скачать книгу бесплатно
Таков его мирской удел.
Вечер
Теплом домашним вечер окружает,
Где даже стены защищают от невзгод мирских.
И с мудрой книгой, мысли автора душою разделяя,
Мы совершенствуем познания свои.
Ночь
О ночь, царица-ночь, крылатая богиня —
Хранит нас в колыбели снов
И гонит все печали прочь,
Дарует нам блаженство забытья
И на своих волшебных крыльях
В заоблачные грёзы нас уносит.
Утро
Ах, утро, прелести полно —
Восхода солнца торжество
Струит свои лучи
Сквозь приоткрытых век дремотные ресницы,
И вы уже готовы
спорхнуть со стрехи мира лёгкой птицей
Во вдохновенный труд —
Труд творчества своей души.
Родник любви
В женщине имеет место быть
Изыск, и ум, и сила воли,
Коль не томиться ей в неволе
Руководящих грозных сил —
Что делать, как ей жить.
При ком и для кого служить?
Да и никто знать не желает,
Какие чувства в ней пылают
И что в мечтах она лелеет,
И как душа в ней не стареет.
Да и никто знать не желает,
В каких мирах дух творчества её витает,
И в непризнании томится,
И отчего ей по ночам не спится.
Ведь никогда никто не спросит,
Что в жизни горечь ей приносит,
И вянут втуне неспроста
Её любовь и красота.
Не поклоняются Мадонне,
Не видят в ней родник любви,
Лишь только ветер в горе стонет,
Как отзвук горестной судьбы.
Амазонка-воительница
Случилось в жизни амазонкой быть
И взращивать в лихие дни
Ту психику бесстрашную,
Что, закрывая словно бережным щитом,
Защитой станет вам служить —
Не столь себе, а беззащитным людям
И неустроенного общества удар держать,
Отважный словно в поле воин,
И виду никому не подавать,
Что слёзы горестные душат —
Наперекор всем злым ветрам
Духовный статус не нарушить.
Держись, поэт, в лихие дни!
Ты человеком быть достоин.
Разговор четырёх стихий
Огонь: Я всех, пылая, согреваю.
Вода: А я твой пыл всегда смиряю.
Воздух: Я надуваю паруса,
Гоняю тучи в небесах.
Вода: А я близ вас снежинкой таю.
Земля: Я мать-земля, всему исток,
Но без воды и без огня
Скорей бы не было меня.
Чудо-яблонька
Уродилась яблонька —
Краше не бывает,
Белой пеной нежится
Цвет душистый в мае.
Злая буря яблоньку
Загубить решила,
Вихрем корень вздёрнула
С бешеною силой.
Мать-земля невестушке
Не дала загинуть —
Нет у ветра моченьки
Землю с места сдвинуть, —
Удержала деревце
Крепкими корнями,
Возродила яблоньку
Считанными днями,
Одарила красочным
Дивным урожаем —
Яблоки рубинами
На ветвях сияют.
Детство
Довольно странное виденье —
И, если верить детским снам,
Лишь я взлетаю к облакам,
То путаюсь в густые провода:
То ль то людские козни, то ль беда,
То ль нежеланье провиденья,
Чтоб в космос улетела навсегда.
Я в детских снах в безбрежный космос почему-то на ракете улетала
Я в детских снах в безбрежный космос почему-то на ракете улетала —
Не самолёт, не крылья, а ракета
Несли меня в таинственный мир звёзд,
И там, в заоблачной чудесной дали,
Мы на волшебной флейте с сонмом звёзд играли,
И музыка космической души меня переполняла,
И взор сиял средь звёзд счастливою звездой.
Приазовская степь
Я в раннем детстве полюбила степь,
Её необозримые просторы
И ветра вольного свободный бег,
В ночи сверчков звенящие пронзительные хоры,
Дружила с вольным ветром в поле
И в небе синем с солнцем золотым,
Довольствуясь раздольным сим привольем
И чистым воздухом степным.
А бегать приходилось только по дороге,
Не исколоть чтоб об колючки-ёжики босые ноги,
С весёлым ветром наперегонки.
Вернуть хотя б на миг те вольные деньки!
Раннее детство. Село Рассвет
Вблизи сивашских горьких вод
Раскинулась бескрайняя долина.
Село Рассвет там по весне цветёт
Чудесными душистыми садами.
Там детство раннее моё,
Гуляло по степи, сбивая ноги,
Рассвет встречало дивный и задумчивый закат.
Я слушала, как там удод поёт
На крыше хатки при дороге,
И засыпала под сверчков звенящий хор
В сиянии фитильной лампы,
И с бабушкой вела полночный разговор,
Валетом примостившись к ней на лавку,
И вольной ласточки полёт
С её весёлым пересвистом
Сопровождали грёзы взлёт
За нею вслед в простор лучистый.
И улетело детство вдаль,
Оставив лишь воспоминанье,
Но, возвращаясь иногда во снах,
Дарит своё лучистое признанье.
Чудо-журавель
Тепла исполненные солнечные дни —
Как душу радуют они!
Среди степей живёт там над колодцем чудо-журавель,
Бессменный сторож здешних всех земель,
Несёт свою простую службу —
Ну как в жару в степи на самом краешке села
Бывает всем он нужен!
Он щедро поит взрослых и детей,
И стадо скученных овец, коровок рыжих, лошадей,
Ведь всем известно: без воды
И ни туды, и ни сюды,
Особо в приазовской той степи.
Бессменный журавель на той равнине
Стоит, наверно, и поныне
И слышит по ночам степных сверчков немолчны хоры,
И с звёздами ведёт любезны разговоры,
Да и со мной, бывает, говорит,
И до сих пор во снах тот журавель
Со мною в детство нежное летит.
Удивительный удод
Изящнейшая птица – веерный удод,
Что чаровала в детстве опереньем
И настороженным своим негромким пеньем:
– Ах, кто идёт? Ах, кто идёт? Ах, кто идёт?
Известно, что удод в неволе не живёт,
Так и моя душа в людской толпе томится,
И если кто-то в мир души моей пытается пробиться,
Я про себя в волнении пою:
– Ах, кто идёт? Ах, кто идёт?
К 700-летию города Клина
