Ядерный Рагнарек. Первая встреча

– Пойдем, потолкуем, – и первым зашагал к уже разведенному костру вокруг которого расселись остальные караванщики. Тигренко отметил, что бойцы уже тоже сидят у костров, правда пятерка бойцов оцепили периметр стоянки, так что лагерь без охраны не остался. Проводники сидели особняком, без костра, но каждый держал в руках по вскрытой банке консервы.

Они беспрепятственно подошли к костру торговцев, но под общим казалось бы благодушием, Роман чувствовал, он под постоянным наблюдением.

Над весело потрескивающем огоньком уже повесили котелок, в котором что-то булькало, распространяя аппетитный аромат. Торговец уселся, хлопнул рядом с собой по хвое, присаживайся дескать рядом.

– Садись, есть будешь? – он кивнул на котелок, – давай знакомиться.

– Я не голоден, успели перекусить пока вас ждали. А знакомиться, давай, я, Тигренко Роман, капитан вооруженных сил России.

– О, как! – коренастый караванщик, сидящий напротив, улыбнулся, обожженное лицо расчертило хищным оскалом, – а где ж у нас остались такие бравые военные-то?

– Пекло, хватит, – Гвидон выбил затухшую трубку, спрятал ее в карман жилетки, – значит так, капитан, я – Гвидон, в прошлом Максим Алексеевич, если тебе интересно, этот остряк Пекло, оружейник, кстати классный. Вон тот худой, Айболит, думаю ясно без объяснений, что он медикаментами занимается, эти двое – братья Затворы, Алик и Сурж, они по инженерной части.

Тигренко обменялся со всеми рукопожатиями, отметив машинально, что хватка у Пекла будь здоров, ладонь, будто тисками сдавило. И судя по всему, оружейник не пытался проверить его на прочность или произвести впечатление, просто обладал, так называемой, мертвой хваткой.

– Итак, Роман, позволь нам все же полюбопытствовать, что означала твоя фраза: «офицер вооруженных сил», не хочешь же ты сказать, что где-то еще осталась Россия?

Закончив говорить, Гвидон приложился к фляге, которую к этому времени запустили по кругу братья Затворы, судя по резкому запаху, пили спирт или какую-то настойку на оном.

– Именно так, может быть это не та Россия какой мы бы хотели ее видеть, но… – Роман тоже приложился к фляге, глотнул, спирт обжег пищевод, огненным шариком упал в желудок, заливая приятным теплом живот. Передал фляжку дальше, продолжил:

– Но мы давали присягу, мы помним, что есть наш долг и что есть Родина. Не знаю, вы можете мне не верить, но все именно так и есть.

– Да нет, парень, верить то мы тебе верим, – тихо произнес, молчавший все это время Айболит, – тут дело в другом, и вопрос в другом.

– Да, и в чем!? – Роман не сдержался, в голосе явно зазвучала злость.

– В том, что мы тоже помним где живем, и где жили, – агрессивность Тигренко, Айболит невозмутимо проигнорировал, – но ведь все это было до ядерного Торнадо. А теперь все не так, теперь это не только не наша страна, не наша Россия, это не наша планета. Не наш МИР, понимаешь? Мы уничтожили все, что только можно, сами себя извели, но Мир отрыгнул, пережил даже ядерную катастрофу, а мы нет. Не мы конкретно, а все люди, вся наша цивилизация. И пытаться жить понятиями прошлого, стоит ли? Прошлое «отлично» продемонстрировало чего стояли все наши понятия. И вся эта чушь о присяге, долге, верности обычная туфта неадекватно воспринимающего окружающий мир человека.

– Мы тоже пережили катастрофу, мы тоже выжили, – Роман чувствовал, как сводит челюсть, но остановиться уже не мог. – А прошлые понятия, не так уж и плохи, уж в любом случае не хуже бандитски-мародерских понятий воцарившихся всюду.

– Конечно, но ты не задумывался, а все ли бандиты встреченные тобой, были бандитами в «прошлой» жизни? – Айболит хитро прищурился, пристально глядя на Тигренко, – Нет, просто это в природе человека, не Торнадо уничтожил человечество, а человек. И смерть сеяли всюду люди… сначала люди в форме, потом, когда началась Кровавая Баня12, все, даже старушки и детишки хватались за оружие. Вот и ответь, чем ты так гордишься, когда представляешься офицером страны призрака.

– Я действующий офицер, находящийся на задании, и плевать, что вы считаете, что России больше нет, для нас она все еще есть, израненная, умирающая, но все-таки НАША! Мы клялись защищать ее всеми доступными способами, и мы будем это делать, как бы тяжело нам не пришлось.

– Дурак, – невозмутимо констатировал Айболит. Остальные тропошники молчали, лишь Гвидон, улыбаясь, покачал головой:

– Он не дурак, Айболит, он из идейных, хотя часто это одно и тоже. Не обижайся на нас, капитан, мы просто другие, мы приняли новый мир и его законы и живем так как живем. А ты всего лишь призрак прошлого, уж извини за прямоту, но вряд ли возможно возрождение России, как и любых других стран, при нашей жизни уж точно. Потом, десятилетия, а может века спустя, если мы все же выживем, то наверняка вновь примемся межевать мир, делить целое и воевать за части. А защищать то чего нет, ну воля ваша, вопрос только от кого?

– От всех, от любого кто посигнется на нее…

– Я ж говорю, дурак, – перебил его Айболит, – это вам придется с каждым встречным поперечным воевать, кто умом не тронулся. Мы вот ходим по пяти селениям, разного насмотрелись, и везде свои законы, свои правила. Везде, где выжили люди, мы видим попытки возрождения, но не страны вовсе, а вида «homo sapiens». И поверь мне, вряд ли где-то вам будут рады, если вы придете со своими идеями о Великой России, слишком свежа еще память о том чем все это закончилось.

Тигренко молчал, недобро глядя в огонь. В сказанном торговцами, имелась своя разумность, но все внутри него бушевало, противилось принятию этих истин. Призрак прошлого призрачной страны, наверное, и в этом они правы, но он не один такой призрак, а раз так, то так ли уж важно, верят в их идеи еще кто-то или нет, ведь по большому счету это не так уж важно, важнее, то что они готовы исполнять свой долг – защищать.

– Ладно, не стоит устраивать тут диспут, чай не депутаты – буркнул Пекло, – вон, кстати, твои идут, капитан.

Тигренко обернулся как раз в тот момент, когда его спутников окружили тесным кольцом наемники.

– Пойдем встречать, Роман, – поднимаясь, произнес Гвидон.

Роман пружинисто встал, и первым зашагал к своему отряду, не дожидаясь торговца. Подошел когда тихие, спокойные по началу переговоры, перешли на повышенные тона, глава наемников вдруг сделал шаг назад, гаркнул что-то, и наемники вскинули оружие готовясь к стрельбе, но на мгновение раньше его команда уже ощетинилась во все стороны стволами.

– Стоять! Не стрелять! Стволы вниз! – рявкнул Тиграш, да так, что и наемники по большей части опустили оружие. Рысь правда так и не опустила свою трещотку, удерживая ее в паре сантиметров от лица краснолицего амбала из разбитого лба которого текла кровь, заливая левую сторону лица. Ноздри ее трепетали, в глазах бешенство, палец на спусковом крючке побелел от напряжения. Застывший напротив нее наемник зло сопел, но не делал попыток перехватить оружие, понимал, что стоит на самом краю.

– Что случилось? – тяжело отдуваясь, подбежал Гвидон.

Кристина злобно скривилась, но промолчала. Вместо нее ответил Саныч:

– Да кое у кого, инстинкт кобелячий разыгрался, вот и получил по дюже широкому хлебалу.

– В смысле? – не сразу сообразил глава каравана.

– Да чего тупить-то, – вздохнул главарь бандитов, – фраер этот полез мацать руками ей задницу, ну и словил в лоб.

– Бульбаш, ты что совсем охренел! – тропошник повернулся к предводителю наемников, – не можешь своих дуболомов в узде держать!? Ты мне еще войну тут развяжи, дебил! Вы что, мать вашу, забыли кто вас кормит и за что платит!!!

– Да все слишком быстро произошло, – опустив глаза произнес командир наемников, – уж очень шустрая сучка…

Тигренко не меняя позиции, без замаха ударил, лишь довернув в конце корпус. Наемник, всхрипнув, подлетел и бесчувственно рухнул на спину. Остальные тут же вновь взяли оружие на изготовку, Тигренко даже не стал головой крутить, и так чутье подсказывало, что не менее десятка стволов уставились на него. Гвидон покачал головой, произнес, обращаясь, прежде всего к своей маленькой армии:

– Отставить, разойтись! Готовиться к выходу.

Бойцы каравана нехотя стали отступать, двое взяв под руки так и не пришедшего в себя Бульбаша, ушли последними. Остался лишь тот, которого до сих пор держала на мушке Рысь. Гвидон хмыкнул:

– Крутого вы я смотрю нрава, что ты – торговец ткнул пальцем в грудь Тиграша, – что команда твоя. И девочка тоже, кстати, ты уж опусти свой грозный пистолет, хватит запугивать моего бойца.

Рысь злобно зыркнула на тропошника, но от комментариев удержалась, и оружие все-таки опустила, вызвав неподдельный вздох облегчения у оставшегося наемника. Гвидом отпустив ему мимоходом затрещину, мотнул головой, и наемник рысью унесся к повозкам.

– Ладно, теперь нам явно не по пути, – продолжил Гвидон, – не стерпят мои охранники такого, так что, прощай капитан, может еще когда увидимся.

Тигренко лишь кивнул, а вот юный главарь бандитов, по-видимому, посчитал, что прощаться рано, сделав шаг к торговцу, произнес:

– Товарец есть, заторгуемся?

Гвидон презрительно изогнул левую бровь. Сан Саныч посчитав это удачным развитием беседы, продолжил:

– Два контейнера присыпки.

– Ого! – теперь брови тропошника поползли вверх в неподдельном удивлении. – Не дешевая штука… так сразу и не отвечу, надо с другими торговцами переговорить.

– А мне не горит, давай так, – Саныч потер переносицу, – вы в Железку идете?

Тропошник кивнул:

– Да. Где-то дней на пять там задержимся.

– Вот и отлично, по дороге со своими все обсудишь, а там уже я тебя найду и скажешь, что порешили, идет?

– Идет, – торговец, явно повеселевший, пожал руку бандиту, хлопнул по плечу капитана и, развернувшись, зашагал к уже вновь выстроившемуся в поход каравану.

Костер горел ровным пламенем, на котором, что-то весело насвистывая, Кутузов жарил наловленных полчаса назад ящериц. Пахло от этого барбекю острым запахом полыни – это выгорали ядовитые железы. Но как объяснил проводник бандитов приступая к приготовлению, после термообработки яд этот не опасен для человека, по крайней мере в небольших количествах. Гринька правда язвительно пояснил, что одноглазый вообще готов есть все подряд, и убеждать всех, что в небольших дозах, даже плутоний не повредит. На что Иван заметил, что кто-то может кормиться сам, Гринька сразу же капитулировал и вызвался первым помощником повару. Настроение у всех было приподнятым, Кристинка уговорила Корявна найти более-менее чистый водоем. Саныч привалившись к стволу дерева дремал, с блаженной улыбкой на губах. Тигренко присел рядом, разобрав автомат приступил к чистке оружия.

– Спрашивай, капитан, – не открывая глаз, произнес глава бандитов, – вижу, не терпится тебе.

Роман покривился, плохо, раз так заметно его любопытство, но все же произнес:

– Ты говорил в контейнерах оружие, а торговцу что-то про присыпку какую-то задвигал.

– Кокс, – коротко кивнул Саныч, – мы зовем его присыпкой, пережиток времен до Торнадо.

– Наркотики, – скривился Тиграш.

– Прекрати, капитан, – ухмыльнулся бандит, – право слово как ребенок, ей богу. В этом мире, это прежде всего стимулятор, это оружие. Встречал я одного барыгу, который его продавал под благозвучным названием: «порошок бесстрашия». Да и в некоторых местах, где так или иначе остались врачи, покупают его, и как анестезию и как антидепрессант.

– Понятно, это таким образом ты прям, едва ли не благодетель получаешься.

– Именно, – не обратив внимания на издевательский тон капитана согласился Саныч.

– А что же, раз это теперь не наркотик, и не привыкаешь к нему, да?

– Да на него и в прошлом мире подсаживались лишь мозгами. И вообще, капитан, прекрати ты это чистоплюйство, я все-таки не рабов продаю.

– Наверное, просто возможность не подвернулась…

– Да пошел бы ты, капитан! – дремота с Сан Саныча слетела, отброшенная злостью. – Я людьми не торгую, понял! И не надо меня причислять к законченным сволочам, понял, фраер фельдиперстовый!

– Ого, принципы, оказывается есть.

Саныч матюгнувшись, поднялся, сплюнул под ноги и отошел, бросив кухарящим подчиненным:

– Пойду, прогуляюсь.

Едва он скрылся за деревьями, как не отрываясь от готовки заговорил Кутузов:

– Зря ты так, капитан, он не плохой парень, и голова у него варит будь здоров. И на счет принципов зря ты его цепляешь. Понятное дело, ты решил раз бандиты, значит душегубы законченные, только это не совсем верно.

– Вернее совсем неверно, – вмешался Гринька, – и Саныч, не смотря на молодость, главарь правильный, как этот, как его, Робин Гут, вот! И за девчонку твою, он первый ствол вскинул.

Тигренко молча собрал автомат, проверил магазин.

– Ладно, может я в чем-то и не прав, извините.

– Да ты не перед нами извиняйся, Ром, – улыбнулся Гринька, – ты перед Санычем извинись.

Тигренко задумчиво кивнул:

– Извинюсь, – и, закинув автомат за спину, двинулся вслед за ушедшим бандитом.

Юного главаря он нашел сидящим на поваленном дереве, метрах в тридцати от стоянки. Саныч сидел склонив голову на бок и отрешенно рассматривал большой, с поднос величиной, цветок кровянистого цвета, выросший из гриба чаги. Тигренко присел рядом:

– Наверное я погорячился… прости.

– Бывает, – не глядя на него, кивнул Саныч.

– Да нет, не бывает, не знаю, что на меня нашло. Просто… просто не…

– Просто не веришь ты мне, и моим людям не веришь. Ладно, капитан, не мучайся, понимаю каково тебе сидеть и перед таким как я извиняться.

– Да причем тут это!

– При том, капитан, при том. Только, обидно, понимаешь. Я ж и в прошлой жизни, не шоколад с медом хавал. Детдомовский я, когда вся эта херня случилась, мы в лагере отдыха были. Воспитатели, пьяные поголовно, понятное дело, для них это просто способ оттянуться был. За нами в основном Люда следила, старшая наша, детдомовская. А они раз ее, продали за бутылку какой-то дорогой иностранной бурды, каким-то приезжим уродам, и ее всю ночь не было… А утром она вся зареванная, в порванном сарафане… любимый у нее сарафан был, такой белый в голубенький цветочек… А вечером она повесилась… мне ж пятнадцать было, она моя была! Понимаешь, капитан!!! Моя была, – Саныч зарыдал, отрывисто зло, слезы заскользили по небритым щекам. – Убил я их… всех… и тех четверых ублюдков, и воспитателей наших… зарубил топором… и по ночам, мне они не являются… Люда снится… бывает…

– Прости, Саныч, прости, – уже абсолютно искренно прошептал Тигренко.

Саныч утер слезы, посидел, молча, поднялся.

– Пойдем, капитан, там, наверное, мужики уже жратву приготовили. И капитан, брось ты эти мысли, не гожусь я для службы, и мужики мои тоже. Да и не для чего нас спасать, – он весело глянул на открывшего рот Тигренко. – Мы живем, так как живем, и нас это вполне устраивает.

– Понятно, ну может когда и передумайте.

– Может и передумаем, – весело хмыкнул Саныч, вновь, почти став прежним, и развернувшись, зашагал к лагерю.

Когда они вернулись в лагерь, по нему уже ураганом носилась хохочущая Кристина, что-то взахлеб рассказывающая. Кутузов с Гринькой вовсю хохотали над ее рассказом, лишь Корявень сидел сконфуженный, словно девица на смотринах. Заметив их, Рысь кинулась к ним, и через минуту, они уже тоже хохотали, Саныч даже хлопнул героя веселья – Корявна по плечу. Как оказалось, поведя Кристину на поиски водоема, Олег мимоходом объяснял ей, что опасно, а что нет, в общем, читал лекцию по местному ориентированию и так увлекся, что пропустил момент, когда ровная земля под ногами сменилась обрывом. После развеселого падения, выполненного по всем канонам акробатики, с неизменными кувырками и переворотами, под аккомпанемент солдатской брани, последовало не менее веселое приземление, аккурат в кучу фекалий, идентифицированную самим Корявном же, как свежий навоз лося-мокроступа. После этого, уже бывший сержант возгорелся желанием побыстрее найти водоем и искупаться.

Обед прошел под шутки над сержантом, который к концу уже тоже хохотал над очередным пересказом случившегося в исполнении Рыси.

К вечеру они вышли к Т-образному перекрестку старой асфальтированной дороги. Корявень, последний час о чем-то переговаривающийся с Иваном, кивнул на восток:

– Капитан, нам туда.

– А нам, прямо, был рад знакомству, Роман – протянул капитану руку Сан Саныч. Они обменялись крепким рукопожатием. Последовав их примеру и остальные, Рысь попыталась придать лицу серьезное выражение, соответствующее моменту, чем вызвала на лицах мужчин улыбки.

– Удачи, военные, – Кутузов вскинул кулак.

– И вам, бродяги, – улыбнулся Тиграш, назвать их бандитами он уже не мог, да и не хотел, откровенно говоря.

Багровый закат, превратил отдаляющихся друг от друга людей в черные фигурки, а в сизом вечернем небе медленно кружа над перекрестком, прокричал властелин неба – орел.

Братство Железного Коня…

Серое полотно заброшенной дороги, с полопавшимся асфальтом и торчащей сквозь разломы жухлой травой, убегало вдаль, изворачиваясь на горизонте и скрываясь за лесом. Легкий утренний туман, только-только начал исчезать, оставляя клочки своей плоти меж деревьев и кустов.

Корявень шагающий впереди вдруг разом остановился, будто на стену налетел.

– Что такое? – встрепенулся Роман налетев на него.

– Тихо… слушай.

Тигренко завертел головой, пытаясь определить звук настороживший сержанта.

– Что там у вас? – крикнула с обочины Рысь, последние полчаса увлеченно собирающая яркие фиолетовые цветы растущие вдоль дороги.

– Тихо! – в один голос зашипели мужчины.

Девчонка враз посерьезнев, подбежала к ним, и Тиграш невольно улыбнулся, уж слишком не сочеталось ее решительное выражение лица с букетиком цветов зажатых в левой руке, в правой уже удобно устроился ее излюбленный ПП-95, цветы цветами, но воевать она готова в любой момент.

– Почему стоим? – прошептала Кристина.

Вместо Корявна, ей ответило эхо чередой гулких выстрелов. Это стало настолько неожиданным, что Рысь, выронив букет, присела на корточки, судорожно вжимая спусковой крючок пистолета поводя стволом в сторону лесного массива. Тигренко длинно выдохнул, успокаиваясь, девчонка, находясь в шоке, не сняла оружие с предохранителя. Олег, лишь искоса глянул на нее, качнул головой и отвернулся прислушиваясь. Через секунду, он коротко бросил через плечо:

– За мной! – и рысью припустил с дороги к молодому ельнику.

Капитан, уже давно убедившийся в едва ли не мистическом чутье сержанта, без разговоров кинулся следом, на ходу вздернув на ноги Рысь, и легким подзатыльником задав ей нужное направление. Корявень, кабаном влетев в колючую поросль, устремился вглубь, не обращая внимания на хлещущие по лицу колючие лапы елок. Кристинка бежавшая следом пару раз ойкнула, но темпа не сбавила. Выстрелы теперь слышались отчетливее, к тому же стали более интенсивными, заварушка судя по всему набирала обороты. Через пять минут сумасшедшей гонки сквозь колючие объятья леса, Дубов замер, Роман решил было, что он вновь выбирает направление, но вопреки ожиданиям сержант, покрутив головой, устало выдохнул и привалился к липкому, остро пахнущему смолой стволу.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.

Примечания

1

АЭВ – Анаболик Экстремального Воздействия. Специальная армейская разработка, в пластиковой ампуле снабженной иглой содержится раствор: сильный стимулятор в купе с анальгетиками. АЭВ увеличивает биологические возможности организма на 30–40% среднее время действия препарата 4 часа. Разрабатывался компанией «Ар-Мориарт». Широкое распространение получил во время первой волны войн Торнадо.

2

Торнадо – серия войн. Исторически делиться на два периода, так называемые «волны». Первая волна – война между Китаем и Америкой. Период отмечен развалом NАТО. Испания, Англия и чуть позже присоединившиеся прибалтийские страны выступают в поддержку Америки. Германия и Франция выходят из Северо-Атлантического Альянса. Россия выступает урегулирующей стороной. Создается новый коалиционный блок АМС – Антиагрессивный Мировой Союз, в который входят Россия, Франция, Германия, Индия, Канада, Мексика, Белоруссия и Бразилия. Члены АМС выставляют ультимативное требование о прекращении военных действий. Наступает кратковременное затишье – 3 месяца.

Начало второй волны считают день проведения переговоров, во время которых, японские войска начинают вторжение на территорию Китая. Подозревая их в скрытом союзе с США, правительство Китая принимает решение о нанесение ядерных ударов. Конфликт резко разрастается, к концу дня в нем участвуют уже 74 страны.

За сутки карта Земли изменилась до неузнаваемости. Большая часть территорий оказалась либо выжжена фугасом и перепахана авиационными ударами, либо заражена радиацией. Человеческая цивилизация во всем своем величие встретила свой закат.

3

Тропошники – бродячие торговцы. Название получили из сплава слов: тропинка (так как большая часть асфальтированных дорог разрушена) и пошлина (в большей части сохранившихся селений, да в новосозданных, с торговцев берут 5% выручки).

4

ПП-95 – Модернизация пистолет-пулемета ПП-90, предназначен для поражения целей на расстояние до 50 метров. Состоял на вооружении спецподразделений МВД РФ в начале XXI века. Комплектуется тремя видами магазинов на 20, 30 и 60 патронов. Спусковой механизм позволяет вести огонь, как очередями, так и одиночными выстрелами.

5

АрмСтим 13 – Армейский Стимулятор №13 разработанный по спецзаказу министерства обороны РФ в начале 21века. Зафиксированное при полевых испытаниях увеличение работоспособности организма 52 –56%. Широкого распространения не получил из-за сильнейших нагрузок на сердце в момент начала действия препарата. Резкий выброс адреналина иногда вызывал сильнейший мышечный спазм и даже остановку сердца. Были зарегистрированы летальные исходы, после чего разработку прикрыли. Препарат перешел из категории общего войскового использования в категорию НЗ. Укомплектовался в стационарные аптечки баз погранвойск и пограничных же блок постов.

6

«лягушка» – официальное название ИРП-Б – Индивидуальный Рацион Питания -Боевой. Свое земноводное прозвище получил за зеленый окрас контейнера. В комплект входит:

1. Большая консерва где-то 20 на 20 см. размера с гуляшом

2. Большая консерва с рагу

3. Малая консерва с колбасным фаршем

4. Малая консерва с тушенкой

5. Две упаковки галет

6. Два пакетика с растворимым напитком.

7. Куча салфеток

8. 12 спичек

9. Чай, кофе, сухие сливки в пакетиках по 3 штуки, сахар (4 шт.), соль.

10. Шоколадка

11. Жевательная резинка

12. Пакеты полиэтиленовые – 2 шт. и скатерть – 1 шт.

13 Обеззараживающие таблетки "Акватабс".

7

Ожог – местность, пораженная радиацией. На картах обозначаются значком «радиоактивная опасность»;

Мираж – территория, на которой обнаружены мутации. На картах определяются значком «биологическая опасность».

8

Жор – нашествие мутировавших под воздействием радиоактивного излучения крыс. Обычно в жор собирается от трех до десяти тысяч особей.

9

ТИКАЗ – Технически Индивидуальный Комплекс Активной Защиты, секретная разработка. Сочетают в себе бронедоспех и экзоскелет. По боевым характеристикам, боец в ТИКАЗ приравнивается к взводу БМП.

10

Эйнштейн-флейта – Новый вид оружия, швейцарского производства. По внешнему виду напоминает огромную флейту, за что и получил свое название. Поражающий эффект достигается путем генерирования сверх низких звуковых волн. Считается оружием ближнего боя, рекомендуемое использование до тридцати метров. Звукопоражающая волна расходиться конусообразно. Широкое распространение не получил, но некоторые страны Дальнего Востока, непосредственно перед Торнадо все же закупили небольшие партии этого военного ноу-хау.

11

Артефакт – предметы получившие некоторые свойства, а иногда и возникшие и не имеющие аналога в результате воздействия так называемых аномальных зон.

РаГлаз, один из артефактов, внешне выглядит как кошачий глаз – желтый подобно янтарю шар размером со сливу с пульсирующим в центре темным ядром.