скачать книгу бесплатно
– Я безумно устал. А завтра непростой день.
Едва не срывается вопрос, зачем так себя мучить, отдыхал бы. И мне бы дал. Прикусываю губу, чтобы нервно не хихикнуть. Обидится еще. И про Пени хочу сказать, но не рискую.
Император начинает умелые ласки, которые, наверное, должны хоть что-то во мне разжечь. Ну хоть какое-то желание!
И оно появляется, но вместе с ним откуда-то выступает высокая мрачная фигура, неожиданная скупая улыбка, которая вдруг становится ярче и желаннее всех обаятельных ямочек, вместе взятых! Напряженные руки, светящийся в глубине парка силуэт. Огонь, рвущийся из глаз. Струйки омаа, слетающие с губ.
И с ужасом понимаю, что император вполне мог бы добиться своего и остаться довольным, если бы я не боялась за эмоции. За то, что Стражи увидят их направленность, что сам Дарсаль почувствует… Это ведь осложнит наши отношения, а то и окажется поводом отобрать его у меня?
Лежала бы… представляла, игнорируя слухи, которые ходят о Слепых, и притворялась бы для себя, что рядом со мной совсем другой мужчина. Тот, кто заслонил от робота, кто успокаивал ночами и так особенно целовал, обтекая теплым омаа.
А приходится открывать глаза, смотреть на разгоряченного императора и убеждать нас обоих – и всех наблюдающих Стражей – будто хочу именно его. И ждать, когда же все закончится, притворяясь счастливой не только на лице, но и в эмоциях. Желать мужу спокойной ночи, размышлять, не пора ли использовать один из тестов, которых я набрала с лихвой. Бояться той отчужденности, которая поселилась между мной и Дарсалем, и тут же порываться выскочить из ванны, потому что просто безумно хочется к нему. Расспросить. Хотя бы. Уж он-то не скажет, что время или место не подходящее. Разве только… что император запретил рассказывать.
Пусть он будет у себя, пожалуйста. Мне так о многом нужно поговорить. И так невыносимо думать, что он следует пожеланию своего господина «завести женщину». Не хочу!
Домываюсь поскорее, жду, что будет как в первый раз стоять… Как же он на меня тогда смотрел… Какая же пустота, оказывается, когда его нет. Глажу Пусю, хожу по комнатам, все боюсь, не вернется ли муж, все пытаюсь контролировать эмоции. Не выдерживаю, захожу к Дарсалю. Тихо. Обхожу комнаты, как-то здесь… уютно, пожалуй. Словно пронизано чем-то родным. Пусто только. Решаюсь зайти в спальню, вспоминая сегодняшнее происшествие на арене. Так надеюсь, что просто устал и спит… понимая, это лишь пустые надежды. Конечно, ушел, иначе зачем бы отпрашивался.
Сажусь на кровать. В глубине души нарастают слезы, душат, клубятся, выдираются на поверхность. Не могу их сдержать, только и уповаю, что изоляция надежная. Все порываюсь мысленно позвать, ну может он снова у командира… как тогда, в той далекой прошлой жизни. И безумно боюсь узнать, что нет, застать с кем-нибудь… кто подойдет на роль, обозначенную императором. А я для него и раньше была лишь невестой повелителя, а сейчас вообще, наверное, исключительно обязанность. От которой хочется сбежать… к кому-нибудь.
Падаю на подушку, кажется, все скопившееся напряжение вырывается из глубины души. В последний раз я так рыдала еще дома, в машине. Боже, как же мне не хватает его груди и коленей!
Дарсаль
Та же девушка нашлась легко. Правда, сегодня в ее ауре преобладают серо-багряные тона. Но все равно больше синего, чем у остальных. Больше многих. Может…
Так и представляю: «Ничего другого от тебя не ожидал, Дарсаль, только шлюху и способен притащить во дворец»… Слегка встряхиваю головой, еще раз просматриваю ауру. Даже не знаю, как девчонка выглядит. Не хочу знать. Специально не смотрел.
Четкая усмешка, предвкушение оплаты. И перетерпеть-то совсем немного надо. Усмехаюсь в ответ. Пугается, отступает. Вот так лучше.
– Готова? – спрашиваю.
– Всегда, господин, – отвечает кокетливо, разворачивается к лестнице. У Бесстыжей Палми все правильно устроено, с расчетом на нас – проницаемо и удобно. Даже скудная изоляция имеется: на случай, если в соседней комнате другой Слепой окажется, мешать друг другу не будем.
Обстановка с претензией на уют. Ну, когда другого не знаешь, и такой сойдет. Главное – не вспоминать тихие вечера в придорожных гостиницах и бесконечные ночи в фертоне. Вытравить из памяти, сделать ничего не значащими. Как и большинство прочих.
Ложусь, как обычно, предоставляя девчонке поработать. Для того они тут и находятся. А ауру лучше не рассматривать. Почти ничего синего уже. Ну, хоть не отвращение, даже наоборот. Похоже, я каким-то образом попал в число желанных клиентов. Редкость, да что-то не радует.
Нежданные мысли об Ивене. Уж он явно по таким заведения не ходит. У него там Анга и прочие к услугам. И мне, пожалуй, не к лицу. Злюсь. Не хочу я служанок таскать. А та, кого хочу…
Снова встряхиваю головой, куртизанка отшатывается испуганно. Багряные змейки по ауре.
– Продолжай, – разрешаю.
Мне и отсюда виден мой синий свет с легким темным налетом, который остается после императора. Смотреть на это почти так же невыносимо, как представлять, что между ними происходит.
Опять в ванне, наверное, опять надолго. Но нет, выходит, разгуливает по апартаментам, словно что-то ищет. Направляется вдруг ко мне…
– Господин! Горячо!
Бесов Раум, не заметил, как сжал бедро ладонью. Присматриваюсь, ничего страшного, привычка контролировать сработала почти автоматически. Быстро сойдет.
– Продолжай, – убираю руки, сжимаю кулаки, чтобы с них не срывался омаа. Уплотняю, а то по всему телу жар пойдет. Что Ноэлии нужно у меня в комнатах? Сквозь изоляцию почти не разобрать, только настройка передает какие-то отголоски. И жду, чтобы позвала, и не желаю этого. Неприятно будет, если застанет… здесь. Но ведь она же понимает, куда и для чего меня отпускает? Надеюсь.
И ей же до этого никакого дела? Наверное, расспросить о турнире.
Убеждаю себя, там полно наших, а я, как изволит постоянно напоминать повелитель, не незаменим.
Не помогает.
– Довольно, – произношу тихо, но в голос вплетается вибрация омаа. Девица снова вздрагивает, судорога по ауре.
– Господин? Я что-то сделала не так?
Сдвигаю ее со своих бедер, все не так!
– Вы гневаетесь?
Если бы гневался, ты не сидела бы столь спокойно.
– Срочный вызов, – я уже на ногах, застегиваю и оправляю одежду. Прощупываю наскоро куртизанку с помощью омаа – только небольшой след на бедре, завтра сойдет.
– Неужели пары минут не подождет? – расценивает мой взгляд по-своему. Понятно, боится остаться без оплаты. Алые всполохи жадности.
– Нет, – отвечаю, бросаю на стол несколько десятилирий. Разочарована? Меньше чем за четверть часа? Не выдать бы брезгливости.
Иду к двери не оборачиваясь. Мне и не нужно – и так вижу серое недовольство. Конечно, в прошлый раз больше оставил. Но в прошлый раз императрица не рыдала в моей кровати.
Почти слетаю по ступенькам. Откуда-то из собственной приемной выпывает Бесстыжая Палми – наслоения прожитых лет разрисовали ауру не в лучшие цвета. И девочек своих она не любит.
Удивление, пузырь вопроса – но молчит, не лезет. Четкое намерение в комнату, из которой я ушел. Сплетничайте. Выбегаю, выбрасывая все из головы. Не хочу сюда возвращаться, да больше все равно некуда.
Спешу, чертыхаясь, почему дом Бесстыжей так далеко от императорского дворца. Правильно, конечно, не место им по соседству. Приходится взять извозчика и поторопить, подбавив омаа. К воротам подлетаем почти галопом, соскакиваю едва не на ходу. Привычно перекидываюсь знаками омаа с охраной. Укрепления прохожу беспрепятственно, внутри спешу к одному из коротких потайных проходов. Через стойла, мы тут с Лией ходили… Наверх.
Почти врываюсь в собственные комнаты. Стражи на входе молчат. Спрашивать не хочется, будь что-то важное – сами сказали бы. Да и видел я всё.
Бросаюсь в спальню, пытаюсь подобрать слова, но они уже ни к чему. Притормаживаю. Императрица спит, только всхлипывает во сне. Конечно, такой длинный, сложный день. Очередной.
Понимаю, что не могу так подойти, перед глазами все взметаются багряные всполохи моей случайной любовницы. Наскоро заскакиваю в душ, переодеваюсь. Похоже, мой личный рекорд в пару минут. Бросаю вещи в отделение для служанок на стирку – кажется, будто провоняли домом удовольствий насквозь, хотя без омаа едва ли кто и отличит. Иду к моей императрице.
Сажусь рядом, аккуратно обнимаю, как в фертоне. До чего же я соскучился, Ли. Омаа не слушается, разливается изгибами желанного тела, смывая остатки грязных пятен, разглаживая борозды слез. Не могу его останавливать. Не хочу. Всё та же ясная аура, всё тот же аромат цветочной свежести с лёгкой цитрусовой примесю. Не знаю, что будет потом, но этого мгновения у меня никто не отнимет.
Лия вздыхает во сне, переворачивается удобнее. Провожу пальцами по улыбке, просочившейся в омаа. Сейчас ты только моя.
Омаа заполняет каждую ее клеточку, передавая слишком реальные ощущения. Во многом гораздо реальнее обычных тактильных. И вместе с ними отклик – тоже слишком реальный, чтобы не поверить.
Никогда не думал, что прикосновение моего омаа кому-то может доставлять удовольствие. С трудом заставляю себя остановиться. Это ведь, наверное, почти измена.
Лия слегка постанывает, закусив во сне губу, слишком живо напоминая, что сам я сегодня разрядки не получил. Хочу поцеловать, почти невыносимо. С пальцев и ладоней сочится омаа, ощущаю его на губах, никак не соображу – это мне удается настолько хорошо контролировать, или он действительно не оставляет на императрице никаких следов?
«Что там снова стряслось?» – долетает недовольный вопрос Ивена, возвращая к реальности, охлаждая потоком ледяной воды.
«Спит», – отвечаю.
«Снова истерика? Чего ж ей еще не хватает? Или критические дни на подходе?»
«Тяжело с непривычки».
«Командовать-то? Ничего, к хорошему быстро привыкают».
Кто бы говорил. Молчу, нет желания спорить.
«Ты что там омаа распустил?» – хмыкает. Хотя видно ему быть не должно, не заметно, чтобы изоляция нарушалась. Значит, просто наобум наступает.
«Пробовал очистить ауру», – отвечаю спокойно.
«Получается?» – в вопросе явное любопытство. Я бы еще разок с тобой в спарринге постоял, на этот раз парой ударов не ограничился бы. Наверное, хорошо, что сейчас нет такой возможности.
«Пока да».
«Ну очищай», – хмыкает, уходя из контакта.
Уже. Ровный синий свет влечет до покалывания в ладонях, до тугого кома в животе. Я так не смогу. Прости, Ли.
Аккуратно поднимаю на руки, отношу в спальню. Еще раз просматриваю, нет ли ожогов. Укрываю. Спокойной ночи, моя госпожа.
Глава третья
Ноэлия
Не могу уснуть. Кручусь, вспоминаю ворвавшееся в сон прикосновение омаа. Снова и снова напоминаю себе: Дарсаль предан императору и будет делать только то, что тот прикажет. Помогает все хуже.
Кажется, целую ночь верчусь, желаю чувствовать эту горячую энергию везде – в особенности там, где не хочу ощущать руки законного мужа. И прочие части тела… И постоянно себя одергиваю. Думаю о состязаниях, о разговоре с Терой и гипотезах Пени. И только под утро, кажется, забываюсь сном, насквозь пропитанным бело-голубым светом.
Снится что-то тревожное. Не то врачебный кабинет, из которого безумно хочется сбежать, но ноги приросли к полу и не движутся. Не то тюремная камера, в которой сидит Слепой. Бросаюсь к нему, но это не Дарсаль, начинаю пятиться, да только сзади кто-то подталкивает, кричу, вырываюсь, пока, наконец, не успокаиваюсь в родном омаа. А потом снова из приграничных туманов выплывают пугающие картины, взбесившийся робот, растерзанный охранник. И так по кругу. Сигнал к завтраку звучит почти облегчением. До чего же кошмарная ночь.
– Дарсаль, – зову спросонья. Почти сразу появляется. По-моему, под глазами тоже тени залегли, только свет мешает как следует рассмотреть.
– Да, моя госпожа?
– На завтрак идем?
– Императора там не будет, моя госпожа.
– Почему?
– После случившегося сегодня целый день все будут заняты… усилением охраны.
– Так… ммм… хорошо, тогда пусть нам несут.
Дарсаль кивает, передает мои пожелания. Иду привести себя в порядок. Значит, сегодня у нас свободный день? А может, и ночь тоже?
Замечательно, схожу в библиотеку. И еще жуть как хочется снова побывать на тренировке. Но сначала – поговорить. Пытаюсь вспомнить все, о чем собиралась расспросить.
Завтракать почему-то уходит к себе. Зря я это вчера начала… а может, и правильно. Мне кусок в горло не идет, почти ничего не съела. Размышляю, как заснула у него в кровати, а вдруг свидание сорвала? Убеждаю себя, нельзя лишать его тех скудных крох личной жизни, которые остаются от службы и необходимости возиться со мной. Да только что мне делать с моим сердцем, которое готово убить любую, кто на него посмотрит и тем более всех тех, на кого смотрит он?!
Дарсаль появляется у своей двери, когда служанки убирают со стола.
– Император ничего не передавал? Планы не изменились?
– Нет, моя госпожа.
Киваю. Молчим. Поселилась между нами какая-то неловкость и отчужденность. Наверное, уже навсегда. В мыслях все совсем не так – а наяву не представляю, с какой стороны к нему теперь подойти. Если бы он знал, о ком я думала! Может быть, не был бы таким отчужденным?
А вдруг наоборот, знает? И не хочет, чтобы это сказалось на карьере?
Дарсаль, похоже, намерен тихо исчезнуть, но я не могу его отпустить, не выяснив!
– Я вчера… собиралась с тобой поговорить. Но не дождалась, – улыбаюсь. А то откуда-то дурацкие слезы набежать пытаются.
Дарсаль кивает. Решительно направляюсь к нему, в ту комнату, которую условно можно назвать гостиной. Усаживаю в кресло возле горящего камина, сама забираюсь в соседнее. Подбираю ноги.
– Нас ведь не слышно?
– Нет, моя госпожа. Немного видно… и то не для всех.
– Скажешь, если кто-нибудь решит понаблюдать?
– Хорошо, моя госпожа.
– Дарсаль, – начинаю с того, что больше всего зудит в мозгу, колет в сердце. – Император просто… совет дал? Или ты должен выполнить распоряжение?
– Советами императора не пристало разбрасываться.
– Зачем он так? – шепчу.
Дарсаль молчит. Все подбираю слова, никак не найду, но желание узнать оказывается намного сильнее.
– Ведь у тебя… кто-то есть? – спрашиваю едва слышно. Почти ощущаю на себе взгляд, кажется, даже прикосновение омаа.
– Почему вы так решили? – не то удивляется, не то уходит от ответа. Вздыхаю.
– Ты не выглядишь… холостяком, – усмехаюсь. Слишком явное недоумение на лице, спешу пояснить: – Ты такой… ммм… – ох, не могу найти слов. Мягкий, ласковый? Нет вроде. Мрачный скорее. Но тоже нет. Заботливый? Но это же долг. Да и как-то смущаюсь под его взглядом, нужны ему мои похвалы? – Не знаю, – сдаюсь. – Ты женщинам нравишься. И одеваешься… красиво. Как будто для кого-то… или кто-то помогает выбрать. Когда не форма.
– Всегда сам выбирал, – пожимает плечами. – И надевал то, что нравится мне. Когда не форма.
Прикусываю язык от обидного вопроса, но боюсь, ему и мое удивление неприятно. Спешу вернуться к прежней теме:
– Значит, тебе не слишком хочется… ммм… Ну то есть если я не разрешу… Ну я-то, конечно, разрешу, если надо… Твою бестию, ты понимаешь, что я хочу сказать?
