скачать книгу бесплатно
– Соврут, – ответил Мрак убежденно. – Все здесь брешут, ты заметил?.. Ты тоже, наверное, но сейчас я спрашиваю не о твоем деле, а о делах тцарства вообще, об обстановке… так что тебе вроде смысла нет брехать, верно? Не ты ж виноват, не тебе и оправдываться?
Аспард вытер рукавом потный лоб. Вздохнул горестно. Похоже, он все-таки из тех служак, определил Мрак с жалостью, что дела государства принимают как свои. Живут ими, служат им, отдают им время, силы, здоровье, жизни.
Неслышно появился слуга, перед Мраком на столике возникли золотые кубки, один другого красивее, ярче, дороже. Полилось темно-красное вино, тонкий аромат пошел во все стороны, даже у Аспарда дрогнули ноздри. Мрак кивнул ему на кубок, взял другой, отхлебнул.
Терпкое вино приятно обожгло горло, прокатилось по пищеводу, горячим шаром опустилось в желудок. Аспард вздохнул, пальцы вздрагивали, когда взял драгоценный кубок.
– Пей, – велел Мрак, – здесь хорошее вино. Хотя я знавал и лучше. Ну, так как?
Через час он уже знал вкратце все, что творилось во дворце и за его пределами. Через два – знал подробно. За это время слуги унесли кубки и принесли другие, еще краше. Дважды приносили жареное мясо, изысканно приготовленных мелких птичек, печеную рыбу. Принесли было редких змей и по-особенному приготовленных ящериц, но Мрак отправил их обратно, к великому облегчению Аспарда.
Во время этого малого пира послышался уверенный стук в дверь. Появился массивный придворный, которого Аспард на приеме назвал Хугилаем. Не просто придворный, вспомнил Мрак, а главный управляющий. Хугилай вдвинулся в помещение, как огромная льдина в половодье. Стало тесно, он окинул стол цепким взглядом, слегка поклонился, ухитрившись при этом даже не наклонить голову, промолвил ровным механическим голосом, словно проскрипела тяжело груженная бревнами телега:
– Ваше Величество, пришло время приема послов.
Мрак вскинул брови.
– Ого, так я, выходит, на службе?
Хугилай поклонился, в ничего не выражающих глазах на миг промелькнула тень улыбки.
– На службе, Ваше Величество. Мы все на службе Отечеству. И нет от этой службы ни сна, ни отдыха.
Мрак проворчал:
– Догадываюсь… Помрем, и то заставят служить.
– Заставим, – согласился Хугилай спокойно. – Как служат Отечеству все ваши доблестные предки, Ваше Величество.
Аспард поспешно поставил кубок, он успел подняться раньше Мрака. Хугилай провел их обратно в тронный зал, где под стенами группировались немногочисленные придворные. Из числа тех, в кого уже не лезло в пиршественном зале.
Мрак опустился в тронное кресло, Аспард встал сзади и чуть справа. Хугилай кивнул церемониймейстеру, тот стукнул о пол металлическим посохом и провозгласил громко:
– Доблестный Маздон, посол Артании!
Трубы протрубили, дверь распахнулась. В зал вошел высокий, обнаженный до пояса мужчина. Седые волосы падали на плечи, лицо было суровым и неподвижным. На запястьях и предплечьях браслеты, а слева у пояса блестит отполированная рукоять боевого топора. Лезвие в кожаном чехле, но все же… Мрак, не двигая головой, повел глазами по сторонам. Ни у кого нет даже ножа на поясе.
Посол шел спокойно, Мрак исподлобья всматривался в его могучую мускулистую фигуру. Ни капли жира, все вытоплено упражнениями, скачкой, схватками. На теле множество мелких шрамов, вдоль правого бока шрам такой, что под ним явно перерубленные и заново сросшиеся ребра, под ключицей звездообразный шрам, понятно, стрелу засадили… Руки развиты метанием топоров и прочих нужных в хозяйстве вещей.
Посол подошел ближе, коротко поклонился. В Куявии это вообще не сочли бы за поклон, просто небрежный кивок соседу, но везде свои обычаи, Мрак всматривался в суровое лицо воина. Молодцы артане… Постарел рубака, сила уже не та, но головой ясен, вот и нашли ему дело, всяк куяв смотрит и думает с завистью: мне бы в его годы таким орлом… Да куда там, если сейчас вдвое меньше лет, а брюхо до колен, одышка, мышцы дряблые, и уже не то что на коня, за стол сажают под руки…
– Ваше Величество, – сказал Маздон сильным мужественным голосом, и Мрак как наяву увидел его на коне, как он отдает приказы конным отрядам ударить с фланга, зайти с тыла, топоры к бою. – Ваше Величество!.. Мы снова с жалобой на ваших людей, что творят бесчинства с нашими жителями на реке Песчаной!..
Мрак нахмурил брови.
– Привет, Маздон. Ты все так же крепок… Когда ты говорил со Светланой… ну, помнишь, предлагал встретить ее на перевале, у тебя на пальцах было три кольца. А сейчас четыре. Это что-то значит?
Посол вздрогнул, брови приподнялись. Мужественный голос чуть дрогнул, в нем появилась растерянность:
– Ваше Величество, я разговаривал с ней наедине…
Мрак засмеялся.
– Да брось!.. Разве не знаешь, что от барбусцев нет тайн? Не знал?.. Ну тогда хошь перескажу все от слова до слова? И даже скажу, какая пола твоего халата потяжелела… и почему? Кстати, а че ты тогда был в халате? Как щас помню, жара стояла такая, что хоть топор вешай…
Лицо посла дрогнуло. Всматривался в тцара, потом с усилием растянул губы в принужденной улыбке.
– Я счастлив, Ваше Величество, что вы так спокойно относитесь к пограничным… случайностям.
Мрак кивнул.
– Да? Я ничего не слышал. Хорошо, я немедленно разберусь и накажу виновных.
Маздон хищно улыбнулся.
– Спасибо за заботу, Ваше Величество!.. Правда, я только что получил сообщение, что один наш конный отряд, потеряв терпение, встретил насильников и всех перебил.
Мрак сказал медленно:
– Вообще-то хорошее дело…
– Спасибо, Ваше Величество, – ответил Маздон с очередным поклоном, чуть преувеличенным. – Мы рады, что вы так к этому отнеслись. Сообщаем также, что наш конный отряд перешел реку и наказал убегающих насильников уже на вашей стороне реки. Возможно, пострадал кто-то из мирных крестьян, зато все разбойники были истреблены начисто!
По рядам придворных прокатился ропот. Мрак помедлил, сказал осторожно:
– Вообще-то… наверное, мне надо будет съездить туда и самому на все взглянуть. Мне почему-то кажется, что ваш конный отряд и строить умеет…
Посол насторожился, в глазах появилось непонятное выражение.
– Это вы о чем, Ваше Величество?
– Наверняка построили… или спешно строите сторожевой пост, – пояснил Мрак, – чтобы упреждать появление… насильников?
Маздон поклонился.
– Вы очень проницательны, Ваше Величество.
– Крепенький такой сторожевой пост, – добавил Мрак. – Чтоб ворота не всяким тараном выбить, верно?
Маздон поколебался, в глазах появилась тревога. Замедленно поклонился.
– Ваше Величество, мы вынуждены, увы. Всем надо защищать свои интересы.
– Тем более, – закончил Мрак, – надо будет там побывать. Благодарю вас, посол, за своевременное сообщение!.. Вы очень хороший посол, Маздон. Я помню, как вы в Куявии защищали интересы своей страны, помню…
Посол поклонился и отступил. Мрак видел на его лице тщательно скрываемое смятение.
В этот день были еще послы, но эти просто преподнесли дары, напоминая о себе. Одного посла вообще месяц тому отозвали, вместо него появился новый, представился с таким многозначительным видом, словно не только будущее Барбуса, но и всего мира зависит от его слова. Мрак вполголоса поинтересовался у Аспарда, где находится страна этого посла, но тот, как ни морщил лоб, не вспомнил.
Когда поток посетителей иссяк, Мрак осмотрел зал, покосился на неподвижного Аспарда.
– Ну че? – поинтересовался он. – Отработали мы день аль как?.. У меня уже зад в волдырях.
Аспард обвел глазами исполинское помещение. По стенам его орлы бдят, каждого входящего осматривают, никому не позволяют приближаться к трону ближе чем на пять шагов. Но придворных стало намного меньше. Остались, как догадывался Мрак, только те, кто обязан достоять до конца приема.
– Как скажете, Ваше Величество, – ответил Аспард замедленно. – Я думал, это вы сами решили… после долгих бдений… гм… с ночным небом, посвятить денек делам государства…
– Ах ты ж, змей, – сказал Мрак с сердцем. – Так, оказывается, можно было давно встать и уйти? И ты молчал?.. Ну, этого я тебе не прощу…
Кости затрещали, когда он поднялся. Небрежно запахнутое тцарское одеяние раздвинулось на груди. Рубашки и прочие излишества он поленился надевать в такую жару, глаза Аспарда сразу прикипели к черным густым зарослям. Похоже было, что волосы выросли на выпуклых гранитных плитах.
Часть стражей по его взмаху сдвинулись с мест, Мрак до дверей спальни шел в коробочке из сверкающих металлом тел. В этом предспальном помещении вкусно пахнет выделанной кожей и дымом. Он потянул ноздрями, удивился: здесь топят дровами из душистого кедра, да еще и посыпают то ли амброй, то ли какой-то корой с сильным приятным запахом. Совсем обозрели.
Аспард отдал честь, прощаясь, Мрак взялся за дверную ручку, сказал значительно:
– Итак, всем до утра!.. А вы тут не проиграйте свои доспехи и мечи!
Аспард кивнул, не зная, что ответить, а один из стражей, наиболее сметливый, рискнул почтительно ответить на шутку Его Величества:
– Дык чужих нет, а проигрываем друг другу!.. Так и ходит мой щит по всем рукам. Совсем замацали.
Мрак закрыл дверь, прислушался, по ту сторону створок Аспард отдает приглушенным голосом указания, кому где стоять и за чем бдеть в оба глаза, а за чем и во все три. Успокаивающе позвякивает железо.
В спальне пахнет розовым маслом, пахучими травами, но воздух спертый, тяжелый. На ложе с десяток подушек, а еще штук пять на полу. Одна разорвана, но жаба бесстыдно дрыхнет на ложе. Не просто на ложе, а на самой крупной подушке, брюхом кверху, пасть приоткрыла, торчит розовый раздвоенный язык.
Мрак потянулся, взялся за ворот рубашки, приготовившись содрать ее и рухнуть на роскошное ложе. Он не понял сперва, что его насторожило, но ноздри подрагивали, ловили и сортировали незнакомые запахи, затем он сообразил, что один запах знаком – запах молодой женщины, половозрелой, испуганной, слегка вспотевшей от напряжения.
Он метнулся в сторону, перекатился через бок, вскочил и одним прыжком оказался у портьеры. Рванул со всей дури, она с треском рухнула на пол, следом упала толстая длинная палка и треснула по голове.
За портьерой стояла молодая женщина с длинным узким кинжалом в обеих руках. Вскрикнув как раненая птица, она бросилась на него, замахнулась. Мрак легко отнял, стараясь не коснуться лезвия, что-то подозрительно блестит, как бы не смазано ядом, а женщину подвел к креслу, усадил.
Она дрожала, смотрела с бессильной ненавистью.
– Ну и че? – поинтересовался Мрак. – Есть хочешь?
Она зябко вздрагивала. Мрак подумал, содрал с ложа теплую шаль, укутал ее плечи. Она сделала попытку освободиться, но смирилась, даже натянула теплую ворсистую ткань потуже.
– Может, – предложил Мрак, – выпьешь чего-нибудь? Здесь хорошее вино, как я заметил, подают. И кормят неплохо.
Она вздрогнула, в больших красивых глазах блеснула ненависть.
– Как вы изволили заметить?.. А до этого замечали только свои звезды?
– Что делать, – ответил Мрак добродушно, – люблю звезды… Поверишь ли, сколько на них смотрю, ни одна еще с ножом не кинулась! Не укусила, не лягнула, не боднула… даже не обругала. А вот люди, увы, порождение крокодилов. Крокодилы – это такие большие ящерицы. Во-о-о-т такие!.. Нет, есть даже длиннее. А кусаются, как…
Он принес кувшин, налил в два кубка вина, один сунул ей в руки. Она затравленно смотрела, как он наливает, словно хотела заметить, когда же он бросит туда яд, но кубок приняла, даже отхлебнула.
Мрак сел напротив. Выпил залпом, налил себе еще, отхлебнул половину. Женщина наблюдала за ним с явным недоумением. Мрак вытер рот тыльной стороной ладони, сыто икнул, сказал спокойно:
– Эх, звезды… мдя, это – весчь!.. Смотрю на них, и душа взвеселяется… Ладно, напомни мне, красавица, где я тебе дорогу перешел. А то, панимашь, из-за этих прекрасных звезд не замечаю всяких серых мелочей жизни…
Он уставился в ее красивое лицо коричневыми глазами. Она поежилась, он заметил, как ее глаза окинули быстрым взглядом свои руки и ноги и даже бросила быстрый взгляд на стену в поисках зеркала, в самом ли деле она такая уж серая мелочь жизни.
– Вы, Ваше Величество, – произнесла она чистым, как ручеек, голоском, но полным яда от берега и до берега, – не помните уже, что я через две недели должна взойти на ваше ложе?
Он оглянулся на ложе. До него рукой подать, но он чувствовал, что легче ледник встащить на его ложе, чем эту женщину.
– Через две недели? – переспросил он. – А ты че… недовольна, что не щас? Хочешь меня принудить прямо щас?.. Да не кидайси, это я так шутю, шуток не разумеешь, женщина… Если я тебе не ндравлюсь, что обидно, конешно, я из себя весь такой… ну, такой замечательный, а ты нос воротишь, то просто не всходи на это ложе. Оно в самом деле высоковато, а во сне свалишься, костей не соберешь… Правда, ковер мягкий.
Она смотрела злыми глазами, напомнила ядовито:
– А вы забыли про договор?
Он промычал, с силой потер лоб:
– Договор, договор… Что-то я мелочи забывать стал… Звездное небо такое большое, понимашь, огромное даже, а все, окромя него, такое мелкое… Ты говоришь, договор? Так тцар я или не тцар?.. Если я могу порвать какой-то договор, то я его рву. Или я обязан жениться, как порядочный… гм…
Он перевел взгляд на ее живот. Она вспыхнула, на щеках выступили красные пятна.
– Да я лучше из башни брошусь!.. Да я лучше утону!.. Да я зарежусь, если ко мне только протянутся ваши руки!..
Он вытянул перед собой руки, сжал и разжал кулаки. Сейчас, обнаженные до плеч, покрытые сильным солнечным загаром, с белыми шрамиками, они выглядели как потемневшие стволы деревьев со снятой корой. Только при каждом шевелении пальцев под кожей прокатывались бугры мускулов.
– Гм, – сказал он озадаченно, – что в этих руках не так?.. Но ты меня успокоила, хоть и с ножом. Значит, между нами ничо не было? Фу, от души отлегло. А я уж испугался, как бы в самом деле жениться не пришлось. Ну, если между нами ничего не было… точно не было?.. то неча тебе тревожиться. Но и ты ко мне ничего не имей, ладно?
Она смотрела на него из глубин кресла, как затравленный зверек. Глаза блестели, еще чуть – и оскалит зубы. Но взгляд то и дело перепрыгивал на его обнаженные руки, в глазах росло удивление.
– Я-то не имею, – почти прошипела она. – Но отец мой уже с месяц как готовится!
– Так не ему же всходить на мое ложе, – хмыкнул Мрак. – Скажи, пусть не готовится. Мне и без него тесно…
На ложе зашевелилось. Жаба перевернулась на брюхо, приподнялась на всех четырех и смотрела на красавицу хмуро, оценивающе.
– Или, – продолжил Мрак рассудительно, – если тебе так невтерпеж замуж… то пусть твой батя готовится, а ты дуй за другого. Если хочешь, я могу замолвить за тебя словцо. Порекомендую.
Она снова вспыхнула. Мрак с раскаянием подумал, что не умеет он вести такие гладкие и умные речи, как Олег, не умеет разговаривать с женщинами, как Таргитай. Что ни брякнет, все не так толкуют, словно он мудрец какой, в каждом слове которого семь смыслов и пять иносказаний.
– Принцесса Фрига не нуждается в чьих-либо рекомендациях, – ответила она с достоинством. – Если вы сумеете повторить это и завтра… на трезвую голову, в присутствии придворных, то обо мне вы больше не услышите.
– Ловлю на слове, – ответил он, и она с негодованием уловила в голосе тцара облегчение. – Завтра я объявлю в присутствии придворных…
Жаба требовательно застрекотала. Мрак не обращал на нее внимания, она соскочила на пол, в два прыжка преодолела расстояние и начала карабкаться к нему на колени. Женщина с ужасом наблюдала, как это маленькое страшилище упорно карабкается, вытягивает короткую шею, цепляется передними лапками, отталкивается задними, но лапки скользят…
Наконец Фрига носком изящной туфли брезгливо подпихнула жабу под толстый зад, и та с облегчением взобралась на колени старшего друга. Мрак прижал ее широкой ладонью, она попыталась встать и облизать его лицо, но он придавил сильнее, и она распласталась на его теплых надежных коленях, глядя на женщину выпуклыми глазами.
Она содрогнулась.
– У вас и вкусы… То звезды, то жабы…
