скачать книгу бесплатно
– Очень, – призналась Дашенька, залившись несвойственным её бледным щекам румянцем.
Влад остановился и развернул сказочную нимфу к себе лицом.
«Неферия, – почему-то подумалось ему. – Моя доблестная Неферия. Моя мистическая муза, мой ангел-хранитель, мой сладкий огонь!»
Он потянулся к ней. Её нежные руки обвили его крепкую шею. Влад по-отечески поцеловал её в шёлковый лоб, ласково накрыв ладонями дивные дрожащие плечи. Он целовал её мягкие непослушные губы. Он был сильнее и крепче, чем до встречи с Эльвириными мстителями. Он был наполнен воинственным огнём, смешанным с альковным безумием. Он был готов геройствовать и умирать за свою маленькую Неферию, лишь бы она всегда им восторгалась, выпрыгивала из колючего благоразумия и сыпала порывами. Лишь бы её атласные белые ручки навечно припечатались к его горячей шее.
Они дошли до серой панельной девятиэтажки. Дома был Стас, лениво бренчащий на ленинградской семиструнке. Увидев искореженного и источающего ароматы городских нечистот брата, Воинов-младший охнул, однако же Влад жестом усмирил его, дав своим видом понять, что ни на какие вопросы сейчас отвечать не собирается, и повёл Дашеньку на кухню поить крепким чёрным чаем.
Влад переоделся в чистую благоухающую свежестью одежду (вельветовые штаны и белую в надписях футболку) и вернулся на кухню, где светловолосая фройляйн рассеянно помешивала давно растворившийся в чае сахар и пустыми глазами буравила зашторенное окно.
– Всё хорошо? – спросил Влад, целуя её в макушку.
– Замечательно, – уныло улыбнулась она, задержав его около себя.
Она обхватила руками его узкие вельветовые бёдра и прижалась щекой к пульсирующему животу. Взбалмошный музыкант дерзко овладел её маленьким осторожным сердцем, стал эталоном мужского совершенства; она была влюблена в его тело, в его творчество, в его мысли, в его муз и тайных бесов. Она хотела стать его маленькой игрушкой, амулетом, который он мог положить в карман и всегда носить с собой.
– Хочешь печенья? – прервал её горестные размышления божественный баритон.
Она отрицательно покачала головой.
Они допили чай в торопливом молчании и сговорчивом переглядывании.
Маргарита Аркадьевна ещё утром уехала вместе с мужем на дачу (эталон постсоветской действительности) до завтрашнего вечера. Дома никого кроме понимающего Стаса. Влад предложил Дашеньке экскурсию по своей комнате. Экскурсия была непродолжительной. Даша бегло осмотрела небольшую комнатку с двумя аккуратно заправленными кроватями вдоль стен, желтовато-кремовыми шторами, тумбочкой и узким шкафом в углу около двери. Влад пристально разглядывал свою Джульетту, и его красноречивый взгляд лучом похотливого безумия прожигал её насквозь. Зеленоглазая Неферия предусмотрительно потребовала телефон.
– Мамочка, – невинно-добродетельно пропела она в трубку, робким взглядом изучая тёмную фигуру Влада в свете солнечного окна, – я сегодня ночую у Стаськи.
Ворчливое согласие было получено. Влад выдернул телефонный шнур из розетки и закрыл дверь комнаты на ключ.
Глава десятая
– По-моему, ваши отношения развиваются слишком бурно, – с лёгкой плотоядной завистью сказала Настёна, по привычке высовываясь в окно для традиционного перекура.
– Может быть, – пробормотала Дарья, с трудом подавив позыв к зевоте. Она с ногами залезла на диван в цветах и устроила тяжелую голову на согнутой руке.
– Вот-вот, – торжествующе усмехнулась Настя, подняв вверх указательный палец. – По ночам надо спать, а не заниматься чёрт знает чем.
Дарья не ответила. Поплотнее запахнув на себе коротенький ситцевый халатик, она блаженно полуприкрыла тяжёлые веки и вытянула во всю длину гладкие блестящие ноги. Настёна докурила, щелчком отправила смердящий окурок в недолгий полёт и села рядом с подругой.
– Ну, и как он? – с любопытством спросила Настя, заерзав от нетерпения на месте.
– Восхитительно, – улыбнулась Дарья, прищёлкнув языком.
– И это всё, что ты можешь мне сказать? – жаждущая откровений Настенька потормошила вялую подругу. – Влад, наверное, очень сильный и выносливый человек, раз уж смог после вчерашней бойни восстановиться и всю ночь напролёт ублажать мою дорогушу, – Настёна потрепала подругу по сонной щеке. – Ну, давай, давай рассказывай, – поторопила смуглянка. – Проведи со мной просветительную беседу, займись ликбезом, а то вдруг мы с Санечкой тоже решимся впасть в любовное неистовство, а я возьму и оплошаю.
– Не знаю, что тебе сказать, – хрипловатым голосом ответила Дарья, лениво потягиваясь. – Мне так сейчас легко и спокойно, ничего не хочется делать, даже разговаривать.
– А куда же вы дели Стаса? – не унималась любопытная Настёна, наивно проигнорировав намёк подруги на подразумеваемый конец разговора.
– Он спал в комнате родителей, а мы – в их некогда детской. Похоже, я была первой девушкой, так бесцеремонно оставшейся у них ночевать.
– Представляю, чего он там наслушался, – усмехнулась Настя, хлопнув ладошкой по смуглой щёчке. – Бедный мальчик, у него, наверное, слюнки потекли.
– И не только, – хихикнула Дарья и уже серьёзно добавила: – Мы старались не шуметь.
– Несчастные, – фыркнула Настя и рассмеялась. – Какие лишения, какие лимиты!
– Не язви. Тебе не идёт. И прекрати завидовать, ты от зависти дурнеешь.
Настя запустила в подругу диванной подушкой из розовато-коричневого плюша. Дарья ловко поймала её и положила себе под голову.
– Мне нужно собираться, – лениво сказала Дашенька, удобнее устраиваясь на диване. – Скоро подъедет Влад. Он стащил у отца ключи от машины и теперь хочет покатать меня по городу.
– Уже отделяетесь от нас? – лукавый взгляд Настеньки из-под хищных бровей испытующе пробежался по Дашиному лицу.
– Ты против?
– Да нет, – жеманно махнула рукой Настя. – Мне так даже лучше. Будет больше возможностей спровоцировать Санечку на пошлость.
– Как он, кстати, после вчерашнего? – запоздало поинтересовалась Дарья.
– Думаю, что уже отошел. Мы с ним немного поцапались из-за этого инцидента, – неохотно призналась девушка. – Видите ли, его гордость была задета, когда мы с тобой вмешались в их мужские разборки, – Настенька удручённо покачала головой. – Вспыльчивый он у меня до жути. Ну, ничего, потом всё-таки успокоился.
– И вы долго примирялись в страстных поцелуях и объятиях, – торжественно завершила проницательная Дарья.
– Ну да, – смущённо протянула Настя, заливаясь мягким розовым светом.
– Я бы посоветовала тебе быть с ними поосторожнее, не дай бог, он тебя обманет.
– Он, конечно, ветреный, – согласилась Настя. – Но, думаю, он попался на мой крючок, – самодовольно подытожила она. – А если ещё он получит от меня то, из-за чего ему иногда приходится поглядывать на других баб, то тогда он от меня точно никуда не денется.
Дарья неодобрительно покачала головой, но предпочла золото молчания сомнительному серебру умной речи. Да и что толку что-либо говорить? Дарья лучше других знала, насколько упряма её подруга, и если уж эта чёрная королева что решила, то непременно сделает. Поэтому от нравоучительных лекций Дашутка воздержалась, однако же не смогла окончательно спрятать своё недовольство под покровом притворно-равнодушного молчания.
Уловив во взгляде подруги сдержанный протест и лёгкую досаду, Настя мрачно засопела. Ей было прекрасно известно необоснованно жесткое мнение подруги о её Санечке. Возникшая в первый же день знакомства осторожная неприязнь между Сашком и Дарьей сохранялась и теперь. Но пока всех всё устраивало, и никто ничего не собирался менять. Пока чёрный Зверь успешно таился в эфире и терпеливо ждал удобного случая.
Дарья впала в мечтательную задумчивость, уплыла на алых парусах в своё беспечное вчера, выскочив из осязаемой действительности. Настя в очередной раз потрепала её по колену, призывая вернуться на землю. Дарья вздрогнула и посмотрела на подругу.
– Что с тобой? – обеспокоенно спросила Настенька. – Ты должна быть теперь довольной и счастливой, а не выглядеть такой убийственно поникшей.
– Да ерунда, – отмахнулась Даша. – Просто мне кажется, что я втюрилась, серьёзно и надолго. Честное слово, Стаська. И это ужасно.
– Почему же? – улыбнулась Настя.
– Людям не нравится ошибаться, я не исключение.
– Ну что ты, – Настя обняла подругу за плечи. – Влад – хороший парень. В него вполне можно влюбиться.
– Знаю, но я боюсь, что превращусь в настоящую тряпку и буду стелиться ему под ноги. Понимаешь? – Дарья развела руки в стороны и посмотрела перед собой, будто увидела что-то грандиозное и теперь описывала это, роясь в своих воспоминаниях. – Я смотрю на его руки, плечи, глаза, волосы, и я понимаю, что это то, что мне нужно. Что нужно именно мне, только мне, и именно это, а не что-то другое. Я люблю его лицо, его голос, даже ямочку на его подбородке. Я его знаю чуть больше недели, а уже думать ни о чём не могу. И это страшно, Стаська, на самом деле страшно.
– На самом деле это – любовь, деточка, – философски заметила Настя, приправив своё торжественное умозаключение снисходительной улыбкой. – Того и гляди, ты скоро выскочишь замуж.
– Только не это, – рассмеялась Дарья, протестующе замахав руками. – Не хватало ещё загубить свою молодость.
– Ну-ну, – тоном строгой учительницы сказала Настя. – Могу тебя обрадовать, когда Влад на тебя смотрит, глазки у него светятся, а это что-то да значит, – Настя погладила подругу по голове и с чувством сказала: – Выкинь всю чушь из головы, живи сегодняшним днём.
Дарья с высоты своего нордического здравомыслия посмотрела на подругу. Маленькая чудесная кокетка радовалась настоящему, в котором у неё были любовь и лучезарный Санечка. Дарья же подобного счастья не осязала своими тонкими фибрами. Её терзали непонятная тревога, неуверенность, страх, беснующиеся черти. Эхо мистической необратимости щекотало её всеслышащие уши. Дашеньке казалось, что она перешла какую-то непозволительную грань, тяжело согрешила и теперь нуждается в наказании.
– Ты слышишь меня? – сердито поинтересовалась Настенька, видя, как Дарья опять куда-то улетает.
– Слышу, – ласково улыбнулась Дашутка, с напускной беззаботностью взмахнув бескровной ручкой. – Ты, как всегда, права. Надо жить сегодняшним днём, – её нежная улыбка превратилась в рассеянную, и Дашенька задумчиво повторила: – Сегодняшним днём.
Глава одиннадцатая
Сашка сидел на высоком стуле, упираясь одной ногой в его поперечную перекладину, другой – держась за пыльную поверхность бетонного пола. Очередная сигарета сверкала вспыхивающим огоньком в его ровных белых пальцах. Дверь гаража была плотно закрыта, и терпкий табачный туман мягко застилал подпольное помещение музыкальной лаборатории.
– Что-то нашего Влада прорвало, – усмехнулся Сашок, глядя на приятеля, который, напряжённо прикусив язык, писал новую песню. – Опять посвящение Дашке?
– А кому ещё, – ответил за брата Стас, хватая сигареты. – Он мне даже курить перестал запрещать, теперь ему не до меня. А что у нас сегодня ночью в квартире творилось! – закатил глаза Стас.
– Ага! – торжествующе воскликнул Сашок, хлопнув ладонью по колену. – Ловко ты затащил эту бестию в постель. Даже меня опередил!
– Хватит перемывать мне косточки, – отвлёкся от сочинения новой песни Влад, бросив свой тёмный, сумрачный, осуждающий взгляд на веселящегося Сашку. – И вообще, дайте мне сосредоточиться! – строго потребовал он.
– А мне сегодня ночью кто-нибудь дал сосредоточиться? – обиженно-шутливо спросил Стас. – Ахи, вздохи по всей квартире.
– Бедняга Стас, сочувственно вздохнул Сашка, напустив на себя трагический вид. – Тяжело тебе пришлось.
– Это ещё что, – разошелся Воинов-младший, выдохнув табачный дым. – Он ещё выпросил у отца машину, чтобы покатать свою ненаглядную.
– Да, кстати, – Влад отложил в сторону тетрадь и ручку. – Давайте начнём репетицию, а то мне ещё к Дашутке ехать.
– К Дашутке, – передразнил Стас, лениво потушив в банке сигарету и беря в руки вторую гитару.
Репетиция проходила подозрительно гладко и слаженно. Воодушевлённый Влад выдавал чистые партии и красивые гитарные переборы; его слегка заплывшее после вчерашних треволнений лицо одухотворённо сияло в сладостном упоении. Довольный продуктивной репетицией Сашок снисходительно позволил товарищу покинуть «лабораторию» раньше положенного, дабы не опоздать на свидание.
Влад попрощался с ребятами, взял ключи от машины и отправился к Дарье. Зеленоглазая фея с аккуратно уложенными волосами (не обошлось тут без помощи доброжелательной Настёны) в зелёном вязаном свитерке и узких джинсах бросилась Владу на шею, окатив запахом дешёвой, но аппетитно свежей туалетной воды. Влад перехватил её маленькую шёлковую ручку, влажно поцеловал и повёл свою светлую Неферию по серым ступенькам подъезда.
– Ну, как ты себя чувствуешь? – спросила Даша после того, как Влад усадил её в отцовскую «девятку». – Лицо вроде бы приобрело нормальный цвет, и даже опухоль прошла.
– Всё в порядке, – Влад чмокнул подругу в нос, вставил ключ в замок зажигания, затем опять наклонился к девушке, чтобы поцеловать её в губы, и только после этого завёл машину.
– Ты здорово водишь, – сказала Дарья, глядя в окно. – Мне отец на день рожденья тоже машину обещался подарить.
– Ты уже сдала на права? – удивился Влад, и в голосе его сдержанно просквозило туманным уважением.
– А то, – с ноткой гордости ответила Дарья. – Машина – моя мечта. Хочу исколесить всю страну! – бодро сказала она, взмахивая белыми ручками. – Пусть кто потом меня найдёт.
Влад покачал головой и улыбнулся. Его чёрные глаза напряжённо воззрились в извилистую линию дорожного асфальта.
Они ехали какое-то время молча. Дарья восхищённо наблюдала за незатейливыми манипуляциями своего водителя, ловко справляющегося с покладистым автомобилем. Сильные музыкальные руки чётко разделяли свои нехитрые обязанности: левая держала руль и корректировала курс автомобиля по мере необходимости, правая – соблазнительно ласкала рычаг коробки передач, прерывистыми толчками направляя его в нужную сторону.
Парочка вдоволь накаталась по городу, попеременно останавливаясь то там, то здесь, чтобы полакомиться мороженым или обменяться страстным поцелуем. Когда в воздухе запахло сумерками и вечерней прохладой, Влад со свойственной ему бесхитростной простотой весьма двусмысленно предложил:
– Может, съездим в наш гараж? – его ангельский непорочный взгляд бегло исследовал изгибы миниатюрной ведьмочки. – Я хочу кое-что тебе показать.
Дарья сдержанно кивнула в знак согласия.
В гараже было душно и накурено. Похоже, здесь недавно побывали Сашка и Настёна. Об этом говорили многочисленные окурки в банке-пепельнице, среди которых присутствовал уникальный экземпляр со следами помады Настеньки.
Дарья проследовала до зелёного кресла (боже, как оно сочеталось с её глазами!) и с кошачьей грацией в него опустилась.
– У меня для тебя маленький сюрприз, – озорная улыбка красиво смягчила обычно суровое лицо Влада. – Надеюсь, ты поймёшь, что здесь к чему, – он опустился на стул, взял в руки гитару (все его действия сопровождались пристальным разглядыванием затаившейся в ожидании Дарьи) и заиграл.
Чудная песня, комплект незатейливых аккордов, два коротких куплета и запоминающийся припев. Этой песне (о, священный гимн в честь возродившейся египетской богини!) он посвятил нынешнее солнечное утро и часть благодарного дня, хотя планировал и раскладывал в своей голове этот нехитрый музыкальный пасьянс значительно раньше и существенно дольше. Слово «любовь» повторяется два раза, «смерть» один раз, слово «протест» странным замысловато-изысканным образом рифмуется с «инцестом», ряды красноречивых существительных снабжены гарниром уникальных эпитетов. Прелестно, как всё земное и привлекательно-низменное. Прелестно, как всё вечное и непреходящее. Прелестно, потому что посвящено любимой женщине.
– Она такая гнусная, ядовито-желанная, величественная и дрянная, похожая на королеву, неуклюже выбравшуюся из своей безумно дорогой кареты в дорогом платье и с размаху шлёпнувшуюся в коровью лепёшку, – шептала ему на ухо подкупленная его музыкально-изысканной исповедью Дашенька, ловкими пальцами поддевая край скользкой прохладной рубашки, прилегающей к его широкой крепкой груди.
– Думаешь? – так же шепотом спросил Влад, слепо отставляя неожиданно лишнюю гитару.
– Думаю, – утвердительно ответила Дарья, основательно поцеловав его в ухо. – В ней столько секса, столько смерти! Потрясающе! – она навалилась на него всем своим телом, упершись острым подбородком в его черную макушку. – Даже не знаю, что здесь привлекательнее. Не было бы секса, не была бы её смерть так сладостна.
Даша обошла Влада и осторожно забралась на его крепкие колени.
– Тебе понравилось? – спросил он, прикрыв глаза и ладонями накрыв мягкую выпуклость её бедер.
– Очень, – призналась она, жадно вдохнув его терпкий будоражащий запах. Её влажный трепещущий язычок проделал незамысловатую дорожку на его светлой шее. Мертвенно ледяные руки (она всегда такая отчуждённо-прохладная) скользнули под рубашку и прижались к горячей спине. Одурманенный её ласками Влад тяжело засопел и, словно ребёнок, слепо ищущий грудь матери, потянулся к её губам. Дарья уклонилась от его поцелуя. Влад открыл глаза и столкнулся с тяжелым взволнованным взглядом взрослой, трезвомыслящей женщины.
– Влад, – её голос показался ему тоже неестественно повзрослевшим и оттого чужим. – Ты меня любишь?
Вопрос скорее риторический, но от этого не менее неожиданный. Влад растерянно захлопал трусливыми глазами. Ну, зачем она это спросила? Зачем спросила именно сейчас, когда он ещё не знает точного ответа. В его словарном запасе просто-напросто не существовало этого коварного сочетания из трёх простых, но так много означающих слов!
«Люблю, люблю!» – бешено разрывалось сердце.
«Не знаю, братишка», – не соглашался с ним рассудок.
Дарья была слишком дорога Владу, чтобы он мог позволить себе её обмануть.
– Я ещё сам не определился, – головокружительное отчаяние сковало его колючей проволокой вопиющей осторожности. – Боюсь ошибиться, боюсь ввести тебя и себя в заблуждение.
– Но когда ты поймёшь, ты мне скажешь? – её показное равнодушие скрывало за собой разочарование и влажную горечь, из-за его тактичного «нет».
Влад неопределённо кивнул. Ему показалось, что он спугнул свою жертву. Влад не ошибся, хотя она умело притворялась. Отчужденные глаза Дарьи отыскали за его спиной неведомую никому, кроме неё, точку и в задумчивости на ней остановились.
Влад ласково погладил опустошённую ведьмочку по изящной впадине поясницы.
Дарья лениво перевела свой застывший в немом оцепенении взгляд на Влада и трагически-сладко улыбнулась. Она запустила пальцы в его густую шевелюру и медленно (ну совершенно по-ведьмински) накрыла его горьковато-тёплые губы своими.
Глава двенадцатая
