скачать книгу бесплатно
Жерар долго молчал.
– Отдай мне ребенка, Агата.
– Нет. Он – доказательство, что лекарство существует.
– Ты сможешь снова стать девятой. Я все устрою.
– Я никогда не буду девятой. Никогда!
Жерар закрыл глаза, нажал на спуск. Пуля попала Агате в живот.
Она упала.
Жерар поднял ребенка, посмотрел на него внимательно, будто сам не верил в реальность его существования. Приложил к нему горячее дуло.
– Нет!
Выстрел. Кровь выплеснулась на лицо Агате. Она закричала, закашлялась.
Лицо Жерара стало каменным, он пошатнулся. Прежде чем упасть, кто – то выхватил у него ребенка из рук.
Это был Дайкин. Малыш громко плакал.
– Врачей сюда! – закричал полицейский в рацию.
Приближался вертолет. Агату подхватили на руки. В глазах потемнело.
***
Агата очнулась в больнице. Дайкин сидел на стуле и внимательно за ней наблюдал.
– Ты выживешь. Врачи сказали, пуля прошла навылет, потому что в животе у тебя… Ну это, пусто.
– Жерар…
– Мертв. Девятые расформированы.
Она ожидала, что пристегнута наручниками к кровати.
– С тебя сняты обвинения. Мы нашли в бункере, – он сглотнул. Ему тяжело было вспоминать тот ужас, который там наворотили девятые по приказу Жерара. – Записи Маркуса Давыдова, образцы лекарства. Его сейчас изучают в Репродукторе.
– Он боялся, что система рухнет.
– Она рухнула, когда девятые стали убивать ни в чем неповинных людей.
– Что теперь будет?
Он встал.
– Перемены. К лучшему ли – покажет время, – он открыл дверь палаты. – Кстати, к тебе посетитель.
Вошла медсестра с ребенком на руках. Передала его аккуратно Агате.
– Это мальчик, и у него нет мамы.
– Теперь есть, – сказала она.
Дайкин кивнул и ушел.
Агата поцеловала ребенка в лоб. Малыш в ответ только кряхтел и хлопал огромными карими глазками.
СКАЗОЧНИК
В моих сказках всё неизменно оканчивается хорошо: принц побеждает злого волшебника и завоевывает сердце принцессы; простолюдин убивает дракона и спасает от сожжения волшебное Королевство. Такие сюжеты нравятся взрослым и детям.
На моих историях выросло не одно поколение читателей. Мне приятно осознавать, что дети, засыпавшие когда – то под мои сказки, теперь читают их своим детям. А те будут читать своим.
В детстве я часто фантазировал о далеких мирах, которые населяли могущественные чародеи и благородные короли. Вместо реальных людей, я дружил с воображаемыми рыцарями круглого стола, кентаврами, гномами. Уже будучи мальчишкой, я понимал, в реальности зло часто побеждает добро. Это ранило меня до глубины души. Тогда я зарекся, что в моих историях будет побеждать только добро.
Однажды один из моих героев, выбираясь из очередной заварушки, в которую я беззастенчиво его поместил, сказал: «я живу, пока дышу. А пока дышу, я меняю мир к лучшему». Эту фразу я сделал своим кредо. Через наивные и простые сказки я старался донести до читателей свет и доброту, старался сделать их жизнь хоть чуточку лучше. Мне приходили тысячи писем с благодарностями. Люди писали, что мои книги помогли им справиться с горем, научили радоваться жизни и избавили от уныния. Лучшей похвалы я и не ждал.
Все изменило дерево. Судьба та еще чертовка. Когда – то я написал сказку с таким же названием, в которой колония муравьев, лишившаяся крова после лесного пожара, борется за выживание. Преодолев всевозможные препятствия, колония попадает через обгоревшее дупло в чудесный зеленый мир – Королевство муравьев Залесье, где все будут жить долго и счастливо.
Мое дерево тоже в каком – то роде отправило меня в другой мир. Навсегда.
Я живу, пока пишу. А пока пишу, я творю чудеса.
После аварии все думали: я нежилец. Мое сердце, однако, по непонятной причине и против всех законов анатомии продолжало биться. Вот уже несколько лет я прикован к постели. Не чувствую боли, не слышу звуков и не могу сам дышать (за меня это делает аппарат искусственной вентиляции легких). Единственная связь с внешним миром поддерживается через слегка приоткрытое правое веко. Картинка, что я вижу ежедневно состоит из небольшого кусочка неба, которое проглядывается через оконное стекло. Мне достаточно и этого. Более того, в статичном лицезрении мира, в привычных всем вещах я обнаружил настоящую красоту. Раньше и подумать не мог, сколько оттенков у неба и какими прекрасными бывают облачные ансамбли.
Помню, впервые осознав неизбежное, я совсем не расстроился. Теперь я мог не отвлекаться на мирские дела и спокойно делать то, что люблю больше всего на свете – писать. Да, вы не ослышались. Я продолжаю писать. Для этого мне не нужен компьютер, не нужны бумага и ручка. Я создаю миры у себя в голове – единственном месте в моем теле, где еще теплится жизнь.
Кто это вошел? Новенькая? Впервые ее вижу. А ведь я знал, что сегодня будет отличный день.
Девушка подходит к окну, открывает шторы. Свет солнца заскакивает в палату. Прохладный весенний ветерок колышет ее длинные каштановые волосы.
Хм, великолепный типаж. Красивое лицо, подчеркнутые скулы, а руки, словно вылеплены самим Микеланджело. Глаза полны грусти, но в них читается сильная воля, а значит получиться отличный драматический образ.
Вот это успех! Я взволнован, как мальчишка на первом свидании.
Выберу ей имя. Она из расы эльфов, значит, имя должно быть красивым под стать ее внешности, с ноткой мифичности и, конечно, героическим.
Аллора.
Тотчас в голове возникла яркая картинка.
Аллора стоит на краю обрыва, смотрит на бушующую внизу реку. Вышедшие из берегов потоки воды уничтожают посевы, смывают с лица земли целые деревни. Тысячи жителей Королевства гибнут под натиском стихии. На востоке, укрытые черными облаками, сияют блики пожаров – пылают вековые леса. С запада доносится стальной лязг – доблестные воины Королевства ведут отчаянный бой с демоническими отпрысками злой колдуньи.
Из прекрасных эльфийских глаз выступают слезы. Аллора понимает, злые чары сильнее мечей и человеческой воли. Справиться с колдуньей способна только она.
Думаю, для завязки сюжета достаточно. Представлена героиня, обозначен конфликт. Теперь постепенно вводим дополнительных персонажей и переходим к повествованию. Дальше моя работа заканчивается, и начинается самое увлекательное. Персонажи живут в вымышленном мире, сами принимают решения, куда пойти, кого любить и кого ненавидеть. Мне лишь остается с любопытством наблюдать, чем все это закончится.
Аллора оборачивается на зов мудрого филина. Птица сидит на почерневшей ветке Дерева справедливости.
– Твое сердце переполнено болью, – говорит филин.
– Я слышу каждый крик, каждый последний вздох. Это мучительно больно.
– Ты слабеешь. Отпусти их. Никто не выдержит такого в одиночку.
Аллора глубоко вздыхает.
– Не могу. Любая жизнь бесценна. Я должны быть с ними до конца.
Филин кивает, получив ожидаемый ответ.
– Она была лесной феей, – говорит Аллора. – Одной из нас. Почему? Что с ней случилось?
– Она выбрала свое предназначение.
– Вздор! Ее предназначение – служить на благо Королевства, а не уничтожать его.
Птица молчит. Аллора нервничает.
– Зачем ты привел меня сюда, филин?
– Много веков назад великий Санторий третий убил здесь злого колдуна Гарона. Это место силы.
Аллора усмехается.
– Думаешь это поможет справиться с колдуньей? Глупец, – эльфийка падает на колени, загребает руками мелкие камни. – Колдунья наложила чары на мою скрипку. Я не могу сыграть симфонию жизни.
– Мастер починит скрипку.
– А если не сумеет?! – кричит Аллора.
– В таком случае Королевство обречено.
***
Протирая шваброй пол, Антонина Ивановна недоверчиво косилась на немолодого мужчину, неподвижно лежавшего в медицинской кровати. Его окружали самые разные приборы, провода, трубки, датчики.
– Он всегда так смотрит на меня, будто следит.
– Вам показалось, Антонина Ивановна. Он уже никого не сможет увидеть.
Марина обработала мужчине пролежни, закапала увлажняющие капли в приоткрытый глаз.
– Разве это жизнь? – посетовала уборщица. – Не хотела бы я так… Ну, чтобы со мной как с мясом. Уж лучше в могилу.
– Он жив, – резко ответила Марина. – А человеческая жизнь бесценна.
Уборщица фыркнула и удалилась из палаты.
Марина внимательно посмотрела на своего нового пациента. Густая борода с проседями, большой нос, глаза глубоко посажены. Внешне он походил на средневекового короля. Так и веяло от него благородством, мудростью. Казалось, сейчас он положит руку Марине на плечо и посвятит ее в дворянский титул.
Что происходит в его голове? Свет там или тьма? На секунду ей захотелось поменяться с ним местами – чтобы забыть хотя бы на миг, чтобы больше не чувствовать эту боль.
Она отшатнулась, едва не врезавшись в аппарат ИВЛ. О чем она только думает? Кто тогда поможет Сашке и другим детям, если ее не будет?
– Дура…
Марина вышла из палаты, отдышалась. Попыталась вспомнить, все ли дела сделала, но не смогла. В голове кавардак. Превосходная от природы внимательность улетучилась, будто и не было ее никогда. Девушка стала рассеянной. Могла обнаружить в холодильнике потерявшийся фен или случайно выбросить в мусорный бак ключи от квартиры.
В коридоре она наткнулась на начальницу смены.
– Как ведет себя новый пациент?
Татьяна Федоровна усиленно хотела казаться вежливей, чем была на самом деле. Марину раздражало, когда люди, знакомые с ее проблемой, вели себя с ней как с ранимым ребенком.
– Молчит, как и остальные, – сухо ответила она.
– Главное, что они жалобы не пишут, – начальница подмигнула и рассмеялась.
Марина сухо улыбнулась в ответ. Повисла неловкая пауза.
– Всё хотела спросить. Как там Сашка?
– Прошел третий курс химии. Ждем результатов.
– Я Кононова знаю, он лучший детский онколог – начальница прикоснулась к плечу Марины. – Надеюсь, опухоль пойдет на убыль. Эх, Сашка, бедный ребенок…
– Да…
Начальница театрально вздохнула, заглядывая Марине за плечо.
– Татьяна Федоровна, зачем меня поставили сюда? У меня на втором этаже четыре палаты с пациентами, как я бегать сюда буду, если что случится?
– Катя с Леной заберут твоих на втором. Они сами вызвались. Ты лучше сосредоточься на Дмитрии Михайловиче.
Марина набрала воздуха в грудь, чувствуя, как выходит из себя. Только жалости ей сейчас не хватало.
– Я хорошо справляюсь со своей работой.
– Намного лучше, чем остальные. Пойми, Дмитрий Михайлович наш особый пациент. И уход за ним тоже нужен особый.
– Я читала его карту. Он в вегетативном состоянии уже три года и никогда из него не выйдет. Мне что сидеть весь день в его палате?
– Между прочим, главврач считает, что иногда он приходит в сознание. Ты читай ему, он это любит. Он же писателем был известным. Знаешь?
