Нортумес. Начало

– Маньяк у вас завёлся. – Пояснила девушка, проходя мимо оперативника, в большую комнату. На пороге лежал труп мужчины, она аккуратно его перешагнула. Внутри ещё два тела. Те же следы.

– Да это собака, наверное, их… – Промямлил оперативник, следуя за девушкой по пятам.

– Опер, ты ебанутый с детства или тут где балдой стукнулся? – Не оборачиваясь, прошипела девушка. Опер покраснел, но не от гнева. Всё он прекрасно понимал, и ему было немного стыдно. Им не раскрыть такое, а признаться в собственном бессилии…, всё равно, что замутить с красивой девушкой и вот уже дело подошло к самому главному, а ты вдруг садишься на кровать, закуриваешь и уныло так «извини крошка, не стоит у меня…», позорище ведь. Вот и тут так же. И не сделать ничего и признаться всё равно, что вены самолично вскрыть.

– Мы ещё не закончили осмотр места происшествия. – Попытался оправдаться оперативник.

– Эксперты где?

– Сказали нах…, то есть, сказали, что очень много работы. Не могут они, свободных нет.

– Звони. – Девушка прошла в маленькую комнатку и склонилась над колыбелькой.

– Ты её слышал? – Рёк парень, подойдя к раскрасневшемуся сотруднику.

– Да не приедут они хоть зазвонись. – Промямлил сотрудник, пытаясь объяснить этим двум мажорам простую истину. – Пока нач отдела пиздюлей не выпишет, никто не приедет.

– Звони. – Рыкнул сотрудник ФСБ с белыми волосами. – Если ни одна падла не приедет, я вызову своих экспертов и отчёт напишу своему начу, почему мне блять на ваш район пришлось дёргать наших экспертов. Понял? – Оперативник кивнул, сглотнул, но звонить не побежал. – Телефон там, видишь? – Оперативник кивнул, на телефон глянул, он тут в углу стоял прямо на полу. Старенький такой замызганный. – В темпе блять сорвался звонить! – Рявкнул парень.

– Ты мне тут не указывай! Разорался сопляк! – Завопил оперативник, послушно беря трубку и набирая номер. – Ишь, ФСБ, москали грёбанные. Это вам не тут, это Ленск на! Это…, да-да, это я по квартире, четыре трупа, выезд требуются…, да я понял…, да тут…, сам нахуй иди! ФСБ тут…

Девушка вышла из комнатки и, кивнув парню, пошла на балкон.

– Антон. – Парень выбрался на балкон, и они вместе посмотрели вниз, на в дребезги разбитую машину. Девушка улыбнулась и тихо сказала. – Чуть не назвала тебя Альтаном при этом опере.

– Тоже никак не привыкну, столько лет прошло, а никак… – Он задумчиво смотрел вниз. – Что за безответственность? Они будто нарываются на неприятности. Нортумес потребует от Короля мер, вроде тех, что пришлось принимать с Вурдалаками…, проклятье.

– Не потребует. – Девушка оглянулась. Оперативник всё ещё ругался с кем-то по телефону. – Я письмо от Гареши получила. Нескольких юнцов из нового Клана детей Носферату, уже нашли.

– Где?

– Один в Англии. Арчибальд Рэдуэл. – Девушка поморщилась. – Пропащий сын лорда. Промотал наследство, карточные долги, наркотики, полный маргинал, но с английским шармом. И Умар Хамар.

– Судя по твоему лицу Паллада, тот ещё типчик.

– Да, не хуже Рэдуэла. Совершенно безбашенный боевик Алькаиды… – Она помолчала и с тихим вздохом, произнесла. – Мне кажется, в новом Клане все такие. Чем Носферату думали, создавая их?

– Тем же чем думали, когда создали Вурдалаков. – Проворчал Альтан. – Ты закончила с уликами?

– Да, всё аккуратно уложено. Эксперты найдут. Пальчики Ефремова там есть.

– Плюс вещички из дома с мертвецами. – Альтан кивнул. – Главное, чтобы этот Ефремов не сбежал или не помер раньше времени. Вся работа насмарку.

– Никуда он не денется. – Девушка повернулась к балконной двери. – Всё чисто сработаем. Главное отловить всех раньше, чем они успеют натворить дел.

– Главное этих троих отловить. – Поморщился Альтан. – Не знаю как остальные, а эти трое следят как маленькие дети. Если весь Клан такой же, Нортумес будет портить Королю кровь, Король отыграется на Носферусах, а они зло на нас сорвут.

– Н-да, перспективка. – Буркнула девушка, скривив губки.

– Всё, приедут. – Подскочил к ним довольный оперативник.

– Молодец. – Похвалил его Альтан и сотрудники ФСБ покинули квартиру. Им ещё предстояло заехать в отдел вневедомственной охраны и выслушать показания заикающегося сотрудника, несущего бред о красноглазых демонах…, хорошо, что пока люди к этому бреду прислушиваться не начали. Если поднимется волна, если всё вскроется – Король начнёт рубить с плеча. Причём не решения или там ещё что-то эфемерное, рубить будет вполне конкретные головы.

Следовало поспешить, пока город не взорвался парой неприятных сенсаций.

– Хорошо отдохнули. – Штык потянулся, хрустнул позвонками и оглядел помещение королевским взглядом. – Чё там мычишь? – Человек, лежавший на полу, поелозил немного, голову повернул.

– Лёшенька, может ему кляп вытащить? – Пропел ангельский голосок с левой стороны кровати.

– Думаешь? – С сомнением нахмурился вампир.

– Да-да. – Белокурая абсолютно голая жрица любви прижалась к нему всем своим роскошным телом. Справа те же действия повторила азиатка с чернильно-чёрными волосами. Она говорить ничего не стала. Нет, говорить она умела, просто по-русски не умела, а так – полночи тараторила. Штыку чем-то нравилось это её певучее родное наречие. Миа Линь ещё и голоском обладала просто медовым. Ну, он как бы и не ожидал другого – узбечки все такие. Имя, правда, смущало, наверное, не совсем узбечка, а впрочем, какая разница?

– Наташа, – девушка, томно курившая у окна, очаровательно хлопнув ресницами, посмотрела на клиента, заплатившего, вообще-то, только за одну девушку и только за час. – Вынь ему кляп, пусть пукнет, чего он там хотел, я послушаю.

– Ты попал мужик, тебе пиздец! – Немедленно затараторил парень. – Тебя из-под земли…

– Ставь обратно, это я уже вчера слышал.

– Лёша…

– Как-как?

– Мой Великий Господин! – С жаром воскликнула девушка, стоявшая в углу комнаты, по стойке смирно. – Позволь присесть! – Она шмыгнула носом и добавила. – Пиздец ноги болят, ну всю ночь…

– Ладно. – Махнул рукой вампир. Девушка даже до стула не дошла, просто рухнула, где стояла. Тихонько зашипев, коснулась синяка под глазом. Штык пальцем погрозил. – Сама виновата. Зачем звонила этим хреногонам? – И кивком показал куда-то на стену.

– Так положено так…, он ведь накажет, если мы не позвоним. – Она на парня связанного показала пальчиком. – Он же хозяин, обязаны мы звонить, если что случится.

– Да не хозяин он. – Штык обнял узбечку с подозрительным именем и куснул её за грудь. – Просто сутенёр ваш. Ты это, поесть приготовь, ага?

Девушка попыталась встать на ноги, но мышцы свело от боли – ей и правда пришлось стоять в углу всю ночь, в наказание за звонок охране. Она умоляюще посмотрела на блондинку. Та вздохнула и ладошкой махнула, мол, сиди. Поднялась, на кухню пошла. Как раз через зал и пошла.

– Извините мальчики, прошу прощения. – Пробежала она через сваленные рядком, крепко связанные мускулистые тела охранников. У них так прям на спинах и было написано «охрана». Большинство сопели в ковёр – заснули. Всё-таки всю ночь освободиться пытались, устали порядком. Блондинка, проскочив ребят, затравлено огляделась – ни Штыка, ни Шкета. Юркнула в коридор и подбежала к двери. С полминуты там стояла, круглыми глазами глядя на добротную металлическую дверь. Пальчиком ручку потрогала. Погнутая ручка вся, на комоде лежит. А дверь в косяки вдавлена так, что, пожалуй, придётся МЧС вызывать…

Блондинка снова побледнела. Как в тот момент, когда мускулистые, но всё-таки по виду обычные, как все, ребята, начали играючи пеленать в простыни здоровенных охранников. Эти их глаза красные ещё…, она только ночью сообразила, когда Штык с ней был, что это зрачки красные. В слова «линзы пантовые типа, а так это норм глаза такие, реал на линзы намотаны», она не поверила, сама линзы носила, знала, как выглядят. Блондинка поспешила на кухню. Заглянула в соседнюю комнату. Две другие девочки ублажали второго красноглазого гостя. Оба оказались ненасытны. Какая-то мистика. Что ни делали девчонки – у других уже бы ноги отнялись, а эти двое всё никак не угомонятся…, ну, этот помоложе, хотя бы более-менее нормальный, в угол никого не ставит и в ладушки играть не заставляет.

– Ладушки-ладушки, жили у бабушки…, тьфу блин. – Пропела на автопилоте девушка, вытаскивая из холодильника яйца и кусок мяса. Песенка, которую пришлось разучивать, когда Штыку надоел обычный секс, оказалась удивительно прилипчивой.

Разбила яйца, мясо бросила, потом включила плитку, сковороду поставила и сонно зевнув, решила ещё и чайник поставить. Как эти двое ещё не вырубились? Свежие бодрые, а девочки уже с ног валятся от усталости. Она как раз набирала в кружку сахар, когда по квартире пронёсся вопль:

– Я лётчик Гастелло!!!

Ложка выпала, и блондинка бросилась в комнату Штыка. Миа лежала на кровати, Штык прыгал на ней. Девушка сглотнула и схватилась за косяк обеими руками. Девочка в углу, сутенёр, тоже смотрели на это дело круглыми глазами. Глаза Миа она не видела, но девочка тихонько повизгивала и явно не от удовольствия. Наташа на стуле так и сидела, уронив сигарету на пол, да рот открыв.

Парень не просто прыгал. Он входил в девушку, подлетал вверх на полметра и падал обратно, в этот момент и сообщал, что он значится, лётчик, с трудно произносимым именем…, красные глаза, невероятная физическая сила, летать умеет…

Блондинка сглотнула и, шатаясь как пьяная, пошла на кухню. Перед глазами проносились сцены из недавно виденного фильма. «От заката до рассвета» назывался…, в кухне она решительно пошла к окну. Подёргала створки. Долбанный Миша, сейчас связанный по рукам и ногам, заклинил все окна, чтобы не сбегали новые, не совсем добровольные работницы. Такие как Вика, обслуживающая Шкета. Не сбежать. Блондинка села на табуреточку и всплакнув, стала креститься и молиться.

Может, не съедят…

Шкет оставил девушек в покое, когда услышал тихие всхлипы на кухне. Собственно ему уже поднадоело. Потребности давно удовлетворил, просто уже пару лет женщины не было нормальной, хоть слегка красивой. Вот и подзадержался.

– Ты чего плачешь? – Шкет подошёл к плитке, на которой шипела яичница. Перевернул, пока оно не подгорело всё. Понюхал, вкусно пахнет. Хорошо всё-таки, что и простой едой они могут питаться. Меньше, намного меньше людей умрёт, что бы жили они.

– Н-не убивайте м-меня. – Растирая слёзы и туш по щекам, проговорила девушка.

– Не будем. А зачем нам убивать вас? – Подцепил кусочек, попробовал, не, пусть ещё пожарится.

– В-вы вампиры.

– Что? – Шкет чуть сковородку не выронил. И вдруг злым взглядом посмотрел на стену, примерно туда, где развлекался Штык. – Он что-то сделал?

– Неееет. – Помотала головой девушка. – Он…, он летает, глаза…, в-вы вампиры.

– Ха-ха. – Рассмеялся Шкет, но так фальшиво, что самому противно стало. Прокашлявшись, заявил. – Ты ошибаешься. А он не умеет летать. Он отталкивается одновременно руками и ногами. Ну, вот так. – Взял и легонько оттолкнулся ступнями. Под потолок подлетел. На долю секунды завис и со стуком приземлился. У девушки челюсть отвалилась и глаза округлились. – Видишь, просто сильн…

–Ааааа!!! – Взвыла она, закрыв лицо руками.

– Вот блин… – Шкет выключил плитку и сковороду поставил на другую камфорку. На девушку смотреть стал. Орёт. Тут в комнату вошёл товарищ и друг, голый как статуя Апполона.

– Чё орёт? – Почесался, зевнул, снова почесался.

– Хорош хер чесать, блять штаны одень идиотина. – Рыкнул Шкет. Ухо пальцем поскрёб. – Замолчи. – Орёт всё равно. – А ну цыц бля!!! – Во, замолчала. Круглыми глазами смотрит. – Мы спортсмены. – Девушка рот начала открывать, видимо, что бы снова заорать. – Олимпийские.

Рот закрыла, с сомнением брови домиком свела. Так-то да, олимпийские они по идеи же круче, считай за пределами разумного, там бубликом подковы, прыжок в десять метров, так-то оно понятно – 10 кубиков стероидов в задницу, а то и все двадцать и не такое вытворять начнёшь…, кто их знает.

Может правда спортсмены?

– А глаза такие, это болезнь у нас наследственная. Ну, мы братья с ним. Родные. – Шкет поморщился. Потом огляделся, нашёл, где тарелки стоят, снял пару. – Есть будешь? – Девушка помотала головой. – Ну как хочешь. Лёха!.. Штык!.. Уёбище блять, ты жрать будешь?

– Сам уебан. – Донеслось из зала. – Я штаны новые ищу. – Кто-то в зале сдавлено вскрикнул. – Во, нашёл! Басявый шмот. – Стоны прекратились, сменившись каким-то бубнением.

Шкет разложил еду по тарелкам и присел за маленький столик в углу.

– Точно не будешь? – Девушка снова головой мотнула. При этом жадно следила за красноглазым гостем. Вампиры кровь едят. Либо обманывает, и сейчас будет притворяться, тихонько выбрасывая еду под стол, либо…, Шкет с удовольствием зажевал кусок мяса с яичницой. – Хлеб хде?

– Там. – Тихо пискнула блондинка, указав на ящик, висевший на стене.

Достал, кушать стал. Тут Штык появился. В новеньких чёрных штанах. В них охранник, командовавший охранниками прочими, не так давно ходил.

– Как тебе? – Штык повернулся на месте. Раскинул руки и улыбнулся, поигрывая мышцами.

– Во. – Показал большой палец и вилкой в соседнюю тарелку ткнул. – Ты или хавай или пиздуй отсюда, я сам всё срубаю.

– Не ты чё, я тож пожру. – Сел, понюхал. На девушку глянул. – А бухнуть есть чего?

– Да-да, сейчас. – Девушка вытащила из холодильника бутылку водки, на стол поставила.

– Слушай, – проговорил вампир, наливая себе полстакана, – а давай тут на пару дней зависнем?

В углу на табуретке кто-то со светлыми волосами печально застонал.

– Не. – Шкет прожевал, сглотнул и продолжил. – У хаты хозяин есть. Тот хер, просто чмо в ботах. А хозяин мусор. Ещё на день зависнем, и сюда ОМОН приедет. Типа бордель брать, а заодно нас пошмаляют. Кушаем, допиваем и на лыжи…, а, да, я там дверь заклинил, через окна рванём.

– Ага, я что спорю, что ли? Через окна значит через окна…

Всё же они задержались ещё на пару часов, а потом выгнали всех из комнаты Шкета и оттуда донёсся громкий треск. Девочки долго не решались выйти и посмотреть что случилось. Наконец, посмотреть пошла блондинка. И едва вошла, как на неё пахнуло холодным осенним воздухом. Окна больше не было. Его выбили вместе с рамой. Чем только непонятно…, подошла к окну и выглянула. Улица, машины, асфальт, люди ходят. Красноглазые гости испарились бесследно. Блондинка бросилась развязывать сутенера и охранников, часть которых лежали на полу полуголые. Незнакомцы прихватили некоторые элементы одежды бедолаг.

Посредь города, в первый осенний снежок, на остановке мёрзли два вампира.

– Грёбанный Базар. – Буркнул один, пуская колечки белого сигаретного дыма.

– Да ладно ты. – Второй, в длинный тёплых шортах, поёжился и зашёл в павильон остановки. Пнул банку из-под пива. – Тут всю жизнь автобусы хренова ходят. Сейчас тройка подъедет. Не парься.

– Какой париться? – Буркнул его товарищ в куртке с надписью «охрана» на спине. – У меня сейчас хер замёрзнет и отвалится нафиг. Может так, пехом, ну как мы умеем?

– Думать забудь. И так уже без всякого палева нас за вампиров принимают.

– Да то случайная тема, чё ты стремаешься? Норм всё будет…, о! – Штык подпрыгнул. Матюгнулся, вынул голову из крыши павильона и добавил. – Едет родимый!

Автобус подъехал, два молодых человека в него сели и уехал он. А на той стороне дороге остался стоять парень лет 15-ти с открытым ртом – он один знал, чем это остановке крышу проломили.

Ехать решили до Фабричного района. В обще, название района «Фабрика», в народе, по местному наречию произносилось не иначе как с матерным эпитетом в начале названия.

А решили туда, потому что в тех краях жил некий Пётр, старый знакомый Шкета. Как сказал парень – если не женился, зависнуть сможем у него хоть на год.

Голод они утолили, деньги есть – девчонкам почти всё отдали, но вот охранников приехавших по вызову и сутенера, ограбили начисто. Так что ушли, имея много больше, чем отдали.

Естественно пошли в гости к Петру не с пустыми руками. В магазин сходили, пива водки взяли, литров пятнадцать – что б два раза не бегать. Ну а как ещё? Ни с кофеём же в гости к хорошему человеку. И не с чаем естественно. А кокс кончился давно, к тому же Пётр тоже из наркотиков уважал только спирт, никотин и самогонку. Так что тут иначе никак.

Жил Пётр на седьмом этаже, практически на отшибе, если считать от микрорайона. Самое интересное, что жил в приличном доме, который, судя по внешнему виду, ремонтировали совсем недавно, минимум лет десять назад. Почти новостройка. И подъезд не загажен почти. Только запах есть, лёгкий такой, а вот ни луж, ни кучек подсохших, ни банок, даже окурков нет.

– Какой-то подозрительный дом. – Заметил Штык, когда они поднялись на пятый этаж.

– Да не, тут просто у них техничка есть, от ЖЭКа. – Пояснил Шкет. – Убираются тут иногда.

Добрались до седьмого и замерли перед дверью. Штык наклейку пальцем потрогал. Она встрепенулась, одна сторона отклеилась. Давно висит.

– Гы, дома Пети нету. – Ухмыльнулся Штык. – Хату давно опечатали.

Шкет неуверенно пожал плечами, к соседям позвонил. Дверь открыла крупная женщина с добродушным, тоже крупным лицом. На вопрос о Петре презрительно скривилась и сказала.

– Петька-то? Так помер он. Напился как свинья и на балкон курить вышел и всё. С асфальту его и соскребали эти, со скорой помощи. А вы чего, родственники? У него знаете, родственников так и не нашли. Квартиру опечатали, сказали, муниципалитетная будет теперь.

– Друзья мы… – Уныло поведал Шкет, и женщина тут же переменилась в лице.

– Алкаши проклятущие. – Буркнула она, ещё и сумки увидев, полные бутылками. Да с силой дверью хлопнула. Уже за дверью проворчала. – Ни дня покою нету от алкашей этих.

– Гы, твой Петя в полёт шмеля сыграл нах. Чё делать будем?

Пришлось провести краткий военный совет. Ломать дверь, после некоторых сомнений, не решились. Открывать отмычкой тоже не стали – не умели, да и отмычек нету. В подвал жить идти тоже как-то в лом. Подумали они, подумали и решили дождаться ночи, да по балконам залезть. Ну а что? Тихо, мирно, никто даже не поймёт, что в квартире кто-то есть.

А пока пошли в парк, мёрзнуть и что б с холода не околеть водку пить. Купили для этой цели хорошие, пластиковые стаканчики, да присели в пустом, по случаю осени, парке. Да к слову и парк, так, одно название. Три дерева, две лавочки и куча мусора. Зато лавочки хотя бы есть. Уже редкость.

На всякий случай постелили пакеты, не для тепла, просто молодёжь собак очень любит, даже порой привычки их перенимает, лавочки вот, например, метить – давно уже и с удовольствием переняли привычку ту. Ну и правильно ведь – не просто так же собаки метят лавочки? Вот. Не просто так, есть в том тайный некий даже сакральный смысл. А человек чем хуже? Вот, тоже значит, что бы собаки место своё знали, и они метят всё подряд, начиная с лавочек.

Согрелись быстро. Но почему-то бутылка закончилась практически мгновенно. В чём тут магия такая странная и с чего вдруг, они не поняли, да особо и не разбирались. Ну, кончилась и ладно. Ещё есть. Вон, бряцает в пакете. В общем, к вечеру, пакет стал значительно легче.

Стемнело. В окнах начал зажигаться свет.

– Пойдём? – Штык толкнул друга в плечо. Шкет проснулся сразу. Сморило его чего-то. Магнитные бури опять расшалились, вот и сморило.

– А пошли. – Кивнул Шкет, поднимаясь и хватая сумку. Застыл на месте. – А куда?

– Так это, к Петьке. Ну, по балконам.

– А, точно. – Согласился Шкет. На здание глянул. Повернулся, на другое посмотрел. – А какой дом?

– Друг чей? – Штык тоже глянул. Вроде тот, поприличнее который выглядит. – Этаж седьмой?

– Седьмой. Подъезд второй. Вон те окна. – Показал. – А чего они светятся?

– Может тот дом? Там не светятся.

– А может…, давай слазаю гляну, там посмотрим. – Палец к губам приложил и сказал. – Тссс! Как мышки пойдём, тихо-тихо. Шоб незаметно, ага?

Штык кивнул – эт мы могём. Как мышки, значит. Как летучие только мышки. Кто первым пойдёт, кто вторым, пока до дома добирались, забыли. Так что первым полез на балконы тот, кто стоял ближе всех. Всучил сумки Шкету и полез.

– Я самый трезвый. – Пояснил ещё напоследок.

На первый балкон забрался нормально. Потом понял, что не знает, как с него залезть на второй, верхний. Раскачиваясь от ветра, которого тут на балконе как-то не случилось, Штык залез на боковое ограждение балкона, выпрямился и…

– Лучше я полезу. – Задумчиво разглядывая фигуру товарища, заключил Шкет. Товарищ не стал отвечать, только что-то промычал неразборчиво. Ну так, если у тебя голова по самые уши в землю воткнулась, тут особо не поразглагольствуешь…, как её вытащить блин? Ногами ходишь и она всё дальше и дальше и даааальше…, ай!

Штык продолжал двигать ногами, идти вперёд, забыв про руки. И как следовало ожидать, ноги вперёд и ушли. Подлетели, на мгновение он застыл на темени в землице стоя сырой, а потом рухнул на спину. Эх, хорошо тут травка росла, позасохла вся к осени ближе, к ночи ближе помёрзла ещё, особо не выпачкаешься. Правда, подмерзание почвы, почему-то не стало аргументом для черепной кости. Хорошо он землю продавил, до ушей самых голова в почву ушла…, красивые звёзды сегодня.

Подниматься не хотелось. Штык лежал, несмотря на прохладу, подбиравшуюся к плоти сквозь тонкую куртку. Смотрел на тёмное небо полное тысячами звёзд…, вид несколько портил мужик, который скакал по балконам, но в целом очень красиво.

Андрей Палыч сегодня отпахал две смены подряд и потому наорал на жену, выдал подзатыльник сыну-подростку – воспитания ради, да уселся смотреть телевизор. Нет, так-то он бы спать лёг, но просто как пришёл, полбутылки водки на грудь принял, и теперь спать не хотелось. Натруженные мышцы болеть перестали. Андрей Палыч плюхнулся в кресло и расслабленно откинулся на спинку мягкого кресла. Эх, хорошо…, ещё бы платили побольше, а то копейки долбанные…, настроение начало портиться. Андрей Палыч мрачно посмотрел на тёмный проём двери, ведущий в спальню. Ещё на жену наорать, до слёз довести, что б самому полегчало? Перевёл взгляд на другую дверь. Или этому козлу, сыночке по мозгам настучать? Хм. Выбор сложный, что будет приятнее?

На балконе что-то затрещало и, может, показалось, но вроде как там выматерился кто-то. Молодой шахтёр (35 не возраст для шахтёра, а половая зрелость!), поднялся на ноги. Заглянул в комнату жены. Вон, в подушку лицом, всхлипывает, плачет, кажется…, сынок, ушлёпок этот что ли на балкон на ночь глядя полез? Да нет, вон, слышно как ходит по комнате…, расходился скотина, дармоед…

– О, чё за херня? – Отчётливо проговорил кто-то, на балконе.

Воры!

Андрей Палыч подхватил табуретку и пошёл в атаку! Сделав два шага замер на месте, неуверенно опуская мебель на пол. Это ж блин шестой этаж! Ночь! Какие воры? А может, эти, квартирные которые, ждут когда люди в отпуск уедут, а потом ночью на балкон и…, да ну. Что-то…

Шахтёр перевёл взгляд на стену – там, за ней, кухня, столик, бутылка на нём початая. Тяжко сглотнул. Всё. Допился, белочка пришла…, но лучше всё же глянуть что там, на балконе происходит.

Тихонько приоткрыв балконную дверь, Андрей Палыч увидел в темноте чью-то спину. Так и есть – балконные воры. Шахтёрские мышцы напряглись, глаза сузились, испарение перегара усилилось. Сейчас будет проведён блистательный гражданский арест!

Он схватил незнакомца за плечи и резко рванул на себя. Тот развернулся и…

– Аааа!!! – Взвыл Андрей Палыч теперь уже ни капли не сомневавшийся что к нему белочка пришла. Ну, если только чутка сомнений было…

К нему повернулся парень, с глазами яркими красными, как угли в горниле адовой печи! И у него изо рта полезли клыки! Четыре штуки. В слюне все, блестят в свете звёзд.

Недолго думая, Андрей Палыч, врезал кулаком. Хорошо так врезал. Аж казанки хрустнули. Человек (или чудовище?) вскрикнул, взмахнул конечностями и свалился вниз. В полной тишине ночной внизу раздался смачный удар и треск, надо полагать, ломающихся костей.

Шахтёр дрожащей походкой зашёл на балкон. Запнулся, чуть сам следом не свалился, но поймал равновесие и всё ж таки глянул вниз. Там, на земле, лежало изломанное, с такой высоты видневшееся совсем маленьким, человеческое тело. Андрей Палыч сглотнул и сел на пол, что б его с улицы не заметили…, эх, что толку? Милиция выяснит, с какого балкона он упал. А казанки разбиты. Всё, крышка. Ведь не докажешь что не верблюд. Закроют лет на пять, а то и все десять.

– За что? – Простонал мужчина. – Господи за что?

Из глаз полились слёзы. Набравшись храбрости, мужчина поднялся во весь рост и шагнул прочь, на кухню, что бы выпить, залить своё горе спиртным. Завтра за ним приедут. В наручниках водки не попить…, перед тем как уйти, он бросил вниз последний взгляд. И так вот и застыл минут на пять.

Труп внизу – шевелился!!!