скачать книгу бесплатно
А к ее крикам и истерикам я уже привыкла…
– Я видела твою курсовую! С кем ты лизалась там у подъезда? Шалава последняя! Хоть подумала, что вас все люди в доме видят?!
Мама выехала из деревни. Но деревня в ней так и осталась жить. Почему-то, самое главное в ее принципах: чтобы никто ничего плохого не подумал. А что творится в твоей жизни на самом деле – мелочи. Главное – хорошо выглядеть!
– Однокурсник меня подвез. Чтобы не замерзла по дороге… И денег сэкономила на билет…
Про билет пискнула так, без всякой надежды. Вдруг, ее жадность одержит верх? И все остальное забудется?
На бегу разулась и разделась. Юркнула в спальню.
Хотелось получить хотя бы секунду спокойствия. Выдохнуть. Вдохнуть. Набраться сил перед новым скандалом…
– Не дай бог, ты мне в подоле принесешь! Из окна выброшу, шлюха малолетняя, поняла меня?! – Крики за дверью никак не утихали.
Вот тебе и первый поцелуй. И первое свидание… Хоть в монастырь уходи…
От обиды вскипели жгучие слезы. Пара соленых капелек выкатилась на щеки…
Да что же такое?! Когда это все прекратится? У меня когда-то будет человеческая жизнь, или придется всегда быть рабыней родительской ненависти?!
– Почему тебя никто не выкинул в окно, когда ты была беременной? – Распахнула дверь из комнаты с такой силой, что чуть не задела по лбу мать. Она еле-еле успела отскочить.
– А ты не оборзела, часом? Думаешь, один раз юбку задрала, и все? Стала большая, взрослая, все теперь можно, да?!
Я ведь люблю ее. Она – моя родная, единственная. Иногда бывает теплой, милой, доброй… Почему сейчас это лицо превращается в злобный, жестокий, похожий на зверя оскал?!
– Я не задирала юбку. Не придумывай, мама, того, чего не было. – Да, рисковала. Да, могла нарваться на новую порцию криков и побоев… Но бесконечно молчать и терпеть – да сколько можно-то? Я же человек, а не собака!
– Не дай бог, увижу тебя еще с кем-то! Убью! Не шучу, Олеся. Убью, своими собственными руками!
Ярость мамы утихла так же неожиданно, как и проснулась. Она развернулась и ушла на кухню.
Но это не значило, что можно расслабиться: в любой момент мог случиться новый припадок, и не факт, что там получится отделаться легким испугом…
Весь день, весь вечер и до глубокой ночи пришлось ходить на цыпочках, при этом драить квартиру, гладить белье, готовить, мыть посуду… Мама – отдыхала. По ее мнению, она уже свое отработала на меня, теперь пришла моя очередь отдавать долги. Как будто я виновата, что ее первая любовь оказалась неудачной, а первый секс привел к моему рождению…
Глотала слезы обиды, кусала губы от накатов злости… И обещала себе: никогда, ни за что на свете! Пусть меня пытают и бьют, не стану ничем попрекать свих будущих детей! А лучше – совсем рожать не стану! Пусть на мне остановится это колесо ненависти.
– Олесь, давай, запрыгивай!
Сердце ёкнуло. Так хотелось послушать Женьку, сесть к нему в машину и уехать. Не важно, куда. Главное, чтобы вместе с ним и подальше отсюда!
Вместо этого, глубже спрятала лицо в его пушистый шарф, руки спрятала в карманы, шаг ускорила… Быстрее, быстрее. Как можно быстрее убежать отсюда!
– Олесь, ты что? Не поняла, это же я, Аверченко?! – Мой неудавшийся ухажер не хотел успокаиваться, выскочил из машины, рванул за мной.
Но я успела сбежать, завернуть за угол. И понеслась еще быстрее, еще дальше…
Кажется, отстал.
Но только на время. Не успела шагнуть на пешеходный переход, как передо мной опять оказалась знакомая машина.
– Жень… Мне нужно идти. Опоздаю же! – От радости все внутри дрожало и тряслось. Хотелось прыгать и визжать от восторга.
– Так садись, отвезу. Нам же в одну сторону, Лесь? – На лице Женьки было написано искреннее недоумение. И чуть-чуть обида…
Оглянулась по сторонам. И назад посмотрела… Наши окна уже были не видны. И мать, кажется, не преследовала, хотя обещала, что будет провожать до самого универа!
– Давай, только быстрее! – Юркнула в салон и пригнулась. На всякий случай. Чтобы не нарваться на новый проблемы.
– От кого ты прячешься, малыш? – От этого нежного обращения даже уши загорелись. Так стало тепло… Меня никто никогда не звал малышом…
– Не приезжай за мной больше, ладно? – Не хотелось позориться больше и вот так прятаться.
Это было слишком унизительно. Слишком… Просто слишком для меня…
– Да ты что? Я здесь с семи утра караулю. Ты ведь даже свой номер вчера не оставила!
– Серьезно? – Он уже свернул на широкое шоссе, тут нас никто не смог бы рассмотреть. Можно было выпрямить спину, немного расслабиться.
– Конечно. Еле удержался, чтобы ночью не приехать, и не пойти тебя искать по квартирам! – Он улыбался. А я похолодела.
– Не надо! Не надо так делать, ни за что! Я тебя умоляю!
– А как быть, если я не знаю, в какой квартире ты живешь?
Глава 7
Настоящее
– Мужчина? Какой? – Можно было бы и не спрашивать.
Я в своей жизни знала только одного, способного на такой подвиг…
– Да бес его знает, Лесенька. Павловна со второго этажа позвонила. Говорит, встретила на ступеньках какого-то… ходит, в каждую дверь стучит и спрашивает, где Олеся. А ты же у нас одна здесь такая…
– Мама, а это кто? Зачем он к тебе пришел? – Тёма умел быть глухим, слепым и немым, когда я его о чем-то просила.
Но как только взрослые заводили речь о чем-то любопытном, локаторы этого маленького притворюшки начинали работать раз в десять чувствительнее.
– Не знаю, сынок. Я еще не видела, кто там… Может, человек вообще заблудился. Или Нина Павловна все перепутала…
Но сердце мое знало точно. И разум, в принципе, тоже подсказывал: Аверченко решил опять показать себя во всей красе. Только зачем ему это понадобилось, когда прошло уже столько лет?
Нужно было встать и идти. Рано или поздно, добросердечные соседки скажут ему номер квартиры. А если попадется любопытная Семеновна, она и сама его сюда проводит…
Но я словно приросла к стулу. Ноги не слушались, вилка тряслась в руке, почему-то потяжелев… уронила несчастный прибор с противным «дзыньк» на тарелку.
– Хочешь, я сама его встречу, доченька? – бабуля почуяла неладное. И Тёмка подозрительно нахмурился…
– Нет, ба. Сидите здесь. Я схожу…
Я должна оберегать мою маленькую семью от всяких посторонних. Аверченко – давно уже не тот, кого здесь с радостью ждут.
Замок скрипел и скрежетал. Ключ не хотел проворачиваться. Даже вещи были против нежеланного вторжения…
– О! Я знал, что найду тебя! – Женька стоял на нашей площадке, только у квартиры напротив, и уже занес руку, чтобы нажать на звонок.
Потрясающий человек: если ему что-то нужно, ни перед чем не остановится!
– Зачем? – Это был главный вопрос. Зачем и почему. Я так долго мучилась в поисках ответов. И уже почти успокоилась, решила, что и без них проживу… И вот он – шанс. Узнать и успокоиться.
– Ты забыла свои вещи в моем кабинете. Так быстро убежала, что я даже не успел тебе крикнуть…
Он опять улыбался, как ни в чем ни бывало. Как будто не понимал вообще ничего!
– Зря потратил столько сил. Их теперь только на выброс…
Пожала плечами, старательно изображая беспечность. Я тоже так умею, если захочу: притворяться, что мне эти старания и забота совсем не нужны. И плевать, что сердце снова заходится. И щеки от смущения алеют…
Женька умеет свести с ума такими вот мелкими, ничего не значащими жестами. Знает, чем и как цеплять…
– Я завез их в экспресс-чистку. Все привели в порядок. Держи, – протянул мне яркий пакет, от которого невыносимо пахло чистотой. Свежестью. Богатством…
Я в такие места ни разу в жизни не заглядывала, зная, что мне это не по карману. И зачем такие траты, если все можно сделать своими руками? И постирать, и почистить, и погладить…
– Спасибо. Это все, что ты хотел? Тогда – счастливо. – Грубо и невежливо, да. Ба сказала бы, что очень некрасиво. И Тёмку бы я пожурила…
Но сама потянула за ручку, чтобы захлопнуть дверь перед его носом.
Позаботился – и ладно. Рассыпаться в благодарностях перед этим человеком я точно не планирую!
– Олесь… – Прикрыла глаза, чтобы не поддаться. Эта интонация… Такая интимная. Незабываемая… Плавит все внутри, ослабляет, лишает решимости.
– Мам, а это что за дядя? А что он нам принес?!
Артём! Обычно стеснительный и пугливый. Обычно прячется от любых посторонних, даже если знает, кого мы ждем…
Любопытная рожица просунулась меж дверным косяком и моим бедром. Так напористо и уверенно, что шансов запихнуть ее обратно – полный ноль!
– Сынок. Уйди в квартиру, пожалуйста. – Присела на корточки перед ребенком.
Чтобы лучше видеть его лицо. Чтобы проще уговорить его…
И чтобы не видеть лица Женьки. Загадала самое сокровенное желание: чтобы он сейчас же ушел! Вот испарился бы, свалился с лестницы, вылетел в трубу… Да что угодно!
Только бы не видел Тёму. И не задавал никаких вопросов…
– Мам, я уже съел свои пироженки! И тебе немножко оставил! – Тёмыч на ходу сочинил предлог.
– Я же сказала, что не люблю сладкое… Это все – тебе!
Даже кончики ушей дымились, кажется. От стыда. И от того, как Евгений сверлил нас взглядом.
Не смотрела на него, и все равно – ощущала. Кожа горела. Сердце подбиралось куда-то к горлу.
– Я еще бабушку угощу, ладно? Можно, мамуль? – Хитрый носик упрямо поворачивался не в ту сторону. Его как магнитом тянуло к Женьке.
– Сын. – Пришлось включать всю строгость, на которую была способна. И даже чуть-чуть жесткость…
– Ну, что, мааааам?
– Мы с тобой обсуждали, что нельзя вмешиваться во взрослые разговоры? А ты что делаешь?
– Так я пришел поздороваться. И все!
– Иди домой. Вернусь – поговорим! – Больно было смотреть, как он обиделся и скуксился. Ненавижу себя, когда приходится сгонять радость с любимой рожицы…
Но иначе нельзя. Иначе вырастет капризное, избалованное нечто…
– Постой, парень! А разве мы не будем с тобой знакомиться? Зря, что ли, ты сюда вышел?!
– Женя, я запрещаю! Ребенку нельзя общаться с посторонними! – Возмущение просто взорвало меня изнутри!
Познакомиться ему приспичило, надо же! Очнулся!
Так много всего хотелось выкрикнуть, выплеснуть на урода!
И – нельзя. Рядом с Тёмой такое невозможно.
– Я ведь должен знать, какие сладости любит человек? Чтобы не ошибиться с выбором, когда приду к вам в гости?
– Сладости мне мама приносит! – «Человек» почему-то сегодня решил, что стесняться – не его конек. У него сегодня было общительное настроение.
– О! Так это же здорово! – Женьку тоже ничего не смутило. Наоборот, он присел на корточки перед… своим сыном…
Только сейчас меня накрыло полное осознание того, что творится. Я чуть не сползла по косяку на пол – ноги снова отказались держать…
Тёма чуть попятился назад. Все-таки, одно дело – вещать издалека, прячась за спиной у мамы, и совсем другое – когда незнакомый дядя к тебе приближается.
– А чего тебе мама не приносит? Но ты очень-очень хотел бы получить? – Взрослый человек – и так бессовестно взялся манипулировать маленьким, но между прочим, тоже человечком.
– Тёмушка, малыш, ты помнишь, чему я тебя учила? – Положила руку на плечико сына. Погладила по вихрам. Он задрал голову, ловя мой взгляд и старательное вспоминая…
– Много чему, мам. Ты мне скажи, и я сразу вспомню!
– Нельзя с посторонними разговаривать. А тем более – что-то у них просить и брать! Это же опасно, котеночек!
