Суворов с нами. Дело

Но нет в его геройстве проку.

А мне крыльцо – как эшафот,

Иду по серому граниту

Туда, где в памяти живёт

Плавильня воинской элиты.

Туда, за двери, в светлый холл,

Под доски с золотом фамилий…

Но в холл я, братцы, не вошёл —

Меня в те двери не впустили!

Стою у жалких муляжей,

Что трёхдюймовки заменили,

И ощущаю кожей всей

Всю тщетность собственных усилий.

Пришёлся я не ко двору,

В калачный ряд с суконным рылом,

Но и полслова не совру —

А расскажу всё так, как было.

Как не с парадного крыльца

Меня впустили в это зданье,

А, как чужого пришлеца,

Другим путём, проходом задним.

И други верные мои,

Вполсилы матерясь от стресса,

Переговоры провели

По всем законам политеса.

Случилось чудо – за стеклом

Вдруг подобрела тётка злая

И нас впустила в общий Дом,

Через «вертушку» пропуская.

И мы прошли по этажам

По кафелю и ламинату,

Не довелось увидеть нам

Паркет, что драили когда-то.

Да что там сталинский паркет?

Я чуть с катушек не свалился,

Узрев, что в холле досок нет

Со списком наших медалистов!

И не поверил ни на грош,

Когда нам изрекали бредни,

Что был ремонт, декор хорош,

А мрамор временем изъеден.

Мы по второму этажу

Прошли ковровою дорожкой,

Кадеты здесь, я вам скажу,

Всегда вели себя построже.

Вот – генеральский кабинет,

Вот Знамя алое родное,

Но вот поста у стяга нет,

Оно бесхозное такое!

У генеральского стола

Стоял мужчина в брючной тройке

И говорил свои слова,

И вёл себя вполне достойно.

Мол, всё путём и всё ладо’м,

Мол, власти не жалеют денег,

Мол, сбережён наш общий дом —

Спасибо, Путин и Медведев!

И с обаятельностью редкой

Он нам, неумным, объяснил —

Он не Начальник, а Директор

В рядах Вооружённых сил.

И что из логики реформы

Путь для училища простой —

Что пусть мальчишки носят форму,

Но без АК и «строевой».

Мы уходили из «кадетки»

С тяжёлым чувством на душе,

Ударит гром – и вспомнят детки

О «строевой» и «калаше».

Но снова будет слишком поздно,

Победу будем мы опять

В снегу, в дерьме, в грязи навозной

Великой кровью добывать.

Меня сразил ты, дом кадетский,

Пока я в СВУ гулял —

Отданье воинских приветствий

Ни разу я не увидал…

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Я только с виду так спокоен,

Воспитан, сдержан и умён,

Как гражданин и русский воин,

Я прямо в сердце поражён.

И, никого не обвиняя,

Не очерняя ничего,

Я вам поведал, не скрывая,

Тревоги сердца своего.

Друзья мои! Не торопитесь

В пылу на зеркало пенять,

Тревожусь я, что русский витязь

Однажды в строй не сможет встать.

Взовёт о помощи Отчизна

В тяжелый день, в тревожный час —

А у неё лишь реформисты,

Нудисты, педики, стилисты,

Модели, реперы, артисты,

Юристы, антиглобалисты —

И кто же выполнит приказ?

ДОМОЙ!

Отбыв повинность гостевую,

Налив, пригу’бив и обня’в,

Сшивал я строки на живую,

Пока в ночи летел состав.

Ещё в душе не отстоялась

Смесь из тостов и новостей,

Но наша встреча – состоялась,

Я возвращаюсь из гостей.

Нет, я ничуть не стушевался,

Почти что встав на пьедестал,

Я за работу отчитался

И планы новые сверстал.

Там, за столом в Кадетском клубе,

Как будто в юность я попал,

Когда стопарь слегка пригубив,

Стихи свои друзьям читал.

Они в тех строчках узнавали

Себя и молодость свою,

Когда юнцами занимали

Места в суворовском строю.

У них есть право погордиться

Хоть в малой степени собой —

Они хранители традиций

С отнюдь не простенькой судьбой.

И так легко на сердце было

В кругу друзей, среди кадет,

Что чувство дружбы не остыло

За 20, 30, 40 лет!

Дружите, мальчики седые,

Под стягом чести и любви,

А я найду слова такие,

Чтоб душу правдой обожгли.

ВОСПОМИНАНИЯ О НОЧНОЙ СТРОЕВОЙ ПОДГОТОВКЕ

Я вновь сходил бы на парад,

Ровняясь по линейному,

Не изломав кадетский ряд

И выдержав равнение.

Упорно вытянув носок,

Ловил бы грудь четвёртого,

Да, я пройти ещё бы смог

Дистанцию почётную.

В крови, в глубинах хромосом

Живёт колонна чёрная,

Как, оборвав свой сладкий сон,

Мы шли до центра города.

А город спал. И только мы —

Ещё мальчишки, Господи,

Шагали в проблесках Луны,

Не просыпаясь полностью.

А там, на площади ночной

Не раз мы отличились

И подготовкой строевой

Заслуженно гордились.

«И… раз! И… два!» – и строевым

Пошли рубить суворовцы,

Мы не шагаем, мы летим,

Не чуя ног от гордости.

И очень важный генерал

За наше прохождение

Всем ротным лично руку жал,

«Грозя» им поощрением.

За все полночные труды

В строю мы отличились —

Мы были выправкой горды,

Училищем годились.

Лишать кадет их «строевой» —

Как расплеваться с ними,

Да будь кадет полуживой —

Он строя не покинет!

А шик и форс кадета в том,

По воинской науке,

Чтоб не стоять с открытым ртом,

В карманы сунув руки.

Чтобы и выправку иметь,

И каждой мышцею владеть,

И эту выправку свою

Являть и в шаге, и в строю.

Без подготовки строевой

Всё обернётся ерундой,

Без этой самой подготовки

Кадет не воин – хрен неловкий…

ВЕЧЕРНЯЯ «ЗАРЯ»

О вкусах я не говорю —

Они любыми могут быть,

Но как оркестр играл «Зарю»,

Мне и до смерти не забыть!

Вот звуки гимна отзвучали,

Потом внезапно, как судьба,

Бой барабанов, и в финале

Поёт волшебница-труба.

Мотив-то вроде безыскусный,

А в душу рвётся напролом,

И я, воробышек безусый,

Себя вдруг чувствую орлом!

Оркестр играет две минуты,

А я стою, непобедим,

Глаза блестят, аорты вздуты,

В крови сплошной адреналин.

Давно уже я не в строю,

Но навсегда запомнил я,

Как исполнял оркестр «Зарю»

В кадетских летних лагерях.

О КАДЕТСКОЙ МОДЕ

Шинельку чёрную обрезав

Так, что почти был виден пуп,

Я по-суворовски был дерзок

И, как теперь я вижу, глуп.

Но чем тогдашний ум мой мерить,

Когда я, намочив штаны,

Тянул штанины на фанере

До непомерной ширины?

Матросский клёш, в обтяжку ляжки,

Шагаю фертом, нос задрав,

И – прочь пружину из фуражки,

Фуражку стильно изломав.

Топчу индийскими туфлями

Асфальт, блестящий, как стекло,

Иду с ближайшими друзьями

К девчонкам в ЦПКиО.

Всё это, помнится мне, было

Каких-то сорок лет назад,

Меняли шило мы на мыло,

Кромсая чёрный свой наряд.

Но таково влиянье моды

На неокрепшие умы —

Жизнь по Уставу не свобода,

В душе свободны были мы!

Какой там Зайцев и Юдашкин?!

Мы, вставив ниточку в иглу,

Творили сами моду нашу

В ночной казарме в СВУ.

ДЕНДРАРИЙ ПОМНИТ

Ах, поцелуи до рассвета

На лавочке ночного парка

Половозрелому кадету

Казались сказочным подарком.

Дендрарий, помнишь эти ночи,

Когда, презревши дисциплину,

Я целовал деви’чьи очи

И гладил выгнутую спину?

За эти ласковые взоры,

За эту шёлковую чёлку

Я уходил через заборы

В очередную самоволку.

И ничего я не боялся,

И ни о чём плохом не думал,

Когда с девчонкой обнимался,

На все уставы молча плюнув.

Мне боком вышли те походы

И не сыскать теперь ответа,

Куда ушли так быстро годы

И где теперь девчонка эта?

Но знаю, помнит всё Дендрарий,

Ему за это в каждой строчке

Я бесконечно благодарен

За те волнующие ночи…

НА УВИЛЬДЫ

Привет, вместилище воды

С зеркальной гладью из слюды!

У друга верного на даче

Мы под пивко весь день рыбачим.

Презрев заботы и труды,

Приехал я на Увильды,

Мне друг сказал, что от болезней

Рыбалка всех лекарств полезней!

Здесь от душевных тяжких ран

Умчит меня катамаран —

Сиди, педали нажимай

И уплывай в счастливый край!

Как славно здесь, едрёна вошь,

Жаль – от себя не уплывёшь…

ПЕСНЯ, НЕ ДОПЕТАЯ НА ОЗЕРЕ УВИЛЬДЫ

Не допета песня,

Не допита водка —

Что-то нам невесело,

Не до шуток что-то.

Кончилась побывка,

И билет в кармане —

Расставанье близко,

Душу гирей тянет.

Ведь с минуты первой

Жили мы, как баре —

Пел для нас Валера,

Толик – кашеварил.

Баня нас встречала

Веником и жаром,

И рука крепчала,

Поддавая пару.

А потом с разбегу

Из парной – да в воду,

Хорошо Олегу,

Здорово Володе!

Эх, скажу я без балды,

Хорошо на Увильды:

Хочешь – парься, хошь – рыбачь,

Хочешь – водочку фигачь!

Хочешь – налегай на чай

И стихи свои читай,

Не стесняйся братцам

В верности признаться!

За столом накрытым

Из краёв неблизких

Собрались пииты,

Доктора, артисты,

Штурман, военкомы,

Бизнесмены в шортах

Встретились, как дома,

Сбросив лет по сорок.

Было, что послушать

И про что сказать,

Млели наши души,

Молодела стать.

Вот и не заметили,

Словно ребятня,

Как промчались эти

Памятных три дня!

Растревожив сердце

Памятью былого,

Оборвалась песня,

Запоём ли снова?..

НОВИЧОК – Толе Сычёву

Червяк. Заброс. Опять поклёвка.

И снова в воздухе чебак.

Ох, перед другом мне неловко —

Ведь никакой я не рыбак.

Но улыбается мне счастье,

И дилетантская рука

Из Увильды успешно тащит

То чебака, то окунька.

Мой старый друг косится грозно

С японским спиннингом в руках,

Мой друг – не я, рыбак серьёзный,

Он съел собаку в Увильдах.

Он и по льду здесь тропы торит,

С пешнёй в руках, в снегах по пах,

Неутомимый рыбоголик,

Он чешуёй насквозь пропах.

А мне рыбалка, как забава,

Сегодня – есть, а завтра нет,

Мне отдохнуть помог на славу

На Увильды мой друг-кадет.

Мы день из фляжки подытожим,

Вполне довольные собой,

Свои уловы вместе сложим

И, обнявши’сь, пойдём домой…

ЛЕГКО С ДРУГОМ

И пишется – как дышится,

А дышится легко,

Когда и дело движется,

И друг недалеко.

Но редко так случается,

Чтоб было два в одном —

И книжка получается,

И друг мой за столом.

Всё горше одиночество,

И чай, как купорос,

Когда писать не хочется,

И друг – за тыщу вёрст.

Мужская дружба – таинство,

Как лучик в царстве тьмы,

Без дружбы спотыкаемся

На ровном месте мы.

И кто ко мне без дружества —

Колбаскою катись!

Мне друг – как орден Мужества

За непростую жизнь.

Слова простые свяжутся

В затейливую нить,

Лишь недоумку кажется,

Что незачем дружить.

А с другом строки пишутся

Движением одним,

Мы с ним над новой книжкою

Всю ночь проговорим.

И мало нам покажется

Вина и добрых слов,

Вот лишь бы друг отважился

Под мой приехать кров…

ЗА СЛОВО ДОБРОЕ

Моему другу Юр. Бор. Новикову

Спасибо, друг, за слово доброе,

За руку тёплую твою!

Немолоды с тобою оба мы,

Стоим почти что на краю.

Самозабвенно любим Пушкина,

Боготворим родной язык,

Как в тесной комнате отдушина,

Поэт ему равновелик.

Спасибо, друг, что чувству горькому

Ты не даёшь возобладать,

Пусть жизнь меня за нервы дёргает —

Я жизнь не буду проклинать.

Не убоюсь ни лжи, ни скверны я,

Каликой по миру пойду,

Но друга доброго и верного,

Как ты, нигде я не найду.

Спасибо, друг, за понимание

И за прощение обид,

Ведь сила не из наказания

И не из мести состоит.

А если вдруг неосторожное

В запале вылетит словцо,

Ты по душе и слову Божьему

Не отвернёшь в сердцах лицо.

Спасибо, друг мой, за доверие,

В добросердечии своём

Ты разглядел за лесом дерево

И стал моим поводырём.

И мы идём с тобой – не падаем,

Седая парочка друзей,

Гордясь, как высшею наградою,

Мужскою дружбою своей!

ДЕЖУРНЫЙ

И всё ж не зря коптил я небо

И не напрасно грязь топтал,

В строю в рядах последних не был,

Но и не встал на пьедестал.

Светло в душе, легко на сердце,

На связи верные друзья,

А я – дежурю по кадетству,

Сегодня очередь моя!

Я всё услышу, всё увижу,

Запомню всё и всё пойму,

И не одну, быть может, книжку

Представлю братству своему.

Я сам пошёл на эту службу,

Никто меня не назначал

Сказать в стихах, что честь и дружба

Лежат в начале всех начал.

Конец ознакомительного фрагмента.

Текст предоставлен ООО «ЛитРес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.