Возвращение в Волфайн. Повесть-сказка для взрослых

– Вы, конечно, думайте, но у меня желающих много. Сегодня ещё две семьи смотреть придут… Кто быстрее согласится, тому и отдам. Дом хороший – перевозите вещи да живите, – сказала мне хозяйка.

5

Пейзаж или комфорт? Удобства или ежедневный заряд вдохновения, получаемый от летней, осенней, зимней – всегда разной – шири? Вы бы что выбрали? Как человек, всю жизнь проживший в квартире на всём готовеньком, я, после долгих раздумий и разговоров с Мишей, выбрала второй вариант. А вдохновением решено было заряжаться во время прогулок, пеших и велосипедных, по живописным окрестностям. Когда непростой выбор был сделан (а это случилось на рассвете в понедельник), я не могла дождаться утра, чтобы позвонить хозяйке. Наконец это время пришло. Стоя в пижаме над закипающей на плите туркой, кипя от волнения, я набрала номер…

– Продано, – сказала хозяйка. – Пара, которая приходила после вас, вчера вечером дала согласие.

Вчера вечером! Значит, всю ночь мы с Мишей делили медведя, убитого другими охотниками… Я расстроилась. Всё утро листала странички «недвижимых» сайтов, но ничего нового не было выставлено на продажу в интересующих меня местах. Так домик Сталины Леонидовны сам выбрал меня. И я, набравшись решимости со временем обустроиться там не хуже внука деда Степана, позвонила Сергею Ивановичу…

Мишка-оптимишка, как всегда, нашёл в этой ситуации множество плюсов и так расписал предстоящее мне окраинное житьё-бытьё, что я, не долго раздумывая, начала собирать вещи…

6

Конечно, я не стану рассказывать вам подробностей моего переезда и первого обустройства на новом месте. Всё это было не просто, хотя и интересно: этакая проверка на выносливость. Худо-бедно я её прошла. И Кукушкин, хоть и не сразу, стал привыкать к новому месту, к траве и деревьям во дворе, к мышам в подполье, к козьему молоку соседки. Особенно ему полюбилось сидеть на ветке старой яблони. Сядет вечером на суку, глаза как катушки, каждую птаху провожает взглядом, полным опаски, недоверия и пульсирующего инстинкта.

К июлю, когда поле за окном вовсю желтело, в домике Сталины Леонидовны были поклеены обои (рисунки бывшей хозяйки я поставила на шкаф), с полов содраны слои старой краски, и светлые доски, хорошо сохранившиеся, покрыты прозрачным лаком. О мебели и говорить нечего: почти всё пришлось менять, искать новое на скидках, барахолках, брать с рук и так далее… В конце концов, к середине июля, когда поле уже совсем налилось своим жёлтым маслом и хмельно дышало в окно, в моём доме был готов кабинет для работы, а рядом с ним – довольно приличная спальня с большим зеркалом и комодом. Конечно, не все комнаты (их в доме было четыре, не считая веранды) приобрели более-менее современный вид. Но для жизни пока хватало.

Вот июльский вечер, травный, тёплый, такой далёкий от ночи. Голоса соседских ребятишек на улице, свист мяча, лай собак вдали, молоточный стук недалёкой стройки… Я в лёгком домашнем платье расставляю на стеллажах книги, раскладываю старые блокноты, которые у меня рука не поднимается выбросить. И это не только конспекты по древнерусской литературе или психолингвистике, но даже и детские анкеты времён второго класса! Если вы росли в девяностые, у вас наверняка тоже были такие анкеты – с наклейками, нехитрыми вопросами для друзей и «секретиками» в страничках, загнутых наподобие конвертов. Эти детские забавы, бумажные прототипы соцсетей, я с радостью фотографирую и отправляю Мише. Он, конечно, интересуется, присылает мне в ответ смеющиеся смайлики, но куда больше его занимает расстановка книг на моих полках. В Мишиных книжных шкафах, в чём я не раз убеждалась воочию, царит поколенческий порядок, соблюдается хронологический принцип. Это я от нетерпения поскорее разобраться с расстановкой могу поставить Лермонтова сразу после Державина, а Тютчева перед Пушкиным… Но с Мишей не забалуешь. Когда я дохожу до святая святых – поэзии ХХ века, он звонит мне, и мы вместе начинаем расстановку, обсуждая по ходу дела стихи и всё, что с ними связано.

Ближе к концу века я устаю и сажусь в старое кресло с томиком Василия Казанцева. Миша просит открыть меня стихотворение «Упало дереву в траву…» Я открываю, он читает по памяти. Слежу. После начинается разбор, как на семинаре:

– Удивительные стихи, правда? Ты подумай: дерево упало, но от него ещё веет высотой. Высота осталась в прошлом, но как бы ещё живёт, касается веточками настоящего. И в то же время переходит в некое идеальное измерение, где живут души вещей. Для других они невидимые. Но для поэта – зримые, говорящие. Для него ничто не уходит без следа, но со всем он как бы прощается, всё провожает в это идеальное измерение мысли и памяти…

– А когда он пишет о людях, о детях, например, он видит в них черты будущей взрослости, уже как бы живущие в их лицах, взгляде…

– Точно. И заметь, как он сдержан, как тонко присутствует в своих стихах, будто не хочет спугнуть гармонию трав, деревьев, воздуха, всю эту магию превращений, своим присутствием. Его почти нет, но он как зеркало…

– …которое отражает не только видимое, но и невидимое движение; не только пространство, но и время.

– Да!

Так мы могли говорить долго, пока какая-нибудь житейская необходимость не вторгалась в наш разговор. Сейчас это была необходимость сходить в магазин и поужинать. Миша тоже собирался выйти в «Вайлдберриз»: пришёл большой книжный заказ. Потом мой лучший собеседник намеревался пройтись по проспекту со своим бывшим одноклассником, где-нибудь посидеть за бокалом пива… Мы попрощались.

Я стала собираться. Когда переодевалась, заметила, что в одной из больших коробок на дне остался блокнот – голубой, с наклейками на обложке. Я достала его и улыбнулась. Этот блокнот я узнала бы и через сто лет, ведь в нём жил мой первый писательский опыт: недописанная повесть о подростках и девочке-оборотне. Труд, над которым я увлечённо работала в двенадцать. А что, не перечитать ли его вместе с Мишей сегодня на ночь? Отличная идея! Я положила блокнот на письменный стол и вышла из дома…

7

Сюжет этой детской повести имеет прямое отношение к сюжету книги, которую вы читаете, а потому я вкратце его расскажу. Компания детей и подростков от девяти до четырнадцати лет отправляется в путешествие на автобусе. Конечно, без родителей. Ребятишки умны и самостоятельны не по годам. А дело происходит в Америке. Ни в детстве, ни когда-либо ещё мне не доводилось бывать в этой стране, но мои герои жили именно там. В девяностые было трудно не очароваться Америкой, не мечтать хотя бы одним глазком увидеть всё это солнечное благополучие, которое нам день и ночь показывал телевизор. Так вот… В центре компании – я, двенадцатилетняя девочка Тори, и мой младший брат Жорж. Другие ребята: Влад, Тим, Хелен, Натали, Кейт – мои «реальные» друзья по двору и одноклассники Владик, Виталик, Лена, Наташа и Катя. Кстати, некоторые «прототипы» были очень довольны тем, как «схватил» их писатель. Повествование ведётся от первого лица. Юные путешественники, странствующие без плана, внезапно оказываются в городке под названием Волфайн. В местной библиотеке эти любознательные дети узнают, что на месте городка когда-то был большой лес, в котором жила огромная стая волков. Пришлым людям настолько понравилось это место, что лес они решили вырубить, а волков прогнать или уничтожить. Волки не сдавались – и в итоге всех их пришлось убить…

Сидя вечером у костра неподалёку от леса, ребята знакомятся с восьмилетней девочкой, пришедшей невесть откуда. Девочка очень мила, но взгляд у неё холодный и отрешённый. Она назначает героям встречу в лесу на завтра, обещая показать им интересное местечко для игры. И исчезает. Герои заинтригованы. Ночью в гостинице они обсуждают предстоящий день, предвкушают приключения… Читатель, конечно, догадывается, что маленькая девочка – это волчонок из той самой стаи, который волей случая оказался невредим и теперь вынужден вечно скитаться по земле в поисках своей семьи. Ненависть к людям, погубившим сородичей, сделала его похожим на людей, и теперь этот волчонок – наполовину человек, девочка, которую зовут Джейн. Звери не принимают её, так как чувствуют в ней чуждое. К людям, ничего кроме отвращения и желания мстить, она не испытвает… Вечером в лесу она заманивает друзей в глушь и жаждет расправиться с ними, но им удаётся бежать… Накануне отъезда из Волфайна они знакомятся с мужчиной, который живёт на окраине города, проводят ночь у него в гостях, а наутро уезжают восвояси. Они полны решимости вернуться в этот город, разгадать тайну Джейн и помочь ей освободиться от невыносимого одиночества…