скачать книгу бесплатно
Ленка Котова
Летом 1952 года мы с друзьями играли в футбол. Правильнее сказать: пинали мяч во дворе между сараями и одноэтажным домом.
Братья Бармины, Гена Домнин, Валька Овчинников и я со смехом и криками пытались попасть в ворота, обозначенные кирпичами. Услышали, как мимо нашего дома проезжает машина.
Остановили игру и увидели, что это один из двух совхозных грузовиков-трехтонок КН06—17. Номер другого грузовика начинался с букв КШ, отчего у них были клички «кировский нахал» и «кировский шакал».
В кузове стояли несколько совхозных девчонок и мальчишек – дети из семей, которые жили в домах за могилой отца Стефана, на склоне чуть выше наших домов: Котовы, Перминовы и Плюснины, а также из других ближних домов и ближних бараков.
Очень хотелось присоединиться к этой группе и проехаться на «нахале». И мы бросились бы чтобы догнать медленно едущую машину, но между нами и дорогой был огород с двумя невысокими заборами с обеих сторон.
Продолжили играть. Примерно через полчаса по той же дороге проехала машина скорой помощи. Во двор вернулась наша ровесница Миля Головенкина. Она сказала, что против совхозного детского сада к руслу речушки Филейки съехала и перевернулась машина. Задавило Ленку Котову.
Мы бросились бежать к месту катастрофы. «Нахала» с помощью «шакала» уже поставили на колеса и тащат на дорогу. Ребята, ехавшие в машине, рассказали, что Ленку придавило бортом грузовика, когда ребята вываливались из кузова. Скорая увезла её уже мертвой. Взрослые возмущались. Водитель, был пьян.
В кузове «нахала» был и сын водителя Толя. Толя на долгое время остался без отца. Посадили.
Лыжная секция
Зимой в школе была обязательной ходьба на лыжах.
У меня лыжи были свои, я приносил их в школу.
Убедился, что этого недостаточно, чтобы показывать хорошие результаты.
Бегать надо в ботинках с выступающей вперед подошвой и рантом. Крепления должны быть металлические, да и лыжи без поперечного паза, а то ремень очень тормозит, когда бежишь по свежей лыжне.
Осенью, с началом учебного года, записался в заводскую лыжную секцию, бывшую в бараке при заводском клубе «Смена», а потом в помещении каменного Дома Культуры завода №32. Руководил ею штатный тренер Евгений Иванович Кокорин.
Юным спортсменам выдали лыжи, сделанные на Нововятском деревообрабатывающем комбинате и бамбуковые палки, а также мою мечту – металлические крепления и рантовые ботинки.
Всё по размеру!
Наступала зима 1952 года. Учиться бегать на лыжах было у кого. Василий Санников – негласный лидер нашей команды, тренировался самостоятельно.
За капитана у нас был техник с завода Коля Попов. Они помогли каждому члену секции без порчи инвентаря собрать этот лыжный комплекс.
Учились обращаться с советской мазью «Темп» различных цветов и твердости. Впервые услышал о существовании финских мазей «Свикс» и «Рекс».
Школьный учитель физкультуры на свои уроки зимой планировал два последних часа. Я отпрашивался домой, прибегал, переодевался и уже на лыжах бежал к месту занятия. Догонял класс и работал на лыжах, как требовал преподаватель.
Умер Сталин
5 марта 1953 года умер И. В. Сталин.
Вся школа поехала на митинг, организованный на центральной площади города Кирова у Драматического театра.
У взрослых и наших учителей были серьёзные озабоченные лица.
Выслушали по радио речи Маленкова, Берии, Молотова.
Мы смирно стоять не могли, немножко толкались и, конечно, выступления не слушали.
Этой же весной в соседнем с библиотекой бараке был пожар.
Барак загорелся со стороны противоположной библиотеке.
Как раз кончились уроки, и мы побежали туда. Пытались как-то помочь в тушении огня. Подходили очень близко к пламени.
На следующий день хвастались опалёнными бровями и волосами, рассказывали одноклассницам, какой силы был потушенный пожар.
Антонина Андреевна Баранова, отличница Сталинской школы с одноклассницами (вторая слева). У неё с сестрами были одни валенки на троих. Валенки, которые веками делали в Вятке собирались и отправлялись на фронты Великой Отечественной войны
Про велосипедистов
Летом 1954 года Е. И. Кокорин выхлопотал членам лыжной секции дорожные велосипеды.
Тренировались и соревновались в кроссах по Заречному парку и в гонках на Слободском шоссе.
На первенство школ 1955 года по велосипеду я попал в команду.
Я в команде
Старт на 10 км раздельный, снова Слободской тракт.
Стартанул не резко. Спина стартовавшего передо мной спортсмена хорошо видна.
Работаю.
Слышу – сзади догоняет мотоцикл. Вижу, слева меня обгоняет мотоциклист, а за ним «на колесе сидит» велосипедист.
Подумал:
– Вот гад, бессовестный, неплохо устроился…
Это напомнило мне «гонку за лидером» – трековые соревнования, когда прямо сидящий мотоциклист режет воздух перед велосипедистом, облегчая работу последнего. Так он, паразит, и первое место займет.
И такая злость меня взяла, что я тут же прибавил. Кручу педали с самодельными ременными туклипсами (ремешки на педалях, чтобы педаль тянуть вверх, для скорости).
Гнал так, что даже некогда было посмотреть, кого обогнал из ранее стартовавших.
Кончилось тем, что занял первое место в гонке среди школьников города Кирова.
А на следующий день узнаю, что Маргарита Николаевна, учительница по химии в мое отсутствие по уважительной причине (за школу сражался!), поставила мне «трояк»!
От полученной через несколько дней грамоты за победу в велосипедной гонке радости не было.
Дорожный велосипед хорошо, но гоночный, на котором можно переключать скорости, лучше.
На следующей гонке кто-то предложил мне отработать гонку 25 километров на гоночном.
Старт раздельный. Я начал очень резво. Обогнал нескольких, стартовавших ранее соперников.
Половина дистанции – это деревня Вахруши.
Поворот к финишу после продолжительного подъема.
Вот и поворот. Развернулся и помчался назад к финишу.
В конце спуска вдруг почувствовал невероятную слабость, которая согнула мне руки и опустила грудь на руль. Понимая, что дальше работать педалями не смогу, свернул на левую половину тракта и съехал в кювет.
Мимо мчались мои коллеги, но мне было все равно. А через какое-то время ко мне подбежал мальчишка лет двенадцати.
После небольшого диалога я попросил у него что-нибудь попить. Мальчишка убежал и через некоторое время вернулся с ковшом деревенского кваса. Мое состояние не позволяло не принять ковш из-за двух мух, которые там плавали.
Минут через 20 сел на велосипед и небыстро поехал на финиш.
Через какое-то время отец где-то достал и принес мне руль от гоночного велосипеда.
Я поставил это сокровище на свой дорожный и на чужих велосипедах на соревнованиях уже не выступал.
Осенью 1956 года восьмые классы были отправлены на уборку урожая. Два моих друга, Леня Куликов и Вова Глушков, были восьмиклассниками, и я решил навестить их в деревне Варсеги в трех километрах от Нововятска.
Моя готовность к таким велоброскам была уже достаточной. Повидались.
За тот день не спеша проехал более 60 километров.
Заводская велокоманда, 1955
Потеря тренера
В новом 54—55 учебном году, когда снега для лыж еще не было, Кокорин назначил вечернюю тренировку на катке.
Его юные подопечные получили хоккейные прокатные коньки, а сам тренер надел беговые.
Стадион был открытым для всех желающих.
Мы не мешали нескольким игрокам из команды по хоккею с мячом «Родина».
Я подъехал к будущему чемпиону мира Валентину Хардину и спросил его:
– Нет ли у тебя лишней клюшки?
Валик, так мы его звали в школе, ответил:
– Если ты догонишь меня, свою клюшку отдам!
И поехал задом. Я за ним.
Через десяток секунд я махнул рукой и присоединился к лыжникам.
Мы катались по кругу. Скорость не мешала разговорам и шуткам.
Тренер на беговых коньках, как заправский конькобежец, летал, заложив одну или обе руки за спину.
Вдруг несколько человек через центр катка покатились в одном направлении. Мы тоже развернулись.
На льду лежал на спине наш тренер. Около головы на льду кровь.
Кто-то из очевидцев рассказал нам, что тренер катился на большой скорости, а тут девочка, которая ехала в ту же сторону, вдруг упала. Евгений Иванович, видимо, хотел перепрыгнуть девочку, но зацепился коньком.
Скорая помощь увезла Кокорина в больницу. Женская половина нашей сборной во главе с Ниной Подлевских и Клавой Матанцевой организовали там дежурство.
Он умер через два дня. Взрослая, уже работающая часть членов лыжной секции в полном составе проводила его в последний путь. Школьникам же не разрешили отсутствовать на занятиях в связи с похоронами.
Тренировки продолжались.
Лыжня проходила по самому высокому месту на дистанции – Филейскому кладбищу. Вдруг с левой ноги соскакивает лыжа. Погнался за ней. Надел её, оглянулся.
Сзади на лыжне никого не было.
– Наверное, Бог предупредил об уважении к кладбищенским мероприятиям, – подумал я, вспоминая тренера.
При спусках на хорошей скорости, наезжая на снежную горку, лыжники как бы немного взлетают.
Этот полет можно продлить, если после снежной горки есть склон для безопасного приземления. Для полетов на дальние расстояния (до 150 метров) сооружаются лыжные трамплины.
В Кирове был трамплин с расчетом полета на 40 метров. Рядом в эти же годы был построен классический соревновательный трамплин с расчетной дальностью прыжка 70 метров. Мы называли его Большой трамплин. На этом трамплине проводились крупные соревнования вплоть до первенств Советского Союза.
Мы, филейские мальчишки, соорудили собственный трамплин. Стол отрыва нагребли из снега. Если смотреть на него сбоку, то профиль трамплина это: крутой склон, примерно на одной трети склона от начала разгона снежная горизонтальная площадка, обрывающееся под прямым углом к продолжению склона. Две трети склона – гора приземления.
Снегом завалили речушку Филейку и получили тормозной выкат на дорогу к старой школе.
Мне доверили проложить лыжню. Прокатился без прыжка. Устоял, но только на переправе через речку, сделанной из свежего снега, лыжи немного просели, и меня дёрнуло вперед. Подвалили снега и утоптали его лыжами.
Прыгали и летали на беговых лыжах.
Потянуло меня прыгнуть и с настоящего трамплина. Не с Большого нового на 70 метров, а с 40-метрового старого.
Влез по ступенчатой лестнице на деревянную стартовую площадку. Посмотрел вниз, страшновато.
Постоял, немного оттолкнулся и, набирая скорость, покатился по горе разгона, где на заснеженном деревянном настиле проложена четкая лыжня.
Так как я решил только освоить спуск со всего трамплина, то на мягких ногах спланировал с деревянного стола отрыва, вместо того, чтобы от стола оттолкнуться.
Меня опустило на край плоской площадки. Тормознуло и бросило на спуск. Приземлился на бок. Скользя, вращаясь как блин на сковороде, затормозился в конце горы приземления.
Лыжи целы, руки-ноги – тоже. Больше я с трамплинами дружбы не завязывал.
