скачать книгу бесплатно
Десять лет назад.
Патрульный обыскал дом, но там не было ни Джоанны, ни ее чемодана, ни ее вещей.
С тех пор Джоанну Гринлоу никто не видел. И лично мне совсем не хотелось знать, какое отношение имеет к этому Зейн Карвер.
10
Следующую неделю, как и весь месяц до этого, я провел за рутинной слежкой. Таскался по барам, отмечая про себя, как далеко проникла Франшиза. Мне нравились одинокие блуждания, но пятничная вечеринка не давала покоя. Хотелось поближе узнать тех, с кем я познакомился, и тех, с кем еще не успел познакомиться. Двойная жизнь придавала мне определенный азарт, но дело было не только в этом. Не отпускало ощущение, что это мой шанс хотя бы частично наверстать что-то из упущенного.
В понедельник я позвонил Дэвиду Росситеру, сообщить ему новости о дочери. Он пригласил меня на кофе в пентхаус, чтобы я подробно рассказал о своих впечатлениях.
– Буду через час, – пообещал я.
– Я пришлю машину.
Уже повесив трубку, я вдруг понял, что не дал ему своего адреса. Через десять минут подъехал черный «БМВ». Детектив Керник, на этот раз один. Он молча отвез меня в Битхэм-Тауэр. Сопроводил в лифт, где нудила фоновая музыка. Еще одно посещение сорок пятого этажа странным образом волновало. Как электрошок. Детектив Керник провел меня по коридору. Завел в пентхаус и закрыл за мной дверь.
Скудный зимний свет окрасил комнату в тона сепии. На этот раз Дэвид Росситер принял меня в гостиной. Сидел в кресле, выглядел внушительно. Он молчал, пока Керник не закрыл за собой дверь.
– Уэйтс. – Министр встал и протянул мне руку.
– Мистер Росситер.
– Садитесь, пожалуйста.
Мы сели.
– На самом деле рассказывать особо нечего.
– Это уж я сам рассужу.
– После нашей с вами встречи в пятницу я пошел в бар на Динсгейте. Примерно месяц я слежу там за человеком, который предположительно работает на Франшизу.
– Название бара?
– Простите, не уполномочен.
Росситер изогнул бровь.
– Насколько я понимаю, вашу просьбу я исполняю неофициально. А поскольку идет расследование, большего я сообщить не могу.
Он нахмурился:
– Продолжайте.
– Меня интересуют пятницы, поскольку в этот день Карвер собирает деньги за товар.
– Каким образом?
– На него работают молодые женщины. Приходят в бар якобы отдохнуть, болтают и флиртуют с барменом, затем забирают деньги и на такси уезжают к Карверу.
– И что, это безопасно?
– Да, если владеешь таксофирмой. После нашего с вами разговора я связался с одной из этих девушек, и меня пригласили в дом Карвера. Там почти каждую пятницу устраивают вечеринки. Наркотики, диджеи, танцы и так далее.
– Наркотики?
– В основном экстази.
– А Изабель?
– С ней, похоже, все в порядке.
– Похоже?
– Обычная молодая девушка, которая хорошо проводит время.
Я балансировал на грани правды, но в поведении Изабель и впрямь не было ничего такого, что давало бы повод за ней следить. Или немедленно уведомить ее отца. Росситер молчал, осмысливал услышанное.
– Ваши предположения? – спросил он.
– Я не строю предположений, я знаю только то, что вижу.
– Допустим, все это правда. – Он пристально посмотрел мне в глаза. – Но так не пойдет, Уэйтс. Откуда вам знать, что важно для Изабель? Что важно для меня? Расскажите мне все, а я сам решу. Несомненно, вы знаете, что делаете, но вы слишком молоды, а потому можете не заметить чего-то важного.
– При всем уважении, сэр…
– Уважения мне хватает. Мне нужны факты.
Какое-то время мы оба молчали.
– Почему вы снимаете обручальное кольцо, мистер Росситер?
Его взгляд дрогнул.
– Простите?
– Обручальное кольцо. Зачем вы его снимаете?
Он коснулся виска:
– Не вполне понимаю…
– Кольцо было холодное, когда вы пожали мне руку при первой встрече. А ладонь – теплая. То же самое сегодня. Если уж вы снимаете кольцо, то кладите его в карман брюк. Куда-нибудь, где оно сохранит тепло. В кармане пальто, особенно на улице, да еще в такую погоду, кольцо станет слишком холодным. А это вызовет ненужные вопросы.
– К чему вы клоните?
– Просто заметил.
С минуту мы сидели в тишине. Росситер смотрел куда-то мне за спину. Я даже подумал, что в комнате есть кто-то еще, прямо за мной. Я не двигался. Наконец Росситер посмотрел мне в глаза. Холодно улыбнулся:
– На сегодня – все.
11
Самую интересную работу я старался распределять поровну на все дни недели. Чем ближе подходила пятница, тем медленнее тянулось время. Мне хотелось попасть на следующую вечеринку. Подобный азарт я испытывал только в клубе «Рубик» на Динсгейте.
Я наблюдал за работниками клуба. За всеми их передвижениями.
Бар был стержнем Карверова бизнеса, а бармен – неотъемлемой его частью. В один из дней я взял с собой книжку и, потягивая пиво, наблюдал за ним. Чем бы он ни занимался – смешивал коктейли или брал чаевые, – все делалось с каким-то остервенением. Вдобавок было и кое-что еще.
Где-то я его уже видел.
Вспомнив где, я тут же пошел на площадь Сент-Питерс-Сквер. Центральная городская библиотека недавно открылась после четырехлетнего ремонта. Огромное круглое здание, возведенное в духе лучших образцов классической римской архитектуры, выделялось на фоне серых офисных строений. После реставрации я тут еще не был, поэтому пришлось спрашивать, как пройти в архив.
Среди статей в «Ивнинг ньюс» наконец отыскалась нужная. На фотографии бармен – гладко выбритый, улыбающийся – стоял на лестнице у здания суда. Парился в дешевом костюме-тройке. Лицо торжествующее, будто он только что выиграл провинциальный турнир по дартс.
СМИТСОН ОПРАВДАН
Глен Смитсон, бармен, был арестован по обвинению в изнасиловании Элинор Кэрролл, восемнадцатилетней первокурсницы, впервые в жизни выехавшей за пределы Ирландии. Дело против Смитсона распалось, несмотря на внушительный послужной список, в котором фигурировали кража, домашнее насилие и торговля рогипнолом. Судья обвинил следствие в фальсификации улик. Читая между строк, я понял, что девушку запугали. Она отозвала заявление о судебном преследовании, бросила университет и уехала домой.
Франшиза во всей красе.
Я долго разглядывал фотографию.
Все, связанные с Франшизой, умели расположить к себе. Людям надо с любовью исполнять свою работу, даже в теневом бизнесе. Бармен же постоянно злобился. Хорошо бы понять, почему.
12
Ноябрь. Фэйрвью. Вечер пятницы. Те же глухие басы, бьющие сквозь стены. Те же зеваки на тротуаре, не решающиеся войти. Первый раз мне удалось попасть внутрь и благополучно выбраться, но сейчас я нервничал. Дома я проглотил таблетку, еще одну сжевал на пороге. Колотить в дверь не пришлось. Она распахнулась передо мной. Сара Джейн – тугие рыжие локоны, белая кожа, уже другое черное платье – склонила голову набок. Взгляд ее говорил: «Я тебя помню», но не больше.
Она была красива жестокой красотой. Такой, которую вспоминают на смертном одре, жалея, что при встрече недостало смелости, хотя с другими и не там, где надо, смелости было с лихвой.
Я вошел в дом. Сара Джейн закрыла за мной дверь. Сегодня народу было больше, чем на прошлой неделе. Жизнь кипела в каждом углу так, что стены запотевали. Я обернулся поблагодарить Сару Джейн и сразу понял, в чем причина.
Зейн Карвер.
Он стоял рядом с ней, излучая притягательность и холодную, неприкрытую угрозу. Деньги и наркотики делали тридцатишестилетнего Карвера, самого старшего из присутствующих, неуязвимым для любых предрассудков. Мулат с ослепительной улыбкой, небрежно одетый в дизайнерские бренды, больше походил на хип-хоп продюсера. Высокий рост заставлял его чуть склонять голову в коридоре собственного дома. Это создавало впечатление, что Карвер подпирает потолок, но ему, похоже, это нравилось. Фэйрвью, еще кое-какая недвижимость и приличный годовой доход достались ему от родителей. У Карвера не было необходимости связываться с миром насилия и жестокости. Однако же тем, кто унаследовал фамильное состояние, свойственна жажда новых денег.
Сара Джейн полуобернулась ко мне, хотела что-то сказать, но тут вмешался Карвер.
– Так я прав, что ли? – произнес он с нарочитым «южным» акцентом человека, который никогда не жил в южных штатах США.
Она повернулась к нему, тихо и быстро заговорила. Он слушал ее вполуха, просматривая сообщения в мобильнике. Мой приход создал какое-то свое настроение. Мне захотелось смыться, но я вежливо кивнул в их сторону и с некоторой опаской прошел дальше.
Какое-то время я пил в коридоре, потом снова увидел Сару Джейн. На фоне девиц с желтушным искусственным загаром ее кожа казалась очень бледной и гладкой. Сара Джейн скользила сквозь людскую стену с отстраненной легкостью призрака.
Я окликнул ее сквозь шум. Она не обернулась. Я пошел за ней, но меня толкнули в спину и сбили с ног. Я повалился на стоящих рядом и, поднимаясь, увидел, как хозяин вечеринки, Зейн Карвер, прокладывает путь через толпу следом за Сарой Джейн.
Я потянулся к его плечу. Меня оттащили. Кто-то, похожий на гору мышц, начал громко возмущаться, что я разлил его выпивку. Карверов костолом, Дэнни Грайп. Для друзей – Зажим.
Он толкнул меня и завопил:
– Ты чё, охренел, а?
Вблизи стало заметно, что с ним не все в порядке. Выпученные глаза едва не вылезали из орбит, левая рука была тоньше правой, на голове проплешины. Он издевательски переводил взгляд с меня на опрокинутый бокал, будто сомневаясь в законе всемирного тяготения.
– Чё, охренел? – повторил он.
Я не ответил. Не знал, что ответить. Он снова меня толкнул, и я рассмеялся ему в лицо. Злоба перекосила крошечный рот, выпяченные губы сложились в куриную гузку. Драться в толпе было невозможно. Он сжал здоровую руку в кулак, но его удержали.
Надо было либо уносить ноги, либо пробиться к Саре Джейн и Карверу. Я неохотно отвернулся и стал проталкиваться сквозь толпу. По слухам, из-за Карвера пропадали женщины.
На кухне, у застекленных дверей во внутренний дворик, толпились человек десять. Музыка здесь звучала тише, люди о чем-то вполголоса переговаривались. Ссорящаяся парочка была уже во дворе. За дверью, в конце садовой дорожки, виднелись два силуэта. Сара Джейн и Карвер о чем-то горячо спорили. Изо ртов вырывались облачка пара, но слов не было слышно. Карвер угрожающе навис над Сарой Джейн. Я встревожился и рявкнул на всю кухню:
– А ну-ка все брысь отсюда! Зейну не до вас!
Его имя напугало зевак, и почти все убрались в коридор. Один, пошатываясь, попытался заглянуть мне через плечо и восхищенно пробормотал:
– Чё это он делает?
– Предложение, – ответил я. – А ты что подумал?
Парень обиженно вышел вон, будто я усомнился в его лучших чувствах.
На кухне горел свет, и Карвера с Сарой Джейн я видел через свое отражение в стекле. Сначала они стояли так близко, что напоминали двухголового монстра, но потом в ходе ссоры разделились. Я прижался к стеклу, хотел распахнуть дверь, и тут одна из темных фигур ударила другую по голове.
Они отскочили друг от друга и замерли в сумраке. Разгоряченное дыхание клубилось в подсвеченном фонарем ноябрьском воздухе, соединяло их туманным мостиком. Внезапно они успокоились, дыхание замедлилось, облачка пара постепенно редели и наконец истаяли.
Я перевел взгляд на свое отражение. Мое лицо выражало не потрясение и не тревогу, а неприкрытое любопытство.
Я отвернулся от дверей и неожиданно заметил, что из угла на меня смотрит Изабель Росситер. Она стояла у стены, держа в руках бутылку вина, и наверняка видела, как я увлеченно следил за происходящим. В свете ламп ее обесцвеченные волосы полыхали неоновой белизной.
– Привет еще раз.
– А, привет, – отозвалась она, будто только что меня увидела, подошла ко мне, рассеянно огляделась и кивнула на Карвера и Сару Джейн: – Им хорошо вместе. Иногда.
– Как это?
Она пожала плечами:
– С ним она улыбается.
– А что, это редкость?
– Ты хоть раз видел, чтобы она улыбалась?
– Я еще и твоей улыбки не видел.
