Раскол Империи: От Грозного-Нерона до Михаила Романова-Домициана.

Таким образом, получается, что предки императора Нерона ведут свое происхождение от героев Куликовской битвы конца XIV века. В русской истории Иван III Грозный, он же Иван IV Грозный, датируется XV–XVI веками, то есть примерно столетием или двумя после Куликовского сражения.

А теперь вернемся к рыжебородости «античного» Нерона. Спрашивается, была ли у Ивана Грозного РЫЖАЯ борода? Оказывается, ответ положительный. Историки сообщают: «Всего подробнее внешность царя описал австрийский посол. По его словам, в 45 лет Иван был полон сил и довольно толст. Царя отличал высокий рост, у него была длинная и густая БОРОДА РЫЖЕГО ЦВЕТА с черноватым оттенком, бритая голова и большие бегающие глаза. Более всего австрийца покорила царственная осанка Грозного» [776], с. 183.

Сведения о цвете бороды Ивана Грозного сохранились и в описаниях его фантомных отражений, то есть его «скалигеровских двойников». Как мы показали ранее, одним из дубликатов Ивана Грозного в фантомной Священной Римской империи якобы X–XIII веков является «группа Генрихов», а именно, Генрих III + Генрих IV + Генрих V.

Далее, как видно из династического наложения этой империи на империю Габсбургов, показанного на рис. 1.11, указанная «группа Генрихов» совмещается с императором ФРИДРИХОМ III. Кроме того, в самой Священной Римской империи следом за «группой Генрихов» и войнами в Италии опять-таки следует император по имени ФРИДРИХ, а именно, известный Фридрих I БАРБАРОССА.

Любопытно, что ему в империи Габсбургов соответствует император Карл V, при котором действует Фридрих Мудрый и как раз в это время происходит война с БАРБАРОССОЙ, рис. 1.11. Сегодня считается, будто это «другой Барбаросса», вовсе, дескать, не Фридрих I Барбаросса [988:00],

«Барбаросса». Наконец, осталось напомнить, что Карл V тоже является одним из фантомных отражений Ивана Грозного, о чем мы подробно говорим в книге «Реконструкция». На рис. 2.2 приведено изображение Карла V, то есть Грозного, в последние годы царствования.

Рис. 2.2. Карл V. Он же – Иван Грозный. Так его представляли западные европейцы. Гравюра на дереве. Взято из [304:1], т. 3, с. 132.

Следовательно, собирая воедино все эти сведения, получаем, что при династических параллелизмах Иван Грозный совмещается с Фридрихом БАРБАРОССОЙ. Но ведь имя БАРБАРОССА могли понимать двояко.

Во-первых, как Варвар-Рыжий, поскольку РОССА вполне могли производить от слова РЫЖИЙ. В нашем лингвистическом Словаре, приведенном в книге «Реконструкция», мы обсуждаем, в частности, русские слова: РЫЖИЙ, РЫЖЕТЬ, РЖА, РЖАВЧИНА. Слово РЖАВЧИНА связано не только со словом РЫЖИЙ, но, возможно, и со словом ЖРАТЬ, то есть жадно съедать что-либо. В самом деле, ржавчина съедает железо. Русское слово РЫЖИЙ породило целый куст производных названий в «античных» языках. В том числе латинские слова: RUS-SEUS = рыжий, красноватый, RUSSUS = красный, RUSSATUS = окрашенный в красный цвет, RUSSESCO = краснеть. А также ROUGE = красный, по-французски, и т. д.

Поэтому прозвище «Барбаросса», которое прикладывалось к Ивану Грозному, могло означать Варвар РЫЖИЙ, что хорошо согласуется со сведениями о РЫЖИХ волосах Нерона.

Во-вторых, имя БАРБАРОССА могло также получиться из словосочетания ВАРВАР-РУСС, то есть ВАРВАР РУССКИЙ. Что также хорошо отвечает сути дела. Царь Иван Грозный действительно был РУССКО-ордынским императором.

2. Мрачные знамения при рождении Нерона и Ивана Грозного

Римская версия говорит следующее. Отцом Нерона был Домиций, а матерью – Агриппина. Сегодня историки именуют ее Агриппиной Младшей [874], с. 457. Даже показывают ее «античный» бюст, рис. 2.3 и 2.4. Неясно – есть ли бюстах надписи, так что остается вопрос: откуда историкам известно, что это именно Агриппина Младшая? Показывают также изображения Агриппины Старшей, якобы жены Германика, рис. 2.5 и 2.6.

Появление Нерона на свет сопровождалось мрачными знамениями. Светоний говорит так: «Нерон родился в Анции… на рассвете, так что лучи восходящего солнца коснулись его едва ль не раньше, чем земли. Тотчас по его гороскопу многими было сделано много СТРАШНЫХ ДОГАДОК; пророческими были и слова отца его Домиция, который в ответ на поздравления друзей воскликнул, что от него и Агриппины ничто не может родиться, КРОМЕ УЖАСА И ГОРЯ ДЛЯ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА. Другой знак его будущего ЗЛОПОЛУЧИЯ был замечен в день очищения…» [760], с. 150.

Рис. 2.3. Агриппина Младшая, мать Нерона. Мрамор. Копенгаген. Глиптотека Новый Карлсберг. Как мы покажем в настоящей главе, это, вероятно, условное западно-европейское изображение либо Елены Глинской (матери Ивана Грозного), либо Евфросинии – тетки Ивана Грозного, либо жены Грозного. Взято из [874], илл. 17.

Рис. 2.4. Агриппина Младшая. Мрамор. Рим. Частное собрание. Как мы теперь понимаем, это изображение или Елены Глинской, или Евфросинии, или жены Грозного. Взято из [874], илл. 17а.

Рис. 2.5. Агриппина Старшая, жена Германика [874], с. 90. Это – либо мать, либо тетка, либо жена Грозного. Мрамор. Рим. Капитолийские музеи. Взято из [874], илл. 13.

Рис. 2.6. Еще одно изображение Агриппины Старшей, жены Германика. Капитолийский музей. Взято из [304:1], т. 1, с. 676.

Комментаторы приводят здесь и другой вариант перевода данного фрагмента из Светония: «Лучи восходящего солнца коснулись его едва ли не раньше, чем он – земли». Кроме того, историк «Дион сообщает, что когда астролог сказал после этого, что младенец станет царем, но убьет свою мать, Агриппина воскликнула: "Пусть убьет меня, лишь бы царствовал!"» [760], с. 320.

Аналогичные рассказы сохранились в русской истории про рождение Ивана IV Грозного. Отцом Грозного был царь Василий, а матерью – Елена Глинская. Н.М. Карамзин сообщает: «Некоторые, осуждая брак Василиев как беззаконный, с тайным удовольствием предсказывали, что Бог никогда не благословит онаго плодом вожделенным. Наконец Елена оказалась беременною. Какой-то юродивый муж, именем ДОМИТИАН (Домициан – Авт.), объявил ей, что она будет матерью ТИТА, широкаго ума, и – в 1530 году, Августа 25, в 7 часу ночи – действительно родился сын, Иоанн, столь славный добром и злом в нашей Истории.

Пишут, что в ту самую минуту земля и небо потряслися от неслыханных громовых ударов, которые следовали один за другим с ужасною, непрерывною молниею. Вероятно, что гадатели Двора Великокня-жескаго умели растолковать сей случай в пользу новорожденнаго: не только отец, но и вся Москва, вся Россия, по словам Летописца, были в восторге» [362], т. 7, гл. 3, столбцы 95–96.

В Ростовской Летописи сказано: «В настоящш часъ рожденпо его (Иоаннову) бывшу, внезапу бысть громъ страшенъ зело, и блисташю молнш бывшу по всей области Державы ихъ, яко основашю земли поколебатися, таковому страшному грому». По другим летописям, добавляет Карамзин, «сия необыкновенная гроза была только в Новегороде» [362], т. 7, гл. 3, комментарий 308, столбец 47.

Вот еще свидетельства: «Согласно легенде, во всем царстве в час рождения младенца будто бы разразилась страшная гроза. Гром грянул среди ясного неба и потряс землю до основания. Казанская ханша, узнав о рождении царя, объявила московским гонцам: "Родился у вас царь, а у него двои зубы: одними ему съесть нас (татар), а другими вас". Известно еще много других знамений и пророчеств о рождении Ивана, но все они были сочинены задним числом» [776], с. 6.

• МРАЧНЫЕ ЗНАМЕНИЯ. – Итак, в обеих версиях громко звучит одна и та же тема: рождение великого царя ознаменовалось страшными знамениями.

• ДОМИЦИЙ-ДОМИЦИАН. – Обращает на себя внимание также следующее. В римских источниках отцом Нерона назван ДОМИЦИЙ. А у русско-ордынских летописях рождение Ивана Грозного связывается со словами некоего «юродивого» ДОМИЦИАНА (Домитиана), что у Елены Глинской родится ТИТ широкого ума. Имена ДОМИЦИЙ и ДОМИЦИАН очень близки. Получается, что в обеих версиях при рождении царя упоминается одно и то же имя: Домициан = Домиций.

• РИМСКИЙ СЛЕД. – Кроме того, русские летописи передают слова Домициана, что «родится ТИТ», то есть называют Ивана Грозного «античным римским» именем ТИТ. Таким образом, здесь проскальзывает «античная струя» в дошедших до нас романовских обработках старых русских источников. Не исключено, что в оригинальном тексте «антично-римская» тема при рождении Ивана Грозного звучала куда отчетливее. Как и должно быть, поскольку, согласно нашим результатам, «античный» Рим – это Русь-Орда XIII–XVI веков.

3. Ранняя смерть отца. Опека над малолетним правителем

Светоний сообщает о Нероне следующее. «ТРЕХ МЕСЯЦЕВ он потерял отца; по завещанию он получил третью часть наследства, да и ту не полностью, потому что все имущество забрал его сонаследник Гай.

ПОТОМ И МАТЬ ЕГО БЫЛА СОСЛАНА, а он, в нужде и почти в нищете, рос в доме своей тетки Лепиды ПОД НАДЗОРОМ ДВУХ ДЯДЕК, танцовщика и цирюльника. Но когда Клавдий принял власть, ему не только было возвращено отцовское имущество, но и добавлено наследство его отчима Пассиена Криспа. А БЛАГОДАРЯ ВЛИЯНИЮ И МОГУЩЕСТВУ МАТЕРИ, ВОЗВРАЩЕННОЙ ИЗ ССЫЛКИ И ВОССТАНОВЛЕННОЙ В ПРАВАХ, он достиг такого положения, что ходил даже слух, будто Мессалина, жена Клавдия, видя в нем соперника Британику, подсылала убийц задушить его во время полуденного сна» [760], с. 150.

Сравним «античный» рассказ с русскими сообщениями.

• РАНО ОСТАЛСЯ БЕЗ ОТЦА. – Итак, по римским источникам, Нерон потерял отца, когда ему было всего ТРИ месяца. Про Ивана IV Грозного тоже сообщается, что его отец умер, когда ребенку было всего ТРИ года. В обеих версиях всплывает число ТРИ (либо три месяца, либо три года). «Ивану едва исполнилось три года, когда отец его занемог и вскоре умер» [776], с. 6.

• ОПЕКА. – Римская версия утверждает, что над юным Нероном была учреждена ОПЕКА. Мать его, Агриппина, была жива, однако ее сослали. А что известно о юности Ивана Грозного? Картина практически та же самая. Судите сами. После смерти Василия, отца Ивана Грозного, началась смута, «при Грозном в 50-х годах летописцы стали утверждать, будто великий князь вручил скипетр не сыну, а жене… Царские летописи рисовали Елену законной преемницей Василия III… Если от официальных летописей мы обратимся к неофициальным источникам, то история прихода к власти Глинской предстанет перед нами в совсем ином освещении. Осведомленный псковский летописец написал, что Василий III "приказа великое княжение сыну своему большому князю Ивану и НАРЕЧЕ ЕГО БЕРЕЧИ ДО ПЯТНАДЦАТИ ЛЕТ СВОИМ БОЯРАМ НЕМНОГИМ". Если верить псковскому источнику, великий князь передал власть БОЯРСКОМУ СОВЕТУ, Елена же узурпировала власть, законно принадлежавшую ОПЕКУНАМ…

Василий III вверил дела семи душеприказчикам. Этот факт помогает решить загадку знаменитой московской семибоярщины. Появление семибоярщины в годы Смуты перестает быть необъяснимой случайностью… Передача власти в руки опекунов вызвала недовольство Боярской думы» [776], с. 6–7, 9—10.

Таким образом, на некоторое время Елена Глинская, мать Грозного, была оттеснена опекунами от реальной власти. Это обстоятельство, вероятно, и отразилось в «античных» источниках как версия о ссылке Агриппины, матери Нерона-Грозного.

В обеих версиях абсолютно четко сказано, что над малолетним правителем была УЧРЕЖДЕНА ОПЕКА при еще живой матери. Отца уже нет.

• МОГУЩЕСТВЕННАЯ МАТЬ. – Далее римские источники говорят, что Агриппина, мать Нерона, вернулась из ссылки, была восстановлена в правах, приобрела большое влияние и могущество. Именно это мы и видим в русской версии. При всех наложенных на нее ограничениях, Елена Глинская была правительницей. Некоторые летописи рисовали ее как «носительницу идей централизованного государства… твердо противостоявшей проискам реакционного боярства» [776], с. 6. Через некоторое время Елена сосредоточивает в своих руках значительную реальную власть. Ее «неукротимый нрав был фамильной чертой всех членов этой семьи. Елена стала правительницей вопреки ясно выраженной воле Василия III. С помощью Овчины она совершила подлинный переворот, удалив из опекунского совета сначала М. Глинского и М. Воронцова, а затем князя Андрея Старицкого» [776], с. 12. Налицо хорошее соответствие двух версий.

• НАПАДЕНИЕ НА ЮНОГО ПРАВИТЕЛЯ ВО ВРЕМЯ СНА. – Светоний говорит, что на юного Нерона было совершено покушение. «Ходил даже слух, будто Мессалина, жена Клавдия, видя в нем соперника Британику, подсылала убийц задушить его ВО ВРЕМЯ ПОЛУДЕННОГО СНА. Добавляли к этой выдумке, будто бы с его подушки навстречу ему бросился змей, и они в ужасе убежали. Возникла такая выдумка оттого, что на его ложе у изголовья была найдена сброшенная змеиная кожа; кожу эту по желанию Агриппины, вправили в золотое запястье, и он долго носил его на правой руке, но потом сбросил, чтобы не томиться воспоминаниями о матери, и тщетно искал его вновь в дни своих последних бедствий» [760], с. 150.

В жизнеописании Грозного мы находим следующий уникальный сюжет, являющийся, вероятно, параллелью или оригиналом рассказанной выше истории. «Безобразные сцены боярского своеволия и насилий, среди которых рос Иван, превратили его робость в нервную пугливость. Ребенок пережил страшное потрясение, когда бояре Шуйские однажды на рассвете ВЛОМИЛИСЬ В ЕГО СПАЛЬНЮ, разбудили и испугали его» [776], с. 17.

В обеих версиях мы видим в общем одно и то же. Мальчик спит. Внезапно на него совершается нападение. В римском рассказе – во время полуденного сна, а в русском рассказе – утром, когда Иван еще спал. В обеих версиях нападают люди, близкие к престолу, но стремящиеся лишить юного правителя власти и жизни. Римский «античный» рассказ связывает нападение со «змеей». Не исключено, что имеется в виду сравнение бояр, близких к Ивану Грозному, со змеями, которые, дескать, коварно вползли в царский дом и хотели ужалить, убить юного царя.

Сразу после смерти Елены Глинской, бояре напали не только на самого Ивана Грозного, но и на близких к нему людей. «Властолюбивый

Князь (Шуйский – Авт.) жестоким действием самовольства и насилия объявил себя Главою Правления: в седьмый день по кончине Елениной велел схватить любезнейших юному Иоанну особ: его надзирательницу, Боярыню АГРИППИНУ, и брата ея, Князя Телепнева, – оковать цепями, заключить в темницу, несмотря на слезы, на вопль Державнаго отрока» [362], т. 8, гл. 2, столбец 31.

Таким образом, в обеих версиях факт нападения на юного императора отражен достаточно ярко.

4. Убийство Агриппины – это отравление Елены Глинской

Согласно римским источникам, Агриппина, мать Нерона, была коварно убита. Более того, некоторые возлагали вину на самого Нерона, который, мол, возненавидел мать. Вот рассказ Светония.

«Мать свою он невзлюбил за то, что она следила и строго судила его слова и поступки. Сперва он только старался, так или иначе, возбудить к ней ненависть… потом лишил ее всех почестей и власти, отнял воинов и германских телохранителей, отказал ей от дома и изгнал из дворца; но и тут ни на миг не давал он ей покоя… Наконец, в страхе перед ее угрозами и неукротимостью, он решил ее погубить. Три раза он пытался отравить ее, пока не понял, что она заранее принимает противоядия. Тогда он устроил над ее постелью штучный потолок, чтобы машиной высвободить его из пазов и обрушить на спящую, но соучастникам не удалось сохранить замысел в тайне. Тогда он выдумал распадающийся корабль, чтобы погубить ее крушением или обвалом каюты: притворно сменив гнев на милость, он самым нежным письмом пригласил ее в Байи… он дал ей… свой искусно состроенный корабль, проводил ее ласково и на прощанье даже поцеловал в грудь. Остаток ночи он провел без сна, с великим трепетом ожидая исхода предприятия, а когда он узнал, что все вышло иначе, что она ускользнула вплавь, и когда ее отпущенник Луций Агерм радостно принес весть, что она жива и невредима, тогда он… велел незаметно подбросить Агерму кинжал, потом схватить его и связать, как подосланного убийцу, а мать умертвить, как будто она, уличенная в преступлении, сама наложила на себя руки. К этому добавляют… еще более ужасные подробности: будто бы он сам прибежал посмотреть на тело убитой, ощупывая ее члены, то похваливая их, то поругивая, захотел от этого пить и тут же пьянствовал…

Угрызений совести он не избежал… и не раз признавался, что его преследует образ матери и бичующие Фурии с горящими факелами. Поэтому он устраивал и священнодействия магов, пытаясь вызвать дух умершей и вымолить прощение» [760], с. 161–162.

Обратимся теперь к русско-романовской версии. Здесь сообщается, что Елена Глинская, мать Ивана Грозного действительно, скорее всего, была отравлена. Сигизмунд Герберштейн, например, пишет так: «По слухам, и вдова (то есть Елена – Авт.) немного спустя была умерщвлена ядом… После смерти матери царство унаследовал старший… ее сын Иоанн» [161], с. 88.

Н.М. Карамзин приводит следующие подробности. «Великая княгиня, ЮНАЯ ЛЕТАМИ, ЦВЕТУЩАЯ ЗДРАВИЕМ, ВДРУГСКОНЧАЛАСЬ. Современник Барон Герберштейн, в записках своих говорит утвердительно, что Елену отравили ядом. Он видит в сем случае одну справедливую месть… Согласимся, что известие Герберштейна вероятно. Летописцы не говорят ни слова о болезни Елены. Она преставилась во втором часу дня, И В ТОТ ЖЕ ДЕНЬ ПОГРЕБЕНА в Вознесенском монастыре. Не сказано даже, чтобы Митрополит отпевал ея тело. Бояре и народ не изъявили, кажется, ни самой притворной горести. Юный Великий Князь плакал» [362], т. 8, гл. 1, столбцы 29–30.

Рассказ обеих версий достаточно схож.

• КОВАРНОЕ УБИЙСТВО. – Римские источники говорят, что было несколько попыток убить Агриппину, в том числе упоминают и ОТРАВЛЕНИЕ. Русско-романовская версия ссылается на слухи об ОТРАВЛЕНИИ Елены Глинской.

• МАТЬ БЫЛА ЗДОРОВА. – Обе версии подчеркивают, что мать царя была в полном здравии, активна, ни о какой болезни не говорится. Смерть наступила внезапно. Обращает на себя внимание странная поспешность с похоронами Елены: ее погребли в день смерти, через несколько часов! Сразу возникает мысль о заметании следов. Убийцы хотели побыстрее завершить дело и остаться безнаказанными.

• АГРИППИНА – МАТЬ НЕРОНА И АГРИППИНА – НАДЗИРАТЕЛЬНИЦА ГРОЗНОГО. – Очень интересно, что «римское» имя Агриппина появляется и в истории Ивана Грозного. Речь идет о его надзирательнице, см. выше. Более того, эта боярыня Агриппина подверглась преследованию – ее заковали в цепи и бросили в темницу. Таким образом рядом с Грозным находится близкий к нему человек по имени АГРИППИНА – надзирательница, пострадавшая «из-за царя». Налицо хорошее соответствие.

• КТО ВИНОВАТ? – Светоний считает, что убийцей Агриппины был сам Нерон. Правда, потом он раскаялся и молил богов о прощении. Русская версия ничего не сообщает о личности убийц Елены Глинской и говорит, что Иван Грозный плакал при известии о смерти матери. Правда, слезы бывают крокодиловыми. Хотя о враждебном отношении Грозного к своей матери сведений вроде бы не сохранилось.

В то же время не исключено, что «античные классики» слили воедино факт отравления Елены Глинской, матери Грозного, с фактом преследования Иваном III Грозным своей жены – Софьи Палеолог. Опала законной жены царя – это завязка «истории Есфири», о которой мы много говорили в предыдущих книгах. Царица София Палеолог была сослана. Длительное время ее преследовали.

Кроме того, как показано на рис. 1.19, сама история Елены Глинской тоже является одним из отражений истории Есфири. При этом роль опальной жены играет здесь Соломония Сабурова, жена Василия III, отца Ивана Грозного. Василий III отстранил от себя законную жену Соломонию, заточил ее в монастырь, где она и умерла.

Таким образом, не исключено, что римские писатели спутали жену и мать. То есть двух самых близких к царю женщин. В результате два события склеились и получилось, будто сам молодой император приказал убить свою мать. Кроме того, повторим, рядом с Грозным была боярыня Агриппина, пострадавшая из-за него.

5. Нерон убивает свою тетку Домицию Лепиду, а Грозный убивает свою тетку Евфросинью

Сразу после рассказа об убийстве Нероном Агриппины, своей матери, Светоний сообщает еще об одном громком убийстве. Нерон убил свою тетку. Дело было так.

«За умерщвлением матери последовало убийство тетки (Домиции Лепиды, как сказано в комментарии на с. 324 – Авт.). Ее он посетил, когда она лежала, страдая запором; старуха погладила, как обычно, пушок на его щеках и сказала ласково: "Увидеть бы мне вот эту бороду остриженной, а там и помереть можно"; а он, обратясь к друзьям, насмешливо сказал, что острижет ее хоть сейчас, и велел врачам дать больной слабительного свыше меры. Она еще не скончалась, как он уже вступил в ее наследство, скрыв завещание, чтобы ничего не упустить из рук» [760], с. 162.

При этом надо добавить, что Нерон выступал против своей тетки на суде. Светоний сообщает: «Против своей тетки Лепиды он (Нерон – Авт.) ОТКРЫТО ДАВАЛ ПОКАЗАНИЯ В СУДЕ в угоду матери, которая ЕЕ ПРЕСЛЕДОВАЛА» [760], с. 151. Светоний старается сгладить поступок Нерона, предполагая, что он выступил обвинителем «в угоду матери». Но суть дела от этого не меняется. НЕРОН ПУБЛИЧНО ОБВИНЯЛ СВОЮ ТЕТКУ НА СУДЕ в каких-то прегрешениях (действительных или выдуманных – другой вопрос).

Но вернемся к рассказу Светония о последней беседе Нерона с Домицией Лепидой. Скорее всего, здесь вновь проступает глубокий конфликт между Нероном и его теткой. Не исключено, что «ласковые слова» Домиции Лепиды, что хорошо бы остричь бороду у Нерона, после чего можно спокойно помереть, означали бессильную угрозу. Похоже, что даже будучи больной, женщина не смогла скрыть своей ненависти к царю. Нерон отплатил ей тем, что приказал убить.

«Античный» рассказ Светония краток, но насыщен. Спрашивается, что соответствует ему в русской истории? Долго искать не надо. В истории Грозного есть один и только один яркий сюжет, который хорошо известен, и который явно претендует на роль оригинала. Речь идет об истории Евфросинии, тетки Ивана Грозного. В Руси-Орде длительное время шла борьба между Старицкими князьями и Захарьиными, поддержанными Иваном Грозным. Не исключено, что на самом деле речь шла о борьбе Старой русской династии (Старицких) с реформаторским влиянием ереси жидовствующих при дворе Грозного (с Захарьиными-Схариевцами). Во главе Старицких стояла Евфросиния, тетка Грозного и мать князя Владимира Андреевича Старицкого. Летописи сообщают, что «родня царя – Старицкие втайне готовились к захвату власти в случае смерти Ивана IV. В дни царской болезни князь Владимир и его мать вызвали в Москву удельные войска и демонстративно раздавали им жалованье. Верные Ивану люди потребовали объяснений, тогда Старицкие стали "вельми негодовати и кручиниться на них"…

В день общей присяги удельно-княжеская семья (Старицких – Авт.) вела себя вызывающе. Приглашенный во дворец князь Владимир наотрез отказался присягать младенцу-племяннику… Ближние бояре пригрозили Владимиру тем, что не выпустят его из хором, и принудили целовать крест поневоле. Мать претендента Евфросиния оказалась более упорной. Ближние бояре трижды ходили к ней на двор, прежде чем она согласилась скрепить крестоцеловальную запись княжеской печатью.

Князь Владимир не имел достоинств, которые могли бы подкрепить его претензии на трон. Не очень смышленый, вялый юноша, проведший раннее детство в тюрьме, не играл в событиях самостоятельной роли. ДУШОЮ ИНТРИГИ БЫЛА ЕВФРОСИНБЯ, ОБЛАДАВШАЯ НЕУКРОТИМЫМ ХАРАКТЕРОМ И ГЛУБОКО НЕНАВИДЕВШАЯ ЦАРЯ ИВАНА. Она не могла простить племяннику и его матери гибели мужа и последующих унижений. Многие знатные бояре выражали сочувствие Старицким…

Исход династического кризиса зависел в значительной мере от позиции церкви. Но официальное руководство церкви ничем не выразило своего отношения к претензиям Старицких… Ловкий владыка предпочел умыть руки в трудный час междоусобной борьбы и сохранил нейтралитет в борьбе между ЗАХАРЬИНЫМИ и СТАРИЦКИМИ…

Но заговорщики не успели осуществить своих намерений… Царь выздоровел, и вопрос о престолонаследии утратил остроту…

Положение Старицких окончательно пошатнулось. Мало того, что при их дворе свили гнездо еретики. Князь Владимир и его мать оказались повинны также в антиправительственных интригах…

Вина их (Старицких – Авт.) оказалась столь значительной, что царь отдал приказ о конфискации Старицкого княжества и предании суду удельного владыки…

Конфликт был улажен чисто семейными средствами. Царь презирал брата за "дурость" и слабоволие и проявил к нему снисхождение… СВОЮ ТЕТКУ – ЭНЕРГИЧНУЮ И ЧЕСТОЛЮБИВУЮ КНЯГИНЮ ЕВФРОСИНЬЮ – ИВАН НЕ ЛЮБИЛ И ПОБАИВАЛСЯ. В ОТНОШЕНИИ НЕЕ ОН ДАЛ ВОЛЮ РОДСТВЕННОМУ ОЗЛОБЛЕНИЮ. Евфросинии пришлось разом ответить за все. Нестарой еще женщине, полной сил, приказали надеть монашеский куколь. Удельная княгиня приняла имя старицы Евдокии и стала жить в Воскресенском женском монастыре… ОПАЛЬНОЙ МОНАХИНЕ позволили сохранить при себе не только прислугу, но ближних боярынь-советниц» [776], с. 49–51, 54, 79.