скачать книгу бесплатно
Каледдон долго спрессовывал эту землю, после чего придавал форму, о которой я ему говорил. В?тот момент мы и встретили тебя. Следом появилась Луна.
Шли долгие дни и ночи. Я?наблюдал за тем, как всем нравилась Луна. Горана перестала плакать, а наши разговоры стали частыми. Она наслаждалась светом Луны, как и все, и ей открылась жизнь в ночной темноте. В?тот момент я был самым счастливым и спокойным. Моя плоть легко переносила солнечный свет и зимний холод, и я мог проводить больше времени с Гораной.
Множество дней спустя наступила очень тихая и спокойная ночь. На небе не было ни облачка, погода была совсем тёплой. Придя на пляж, к большим водам, мы видели яркую дорогу света – от Луны до берега. Горана, как всегда, после появления луны, улыбалась мне своей прекрасной и доброй улыбкой. Вскоре, наслаждаясь красивой и яркой ночью, мы перебрались под древо. Алепстур уже был пышным и крепким деревом. На его ветвях самые разные лепестки и листья, разной формы, размеров и цвета. Его огромные корни вились глубоко под землёй и вдали можно было увидеть, как они вылезали и прорастали густым лесом. Сам Алепстур одиноко стоял в стороне, и его ствол мы не могли обхватить даже вдвоём. Разговаривая с Гораной, мы в основном мечтали о будущем, о том, что будет или может и не быть вовсе. В?тот момент я наконец был наполнен решимостью. Хотелось рассказать ей о том, как воспринимаю её и обо всех тёплых чувствах к ней. Резко наступающая темнота не дала возможности раскрыть свои чувства.
Подняв взор на луну, я увидел, что она становится темнее. Свет практически весь уходил. Через мгновенье она полностью стала красной. Горана знала, что луна отражает свет солнца. Она подумала, что что-то произошло с солнцем. Свет внутри Гораны стал очень быстро тускнеть. Печаль на её лице постепенно превращалась в осознание безысходности.
Я не знал, что происходит. Упавшая пламенная слеза навеяла мне идею. Не раздумывая, я понёсся в свою пещеру. Нарастив огромное количество ошмётков, я хватал все собранные слёзы, сколько мог ухватить и вытаскивал их наружу. Жар слёз уже не так сильно меня обжигал, но их было так много, что они скатывались с горы яркими ручьями света. Все Галларты их увидели и, придя к моей пещере, с недоумением смотрели на меня. Слёз было очень много, поэтому я попросил у Галларт помощи. Никто не отказал мне в непонятной работе и, без лишних вопросов, все как один, слаженно стали мне помогать. Скатываясь с гор, слёзы попадали в воду, их было так много, что на берегу они не помещались. Пока все продолжали выносить светящиеся камни из пещеры, я огромными горстями начал что есть сил бросать их в небо. Это продолжалось очень долгое время, казалось, это длилось вечно. Оказывается, прошло несколько мгновений. Мы даже не заметили, что луна начала светлеть. Когда камней почти не осталось, мы увидели небо, полностью заполненное яркими слезами, освещающими его вместе с луной. Торл дал им имя?– звёзды. В?тот момент появился ты, наш создатель, держа в руках последний яркий камень. Я?не мог спутать его ни с одним другим, это была последняя слеза Гораны, упавшая этой ночью – огненная и горячая.
Глава седьмая. Неосторожность Месгера
После разговора с Месгером, я его понял. Мир сильно изменился. Всё происходило так быстро и скоротечно, что я даже не замечал, как все мои дети занимались разными начинаниями безрезультатно. Галларты, как будто уставшие, метались в своих идеях и размышлениях. Дни непривычно быстро мелькали. Погода менялась. Даже мне было очень сложно сосредоточиться, а мои дети и вовсе отчаялись что-либо понять.
Было совсем непонятно, как теперь всё взаимодействует, но спустя две смены погоды, наблюдая за своими созданиями, я заметил особую печаль Салесс. Она всегда радовалась достижениям и умениям всех остальных. Даже достижениям Месгера она всегда была рада, подбадривала в сложных моментах и ситуациях. Она всегда тихонечко, с застенчивой радостью, находилась рядом, но будто в стороне, улыбаясь любой мелочи. Будучи невидимым, я наблюдал за Салесс и заметил нечто искреннее. Она, не имея никаких сил и возможностей, хотела сделать хоть что-то, как её братья и сёстры, что-то весомое, живое и прекрасное. Но осознавая, что не сможет, оставалась в стороне, теряя свой энтузиазм. Постепенно она сама нашла себе цель, более мелкую и незаметную, как ей казалось. Салесс тихонечко в уединении помогала расти цветочкам, увядающим от погоды, помогала молодым растениям окрепнуть и продолжать жить. Многие растения не выжили бы после резкой «смены дней» и погоды, если бы не Салесс. Она не могла создавать, но могла любить и беречь существующее, созданное другими. Пока милая и застенчивая часть этого мира спала, я, незримый, подошёл к ней и дал ей силу заботы, неравнодушия и справедливости. В?тот самый момент прилетел Торл и сказал: «Теперь у неё есть сила души. Это изменит весь мир и её жизнь, хотя и незаметно.»
* * *
Торл отправлял меня подальше от неё, он был уверен, что Салесс лучше будет узнать о её силе не от меня, а от него. Он пообещал рассказать ей о её силе и правильно объяснить все тонкости. Уходя, я уже не мог знать, что он ей поведает, а Торл стал ждать её пробуждения.
Из-за сбоя дней было непонятно сколько она проспала. Каждый теперь уставал по-своему. Проснувшись, она не стала будить спящих. Все, кто собрались наблюдали невероятное?– Салесс дала всем нам души – земле, воде и воздуху, и всё стало как будто связано между собой ещё крепче. Даже ветер и вода стали шептаться между собой. Сила душ подействовала на всех, кроме меня. Месгер отсутствовал с тех пор, как пустился в очередное странствие. Он не мог не заметить изменений, поэтому вскоре точно должен был вернуться. Даже спящие сразу проснулись, обретя душу.
Как я и думал Месгер не заставил нас долго ждать. Его переполняла радость, и это почувствовали все вокруг с большого расстояния. Месгер много рассказывал о своих странствиях: об изменениях мира, о скоротечности дней, о том, какими они были прежде и камими стали теперь. Торл его немного поправлял, говоря, что теперь не солнце вращается вокруг Агоры, а наоборот?– Агора вокруг солнца, так ещё и Агора сама вращается. И?так происходит везде. Помимо того Месгер придумал что-то новое, он назвал это исчислением.
* * *
Даже для меня понять его исчисление было тяжело. Я?понял только самую малость?– про дни и годы, смену погоды и как вообще считать. Я?запомнил лишь основы летоисчисления. Всего было четыре смены погоды, которые по очереди шли друг за другом. Каждый повтор заканчивал год, в котором было 488 дней. Время, существовашее до появления звезд, Месгер называл временем Галларт. Сейчас дни шли по-другому, но по усталости и периодам сна, он легко вычислил, что один день Галларт равен 73 нынешним годам, которые он назвал временем Душ. Также он подсчитал мой возраст, возраст Агоры и возраст каждого Галларта. Мне было около шести лет Галларт, а значит?– около 213 744 лет Душ. Агоре было уже 103 872 года душ, что приблизительно около 3-х лет Галларт. Также Месгер разделил один год на четыре смены погоды, по 122 дня душ каждой, определил он их по равноденствиям и самым коротким дням и ночам. В?середине каждой погоды были по четыре дня: в жару?– самый длинный день и самая короткая ночь, в холодные времена?– самый короткий день и самая длинная ночь, а между ними день равнялся ночи.
Мне всё равно было очень тяжело привыкнуть к этому. Целых 3028 лет Душ потребовалось для самого малого осознания того, что говорил Месгер. Одна Салесс схватывала исчисление быстрее всех, Торлу же не требовалось учить?– он это уже знал.
Дни мелькали незаметно. Спустя годы Галларт, сила моих созданий росла и становилась более совершенной. Каждый из них, кто вкладывал свою силу в создание чего-либо, со временем ещё больше подпитывал созданное. Кроме Месгера никто не вёл отсчёт времени душ, но он считал это очень важным и, как одержимый, продолжал записывать на стенах знаки, которым даже названия не успевал придумывать. Он совершенствовал своё исчисление, придумал математику, но не совершенствовал свою силу, поэтому я его отвлёк и решил направить его в эту сторону. Немного пообщавшись, он поначалу отказывался, считая свою силу незначительной, да и вообще, не считал свои возможности силой. Однако моя настойчивость и убеждения выпрашивали демонстрации этой незначительности. Свою неспособность менять внешность, в отличие от остальных своих братьев и сестёр, он считал слабостью. Такого мнения он был и о себе, думал, что слабее и хуже других. В?качестве предлога я попросил испытать его самую малую долю силы на самой первой живности и деревьях, которых уже было полно по всей Агоре. Самое главное?– что он, хотя и без желания, согласился.
Первым желанием Месгера стало?– дать чувства стихиям, и сделать это он решил сразу всем, чтобы даже огонь получил немного его дара. Месгер нарастил множество щупалец, каждое из которых было острое. Казалось, они дымятся и плавятся, но так только казалось. Приглядевшись, можно было заметить, как они поглощают свет своей дрожью и тьмой, будто разрезают его при прикосновении. Щупальца были тонкими и длинными, раз в восемь больше самого Месгера. Именно после такого сравнения на меня накатило прозрение. Мерой вычисления расстояния, или ещё чего либо, могло служить что угодно, главное?– соотношение этой меры к чему-либо. Например, длина щупалец была равна восьми Месгерам, стоящим друг на друге, а дальше стало проще во всём, и с объёмом, и с площадью. Всё зависело друг от друга, нужно было только не терять связь, хотя мне многое ещё было непонятно.
Когда озарение и радость оставляли меня, я видел не щупальца Месгера, а несколько б?льшую конструкцию из них. Из рук и ног щупальца врастали в землю, как корни деревьев, а из спины – переплетались в широкую и мощную спираль. На кончиках спираль разветвлялась на множество лент. Когда он сделал их твёрдыми, они готовы были загребать землю. Раскручивая косу щупалец над самой землёй, ленты его плоти выбрасывали землю в одном направлении, а сами щупальца становились длиннее и делали яму всё глубже и глубже. Когда всё раскрутилось, Месгер спускался на дно ямы, врастал в землю, закручивал ленты и опять раскручивал, выбрасывая на поверхность много земли.
Очень много дней прошло, но он всё-таки не оставлял свою идею и, наконец, добрался до своего света в глубине под плитами земли. К?тому дню уже все Галларты собрались. С?помощью Каледдона был сделан канал с водой, ведущий в ущелье, созданное Месгером. Вода испарялась, земля осыпалась, а воздух сам нашёл свой путь внутрь. Самим Каледдоном наконец были собраны все стихии в одной точке, и Месгер даровал им чувства.
Приобретя чувства, земля сразу же дрогнула. Всё начало двигаться, как и при приобретении жизни: где-то поднимались горы, и даже огонь вырывался из них; вода бушевала ещё сильнее прежнего, а где-то, наоборот, была настолько спокойной, что можно было долго рассматривать своё отражение в ней. Ветер поднимал смерчи и ураганы так же легко, как и качал ветви деревьев, а где-то рядом не было и лёгкого дуновения. Это была радость стихий от первого общения друг с другом. Как и я, Месгер – единственный из Галларт?– слышал это. Их крик был как шёпот, а шёпот как жест. Только мы вдвоём могли понять, что последние события?– это восторг ощущений и чувств, а также радость общения между стихиями.
Всё закончилось также быстро, как началось. Ветер утих, а вулканы спокойно уснули. Месгер был очень доволен и вдохновлён этими событиями. Следом за стихиями он поспешил дать чувства всем растениям, даже самым маленьким цветочкам, и знал, что это будет очень легко?– нужно было лишь поделиться этим даром с Алепстуром. Придя к древу жизней, зная о том, что оно живое существо, Масгер решил сначала пообщаться по этому поводу с ним самим. Спустя несколько дней Галларт, Месгер принялся очень осторожно применять свою силу, не так, как со стихиями. Сам Алепстур попросил его наделить чувствами, меньшими чем стихии, ведь радость от них была велика, значит печаль и горе будет втройне сильней. Хотя растения и остались спокойными, обретение чувств было явным. Несмотря на то что была ночь, все деревья и цветы зацвели и распустились в одночасье. Вся земля покрылась цветами на очень короткое время, словно вся природа моргнула ему в знак признательности.
Месгер хотел дать чувства всей живности по всей Агоре, и лишь в последнюю очередь наделить чувствами Галларт. В?этом ему усердно помогали сами стихии, передавая силу Месгера каждому живому существу. Из-за очень малого количества живых существ это произошло очень быстро. Приступив к Галлартам, я вспоминал, как когда-то Месгер сопротивлялся и отказывался развивать свою силу, как в попытках доказать свою правоту, он начал создавать ущелье в центр земли, а я этим восхищался. Я?восхищался тем, как быстро он это делает, без владения стихией. Я?вспоминал, как он, даже будучи занят тяжёлым делом, не бросал вести подсчёт дней, красиво записывая иероглифы прямо на каменных стенах ущелья. Как усердно помогали Галларты в его деле, особенно Каледдон: он провёл канал воды; собрал маленькие кусочки стихий, наполненных жизнью; смешал их. Один взмах руки Месгера содрогнул всё, весь мир чуть не треснул. После всего этого мы проложили тропу в ущелье, к Шёпоту стихий, ведь Месгер и я могли, хотя и с трудом, слышать их беседы, но остальные Галларты могли это делать только внутри ущелья.
В конце моих радостных воспоминаний я всё-таки заметил, как Месгер обменивается своим даром с Салесс, подарившей ему свой дар души. На Месгера дар души так же не подействовал, как и на меня, а вот его сила подействовала абсолютно на всех. Хотя эта сила была его, а не моя, он этого не знал. Он был действительно самым могущественным Галлартом, ведь он сам создал себя, создал свой облик, и никаких сил я ему не дарил.
Пока я, стоя внутри Шёпота стихий, уходил в свои размышления и задумки, все Галларты собрались вместе и решили создать более разумных существ, которых мы могли обучать всему, что знаем и умеем. Не выходя из ущелья Шёпота стихий, они беседовали с ними вместе. Стихии рассказали, что без них не получится создать таких существ, но они с радостью помогут, если их помощь примут. Каждый из Галларт поделился кусочком своей силы со мной, а я смешал их вместе и передал стихиям. Даже я поделился частичкой своей силы, капнув слезой счастья в смешанные силы Галларт.
– Нужно немало дней и ночей ждать,?– промолвили стихии,?– только требуется больше сил Салесс?– сил души.
Салесс, молча, с присущей ей застенчивостью и робостью, отдала ещё больше своей силы чем в первый раз, но этого тоже не хватило. Тогда она вежливо попросила Горану сплести нить её силы и света с нитями пока несуществующих существ, нити которых только начнут сплетаться, благодаря ей. Горана с радостью и без тени сомнений помогла Салесс, сделала то, о чём она просила. Стихии лишь прошептали:?«Ждите».?– И?даже не дали знать, где появятся эти существа.
Поблагодарив стихии, мы начали выбираться из ущелья. Горана так соскучилась по свету солнца, что поспешила на поверхность. Совсем скоро вслед за ней вышли и мы. Горана стояла спиной к нам, у самого выхода. Её ступор никто не смог прервать. Она будто потеряла дар видеть и слышать и не откликалась ни на мысли других Галларт, ни на прикосновения. Её облик постепенно пропускал больше света и тепла. Горана становилась всё ярче и ярче, пока в ней не появилась брешь. Тоненькие лучи, вырывавшиеся изнутри её облика, выжигали всё живое на своём пути, постепенно становясь всё больше. Галларты были устойчивы к этому свету, но Агора и всё живое не могло противостоять этим лучам, даже земля, вместе с камнями, становились жидкими. Она страдала из-за невыносимости и непринятия того, что видела. Солнце постепенно угасало. Месгер уже видел такое много раз во время своих странствий, но Горана его так и не услышала. Она умирала от горечи увиденного. Солнечное затмение, видимо, случалось в других частях Агоры, но она видела его впервые.
Месгер забрал её чувство печали, а вместе с ним и её слёзы. Всё сразу прекратилось. Оболочка Гораны была восстановлена мной, и всё вокруг быстро успокоилось: земля застыла, огонь на подожжённых деревьях быстро унял Каледдон. Затмение длилось совсем недолго, и снова появилось солнце. Но Горана не обрадовалась и даже не обратила внимания на это. Теперь она сильно изменилась.
Вернувшись к берегу, на котором мы постоянно обитали, Горана сразу вернулась к своей работе с нитями, так она проводила и все последующие дни. Сосредоточенно и усердно перекладывала и сплетала нити друг с другом. Нитей становилось всё больше и больше, тянущихся изнутри Агоры. Проходило время, а Горана, не вставая и не засыпая, плела нити. Все переживали за неё, а Месгера я не подпускал больше ни к ней, ни к другим Галлартам. Никто не хотел даже знать, что он рядом. Он был виноват. Месгер неосторожно отнёсся к своей силе. Вместе с печалью, горечью и слезами?он забрал у неё все чувства. Его прогнали с берега, загнав в пещеру. Наша обида была сильна, ведь сохранив жизнь Горане, он убил нас для неё, хотя мы и были живы.
Проходили годы. Горана, не обращая внимания ни на что, продолжала неустанно работать. Её оболочка деформировалась, а по ногам уже росла растительность. Свет внутри неё стал оранжевым, а после и вовсе ярко- красным. Теперь у неё осталась только цель её силы.
Прошли целые тысячи лет неизменно. Никто ничего не создал и не придумал. Из-за неосторожности Месгера все боялись использовать свои силы, и по этой причине Галлорн так долго искал идею – как вернуть Горану. На фоне всех печальных Галларт Галлорн был слишком ярким и радостным. Он не хотел видеть Месгера и попросил меня наведаться к нему и объяснить, что он может всё исправить. Нужно было просто с осторожностью вернуть ей все чувства, даже печаль, только в более малом размере. Я?поторопился к пещере, переполненный радостью и надеждой, даже очень сильный ветер не смог остановить мой стремительный подъём по скалам. Я?был счастлив осознавать, что всё можно вернуть, ведь я любил Месгера и сильно скучал по нему. Как только я добрался и дал ему знать, что только он можно всё исправить, Месгер сразу поднялся. Выйдя из пещеры, он сказал: «Расскажешь, как это сделать, но в пути». Он сразу согласился и не хотел терять ни мгновения, но, когда мы вернулись, бой с Торлом уже закончился, он победил сразу всех.
Бой был очень коротким и не жестоким. Когда я взбирался на гору, дул сильный ветер, нить Гораны сплеталась с моей нитью и нитью Месгера. Только Горана знала, где её нить, и как читать то, что происходит. Она могла слышать и видеть происходящее сейчас. Торл знал, что задумала Горана, поведал всем о её намерении остаться такой и вытащить свою нить из всех сплетений с живыми существами, тем самым сделать себя невидимой. Все сразу же захотели остановить Горану, но Торл удержал их, защищая её действия. В?самом конце боя никто её уже не видел и не помнил. Даже не могли вспомнить почему они только что бились с Торлом. Торл, благодаря своей силе, помнил обо всём случившемся, но также не видел и не слышал Горану. Мысли в голове Месгера потихоньку стирались, он тоже уже не помнил зачем я его сюда привёл. Только с моей нитью Горана не смогла расплестись, ведь это значило бы, что я её и не создавал. Её нить, как и нити всех остальных, происходили от моей, и полное их отделение могло рассеять всех существ в свет, стереть их из вселенной, превратив в светящуюся туманность, а память о них полностью стереть. Поэтому Горана правильно сплела свою нить по-новому. Теперь её никто не мог видеть и слышать, а память о ней осталась лишь у меня и Торла. Мне стало понятно, если Торл так поступил, значит так нужно. Моя боль была слишком сильной, и никто не мог понять меня.
Все забыли о Горане и о чувствах к ней, но про обиду на Месгера никто не забыл. Все помнили, что он сделал что-то ужасное, но не помнили что именно. Обижаясь, они начали бояться его и его силы, а Месгер принимал свою вину, даже не зная в чём виноват. Только моя обида и злость на него сменились сожалением, а его сила источала только страх, печаль и скорбь, хотя он и не знал причины.
Глава восьмая. Невиданные существа
Вновь проходили годы и тысячелетия. После Гораны у меня осталась только одна слеза огненного цвета, которую она оставила на земле после того, как исчезла. Мой подарок Галлартам не получился, и сферы не проявляли никаких изменений. До сих пор они были простыми сферами, красивыми и содержащими много силы всех существ. Я?добавил им прекрасные подставки из земли, воды, огня и веток Алепстура. У?каждой сферы была своя подставка, самая интересная вышла из воды?– подставка изо льда, которая постоянно таяла. Стекая, она замерзала под ледяными ножками, создавая новый слой льда, растущий вверх. Теперь мои сферы были лишь небольшим увлечением и украшением. Я?решил создать последнюю сферу, которая может быть наполнена силами всех Галларт, даже Гораны. В?первую очередь я поместил в неё огненную слезу Гораны, а после и сама сфера удерживала саму себя, без моей помощи. Теперь её осталось наполнить силами остальных Галларт, без лишних раздумий поделившихся ею. Оставался только Месгер. После необъяснимого всеобщего нежелания его видеть и слышать, он вёл затворнический образ жизни. С?тех пор даже я его не видел. Хорошо, что я знал где его искать и направился прямиком к нему в пещеру, но его и след простыл. Он даже свой плащ оставил там, где всегда, на входе в пещеру.
Я хотел найти Месгера, попросить его силу для моей последней сферы всех сил, но как бы я не искал его и где бы не искал, я не мог его найти. Вернувшись к берегу, где жили все, я стал наблюдать необычное явление?– странные рыбы, даже не рыбы, а существа, карабкались по песку. Сначала я подумал, что их выбросило на берег, но существа стремительно пытались выбраться из воды. Многие гибли на суше, некоторые даже доползали до тени деревьев. Вскоре я решил найти всех Галларт, чтобы они тоже увидели это невероятное явление, но, когда все, кроме Месгера, собрались?– существа уже уползли обратно в большие воды, а на берегу остались лишь мёртвые рыбины. Их тела, безжизненно лежащие на песке, были втрое меньше нас. Сильная вонь не давала нам возможности наблюдать очень долго, а прожорливые птицы так и слетались к берегу.
Никто кроме меня не смог долго находиться на пляже, все разбрелись подальше от этого места. Через несколько дней Галларты и вовсе пустились в странствия по Агоре.
Я очень много дней ждал этих существ в надежде, что они вернутся. Так и произошло. Через несколько месяцев они вернулись и опять медленно ползали по песку. Приплывали они быстро, заполняя весь берег своими тушками, но также быстро и исчезали, оставляя после себя только тела. Так продолжалось очень много месяцев, и рыбины всё чаще выползали на поверхность. Теперь каждый день я наблюдал как они выползали, пытались заботиться друг о друге и возвращались в воду.
Шло время. Подсчёт лет подходил к семизначному количеству. Существа обитали на мелководье возле берега. Они обучались выживать на суше, тела уже не оставались на берегу. Рыбины выползали на берег, грелись под солнцем, откладывали яйца будущего потомства в песке, а после заползали обратно в воду. Их плавники стали крепче. Они питались другими рыбами, не похожими на них, но от водорослей и растительности с поверхности тоже не отказывались. Всё чаще, выбираясь на поверхность, у некоторых плавники стали похожи на лапы, что позволило им быстрее ползать по суше, заползать дальше и лучше выкапывать ямы для своего потомства. Очень долгое время они выживали таким образом, и вскоре среди них появились существа, полностью обитающие только на суше.
После двух миллионов лет я и сам перестал вести счёт дням и годам. Настолько я был увлечён развитием жизни этих существ. Я?уже давно понял, что именно они должны развиться до обещанных нам существ. Многие из них стали меньше, отрастили крылья и стали летать. Многие, покинув жизнь на суше, возвращались в другие водоёмы, реки и озёра. Всё произошло из-за того, что многие существа перестали появляться из яиц. Других считали не подобными себе, нападали на них и поглощали, поэтому остальные существа уходили обратно в воду. Некоторые прятались, забирались на деревья и в гнёздах продолжали откладывать яйца. Приспосабливаясь к высоте, постепенно у них и выросли крылья. Сильнейшие из оставшихся, которым нравилось ходить по земле, размножались. Их становилось всё больше, они заселяли леса и джунгли, и с каждым тысячелетием изменялись. Они жили так мало, что им только и оставалось размножаться и заботиться о потомстве, но самое интересное?– им требовалось поглощать растения и других существ для выживания.
Мои наблюдения не заканчивались, появлялись другие животные, птицы и растения. Возможно вся живность происходила от них, потому что поколения отличались друг от друга, и угнетённым приходилось уступать место сильнейшим. Сделавшись невидимым, я продолжал следить за сильнейшими, ведь они начинали немногим походить на меня и Галларт. Этот вид совершенно непохож на остальных зверей, они были умнее и ловчее. Но одно меня поразило ещё больше, оказывается, я следил не за теми существами. Я?наблюдал за крупными и сильными, но однажды прибежало некоторое количество других существ, передвигающихся уже на двух задних лапах, охотившихся на этих одиноких крупных и сильных существ. Я?что-то упустил, следя не за теми. По всей видимости, двулапые были умнее, поэтому недостаток силы и размера они заменили количеством. Теперь я точно не мог ошибиться?– животные, покрытые большим количеством шерсти, сбивающиеся в стаи, и были теми, за кем нужно было следить. Этот вид был невероятно смышлёным, ловким и быстрым, но в тоже время, невероятно ленивым. Конечно же были существа быстрее, сильнее и больше их, но эти были умнее. У?них была шерсть по всему телу, кроме морды, с невероятно умными глазами, а сами существа уже умели более осознанно чувствовать.
После долгих странствий Галларты вернулись. Они странствовали по всей Агоре, видели, что существа выползали по всем берегам, значит повсюду уже были эти двуногие, которых мы назвали людьми. Галларты видели существ, постепенно превращающихся в людей, заселяющих леса и берега больших вод, рек и озёр, даже горы служили им домом.
Вдруг все неприятно удивились. Пришёл Месгер. Спустя очень много дней, в течение которых его никто не видел и не слышал. Все до сих пор его побаивались, кроме меня с Торлом. Никто не мог объяснить своей неприязни, страха и презрения и, чем больше он приближался, тем больше всех окутывал страх и неприятное ощущение отчуждённости, исходящее от него. Все считали, что это их собственные чувства, но я знал – это его чувства заражали всех. Месгер сообщил, что теперь у него нет его сил, что обитает он далеко отсюда, где правит всем лишь ветер, лёд и снег. После чего сразу же ушёл. Все, кроме нас с Торлом, были рады его уходу. Я?совсем забыл, что искал его. Видимо, он заметил изменения, или, может, ещё что ни будь заставило его пересечь огромное расстояние всего лишь ради пары слов.
Настал тот день, когда все люди начали ходить только на двух ногах, без помощи передних конечностей, а на их теле было значительно меньше шерсти. Теперь они стали больше походить на меня, а Галларты быстро изменили свой облик, став похожими на них, чтоб не пугать. Люди уже не были похожи на животных, были гораздо умнее их. Теперь все понимали – это те самые обещанные существа стихий. Им понадобились миллионы лет и, несмотря ни на что, они выживали и развивались, хотя их жизнь была очень коротка. Изолировав своими силами от всех возможных опасностей одного пойманного человека, он прожил всего семьдесят девять лет. Это и был век человека, как один день для Галларт. Конечно же, все жили разное количество лет, но в среднем?– от 60 до 100. От болезней или несчастных случаев многие умирали и раньше. Вообще было странно, что они смогли пережить столько всего и выжить.
Развитие человека было очень долгим, мы решили заранее выяснить, кто и где будет обучать людей тому, что умеем и знаем сами. Я?хотел остаться здесь, на месте родного пляжа, на северном берегу, рядом с Алепстуром. Здешние люди были для меня уже знакомы и почти родные. Каледдон?– властелин стихий и Слори, дающая жизнь, хотели вместе обучать людей, выбрали для этого западные берега и соседствующие земли. Северо-восточные и восточные берега выбрали Герлос и его брат Герро, также пожелавшие вместе обучать людей в выбранных землях. Галлорн?– мастер и выдумщик, взял юго-восточные земли, простирающиеся далеко на север, до самого Горного Хребта. Всезнающий Торл выбрал южные берега, а Салесс, владеющая силой душ, как и хотела, забрала себе центральную часть континента.
Выяснения происходили гораздо дольше, чем нам казалось. За это время люди уже совсем потеряли шерсть на теле, кроме головы, оставив на нём тоненький волосяной покров. Они ровно стояли на ногах, пользовались палками и одеждой, строили дома из веток, костей, шкур и пальмовых листьев. Они были даже немного жестокими в своей изобретательности. Из-за недостатка их охотничьих возможностей они стали использвать палки с заострённым концом. Все Галларты понимали, что жестокость?– это цена за их выживание.
Все разошлись по своим территориям, а я стал свидетелем одного события. Люди добыли огонь. Было очень увлекательно следить за их мыслями, следующими друг за другом. Сначала, в сильную грозу, молния ударила в дерево, оно свалилось и загорелось огнём. Возле огня было тепло. Рукам становилось теплее, если тереть их. Все люди, кроме одного, даже не обратили внимания на это, но тот, единственный, заметил связь между этими событиями. Через несколько дней этот человек собрал несколько других и повалил небольшое дерево на землю. Выломав все ветки, он взял одну из них, приставил к стволу и пробежал вдоль него, не отводя её от ствола. Заметив, что конец палки, прилегающий к лежащему дереву, стал теплее, он сел на само дерево и стал им тереть в одном месте. Добыть огонь не получалось, высекалась только тлеющая пыль. Все остальные его покинули через несколько дней, но он не сдавался. В?один прекрасный и жаркий день ветер сдул тлеющие угольки на высохшую траву. Она очень быстро воспламенилась и сгорела, оставив после себя лишь выжженную землю, но даже в этом мгновении он увидел связь. Лежащие камни не горели и не давали огню распространиться. В?тот момент он всё понял. Аккуратно выложил камни в небольшой круг, положил немного сухой травы внутри и сверху немного сухих веток. Он взял немного сухой травы и положил рядом с местом, которое так усердно натирал изо дня в день. Как только появилось немного горячей тлеющей пыли, он поднёс сухую траву, и она загорелась. Закинув её внутрь подготовленного костра, увидел, что огонь постепенно становился больше. Он раскрыл секрет добычи огня, подкидывая ветки. В?тот момент он был самым довольным и счастливым человеком и эту ночь провёл возле костра.
В это время года солнце было очень сильным, а дождя не было несколько дней, и человек ещё не понимал как ему повезло. Спустя некоторое время уже все люди пользовались огнём. Собрав всех Галларт, я рассказал об изобретении огня и о способе его добычи, чтобы они этому научили своих людей, так как пришло время.
Глава девятая. Семь народов
Часть 1
Геры (Кувари). На северо-восточных и восточных берегах, а также на прилегающих землях, обитал народ, который принялись обучать Герлос и Герро. С?самого начала люди этого народа ничем не отличались, но с приходом учителей, новое поколение приобрело ярко-зелёный цвет глаз. С?каждым поколением они всё больше походили на своих учителей. В?последствии они стали выше любого из народов, выше, чем на голову. Телосложение мужчин было могучим и крепким, а женщин – утончённым. Помимо зелёного цвета глаз их народ отличался светлыми волосами. Мужчины были невероятно сильными и большими, но не смотря на их размер?– быстрыми и ловкими, как их женщины. От любви к своим женщинам мужчины не спорили с ними понапрасну и были очень спокойны в мелочах. Женщины в свою очередь – своенравные, но не требовательные, а скорее, умеющие найти подход к мужчине. Век людей этого народа составлял сто пятнадцать лет, а от рождения до взрослого человека проходило всего два года. Признаком старости служило появление на локтях и коленях затверделых, как камень, участков кожи, и до смерти оставалось от восьми до десяти лет. Внешне дети росли быстрее, чем развивались умственно, так что совершеннолетие отмечали лишь в пятнадцать лет. Герлос и Герро силе, бою и физическому труду уделяли больше внимания, чем той же математике Месгера. Так и получилось, что физически они были более способны, хоть и были не глупы. Силу и мощь они переняли от своих учителей которых называли?– Игнер.
Геры были очень поспешными в своих решениях, поэтому необдуманных. В?этом народе каждый был совершенным воином, даже девушки. Женщины-воины ничем не отличались от остальных женщин, но у них было «первое» оружие?– заточенный деревянный кол, который выдавался каждому посвящённому воину. Изначально первое оружие было заострённой палкой, но после появления более совершенного оружия (копья, меча и лука со стрелами), было принято решение укоротить эту палку, и сделать её отличительным оружием. Кол часто украшали, раскрашивали, добавляли рукоять или металлический наконечник для красоты, проявления своего достатка или демонстрации своего боевого опыта. Из-за частых нападений недоразвитых племён и дикарей?– боевое умение Гер проявлялось в полной мере. Всего семеро опытных бойцов могли дать отпор полусотне таких дикарей. За проявленные доблесть, храбрость и взаимовыручку Герлос лично делал насечку на их отличительном оружии и впечатывал в неё свой волос, шепча имя отличившегося. После этого воин мог оставить кол где угодно, но стоило ему подумать о нём?– он появлялся на месте, где его всегда носили. Такой чести удостаивались совсем немногие.
Женщины-воины обучались боевому искусству совершенно по-другому. Из-за их телосложения и физических возможностей, их обучали слабым местам человека, точным ударам и особой прыткости. При посвящении это уже были воины с предельной прытью, владеющие точностью ударов и выстрелов. Даже медведя на охоте женщины-воины могли убить одним точным и резким ударом своего оружия. Они даже считались более лучшими воинами, чем мужчины. Ни один человек, или даже воин другого народа, не мог сравниться с девушкой даже не воином по силе и умению сражаться. Этот народ изучал науку сражения и мира с древних времён, и знания были у них в крови. Остальные народы называли их?– К?вари, что означало Несокрушимые.
Часть 2
Лорны. Юго-восточный берег и земли, растянувшиеся на север, до самого горного Хребта, населяли кочевые племена Лорн, которых взял под свою опеку Галлорн?– мастер и выдумщик. Первое, чему он научил своих подопечных?– математике Месгера. Галлорн находил её очень точной и занятной, что точно помогало бы им в дальнейших воплощениях его идей и идей его учеников.
Спустя много столетий, поколения за поколениями, народ Лорн менялся. Они были немного меньшего роста, чем Геры, но очень на них похожи. Крепкие и отважные Лорны отличались внешне своими серыми волосами и склонностью к небольшой полноте, которая им была к лицу. Девушки смотрелись пышнее, а парни казались непробиваемыми силачами.
Этот народ был таким же изобретательным, как и их Игнер, а это значило, что они отдавали больше предпочтения развитию умственных способностей. Поэтому их работа делалась быстрее и легче, они просто ко всему подходили с умом. Девушки и парни сильно отличались друг от друга. Девушки любили более мирные дела и заботились о своих мужчинах, но, если девушка была одинока, она всегда могла сама забить гвоздь, да и выковать его она могла, да что уж там?– молот она тоже могла сама выковать. Все знали о полной самостоятельности женщин, но им не приходилось звниматься этой работой. Мужчины любили хорошо потрудиться головой и физически, и, если нужна была помощь этому красивому, нежному и горячо любимому окружению?– они всегда, без лишних слов, помогали им. Мужчины понимали, а главное, осознавали их нелёгкую роль. Ведь если мужчины занимались охотой, строительством и разведением крупного рогатого скота, то у женщин помимо работы по уходу за домом и всего остального (принести воды, зашить, почистить, приготовить и других разных дел), была забота о детях. После всех обязанностей и постоянного ухода за ребёнком, нужно было всегда позаботиться о своей половине. Так что мужчины всегда разделяли их труд после всех своих выполненных задач. Даже одинокие женщины всегда получали помощь со стороны мужчин без лишних просьб, мужчина увидел?– мужчина помог. В?этом народе считалось, что мужчина главный в семье, а женщина?– в доме. Так и получалось у этого народа?– девушки не занимались мужским делом, а занимались домом и в семье слушали, и слышали друг друга.
Век Лорн составлял ровно 100 лет. Их дети нуждались в постоянной опеке на протяжении десяти лет, но после, быстро вырастали, умели всё и знали всё, что им требовалось. Через год или два они праздновали совершеннолетие своих чад, обучая верховой езде на крупном рогатом скоте: буйволах, волах, быках и других крупных животных. Этот обычай служил признаком полной самостоятельности. Этому народу гораздо легче было с детьми, потому что они быстро схватывали всё, практически на лету, ведь со взрослением, хоть и с поздним, они могли вырасти в сильного и крепкого человека. Но бывали случаи, когда ребёнок быстро учился и вырастал раньше положенного. Такие дети были редкостью, но именно такой ребёнок в будущем мог стать вождём кочующего племени. Такая редкость всегда была опасной, ведь если он быстро рос, то мог тяжело перенимать умственные навыки и впоследствии остаться глупым. Если рождался редкий ребёнок и с умом, и с ростом?– семья устраивала пир для всего племени. У?них в семье родился следующий вождь, или приближённый к нему человек, и неважно, девочка или мальчик?– это счастье всего племени. В?этом народе считалось, что пока рождаются такие особенные дети, значит будет жить их народ и вся Агора.
У Лорн было всего три кочующих племени и пять основанных городов, в которых они могли остаться и отдохнуть от кочевничества. Но были и те, кто вёл оседлый образ жизни. Они следили за порядком и чистотой в городе, а также устраивали прекрасные приёмы для племён, посещавших города. Племена в свою очередь делились избытком провизии, если требовалось, и приятно проводили время, отдыхая от длинного пути.
Часть 3
Северные Толесс (Лорги). Центральную часть огромного континента и южные берега взяли в обучение своим знаниям Торл и Салесс. Салесс должна была обучать Центральную часть, но от любви сразу ко всем людям, она часто отсутствовала в своих землях, обучая заботе и взаимовыручке. Вскоре в её землях люди начали в страхе и панике прятаться и убегать от неё. Она этого не замечала. Она их вообще не находила, люди прятались раньше, чем она могла их увидеть, после чего Салесс и вовсе начала думать, что там нет людей. На тех территориях уже было тяжело выжить. На её землях образовалась Бескрайняя пустыня, а на севере, вдалеке, виднелись горы Хребта. Она подумала, что все её люди быстро вымерли от неспособности жить в таких тяжёлых условиях, но они просто прятались от неё. Вскоре она совсем перестала их посещать, что и породило племена дикарей Лорг без своего Игнер (Лорги?– безбожники).
Лорги?– народ изначально целыми поколениями живший без Игнер. Совсем короткие отлучения Салесс для них составляли сотни лет. Северные Толесс не страшились Галларт, а воспринимали их как незнакомых, сильных существ, которые на них охотятся или выращивают, как скот, для последующего съедения. Впоследствии многие из других народов, которые боялись Галларт и отвергали их учение, проявляли полное нежелание их слушать?– уходили из их земель и в конце своего пути находили земли Лорг.
Постепенно в землях Северных Толесс сложилось огромное количество ужасных слухов и поверий об Игнер. Создателем они считали невероятные высшие силы, которые оберегали их от Галларт. В?их религии было несколько богов, несуществующих богов. Горва?– верховный бог и создатель всего, повелевающий погодой при помощи звёзд, из которых и состоял. Его сила породила землю и остальных богов?– его детей. По их вере, у Горвы было семеро детей-богов, пятеро из которых его слушали, и двое?– обратившихся против него. Первое дитя – Кан, повелевающий землёй. Второй сын Горвы?– Илир, повелевающий водой. Третьим был Вир, повелевающий воздухом, а четвёртый – Арир, повелевающий растениями. Пятое дитя звали Уруйя, повелительница животных, птиц и насекомых.
Обратившийся против Горвы Карол?– создал тьму и ночь, вопреки своему создателю, но звёзды (силу Горвы) тьма так и не смогла затмить. Последнее дитя Горвы?– Осара, повелевающая пламенем, создала Солнце?– светило, оберегающее от тьмы. Карол покатил солнце, пряча его за горизонт, но остановить его он не смог. Но дело было сделано, немного кромешной тьмы хватало для его злых умыслов. Осара очень сильно разозлилась на него, но его обольстительность и прекрасный лик влюбили её в себя и обратили к тьме. После обращения Осары к тьме, всё пламя на земле потемнело, стало красным и сильно обжигало любого, кто к нему прикоснётся. На Карола сильно разозлились и остальные дети Горвы. Кан создал Луну для отражения солнечного света и освещения тьмы ночной. Илир уничтожал любой огонь, к которому прикасался, и сделал воду уничтожителем огня, а Вир лично оберегал людей от опасностей?– забрал возможность гореть огню без воздуха и даровал запахи и шумы, для того, чтобы люди могли чувствовать опасности при полной тьме. Только Арир и Уруйя не успели ничего сделать. Карол пытался склонить их на свою сторону, исказил их силу, создал кровожадных животных, насекомых и птиц, охотящихся во тьме. И?у него получилось бы обратить Арира к тьме, если бы не сам Горва. Горва приковал Карола к самому глубокому дну, где навеки поселилась тьма в воде, искажающая всё, к чему прикасалась. В?глубине Карол исказил воду и рыб, создавая монстров, не подпускающих никого на эту глубину. Влюблённая в него Осара скрылась от взора всех, спряталась в недрах земли, накапливала силу, периодически делала ужасные выплески, творившие ужасные последствия, напоминая о себе. Она ждала когда Карол вырвется из оков. Тогда она создала восемь существ, в прекрасном и обольстительном обличии, для склонения людей ко злу своими прекрасными и обольстительными речами. Из оставшейся золы Осара создала одного ужаснейшего монстра, вызывающего только страх и смерть. Ходят слухи, что только Арир, до сих пор не совращённый полностью, может уничтожить цепи Карола, но он и не относится к свету.
Народ Лорг верил, что Арир превратил себя в два растения. Первое даровало жизнь и прорастало вьющимся растением повсюду, а называли его?– Оашас. Второе проросло огромным древом, в котором заключалась его совращённая ужасная часть. Срубив дерево, можно было уничтожить совращённую часть Арира и навеки оставить Карола в оковах. Так же существовало верование, что, если древо не срубить, оно однажды высохнет, обратит свою силу в корни и, прорастая всё глубже, достигнет оков Карола, разорвёт их и выпустит его на свободу, ввергнув весь мир в хаос и силу тьмы, которую он копил миллионы лет.
Внешне у этого народа не было отличительных качеств. Каждый выглядел по-своему: разный цвет кожи и волос, разный рост и даже разрез глаз. Только болезни их обличали. Они не были наделены силой противостоять болезням, потому что Игнер этим наделяли первое поколение, которое передавалось потомкам. На этот народ только изредка обращали внимание?– когда они нападали на Гер. Без знаний Игнер они были отставшим в развитии народом и ничего не могли противопоставить другим, более развитым.
* * *
Толесс (Южные Толесс). На южном берегу континента, под опекой Торла, южнее Бескрайней пустыни, жил самый развитый народ Агоры. Торл почти никогда не покидал своих земель и почти всё время проводил на одном месте. Так что люди, под его опекой, знали его, и каждый мог проделать свой путь к нему, и побеседовать с ним лично.
Торл обучал своих людей очень многому, но не всему что знал, ведь лишние знания могли очень плохо отразиться на будущем. Южные Толесс были самым обученным и понимающим народом, они могли понимать друг друга даже без слов и, практически сразу, начали основывать города. Не смотря на их разум, они любили поработать руками, но им тяжело давалось придумывание чего-нибудь нового. Выполнение задач и задумок совершенно разного уровня давались им легко, именно поэтому, они тесно дружили с Лорнами, и с превеликим удовольствием воплощали их идеи в жизнь.
Издали Толесс всегда казались выше, чем есть на самом деле, а были они очень низкорослыми, для меня по колено, а для Гер – по пояс. Зато их малый рост компенсировался огромной прыгучестью и ловкостью. В?спешке они с лёгкостью могли запрыгнуть сразу на второй этаж, а значит, могли и выше. Характер этого народа был спокойным и серьёзным, а ярко-оранжевый цвет глаз лишь вводил в заблуждение. В?праздники и свободные дни этот народ мог удивить. Спокойность и серьёзность улетучивались, а взамен приходили песни, пляски и шутки, танцы и разные игры. В?обычные дни их было тяжело понять, а в праздничные – они переставали странно разговаривать и не переворачивали фразы загадками.
Век их жизни был очень мал, всего 40–50 лет, и большего они не хотели. Но если хотели, или даже требовалось, они могли вернуть молодость, продлить её и прожить до 150 лет. Конечно же, секрета никакого не было, другие народы тоже знали как это делать, но у них не получалось продлевать себе жизнь больше, чем на 5 лет. По всей видимости, они не могли так хорошо концентрироваться на этой задаче и делали что-то неправильно, но не Толесс. От рождения до взрослой особи проходили считаные годы. А?умственные способности взрослого человека были уже на третьем году жизни, что помогало с многочисленными семьями Толесс. В?отличие от Лорн и Гер, старость приходила очень заметно – седые волосы, морщины и постепенное угасание на протяжении пяти лет.
В народе Южных Толесс не было разделения труда на женский и мужской, все занимались тем, что было нужно сделать, без лени и перекладывания забот на чужие плечи. Благодаря своему уму, даже слабенькая девочка могла придумать как поднять огромный валун, но ей нужно было сначала понять для чего, и никакие действия не выполнялись бессмысленно. Очень часто Толесс уходили с племенами Лорн в путешествие, но их интересовало не путешествие, а новые приспособления, новые растения, животные, образ жизни и вообще всё, чему можно научиться или сотворить. Через некоторое время они возвращались с чертежами и новыми приспособлениями, чтобы уже вместе со всеми их воплотить и совершенствовать. Но не стоит думать, что они совсем ничего не могли придумать. Они без сторонней помощи развивались быстрее, чем все. Геометрию, инженерное строительство и обработку металла придумали они. Но в основном они изобретали разные системы взаимодействия людей: торговлю, денежную систему, дипломатию, политику, систему обучения и развития, а также много других наук для взаимопонимания и общения друг с другом. Южные Толесс очень хорошо знали как работать сообща.
Часть 4
Кари. Под учением Каледдона и Слори, очень дружных и неразлучных Галларт, западные берега и земли континента заселял народ Кари. Забыв обо всём, Галларты учили их только владению стихиями и любви к природе: животным, растениям, птицам и, конечно же, насекомым. Кари были самым жизнерадостным народом, не знающим убийств, кроме убийств для выживания или пропитания, как делали все живые существа в лесах, где они и обитают. Люди этого народа могли всю жизнь провести в путешествиях по совершенно диким местам, а управление стихиями помогало им преодолевать препятствия и сложные условия. Самое удивительное в этом народе?– способность общаться и заговаривать растения. Кари не были глупыми, просто они пользовались магией стихий и заговоров растений, где остальные народы применяли свой ум. Кари могли прожить в пещере хоть всю свою жизнь, познавая мир, а при помощи владения стихиями и растениями они могли упростить свою жизнь во много раз. Нужен дом?– магия, нужно пропитание?– магия, и на многие «нужно»?– был ответ в магии. Но, как уже говорилось, самое необычное?– они могли общаться с растениями, и заговорить один маленький росток до огромного и величественного дерева всего за одну ночь, а оно так и оставалось молодым, как прежде.
Кари очень сильно отличались от других народов. Они были жилистого телосложения, тем самым походив больше на животных, чем на людей. Зеленовато-синеватый цвет кожи помогал им охотиться в лесах, маскируясь во тьме ночной или при свете дня среди растений. Хищные глаза, как у диких кошек, длинные когти и клыки делали их опасными хищниками. На голове у них в небольших количествах росли маленькие рожки, еле видные из-под волос девушек, а у мужчин рожки были чуть больше по размеру, но волосы совсем не росли?– только борода украшала их внешний вид. Для охоты они пользовались каменными клинками, не отличающимися от металла по своей прочности, копьями и другими метательными приспособлениями – луком со стрелами. Конечно же, для охоты часто применялась магия стихий: на ходу делалось оружие?– ледяные и каменные наконечники и клинки; использовался полёт на порывах ветра; живность просто ловилась в ловушки из выращенных веток, а огонь помогал приготовить пищу.
Кари не создавали семей и не связывали себя обязательствами. Дети этого народа рождались с животными инстинктами и сразу могли обеспечить себя пропитанием, а, находясь в стае, они сразу могли понять и научиться всему, что требуется, так как схватывали всё на лету. Из-за того, что дети не нуждались в серьёзной опеке и были самостоятельны с самого рождения, всегда казалось, что у них нет ни детей, ни стариков. Этот народ лишь немного отличался своими взглядами на мир и жизнь в целом. По разным причинам они сразу разделялись на две части?– хищники и травоядные. Одни считали, что выживание не стоит убийства, ведь таким образом поступают только животные. Травоядные не осуждали своих собратьев хищников, а просто занимались выращиванием растений и сбором урожая, и отличались отсутствием клыков. Хищники, естественно, охотились, а более мирные особы приручали животных и занимались скотоводством.
Год следовал за годом, постепенно появился новый вид Кари в результате смешения двух типов этого народа?– всеядные. Новый вид никак не отличался от хищного, кроме хорошо развитых жевательных и передних зубов. Всеядных так и звали, потому что они могли питаться всем, чем им захочется. Их реакция и ловкость были лучше, чем у остальных, из-за чего они лучше охотились. Всеядным легче давалось овладение стихиями, общение с растениями и их заговаривание, но, самое главное было то, что они сами могли разговаривать с животными, и научили этому всех остальных. Это был более совершенный вид Кари, и их жизнь длилась около 500 лет, в отличие от 350 лет жизни хищников и травоядных. В?отличие от больших семей Толесс, девушки этого народа могли дать жизнь лишь двум новым особям, и то, с большим промежутком лет между ними.
Судьба этого народа с самого начала была тяжёлой. С?самых первых дней, когда они ещё пытались выбраться из больших вод, многие попались в безжизненную пустыню, но так казалось только на первый взгляд. В?этой вулканической пустыне жили существа, заселявшиеся в головы живых существ, подчиняя их. Но у будущих людей разума было больше, чем у обычных животных. Когда к людям в голову влезало это маленькое существо, происходило сражение внутри них самих. Человек становился слабым, тощим и очень тяжело контролировал своё тело. Часто люди просто сильно нуждались в опеке. Эти существа могли жить очень долго, вне тела других существ они могли прожить столько, сколько жили внутри предыдущего существа. Внутри тела, в которое проникли, они не старели и не умирали. Никто не мог побороть эти существа. Они хорошо маскировались под песок, землю и даже кору деревьев. Они не могли и полдня прожить в воде вне захваченной головы существа, внутри которой, они напоминали почти растаявшую медузу.
Тогда ко мне обратились Каледдон и Слори с просьбой уничтожить этого хищника. Так я и поступил. Забрал у этих ужасных созданий способность размножаться и лично уничтожал их, хотя это и было очень сложно. Они были очень сильны, но также и очень глупы. Увидев меня, они раскрывались из своих маскировок, а изнутри захваченных существ, рано или поздно они выбирались. Спустя 300 лет с небольшим, они были уничтожены, а люди начали жить, как им и полагалось.
С исчезновением этих ужасных существ, осталась только небольшая легенда?– что они вернутся, возродятся, найдут способ выжить и научатся размножаться, тогда и наступит конец всем людям. Я?об этом знал и говорил, что я всегда буду рядом, если такое случится. Легенда была основана на том, что происходило и была очень сильной, внушающей страх, но с поколениями от неё осталась лишь краткая небылица, не пугающая даже детей.
Часть 5
Аххаты. Я, оставшийся на своём привычном северном берегу, взял под опеку людей, вышедших здесь. Именно возле этих людей я находился миллиарды лет и наблюдал за каждым их шагом. Со всех сторон земли этого народа обрамлялись горами?– огромным хребтовым изгибом с южной и восточной их частей, а на западе?– Массивом Месгера. Между этими двумя горными массивами, на юго-западе, лежали поля, обеспечивающие проход на юг, к землям Толесс и Кари. Огромные лес, порождённый Алепстуром?– Перактур (Знающий Жизнь), занимал почти всю территорию этого народа и чем южнее находился прорастал лес, тем больше он перерастал в джунгли.
Без особого разбора я обучал этих людей всему, что знал и умел, но иногда они тоже могли меня научить тому, чего даже я не знал. Под моим обучением разобщённые племена стали единым народом, назвавшим себя Аххаты, в честь меня, своего учителя. Они с самого начала знали меня как создателя, из-за этого у них сразу появилось разделение между людьми на определённые касты. Первым всегда был вождь?– предводитель племени, а в городах – верховный сенатор. Еще на одну ступень ниже – сенаторы, у каждого из которых было несколько советников, отвечающих за определённый род деятельности, нехватку ресурсов или людей. Каждый советник назначал руководителя, ответственного за проделанную работу в каждой группе. В?их обязанности входило:?принимать жалобы; вести учёт людей в группе; учитывать необходимые ресурсы. Помимо самого руководства процессом работы, ответственный должен был помогать всей группе и ставить советника в известность о проблемах, требующих особого внимания. После руководителя?– главы семей, которые отправляли обычных рабочих людей вместе с неопытным работником для его обучения. Было несколько необходимых род?в деятельности для выживания всего города или племени: рыбалка, охота, собирательство, рубка леса, добыча камня, обработка камня и, конечно же, вспахивание полей и скотоводство.
С первого взгляда такое ступенчатое распределение работы было тяжёлым, но, если понять их жизнь?– становилась понятна лёгкость этого распределения. Аххаты жили самую долгую жизнь по сравнению с остальными народами?– целых 600 лет. Конечно же, девушки могли дарить жизнь новому поколению, но всего один раз за всю жизнь, а дети очень медленно росли и тяжело обучались. Совершеннолетие отмечалось с появлением первых волос на голове, до этого события проходило шестьдесят лет. Их обучение не заканчивалось до 70 лет, потому что появлялись новые виды деятельности, и каждому делу нужно было немного обучиться. А?дети не могли запомнить больше, чем у них получалось, и так проходило ещё 10 лет. Лёгкость системы была в том, что Аххаты медленно жили, мало ели, мало пили и мало испытывали потребности в этом, а значит и работа не так часто требовалась. Вся их жизнь проходила в сплошных праздниках и отдыхе. Но когда требовалось поработать?– их целеустремлённости могли позавидовать даже Толесс. Аххаты никогда не ленились и обучались новому, хотя и с большим трудом. После 70 лет все жители города или племя строили новым работникам свои дома или предоставляли пустующие. Пустующие дома были частым явлением, одинокие парни и девушки создавали семьи и жили уже в одном доме. Расселив всех в построенные дома, каждому предоставлялась возможность выбрать род деятельности и вступить в эту касту. Но никаких сомнений или мук выбора не было, каждый мог сменить свою касту один раз в пятьдесят лет. С?возрастом пылкость молодости угасала, а вместо неё приходила мудрость, и они понимали, что все не могут быть только охотниками или собирателями. Тогда люди просили сенатора о назначении их на нужный род деятельности, где была нехватка рабочих рук.
Внешне этот народ отличался рыжим и каштановым цветом волос, ростом не выше двух метров и очень красивой внешности. Каждый из Галларт, видевший их, признавал, что Аххаты самый красивый народ. Всё только потому, что они очень долго жили и совсем не старели, до самой смерти. Помимо внешних отличий Аххаты обладали даром самоисцеления, точнее, это происходило очень быстро и без особых усилий. Любая рана могла зажить в течение двух дней, а утерянная при несчастном случае кисть могла полностью восстановиться в течение одного месяца. Но если потеря составит больше чем кисть?– рука будет восстанавливаться до тех пор, пока рана не заживёт полностью, а значит целиком руку было не восстановить. К?сожалению, смертельные раны не заживали, те, кто умирал, умирали, увы, навсегда. Благодаря этому дару, которым их наделил Алепстур?, они сами перестали болеть, не учитывая дара Галларт. Их способность исцеляться, полностью искоренила сам факт болезней. Именно от Аххат передавалась эта способность всем, но дар Алепстура не перешёл вместе с даром самоисцеления. Так и получилось, что все народы перестали болеть, а Аххаты могли ещё и исцеляться.
Так жили племена и маленькие города на северном берегу и прилегающих землях, возле Алепстура. Эти земли заполнены лесами. Таких племён и городов было очень много. Все Аххаты были дружны и помогали друг другу во всём.
Глава десятая. Латао
При разделении территорий и людей, Месгера не было рядом, а мы уже постепенно забывали о нём?– настолько редко он появлялся в наших землях. Я, спустя огромное количество лет, вспомнил зачем его искал, после того, как на мои глаза случайно попались сферы, сделанные мной очень давно.
Месгер сообщал, где его можно найти, но на северных ледниках его не было, значит он обитал далеко на юге. Меня ждал долгий путь в полёте над водой. После появления звёзд мы всё также могли летать, но уже гораздо ниже, чем раньше. Я?мог подлететь в пять раз выше своего роста, а Галларты всего в три. Над водой было легче перемещаться – деревья не мешают, а вода спокойно пропускала нас сквозь свои редкие бури, нужно было всего лишь умело летать.
Вскоре я добрался до ледников. Большие воды были спокойными, а ветер помогал мне своим дуновением. Ледники выглядели гораздо больше, чем казались с первого взгляда. Издалека я видел их маленькими, но я всё приближался и приближался. Очень долго не мог долететь до них, а ледники постепенно увеличивались, пока не заняли весь горизонт. Очень было странно, но Месгер меня уже ждал, как будто знал о моем прибытии. И?с самой нашей встречи случился разговор. Я?его расспрашивал о его жизни, а он интересовался жизнью людей и Галларт. В?конце нашей беседы я попросил его немного своей силы для последней сферы, если Месгер ещё не уничтожил её всю, как говорил. Он с удовольствием поделился своей силой, но сначала ушёл очень далеко, видимо, в свою ледяную пещеру, принеся её в небольшом количестве. Перед прощанием мы немного разговорились, разговор был весьма коротким и занимательным.
Через несколько сотен лет я вновь прилетел к нему, вместе с искалеченными людьми. Они не могли позаботиться о себе, а их существование было для всех в тягость. После моего предыдущего посещения, я ему предлагал взять людей под опеку, для обучения, но он не хотел никого брать. Месгер считал себя опасным и не хотел навредить людям. Он говорил, что у него вскоре будет свой подарок этому миру и всем населившим Агору созданиям, а для этого ему нужно усердно трудиться над ним. Тогда я спросил его:
– Посмотри на этих людей, они не могут нормально существовать без помощи других. Все, кому надоело такое бренное существование, приплыли к тебе. Больше никто и ничто не может сделать их жизнь хуже. Ты можешь им помочь? Ведь если не сможешь?– их последняя надежда на нормальную жизнь будет утрачена.
Месгер долго рассматривал приплывших людей из разных народов. Люди были очень напуганы его видом, но правящий здесь холод был сильнее страха.
– Я?посмотрю, что можно сделать, но ничего не обещаю.?– Прошипел Месгер.?– Эти люди искалечены и больны. Я?могу научить их своей магии, но если у них не получится, значит и надежда будет утеряна.
– Никто не может им помочь,?– говорил я.?– Побывав у каждого народа, видел – у каждого есть такие люди, и их очень много. Перед тем как их собрать, я прилетал к Торлу. Даже он сказал, что их судьба в твоих руках.
Немного подумав, Месгер ответил:
– Хорошо, я буду их обучать, даже если и не получится научить их моей магии. Но теперь, пусть всех искалеченных, больных или неспособных самим заботиться о себе, отправляют ко мне, на моих кораблях.
Отрастив и направив свои ошмётки плоти, он направил их к кораблям. Лишь касались они их?– корабли становились похожими на чёрные развалины, которые вот-вот потонут. Но их призрачный вид должен был давать представление о последнем пути, в который будут отправляться люди, взошедшие на него. Чёрные корабли были с чёрными тающими парусами. Борта кораблей постепенно истлевали без малейшего намёка на огонь, и просто разваливались в золу или пепел, но никак не истощали их формы. Этим кораблям не требовалась команда, управляющая ими, каждый парус, штурвал или канат управлялись самим кораблём, как будто они сами стали живыми. При таком изменении корабли расширились и вытянулись, став почти вполовину больше и вместительнее. Таких больших кораблей ещё не строили даже самые лучшие корабелы Толесс и Лорн, а факелы этих кораблей никогда не горели. Тем, кто отправился в последний путь, пылало лишь одно пламя?– надежда.
После увиденного люди с большим страхом в глазах смотрели уже не на Месгера, а на сами корабли, но, попросив одного из людей подойти к нему, никто не усомнился в его силах. Каждый, сквозь великий страх, засевший в груди, чувствовал, что лишь Месгер сможет изменить их беспомощное существование на полноценную жизнь. Все были тверды в своей надежде, поэтому уверенно все вместе сделали шаг к Месгеру. Прикоснувшись к одному из людей, к одному из детей, он сказал:
– Они смогут научиться всему только путём усердного старания и за это должны заплатить цену.
