скачать книгу бесплатно
Сто кило историй
Екатерина Никитина
RED. Современная литература
Истории про забавных людей, в которых женщины и мужчины пытаются встретиться с идеалом, но каждый раз опаздывают на встречу. Истории о том, что быть неидеальным не так уж и плохо. А еще о том, что личная жизнь и пирожки – не такие разные вещи!
Актуальные, злободневные и мастерски изложенные «Сто кило историй» трогают своей непомерной близостью к аудитории. Они написаны с присущей им остротой, ироничностью и одновременно – с исключительным драматизмом, всякий раз заставляя своего читателя с облегчением и удивлением приходить к невероятному открытию: «Это все – обо мне».
Екатерина Никитина
Сто кило историй
Екатерина Никитина
* * *
100 кило историй
Пара слов для начала
Когда я была маленькой девочкой (в смысле лет, потому что крупной я была с детства и не помню про себя другой истории), и незнакомые мальчишки иногда показывали на меня пальцем, крича: «Смотри, какая жирная!» – я думала: «Что, если бы я не была толстой?» Что было бы с моей жизнью, если бы я была симпатичной девочкой, на которой идеально сидят розовые лосины и платья в обтяжку? Может быть, в придачу к эффектной внешности выдается кулечек со счастьем, с которым можно смелее шагать по жизни, не запинаясь с каждым шагом о собственные комплексы и прочую нечисть.
Шли годы, я садилась на диеты, занималась спортом, становилась стройнее, набирала вес, пыхтела, как Сизиф, закатывая на гору стройности собственную тушку. И даже стоя на вершине, я не чувствовала себя хозяином горы. Я чувствовала себя самозванкой, хоть и скинувшей пару лишних килограммов, но такой же полной и нелепой, как была.
Когда от меня ушел муж и мой мир рухнул, похоронив меня под обломками, мысль: «Что если бы я не была толстой?» – сводила меня с ума. И выбраться из-под этих обломков было отдельным подвигом. Я не знаю, как у меня получилось, но когда получилось, я подумала, что мир создан для всех, и нелепая я любима им не меньше, чем другие. И с этой мыслью мне стало легче дышать и веселее жить.
И я стала писать рассказы про женщин и мужчин, которые борются с собой и своим лишним весом, выигрывают и проигрывают битвы и учатся с симпатией смотреть в зеркало. Потом к ним добавились другие истории. Наконец их набралось много, почти сто кило историй. И я рада представить их вам.
Завтра я попробую снова
Каждый хоть раз завтракал тортиком, заедал стресс шоколадным круассаном и начинал новую диету с пончика в кафе возле работы. Знаете, как разрывается женщина, за рабочий день успевшая дойти до состояния «загнанная лошадь», между пирожным на ужин и стрелками весов? Она задвигает весы под кровать, включает телевизор и слизывает крем с губ под мантру «Тварь я дрожащая или право имею?» Так вот, это совсем не тот размах трагедии.
Женщина, широкая во всех смыслах этого слова, перед тем, как отправиться на кухню, стоит несколько минут перед зеркалом в полный рост, разглядывая свой рельеф. Потом встает к зеркалу в профиль. Риторических вопросов она себе не задает, поскольку ответ глядит на нее из зеркала и еле помещается в его створки.
День у нее начался с яростной борьбы с собой. Женщина позавтракала овсяной кашей на воде, отобедала кусочком вареной курицы, а в качестве полдника умяла зеленое яблоко. Она бы и рада отужинать фруктовым салатом и не сходить с пути истинного, но жрать хочется невыносимо. И вот, осмотрев в зеркале свои несметные богатства, такая женщина печально идет на кухню, достает из холодильника шоколад и ест его в темноте, ненавидя себя. После шоколада терять уже особо нечего, и вслед отправляется бутерброд с колбасой. Черствая булочка с повидлом (и откуда взялось все это в холодильнике худеющего человека?) поглощается уже при свете. После женщина эффектных пропорций завешивает старой простыней зеркало или же планирует на завтра очередной подвиг борьбы с собой – на этот раз с сокрушительной победой.
И казалось бы, куда проще плюнуть и просто жить, но с экранов телевизоров, компьютеров, с глянцевых страниц журналов улыбаются стройные красотки с безукоризненными улыбками и безупречной жизнью. Мало кто на их фоне не кажется себе убогим и жалким неудачником. Мало кто откажется от попыток стать хотя бы на шаг ближе к идеалу.
Большая (во всех смыслах) женщина отправляется в кровать и говорит себе: «Завтра я попробую снова». И ее жизнь мало чем отличается от жизни других людей и состоит из побед и поражений. Однажды побед становится чуть больше, и женщина и ее новое тело отправляются в магазин и примеряют там все подряд, и крутятся у зеркала, и любуются друг другом.
А потом победы вдруг заканчиваются, и женщина с грустью смотрит в зеркало на вернувшиеся килограммы и говорит себе: «Завтра я попробую снова».
Бывают разные дни. Дни, когда мы на коне, и дни, когда жизнь в виде этого самого коня, оборвав поводья и закусив удила, радостно ускакивает от нас за горизонт, а мы глотаем пыль от ее копыт и смотрим вслед. Но когда пыль осядет, мы попробуем снова.
Платье для принцессы
Маргарита любила полупрозрачные наряды, платья-чулки, тюлевые юбки с оборочками, которые помогают почувствовать себя девочкой-девочкой, независимо от того, что показывают в зеркале и в паспорте. Маргарита любила все нежно-розовое, воздушное, летящее. С ее 54 размером любовь очень долго оставалась платонической.
В душе Маргарита порхала по жизни, как бабочка, оставляя за собой аромат духов, легкий, как взмах крыла. В реальности она покорно одевалась в магазинах для толстеньких, где модельеры вдохновлялись чехлами для дирижаблей и прочей ерундой.
Жизнь начала меняться постепенно и не вдруг. И вдруг свершилось: отправившись с подругой по магазинам (что означало, что подруга будет мерить все подряд, а Маргарита идет в качестве восхищенной публики – ей в обычном магазине были впору разве что туфли и сумки), Маргарита вдруг увидела стыдливо задвинутую в угол стойку «Размеры Plus size». И поскакала к ней резвой ланью (или веселым бегемотиком, как обычно говорил Маргаритин муж). Чуда не случилось. На стоечке висела одежда цвета осенней тоски – знаете, промозглое небо, мокрый асфальт, богатая палитра от легкой грусти до тяжелой депрессии… Словом, 50 оттенков серого, только без плетки и наручников. Однако одежда для толстых и красивых таки висела в магазине, а значит, решила Маргарита, толстых женщин наконец-то признали людьми. И радостно перемерила весь ассортимент, так что подруга в этот раз осталась без публики, и некому было восхититься, как новые джинсы эффектно обтягивают ее круглую попу.
Будущее наступало медленными осторожными шагами, и в следующий раз придя на экскурсию в магазин, Маргарита увидела, что стоечку выкатили поближе к центру, а к серо-черному ассортименту добавили парочку свитерков цвета хаки. «Процесс пошел», – думала Маргарита, примеряя зеленый свитер с таким вырезом, из которого почти вываливалось на неподготовленного зрителя все ее природное богатство.
– Ну как вы тут? – в примерочную заглянула продавщица. И нежно поинтересовалась:
– Может быть, я подберу вам что-то больше подходящее под вашу фигуру?
– В смысле? – наивно спросила Маргарита, которая в зеркале видела сплошное счастье и красоту.
– Ну, с вашей комплекцией я бы порекомендовала что-то… посвободнее, – еще нежнее пропела продавщица.
Маргарита про свою комплекцию наслушалась уже столько, что могла составить справочник «100 способов намекнуть толстому человеку, что он толстый (а то вдруг ему в зеркале не видно?)». Поэтому она повернулась на каблуках к продавщице, смерила ее взглядом и ласково ответила:
– Девушка, при вашей работе я бы порекомендовала вести себя повежливее. Или мне поговорить о вашем поведении с менеджером по персоналу?
Продавщицу сдуло.
Через три недели случилась весна, но природа была не в курсе, и первого марта шел прямо-таки новогодний снежок. Маргарита пришла в магазин за капелькой счастья, чтобы, перезимовав зиму, найти в себе силы перезимовать и весну. На любимой стойке Plus Size что-то призывно розовело. Не веря глазам, Маргарита подошла поближе. На стойке висело нежно-розовое платье с тюлевым подолом. Платье для принцессы 54 размера.
Маргарита несла его в примерочную на вытянутых руках. И долго стояла перед зеркалом. Когда в примерочную, обеспокоенная тишиной, заглянула продавщица, Маргарита сказала:
– Девушка, а срежьте с него бирку, пожалуйста. Я заплачу и прямо в нем пойду. А то снимать не хочется.
Продавщица хмыкнула, но проводила Маргариту до кассы. А дальше они вместе с кассиршей смотрели, как Маргарита выходит из магазина походкой от бедра, вся как есть – в сером пуховике, серой шапке, черных зимних еще сапогах и розовом платье, нелепо торчащем из-под пуховика.
– Блин, ну как сахарная вата, – сказала одна другой. – Неужели сама не видит?
Маргарита шла по улице, горделиво держа осанку, оставляя после себя легкий шлейф духов. Муж открыл ей дверь. Она вошла в квартиру, сняла пуховик и сказала:
– Смотри, какая я.
– Королева, – восхищенно ответил муж. – Всегда это знал.
Про спортзал
После сытного ужина, когда Владимир расположился на отдых от трудов и забот, жена торжественно внесла в зал напольные весы и поставила их перед диваном. Владимир, смотревший футбол, намека постарался не заметить. Тогда жена вздохнула и переместилась левее, грудью аккуратно закрыв благоверному экран.
– Ну Наташ, – воззвал к ее совести Владимир, – ну грудь-то твою я уже видел, а этот матч первый раз смотрю…
Наталья пропустила хамство мимо ушей. Владимир подождал еще немного, грудь не сдвинулась с места, и он предпринял второй заход:
– Ты меня не любишь, – с уверенностью сказал он. – Вон какой красавец тебе достался, а ты его куском хлеба попрекаешь. Вот не иначе, как по расчету замуж выходила.
– Вов, у тебя машина есть? – невинно поинтересовалась Наталья.
– Нет, – не считывая намек, честно ответил Владимир.
– А дача? А квартира своя?
– Ты к чему клонишь? – заподозревал недоброе благоверный.
– Я к тому клоню, что так плохо даже гуманитарии не рассчитывают, а у меня все-таки высшее экономическое. Так что не воображай: выйти замуж за тебя можно было только по большой любви. Что я сдуру и сделала.
– Чего сразу сдуру?
– А с того! На работе девчонки хвастаются: у одной мужик – золотые руки, всю технику в доме отремонтировал, сейчас ремонт затеяли, так он ей лишний раз кисточкой махнуть не дает, все сам, все сам. У второй не мужик, а Бандерас, мускулы на солнце блестят. А ты у меня если чем и блестишь, то намечающейся лысинкой и животиком. Уже не помню когда что тяжелее пирожка поднимал.
– Вот теперь обидно, Наташ! – от оскорбления Владимир даже с дивана приподнялся. И непроизвольно потрогал макушку в поисках мифической лысины. – Я тут тружусь не покладая рук на благо семьи.
– Ага, еще скажи, что от мышки трудовые мозоли!
Семейная идиллия продолжалась до позднего вечера, и, когда Владимир вышел из душа в небрежно повязанном на поясе полотенце, жена встретила его не сбившимся от страсти дыханием, а оскорбительным фырканьем. Владимир покосился в зеркало. Оттуда на него смотрел вполне красавец мужчина, правда с внушительным животиком, но в остальном, в остальном…
Противостояние продолжалось неделю, причем если Владимир избрал благородную политику шланга (сделать вид, что ничего не происходит, и надеяться, что противнику надоест строить козни), то Наталья не гнушалась самыми вероломными методами. Она перестала печь, повесила на холодильник надпись «после 18.00 не входить», прикрепила возле рабочего стола фотографию какого-то молодого атлета и за ужином рассказывала то про вегетарианство, то про скидки в ближайшем фитнес-центре. Через неделю осадного положения Владимиру захотелось взвыть волком. Как-то после работы он зашел в фитнес-клуб, купил абонемент, вернулся домой и, показав карточку Наталье, процедил сквозь зубы.
– И запомни – это была моя идея!
– Твоя-твоя, – согласилась Наталья. – Когда первое занятие? Давай я тебе форму приготовлю.
В спортзале Владимир почувствовал себя скверно. Легко считать себя красавцем и почти атлетом, если все друзья-ровесники синхронно отрастили животы. Другое дело – оказаться в помещении, где мужчины с мускулатурой, как с картинки (и уже не скажешь, что это фотошоп), с напряженными лицами качают кто бицепсы, кто трицепсы.
Владимир подошел к штанге, на которой крепились два внушительных «блина», и внимательно на нее посмотрел. Обошел кругом. Потрогал рукой один из «блинов», подумал, не сменить ли его на какой полегче…
– Мужик, ты заниматься-то будешь? – окликнули его сзади.
Владимир оглянулся. Сзади стоял главный герой боевиков в натуральную величину – из тех, кто весь фильм машет во все стороны руками-ногами, совершенно не потея, а в конце целует спасенную красотку, которая нежно обвивает мускулистую шею. У этого пока вместо красотки на шее висело полотенце, но чувствовалось – это временно.
Владимир понял: в спортивном зале процветает дедовщина. Если он прямо сейчас не докажет этому качку, кто здесь главный альфа-самец, то жизни не будет. Поэтому он гордо сказал:
– Буду.
И лег на скамейку.
Качок встал рядом и оценивающе посмотрел на Владимира.
– Слышь, мужик, – сказал он, – тут вес большой. Ты того… осторожнее.
– Знаете, – гордо сказал Владимир, – может, для вас и большой, а я такие штанги одной левой… И в доказательство слов поднял штангу. А дальше что-то щелкнуло в голове, и мир быстро потемнел…
Наталья открыла дверь, и неизвестный крепкий мужик занес в дом Владимира, который слабо перебирал ногами и ойкал при каждом движении. Наталья бросилась к мужу, помогла уложить его на диван, а параллельно выслушала, как Толик (тот самый качок) вытащил Владимира из-под штанги, помог откачать и даже почти донес до дома, благо, ему самому было по дороге. Владимир в наиболее драматичные моменты истории выражал согласие стоном.
Толик быстро откланялся, отказавшись от чая. Наталья сделала мужу холодный компресс, попыталась уговорить его вызвать скорую (безрезультатно) и наконец покаянно сказала:
– Вов, прости меня, пожалуйста. Я с этим спортзалом совсем тебя замучила. Все из-за меня.
– Наташ, – спросил Владимир, стараясь не шевелить животом, – а я у тебя хоть немножечко Бандерас?
– Ты для меня намного лучше, – сказала Наталья и осторожно обняла лежащего мужа.
…
– О, братан, а я думал, ты сюда больше ни ногой, – удивленно сказал Толик, глядя на входящего в спортзал Владимира.
– Размечтался, – воинственно отозвался Владимир. – Что это – ты, значит, можешь себе вместо рук накачать горный ландшафт, а мне слабо? Давай, показывай, как тут выпиливать из себя Бандераса.
Про первый поцелуй
Вика планировала родиться прекрасной принцессой. Тонкой, золотоволосой, с серебристым смехом. Свои щедрый 52-й размер и грудной низкий смех, шедший в комплекте, она считала ошибкой в расчетах и не принимала во внимание.
В детстве она думала, что заколдована злой колдуньей, и достаточно поцелуя любящего принца, чтобы снять наваждение. Вика была коренастой девочкой с крупными чертами лица, носом картошкой и невыразительными глазами под широким лбом. Принцы вокруг нее, прямо скажем, не гарцевали. Пришлось брать судьбу в свои руки.
На роль принца был назначен пацан, с которым они вместе отбывали летний срок на соседних дачных участках. Арсений был на два года младше, не блистал ни умом, ни харизмой и дни проводил в одиночестве, пытаясь научить местного пса Дружка прыгать через обруч. Пока Дружок, который равным образом откликался на Шарика, Бобика, Тузика, лишь бы кормили, освоил только команду «Умри», после которой падал на землю, подставлял пузо для глаженья и впадал в праведный сон.
Сначала в ход пошел флирт. Вика поймала Арсения на озере и напихала ему в плавки песка. Арсений ответные чувства не продемонстрировал, но на озере появляться перестал. «Все, влюбился», – немедленно поняла Вика. – «Теперь боится, что я узнаю, поэтому и избегает. Скромный». В 10 лет такие выводы давались легко и просто.
Чтобы показать, что бояться нечего и чувства взаимны, Вика пошла в атаку. Арсений окопался на своем участке, заманил колбасой туда же Дружка и на улицу носа не казал. Вика повязала в волосы бант, накрасилась красной помадой (мама уже три дня пыталась найти тюбик, но дочь пока не подозревала) и перемахнула через невысокий забор.
Арсений был на пороге педагогического прорыва. Дружок с интересом обнюхивал обруч и явно раздумывал, прыгать или нет. Жажда нового читалась в его добрых глазах. Вдруг по макушке больно ударило яблоко. Арсений оглянулся. Над ним нависала Вика, улыбаясь кровавыми губами, как вампир из недавнего ужастика. Арсений понял, что спасения нет.
Глядя на перепуганного принца, Вика поняла, что он скован робостью и смущением, как и описывали в том романе про своенравную огневолосую Летицию и мужественного Марка. Роман она стащила с маминой тумбочки и проглотила за вечер.
Вика притянула Арсения к себе за майку, поцеловала его в губы, аккуратно положила обратно на траву, потрепала разомлевшего на солнце Дружка по загривку и с чувством выполненного долга, походкой от бедра, как репетировала перед зеркалом, отправилась назад. Дома подошла к зеркалу и поняла: принц был не настоящий. Придется искать дальше…
Лет через двадцать, привольно расположившись на поскрипывающем от натуги диване, Вика говорила очередному поклоннику:
– Знаете, я до сих пор уверена, что с первым поцелуем женщина понимает все самое важное о мужчине… – и лукаво прикрывала глаза.
– Ой дура, – думал, не переставая улыбаться, поклонник, – но, боже мой, какая же у нее роскошная грудь.
Про личную жизнь и пирожки
Шесть дней в неделю, с понедельника по субботу, Лиза жила легко и беззаботно. С воскресеньем все было иначе. В этот день Лиза отправлялась в гости к маме. На пирожки.
Лиза терпеть не могла пирожки в принципе и особенно с капустой, но именно их мама пекла ей каждое воскресенье, потому что «как же для ребенка не расстараться». 26-летний ребенок, отягощенный двумя высшими (одно пока не законченное), престижной работой и английским в совершенстве, понимал: не съесть пирожок означает плюнуть маме в самое сердце.
Лиза приезжала, бросала сумку, целовала маму в щеку дежурным поцелуем и проходила на кухню. Там уже дожидались пирожки и горячий чай. Лиза брала один пирожок и начинала мучительно есть.
Мама садилась рядом, подпирала подбородок рукой и говорила, ни к кому особенно не обращаясь:
– Наверно, не доживу.
Лиза начинала жевать быстрее, делая вид, что не понимает, о чем идет речь.
– А ведь в детстве ты меня любила, – задумчиво продолжала мама. – Почему дети так жестоки?
Лиза брала второй пирожок и запихивала его в рот.
– Ты знаешь, когда в роддоме я увидела тебя в первый раз, я заплакала. Ты была такой крошечной, так нуждалась во мне. Я прижала тебя к сердцу и пообещала, что всегда буду с тобой.
