Магнит души

Александр слегка обезумел от неё и потерял контроль над желанием исследовать, желание обладать ею взяли вверх, пока он водил щекой по её щеке, волосам, шее; опускался ниже, оцарапывал незащищённую нежную кожу едва заметной щетиной и из последних сил сдерживал себя.

У девушки не было сил сопротивляться. Она уплывала вместе с ним, туда, где не существовало мира, потому что миром для неё был он.

«В ту ночь, что так нежна была,

Ты подарил мне два крыла.

И всюду я день ото дня

Ищу в толпе знакомый взгляд

И нет уже пути назад

Не для тебя, не для меня», – предрекала певица Нюша им обоим что-то такое, о чем оба пока не думали.

Спасало девушку от его власти над ней лишь то, что они были не одни, вокруг них танцевали друзья, о которых они забыли.

На последних аккордах мелодии Нюши, которой Катя не слышала, Александр снова поднял её сильными руками и покружил в своих объятиях. И в тот момент, когда её ноги коснулись земли, прекратилась и музыка.

Оба отшатнулись друг от друга, как ошпаренные. Софиты тоже перестали мерцать и лица погрузились в полумрак. Несколько секунд они продолжали смотреть друг на друга, не зная, как реагировать. Потом к ним вернулась трезвость реального мира.

Вокруг всё зашевелилось, зашуршало и потянуло холодом от открытой входной двери. Они отвернулись друг от друга, и пошли к выходу. В Катиной душе царило смятение и растерянность.

У самого выхода её поджидал Кирилл. Он смотрел на неё расширенными от удивления глазами, пропустил Александра в дверь, уличил минутку, чтобы шёпотом сделать Кате комплимент:

– Круто вы с Саней танцуете.

Девушка смущённо улыбнулась и вышла в открытую дверь фойе, следом за друзьями.

Они оба стояли возле гардеробной. Напряжённую спину Александра, крепко сжатую челюсть и сосредоточенность, девушка почувствовала при первом взгляде. Он забрал у кастелянши чёрную куртку, быстрым движением накинул её на себя и не стал застёгивать, но перед тем, как покинуть фойе, всё же взглянул сосредоточенно на Катю и ничего не сказав, вышел в прохладу ночной улицы.

Пожар в душе парня пылал, но проявить к ней внимание для него значило – показать мужскую слабость. Александр любил управлять женскими эмоциями и знал, как завладеть её сердцем, а для этого, нужно было окутать её равнодушием.

«Слишком опасно!» – думал он, оказавшись в прохладе почти зимнего вечера, пытаясь утихомирить бушующий внутри пожар.

Девушка нервно жевала нижнюю губу, пока забирала зимнее пальто у кастелянши и старалась не думать ни о чём.

«Вечер когда-то должен был закончиться», – убеждала она себя.

Катя вышла на улицу, спустилась по заснеженной лестнице клуба и присоединилась к большому кругу творческих друзей. Она старалась не смотреть в его сторону и погрузиться в прохладу ночной улицы.

Здесь, среди всех, возле закрытых дверей клуба, в свете яркой полной луны, перед пустынной ночной доро́гой что-то магическое от них отступило. И они снова стали друг для друга двумя малознакомыми людьми.

Но ей не хотелось уезжать.

Ему не хотелось уходить.

Снег большими хлопьями сыпал с небес на землю и напоминал балет перьев. Большая луна ярко освещала улицу с горсткой людей, стоя́щих возле небольшого двухэтажного здания. Молодые люди дружной толпой, то и дело перекидывались снежками, баловались и валили друг друга в пушистый сугроб.

А Катя, пытаясь раствориться в природе, закрыла глаза, чтобы просто ощущать, слышать. И как только с дороги послышались сигнал подъехавшей машины, её окликнула Света:

– Катя, поехали!

«Пора назад, в реальность», – подумала она.

Девушка подошла к своим друзьям, и по заведённой традиции театралов, расцеловала каждого в щёки. Дошла по кругу до Алекса. До последней секунды она не знала, как прощаться: «Уместно ли здесь тепло или достаточно помахать, как простому знакомому?»

Катя решилась довериться интуиции:

– Пока, – еле слышно прошептала она и приподнялась на цыпочки, чтобы поцеловать его в щёку: почему-то девушка подумала, что он сам повернётся щекой. Но он молчал и не шевельнулся. Её лёгкая благодарность скользнула по скуле у уголка его губ. Ей не было неловко, а эмоции всё ещё бурлили в крови.

Где-то за Александром стояли его друзья, с которыми она тоже знакома, но у девушки не оставалось больше сил на правила приличия, которые она придумала. Нужно было срочно покинуть эту залитую лунным светом площадку:

– До свидания всем, – громко повторила она и, развернувшись на каблуках, запретила себе оборачиваться, пошла к машине.

Открыла дверцу и села в тёплый салон автомобиля, пропитанный запахом кожи, мятным освежителем и смесью масла, бензина и одеколона водителя. Наконец, она решилась посмотреть в затемнённое окно иномарки. Но оно было настолько тёмным, что увидеть что-либо сквозь него было невозможно.

«Тем лучше», – подумала девушка и, откинувшись на мягком сидении, погрузилась в размышления, под лёгкую музыку, доносящуюся из магнитолы.

***

Тихо открыла дверь, чтобы не разбудить Ксану. Сняла заснеженное пальто и зашла в кухню, села у стола, погрузилась в исступление.

– А разве так бывает? – удивилась она.

«Нос по-прежнему щекочет сладкий запах керосина, шею и щёки слегка саднит от прикосновений, и такое чувство, как будто Александр всё ещё находился рядом. Настолько сильным ощущение его физического присутствия рядом со мной… но я сомневаюсь, что ему нужно тоже, что и мне», – написала она в своём личном дневнике и задумалась, глядя на синие буквы.

Катя встала у подоконника и всмотрелась в ещё не затянувшееся морозом окно.

– Как я могла думать, что у меня есть хоть немного чувств к Илье? Как же я могла себя так долго обманывать?

Но мечтать о счастливом совместном будущем у неё не получалось:

«Зачем в таком прекрасном совместно проведённом времени рамки? Зачем усложнять жизнь себе, или ему? А если нет рамок, и у ног может лежать целый мир, то какая разница, на всю жизнь эта встреча, или на короткий, искромётный, но яркий период жизни?» – подумала она.

– Спасибо, тебе Александр, за то, что помог мне ощутить то, какими должны быть чувства. Спасибо, за вечер, – произнесла она слова, которые он никогда не услышит, а себе сказала:

«Так надо. Так не будет разочарований».

Сон не приходил. Лёжа в кровати, она продолжала ощущать запах керосина, оставшийся на коже, и запутавшийся в распущенных волосах.

***

Парень тоже не мог заснуть хотя до подъёма на пары в университет оставалось всего два часа. Но он листал агент, в надежде, что она сейчас появится онлайн. Но Кати не было, а ощущения её нежной кожи, сиреневый запах волос настолько были реальны, что он чувствовал ещё её в своих руках.

Глава 9. Полетели сквозь стрелы

Часто грустная Катина одногруппница Валя рыдала в женском туалете, утонувшем в удушливом запахе хлора. Вокруг стояли сокурсницы: одна держала стопку бумажных салфеток, другая обнимала и прижимала к пышной груди, третья гладила по плечу. Остальные сочувственно смотрели на Валю:

– А он что? – вела тему беседы Ксю.

– А он… он, – всхлипывая, пыталась рассказать Валентина, – он позвонил ночью… говорит… Валя,… не жди… я не вернусь… – и тут же она снова зарыдала в голос.

– Мудак, – злобно произнесла Лена и тут же погладила Валю по плечу. – Забудь! На фига тебе такой слабак?

– Нет, вы не понимаете! – утирая обильные слёзы, пыталась объяснить Валя и защитить всё ещё любимого парня. – Он любит… любит. Просто ему смелости не хватает пойти против воли матери и своей семьи.

– Разве это повод отказываться от любви? – вступила в разговор, стоя́щая напротив плачущей, Ника.

– Нет, вы не понимаете… – снова принялась всхлипывать Валя. – Он не сможет… – это говорить легко, а на деле бороться сложно… Он просто сопьётся и всё… У них традиция, понимае-е-ете! Они хотят, чтобы он на казашке женился, а я Ва-а-а-аля! У них строго в семье, а он не может против семьи пойти! И зачем я только в него влюбилась! – снова разрыдалась Валя.

Девочки хранили молчание, где каждая не знала, что можно сказать у могилы, в которую заживо закапывали любовь.

Ника поёжилась от такого сравнение и с облегчением подумала, что ей повезло. Её любви никто не мешал. Она сама в прошлом чуть не разрушила их будущее с Вадимом: предположила, что не полюбит этого невысокого, неброского паренька. Но стоило им разойтись и не встречаться месяц, как быстро осознала, что ошиблась и вернулась к тому, без кого теперь всей жизни не представляла. На Валином месте никто из девушек быть не хотел.

В туалет заглянула маленькая девчушка-первокурсница:

– Тша, отсюда! – шикнула Лена, мигом превратившись из милой шатенки в злобную фурию. – У нас совещание.

– Но это же общественный туалет, – пискнула первокурсница.

– Все горшки заняты, – парировала Лена.

Первокурсница спорить не стала, ушла искать другую уборную. Валю эта ситуация рассмешила, и девушки почувствовали, что своё дело они сделали.

– Тебе полегчало? – спросила Ксю.

– С вами – да. Я справлюсь, – пообещала Валя.

Подругу успокоили, а значит, можно было возвращаться на занятия. Как раз приближалась пара вампирши-Ворониной, и, к сожалению, её пропускать все боялись.

Катя, как и вся группа, боялась эту женщину, с холодными узкими глазами, в которых всегда плескалась ненависть и высокомерие. Она специально старалась довести до стрессового состояния любого, в ком проявлялись на занятии эмоции.

А после вчерашнего вечера в Кате, хоть она и не спала всю ночь, энергия била через край, что сразу заметили одногруппники.

– Екатерина, проведите мостик между абзацами текста, – проскрипел голос Ворониной в тихой аудитории.

– Я?.. Ну,… как героиня относится к стоя́щему у дороги дубу? – еле слышно и дрожащим голосом произнесла девушка, когда не любимая студентами пара стартовала.

– Это, по-вашему, вопрос?! Это банальщина какая-то! Не-е-ет! Как вообще такое могло в голову прийти! Дуб и героиня – важны! Нужно по-другому строить вопрос!

Катя вжалась в стул, опустила глаза в пол и до конца пары их больше не поднимала.

«Почему так бывает? В один день витаешь на райских облачках! А в другой подняться от земли не можешь, потому что чувствуешь себя жуком. Как будто мир ищет справедливость и уравновешивает эмоции», – испуганно думала девушка, чувствуя, как холодный и злобный профессор коснулась её светлой стороны и дотянулся костлявыми руками до самого сокровенного и ещё хрупкого – до чувства девушки к Александру.

Кате не нужно было долго думать, почему страдало именно это чувство… Ольга Вячеславовна была энергетическим вампиром, а потому поедала любой всплеск энергии. А чувства к Александру поднимали в девушке небывалый прилив сил и вдохновения.

– Чего-то Воронина тебя не любит, – успокаивали одногруппники после пары. – Хотя она вообще никого не любит: после её пар жить-то неохота. И голова раскалывается, – не без удивления произнесла Ксю.

– И у меня.

– И у меня, – стали сыпаться признания со всех сторон одногруппников.

– Энергетический вампир, – заключила Лена. – Чеснок носим, девочки.

***

После занятий Катя уехала домой к родителям и два выходных дня восстанавливала силы, а заодно не появлялась в социальных сетях, просто потому, что не могла подобрать слов, которые хотелось бы сказать Алексу. Они два дня слышали друг друга мысленно. Но теперь предстояло облачить чувства в слова, и Катя не могла их подобрать.

«За два дня я не придумала ни одной нормальной, беззаботной фразы, с которой можно было бы начать обычный дружеский разговор, не затрагивая желаемого. Я боюсь не найти больше лёгкости, которую испытывала в общении с ним. Комплексую от своей неопытности и боюсь всё испортить», – писала она на страницах своего личного дневника, который вела много лет.

– Катюш, ты влюбилась? – шепнула мама с порога, окутав дочь ароматом печёных пирогов.

– Нет. Да. Не знаю. Немного, – терялась в своих чувствах Катя.

– Катюш, пойдём в шахматы сыграем, – выглянул отец, из кабинета, поправляя очки на носу.

Он всегда с трепетным ожиданием дожидался возвращение дочери, чтобы хоть с кем-то размяться.

Мама засела за просмотр новой передачи о красоте, а заодно вернулась к любимому вязанию. Когда-то Катина утончённая и активная мама мечтала стать дизайнером модной шерстяной линии для северных краёв. «Обвяжу пол холодного мира», – смеялась она. Бабушка с дедушкой не поддерживали мамину мечту, а потому молодая женщина была предоставлена сама себе и не смогла без поддержки воплотить мечту в реальность. Потом встретила Катиного отца, вышла замуж, родила дочерей и решила посвятить свою жизнь домоводству и воспитанию детей. Вязала теперь она только для семьи.

– Пап, Воронина дышать не даёт, – жаловалась Катя любимому и так её понимающему отцу.

– Ну, что теперь, терпи. Она и мне не давала, когда я учился.

– Если она меня не съест, буду терпеть.

– Не съест. Ты, знаешь, когда я учился, женщины, одногруппницы, купили конфет, цветы и пошли её задабривать домой. А она с ними чай попила, цветы в вазу поставила и всем «неуды» выставила. Ох, я хохотал, когда слушал. Одна говорит, что, уходя, посмотрела на этот букет на столе, забрать подумывала от обиды.

Катя вместе с отцом и мамой рассмеялись в голос.

Отец когда-то давно закончил факультет литературоведения и всецело посвятил себя написанию мемуаров о жизни, вёл колонку в местной газете, и даже завёл блог. А по выходным любил поиграть с дочерью в шахматы и почитать классическую литературу.

Дни отдыха у родителей подходили к концу, и Катя решила, что прятаться дальше от парня – глупо. Она набралась духу и заглянула в свои соцсети, с облегчением выдохнула – его не было в интернете.

По телевизору шла комедия, которую девушка смотрела время от времени, поэтому она пропустила его появление и опустив глаза, обнаружила сообщение в Agent от Александра:

– «Привет. Как дела?» – написал он.

Дрожь пробежала по её телу, а возбуждённый мозг работал быстро: успокаивал и разгонял надуманные страхи. Александр тоже не был спокоен.

– «Привет. Как здоровье?» – набралась духу и ответила она, хотя знала, что отвечать вопросом на вопрос не очень-то и красиво.

– «Да, всё отлично».

– «А я к занятиям готовилась. Вот, сидели, друг друга мучили. Ну, в смысле, что я занятия, а они меня», – попыталась пошутить девушка.

И хотя оба завели тему о текущей жизни, в душе накапливалось нетерпение от того момента, когда же они поговорят о заветном вечере. А то, что им обоим нужно было обсудить танцы, Катя чувствовала.

Она ёрзала на стуле перед журнальным столом и пыталась правильно завести тему.

– «А я так легко в пятницу на занятия встала. Даже удивилась этому», – написала она о том дне, когда вырвалась из его мысленного плена утром и отправилась в университет.

– «А я ко второй встал», – затаив дыхание, высказался он.

– «А я с третьей сбежала», – они оба не решались заговорить прямо.

– «Ты здорово танцуешь», – последовал его ответ в нужную сторону.

– «Спасибо. Ты тоже. Хотя, наверное, тебе, как танцору, это можно и не говорить», – теребила Катя салфетку на столе, и взволнованно смотрела в экран сотового.

– «Почему?» – спросил он.

– «Потому что ты это знаешь», – медленно выдохнула девушка, разгоняя напряжение.

«Лишь бы ничего не испортить», – переживала она.

– «Нет. Не знаю. Но теперь буду знать», – напечатал он ответ.

Признаваться было страшно, но сказать ему это хотелось:

– «Мне понравилось с тобой танцевать. Понравилось настолько, что я ещё хочу».

Александр не заставил себя долго ждать, и в ответ признался:

– «А мне-то как понравилось! Хорошо, что я был трезв. Иначе не сдержался бы», – улыбнулся он и принялся ходить по просторной светлой комнате, держа чёрный LG в горячей ладони.

Катя смущённо улыбнулась, но так хотелось услышать то, чего он утаил:

– «Не сдержался бы… чего?» – закусила губу и соскочила с места девушка.

Собеседник прислал лишь смущающийся смайлик, чем понравился ей ещё больше. А сам парень, прислонился к светлой стене, напротив окна. Волнение всколыхнуло душу от воспоминаний.

– «А почему ты в клубе без парня была? Или вы решили погулять коллективом?» – решил уточнить он, чтобы понять, как действовать дальше.

Катя улыбнулась его желанию узнать волнующий вопрос:

– «Мы расстались».

– «Печально. А почему?» – радостно заулыбался он и сел на пол, продолжая сжимать сотовый в руках.

– «Ну, я считаю, что так правильнее. Дело в том, что в определённый момент я поняла, что не люблю человека, который рядом. Мы поговорили и решили остаться друзьями», – набрала Катя привычную в таких ситуациях фразу и поморщилась от её пресности.

– «Понятно», – почувствовал рафинированность фразы, ответил Александр.

– «Знаешь, танцуя с тобой, я вспомнила, что значит чувствовать».

Она прошлась по комнате и залезла с ногами на мягкий серый диван.

– «Кстати, а почему вы были без своих муз?» – решила узнать волнующий её вопрос Катя.

– «Интересно так получилось, но как раз все, кто там был – холостяки», – смутился Александр.

Он не включал в комнате света и сидел в отблесках ночных фонарей, свет от которых заполнял угол комнаты, где как раз устроился. Общение с ней поглотило мысли, и осознавать её интерес было приятно.

– «А вы, почему расстались?» – удивилась девушка, потому что исследуя в сентябре его страницу, решила, что у него серьёзные отношения.

– «Не знаю, так решили. Мне, честно, так лучше; да и ей, наверное, тоже. Единственно, что друзьями не получилось остаться. Слишком долго были вместе», – подпёр кулаком лицо и задумался.

– «А мне всё понравилось!» – в очередной раз, призналась девушка и перевела тему разговора, и легла на спину, подняв над собой сотовый Nokia.

– «Что именно?» – начал хитрить собеседник.

– «Всё: вечер, музыка, танцы, магия, ты, запах керосина…», – сдерживая радостный смех и пожёвывая нижнюю губу, написала она.

– «А мне-то как понравилось!» – выдохнул напряжение парень, и улыбнулся светлой широкой улыбкой.

Катя почему-то решила сыграть его же картами:

– «Что именно?»

– «Ты! Твоя улыбка, твои взгляды!» – ему нравилось то, что иногда она отвечала его же фразами. Начинало казаться, что между ними существует свой собственный язык, и сверкая ясными глазами, парень не мог не согласиться, что ему нравиться иметь с ней что-то общее. Особенное.

Катя задумалась над сказанным и поняла, что она его улыбку не помнит.

«Помню только магнетизирующий взгляд, блестящие от восторга глаза и прищур этих же зелёных глаз, от которых невозможно было оторваться», – подумала она, задумчиво поджав губы.

– «Я себя так раскованно обычно не веду».

«В моих мечтах только ты», – появилась у него онлайн-фраза в статусе с ярким красным сердцем.

Катя смутилась.

– «Надо будет как-то повторить на следующей неделе», – предложил он, поднимаясь на ноги.

Сердце радостно заколотилось!

– «Очень хочу повторить! Только вопрос – когда именно? А то здесь моя вторая внутренняя Катерина, утверждает, что нужно быть серьёзной и учиться-учиться…», – так не хотелось что-то испортить, но Катя, привыкла быть правильной и хорошей девочкой в общепринятом смысле, хотя душа требовала жить по своим правилам.

– «А можно с кем-то одним поговорить? А то, знаешь, эти твои раздвоения личностей!» – улыбнулся он, вспоминая, как легко она переходит из состояния недотроги, до сексуальной и манящей кокетки.

– «Да, конечно! Я всё урегулирую и мы решим!»

– «Ты в городе живёшь?» – зачем-то поинтересовался он и пошёл на кухню, ставить чайник и разогревать суп.

Кухонные часы показывали девятый час вечера, а к одиннадцати предстояло быть в Hennessy на ночной субботней вечеринке.

– «Я – нет. В пригороде. Ну, по закону рождения я городская, а потом родители переехали в невероятно красивый уголок мира», – поднялась она и пошла на кухню, ставить чайник.

Через минуту оказалось, что он возле этого удивительного мира родился и, лишь потом переехал в город.

«Мы ещё и земляки!» – засмеялась Катя.

– «Расскажи, как ты начал танцевать?» – в свою очередь, поинтересовалась она, сидя на стуле, возле зашторенного от любопытных соседей окна.

В кухню зашёл папа и увидев дочь занятую общением в мессенджере, молча выключил кипящий чайник, заварил чай и налив два стакана, расписанных под хохлому, вышел так же тихо, унося с собой ароматный чай в зал, где лёжа на диване, мама смотрела «Улицы разбитых фонарей».

– «Ну, это долгая история. Всё началось в День знаний, мы поставили танец, и сразу после концерта Мария Николаевна пригласила нас в группу институтских танцоров», – поставив на стол тарелку горячего супа и достав ложку, сел на кухонный диван парень.

Катя улыбнулась:

– «Судьба».

– «То, что мы с тобой встретились?» – уточнил он и хитро улыбнулся, хотя в груди сердце будто пропустило удар. И от этого ему стало не по себе и в душу заполз страх.

– «Не знаю. Время покажет, – призналась она. – А пока мне идти надо», – поднялась она со стула и подошла к горячему чайнику. Испортить налаживающиеся отношения было страшно.

– «Да, я тоже собираюсь отлучиться. Больному другу обещал навестить его», – помешивая ложкой суп левой рукой, правой парень набирал сообщение на сотовом.

– «Пусть выздоравливает. До скорой встречи», – написала она, желая поскорее спрятаться от взволнованности, которую он в ней вызывал.

– «Обязательно передам. Приятных снов на будущее», – отправил он ей сообщение и отодвинул телефон.

После разговора с ним Катя порхала!

«Значит, те головокружительные эмоции обуревали нами обоими», – думала девушка.

Александр же собираясь к Стасу, который уже неделю хворал дома. Все эти дни парень ловил внутри себя трепетное волнение, и оно ему нравилось и пугало одновременно.

Но за всей лёгкостью, на влюблённую девушку «напал» страх, сомнение, скованность. Мысли волной проносились в голове, сбивали с толку.

В то время как Александр старался не думать, и просто наслаждаться каждым моментом беззаботной свободной жизни, в которой появилась интересная девушка, лёгкий роман с которой возбуждал от одной мысли и пугал какими-то новыми ощущениями.

Казалось, что эта влюблённость принесла с собой много новых мыслей. И не все они были о страсти, но некоторые сковывали страхом.

Глава 10. Мне с тобою быть так надо

Это было то прекрасное время, когда политика и мировые проблемы ещё не беспокоили мыслей молодого поколения. Каждый был занят насыщенными проблемами своего будущего, поиском любви, и просто безудержным весельем беспечной молодости.

В понедельник после занятий девушка пошла на репетицию в студенческий театр. Переступила порог пахучего сценической пылью помещения и почувствовала, что все взгляды обращены на неё.

– О Катюша! Ты так светишься! Наверное, ночка удачно прошла? – заговорщицки подмигнул Кирилл и неловко покраснел при этом.

– День интересный, – слишком возбуждённо сообщила Катя и при этом не смогла сдержать предательски счастливого смеха.

– Ты, что влюбилась?! – эмоционально воскликнула Лика и осветила таким искренним взглядом, что сомневаться в её честности не приходилось. Но когда к Кате повернулись все коллеги по театру, она заулыбалась ещё счастливее и не придумала ничего лучше, как продолжала сча́стливо сиять, сказала первое, что пришло в голову:

– Нет! Меня Воронина до истерики довела. Вот, теперь отхожу.

– Ну, понятно, – разочарованно протянула Лика.

Взгляды от Катиной персоны потихоньку отстранились.

Счастье вырисовывалось на безмятежном лице девушки, выдавая её тайны. Где бы она ни находилась, мысли о нём не покидали её голову ни на минуту.

– Так, пойдёмте репетировать спектакль, – скомандовал Ибрагим Михайлович, выглянувший из зала и убедившись, что все в сборе.

Репетиция повторного прогона спектакля шла медленным и размеренным темпом. Артисты вяло и безэмоционально повторяли заученные слова и движения, готовясь к новому показу.

***

В квартире была пусто и прохладно: ни Ксанки, ни её бойфренда дома не оказалось. Дом пах сыростью и пустотой.

Тишину слушать не хотелось, а потому Катя включила плейлист с весёлой попсой на компьютере. Протанцевала по кухне до чайника, девушка попутно заглянула в холодильник. Репетиция разбудила зверский аппетит.

После сытного бутерброда с копчёной колбасой девушка решила согнать возбуждённость от тренинга тёплым душем, и только после водных процедур, почувствовала себя отдохнувшей.