Академия Черной птицы. Бойся света

Лиф: Мы не можем ему позволить разгуливать по территории Академии. Нам нужен охотник.

Я: Драуг – это нежить, а не монстр, Лиф.

Лиф: Значит, нам нужен некромант?

Я: Типа того.

Лиф: Крэйн, ты – некромант.

Я: Это в качестве хобби! Моя основная работа – разочаровывать и бесить отца.

Лиф: Что нам нужно для поимки этой нежити? Кол?

Я: Кол – это какой-то 1830 год, милашка, и традиционно используется только для вампиров, которым мы уже лет двести не можем так просто взять и проткнуть колом сердце.

Лиф: Что? Почему?

Я: Потому что вампиры – это такие противные слизняки, с которыми нельзя не столкнуться, не нарушив при этом парочку договоренностей. У Вриколаксов монархия, и последнее, что мы хотим сделать, это разозлить Дофину.

Лиф: Кого?

Я: Их королеву. Существуют договоры, подписанные обеими сторонами, согласно которым мы можем убить вампира, только если он совершил тяжкое преступление. И то это дело растягивается недели на две, пока мы оформим все бумажки, а обвиняемого вампира уже и след простыл. Но сегодня это единственный способ мирного сосуществования, иначе бы стычки происходили постоянно. Уже произошло несколько неприятных войн из-за этого.

Лиф: Погоди, то есть королева вампиров и вправду существует?

Я: Загугли.

Лиф: Нет, потом. Сначала драуг. Значит, мы не сможем его убить?

Я: Ну, трудно сказать, сколько понадобится времени… Потом мы просто болтали о чем-то, не помню. В итоге все же побежали за драугом и отыскали его следы у Первого кольца. На наше появление драуг отреагировал крайне странно: он начал что-то невнятно говорить. Мой драугский язык совсем испортился, поэтому я смог разобрать лишь несколько обрывков. Он говорил что-то вроде: «Хозяин зовет… остров… будет пить», или же он сказал: «Опасность, прочь, кровь», а потом взмахнул руками и бросился на Лиф. Я выхватил серп и крикнул ей, мол, вот, хотела практики, так хватай серп и целься в сердце.

Лиф: А где сердце?

Я: Это хороший вопрос! Придется тебе его поискать, оно у драуга может быть где угодно. Иногда сердец даже два!

Лиф: Ты прикалываешься?

Драуг: Война! Разрушение! Опасность! Король!

Лиф: Я отрубила ему одну руку!

Я: Умница. Теперь давай отрубим что-нибудь поважнее. Я считаю важным упомянуть, что драуг ненадолго выхватил оружие студентки Янг, и она, возможно, лишилась нескольких фаланг пальцев. Она в этот момент сильно материлась, так что подробности я опущу.

Лиф: Почему ты не сказал, что его конечности отрастают?

Я: А я говорил, что убить его непросто! Целься в сердце.

Лиф: Так, может, ты мне поможешь, а не будешь ржать?

Я: Фалько сказал, что тебе нужна практика перед Лондоном.

Лиф: И с каких это пор мы, господин Крэйн, слушаемся Фалько?

Я: С тех пор, как это стало гарантировать твою безопасность. Последние несколько недель у тебя это хреново получалось, так что давай, шевелись. Было весело наблюдать, как ты нервировала членов Ордена, но пора взять себя в руки.

Лиф: О чем ты? Я стараюсь! Я к концу каждого дня сдохнуть хочу. Сплю по четыре часа, тренируюсь до потери сознания, а все оставшееся время пытаюсь впихнуть себе в мозги бесполезную информацию. Я так больше не могу!

Я: Чушь собачья!

Лиф: А вот и нет! У меня сил нет, я вымотана.

Я: Опять чушь. Я знаю, что ты можешь сделать, и вижу, что ты делаешь. Да, вымотана, но знаешь что? Никто из нас не сможет тебе помочь. Ты будешь стоять одна на этой арене, и тебя вырубят, потому что кто-то не умеет достаточно быстро шевелить своей задницей. Тебе отрубят голову, и на этом представление закончится. Тебя выставят посмешищем. Фалько расплачется в углу ванной, Зэро назовет в твою честь своего следующего котенка, и на этом все. Мы все еще будем тут, а ты – нет, потому что не можешь сейчас взять себя в руки.

Лиф: Я хочу жить!

Я: Так захоти сильнее. Никто не говорит, что все легко. Я кучу всяких заданий от отца получал, так что немало знаю о невыполнимых задачах и неоправданных ожиданиях, но, зарывая голову в песок, ты готовишь себе этим самым могилу.

Лиф: Я не храбрая! Не спортивная. Да я даже приседания делать нормально не могу. Я могу делать только… одну вещь, и то не уверена, что это.

Я: Да хрен с ними, с приседаниями. Похрен на все, чему тебя пытаются обучить в этой дыре. Тебе дают теорию, а вот как применить ее на практике – твое дело. Не важно, насколько оно не такое, как надо. Тебе главное выжить, так что начинай делать все, что в твоих силах!

Лиф: Я…

Я: Да делай ты уже, Лиф!

Лиф: Ладно, пофиг. Давай. Что мне делать?

Я: Мы накуримся.

Лиф: Что?

Я: Нюхни это. Только держись, штука жесткая.

Лиф: Мне… уф!

Я: Терпи, милашка. Мы, некроманты, так и поступаем. Если хочешь убить нежить, то, будь добр, поднапрягись.

Лиф: Ладно-ладно, давай.

Я: Вот и отлично. А теперь приступай. И она приступила. Много ругательств, но студентка боролась за свою жизнь. И в конце концов драуг валялся на земле маленькой мясистой кучкой. Ее манере боя не хватало изящества, мастерства и умений, но это поправимо.

Лиф: И что теперь? Я: Теперь нам надо собрать все, что осталось, и отнести обратно в подземелье.

Лиф: О господи, кажется, я под кайфом.

Я: Так и должно быть. Вот и все вроде. Честно говоря, после этого я проснулся полуголым в столовой, окруженный частями тела драуга там, где их быть не должно. Я набрался смелости и выбросил улики вместе с трусами в ближайший мусорный бак. Прочие останки можно найти в подземелье 5В. Некромант Крэйн Парацельс

Один месяц до игр в Лондоне

Дорогие студенты,

Игры Экзорцистов проходят раз в четыре года. Я рад объявить местом их проведения в этом году Лондон. Резидентская академия под руководством директора Серафин Хардвуд уже вовсю готовится к Играм, которые пройдут по четырем дисциплинам.

Как обычно, мы просим новичков, желающих поучаствовать в Играх, зарегистрироваться в своих академиях не позднее 14 мая. Эти новички будут тщательно проверены Советом, и те, кто покажет лучшие результаты, поедут на Игры. Список участников будет опубликован в течение тридцати шести часов. Обратите внимание, что каждый студент может быть допущен до соревнований только с согласия и в сопровождении наставника.

Игры пройдут в четырех классах экзорцистов. Академии стран-участниц представят своих избранных учеников. В каждом направлении может участвовать разное количество игроков, которые будут соревноваться друг с другом или в командах. У каждого направления будут 1-е, 2-е и 3-е места. Программа соревнований будет объявлена накануне вечером.

Экзорцисты должны придерживаться правил поведения Ордена, если только один или несколько не будут отменены на время проведения Игр. Умышленное нанесение травм или бойкот товарища по Игре запрещены и влекут за собой наказание и исключение из Игр.

В этом году в Играх участвуют следующие Академии: Лондон, Париж, Берлин, Мадрид, Копенгаген, Токио, Пекин, Анкара, Дели, Нью-Йорк, Оттава, Мехико, Каир и Кейптаун.

Как и каждый год, я жду прекрасного выступления студентов Академий.

Scientia pro viribus

Sanguis ad vitam

Lux pacis

Интендант Кальциус Парацельс

Глава 11. Лор

Демоны 4-го уровня Монстры

Глусун. Существо, похожее на бешеную гигантскую свинью. Полный рот острых клыков и светящиеся глаза. От копыт разлетаются воспламеняющиеся искры. Щетина, которой он может стрелять, как стрелами, острая и ядовитая.

– Это плохая идея, Лор. За последние тысячу лет тебя посещали сотни плохих идей, но эта входит в топ десять, – сухо сказал Каин.

– Надо же, ты почти каждую мою идею включаешь в топ десять, – перебил я.

Мы пробирались грязными переулками Чайнатауна. Запахи еды, мочи и страданий перемешались в отвратительную субстанцию, от которой хотелось блевать. Каким бы развитым ни было человечество, в каждом городе стояла вечная вонь, которая не уходит веками.

Каин поправил на переносице очки, которые ему были совершенно не нужны, и, как по мне, он таскал их с собой только для того, чтобы с презрением смотреть на своих собеседников. Потом он фыркнул и с отвращением отвернулся от желтоватой лужи на растрескавшемся асфальте.

Жизнь пульсировала повсюду сотнями, тысячами маленьких сердец. Какие-то светились ярко, какие-то тускло, а другие и вовсе погасли. Гневный женский рев заглушал плач ребенка, мужской смех из баров, звон бокалов и вой сирен сплелись в единый запутанный клубок жизни, хаоса и смерти. Абсолютное совершенство, если бы меня спросили. Но никто не спросил.

– Если тебя узнают в клубе – а Он тебя узнает, – тебе крышка, – предсказал Каин.

– Мое новое лицо пока мало кому известно. Не могу же я вечно прятаться в твоей квартире, устраивая оргии и страдая от нехватки жрачки в холодильнике?

– Верно, но ты мог бы поступить разумно: скрыться на несколько десятилетий, найти работу, завести семью. У тебя так давно не было детей. Эй, вспомни, твоя прошлая карьера певца была не такой уж и плохой. Уверен, люди обрадуются возвращению Элвиса. Мы спокойно подождем, пока все уляжется, а потом попробуем…

– Через несколько десятилетий будет поздно, – сухо отрезал я. Каин цокнул и поправил свое серое кашемировое пальто.

– Как всегда преувеличиваешь, Лор. Ты не веришь, что твой отец вернулся. Уна лжет. Если бы что-то подобное произошло, то все почувствовали бы или услышали об этом. Да хотя бы слухи пустили. Но ничего.

– Вот именно в этом и проблема, друг мой. Слухи есть всегда, – проворчал я, и мы остановились перед выделяющейся среди гор мусора и остатков фастфуда красной дверью. Над ней висела зеленая лампа, отбрасывая искаженные тени на темную улицу. И больше ничего. Ни вывески, ни названия, ничего. Этого места даже нет на Гугл-картах. На самом деле, только демон может узнать его название. Сколько я себя помню, «Дыра» существовала всегда, в разных странах и эпохах. Иногда ее уничтожали, стирали с лица земли, но она возрождалась снова и снова, как гнойный прыщ на заднице мира.

В «Дыре» можно добыть все что угодно, если ты готов заплатить высокую цену и/или потерять несколько жизней. Я в этой «Дыре» потерял столько оболочек, что сбился со счета, и пообещал себе, что ноги моей здесь больше не будет. Тем не менее сейчас я стою прямо напротив нее. Я постучал в дверь и улыбнулся так, словно был добрейшим коммивояжером, продающим пылесосы. В дверном глазке появился светящийся зеленый глаз.

– Кто такие? – гавкнула дверь.

– Нам бы войти, – сказал я, и мои глаза, как и глаза Каина, почернели. С душой, не черной как смоль, сюда не пробраться.

– А я бы хотел перепихнуться с Кинг-Конгом и стать лидером культа поклонения обезьянам. Всем мечтам не судьба сбыться.

– То, чему не сбыться, можно помочь сбыться, – заверил я дверь. Глаз тупорыло уставился на меня.

Каин вздохнул.

– Сезам, откройся, – стыдливо пробормотал он.

– То-то же, – буркнула дверь и распахнулась.

Я закатил глаза и толкнул дверь плечом.

– «Сезам, откройся»? Серьезно? Ну и скука. Раньше они были более изобретательны.

– Лет так через двести у них и вовсе идеи иссякнут, – сказал Каин, и мы вошли внутрь.

Покалывания конечностей дало понять, что мы не просто переступили через порог. Владелец этого местечка был одним из немногих, кто мог, так скажем, изгибать грани времени. «Дыра» никогда не была совсем рядом и никогда не была слишком далеко. Это было промежуточное царство, словно застывшее между двумя вдохами или ударами сердца.

Все выглядело так, как было при последнем моем посещении в 1890 году: пол из старых деревянных балок, которые противно скрипели при каждом шаге, со стен осыпалась штукатурка, выступала голая кирпичная стена. Время от времени можно было лицезреть порванные занавески, прожженные кое-где сигаретами. Их даже моль пожрала. «Дыра» – это лабиринты, тупики и маленькие лестницы, ведущие то вверх, то вниз. По всем углам стояли столы и стулья из разных эпох и веков, на стенах висели старинные картины, ретроплакаты и фотографии с обнаженными телами, постеры аниме из подростковых журналов и великие произведения искусства. Вся мебель и декор из разных столетий, если не тысячелетий, и все вместе было похоже на работу сумасшедшего дизайнера.

Едкий запах опиума густым туманом стоял в комнатах, также к нему примешивался сладковатый шлейф чешуи василиска. От такого сочетания ты либо будешь валяться под кайфом, либо умрешь от сердечного приступа. Не скажу, что сам не совершал такой ошибки разок-другой, но эти наркотики были настолько тяжелыми, что ни одна человеческая оболочка не могла продержаться долго.

Мы поднялись наверх по узким скрипучим ступенькам, которые, казалось, вот-вот сломаются. Наверху обстановка была такая же, разве что света было поменьше, да чуть больше накурено и воняло затхлостью. Некоторые проходы были погружены во тьму, в которой попадались светящиеся пары глаз и слышались звуки секса и причмокивания. Иногда все это происходило одновременно.

– Погоди! – я резко остановился, и Каин врезался мне в спину и стукнул портфелем мою ногу.

– Что такое, Лор?

– В какой комнате тебя ждет информатор? – в замешательстве спросил я.

– Если ты не знаешь, куда идти, зачем тогда прешься впереди меня? – раздраженно спросил меня заместитель.

– А я и не прусь вперед. Я иду за тобой, просто чуть быстрее шагаю.

Каин тяжело вздохнул и потер переносицу.

– Информатор Вайпер, второй этаж, третья дверь справа.

– Кем бы я был без тебя? – промурчал я, посылая ему воздушный поцелуй.

– Вопрос в том, кем бы я был без тебя, – мрачно ответил Каин. Я усмехнулся про себя. На каждом лестничном пролете я беспокоился, что под весом двух мужчин он может рухнуть в любой момент. Наконец, поднявшись на нужный этаж, мы увидели некий лабиринт из маленьких комнат и коридоров, за дверьми которых происходило все, что только можно представить. А представлять, буду откровенным, не очень-то хочется.

Я остановился перед третьей дверью справа. Она была сделана из старого перекосившегося дерева, а по древней выцветшей табличке сверху можно было предположить, что это комната номер три. Древесина пахла плесенью, а петли были настолько ржавыми, что от одного прикосновения дверь могла с них слететь. Тем не менее, когда я постучал, она не шелохнулась.

Тишина.

Я приподнял бровь и обернулся к Каину.

– Это точно то место?

Мой друг поправил очки и переложил чемодан из одной руки в другую.

– Да, – уверенно ответил он.

Я постучал. Вновь тишина.

– Что ж, – я пожал плечами и толкнул дверь изо всей силы плечом. Вместо ожидаемой принесенной в жертвы девственницы, горы наркоты или оргии я увидел игроков в карты.

Пять демонов одновременно повернулись к нам, прожигая наши силуэты черными как смоль глазами. В воздухе витал запах сигаретного дыма, секса и крови, а на столе лежала горка всевозможной мелочевки: от золотых часов и сверкающих ожерелий до бриллиантовых сережек и дизайнерских сумочек с торчащими из них отрубленными конечностями.

– Прошу у столь прекрасных джентльменов прощения за беспокойство, но мы ищем Вайпера. Не знаете такого? – весело спросил я.

Настроение за столом стало хуже некуда, а азиат с зачесанными назад волосами достал сигарету из уголка рта и затянулся.

– Допустим, я Вайпер, – сказал он, выпустив облако дыма в нашу сторону.

– Генри, – представился я, тут же погружаясь в ностальгию. – А это Каин. У нас назначена встреча.

Демоны смотрели на нас так, словно мы сейчас начнем либо поножовщину, либо стриптиз. Не могу сказать, что я не делал ни того, ни другого.

– Приходите в другое время. Я занят, – безэмоционально сказал Вайпер, делая очередную затяжку.

– Но у нас назначена встреча.

– Да мне посрать. У меня тут игра, – прорычал демон.

– Игра? А мы можем присоединиться? – спросил я.

Никто из демонов не шелохнулся, а Вайпер смерил меня взглядом.

– У тебя есть что поставить-то?

Мои губы растянулись в улыбке, и я кивнул Каину, который со вздохом поставил чемоданчик на стол. Застежки с щелчком открылись, и внутри оказались десятки толстых пакетов с мерцающим бело-зеленым порошком.

– Свежий экстракт липового червя, стоимость около миллиона.

Изо рта одного демона выпала сигарета, а другой выругался.

Я вытащил перочинный ножик, сделал надрез на одном из пакетов, выскреб немного на лезвие и протянул Вайперу.

– Попробуешь?

Он нахмурился, выхватил у меня нож и втянул порошок через нос. Прошло несколько секунд, прежде чем его зрачки сузились, и он довольно зашипел.

– Мы играем в тарокку. Один из вас может присоединиться.

– Отлично.

Я был хорош в тарокке. Особенно в жульничестве в тарокку. Я уселся на стул, а Каин встал за спину, выглядя как настоящий телохранитель. Обожаю этого паренька. Он отлично знает, когда нужно быть сукой, а когда нет.

Началась новая партия. Вайпер тасовал карты так быстро, что они расплывались у меня перед глазами, я слышал только характерное «пфффффрт», а затем он поделил колоду на две стопки. Поставил стопку из старшей колоды на стол, а колоду игрока поднес к моему носу.

– Тяни, – приказал он мне, и я без колебаний взял верхнюю карту. На ней была изображена тощая фигура в черно-белом капюшоне с римской цифрой шесть. – Попрошайка будет фокус-картой, как иронично.

Я с ухмылкой положил карту в центр стола.

Демон раздал всем нам по карте судьбы. Незаметно подняв свою, я разглядел число девять, а также изображение изможденного старика с сундуком в руках. Значит, Скряга был моей картой судьбы. Очень хорошо.

Вайпер раздал еще шесть карт, и мы начали игру, выбирая каждый свою карту. Кивнув, мы одновременно перевернули их. Все недовольно и разочарованно фыркнули, кроме меня, конечно. Моя карта была самой высокой.

– Тебе нужна новая карта судьбы или останешься с той же? – спросил Вайпер, и из его уст это звучало как открытая угроза.

– Пусть останется та же, – великодушно ответил я.

Мы продолжили играть, сбрасывая карты, но, если сброшенная карта ниже или равна фокус-карте, надо было тянуть карту либо из обычной колоды, либо из старшей, что делало игру рискованной. Это могло стать как преимуществом, так и полной противоположностью. Если вы тянете высокие карты, они могут направить игру в совершенно иное русло.

Каин за моей спиной старался быть незаметным. Именно поэтому никто не обратил на него внимания, когда он шепнул мне:

– У Вайпера есть нужная тебе восьмерка. Он ничего с ней сделать не может, так что планирует сбросить ее.

Отлично.

Когда подошла моя очередь, я взял карту из старшей колоды. Ворон. Улыбка не сходила с моего лица. Я сотни лет потратил на совершенствование мастерства в вытягивании нужной мне карты в тарокке так, чтобы никто не заметил.

– Каждый игрок передает карту следующему, – сказал я. Демоны хмыкнули, и я получил восьмерку от Вайпера.

Замечательно.

Тарокка давно стала любимой игрой демонов – смесь покера с таро и каплей безумия.

Большинство партий заканчивались дракой, так как каждый начинал обвинять другого в жульничестве.

К счастью, я был отличным шулером в тарокке. Только безумец будет полагаться на удачу и мастерство в этой игре.

Я довольно перебирал карты и радостно повышал ставки, пока Вайпер не хрюкнул и не сыграл старшую карту.

– Донжон. Сбрасывайте все карты, кроме трех. Я хочу на них посмотреть.

Все сбросили, а я удовлетворенно выложил на стол оставшиеся три карты и показал свою карту судьбы, которая, в сочетании с фокус-картой, была лучшей рукой[2].

– Четверка того же аркана, – сказал я. Семья была бы вообще беспроигрышным вариантом, но я решил не рисковать. А то мухлеж был бы слишком явным. За столом пронесся недовольный ропот. – Повезло.

Глаза Вайпера сузились, когда я засунул деньги себе в карман. Каин лишь вздохнул, а недовольный демон приподнял уголок рта и принялся перетасовывать карты.

– Итак, Вайпер… – начал я аккуратно, получая еще одну фокус-карту. Семерка. Вор улыбнулся мне с изображения.

Когда мы сдали карты, я позаботился о том, чтобы кто-то другой положил самую высокую карту. Вампир слева от меня выиграл взятку и поменял свою карту судьбы, а остальные продолжили.

– Ты случайно ничего не знаешь про лаборатории гомункулов в Нью-Йорке? – невинно спросил я, сбрасывая восьмерку.

Вайпер уставился на меня, как и все в комнате. Я уловил тяжелый вздох Каина за спиной. Не трудно предположить, что он сейчас представляет, как засунет мою голову в унитаз и несколько раз нажмет на слив. Но меня это не расстроило.

– Это… опасный вопрос, – осторожно сказал Вайпер. Чешуя показалась на его коже. Вероятно, этим и объяснялось его прозвище[3].

Горгона, вот оно как. Не так уж много их сохранилось. Эта должна быть старше, чем выглядела.

– Ах, когда дело доходит до опасных вопросов, я готов на что угодно. Например, закрыть глазки и позволить трем картам в моей руке, которые обеспечивают мне выигрыш, магическим образом испариться, – прошептал я, провоцируя очередной тяжелый вздох за спиной.

Зрачки Вайпера сузились, и на долю секунды мне показалось, что он собирается вонзить клыки в мою сонную артерию, но вместо этого он кивнул одному из игроков. Тот фыркнул и сбросил карты на стол.

– Вот, – Вайпер поднял одну карту. Старшую. На ней был изображен кричащий человек за разбитым зеркалом. Сломленный. – Возьми это. Сбрось все свои карты и тяни новые. Если все равно выиграешь, то получишь информацию. Но если кто-то спросит, то я не при делах.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

Примерно 1 м 80 см.

2

Рука в карточных играх – набор карт, которые игрок может разыграть в текущий ход.

3

Viper (англ.) – «гадюка».