скачать книгу бесплатно
– Айрис, я хочу с ней развестись.
Айрис на мгновение застывает. Пытается встать со стула, но он не пускает.
– Люк…
– Я хочу развестись с ней и быть с тобой.
Она теряет дар речи. А потом один за другим отдирает его пальцы от своей талии.
– Люк, бога ради… Не надо об этом. Мне пора.
– Нет. Останься. Нам надо поговорить. Я так больше не могу. Я схожу с ума, притворяясь, что у нас с Джиной все хорошо, когда каждую минуту отчаянно мечтаю…
– Люк! – повышает она голос, стряхивая свой волос с его рубашки. – Я ухожу. Мы с Алексом собирались в кино…
Люк недовольно опускает руки.
– Ты сегодня встречаешься с Алексом?
Люк с Алексом виделись всего однажды. Айрис встречалась с Люком примерно с неделю, когда в ее квартиру неожиданно заявился Алекс. Стоило Айрис завести нового ухажера – и Алекс тут как тут. Она была готова поклясться, что у брата развилось особое шестое чувство на ее любовников.
– Это Алекс, – раздраженно процедила она, возвращаясь тогда с ним на кухню, – мой брат. Алекс, это Люк.
– Привет.
Алекс перегнулся через кухонный стол и протянул гостю руку.
Люк встал и пожал ее. Его пальцы с широкими суставами полностью скрыли ладонь Алекса. Айрис поразилась, какие они разные, полные противоположности: Люк – темноволосый, массивный мезоморф, и Алекс, долговязый светлокожий эктоморф.
– Здравствуйте, Александр, – сказал он, – рад с вами познакомиться.
– Просто Алекс, – поправил Алекс.
– Лучше – Александр.
Айрис взглянула на Люка. Он что, специально? Рядом с двумя высокими мужчинами она вдруг почувствовала себя совсем маленькой.
– Его зовут Алекс, – резко вмешалась она. – А теперь садитесь, и давайте выпьем.
Люк сел. Айрис достала из буфета бокал для Алекса и налила всем вина. Люк смотрел то на нее, то на Алекса. А потом улыбнулся.
– Что такое? – вскинула брови Айрис, ставя бутылку на стол.
– Вы совсем не похожи.
– А с чего бы нам быть похожими? – спросил Алекс. – Мы же не кровные родственники.
– Я думал… – замялся Люк.
– Мы сводные, – объяснил Алекс, глядя Люку в глаза. – Мой отец женился на ее матери.
– А, – протянул Люк. – Понятно.
– Разве Айрис не сказала? – Алекс потянулся за бутылкой.
Когда Люк вышел в туалет, Алекс откинулся на спинку стула, закурил сигарету, оглядел кухню и стряхнул со стола пепел. Айрис молча смотрела на него. Да как он смеет сидеть тут, поправлять воротник и рассматривать светильники на стенах? Она свернула в жгут тканевую салфетку и сильно стукнула Алекса по руке.
Он стряхнул пепел с рубашки.
– Больно, – заметил он.
– Хорошо.
– Ну и… – Алекс затянулся.
– И что?
– Симпатичная рубашка, – ответил он, глядя в сторону.
– У меня или у него?
– У тебя. – Он взглянул ей в лицо. – Конечно, у тебя.
– Спасибо.
– Он слишком высокий, – сказал Алекс.
– Слишком высокий? – повторила она. – О чем ты?
Алекс пожал плечами.
– Не знаю… Я вряд ли смог бы договориться с кем-то настолько выше меня ростом.
– Глупости.
Алекс затушил сигарету в пепельнице.
– Позволено ли мне спросить, как… – он неопределенно помахал рукой, – …обстоят дела?
– Нет, – быстро ответила она и прикусила губу. – Нет никаких дел.
Алекс приподнял брови. Айрис потуже свернула салфетку.
– Отлично. Не хочешь, не говори. – Он кивнул в сторону двери, за которой слышались звуки шагов по дощатому полу. – Твой красавчик возвращается.
Эсме ссутулилась за письменным столом в учебной комнате, опустив голову на руку. Напротив Китти спрягает в тетради французские глаголы. Эсме не смотрит на приготовленные для нее задачи по арифметике. Она наблюдает за пылинками, танцующими в солнечных лучах, рассматривает белый ровный пробор на голове Китти, завитки и волнистые линии, текучие, будто вода, на деревянных досках стола, ветви олеандра в саду за окном, едва заметные полукружия у основания своих ногтей.
Китти скребет пером по странице, время от времени сосредоточенно хмурится и вздыхает. Эсме бьет каблуком по ножке стула. Китти не обращает внимания. Эсме бьет снова, сильнее, и Китти поднимает голову. Ее губы раздвигаются в улыбке, и между ними на мгновение показывается язык – как раз чтобы заметила Эсме, но не заметила гувернантка, мисс Эванс. Эсме широко улыбается.
Она сводит глаза к переносице и втягивает щеки. Китти прикусывает губу и отводит глаза.
Однако, стоя спиной к письменному столу и глядя в сад, мисс Эванс певуче произносит:
– Надеюсь, упражнения по арифметике почти закончены.
Эсме смотрит на цепочки цифр, знаки плюс и минус. Рядом с двумя полосками, которые означают знак равенства, ничего нет – темная пустота. Внезапно на нее нисходит вдохновение. Отодвинув грифельную доску, она соскальзывает со стула.
– Можно мне выйти? Пожалуйста, мисс Эванс, можно мне выйти?
– По какой причине?
– Мне… кхм…
Эсме пытается вспомнить, что же она собиралась сказать.
– По естественной надобности, – не отрываясь от глаголов, произносит Китти.
– Кэтлин, разве я к вам обращаюсь?
– Нет, мисс Эванс.
– Тогда будьте добры, придержите язык.
Эсме делает глубокий вдох через нос и, очень медленно выдыхая ртом, произносит:
– По естественной надобности, мисс Эванс.
По-прежнему стоя к ним спиной, мисс Эванс кивает.
– Можете выйти. Только на пять минут.
Эсме скачет по саду, касаясь пальцами распустившихся цветов, которые растут в горшках у стены. Лепестки водопадом осыпаются ей вслед. Жара близится к высшей точке. Скоро придет время дневного сна, мисс Эванс исчезнет до завтра, а им с Китти позволят растянуться в дымке москитных сеток и смотреть на медленно кружащиеся под потолком лопасти вентилятора.
У двери столовой она останавливается. Куда теперь? Из темной кухни веет густым ароматом чая. С веранды едва слышно доносится голос матери:
– …он выбрал дорогу вдоль озера, хотя я недвусмысленно объяснила, что мы едем сразу в клуб. Ты же знаешь…
Эсме отворачивается и бредет через сад к детской, толкает сухую и горячую дверь и входит в дом. Джамила что-то помешивает, склонившись над низкой плитой, Хьюго стоит, вцепившись в ножку стула и прижимая ко рту деревянный кубик. При виде Эсме он вскрикивает, падает на пол и ползет к ней, ритмично перебирая руками и ногами.
– Привет, малыш, привет, Хьюго, – воркует Эсме.
Она любит Хьюго. Обожает его крепкие жемчужно-белые ручки с ямочками, его молочный запах. Она опускается перед ним на колени, и Хьюго хватает ее за пальцы и тянется к заплетенным в косы волосам.
– Можно мне подержать его, Джамила? – просит Эсме. – Ну, пожалуйста!
– Не надо бы. Он очень тяжелый. Тебе его не поднять.
Эсме прижимается носом к носу Хьюго, и он в восторге хохочет, запуская пальцы в ее волосы. Сари Джамилы шуршит и шепчет что-то в такт шагам, когда няня идет к детям. На плечо Эсме ложится мягкая прохладная ладонь.
– Что ты здесь делаешь? – тихо спрашивает Джамила, потирая лоб. – Сейчас время уроков.
Эсме пожимает плечами:
– Просто зашла проведать брата.
– Твой брат здоров. – Джамила берет Хьюго на руки. – Конечно, он скучает по тебе. Знаешь, что он сегодня сделал?
– Нет. Что?
– Я отошла к той стене, а он…
Джамила умолкает на полуслове. Ее большие черные глаза впиваются в Эсме. Вдалеке слышится отрывистый голос мисс Эванс и громкий, взволнованный голос Китти, перебивающий гувернантку. Потом слова доносятся отчетливо. Мисс Эванс говорит матери Эсме, что девочка опять сбежала с урока, что она непослушная, лгунья, ее невозможно ничему научить…
И Эсме вдруг понимает, что на самом деле она сидит в столовой, в одной руке вилка, в другой – нож, а перед ней на столе тарелка овощного рагу. В подливе золотятся кружочки жира, и если она пытается их разбить, каждый превращается в несколько маленьких клонов самого себя. Под густым соусом угадываются кусочки тушеной моркови.
Она не станет это есть. Не станет. Она поест хлеба, но без маргарина. Его можно просто соскоблить. И выпьет воды с металлическим привкусом. Запылившийся десерт – апельсиновое желе – подают на бумажной тарелке. Его она тоже не будет.
– Кто за тобой приедет?
Эсме поворачивается. К ней склонилась соседка по столу. Широкий шарф, которым женщина повязала голову, съехал на один глаз, придавая ей пиратский вид. У нее нависшие веки и гнилые зубы.
– Простите, что вы сказали? – уточняет Эсме.
– За мной приедет дочь, – говорит женщина-пират и хватает Эсме за локоть. – На машине. А кто забирает тебя?
Эсме оглядывает стоящий перед ней поднос с едой. Рагу. Кружочки жира. Хлеб. Надо подумать. Быстро.
– Родители, – брякает она наугад.
Повариха, наливающая чай из огромного термоса, заливается смехом – так каркают вороны в кронах деревьев.
– Глупости, – говорит женщина, придвигаясь еще ближе к Эсме. – Твои родители давно умерли.
Эсме на мгновение задумывается.
– Я знаю, – отвечает она.
– Ну да, как же, – бормочет женщина и со стуком опускает чашку на стол.
– Знаю! – возмущенно доказывает Эсме, но женщина уже уходит.
Эсме закрывает глаза. Надо сосредоточиться. Найти дорогу обратно. Она пытается исчезнуть, забыть о столовой. Эсме представляет себя на кровати. Это кровать Китти. Спинка из красного дерева, кружевное покрывало, москитная сетка. Но что-то не так.
Она была вверх ногами. Да, верно. Эсме переворачивает картинку у себя в голове. Она лежала на спине, а не на животе, и свесила голову с кровати – и вся комната повернулась вверх тормашками. Китти то появлялась, то исчезала из виду, она ходила от шкафа к сундуку, выбирая и откладывая одежду. Эсме зажимала пальцем одну ноздрю и делала глубокий вдох, а потом зажимала другую – и выдыхала. Садовник уверял, что такое дыхание – путь к миру и покою.
– Думаешь, тебе понравится? – спросила Эсме.
Китти подняла нижнюю сорочку и поднесла ее к окну.
