скачать книгу бесплатно
Глупые утки. Безнравственная реклама.
Дома в маленькой тесной квартире в Пасси еще скучнее. Две спальные, столовая и кухня, а повернуться негде, и ходить приходится всегда боком, чтоб не задеть за стол или кровать.
За обедом Екатерина Львовна, вздыхая, разливает суп.
– Все дорожает. Я просто не знаю, что мы будем делать. Надо экономить…
И экономят. Сладкого больше не готовят и даже в кинематограф не ходят. Вера потеряла службу, целыми днями пропадает в поисках новой и становится все злее. Вечером она вышивает крестиками по канве для русской мастерской.
Люка садится рядом с ней под лампой в столовой:
– Дай я тебе помогу.
– Отстань, иди уроки учить.
– Я уже кончила. Дай, я умею. Тебе же выгоднее.
– Отстань, говорят тебе. Я не нуждаюсь в твоей помощи.
Люка замолкает и от нечего делать считает полоски на обоях. Пятнадцать синих, шестнадцать желтых. Впрочем, они уже давно сосчитаны, и ошибиться нельзя. Потом принимается за объявления в газете. Но и тут ничего нового нет. Зубная лечебница «Зуб», доктора Спец и Рыбко. Спешно продается квартира в Медоне.
В половине десятого раздается звонок. Люка бежит в прихожую открывать.
– Здравствуйте, Владимир Иванович.
– Здравствуйте, Люка. Ваши дома?
Люка презрительно кривит губы:
– Где же им быть?
Владимир Иванович снимает пальто на шелковой подкладке, поправляет перед зеркалом галстук и большие роговые очки. На руке у Владимира Ивановича круглые золотые часы, и портсигар у него золотой. Люка уважает богатство. Владимир Иванович входит в столовую.
– Я не помешал? – спрашивает он.
– Нет, напротив. Мы очень рады.
Вера поспешно кончает пудриться. Владимир Иванович садится к столу.
– Отвратительная погода, – говорит он. – Как у вас хорошо.
Екатерина Львовна кивает:
– Да, осень…
Потом идет на кухню ставить самовар. Владимир Иванович из-под очков смотрит на Веру, на ее белую руку, на иголку, на красную шелковую нитку и канву.
За чаем вяло разговаривают. Екатерина Львовна накладывает варенье:
– Я сама его варила. В этом году лето жаркое было, ягод много.
Лето… Белые кусты роз, качающиеся ели, пруд, голубое небо и Арсений…
Люка молча размешивает сахар и вдруг поднимает голову:
– А почему Арсений Николаевич не бывает у нас?
Вера краснеет:
– Отстань, Люка. Молчи.
– Придет еще. Наверное, очень занят, ведь у него много дел… Но такое ли лето у нас в России? – быстро говорит Екатерина Львовна.
– Да, под Москвой…
Когда тема о России наконец исчерпана, снова наступает молчание и снова Екатерина Львовна старается оживить разговор:
– Ну, Люка, расскажи, что у вас в лицее нового.
Люка дергает плечом. Этого только не хватало, чтобы и дома про лицей. Верно, им уже совсем не о чем говорить, раз о такой скуке спрашивают.
– Она у меня первая ученица, – хвастается Екатерина Львовна.
– Удивительно. – Владимир Иванович улыбается Люке. – Ведь русская во французском лицее. Трудно, должно быть.
Но Вера обрывает его:
– Еще бы она ленилась. За нее деньги платят. Должна понимать, не маленькая.
В двенадцать часов Владимир Иванович уходит. Теперь спать, а назавтра все сначала.
2
Четверг. С тихих деревьев Люксембургского сада падают рыжие листья.
Люка сидит на скамейке между хорошенькой Жанной и курносой Ивонной.
– Сыграем еще партию?
Ивонна вытирает лоб рукой:
– Посидим. Я устала.
– Ты толстуха, – говорит Жанна презрительно. – С тобой скучно играть.
Солнце освещает рыжие деревья, статуи, цветники, лестницы и дворец. Игрушечные кораблики плавают в круглом бассейне. Трава еще совсем зеленая, и воздух теплый.
Люка размахивает ракеткой:
– Да, да, Ивонна, с тобой скучно. В теннис ты не играешь, бегать не можешь, и ничего-то ты не знаешь.
– Ну, положим, я знаю гораздо больше тебя.
– Ты? Что ты знаешь?
Ивонна гордо выпрямляется:
– Много, хотя бы, например, что надо делать, чтобы иметь детей.
Жанна хохочет:
– Нашла чем удивить. Я знаю даже, что надо делать, чтобы не иметь детей. Хочешь, расскажу?..
Щеки Жанны краснеют. Ивонна наклоняется к ней, глаза блестят.
– Расскажи…
Люка зажимает уши:
– Не смей, не смей. Я не хочу. Замолчи, Жанна.
Она вскакивает со скамейки и убегает.
Жанна догоняет ее:
– Куда ты, принцесса-недотрога? Если не хочешь, чтобы я рассказывала, я тебе книжку принесу. Сама прочтешь. Очень интересно.
– Нет, и книги не надо.
– Видишь, я знаю больше тебя. Нечем тебе гордиться. И у тебя вид девчонки, а у меня… – Ивонна с удовольствием проводит рукой по своей груди.
Люка морщится:
– Это некрасиво и немодно.
– Глупости. Мужчины это любят.
– А ты почем знаешь? Вот у меня сестра Вера. Тонкая, плоская и пополнеть боится.
– А в нее много влюбляются?
– Ужасно. Двое уже застрелились, – фантазирует Люка.
– А тебя она любит?
– Обожает. Все, что я хочу, делает. Конфеты покупает.
– Счастливая ты, Люка, – вздыхает Жанна. – У меня брат все меня мучает, за волосы дерет.
Ивонна снова проводит рукой по груди:
– А все-таки мужчины это любят…
– Откуда ты знаешь?
– Мне Поль сказал.
– Поль?.. – переспрашивает Люка.
– Ну да. Поль, мой двоюродный брат. Он приходит к нам по воскресеньям. И в коридоре…
– Что в коридоре?…
Ивонна выжидательно молчит.
– Ну, ну, – Люка трясет ее за плечо. – Что такое в коридоре?
– В коридоре он… – Ивонна снова умолкает.
– Ну, – вскрикивает Жанна.
– Он большой, – говорит Ивонна мечтательно. – Ему уже восемнадцать лет. Он студент.
– И что же в коридоре?..
– В коридоре он обнимает меня… И целует.
– Неужели? – ужасается Жанна. – И ты позволяешь?
– Как не позволить? Он сильный.
– Куда он целует тебя? В губы?
– Да, в губы. В шею. И колени.
Люка краснеет:
– Колени…
– Да. Сначала я боялась, но теперь…
– А если войдут?
– Тогда будет скандал, – спокойно говорит Ивонна. – Но что же я могу? Он сильный.
Жанна смотрит на Ивонну сбоку:
– А ты не врешь?
