Бескрылая. Иная

Ехидно ухмыляясь, шаман шагнул в шатёр вслед за ней и недвусмысленно указал на столб. Точнее, на пол под ним. Пожав плечами, девушка подтянула туда половичок, сложив вдвое, чтобы не было так жёстко, и уселась, скрестив ноги и выжидающе глядя на пожилого птицелюда. Мол, что дальше?

От входа послышался сдержанный смешок и клёкот местного языка. Шаман, не оборачиваясь, что-то буркнул в ответ и выудил из своих балахонистых многослойных одеяний веревку. Грубо заведя руки Айрин за спину, он связал ей запястья, а другой конец примотал к столбу. Подёргал, проверяя крепление, и довольно осклабился.

Она сдержанно, почти вежливо улыбнулась ему в ответ, чем явно выбесила донельзя. Шаман фыркнул, развернулся, мазнув не слишком чистыми полами одеяний по лицу девушки, и покинул палатку. Воин задержался на пороге, помялся, раздумывая, но всё же прикрыл полог обратно, оставшись по ту сторону. Послышались удаляющиеся шаги и резкие гортанные возгласы. Похоже, шаман разгонял толпу.

Неловко вывернув шею, Айрин оценила стиль узлов. Неплохо, но не спецназ. Ей даже не понадобилась помощь наноботов, чтобы высвободить руки. Размяв успевшие слегка онеметь запястья, она вытянулась на циновке, глядя на виднеющееся в крохотной дырочке между полотнищами небо. Зеленовато-синее, насыщенное, оно иногда разбавлялось ползущими по нему лёгкими перистыми облачками.

Девушка прикрыла глаза и включила навигационную систему в костюме. Она старалась без особой надобности не использовать своих подселенцев. В конце концов, в хорошей униформе и без них понатыкано столько электроники и спецсредств, что чувствуешь себя практически роботом. Без них, конечно, она бы чувствовала себя голой, а так – терпимо.

Радар развернулся, отсчитывая квадрат за квадратом, по нарастающей.

Стража у её палатки не поставили. Странно. Так рассчитывают на крепость убогих узлов? Или же это ловушка, проверка – не попытается ли она сбежать? Но куда? Это надо быть психом или самоубийцей. Вряд ли здесь, в этих диких племенах, распространены технологии привычного ей уровня. Значит, аборигены уверены, что скрыться ей некуда.

Шире, шире расходились круги пеленгации. Вот и первые жилые шатры. Не слишком далеко от её тюрьмы, но пустое пространство незамеченной не преодолеть. Ну, она могла бы, конечно… но без подручных средств – никак. Много металла, качественного и не очень. Похоже, она в центре воинского района. Умно. На кого бы из ближайших обитателей посёлка она ни попыталась напасть при побеге, тот окажет умелое сопротивление.

Вскоре планировка поселения была сформирована и повисла перед её внутренним взором. Можно было организовать голограмму для наглядности, но Айрин решила не тратить впустую резерв батареи. Ночь впереди, и неизвестно, когда ещё получится её подзарядить. Не факт, что местное светило вообще подходит по параметрам волн.

Загон скота, семейные шатры, а вот и одиночный, на отшибе. Скорее всего, шаманское обиталище. При составлении планировки она исходила из хранящихся в базе данных её комма книг и сериалов о племенах древности. В своё время накачала себе из сети всего подряд, чтобы не скучать в долгих перелётах. Кто бы мог подумать, что оно пригодится не только посмотреть красивый холо-ряд, но и по делу!

Грешным делом Айрин попыталась вычислить жилище того стража, что с кубиками, но не преуспела. Радару не хватало данных. В следующий раз на него надо маячок повесить, подумала она и хмыкнула. Ага, так он и позволит. Вряд ли крылатый поймёт, что такое пытаются прицепить на его одежду, но можно было поспорить, что он тут же от следилки избавится.

Из принципа.

Айрин подключила к радару аудио, устроилась поудобнее, насколько это возможно на жёсткой циновке, и прикрыла глаза, собираясь провести время с пользой.

Подремать.

Годы активной службы приучили её, что отдыха во время задания много не бывает. Кто знает, когда в следующий раз выдастся свободная минутка? Так что она активировала оповещение на случай, если кто-то приблизится к её шатру, и с чувством выполненного долга заснула.

Лингвистический центр в её комме включился сам. Беседы, возгласы, споры – все звуки, раздававшиеся в посёлке этой ночью, анализировались и выстраивались в одну стройную таблицу, подгружавшуюся после прямо в мозг носителя.

Наноботы учили новый язык.

Глава 5

Айрин проснулась рывком, внезапно и сразу. Пару мгновений она старательно контролировала дыхание, притворяясь спящей, но после поняла, что рядом никого нет, и расслабилась. Спину немного покалывало от ночи на жёсткой ребристой циновке, но эти неприятные ощущения уйдут через пару минут.

«Всё же есть свои плюсы в наличии наноботов в крови», – закралась ей в голову коварная мыслишка, но была с позором изгнана. Девушка отдала бы всё что угодно, лишь бы избавиться от непрошеных подселенцев, но без толку. Их даже сканер не улавливал, что медицинский, что военный, а уж о том, чтобы выловить беспорядочно размножающуюся делением мелочь из её организма не шло и речи.

Нереально, к величайшему её сожалению.

Первые три года после того неудачного эксперимента были самыми тяжёлыми морально. Она просыпалась по ночам, давясь рыданиями от того, что папа снова оставался на гибнущей планете и отказывался улетать с ними. И снова. И снова. А когда ей показалось, что она выплакала все слёзы, появились они.

«Сбой системы», – возникла перед её глазами ярко-красная надпись. Поморгала, привлекая внимание, и сменилась на следующую: «Гормональный фон нестабилен. Требуется коррекция».

Айрин похолодела. Ей отчего-то казалось, что наноботы в её теле перешли в неактивный режим, проще говоря, отключились. Десятилетняя – на момент катастрофы – девочка мало что понимала в тонкой работе микроскопических искинов, разве что нахваталась по верхам терминологии от отца. Кеншин Тэку был настоящим трудоголиком и мог сорваться посреди семейного ужина обратно в лабораторию, или приняться надиктовывать комму очередную гениальную мысль в разгар игры в куклы с дочерью. Отцом он был прекрасным, но прежде всего, первым номером, у него всегда шла работа. Потому с малых лет Айрин вызубрила наизусть разницу между бинарным и небинарным кодами, градацию разумности самообучаемых программ и степень самостоятельности, которую можно позволить искину.

По её скромному мнению, ей достались поломанные. Хотя с другой стороны, оно и логично. Исправные не развалили бы на куски прекрасную цветущую планету…

Кеншин Тэку отвечал на Мальте за весь проект глобально, являясь генеральным руководителем. Но основными областями его работы были именно программирование и обучение наноботов. В частности, именно поэтому он счёл себя ответственным за катастрофу, когда миниатюрные искины свихнулись и принялись разрушать всё подряд, от зданий до самой земной коры. Людей они не трогали – это запрещено первым законом робототехники, но учитывая, что магма лилась рекой, а после и вовсе планета развалилась на части, выживших было мало.

По прикидкам учёных и специалистов, расследовавших это тщательно засекреченное, а потому негромкое дело, произошла накладка. Неисправным наноботам была отдана команда самоуничтожиться. Часть протокола, ничего особенного. Только вот почему-то уничтожаться они принялись вместе со всем окружением. Начали с удерживавшего их силового блока – тот сопротивлялся дольше всего, целых три минуты, что позволило лаборантам забить тревогу и начать эвакуацию.

К сожалению, времени катастрофически не хватило. Спаслись далеко не все. Только тем, кто находился на момент происшествия внутри жилых и рабочих блоков, повезло. Там капсулы спасения расположены в пределах досягаемости, и, как ни странно, – очевидно, повинуясь всё тому же закону робототехники – закрывшихся в шлюпах работников и их семьи наноботы оставили в покое, переключившись на цветущую природу Мальты.

Архипелаг с дивным тропическим климатом превратился в кипящий котёл за считанные мгновения, погребая тех, кто на беду не успел взлететь.

Кеншин Тэку недаром возглавлял лабораторию. Его аналитический ум в секунду просчитал вероятность того, что его драгоценные жена и дочь уцелеют, и пришёл к неутешительному выводу.

Начальник охраны уже чуть ли не на руках затаскивал его в шлюп, когда учёный упёрся.

– Я остаюсь, – твёрдо заявил он, глядя в лицо бывалому вояке. То было искажено волнением, но не страхом. Такие, как Маркус, давно привыкли к встречам со смертью. Что ж, доверить такому самую важную тайну и самых важных для него людей будет логично.

Мимо Мальты, как назло, пролегала одна из самых оживлённых контрабандных трасс. Отследить все передвижения в Потоке не представлялось возможным технически, потому ими очень часто пользовались пираты и прочие злостные нарушители закона. Просто заходили в подпространство не в стационарном месте, а где-то на просторах космоса. Подальше от густонаселённых станций.

Так уж совпало, что раньше, до того, как на Мальте обосновалась исследовательская станция с охраной и вооружёнными сателлитами, отслеживавшими малейшие движения в ближайшем пространстве, она служила перевалочной точкой для пиратов. Отличный климат, разбросанные в океане острова, почти нет агрессивной фауны… идиллия.

С появлением на планете государственных служб пиратам туда оказался путь закрыт. На островах остались ценности, которые не успели вывезти, а потому они нет-нет, да и пролетали мимо, чтобы удостовериться, что учёные ещё не освободили завидный ресурс. В отдалении, разумеется. Чтобы датчики не успели среагировать.

Службы безопасности в свою очередь пеленговали подозрительные передвижения на периферии, но идентифицировать их толком не могли. В отчётах списывали на метеоритные дожди, но Маркус, не понаслышке знакомый с привычками пиратов, нашептал Кеншину свою версию.

И сейчас это знание оказалось решающим.

Там, где не успеют прийти на помощь спецслужбы, а пираты окажутся первыми, лучше не выживать. А Кеншин Тэку очень хотел, чтобы его семья выжила.

Лучшие, самые удачные партии наноботов он хранил дома. Небольшими колониями, штук по десять, в спящем состоянии, просто для истории и визуализации собственного прогресса. До тех пор, пока объекты исследования не вывозили со станции, подобные вольности не поощрялись, но и не запрещались.

Перепуганная и не понимающая что происходит, Айрин тихо ойкнула, когда в её предплечье вонзилась игла инъектора.

– Потерпи, милая. Скоро всё будет хорошо, – лихорадочно поблёскивая глазами, пообещал её отец. Быстро обнял, прошептав: – Я люблю тебя. Очень!

И передал на руки Маркусу.

Пока шла отстыковка шлюпа, он успел ввести несколько команд на личном стационарном комме. Лава к жилому корпусу поднималась медленно, и спасательный кораблик взлетел и набрал приличную высоту, прежде чем последние деревья и плоские крыши домов скрылись в дымящейся жиже.

Первые годы после трагедии Айрин винила отца в том, что он их бросил тогда, не полетел с ними.

После, повзрослев, поостыв и многое повидав, она начала понимать его логику. Не простила, но приняла.

Допустим, Кеншин выжил бы. И ему удалось бы уцелеть после налёта пиратов, не попасть к ним в рабство – хотя мужчин они чаще просто убивали за ненадобностью – и даже добраться до обитаемых миров Ойкумены.

Исследовательская база уничтожена. Кого обвинят первым? Разумеется, начальника центра. То есть Кеншина Тэку.

Если бы он залёг на дно, сменил имя, личность и никогда больше не занимался кибертехнологиями – потому что личные коды так же легко опознать, как почерк, и рано или поздно им бы заинтересовались, узнав по характерным маркерам – он бы медленно угас сам. Отец Айрин был из тех людей, что дышат работой, живут ей и не представляют себе существования вне её.

Им с матерью, к примеру, так и пришлось поступить. Затаиться и не высовываться.

Но в каком-то смысле им было проще. Йошико получила классическое образование, а потому запросто устроилась учительницей на первой же планете, где им удалось осесть. Дядя Маркус сделал отличные, убедительные документы, которые проходили любые официальные проверки. Даже позволили Айрин поступить в академию межгалактической разведки! А уж там-то проверяющие не зря ели свой хлеб.

Наноботы, раз проснувшись, активизировались только в случае непосредственной опасности или угрозы здоровью. Каждый раз, когда Айрин попадала в медпункт – а благодаря выбранной профессии это случалось регулярно – медики только руками разводили, поражаясь её живучести. Засечь мелких паразитов никому так и не удалось. К добру или к худу, она и сама не знала.

Скорее всё же к добру. Извлечь наноботов из неё вряд ли смогли бы, а провести остаток жизни в застенках экспериментального центра ей не улыбалось. Ещё меньше ей улыбалось разрушить ещё один такой центр, вместе с планетой, на которой он будет расположен.

Что-то подсказывало Айрин, что и в этом случае она выживет.

За пологом, подсвеченным ранним утренним солнцем, раздались голоса. Беседующие стояли в отдалении, у жилых шатров, но поразило Айрин не то, что она их слышит – усиленный слух шёл в комплекте с костюмом – а то, что она понимает сказанное! Вчера лингво-центр забуксовал, пытаясь опознать клекочущий язык аборигенов, и стыдливо признал, что такого в его базу не загружали. Она не особо и рассчитывала на подобное чудо, а потому сейчас изумилась вдвойне. Перевод шёл не синхронно, как обычно бывает с незнакомыми языками – строчкой или напевной механической начиткой – нет, она просто понимала совершенно незнакомую ей только вчера речь, словно родилась и выросла в одном из тех шатров.

– Вы уверены, что стоит проводить ритуал, не дожидаясь Первого Крыла? – поинтересовался незнакомый голос.

Ему ответил шаман.

– Какая разница, будет на нём присутствовать Аир-Корр или нет? Ритуал не менялся уже пятьсот лет. – Он пакостно, как показалось Айрин, рассмеялся, отчего по спине девушки пробежали мурашки, не имевшие ничего общего с холодным камнем, на котором она спала. – Созывай народ, и приступим.

По плато прокатился низкий раскатистый звон. Похожий на колокольный, но очень редкий, увесистый, словно по колоколу били вручную, с размаху. Звук вибрировал, отдаваясь в земле и в теле, и сердце Айрин незаметно подчинилось этому пробирающему ритму, замедляясь, успокаиваясь…

Полог откинули резко, выбивая её из полумедитативного состояния. Она даже не заметила, как к ней подошли! Непорядок.

Два крылатых стража с оружием почтительно удерживали ткань, чтобы шаман шагнул внутрь с комфортом. Птицелюд оглядел Айрин с нескрываемым презрением, собирался было подцепить её под руку посохом, чтобы поднять на ноги, но заметил, что она не связана, и попятился.

«М-да, не такой уж он и храбрый, оказывается!» – не без издёвки отметила девушка. Шаман уловил отголосок иронии в её взгляде, и ему это не понравилось. Увесистая палка метнулась к самому её лицу, затормозив лишь в последний момент и вильнув, поддевая Айрин под подбородок так, что она неудобно запрокинула голову.

– Вставай, – приказал шаман, прекрасно зная, что его не понимают, и дёрнул посохом вверх, больно царапая тонкую кожу.

Девушка поднялась на ноги и вопросительно уставилась на новоявленного командира. Руки она расслабленно держала вдоль тела и надеялась, что её не станут снова связывать. Верёвки для неё не проблема, но упорство местных может выйти им боком. В обездвиженном состоянии она нервничает, а когда она нервничает, на поверхность выходят наноботы.

– Пойдём, – приказал шаман и первым вышел из шатра. Двое стражей двинулись было к Айрин, собираясь жестами и недвусмысленными подпихиваниями в спину заставить её двигаться в нужном направлении, но она сама зашагала вслед за шаманом, оставив их в недоумении.

Народу на площадке сегодня собралось даже больше, чем вчера. Видны были то тут, то там восседавшие на плечах взрослых детишки с недоразвитыми пушистыми крылышками, на которых только начинали расти настоящие перья. Забавно было видеть признаки птиц на существах, издали напоминавших людей, и девушка замедлила шаг, разглядывая малышню. Ей тут же намекнули об ошибке резким тычком холодного металла под лопатку. Если бы не костюм, пустили бы кровь наверняка, а так просто синяк останется. Ненадолго.

Айрин обернулась и внимательно смерила взглядом слишком ретивого стража. Запоминая и отмечая про себя его стремление выслужиться перед явно негативно к ней настроенным шаманом. Чем она успела заработать такую неприязнь, Айрин не знала, но подхалимов терпеть не могла в любом случае. В данный момент она пленница, безоружная и теоретически слабая, если брать за образец среднестатистическую представительницу её вида. Обычная женщина, пусть даже тренированная и в костюме, мало что могла бы противопоставить целой толпе этих существ, вооружённых допотопным оружием. Да тут и мужчина вряд ли бы справился. Слишком их много, задавят массой и затопчут.

Измываться над заведомо более уязвимым противником – так себе доблесть.

Её привели почти к тому же краю плато, на который вчера Айрин доставили дозорные. С него открывался потрясающий вид на рассветные скалы. Где-то далеко внизу, кажется, текла река, разбиваясь на множество порогов и сверкая на зеленоватом солнце. Оно ещё не полностью взошло, окрашивая горы во все оттенки золота и бирюзы.

Собравшиеся птицелюды, следуя не утихавшему ритму колокола, затянули мелодию без слов, одними голосами. Песня удивительным образом вливалась в пейзаж, создавая поистине сказочную картину. Айрин поняла, что ей начинает нравиться этот странный ритуал. Может, ещё и станцевать придётся? Она не против!

Резкие звуки над головой привлекли её внимание. Знакомая тень быстро снижалась, хлопая рыжеватыми крыльями. Тот самый вчерашний страж, с кубиками!

Шаман перехватил её взгляд, ехидно ухмыльнулся и резко ткнул Айрин посохом под дых. От неожиданности она сделала шаг назад…

И полетела в пропасть.

Глава 6

Аир-Корр спешил. Он летел, до предела напрягая крылья, выжимая из мощного тренированного тела всё. И всё равно ощущение, что он безвозвратно, безнадёжно опаздывает, не покидало его.

Разговор с Матерью кланов занял куда больше времени, чем он думал. Первое Крыло форпоста, он редко покидал область, за которую отвечал, но вчерашняя находка озадачила его настолько, что он решился отойти от заведённого порядка.

И, кажется, фатально ошибся.

Убогий, которого они нашли в пещере, действовал адекватно и выглядел абсолютно вменяемым. Что странно. Ни один из тех, кого они нашли на Запретной скале, не способен был ясно мыслить. Ритуал служил скорее спасением для таких душ, способом облегчить их страдания и прервать порочный круг. Давняя традиция, лет которой куда больше, чем самому форпосту. Дед Аир-Корра, и тот не помнил, откуда она взялась. Все в племени знали точно одно: слабые, беззащитные убогие подвластны влиянию недр Запретной горы и способны разнести заразу по всем наземным поселениям. А потому их следует отлавливать и проводить очищающий ритуал.

Убивать народ Аир-Корра не любил. Потому даже обречённым на медленное гниение изнутри убогим предоставлялся шанс. Выживешь после падения со скалы – иди на все четыре стороны.

Собственно, ритуал существовал задолго до того, как появилась та самая Запретная гора. Тогда он всего лишь обозначал ступень взросления птенцов, переход к свободному самостоятельному полёту. Подростков сталкивали со скалы, чтобы научить владеть крыльями. Иногда, разумеется, случались трагедии, но народ аль воспринимал их философски. Значит, такова воля Неба. Птенец не приспособлен к жизни в воздухе, и духи забрали его к себе.

Поведя уставшими плечами, Аир-Корр вдохнул поглубже и ещё чуть прибавил скорости, не в силах отогнать ощущение, что драгоценные мгновения, отделяющие его от катастрофы, утекают сквозь пальцы.

Что же могло пойти не так? Он ясно дал понять Главе, что сомневается в необходимости ритуала и собирается посоветоваться с мудрейшей, так что вряд ли Гирр-Тер проведёт его, не дожидаясь особого повеления Матери кланов.

Или всё же осмелится?

Гирр-Тер Оцу в последнее время вёл себя всё более самоуверенно и независимо и всё реже советовался со старейшинами и лучшими из воинов форпоста. Аир-Корр подумывал сместить его, но необходимость принять после вождя всё имущество пугала его не на шутку.

К имуществу прилагалась Раэ.

Дева отталкивала закалённого воина своей целеустремлённостью. Можно даже сказать, зацикленностью. Способность фокусироваться на одной задаче – завидное качество, но не тогда, когда это касается личной жизни и свободы самого Аир-Корра. Раэ Оцу отчего-то решила, что они идеально друг другу подходят, и всячески преследовала своего кумира. Даже в воины за ним пошла. Женщины нередко служили наравне с мужчинами, так что особого изумления её выбор пути не вызвал, однако у стража от её влажного, пристального взгляда по спине бегали мурашки. И вовсе не от предвкушения удовольствия.

Остальные воины подтрунивали над ним и искренне не понимали, чего Аир-Корр упирается. Раэ была прекрасна ликом и крепка телом, а сильные серо-стальные крылья без малейших усилий поднимали её вертикально вверх – редкое умение, доступное немногим родовитым линиям. Сам Аир так не умел. Отличное качество, чтобы передать его будущим птенцам…

Но отчего-то при мысли о совместном с Раэ гнезде его пробирала нервная дрожь отвращения.

Среди разномастных пиков и расщелин на горизонте наконец-то замаячило тёмное пятно плато. Чем ближе подлетал Аир-Корр, тем сильнее он хмурился. Аль собрались на выступающем краю, том самом, который использовался чаще всего для приземлений и взлётов – и том самом, где проводили на памяти стража все три ритуала очищения.

Одинокая фигурка на самой грани приковала его взгляд намертво.

Убогий, найденный вчера на Запретной горе, вскинул голову, словно почувствовл его внимание, но произнести ничего не успел.

Гирр-Тер заметил приближение Первого Крыла и сделал то единственное, что ему оставалось, чтобы не потерять уважение населения форпоста окончательно.

Быстрым ударом посоха отправил убогого в небытие.

Ветер свистел в ушах Айрин всё громче и громче, заглушая бьющуюся в них кровь. Беглым взглядом девушка оценила расстояние до ближайшего нацеленного ей в голову утёса, проверила нет ли где на скале уступов, за которые она может успеть зацепиться или что хуже, удариться, и таковых не нашла. Край обрывался не просто вертикально – под ним плато сужалось как перевёрнутая трапеция. Хорошо, что не насажает синяков. Плохо, что придётся применять экстренные меры.

На судорожно хлопающего крыльями в отдалении рыжика с кубиками Айрин даже не косилась. Смысл? Он слишком далеко. Даже если решит вдруг зачем-то её спасать, не успеет.

Призывать наноботов не понадобилось. Костюм спецназа оснащён множеством потайных карманов и встроенных гаджетов, ими просто нужно уметь пользоваться.

Айрин умела.

Сгруппировавшись и плотно сжав ноги, она зацепилась пальцами обеих рук за кольца на уровне середины бедра. Декоративные с виду, обычное украшение на кармане, они прятали в себе очень полезную, пусть и редко используемую функцию – виндсьют. Стоило дёрнуть их одновременно в стороны, как ткань пришла в движение, перестраиваясь. Между ногами материал сросся, создавая перепонку, похожую на рыбий хвост. От запястий к коленям протянулись ещё два симметричных треугольника тончайшего материала, прошитые проволочными рёбрами для устойчивости. Они мгновенно наполнились воздухом, с едва слышным хлопком принимая форму. Поток ветра, только что слепо бивший в лицо, переменился, упруго надувая импровизированные паруса, и свободное падение превратилось в управляемый полёт.

Отчасти управляемый.

Бриз то появлялся, то пропадал, отчего парение над бездной в исполнении Айрин больше напоминало трепыхание гуся, наклевавшегося перебродившей ягоды. Видела она и такое во время одной из миссий. Чего только не узнаешь на отсталых планетах, живущих аграрным трудом.

Впрочем, цели своей она достигла – перестала падать головой прямо на гостеприимно торчащие каменные пики. Теперь можно и подумать, что собственно делать дальше. Возвращаться? А где гарантии, что её снова не столкнут? Или не проткнут чем-нибудь острым? Костюм у неё многофункциональный, наноботы не дремлют. С ней самой ничего особенного не случится, кроме дырки в теле и кратковременной ослепляющей боли, тут же сменяющейся чесучим зудом быстро заживающей плоти. И регекамеры ни к чему. А вот поселению может не поздоровиться, если паразиты в её крови решат врубить что-нибудь ответное. Химическую бомбу или обычный взрыв, например. Там же дети! Айрин явно видела недооперившиеся крылышки на спинах малышей. Такие и улететь не смогут. Жертвы среди мирного населения ей категорически ни к чему, кроме того,, взрывы обычно существенно понижают шансы на мирные взаимовыгодные переговоры. А ей не помешала бы помощь аборигенов в деле поиска профессора. Сама она долго скакать по скалам и лесам будет.