скачать книгу бесплатно
Цвет судьбы. Откровения египетской мумии 2
Николай Лединский
Эта повесть о самостях (названных в ней «тенями»). Каждый человек рождается со своим предназначением, которое определяется его самостью («тенью»). Самость диктует главное направление его духовных интересов, обуславливает круг общения, дружбу, влюбленности. Самость человека определяет его востребованность, успехи и неуспехи, счастье и несчастье. Например, если человек родился с самостью целителя, он будет тянуться в медицину: лечить физические болезни; ему также не будут чужды гуманитарные знания, направленные на лечение человеческих душ, связанные с психологией, философией, религией. Если же человека, рожденного целителем, лишить возможности заниматься врачеванием, скажем, заставить пахать землю или стоять у станка, он почувствует себя глубоко несчастным, со сломанной, бессмысленной судьбой.Смысл жизни и счастье человека состоит в том, чтобы следовать своему предназначению. Его нужно лишь найти…
Николай Лединский
Цвет судьбы. Откровения египетской мумии 2
Предисловие
Мужать, выздоравливая от детских незрелых иллюзий, мне довелось в те годы, когда главные книги Николая Рериха и Елены Блаватской, Андрея Платонова и Александра Солженицына, Карлоса Кастанеды и Леонида Мартынова читать российскому человеку было официально запрещено. В группе Хатха-Йоги, где я тайком от властей поправлял свое здоровье и развивал разум, опутанный сетями госпропаганды, перепечатанные «самиздатом» произведения лучших русских писателей и специалистов по эзотерическим знаниям Индии, Египта, Китая мы передавали из рук в руки.
Книги известного петербургского писателя Николая Лединского в ту эпоху не могли быть выпущены ни одним издательством нашего города, да и всей страны. Потому что в них написана чистая правда о человеке, его судьбе, его пути. Яркая, талантливая, совестливая правда.
Правда-учитель и правда-ученик. Как две стороны одной медали, не споря, но взаимно обогащая друг друга, слитые воедино, они продолжают из книги в книгу свой путь взаимного нашего ученичества, нескончаемый вопрос-ответ. Что делать? Кто виноват? Как обрести Учителя? Кто же на самом деле я – человек Земли, человек Вселенной? Одна из самых захватывающих тайн нашего сознания раскрывается перед тем, кто читает книги Достоевского и Судзуки, Лазарева и Лединского. Она парадоксальна, но по существу чрезвычайно проста. Сформулировать эту космическую теорему я позволю себе так. Если вы сумели осознать один из вечных человеческих вопросов как самый главный в своей собственной жизни, это значит, что ваше сознание, уважаемый читатель, уже в состоянии найти на этот вопрос свой личный и совершенно правильный ответ.
Но как же его найти, этот ответ? Каким способом? С чьей помощью? Кто подскажет, научит, выведет на дорогу душу, страстно желающую бессмертия? И снова разгадка-ответ перед вами. Чтобы ее обрести, стоит лишь перелистнуть страницу. Случайностей не происходит. В соответствии с законами развития сознания к вам пришла книга писателя Н. Лединского. Пришла именно потому, что суть ее – ответы на волнующие нас вопросы, которые помогают обрести в жизни цель, смысл и значение, необходимые для человека, ищущего путь к Истине.
Всем известно: самый компетентный ответ специалиста рождает у нас новые и новые вопросы. Вы спросите меня: неужели Николай Лединский всеведущ? Ответ мой будет для многих неожиданным. Всеведущи, как Вселенная, Вы сами, уважаемый читатель. Книги Лединского «всего-навсего» помогут вам найти путь к вашему собственному, то есть космическому всеведению.
На пути к этому «всего-навсего» Николаю Лединскому помог не только мудрый жрец Па Ди Ист, общение с тенью которого описано в книге столь явственно, а порой остроумно и пугающе, что у читателя буквально мурашки по телу бегут. Вместе с автором книги вы разгадаете притягательные для нас тайны Востока. Побываете в Германии, Израиле, Египте. Перенесетесь в Атлантиду, умом и руками своих гениальных жрецов подарившую человечеству ключ к будущим разгадкам бытия, открытиям и подвигам духа. В каждую главу, каждую страницу своей книги писатель вкладывает знания, добытые за двадцать, тридцать, пятьдесят веков до наших дней. Ему известны труды востоковедов, историков, медиков и тех сильных духом людей, чьи правдивые книги от нас с вами прятали много десятилетий.
Одну из подобных книг меня, помню, заставила прочитать моя одиннадцатилетняя дочь. Вернувшись вечером после занятий в группе Хатха-Йоги, я услышал, как девочка сказала матери: «Смотри-ка! У нашего папы над головой светится венчик. Серебристый такой. Как будто он белый тюльпан!». Вдруг оказаться тюльпаном мне, разумеется, понравилось. На следующем занятии я присматривался к своим «рерихнувшимся» одногруппникам и неожиданно замечал у одного ученика чуть брезжит над головой розоватое сиянье, у другого – золотистое, как у одуванчика, а третий – ну просто василек! Как я это вижу? Почему? После занятий мой приятель Владимир объяснил: «Ты видишь цвет биополя, ауру. Тебе надо развиваться. Только будь осторожен, а то «крыша поедет»» … Вскоре он принес мне очередной самиздатовский учебник для экстрасенсов, и я узнал, что означает «одуванчик», у каких людей над головой «василек», какие свойства души и характера выражают себя розовым или серебристым светом.
Сегодня я спрашиваю вас, читатель, и себя: на какой цветок были похожи головы тех людей, что прятали от народа мудрые книги и питались своей властью, как человеческой кровью? На розу, может быть? Или на ромашку? Навряд ли. Пожалуй, не стану я вам подсказывать верный ответ. Каждый может найти его сам. Если прочтет книгу Николая Лединского «ЦВЕТ СУДЬБЫ. ОТКРОВЕНИЯ ЕГИПЕТСКОЙ МУМИИ 2».
Замечу, что и о Гитлере, и о Сталине писатель рассказывает, описывая цвет их теней, то есть цвет тяжелых, опасных судеб. Но главные его герои – люди, чуждые политике, мирные, часто страдающие и стойко несущие свой крест. Как распознать «цвет» человека, как отличить своего друга от тайного врага и предателя? Оказывается, для этого вы можете научить себя ВИДЕТЬ того, кто рядом с вами, а не просто смотреть на него…
Научившись немного видеть своих сограждан, я, к своему удивлению, стал сочинять рассказы и повести гораздо толковее, чем «вслепую». Приходили дни, когда перо в моих руках начинало писать как бы само собой. Может быть, действительно само собой? Не знаю. На этот вопрос я буду искать ответ в новых книгах Николая Лединского, Ричарда Баха, а также известного петербургского писателя А. Б. и прекрасной поэтессы Н. П., которые тоже частенько не знают, кем на самом деле написаны их произведения – человеком, Богом или рублевой авторучкой. Чистого зрения вам, читатель! А главное – чистого сердца! Михаил Кононов, член Союза писателей.
Прожита жизнь и пройден весь путь, что судьбой мне отмерен,
В царство подземное я нисхожу величавою тенью.
Вергилий, Энеида. Пер. Р. Ошерова.
Пролог
Книга теней Па Ди Иста[1 - * Па Ди Ист на древнеегипетском языке означает «Тот, который ищет». При жизни в XII в. до н.э. он был Верховным жрецом всех храмов Египта и обладал сверхзнанием. В возрасте сорока трех лет умер в Гизе.В 1827 г. русский купец Анастас Аверов привез из Египта и подарил «Египетскому Музеуму» при Академии наук в Петербурге его мумию в трех деревянных саркофагах, помещенных один в другой. После Октябрьской революции 1917 г. мумия жреца вместе с саркофагами быта передана Эрмитажу.И вдруг оказалось, что она может вступать в контакт с людьми… Я уже писал об этом: «Сознание Па Ди Иста представляет собой некую непроницаемую капсулу в мировом потоке сознания. Сначала она ушла далеко от земли, атеперь вернулась: видимо, завершился цикл её странствования. Вернулась, чтобы дать людям представление о них самих.Его дух устремился к земле, когда в Египте со вскрытием его саркофага в пирамиде Менкаура потревожили основание шахты, по которой он поднялся в дальний Космос. С момента смерти три с лишним тысячи лет назад он ни разу не проходил реинкарнации, поэтому он напрямую возвращается из Древнего Египта к нам. Ему потребовалось всего несколько десятков лет, чтобы освоиться в земной ноосфере, в современной цивилизации и в русском менталитете. Сейчас он прекрасно видит и различает материальный мир и людей» (повесть «Совмещение пределов. Откровения египетской мумии 1»).«Па Ди Ист – своего рода тоннель, связывающий тот и этот миры. Безусловно, непривычно думать о том, что рядом с нами в Эрмитаже от мертвой иссохшей мумии, насчитывающей три тысячи лет, свободно отделяется ее живая копия в виде некоего разумного существа, способного передвигаться, проходить сквозь земные тела и, что самое поразительное, разговаривать и учить. Если это так, то перед нами совершенно новый вид материи. Обычно мы отождествляем его с бессмертными душами людей. В научной литературе мельчайшие частицы этих материальных сгустков получили название микролептонов» (сборник писем «За советом к мумии»).] *, изложенная в данной повести, в отличие, например, от Книги мертвых, записанной на древнеегипетских саркофагах и папирусах и тем самым канонизированной, существует только в потустороннем банке данных и неизвестна людям. Поэтому жрец излагает и толкует её без оглядки на предшественников, без древнеегипетской экзотики и частого упоминания богов и богинь, чего нельзя было избежать в повествовании «Совмещение пределов. Откровения египетской мумии 1», построенном на Книге мертвых.
Первоначально Па Ди Ист намеревался передать знания о тенях в виде притч, подобных библейским. Я сказал ему, что современным людям нужна более понятная форма изложения. И тогда жрец предложил… стихи.
Сразу хочу особо оговориться, что Па Ди Ист не считает свои стихи поэзией, он писал их, что называется, «как Бог на душу положит», и не стремился оттачивать. Его интересовали правильность и доступность излагаемых идей, а стихотворную форму он рассматривал всего лишь как своеобразный способ компактного философствования. Об этом он сказал двумя строчками:
В стихах наивных скрыта суть –
Пойми ее… когда-нибудь.
Па Ди Ист – не поэт, он – философ: надеюсь, понимания этой разницы достаточно, чтобы не осуждать древнего мудреца, выполняющего на земле тяжелую работу просветителя, в недостаточной поэтической одаренности. Моя задача состояла в передаче смысла пояснений к стихам Па Ди Иста и рассказу о нашем путешествии, во время которого, собственно, я и получил информацию о тенях.
Жрец наблюдал за ходом моей работы над книгой – видимо, он придавал ей особенную важность.
– Задавай вопросы, – требовательно заявлял он, появляясь возле письменного стола. – Я должен видеть, что ты не перевираешь меня.
Он интересовался рисунками, иллюстрирующими те или иные тени, большое значение придавал обложке… Па Ди Ист очень хотел, чтобы книга с его учением не затерялась бесследно среди огромного множества выпускаемых сегодня изданий, чтобы её заметили и прочитали как можно больше людей.
– Я смотрю на вашу жизнь, – говорил он мне, – со стороны и сужу о ней отвлеченно, а ты варишься в этом бульоне, и потому твои житейские знания и опыт, которым ты поделишься в своей работе, привлекут внимание.
– Этого мало, – заметил я. – Люди консервативны, и с большим трудом принимают знания, ставящие под сомнения их привычный уклад.
Жрец возразил:
– Но учение о тенях не отрицает жизни, которую вы ведете. Оно лишь раскрывает ее с несколько необычной позиции другого измерения.
Меня, конечно, заинтересовало, насколько важным считает Па Ди Ист передаваемое учение:
– Ты полагаешь, люди, прочитав книгу о тенях, переменятся?
– Нет, никакая книга сама по себе никого не переменит, – отвечал жрец. – Но я надеюсь, что дам людям пишу для самостоятельного мышления. Мне важно, чтобы они продолжили мои мысли, и при этом их продолжение свидетельствовало о том, что они правильно поняли и осознали сказанное мною. Всякая информация, данная вам свыше, ожидает правильной земной интерпретации.
– Учение о тенях мы получаем от тебя по решению Высшего сознания? – спросил я.
Па Ди Ист уклонился от прямого ответа: возможно, он сам не знает, возможно, между ним и Богом есть еще Кто-то… Он сказал так:
– Разнообразие теней – от Бога. Разноцветье мира, которое вы видите перед собой, не могло бы осуществиться, если бы не было разноцветья Высшего, невидимого для человека. Сначала была соткана лицевая часть ковра, а потом уже появилась изнанка – она не могла появиться на пустом месте.
«Лицевой частью ковра» Па Ди Ист называет потустороннюю (со стороны Бога) картинку земной жизни. «Изнанкой ковра» – наш мир. Он считает, что генезис растительности, животных и людей начался как раз с создания Богом царства теней «по ту сторону» от нас. Теневые субстанции как бы продавливались на отдаленные, периферийные слои сознания, одним из которых является планета Земля.
По мысли Па Ди Иста, родоначальник человечества Каин был «изгнан» Богом с более субстанционального слоя под названием «лицо земли» на менее субстанциональный под названием «земля Нод». Последняя есть не что иное, как наша планета в ее привычном для нас материальном виде. По сути дела, Каин был «изгнан» из нефизического мира в мир физический. Его отец Адам, хотя и выдворенный из рая, существовал все-таки па «лице земли» в астральном теле, Каин же имел обычную человеческую плоть. Таким образом, понятия «рай», «лицо земли» и сама «земля» в библейской терминологии означают разные ступени движения потока теней в направлении все большей материализации.
… Напоследок, прежде чем засесть за работу, я спросил Па Ди Иста, как он хотел бы назвать новую книгу.
– Я не хочу давать ей название, – ответил дух. – Это сделаешь ты сам. Я дал тебе информацию, которой ты вправе распоряжаться по своему усмотрению.
Итак, «Цвет судьбы. Откровения египетской мумии 2» – продолжение моих бесед с Па Ди Истом о смысле жизни.
Жрец любит слагать стихи. Я заметил это давно, почти сразу после нашего знакомства. Тогда я подумал, что таким образом он просто развлекает сам себя, поскольку мысли и настроение его стихотворений поначалу никак не соотносились с предметом его философских уроков. Но после того, как я обнаружил у себя дома клочок бумаги с четверостишием, написанным мной «механическим способом», я удивился:
– Зачем это?
– Учись стихотворству, – рекомендовал дух. – Во все времена поэты были самыми первыми перед Богом.
– Почему?
– Потому что они больше чем кто-либо иной жили душой. А перед Богом главное – взращивание собственной души.
Однажды во время очередного нашего общения он продиктовал мне следующие строки:
Путая приметы и советы,
Вы ложно судите, чтоб дальше ложно жить,
У тьмы прося как можно больше света,
У ненависти – больше сил любить…
На словах «у ненависти – больше сил любить» из темноты за спиной жреца вдруг раздался близкий троекратный свист: «Фьють – фьють – фьють…», как звук сработавшей па автомобиле сигнализации.
Мой учитель замолчал, обернулся, вгляделся в темноту и послал туда светящийся пучок своей энергии.
– О, мешают! Почему они начали так сильно копошиться?.. –недоуменно промолвил он.
– Кто они? – спросил я.
Па Ди Ист ответил односложно и неопределённо:
– Они…
Я понял, что вокруг духа жреца в потустороннем мире кружит целая огромная жизнь множества астральных существ, с которыми он, по-видимому, улаживает свои отношения примерно так же, как мы со своими соседями.
Бывает, что эти существа мешают нашему общению не шумом и свистом, а попросту всаживают мне в спину астральный нож – боль страшная. Потусторонней «мафии» не правится, что простому смертному открываются герметичные знания.
Сам Па Ди Ист тоже терпит подобные наскоки. Иногда его речь затрудняется, будто на него надели колпак. Тогда он говорит о своей усталости или прямо заявляет, что ему мешают, и переносит сеанс нашего общения.
Но он очень сильный дух, сильнее многих. Он очистил пространство вокруг меня, так что очень редко кто-нибудь из тех, кто находится на первых двух ступенях царства мертвых, включая души моих умерших родственников, осмеливается приблизиться ко мне без санкции жреца.
Покровительство Па Ди Иста позволяет мне существовать, не попадая под влияние сатанизма. Он отводит от меня опасные скопления темных энергий, желающих через открытый во мне информационный канал проникнуть на землю.
Дома, поздно вечером подойдя к настенному зеркалу, я увидел в нем себя в белом балахоне, с неподвижным, неживым лицом. В первую минуту у меня мурашки побежали по спине…
Странно: мое отражение двигалось независимо от меня и внимательно присматривалось ко мне.
– А, вот в чем дело… вот в чем дело, – мелькнула догадка.
– Ты кто? – грозно спросил я возникшую передо мной душу.
– Зачем тебе? – послышалось тихо в ответ, и я понял, что передо мной молодая женщина или даже девушка, должно быть, святая, поскольку от неё исходил молочный свет.
– Надо, – настаивал я. – Ты кто?
Она молчала.
– Ты святая? – спросил я опять.
– Нет.
– Богоматерь? – я пытался подсказать ей ответ, по-прежнему недоумевая, кто она и что ей надо.
– Нет, – монотонно отвечала незнакомка.
– Ты мой ангел-хранитель?
– Близко. Не надо мучить…
– Да я и не собираюсь тебя мучить, – возмутился я. – Ты сама пришла, напугала меня, а теперь еще и жалуешься. Ты помнишь, как тебя звали при жизни?
– Крестили Ольгой, – она, кажется, оттаяла.
– А отца твоего как звали? Помнишь?
– А то не помню. А ты помнишь, как твоего отца звали? – вдруг спросила она.
– Павел.
– Ну, так что тебе вспоминать?
– Значит, твоего отца тоже звали Павлом. А ты, получается, Ольга Павловна.
– Я и говорю: что тебе вспоминать? Зачем спрашиваешь?
– Хочу узнать, помнишь ли ты свою земную жизнь.
– А что мне ее помнить?
– Чтоб покаяться.
– Ты… не то говоришь. Тут другое: нет сил, чтобы уйти…
– Не можешь уйти к Свету?
– Так ведь сколько лет уже маюсь. Что-то не пускает: то ли не знаю, то ли не поняла… Все соседи уже ушли, и мне надо бы уйти, да вот не могу.
От Ольги повеяло холодом, и в тот же момент на лестничной площадке послышались шум, лай и в мою дверь стала скрестись чья-то собака.
– Вот видишь, псина меня чует, совсем рядом с вами, живыми, хожу. Нехорошо это, неправильно.
За дверью человеческие голоса мешались с удаляющимся хриплым собачьим лаем, видимо, хозяева оттаскивали за поводок вышедшего из повиновения пса.
– Хочешь, я попробую помочь тебе… – пожалел я девушку.
– Ничем ты мне не поможешь.
– Я схожу в церковь и поставлю свечку за упокой твоей души.
– Что церковь? Какая еще церковь? Мне твоя свечка не нужна. Не мучь…
– Помолюсь за тебя.
– Не надо.
