быть, его хранила рунная магия. Возможно, она таилась в этих вьющихся растениях?

В книгах говорилось, что магам света проще накладывать заклинания долголетия на лианы и лозы, чем на целое здание, поэтому рунная стена и была покрыта этими растениями в качестве дополнительной меры предосторожности.

Хейвен заметила еще больше цветов на лианах, вьющихся над окнами и прорастающих из трещин в мраморе. Сорвав желтый цветок жасмина с арочного дверного проема, девушка покрутила лепестки между пальцами.

И тут до нее дошло: все цветы были в той или иной степени ядовиты. А из своего опыта общения с тварями иного мира Хейвен знала, что цветы, ядовитые для смертных, были в три раза опаснее для Порождений Теней.

Возможно, храм был покрыт этими цветущими лианами не для того, чтобы сохранить здание, а для того, чтобы защищать смертных внутри него во время церемонии вступления в рунные права. От этой мысли по спине Хейвен пробежала дрожь, и девушка сорвала еще несколько лепестков, прежде чем последовать за стражами внутрь.

Храм представлял собой восьмиугольник. На каждой стене были изображены сцены из Священной книги Богини, входящие в историю Дома Девяти. Фреска, посвященная Дому Ботелеров, покрывала заднюю стену, на ней был изображен прародитель Белла, стоящий на коленях под священным рунным древом жизни, Вседарующим.

Или это происходило в Эффендире, в Донатус Атреа.

Посреди мраморного пола росло серое дерево с гладкой корой, точная копия изображенного на стенах храма. Оно было таким высоким, что золотые листья почти касались изогнутого потолка. С изящных ветвей свисали жемчужно-белые георгины размером с кулак Хейвен, почти прозрачные лепестки были покрыты серебристыми и розовыми прожилками.

Девять рядов скамей занимали обе стороны помещения. На них уже расселись дворяне, которые нетерпеливо обмахивались веерами. В прежние времена каждый ряд отводился определенному дому из числа Девяти Домов Смертных, и их эмблемы в виде цветов были выгравированы на каждой скамье.

Но теперь, когда так много Домов пало жертвой Проклятия, в живых осталось лишь несколько благородных потомков из Девяти. Территории остальных королевств взяли под контроль смертные высокого происхождения, которые находились в сомнительном родстве с истинными монархами и имели еще более сомнительное отношение к магии.

Пока Хейвен торопливо вела Белла по проходу между скамьями, от голода у нее разболелась голова. В воздухе витали ароматы дорогих духов, но они не могли скрыть запаха кислого пота после долгой поездки под солнцем Пенрифа.

В глубине храма Хейвен заметила королевскую семью, вольготно устроившуюся на первой скамье с изображением черного георгина, заключенного в круг, и подавила желание ударом кулака стереть ухмылку с лица Ренка.

Проследив за взглядом отпрыска, король бросил на Белла быстрый нетерпеливый взгляд. Губы монарха скривились при виде растрепанного и покрытого пятнами пота наследника с перекошенным от страха лицом.

Неужели король не мог выказать хоть малейшее облегчение от того, что с Беллом все в порядке?

Хейвен впилась ногтями в ладони. Через несколько часов ей больше никогда не придется иметь дело с этой убогой семейкой.

Священнослужитель – сгорбленный старик, закутанный в слои темного муслина и пахнущий розовой водой, – доковылял до Белла и повел его вперед. Хейвен тихо ахнула, когда священнослужитель запнулся на первой ступеньке, но Белл взял его за руку и помог подняться на возвышение.

Хейвен не замечала Повелителя Солнца, пока едва не наступила на него. Он небрежно прислонился к стене, с полузакрытыми глазами поедая хурму. Золотистой кожей и выгоревшими на солнце волосами он походил на изображенного на стене за его спиной Повелителя Солнца, вручающего священный цветок одной из семей Девяти Домов.

Это был священный цветок, данный всем Девяти Домам, усиливающий их магию и позволяющий им получить доступ к Нихлу и использовать рунные камни.

Каждый в какой-то степени обладал магией, но магия большинства смертных была настолько слабой, что даже с сильным рунным камнем они едва могли сотворить заклинание или поднять в воздух предмет.

Хейвен уставилась на золотистое изображение за спиной Повелителя Солнца. Богиня Небесная, это даже мог быть он сам! Солис и Ноктис жили дольше смертных, но самые могущественные из их рода, Повелители Солнца и Повелители Теней, жили сотни, иногда тысячи лет – по крайней мере, если верить древним книгам.

– А ты знаешь, – промурлыкал Ашерон медово-сладким голосом, – что пялиться в упор невежливо, смертная?

Хейвен прикусила щеку, чтобы не поддаваться на провокацию. Она может пялиться сколько угодно. Кроме того, ему пора бы уже привыкнуть к этому. Нельзя выглядеть таким непохожим на других, таким… красивым, чтобы при этом люди не пялились на тебя.

– А ты знаешь, – парировала она, – что, подстрекая меня к грубому ответу из желания оправдать свою ненависть к моему виду, ты зря тратишь время?

– Мне нет нужды оправдывать свою ненависть к таким, как ты. – Яд пронизывал его голос. – Сейчас я просто пытаюсь отогнать паразита.

«Паразита»?! Хейвен закатила глаза и снова сосредоточилась на церемонии. У нее зачесались ладони, и она постучала пальцами по бедру. Священнослужитель все болтал и болтал, его неторопливая, полная вздохов речь то и дело прерывалась кашлем и хрипом.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Noctis – в переводе с латыни означает «ночь». (Здесь и далее прим. переводчика).

2

Solis – в переводе с латыни означает «солнце».