Эледра

Сегодня я точно выбираю насилие на любой вопрос. Мои руки буквально покрыты кровью. Чужой кровью. О боги… Надеюсь меня не стошнит.

– Я уже убила, – мой голос дрогнул. – сегодня одного мутанта для защиты семьи. Не думай, что ты чем-то от нее отличаешься.

– Если ты сможешь меня хотя бы ранить, я буду тобой гордиться, – бросил он, оборачиваясь к месту, где исчезла Голубка и опуская меч.

Рашель, кажется, не дышала до этого момента и как только почувствовала свободу быстро метнулась ко мне.

– Идем, – он протянул мне руку. – Нужно убираться, пока люди не проснулись.

Я сощурилась, смутно понимая, что вряд ли смогу встать, но Рашель вскочила, готовая меня защищать.

– Никуда мы не пойдем!

Лео бросил мне раздраженный взгляд: «Убери свою горе защитницу, и пошли».

Я заставила себя встать, взявшись за плечо Рашель и отстранила ее.

– Пойдем.

– Сирена, ты сейчас определенно…

– Рашель, – с нотками железа произнесла я. – нам нужно идти.

Лео безразлично кивнул в сторону, показывая путь в укромное место.

Возможно, вскоре я потеряла сознание, потому что толком и не помню куда мы шли, как добрались и кто в итоге меня нес… Помню забавную картину, где трое человек в разных рабочих костюмах спали друг на друге с невероятно блаженными лицами.

Но проснулась я, лежа на полу в логове Лео. Под головой у меня лежал рабочий халат Рашель, но пол все еще был жутко твердым. Охнув от отдавшейся во всем теле боли, я осторожно села, зачесывая волосы назад рукой. Рукой в крови…

– Не торопись, – Лео присел рядом. – Тебе досталось…

– Где Рашель? – тут же напряглась я.

– Вон, спит, – он кивнул на угол, рядом со мной.

Рашель спала, поджав к себе колени и выглядела крайне изнеможённой и напуганной, волосы прядями свисали, скрывая большую часть лица. Без очков она выглядела почти беззащитной, но вроде была цела. Мы отошли к лаборатории, чтобы не разбудить ее.

– Она не давала мне к тебе приблизиться, даже когда ты отрубилась.

– Она сама дотащила меня? – удивленно прошептала я, поднимая уши.

– Ну почти, – усмехнулся он.

Я поежилась от мысли, что Лео пришлось меня нести, но углубляться в это точно не хотелось.

– Ты не убьешь меня?

– За то, что с каждым днем все больше усложняешь мне жизнь? Хотел сначала, но подумал, что это было бы расточительно. К тому же мы ведь договорились. Держи, – он протянул мне какой-то ошейник. – по крайней мере мне не придется искать тебя по сводкам новостей и кричащей толпе.

– Что это?

– Рация. Ну-ка замри.

Он надел мне на шею тонкую полоску черного холодного материала, а потом отодвинул прядки возле правого уха и наклеил что-то.

– Не дергай ушами.

– Не могу. Что ты делаешь?

– К твоим ушам нужен специальный наушник, но если будешь дергаться… Вот и все. В огне не горит, в воде работает, так что, пожалуйста.

Я недоверчиво подвигала ухом и быстро привыкла к ощущению, будто к небольшой наклейке.

– Надеюсь в нем никакой взрывчатки, чтобы в удобный момент взорвать мне голову.

– Я бы придумал что-то более изощренное, – добродушно улыбнулся он, беря со стола в лаборатории ножны с моим ножом. – И ты же знаешь, что в крови содержится железо, и…

Я выхватила оружие, спасшее мне и Рашель жизнь и дарящее мне ощущение защищенности, из его рук.

– Да, я прекрасно знаю, что за оружием нужно ухаживать, – и взяв паузу, смогла заставить себя сказать. – Спасибо.

– Не за что.

– Послушай, я пыталась получить информацию из Нео, и он сказал, что запретил «Администратор». Это ты сделал?

– Какую информацию? – нахмурился Лохматый.

Я заговорила совсем тихо:

– Я выбралась из пожара без единого ожога, а мои глаза в новостях… Они были зелеными и светились.

– Я все еще разбираюсь с этим. Остальные мутанты получаются из людей и последних животных, что они касались, но у тебя другой набор генов. Я пытаюсь выяснить как это произошло.

– У тебя есть догадки? – нервно мотнула хвостом я.

Он помедлил с ответом, думая, стоит ли говорить.

– Есть. Но ни одна из них мне не нравится. Самое безобидное – это если Ренишу удалось получить ДНК атлуса и закрепить в капсуле…

– Ренишу? Получить атлу́са… – непонимающе протянула я.

– Рениш это глава роя. Я очень надеюсь, что вы никогда не встретитесь. Либо ты будешь уже мертвой. А про атлусов забудь. Тебе не стоит это знать. А если и стоит, то кто-то из твоей семьи сам тебе расскажет.

Было ли мне хоть что-то понятно? Абсолютно нет.

Семья расскажет? О чем? О расе крылатых, не горящих в огне людей? Что-то я как-то сомневаюсь.

Я видела, как он снова бросил задумчивый взгляд на Рашель, точно такой же, как когда упомянул, что она не позволяла ко мне приблизиться. А потом я додумалась – его вырастили нуксы и вряд ли они умели проявлять заботу… Ему явно было интересно, но он предпочитал не спрашивать.

– Тебе ведь непонятно…

– Что конкретно?

– Почему она так за меня боролась.

– Я знаю, что такое родительская любовь, – процедил он. – И прекрасно знаю, как они ее проявляют, и как дети им отвечают. Хотя ты пока самый запоминающийся вариант.

Надо же, честный ответ.

– Уверена нуксы хуже с этим справлялись.

– У них нет эмоций. Они как единый рой с одним мозгом. У них даже нет личностей… У большинства из них.

Интересно… Но Герд вряд ли не имеет своего разума, ведь у него есть имя, и он вырастил Лохматого… Но он и не глава роя, он советник… Глава роя у нас Рениш. Кажется я начинаю путаться.

– Ну теперь понятно, яблочко от яблони, – усмехнулась я.

– Ты сейчас назвала меня бесчувственным? – сощурился Лео.

Я невинно подняла брови и закусила коготь на мизинце. Ощущение горькой крови, оставшейся на руках, заставило меня чуть ли не отдернуть руку.

– Нуксы гораздо сложнее, чем ты думаешь. Одна их история…

– Я думаю, – оборвала его я, смотря в пугающие синие глаза. – тебе просто не хватает опыта быть человеком.

– Оставь свой психоанализ при себе.

– Ты, я так догадываюсь, привык быть среди бесчувственного роя, но ты все еще человек. Когда у тебя была возможность сбежать и спрятаться где угодно, ты пришел именно сюда. К ним. Ты даже мстишь им через спасение людей.

– Я бывал среди многих рас и люди не особо отличаются, – махнул рукой Лео, уходя вглубь лаборатории.

– Ты был среди них, но никогда их частью, не так ли? Это разные вещи. – я осталась в проходе, подперев косяк плечом.

– К чему ты ведёшь? – раздраженно обернулся он.

– Ты думал о том, что делать после победы над ними? Продолжишь прятаться тут?

– Это не имеет значения. Для начала нужно победить.

– Если мы проиграем, то в любом случае умрем, – парировала я. – Я могу помочь тебе, как ты помогаешь мне. Могу научить быть человеком.

– Мне это ненужно.

– Ты врешь. Я же слышу твое сердце, не забыл? Зачем тогда помогать людям, хоть в таком жестоком виде? Это ведь не только месть.

– Что-то вроде семейного долга, – уклончиво ответил Лео, не смотря в мою сторону. – Зачем тебе это?

– Возвращаю тебе долг за спасение от нуксов.

– Ну что же… – он строго посмотрел на меня сверху вниз. – Можешь попробовать. Но впредь осторожнее. Не пытайся понять мои мотивы, ты все равно никогда не поймешь, лишь обманешь себя.

Я поджала губы, стараясь понять, где промахнулась. Неужели он действительно просто им мстит без внутренней подоплеки? Я думала над этим несколько дней. Но он сознался в каком-то семейном долге. Может и его семья была полицейскими или чем-то таким?

– И никаких разговоров о личном. Так будет лучше.

– Я о тебе ничего не знаю, – поправила крылья я, отчего плечо взвыло от боли, отводя взгляд. Узнать что-то о нем, таким образом, теперь тоже будет сложно.

– Как и я о тебе. Ничего, кроме того, что видно.

– Тогда договорились.

Я вернулась в главный зал, с сомнением посмотрев на свои руки. Их покрывала засохшая кровь, одежда хоть и успела подсохнуть, но сохранила следы нападения.

Я не задумываясь убила человека.

– Сирена? – позвала Рашель из угла, в котором сидела.

– Как ты?

Она боязливо огляделась, словно и здесь на нее могли напасть.

– Твое плечо…

Оно болело, но я так устала, что перестала обращать внимание, поэтому просто отмахнулась, и помогла ей подняться и мы вместе покинули ярко освещенную станцию метро, чтобы выбраться по пыльным туннелям на затянутую серыми тучами поверхность, где вот-вот наступит ночь.

– Страховка, наверное, не покроет это… – пробормотала я, идя по последнему перед выходом влажному тоннелю.

– Не беспокойся о машине. Главное, что мы живы. Ты спасла меня.

– Как я и говорила – теперь это моя жизнь, – безразлично ответила я, опустив уши.

– Но это наша ответственность – защищать вас…

– Больше нет. Я втянула тебя в это безумие и мне защищать.

– Сирена, ты не всесильна… – она взяла меня за здоровое плечо.

– Значит придется такой стать. Я не позволю этим монстрам прикоснуться к вам.

Даже если придется пожертвовать душой.

– Твой друг объяснил, что они уже не люди…

– Он не прав.

Хотя я начинаю сомневаться остался ли кто-то из мутантов человеком.

– Не вини себя в этом.

– Она напала из-за меня. И умерла от моей руки. Это только моя вина.

Рашель поняла, что успокаивать меня пока бесполезно, поэтому еще раз коротко обняла и поднялась на поверхность. Куртки и какие-то сапоги Лео у себя нашел. Ноги в них болтались, словно в огромной лодке, а куртки больше походили на плащи, но зато было тепло.

– Я знаю, как мы можем создать лекарство, – внезапно бросила мне Рашель, помогая вылезти. – Нам понадобится пробы вашей с Лео крови и то вещество, с помощью которого вас обратили.

– Вроде называлась «фиррозия», – припомнила я.

– Ну и время. С двумя образцами крови я сделаю это быстрее.

– Тогда мне остается найти колбу инопланетных химикатов и уговорить Лохматого…

– Думаешь это будет сложно?

– Он не любит что-то менять в своей жизни, а я приношу слишком много неприятностей.

– Все еще не представляю, как вы терпите друг друга, судя по твоим словам…

– У нас не то, чтобы есть выбор, – вздохнула я, поворачиваясь в сторону дома.

Глава 7.

Проснувшись с утра, я долго не могла понять, что из последних событий было реально. Небо за окном было темно-серым, того и гляди начнется гроза, поэтому в комнате было сумеречно и все казалось каким-то безжизненным несмотря на то, что мама забрала мой высохший цветок.

К горлу подкатил ком, когда я вспомнила последние мгновения жизни Голубки. Ее испуганный взгляд, не верящий в происходящее, отчаянный вопль и этот хруст костей, врезавшихся в поверхность воды.

И я сделала это.

Я убила ее.

Чего могут стоить мои слова, брошенные Лео в ярости, если при следующей опасной ситуации я через них не задумываясь переступаю? И кто я после этого?

Сколько во мне лицемерия, чтобы рассуждать о ценность жизни, а через день умывать руки в крови? И сколько во мне человечного, если я вообще на это способна? Кто я теперь?

Чудовище здесь только я.

В гостиной раздались тихие голоса и второй голос заставил меня подскочить. Мужской, приятный голос что-то ответил маме. Отцовский голос…

Что он здесь делает? Месяца еще не прошло…

У него была своя традиция – появляться в моей жизни раз в месяц, смотря куда угодно, но не на меня, спрашивать, как дела, и исчезать. По началу я пыталась выслужиться, завоевать его любовь: становилась лучшей в классе, училась играть на флейте, потому что он ее любит, старалась быть лучшей во всем, но… Однажды мне пришлось столкнуться с мыслью, что его любовь мне не заслужить, что бы я ни делала. И что в целом мне любви не заслужить.

Но от последней меня с трудом избавил Трейс с Дони, которые были не обязаны любить, как мама, но они ценили и принимали меня как родную, поэтому моя жизнь была немного проще.

Я резво поднялась, тут же вспомнив, что плечо у меня подрано когтями. Оно болело не сильно, хотя такие когти должны были оставить серьезные раны. Я заглянула под футболку и немного приподняла бинты. Рана была красной и достаточно большой, но ее покрывала зеленоватая мазь, к которой мне точно не стоило принюхиваться, потому что глаза тут же заслезились. Ладно, если эта штука помогала Лео быстро выздоравливать, то тут я ему доверюсь.

– Доброе утро, соня. – внезапно раздалось в ухе, из-за чего я резко вздрогнула и выронила теплую толстовку.

– Лохматый?

– Проверяю работает ли рация. Чтобы говорить, нажимай на кнопки на шее.

– Мог бы и предупредить, я думала получу инфаркт, – обиженно проворчала я.

Явно довольный получившимся эффектом, он продолжил:

– Приходи сегодня в северный порт, как сможешь.

– Тренировка? Днем?

– Почти. Жду тебя там.

Забавно, но, когда я применяла маскировку, наушника видно не было, как и ушей, но работало исправно.

Сегодня выходной, а значит весь день свободен, и раз отец дома, то меня куда больше прельщает вариант провести его, бегая по крышам и выполняя всевозможные упражнения так долго, чтобы потом не помнить, как добралась домой.

Но чтобы выйти, придется пройти через маму и отца…

Может сбежать через окно? Можно, да только сейчас день, и до крыши еще три этажа, а вниз все шесть… Придется значит пробираться через это. Главное не сорваться и быть спокойной.

Я надела свою самую теплую и большую зеленую толстовку, которая на мне больше походила на платье, черные джинсы, на ремне которых спрятала нож, и заплела волосы в пушистый пучок с висящими прядками. Чтобы отвлечь внимание от мешков под глазами подвела их карандашом и растушевала.

Мама распустила и завила короткие темные волосы и сидела на подлокотнике возле отца с газетой, держа кружку вкусно пахнущего ягодного чая. Ее карие глаза приветливо засветились, когда она подняла взгляд, заметив меня в проходе. Ради него с работы вырвалась…

Я сжала кулак от злости, но тут же заставила себя напустить на лицо нейтральное выражение.

– Доброе утро, Сирена, – отец немного опустил газету, чтобы кинуть на меня мимолетный взгляд.

Светлые волосы были красиво зачесаны на один бок, холодные зеленые глаза едва тронули морщинки, как и гладкую кожу. Я почти ненавидела свой нос и подбородок, потому что они достались мне от него. Не меняется всю мою жизнь. Всегда эти немного старомодные льняные рубашки, брюки с туфлями, да и кто вообще еще серьезно читает газеты? Единственным признаком того, что он вышел не из прошлого века, были татуировки, покрывающие обе руки диагональными линиями, похожими на языки огня, и рунами. Красивый, но такой пустой внутри…

– Привет, Серафим, – скучающе бросила я. Слова «отец» он от меня не услышит.

– Слышал, ты снова в баскетбольной команде…

– Давай не будем делать вид, что тебе не плевать.

– Сирена, – осуждающе сощурилась мама.

– Не защищай его, – с тем же осуждающим тоном продолжила я, проходя мимо и надевая сапоги.

– Она права, Андреа, не стоит, – он встал и оказался рядом быстрее, чем я заметила. От него пахло свежей травой и какими-то пряностями. – Знаю, я был ужасным отцом, но я хотел бы все исправить…

– Тебе не исправить семнадцать лет безразличия.

– Позволь попытаться… – он протянул руку с кольцом, которого был определенно недостоин.

– Не приближайся! – я вскинула руку с сапогами Лео, которые спустя секунду кинула в сумку. – Хочешь сделать мою жизнь лучше? Убирайся из нее и не возвращайся.

Я, быстро схватив куртку Лео, выбежала на улицу.

Убегать из дома, хлопнув дверью было в новинку, но это немного облегчило скопившееся напряжение. Я обернулась, смотря в свое окно, но увидев лишь отражение пушистых облаков, легкой трусцой побежала к ближайшей станции метро. Что бы там не взбрело в голову отцу, меня это не коснется, пускай хоть немного почувствует какого это, когда тебя сознательно вычеркивают из жизни родного тебе человека.

Порт был заброшенный, по крайней мере с первого взгляда. Вода тихо ударялась о бетон, но ее звук меня теперь только сильнее нервировал. Тут иногда можно увидеть местную общину бездомных, но в основном здесь пусто, за исключением вандалов. Стены хлипкого деревянного строения и проржавевших железных контейнеров плотно покрывали граффити и, возможно, если я напрягу память, то найду и скромный рисуночек своего авторства.

Сняв наушники, я огляделась, механически скрутив их вокруг плеера и убирая в карман.

– Бу!

Я подпрыгнула от неожиданности, случайно став невидимой и обернувшись, увидела Лео с довольной улыбкой на волчьем лице. Он смахнул капюшон, и поправил черные перчатки, уходящие под одежду.

– Можешь становиться видимой.

– Как только – так сразу, – огрызнулась я.

– Расслабься. Сделай глубокий вдох, и потом на выдохе медленно расслабляй шею, плечи…

– Ой заткнись уже. И без тебя разберусь.

Он обезоружено поднял руки и сделал шаг назад. Я закатила глаза, пока он не видит и сначала успокоила сердцебиение, а потом постепенно расслабила мышцы. Где-то на середине у меня получилось снова стать видимой.

– Кстати, спасибо, – я протянула куртку.

– У тебя ведь нет другой куртки.

– Ничего, сегодня не холодно, – у меня действительно не было других курток: одну уничтожил пожар, а вторая утонула.

– Оставь.

– Правда?

– Ты не умеешь обрастать шерстью, чтобы не мерзнуть. Скорее даже наоборот, как ящерица…

– Не смей называть меня хладнокровной, Лохматый, – нахмурилась я.

– Месть за бесчувственного.

– Так что мы тут делаем?

– Мы… – он огляделся. – Хочу показать, что можно жить нормально, даже если ты не соответствуешь классической модели общества. И познакомить с друзьями.

– Я в жизни не поверю, что у тебя есть друзья.

– Идем, – он сунул руки в карманы и пошел в сторону деревянного строения. – Здесь можешь не бояться, что кто-то увидит твои крылья.

Раздраженно сверкнув глазами на его затылок, я поплелась за ним.

Порт внутри был гораздо теплее, тут в железных баках горел огонь, и вокруг этих костерков собирались бездомные в рваных и самых несуразных одеждах. Свет слабо пробивался сквозь дырявую крышу, поэтому все в основном освещал огонь, из-за чего место показалось мне нагнетающим. Но Лохматый тут чувствовал себя как дома, снял свой меч со спины, и неся его в руках пошел к самому большому костру. Ну если он не чувствует тут угрозы, то, возможно, и мне не следует.

Я зарылась глубже в огромную куртку, от которой успокаивающе пахло хвоей и ванилью и тоже медленно приблизилась к костру, изучая лицо каждого, кто там сидел.

– А вот и вы, – сказал дедушка, сидевший у края, немного отдельно ото всех.

Ему было за шестьдесят, кудрявые седые волосы, торчали в разные стороны, а тяжелая леопардовая оправа очков сначала скрыла прищуренные добрые глаза. Он был одет в оранжевые вельветовые штаны на подтяжках, фиолетовые ботинки и оранжево-зеленый клетчатый свитер, под которым было еще слоев четыре одежды.

– Профессор, – обратился Лео, садясь так же чуть поодаль рядом с ним. – Это Сирена, я вам рассказывал.

– Присядьте с нами, Ангел.

Я сморщила нос, слушая новое прозвище, лишь бы Лео не додумался его использовать, и села поближе к Лохматому.

– Меня называют Профессор, – он приложил руку к сердцу и склонил голову.

– Приятно познакомиться.

– Позволите?

Он схватил меня за руки, и я чуть не начала вырываться, если бы Лео не сжал мое плечо в предупреждении. Профессор осмотрел мои ладони, а потом перевернул и стал изучать их обратную сторону.

– Нежные, только привыкающие к оружию, хотя, вот эти пальчики, – он покрутил пальцы моей правой руки. – Стреляете из пистолета? И вероятно играете на музыкальном инструменте, – он захихикал и посмотрел на Лео. – Вы с ним поладите.

– Если не будет вести себя как придурок.

– Не обещаю.

Он отпустил мои руки, опустив очки на кончик носа, и теперь они отражали огонь, из-за чего Профессор выглядел очень загадочно.

– Вам не стоит нас бояться, юная леди. Здесь вы в безопасности.

– Я и не боюсь.

– Вы врете, – удивленно заметил он.

– Как и любой человек. – огрызнулась я, не поняв его удивления.

– Думаю, Профессор имел ввиду, что стоит быть чуть более открытым…

– Кто-кто, а ты точно не годишься в эксперты по первому впечатлению.

Лео не нашелся с ответом, но ситуацию спас Профессор, рассмеявшись.

– Наконец-то ты нашел кого-то кто будет ставить тебя на место.

– Да уж, – безрадостно ответил Лохматый.

Бездомные, сидевшие чуть поодаль, с интересом на меня поглядывали, но смотрели на нас без испуга. Видимо, Лео не был для них чем-то страшным или новым, они в целом были больше похожи на собрание хиппи, которые увлеченно готовят что-то на костре. На первый взгляд их общество выглядело враждебным, но постепенно это ощущение таяло, и интересно… Как выглядит главный?

– У вас поучается община? Вы здесь живете?

– Мы живет там, куда направляет нас Природа.

Я покосилась на Лео, который видимо пропустил это мимо ушей. Ладно, никто не говорил, что им обязательно быть психически здоровыми. Либо это какая-то метафора.

– Вы имеете ввиду времена года?

– Ну, думаю можно выразиться и так.

– И вы направляете общину на новое место?

– Именно.

Окей… Значит этот безумный старичок тут главный.

– Может договоримся? Я вам расскажу всю историю, а вы покажите настоящую себя.

– Я настоящая.

– Вы были этим человеком, но больше нет. Теперь вы та, кто прячется под этим браслетом и важно научиться принимать это.

Я с сомнением посмотрела на свои руки. Действительно… Сирена Карлайт никогда бы не убила человека. Она бы сражалась за его спасение до конца.

Поэтому, стянув куртку и толстовку, оставшись только в футболке со специальными прорезями, я сняла маскировку, накидывая толстовку между крыльями, а куртку надевая спереди.

– Удивительно… – восхищенно произнес Профессор.

Я медленно подняла уши и взгляд, обнимая ноги хвостом.

– Теперь и мне приятно познакомиться, Сирена.

Он посчитал, что познакомился со мной, только когда я сняла маску… Поэтично.

– Когда-то я был преподавателем на кафедре… – начал он, плотнее кутаясь в свой оранжевый пиджак. – И у меня всегда были свои, довольно резкие взгляды на мир, на управляющие им силы и тех, кто живет в нем помимо нас. Но со временем свободу слова начали притеснять, говорить, что я оскорбляю чужую веру. Ха-ха, тоже мне вера у них была. Но в итоге меня все равно лишили и работы, и привычного понятия нормальной жизни. С тех пор я начал свою жизнь без банальной бетонной коробки под названием «дом». Весь мир был моим домом, зачем мне еще что-то? И два года назад я наткнулся на Леонардо, попавшего назад домой спустя десять лет отсутствия. Он-то и подтвердил все мои догадки и теории, он помог нашей общине обзавестись авторитетом и некоторыми удобствами. Мы помогли друг другу сделать Нью-Йорк более приятным для нашей жизни.

Черт… В жизни бы не подумала, что Лохматый бы защищал группу бездомных и помогал им. Но они помогли ему, видимо это просто бартер. Но вот и деталь – Лео тут уже два года. Может вот так по чуть-чуть я его и узнаю.

– Ну вас он хотя бы не пытался убить при первой встрече, – хмыкнула я.

– Ты угнала мой мотоцикл, – процедил он, напоминая, что все еще здесь.

– О, нет, он пытался, – расплылся в улыбке Профессор. – Когда мы попытались проникнуть в его корабль.

– Корабль? В смысле настоящий космический корабль?!

– Не знаю почему тебя это удивляет. Ты же видела инопланетян.

– Да, но… Ты умеешь водить космический корабль?

Он пожал плечами, будто это ничего не значит.

– Может однажды дам порулить. И Профессор… Давайте я пока проведу Сирене небольшую экскурсию.

– Было бы славно.

Лео красноречиво качнул головой, и я неохотно поднялась, следуя за ним.

– Экскурсия? Серьезно? – прошептала я, чтобы никто не слышал.

– Вполне, – мы отошли от всех группок, и Лео забрался на нагромождение коробок у воды и присел, протянув руку, чтобы я тоже забралась повыше и все видела. – Вон там, у центрального костра обычные трудяги. Они попрошайничают, собирают вещи со свалок, ходят везде и всюду и узнают самое интересное. Вон слева четверо ребят шьют одежду, те, что возле Профессора, учителя, они учат тех, кто прибьется, не окончив школу. У дальнего костра брат с сестрой – они медики.

– Ого… – я насчитала человек пятьдесят, и это впечатляло. Эдакое маленькое государство… – А как ты им помог?