Горсть земляники

Поэтому можете представить себе, что происходило с генералом Фью-Блинчем, когда пилот-испытатель доложил ему о «таинственном» исчезновении секретного покрытия с тестируемого челнока. Генерал поначалу предположил, что это происки врагов, но прибыв в ангар и увидев как блестит челнок, сразу догадался чьих шаловливых рук это дело. Приказав срочно доставить под конвоем в ангар Дринча, генерал пытался придумать вразумительное объяснение произошедшего для инспектора и не находил его.

А тут еще заспанный Дринч, увидев практически весь командный состав флотилии в ангаре, окончательно выбил его из колеи, скромно произнеся:

– Можете не благодарить, моньер генерал! Я всего лишь выполнял свою работу!

Даже растерянный летчик-испытатель не сдержался и прыснул в кулак за спиной генерала.

Поняв, что убийством чрезвычайному происшествию не поможешь, генерал взял себя в руки и на удивление спокойно объявил Дринчу, что за его «старания» приложит все свои силы и связи для его отправки в самое дальнее путешествие, в такие звездные дали, куда даже вездесущие свой нос инспекторы не совали.

Однако перед отправкой в дорожку дальнюю генерал ещё и умудрился присвоить Дринчу очередное воинское звание – ибо несмотря ни на что считал, что рептилоид так умеющий начищать сапоги, как минимум должен быть фельдфебелем.

Так новоявленный «фельдфебель» Дринч оказался там же где и я – на одном из передовых планетоидов системы контроля и оповещения галактической погранслужбы.

ГЛАВА 4. А ЗОНА ЗДЕСЬ ТИХАЯ

Но прежде чем высадится на планетоиде, меня познакомили с Дринчем в Главном пограничном управлении третьего рукава галактики, после чего с нами должным образом провели серию инструкторско-методических занятий, сделали несколько доработок, вживив нам контрольно-отслеживающие чипы и решив, что мы теперича на все сто процентов готовы к «труду и обороне» отправили отбывать почетно-штрафную «ссылку».

Честно сказать поначалу мне этот хлипкий рептилоид не понравился, какой-то он был заторможенный с виду, неразговорчивый и вообще… Но за время полета на дальние рубежи галактики мы с ним довольно много общались, и со временем я изменил свое мнение о парне. В принципе нормальный чувак, только чересчур правильный, простодушный и замуштрованный (сказывалась скучная жизнь на периферийной планете и последовавший за этим короткий срок армейскиой службы), но это было делом поправимым. Два года в моей компании сделают из него «человека». Конечно, неплохо было бы в напарники заполучить сразу человека без кавычек, но ничего не поделаешь, мне выбирать починенных не приходится, поэтому будем «лепить» сослуживца из того образца, что имеется.

Короче прибыли мы на ФАТ-13 (официальное название планетоида и размещенной на нем базы) уже довольно хорошими товарищами. Торчавшие на планетоиде прикомандированные пацаны из дежурной смены усиления, встретив нас жаркими объятиями, в течение часа провели небольшую ознакомительную экскурсию и, побросав наспех свои манатки в стоявший на старте звездолет, резво умотали восвояси. Проводив счастливчиков, мы с Дринчем пошли располагаться на нашем новом месте службы.

Из разговоров с экипажем, доставлявшим нас сюда, мы узнали, что мой предшественник, несший службу на ФАТ-13 в чине капитан-лейтенанта, не выдержав и полугода раскинул мозгами, выпустив себе разрывную пулю в лоб. Интересная деталь, пред этим самоубийца по товарищески застрелил и своего незадачливого напарника, по трагическому стечению обстоятельств тоже оказавшимся как и мой, рептилоидом. А этот «кэп», по слухам, был отличником боевой и политической, из тех, что всегда первыми делают шаг из строя, то есть настоящим добровольцем, из числа ура-патриотов на всю голову, а не таким как я добровольно-принудительным волонтером. Этот факт навевал далеко не радужные мысли, но пока что отчаиваться я не собирался. Для этого у меня есть как минимум два долгих гребаных года.

Теперь более детально о самом планетоиде и расположенной на нем базе. Планетоид ФАТ-13 (тринадцать мое любимое число, кстати) был одним из звеньев охранно-пограничной системы, которая мелькой сетью опутывала нашу галактику. Чтобы вам было более понятно, он чем-то напоминал тот же спутник Земли, Луну если не ошибаюсь, только гораздо меньших размеров. Атмосфера разряжена настолько, что читай отсутствует. С гидросферой такая же ерунда. Соответственно флоры и фауны здесь тоже, как понимаете, нет. Зато много камня. Не просто много, а непозволительно много – целые скальные хребты, куда ни кинь взгляд. В сущности, планетоид – это и был один огромный космический булыжник, траектория которого синхронизирована с ходом вращения галактики с помощью специфических устройств. И вот на нем силами КосмСпецСтроя была развернута боевая наблюдательная база с тяжелым вооружением и самыми современными системами мониторинга окружающего космического пространства, позволявшая держать на контроле сектор размерами пять на пять парсек, что как вы понимаете довольно много. Помимо ракетно-лазерного вооружения на планетоиде под контролем нашего пункта управления находилось ещё несколько тысяч довольно серьезных «игрушек» – рассредоточенных по всему сектору ответственности реактивных дистанционно-управляемых мин с жгучей термобарической начинкой. Образованное ими минное поле покрывало практически всю зону ответственности. Также имелась возможность управления ими для переброски к точкам возможного прорыва потенциального агрессора. Но даже эти мегатонны взрывчатки были «цветочками» по сравнению с той термоядерной мощью, которая была сконцентрирована в недрах нашего планетоида. Несколько тонн обогащенного радиоактивного политрония – самого разрушительного в нашей галактике актиноида – было бережно заложено внутри высверленных в планетоиде тоннелей и приготовлено к подрыву. Это было придумано на случай совсем уж шваховой нештатной ситуации – например массированного вторжения чужого флота или приближения дрейфующей туманности переносившей всякую смертоносную заразу (вирусы, бактерии и т.п.) которые уже выкашивали в прошлые века целые созвездия наших поселений. А что? Пожертвовать парой таких неудачников как я, зато защитить галактику от нежелательных «гостей», как видимых невооруженным глазом, так и невидимых оным.

Факт наличия под ногами такой «погремушки» меня волновал больше всего. А еще тот факт, что на планетоиде не было даже намека на спасательную шлюпку или санитарный челнок. То есть смотаться отсюда, при всем своем желании мы не смогли, если бы запахло жареным и пришлось, упаси несуществующий бог, отстреливаться до последнего «патрона».

Успокаивало одно – что наша зона ответственности, по статистике, за все время службы была одной из самых тихих в плане возникновения разного рода «нежданчиков». В нашем секторе ещё ни разу не было зафиксировано ни одного инцидента с попыткой проникновения, тогда как в других зонах ответственности подобный «шухер» происходил периодически. Наверное, особенность была в том, что от нашей базы, до ближайшей населенной галактики было как до Альфы-Центавры пешком. Даже в мощный плазмонитронный телескоп она, ближайшая галактика, выглядела как бледная искорка на черном фоне бескрайних просторов Вселенной. И это радовало. Гостей почему-то встречать на передовой не хотелось.

Вот в принципе и все, остается добавить, что с едой и водой здесь проблем не было. Запасов было навезено на годы вперед. Вот с развлечениями беда. Куча старых фильмов и те в основном документально-познавательные. Ни тебе видеофонной связи, чтобы поболтать с «большой землей», только радиосвязь на неперестраиваемых станциях с верхним пунктом управления, для докладов и получения оперативно-служебной информации. Ни тебе «галактернета» – пошариться по всяким интересным сайтам, например знакомств с последующими виртуальными свиданиями. Ни тебе даже банального психоимитатора – вошел в кабину, надел шлем и «прогулялся» по улочкам родного города. Возможно, поэтому и застрелился мой предшественник.

Ну да чего уж там. Мы и без этих «времясжигателей» что-нибудь придумаем, чтобы скоротать время нашей ссылки. Например, приберемся на базе для начала. В таком свинарнике лично я, как человек глубоко себя уважающий, служить не собираюсь.

Впрочем, все тяготы и невзгоды по уборке взвалил на свои чешуйчатые плечи Дринч. Он довольно профессионально отдраил всю базу за максимально короткий срок. Мне оставалось только помочь рептилоиду загрузить собранный мусор в контейнер и заложить его на складе, для последующей утилизации. После уборки я перенес шмотки в свою блестевшую чистотой и дышавшую свежестью каюту и вернулся на ПКУ – пункт контроля и управления. Как и на любом командном пункте, на ПКУ имелся пульт управления с кучей кнопок и тумблеров, несколько дисплеев отображения информации от дрейфующих станций дальнего наблюдения и один огромный трехмерный планшет космической обстановки нашего сектора ответственности. В принципе ничего сверхординарного. Обычное рабочее место, мало чем отличающееся от того же КП скажем на космоавианосце, только размеры контролируемой зоны были в десятки раз больше. В этом было единственное и основное отличие моего ПКУ.

Без проблем и практически не прибегая к услугам инструкции по эксплуатации, я разобрался с эргономикой автоматики, затем вызвал в оперативный зал Дринча, который продолжал усердно горбатиться в подсобных помещениях и предложил последнему продемонстрировать его способности к управлению всей этой мощью. Как и следовало ожидать ничего он, как ни старался, показать не смог. Знаний и умений пареньку явно не хватало.

М-да! Придется попотеть над его обучением.

Зато Дринч, как оказалось, на удивление неплохо разбирался в робототехнике, в чем я, честно сказать, был не силен. Фельдфебель обнаружил в одном из ангаров несколько отключенных роботов со вскрытыми системниками, из которых торчали обугленные провода – видно это съехавший с катушек мой предшественник-самоубийца их тоже «застрелил» перед своим суицидом. Дринч попросил разрешения попробовать их реанимировать.

Я милостиво разрешил рептилоиду «помаяться дурью», понимая, что восстановлению эти стальные «хлопчики» подлежат только в заводских условиях. Но Дринч умудрился-таки за несколько дней собрать из нескольких раскуроченных экземпляров двух роботов, которые пришлись как нельзя кстати. Одного робота – стального монстра похожего на угловатого кентавра, с парой выдвигающихся манипуляторов со сменными насадками, я не мудрствуя назвал Давид, по заглавным буквам слов набитых на его информационном шильдике – Дроид Автоматический с Встроенным Интеллектом Дезинтеграционный. Насколько я понимал, этот Давид в свое время использовался в качестве камнедробилки, для прорубания прохода в скальных породах и расширения пригожей для эксплуатации местности. Второй робот был на миниатюрных луноходных пневматиках и больше походил на классического робота-оффицианта, не хватало только стальной бабочки на «шее». Его я назвал Луи (сам не знаю почему) и назначил своим денщиком.

Эти два робота, скажу я вам, весьма разнообразили нашу серую служебную деятельность. Мало того что они обладали каким-никаким интеллектом, позволявшим им без нашего контроля выполнять несложные работы, как то: уборка помещений, готовка пищи, очистка прилегающей территории от нередко прилетавших к нам «в гости» метеоритов и замена блоков на выносных аппаратных контейнерах, так они ещё «знали» и очень много весьма фривольных анекдотов (видно кто-то из наших предшественников-шалопаев с хорошим чувством юмора загрузил им в память все сборники про космических дальнобойщиков, их жен и любовников). Поэтому, коротая вечера на камбузе нашей базы, мы с Дринчем слушали поочередно дребезжащие голоса роботов, с вполне достойной эмоциональной окраской повествовавших очередную байку, и покатывались со смеху.

Более того, я придумал как ещё более разнообразить наш быт с участием роботов. Мы стали путешествовать по планетоиду. Верхом на роботах. Мы облачались в скафандры, после чего я «седлал» своего «денщика», у которого был мягкий ход, Дринч взбирался на «кентавра» ДАВИДА и отправлялись на обследование окрестностей. Ничего примечательного, но хоть какое-то подобие приключения. А ещё мы устраивали на них «скачки». Выбирали ровную поверхность и мчались на стальных скакунах до финишной черты. В общем, мы развлекались как могли, чтобы не сойти с ума и не перестрелять друг друга, как сделали наши менее отвязные предшественники.

Так что, как оказалось, здесь на ФАТ-13 было не так уж скверно, если подходить к служебной деятельности с «умом и сообразительностью» и небольшим чувством юмора.

Так прошло полгода, а мы не только не сошли с ума, но и вполне себе недурно жили и служили. Хотя орать строевые песни с роботами и заставлять их «маршировать» на «плацу» около базы, человек с высшим образованием и уж тем более скромный рептилоид, находясь в здравом уме, наверное, не стали бы.

К этому времени я научил Дринча не только обращаться с пультом управления нашего ПКУ, но и заковыристо ругаться, когда что-то выходило не так. Рептилоид, не соврать, благодаря моим потугам, стал практически другим «человеком». Теперь он не стал бы самозабвенно драить сапоги кому-либо, пусть и золоченой фигуре генерала. Теперь он не чистил даже свои сапоги, пардон бронеботы, потому что это было «западло», тем более, когда есть для этого «денщик» Луи. А ещё я научил его «правильно» разговаривать с вышестоящим пунктом управления, то есть по каждому пустяку посылать их куда подальше, тем более что это всегда сходило нам с рук.

«Там», на «большой земле», прекрасно понимали что мы «тут» на переднем крае потенциальные смертники, и, несмотря на наши «аты-маты», всегда говорили с нами деликатно, стойко терпя всю нашу агрессивную ахинею. И, я так думаю, подобную нецензурную бредятину в эфире несли не только мы, но и остальные наши «братья по несчастью», штрафники на других «планетоидах-смерти».

Единственное, что мне пока не довелось вбить в голову Дринча, так это метафоризм наших землянских крылатых выражений, пословиц, поговорок образно характеризующих какую-нибудь жизненную ситуацию или определяющих некое явление. То бишь, выскажусь я, по поводу ушибленной коленки об угол неважно какого ящика – «Да! Чтобы тебя! Ни дна, ни покрышки!». А Дринч тут же начинает разглядывать сей злополучный ящик, а потом на полном серьезе объяснять мне, что у него, у ящика, и дно, и крышка, все на месте, все в наличии. Я ему, в свою очередь, втолковываю, что это такое выражение эмоциональное, только вполне пристойное. Или вот, например, скажу с утра не подумав о последствиях что дескать «дрых без задних ног», а рептилоид меня начнет доставать, каким образом мы, люди, умудряемся на ночь ноги отстегивать и для чего. Приходится и тут пояснять, что это образное выражение. Но все равно Дринч плохо понимал (как и большая часть других рас) нашу человеческую страсть к крылатым фразам, которые мы чуть ле ни с рождения использовали на автомате, не задумываясь.